Корпорация 'АД'

Все они были профессионалами высшего класса, но было что-то жутковатое в том, как они взаимодействовали – словно читали мысли друг друга, заканчивали фразы за коллег, двигались с какой-то нечеловеческой синхронностью.

– У меня есть идея для "ФинКонсалт", – сказал я, когда все закончили свои презентации. – Что, если мы полностью перевернем представление о финансовом консалтинге? Вместо того чтобы обещать стабильность и надежность, как делают все конкуренты, мы покажем финансы как игру, азартную и захватывающую. "ФинКонсалт: Игра, в которой вы всегда выигрываете".

Я ожидал дискуссии, возможно, даже сопротивления. Но вместо этого все пятеро просто кивнули, словно я озвучил именно то, что они ожидали услышать.

– Блестяще, – сказал Кирилл. – Именно то, что нужно клиенту.

– Я могу начать работу над текстами уже сегодня, – добавила Алиса.

– Данные показывают, что такой подход может увеличить вовлеченность на 300%, – подтвердил Игорь, быстро что-то считая на планшете.

Их безоговорочное согласие немного настораживало. В нормальном креативном процессе всегда есть споры, обсуждения, разные точки зрения. Но эти люди принимали мои слова как истину в последней инстанции.

– Отлично, – я решил не заострять на этом внимание. – Тогда давайте распределим задачи и…

Дверь конференц-зала открылась, и вошел Мефистов. Все моментально встали, включая меня.

– Как продвигается работа над "ФинКонсалтом"? – спросил он, окидывая нас внимательным взглядом.

– У нас есть концепция, – ответил я. – "Игра, в которой вы всегда выигрываете". Мы отходим от традиционного образа надежного финансового партнера и представляем инвестиции как захватывающую игру с гарантированным выигрышем.

Мефистов улыбнулся, и на мгновение его зубы показались острее, чем должны быть у человека.

– Мне нравится. Азарт, адреналин, обещание легких денег… Именно то, что привлекает современных людей. Но, – он сделал паузу, – как насчет гарантий? Ведь в реальности "ФинКонсалт", как и любой другой инвестиционный фонд, не может гарантировать выигрыш каждому.

– В этом и суть, – я почувствовал прилив вдохновения. – Мы не обещаем, что каждая инвестиция будет успешной. Мы обещаем, что сама игра – процесс инвестирования с "ФинКонсалт" – будет настолько захватывающей, что клиенты будут чувствовать себя победителями, независимо от финансового результата. Это как казино, где игроки возвращаются снова и снова, даже проигрывая, потому что сам процесс доставляет удовольствие.

Глаза Мефистова блеснули.

– Создать зависимость от процесса, а не от результата… Гениально, Максим. Именно поэтому вы здесь.

Он повернулся к остальным:

– Приступайте к работе немедленно. Я хочу видеть первые макеты завтра к полудню.

Команда синхронно кивнула и начала собирать свои материалы. Мефистов жестом предложил мне выйти вместе с ним.

В коридоре он остановился и посмотрел на меня с каким-то новым интересом.

– Вы быстро адаптируетесь, Максим. Это хорошо. Но есть еще одна формальность, которую нам нужно завершить.

– Какая? – спросил я, чувствуя легкое беспокойство.

– Ваш контракт должен быть заверен особым образом. Нотариус ждет нас в моем кабинете.

Мы поднялись на 66-й этаж, в тот же роскошный кабинет, где я подписывал контракт. Там нас ждал пожилой мужчина в старомодном костюме. Он сидел неподвижно, глядя в одну точку, и лишь когда мы вошли, его голова медленно повернулась в нашу сторону.

– Господин Белов, – его голос звучал странно, словно исходил не из горла, а откуда-то издалека. – Прошу вас присесть.

Я сел напротив него. Мефистов остался стоять, наблюдая за процессом с легкой улыбкой.

Нотариус достал из кожаного портфеля мой контракт – тот самый, который я подписал вчера. Но теперь на последней странице, под моей подписью, был добавлен новый абзац, написанный странными, почти архаичными буквами:

"Я, Максим Белов, своей волей и в полном рассудке подтверждаю передачу своей нематериальной сущности (души) в собственность "Корпорации 'Ад'" на срок действия данного контракта. Я понимаю и принимаю все последствия данного решения, как в этой жизни, так и после ее окончания".

– Это… не было в оригинальном договоре, – я нахмурился, перечитывая текст.

– Просто юридическая формальность, – мягко сказал Мефистов. – Уточнение формулировки для предотвращения возможных двусмысленностей в будущем.

– И что значит "после окончания жизни"? – мой голос звучал напряженно.

– Стандартная юридическая формулировка, – вмешался нотариус. – Встречается во многих долгосрочных контрактах, например, в договорах о наследовании авторских прав. Ничего необычного.

Его объяснение звучало разумно, но что-то подсказывало мне, что за этими словами скрывается нечто большее. Впрочем, я уже подписал основной контракт. Какое значение имел этот дополнительный абзац?

– Для заверения необходима ваша подпись, сделанная этой специальной ручкой, – нотариус протянул мне странный инструмент, больше похожий на старинное перо, чем на современную ручку. Его наконечник был остро заточен и сделан из какого-то тёмного металла с красноватым отливом.

Я взял перо, ощущая его необычную тяжесть. Нотариус указал на линию для подписи.

– Просто распишитесь здесь, и мы закончим с формальностями.

Я приложил перо к бумаге, но не успел начать писать, как почувствовал резкую боль в пальцах. Наконечник пера словно ожил и впился в мою кожу, прокалывая ее. Я вскрикнул и хотел отдернуть руку, но не смог – словно какая-то невидимая сила удерживала мои пальцы на ручке.

Капли крови выступили на коже и потекли по наконечнику пера, окрашивая его в ярко-красный цвет. Когда перо коснулось бумаги, моя кровь начала формировать буквы моего имени – словно ручка писала сама, используя меня лишь как проводник.

Закончив подпись, перо само выпало из моих пальцев. Я посмотрел на свою руку – на ней не было никаких ран, лишь легкое покраснение, быстро исчезающее на глазах.

– Что… что это было? – выдохнул я, ошеломленный происходящим.

– Специальная технология биометрической аутентификации, – спокойно ответил нотариус, собирая документы. – Гарантирует, что подпись сделана именно вами и не может быть подделана. Широко используется в контрактах особой важности.

Он убрал контракт в портфель, поклонился Мефистову и, не сказав больше ни слова, вышел из кабинета.

Как только дверь за ним закрылась, я почувствовал странное головокружение. Комната словно поплыла перед глазами, цвета стали ярче, звуки – громче. Каждый нерв в моем теле словно пробудился, реагируя на малейшие изменения в окружающей среде.

– Что со мной происходит? – я вцепился в подлокотники кресла, пытаясь справиться с нахлынувшими ощущениями.

Мефистов присел на край стола, наблюдая за мной с интересом ученого, следящего за реакцией подопытного образца.

– Это нормальная реакция на окончательное закрепление контракта, – объяснил он. – Ваша душа теперь официально принадлежит "Корпорации 'Ад'", и ваше тело адаптируется к новому… статусу.

– Статусу? – повторил я, чувствуя, как к горлу подступает паника.

– Статусу человека без души, – просто ответил Мефистов. – Не беспокойтесь, это временный дискомфорт. Скоро вы почувствуете себя лучше. Даже лучше, чем когда-либо.

Он был прав. Головокружение постепенно проходило, сменяясь странным ощущением легкости и свободы. Словно тяжелый груз, который я носил всю жизнь, внезапно исчез. Вместе с ним исчезли и многие эмоции – сомнения, неуверенность, страх… На их место пришла кристальная ясность мысли и новое, непривычное чувство могущества.

– Что вы со мной сделали? – спросил я, но в моем голосе уже не было страха – скорее, любопытство.

Мефистов улыбнулся, и на этот раз я был уверен, что его зубы действительно острее обычных человеческих, а глаза светятся внутренним красным огнем.

– Мы освободили вас, Максим. От моральных ограничений, от эмоциональных привязанностей, от всего того, что мешало вашему таланту раскрыться полностью. Теперь вы сможете создавать концепции, которые не просто привлекают внимание – они подчиняют, манипулируют, заставляют людей делать то, что выгодно нашим клиентам.

Он встал и подошел к окну. За стеклом виднелась Москва, но странным образом искаженная – здания словно пульсировали, улицы извивались, как живые существа, а небо над городом имело красноватый оттенок.

– Видите? – Мефистов указал на город. – Теперь вы можете видеть истинную природу вещей. Мир таков, каким его создали мы – "Корпорация 'Ад'" и подобные нам организации. Иллюзия свободы выбора, за которой скрывается тщательно выстроенная система контроля и манипуляции.

Я смотрел на город новыми глазами и видел то, о чем говорил Мефистов – невидимые нити, связывающие людей с корпоративными зданиями, потоки энергии, текущие от жилых районов к офисным центрам, темные воронки над торговыми комплексами, затягивающие в себя что-то неуловимое, исходящее от проходящих внизу людей.

– Это… души? – догадался я.

– Частицы душ, – уточнил Мефистов. – Большинство людей теряют их постепенно, по кусочкам, сами того не замечая. С каждой ненужной покупкой, с каждым бессмысленно потраченным часом перед экраном, с каждым компромиссом с совестью ради карьеры или статуса. Наша корпорация просто оптимизировала этот процесс, сделав его более… эффективным.

Он повернулся ко мне:

– И теперь вы – часть этого процесса, Максим. Ваш талант будет служить нашим целям. А взамен вы получите всё, о чем мечтали – успех, признание, материальные блага.

Странно, но его слова не вызвали у меня отторжения или страха. Напротив, они казались логичными, рациональными. Если люди так легко расстаются со своими душами ради потребительских удовольствий, почему я должен быть исключением? По крайней мере, я получил за свою душу нечто действительно стоящее – шанс реализовать свой потенциал полностью, без ограничений.

– Я понимаю, – кивнул я. – И принимаю это.

Мефистов удовлетворенно улыбнулся:

– Отлично. А теперь возвращайтесь к своей команде. У вас много работы. "ФинКонсалт" – лишь первый из многих проектов, которые изменят этот город… и этот мир.

Я встал, чувствуя себя совершенно иным человеком. Точнее, уже не совсем человеком.

– Кстати, – добавил Мефистов, когда я был уже у двери, – не удивляйтесь новым… способностям, которые могут у вас появиться. Это нормальный побочный эффект отсутствия души. Со временем вы научитесь их контролировать.

Я кивнул и вышел из кабинета, направляясь обратно к своей команде. Внутри меня зияла пустота, оставленная ушедшей душой, но эта пустота странным образом ощущалась как свобода. Свобода от сомнений, от страхов, от той человечности, которая всегда мешала мне добиться настоящего успеха.

В лифте я посмотрел на свое отражение в зеркальной поверхности дверей. Мои глаза определенно изменились – в них появился красноватый блеск, как у Мефистова и других сотрудников "Корпорации 'Ад'". И за моей спиной, едва заметная, колебалась тень, совершенно не соответствующая моему человеческому силуэту.

Но странно – меня это совершенно не беспокоило. Напротив, я чувствовал гордость за свою новую принадлежность к избранным. К тем, кто видит истинную природу мира и умеет ее использовать.

Когда я вернулся в конференц-зал, моя команда все еще была там, работая над проектом для "ФинКонсалта". Они подняли головы, когда я вошел, и я увидел в их глазах узнавание – не меня как личности, а моего нового статуса. Они увидели во мне такого же, как они сами – человека, продавшего душу за талант и успех.

– Приступим к работе, – сказал я, чувствуя прилив творческой энергии, которой никогда не испытывал раньше. – У нас есть мир, который нужно изменить.

И мы приступили к созданию кампании, которая заставит тысячи людей доверить свои деньги "ФинКонсалту", втянет их в азартную игру финансовых спекуляций, из которой почти невозможно выйти победителем – но от которой невозможно оторваться. Кампании, которая будет стоить им не только денег, но и частиц их душ.

И меня это совершенно не беспокоило. В конце концов, у меня уже не было души, чтобы волноваться о таких мелочах.

ГЛАВА 4: НОВАЯ ЖИЗНЬ

Следующие две недели пролетели как один день. Работа над проектом для "ФинКонсалт" полностью захватила меня и мою команду. Мы создали кампанию, которая превосходила все, что я делал раньше – яркую, провокационную, граничащую с неэтичностью, но невероятно эффективную.

Слоган "Игра, в которой вы всегда выигрываете" стал основой для серии рекламных материалов, представляющих инвестиции как захватывающее казино. Мы использовали образы из мира азартных игр – рулетку, карты, игровые автоматы – и связывали их с финансовыми инструментами "ФинКонсалта". Каждый визуальный элемент, каждая строчка текста были тщательно продуманы, чтобы вызывать у аудитории выброс дофамина – того же нейромедиатора, который активизируется при азартных играх и употреблении наркотиков.

Но главной инновацией стало использование скрытых визуальных и аудиальных паттернов, разработанных Игорем Крыловым. Эти паттерны, незаметные для сознательного восприятия, воздействовали непосредственно на подсознание, вызывая чувство эйфории и непреодолимое желание инвестировать.

– Это гениально, – сказал Дмитрий Орлов, наш стратег, рассматривая финальные макеты. – Люди не просто купятся на это. Они будут умолять, чтобы им позволили отдать свои деньги.

Я наблюдал за работой команды с новым для меня чувством гордости. Они были профессионалами высшего класса, и под моим руководством создавали нечто поистине революционное.

В день презентации кампании клиенту я чувствовал необычное спокойствие. Раньше перед важными встречами меня всегда мучила тревога, но теперь, без души, я был свободен от таких человеческих слабостей. Я знал, что наша работа безупречна, и был уверен в ее успехе.

Презентация проходила в главном конференц-зале "Корпорации 'Ад'". Представители "ФинКонсалта" – консервативные мужчины в дорогих костюмах – сначала слушали с недоверием, но постепенно их лица менялись. Глаза загорались тем же лихорадочным блеском, который я видел у себя и своих коллег. Когда я закончил речь, в зале стояла абсолютная тишина.

– Это… невероятно, – наконец произнес генеральный директор "ФинКонсалта", пожилой мужчина с глубокими морщинами на лице. – Никогда бы не подумал, что такой подход может работать в финансовой сфере. Но теперь я вижу… это именно то, что нам нужно.

Контракт был подписан на месте, без обычных для такого уровня сделок обсуждений и юридических проверок. Бюджет кампании превышал все мои предыдущие проекты вместе взятые.

После ухода клиентов Мефистов лично поздравил меня и команду.

– Блестящая работа, Максим, – он положил руку мне на плечо, и я почувствовал исходящий от нее жар. – "ФинКонсалт" доволен, а это значит, что и мы довольны. Ваш бонус будет переведен на счет в течение часа.

Я проверил банковское приложение на телефоне, и действительно, вскоре там появилась сумма с шестью нулями – больше, чем я заработал за все предыдущие годы.

– Отметим успех? – предложила Алиса, наш копирайтер, когда мы остались одни. – Клуб "Инферно" сегодня вечером?

– Отличная идея, – согласился я. – Заслуженный отдых перед новыми проектами.

Вечером клуб "Инферно" встретил нас привычной уже атмосферой темной роскоши. Мы заняли VIP-ложу, откуда открывался вид на весь зал. Шампанское лилось рекой, и с каждым бокалом я чувствовал странное, нарастающее возбуждение.

– К успеху проекта, – поднял тост Кирилл Соколов, наш арт-директор. – И к нашему новому креативному директору, который превзошел все ожидания.

Все подняли бокалы, и в этот момент я заметил, что в их глазах мелькнуло что-то странное – смесь уважения и страха. Они боялись меня, осознал я внезапно. Или того, кем я становлюсь.

После нескольких бокалов шампанского Алиса предложила мне выйти на танцпол. Ее движения были гипнотическими, почти змеиными, и я поддался их ритму. Вокруг нас танцевали другие пары – сотрудники "Корпорации 'Ад'" и их спутники. В тусклом красном свете клуба их силуэты казались нечеловеческими – слишком гибкими, слишком текучими, словно их тела не подчинялись обычным законам физики.

Музыка становилась все громче, басы – глубже, проникая в самое нутро. Я чувствовал, как что-то внутри меня резонирует с этим ритмом, как пустота, оставшаяся после ушедшей души, заполняется чем-то новым – темным, но опьяняющим.

Алиса прижалась ко мне, ее руки скользнули по моей шее. Ее глаза – ярко-зеленые, с вертикальными зрачками, которых я раньше не замечал – смотрели прямо в мои.

– Ты чувствуешь это? – прошептала она. – Изменения? Они происходят быстрее, чем обычно.

– Какие изменения? – спросил я, хотя уже догадывался, о чем она говорит.

Вместо ответа Алиса взяла мою руку и положила на свою грудь. Под тонкой тканью платья я почувствовал не биение сердца, а странную пульсацию, словно внутри нее двигалось что-то, не принадлежащее человеческому телу.

– Мы все проходим через это, – сказала она. – Но у тебя процесс идет быстрее. Леонид Аркадьевич говорит, ты особенный.

Я хотел спросить, что именно она имеет в виду, но в этот момент музыка изменилась, и все вокруг словно впали в транс. Движения танцующих стали более агрессивными, более хаотичными. Некоторые пары на периферии танцпола начали слишком откровенно ласкать друг друга, их тела сплетались в невозможных позициях.

Кто-то – я не видел кто – потушил основной свет, и клуб погрузился во тьму, разрываемую лишь красными вспышками стробоскопов. В этих вспышках я увидел то, что не мог видеть при нормальном освещении – истинные формы танцующих.

Их человеческие облики были лишь оболочками, сквозь которые проступало что-то другое – существа с удлиненными конечностями, заостренными ушами, глазами, светящимися в темноте разными цветами. Некоторые из них имели крылоподобные отростки на спине, другие – странные наросты, напоминающие рога или шипы.

И я сам – я видел свое отражение в зеркальной стене клуба – начинал меняться. Моя кожа в красных вспышках света казалась почти прозрачной, сквозь нее проступали не вены, а тонкие линии тьмы, пульсирующие в такт музыке. Мои глаза светились красным, а за спиной колебалась тень, принимающая очертания крыльев.

"Это просто оптическая иллюзия," – сказал я себе. – "Эффект от алкоголя и странного освещения".

Но глубоко внутри я знал, что это не так. Что-то действительно менялось во мне, и во всех сотрудниках "Корпорации 'Ад'". Мы становились… чем-то иным.

Вечеринка продолжалась до рассвета. Я смутно помнил события после полуночи – танцы, переходящие в почти ритуальные движения; странные напитки, которые подавали в черных бокалах; разговоры на языке, которого я никогда не учил, но каким-то образом понимал.

Когда я проснулся в своей квартире, солнце уже стояло высоко. Голова была удивительно ясной для человека, который пил всю ночь. Рядом на подушке лежала записка, написанная изящным женским почерком: "Спасибо за незабываемую ночь. А."

Алиса. Я помнил ее губы, ее прикосновения, но все это казалось частью странного сна. Реальность и фантазия смешались в моем сознании, и я уже не мог точно сказать, что произошло на самом деле, а что было лишь игрой воображения.

Я поднялся и подошел к зеркалу в ванной. Мое отражение выглядело нормальным – обычный человек, может быть, немного бледнее, чем раньше, но без каких-либо явных изменений. Только глаза – в них определенно появился красноватый оттенок, словно в радужке проступали тонкие красные прожилки.

Приняв душ и выпив кофе, я почувствовал вибрацию телефона. Сообщение от Вероники: "Леонид Аркадьевич ожидает вас в 12:00 в своем кабинете. Новый проект."

Я прибыл в офис точно в полдень. Мефистов, как обычно, сидел за своим массивным столом, просматривая какие-то документы. Когда я вошел, он поднял голову и улыбнулся.

– А, Максим! Присаживайтесь. Как прошла ночь?

– Бурно, – ответил я, занимая кресло напротив него. – Клуб "Инферно" умеет развлекать.

– Еще бы, – Мефистов хмыкнул. – Это особое место. Для особых людей.

Он отложил документы и посмотрел на меня внимательно:

– Вы замечаете изменения, не так ли? В себе, в окружающем мире.

Я кивнул. Не было смысла отрицать очевидное.

– Это нормально, – продолжил Мефистов. – Побочный эффект отсутствия души. Вы начинаете видеть вещи такими, какие они есть на самом деле, без фильтра человеческого восприятия. И ваше тело… оно тоже адаптируется к новому состоянию.

– Что со мной происходит? – спросил я прямо.

Мефистов откинулся в кресле, сложив пальцы домиком.

– Скажем так… вы эволюционируете. Становитесь чем-то большим, чем просто человек. Это процесс, через который проходят все сотрудники "Корпорации 'Ад'". Но у вас он идет быстрее, чем у большинства. Это хороший знак. Значит, ваш потенциал выше.

– И во что я в итоге… эволюционирую?

Мефистов загадочно улыбнулся:

– Это зависит от вас. От вашей натуры, ваших скрытых желаний, ваших талантов. Каждый из нас находит свою форму. Свое место в иерархии.

– Иерархии?

– Корпоративной иерархии, конечно, – Мефистов подмигнул, давая понять, что имеет в виду нечто большее. – Кстати о карьере. У меня для вас новое задание. Более… сложное, чем "ФинКонсалт".

Он достал из ящика стола папку с логотипом "Корпорации 'Ад'" и протянул мне.

– Министерство здравоохранения. Им нужна кампания по продвижению новой вакцины от гриппа.

Я открыл папку и просмотрел бриф. На первый взгляд – стандартный проект для государственного клиента. Но, читая между строк, я понимал, что здесь что-то не так.

– Эта вакцина… она действительно от гриппа? – спросил я, изучая приложенные материалы.

– Официально – да, – Мефистов сделал ударение на слове "официально". – Но у нее есть определенные… дополнительные эффекты, о которых широкой публике знать не обязательно.

– Какие эффекты?

– Ничего опасного, уверяю вас, – он махнул рукой. – Просто небольшое воздействие на определенные участки мозга, отвечающие за критическое мышление. Легкое снижение способности сопротивляться внешнему влиянию. Повышенная восприимчивость к рекламе и пропаганде. Мелочи, в сущности.

Я сглотнул. Даже без души, я понимал, что речь идет о массовом манипулировании сознанием миллионов людей. Но странно – эта мысль не вызывала во мне отторжения. Напротив, я уже начинал обдумывать, как можно эффективно продвинуть такой продукт.

– И какой охват планируется?

– Национальный, – Мефистов наклонился вперед. – Эта вакцина будет рекомендована всем гражданам страны старше шести лет. Обязательна для работников бюджетной сферы, включая всех учителей и врачей.

– Масштабно, – я кивнул, листая материалы. – И бюджет соответствующий.

– Именно. Но есть одно условие, – Мефистов понизил голос. – Кампания должна быть настолько убедительной, чтобы даже те, кто обычно скептически относится к вакцинации, согласились на эту. Нам нужен максимальный охват.

– Это вызов, – я улыбнулся. – Но мне нравится.

– Я так и думал, – Мефистов встал. – Приступайте немедленно. Дедлайн – три недели.

Я вышел из его кабинета с папкой под мышкой, чувствуя прилив адреналина. Эта задача была в разы сложнее и масштабнее, чем все, с чем я сталкивался раньше. И потенциально – гораздо более разрушительной. Но меня это не беспокоило. Напротив, я был взволнован возможностью проверить пределы своего таланта, границы своего влияния на массовое сознание.

В свой офис я вернулся окрыленный новыми идеями. Уже через час я собрал команду и представил им проект. Они восприняли задание с энтузиазмом, и мы погрузились в работу.

Дни сливались в недели. Мы создавали стратегию, которая не просто рекламировала вакцину – она формировала новую социальную норму, где отказ от вакцинации приравнивался к преступлению против общества. Мы разработали серию роликов, играющих на базовых страхах – страхе болезни, страхе отвержения, страхе быть плохим родителем. Мы создали мемы и вирусные сообщения, которые распространялись в социальных сетях с невероятной скоростью.

И все это время я продолжал меняться. Мое тело становилось сильнее, выносливее. Я мог работать сутками без усталости, мог пить алкоголь в количествах, которые раньше отправили бы меня в больницу, и не чувствовать опьянения. Мои чувства обострились – я слышал разговоры в соседних помещениях, видел в темноте, чувствовал запахи, недоступные обычным людям.

Но самым странным изменением были новые способности. Я обнаружил, что могу каким-то образом чувствовать эмоции окружающих, считывать их страхи и желания. Эта способность оказалась невероятно полезной в работе – я точно знал, какие образы, какие слова найдут отклик у аудитории, какие струны души задеть, чтобы получить нужную реакцию.