- -
- 100%
- +
– А как насчет мировых СМИ? – спросил Чанг. – Такие новости не удастся долго держать в секрете.
– Я уже связался с ООН и правительствами стран «Большой семерки», – сказал Орлов. – Идет подготовка к официальному заявлению. Но нам нужны неопровержимые доказательства безопасности и эффективности, прежде чем мы обнародуем такую информацию. Одно дело – странные геологические явления, и совсем другое – «чудесные исцеления».
Совещание продолжалось еще час, обсуждая детали эксперимента и меры безопасности. Когда оно закончилось, большинство разошлись, но Алексей, Мария, Елена и недавно прибывшая Эмили Чен – третий проводник, чей узор был похож на коралловые ветви, поднимающиеся от запястий к плечам – остались.
– Есть кое-что, чем я хотел бы поделиться, – тихо сказал Алексей, когда они остались одни. – Что-то, что я чувствую, но не могу объяснить рационально.
– Связанное с Сущностью? – спросила Эмили, её австралийский акцент придавал словам мелодичность.
– Да, – Алексей посмотрел на свой узор, теперь распространившийся на обе руки и большую часть груди. – Я думаю… она тестирует нас.
– Тестирует? – переспросила Елена. – Как?
– Предлагая нам дары, – объяснил Алексей. – Исцеление. Знания. Силу. И наблюдая, как мы их используем. Наши реакции формируют её отношение к нам, определяют путь, по которому пойдет наше взаимодействие.
– Ты говоришь так, словно она… разумна, – заметила Мария. – Способна судить нас.
– Не совсем судить, – покачал головой Алексей. – Скорее… оценивать совместимость. Как два вида, встретившиеся впервые, изучают друг друга, определяя возможность симбиоза.
– И каков будет результат этой оценки, по-твоему? – спросила Эмили.
– Зависит от нас, – ответил Алексей. – От того, как мы отреагируем на её дары. Используем ли мы их эгоистично, для власти и контроля, или во благо всех. Будем ли мы бояться и ограничивать, или примем и адаптируемся.
Разговор прервал сигнал тревоги – резкий, пронзительный звук, эхом разносящийся по всей базе.
– Что происходит? – воскликнула Мария, вскакивая.
Динамики ожили:
– Всем сотрудникам немедленно вернуться в свои модули! Код красный! Повторяю, код красный!
Они выбежали в коридор, сталкиваясь с другими работниками базы, спешащими укрыться. Алексей заметил группу вооруженных охранников, бегущих к выходу.
– Туда! – он указал в противоположную от потока людей сторону, к командному центру.
В командном центре царил контролируемый хаос. Орлов и Тейлор стояли у главных мониторов, где отображались камеры периметра. Алексей протиснулся к ним, остальные проводники следовали за ним.
– Что происходит? – спросил он.
– Баир, – коротко ответил Тейлор, указывая на экран. – Он… изменился.
На мониторе был виден главный вход базы, где группа охранников с поднятым оружием противостояла одинокой фигуре. Это был Баир – и одновременно не он. Человек, еще утром бывший на пороге смерти, а затем чудесным образом исцелившийся, теперь выглядел… иначе.
Его кожа светилась изнутри красноватым сиянием, гораздо интенсивнее, чем тонкие линии, оставшиеся после исцеления. Глаза стали полностью янтарными, без белков и зрачков. А движения… слишком плавные, слишком скоординированные для человека.
– Он пытался прорваться на базу, – объяснил Орлов. – Напал на охрану. Трое ранены, один серьезно.
– Что он хочет? – спросила Эмили, вглядываясь в экран.
– Озеро, – ответил Алексей, внезапно понимая. – Он хочет вернуться к озеру. Сущность… зовет его.
В этот момент Баир на экране сделал невозможное. Он подпрыгнул, преодолев трехметровый забор одним движением, и приземлился внутри периметра базы. Охранники открыли огонь – но не на поражение, а по ногам, стараясь остановить, не убивая.
К изумлению всех наблюдавших, пули, казалось, не причиняли ему серьезного вреда. Они попадали в цель, оставляли раны, но те практически сразу же затягивались, а Баир продолжал движение – неумолимо, целеустремленно, к Красному озеру.
– Мы должны остановить его, – сказал Тейлор, выхватывая пистолет. – Если понадобится, крайними мерами.
– Нет! – Алексей схватил его за руку. – Ты не понимаешь, что происходит. Убийство только усугубит ситуацию.
– Тогда что ты предлагаешь? – процедил майор сквозь зубы. – Дать ему дойти до озера? А если он не один такой? Если все исцеленные превратятся в… это?
– Я пойду к нему, – решительно сказал Алексей. – Один. Как проводник. Попробую… коммуницировать.
– Слишком опасно, – запротестовал Орлов.
– У нас нет выбора, – Алексей указал на экран, где Баир продолжал продвигаться к озеру, несмотря на все попытки охраны остановить его. – Если мы убьем его, Сущность может воспринять это как враждебный акт. И тогда все разговоры о симбиозе могут закончиться. Начнется… нечто иное.
Орлов колебался, затем медленно кивнул:
– Хорошо. Но не один. Другие проводники пойдут с тобой. Вы… одной природы. Может, вместе сможете достучаться до него.
Район Красного озера 26 мая 2026 года, 20:12 по местному времени
Алексей, Мария и Эмили шли по дороге к озеру. Их узоры светились в сумерках, создавая вокруг них красноватый ореол. Впереди, в нескольких сотнях метров, они видели Баира – он уже преодолел большую часть пути к озеру, оставив позади базу и её беспомощную охрану.
– Я чувствую его, – тихо сказала Мария. – Его сознание… оно изменилось. Стало… проще. Примитивнее. Как у животного.
– Не совсем, – поправила Эмили. – Скорее, как у ребенка. Базовые побуждения, без сложных эмоций или рассуждений.
– Он подчиняется инстинкту, – кивнул Алексей. – Зову Сущности. Но почему только он? Почему не мы?
– Возможно, дело в природе контакта, – предположила Эмили. – Мы стали проводниками добровольно, осознанно. Наши узоры формировались постепенно. А он получил массивную дозу субстанции сразу, в ослабленном состоянии, без подготовки.
– И теперь субстанция… контролирует его? – встревоженно спросила Мария.
– Не думаю, что это сознательный контроль, – ответил Алексей. – Скорее, результат незавершенного, несбалансированного симбиоза. Его организм и сознание не успели адаптироваться. Он находится в промежуточном состоянии.
Они приблизились к Баиру настолько, чтобы окликнуть его. Тот остановился, медленно поворачиваясь к ним. Его янтарные глаза светились в темноте, лицо было лишено выражения.
– Баир? – осторожно позвал Алексей, останавливаясь в нескольких метрах от него. – Ты узнаешь меня?
Человек склонил голову набок, изучая их, словно незнакомые, но интересные существа.
– Проводники, – произнес он наконец. Его голос звучал странно – глубже, резонируя, словно говорили несколько человек одновременно. – Вы… разделяете. Мы… нет.
– Что ты имеешь в виду, Баир? – спросила Мария, делая шаг вперед.
– Не Баир, – покачал он головой. – Баир был. Теперь… больше. Иное.
– Ты идешь к озеру? – спросил Алексей. – Зачем?
– Завершить, – ответил он. – Соединиться. Стать… целым.
Алексей переглянулся с остальными проводниками. Они понимали без слов: Баир – или то, чем он стал – стремился к полному слиянию с Сущностью, к растворению своей личности в ней.
– Это не обязательно, – мягко сказал Алексей, медленно приближаясь. – Можно быть связанным с Сущностью, но сохранять себя. Как мы. Симбиоз, а не поглощение.
Существо, бывшее Баиром, снова склонило голову, словно обдумывая его слова. А затем случилось нечто неожиданное – его тело начало меняться прямо на глазах. Кожа стала более текучей, конечности удлинились, лицо… исказилось, теряя человеческие черты.
– Слишком поздно, – произнесло оно голосом, всё менее похожим на человеческий. – Процесс начался. Необратимо.
Оно повернулось и возобновило движение к озеру – теперь быстрее, его тело двигалось с нечеловеческой грацией и скоростью.
– Мы должны остановить его! – воскликнула Эмили. – Если он достигнет озера, произойдет полное слияние, и тогда…
– И тогда что? – спросил Алексей. – Мы не знаем, что случится. Может, это его судьба. Может, он станет… чем-то новым, чем-то, чего мы не понимаем.
– Или триггером для изменения самой Сущности, – возразила Мария. – Она реагирует на нас, адаптируется. Если первый серьезный контакт закончится… поглощением человеческой личности, это может установить опасный прецедент для всех будущих взаимодействий.
Алексей понял, что она права. Это был критический момент, первый настоящий тест отношений между человечеством и Сущностью.
– Попробуем вместе, – сказал он, протягивая руки. Мария и Эмили взяли его за руки, формируя круг. – Наши узоры… они связаны с Сущностью. Возможно, мы сможем… повлиять на неё, передать наше понимание.
Их узоры засветились ярче, пульсируя в унисон. Алексей закрыл глаза, сосредотачиваясь на этом свете, на этой связи. Он чувствовал присутствие других проводников, их сознания, их намерения – не так ясно, как свои собственные, но достаточно, чтобы сформировать… хор, ментальный хор, направленный к озеру, к Сущности.
Мы видим тебя. Мы понимаем тебя. Но не так. Не поглощением. Симбиозом. Сосуществованием. Не разрушая, но дополняя.
Он не был уверен, что использовал именно эти слова или вообще слова – скорее образы, чувства, намерения. Но послание было отправлено, и он почувствовал… отклик.
Красное озеро вдали начало меняться – его поверхность формировала концентрические круги, свечение усиливалось. А затем от него отделилось нечто – тонкий поток субстанции, поднимающийся в воздух и двигающийся… к ним.
В то же время существо, бывшее Баиром, остановилось, словно натолкнувшись на невидимую стену. Оно повернулось, его трансформированное лицо исказилось в гримасе.
– Что вы делаете? – голос звучал как скрежет металла.
– Показываем другой путь, – ответил Алексей, не разрывая круга. – Симбиоз вместо поглощения. Баланс вместо растворения.
Поток субстанции от озера достиг их, окружил кольцом – не касаясь, но словно изучая. А затем продолжил движение к трансформированному Баиру.
Когда он достиг его, произошло нечто удивительное. Вместо того, чтобы влиться в него, усиливая трансформацию, субстанция начала… извлекаться. Словно вытягиваясь из его тела, возвращаясь в основную массу озера. А вместе с ней постепенно исчезали и изменения – конечности возвращались к нормальным пропорциям, кожа становилась более человеческой, черты лица восстанавливались.
– Она корректирует ошибку, – прошептала Эмили. – Реагирует на наш сигнал.
Процесс занял несколько минут. Когда он завершился, перед ними стоял Баир – нормальный человек, растерянный и дезориентированный, но определенно человек, а не гибрид человека и Сущности. На его коже всё еще виднелись тонкие красноватые линии, но они были едва заметны и не светились.
– Что… что произошло? – спросил он, оглядываясь. – Где я? Последнее, что я помню… больница, потом дедушка привел меня сюда, и…
– Всё хорошо, – мягко сказал Алексей, подходя к нему. – Ты перенес… трансформацию. Но теперь всё нормализовалось.
В этот момент подъехали машины с базы – джипы с вооруженной охраной. Из первой машины выскочил Орлов.
– Что произошло? – спросил он, глядя то на проводников, то на нормализовавшегося Баира, то на озеро, которое теперь снова выглядело спокойным.
– Мы… установили понимание, – ответил Алексей. – Сущность отреагировала на наш сигнал. Она… учится. Адаптируется.
– Это означает, что целительные свойства всё еще действуют, – сказала Мария. – Просто нужен правильный… протокол. Правильная дозировка. Правильный подход.
Орлов задумчиво посмотрел на озеро, затем на проводников:
– Кажется, ваша роль оказалась даже важнее, чем мы предполагали. Вы не просто каналы для коммуникации – вы… регуляторы взаимодействия.
– Именно, – кивнул Алексей. – И это означает, что нам нужны все семь проводников. Чем скорее, тем лучше. Потому что это был только первый тест. И я уверен, что будут и другие.
Часть II: Распространение
Глава 6: Тайные игроки
Штаб-квартира корпорации «Терра Нова», Лондон 27 мая 2026 года, 9:00 по местному времени
Зал заседаний на 50-м этаже небоскреба «Авалон Тауэр» поражал роскошью и технологичностью одновременно. Стеклянные стены с видом на панораму Лондона, мебель из редких пород дерева, последние достижения интерактивных технологий – всё говорило о власти и богатстве людей, собравшихся здесь.
За овальным столом из черного мрамора сидело семеро – пять мужчин и две женщины, средний возраст около шестидесяти, одежда консервативная и дорогая. Совет директоров корпорации «Терра Нова», одной из крупнейших фармацевтических компаний мира, чья истинная сфера деятельности выходила далеко за рамки официально заявленной.
Во главе стола стоял человек, которого не было в Лондоне физически – голограмма, настолько совершенная, что только легкое мерцание выдавало её нематериальную природу. Габриэль Эшворт, генеральный директор и основатель «Терра Нова», в данный момент находящийся в Антарктиде, выглядел собранным и сосредоточенным. Его безупречно сшитый костюм, идеально уложенные седеющие волосы и пронзительный взгляд голубых глаз излучали уверенность человека, привыкшего к власти.
– …таким образом, активация произошла раньше, чем мы прогнозировали, – говорил Эшворт, его голографическое изображение жестикулировало с безупречной точностью. – Все семь основных точек выхода сформированы, пять проводников уже идентифицированы, оставшиеся два, вероятно, проявятся в ближайшие дни.
– Что с «Фениксом»? – спросила женщина с седыми волосами, собранными в тугой пучок, и холодными серыми глазами. Доктор Эвелин Райт, глава исследовательского направления «Терра Нова». – Они всё еще следуют своему идеалистичному сценарию?
– Как и ожидалось, – кивнул Эшворт. – Орлов собрал впечатляющую команду. Три проводника уже у них – русский, Волков, перуанка Васкес и австралийка Чен. Двое других – исландец Торссон и кениец Кимани – еще не добрались до их базы, но уже в пути.
– А двое оставшихся? – спросил плотный мужчина с военной выправкой, бывший генерал НАТО Джеймс Харрингтон.
– Один предположительно в Японии, район Окинавы. Второй – в Соединенных Штатах, скорее всего, побережье Калифорнии. Наши оперативники ищут их.
Высокая женщина с длинными рыжими волосами и острыми чертами лица – Диана Хоук, глава службы безопасности «Терра Нова» – подалась вперед:
– Три из пяти – не лучшая позиция. «Феникс» опережает нас.
– Временно, – холодно улыбнулся Эшворт. – Операция «Асклепий» в финальной стадии подготовки. Через 48 часов ситуация кардинально изменится.
– Похищение проводников – рискованный шаг, – заметил пожилой азиат с окладистой белой бородой. Профессор Кацуо Танака, глава генетического направления, единственный член Совета с академическим, а не корпоративным или военным прошлым. – «Феникс» поддерживается ведущими мировыми державами. Это может привести к глобальному конфликту.
– Не похищение, а спасение, – поправил Эшворт. – После того, что случилось на Байкале, у нас есть все основания утверждать, что «Феникс» не контролирует ситуацию. Этот инцидент с трансформацией местного жителя – прямое доказательство. Наша операция будет представлена как необходимая мера для защиты человечества и самих проводников.
– А реальная цель? – спросил молчавший до этого мужчина с восточно-европейскими чертами лица, финансовый директор Михаил Ковальски.
– Без изменений, – твердо ответил Эшворт. – «Проект Геном». Контролируемое исследование, модификация и распространение субстанции. Направленная эволюция вместо хаотического симбиоза.
– При условии, что Сущность позволит направлять себя, – заметил Танака.
– Она позволит, – уверенно ответил Эшворт. – Наши эксперименты с образцами подтверждают: субстанция поддается направленной модификации, особенно через проводников. Они – ключ к контролю над всем процессом.
– А если некоторые из них откажутся сотрудничать? – спросила Райт.
Лицо Эшворта на мгновение застыло, затем он произнес с пугающим спокойствием:
– У нас есть методы убеждения. И если они не сработают… ну, проводники, при всей их уникальности, остаются людьми. С человеческими слабостями и ограничениями.
Повисла тишина, которую нарушил Харрингтон:
– Что с нашим собственным проводником? Экспериментальная программа?
– Прогрессирует даже лучше, чем мы ожидали, – в голосе Эшворта прозвучало нечто похожее на гордость. – Доктор Чен скоро представит полный отчет, но предварительные результаты… впечатляют. Наша версия субстанции более стабильна, более управляема. И самое главное – она позволяет сохранить полный контроль над разумом и волей носителя.
– Эксперимент проводится на добровольцах, я надеюсь? – с нотками сарказма спросил Танака.
– Конечно, – улыбнулся Эшворт, не уточняя природу этого «добровольного» участия. – В любом случае, эта программа – наш запасной вариант. Идеальный сценарий по-прежнему предполагает захват существующих проводников и использование их естественной связи с Сущностью.
– Временные рамки? – спросил Ковальски.
– Критическая фаза наступит через 9-10 дней, когда все семь проводников соберутся вместе, – ответил Эшворт. – Согласно древним текстам, которые мы расшифровали, в этот момент произойдет полная активация сети и установление постоянного симбиотического контакта. Мы должны взять контроль над процессом до этого момента.
– А если нет? – спросила Райт.
– Тогда, – холодно произнес Эшворт, – мы активируем «Красную жатву». Лучше уничтожить Сущность, чем позволить ей трансформировать человечество в нечто… неконтролируемое.
– Это может уничтожить всю планету, – тихо заметил Танака. – Наши модели…
– Наши модели показывают, что мы сможем локализовать эффект, – перебил его Эшворт. – И это крайняя мера. Я верю, что до неё не дойдет. – Он обвел взглядом собравшихся. – Есть еще вопросы?
Вопросов не было, или никто не решился их задать. Эшворт кивнул:
– В таком случае, приступаем к активной фазе операции. Все необходимые ресурсы уже выделены. Диана, ваша команда готова?
– Полностью, – ответила Хоук. – Оперативники ждут сигнала. Как только цели будут на позиции, мы начнем.
– Отлично, – Эшворт выпрямился. – До связи через 24 часа. Терра Нова превыше всего.
– Терра Нова превыше всего, – эхом отозвались остальные члены Совета.
Голограмма Эшворта растворилась в воздухе. Большинство членов Совета тоже поднялись, готовясь уйти. Только Танака и Райт остались сидеть, обмениваясь взглядами.
– Он становится всё более одержимым, – тихо сказал Танака, когда остальные покинули зал. – Это меня беспокоит.
– Габриэль всегда был интенсивным, – пожала плечами Райт. – Это делает его эффективным лидером.
– Или опасным фанатиком, – возразил Танака. – Ты видела последние отчеты из Антарктиды? То, что они делают с субстанцией… и с людьми…
– Я видела результаты, – холодно ответила Райт. – Впечатляющие, надо признать. Прорыв в эволюции человечества всегда требует жертв.
– Вопрос в том, не станем ли мы все жертвами его амбиций, – Танака медленно поднялся. – История полна примеров людей, считавших, что они знают, что лучше для человечества. Большинство из них в итоге уничтожали то, что пытались спасти.
Антарктида, секретная база «Терра Нова» 27 мая 2026 года, 9:45 по местному времени (сразу после видеоконференции)
Когда голографический проектор отключился, Эшворт несколько секунд оставался неподвижным, глядя в пустое пространство. Затем медленно снял пиджак, аккуратно повесил его на спинку стула и подошел к панорамному окну своего кабинета.
За толстым, армированным стеклом простиралась бескрайняя антарктическая пустыня – белая, чистая, безжалостная. Идеальное место для того, кто стремится переписать будущее человечества.
– Компьютер, включить внутреннее освещение, – скомандовал он. Свет мягко залил помещение, отражаясь от металлических и стеклянных поверхностей ультрасовременного кабинета.
Легкий стук в дверь прервал его размышления.
– Войдите.
В кабинет вошла молодая женщина в белом лабораторном халате. Высокая, стройная, с короткими темными волосами и пронзительными голубыми глазами – она была похожа на Эшворта, хотя черты её лица были мягче, а взгляд – теплее.
– Отец, – она слегка кивнула. – Конференция прошла успешно?
– Совет поддерживает наши планы, Саманта, – ответил Эшворт, жестом приглашая дочь сесть. – Хотя Танака, как всегда, выражает сомнения. Старый идеалист.
Доктор Саманта Эшворт, ведущий генетик исследовательской группы «Терра Нова» и единственная дочь Габриэля Эшворта, села в кресло, аккуратно расправив халат.
– Профессор Танака – один из величайших умов в своей области, – мягко заметила она. – Его опасения могут иметь основания.
– Его опасения основаны на устаревших этических принципах, – отмахнулся Эшворт. – В моменты эволюционных прорывов такая роскошь, как этика, становится помехой. – Он повернулся к дочери. – Что с нашим проводником? Есть прогресс?
Выражение лица Саманты слегка изменилось – появилась едва заметная напряженность.
– Субъект стабилен. Модификация субстанции приживается, узор развивается по предсказанной модели. Но…
– Но? – Эшворт вскинул бровь.
– Есть признаки психологической нестабильности. Галлюцинации, периоды диссоциации, вспышки агрессии, чередующиеся с апатией. – Она сделала паузу. – Это могут быть побочные эффекты наших модификаций субстанции. Мы вмешиваемся в процесс, который до конца не понимаем.
– Или это может быть результатом методов, которыми был получен наш… добровольный участник, – сухо заметил Эшворт. – Не все имеют твою психологическую устойчивость, Саманта.
Саманта поджала губы, но промолчала. Эшворт продолжил:
– В любом случае, психологическая стабильность не является приоритетом на данном этапе. Нам нужно добиться полного контроля над симбиотическими способностями проводника. Остальное… вторично.
– А если нестабильность влияет на эффективность симбиоза? – спросила Саманта. – Судя по данным из Байкала, эмоциональное и психологическое состояние проводников напрямую коррелирует с их способностью взаимодействовать с Сущностью.
– Именно поэтому операция «Асклепий» так важна, – Эшворт подошел к своему столу, активировал голографический дисплей. На нем появились фотографии и данные пяти известных проводников. – Нам нужны естественные проводники. Те, кто был выбран самой Сущностью. С их помощью мы сможем откалибровать наши методы.
– А если они не захотят сотрудничать? – осторожно спросила Саманта.
Эшворт улыбнулся – холодно, расчетливо:
– У каждого есть своя цена, дочь. Для кого-то это деньги или власть. Для других – безопасность близких. – Он указал на фотографию Алексея Волкова. – Этот, например. Потерял жену от редкой формы лейкемии. Представь, что мы покажем ему возможность воскресить мертвых с помощью продвинутого симбиоза.
– Это возможно? – глаза Саманты расширились.
– Теоретически, – пожал плечами Эшворт. – Наши эксперименты показывают, что субстанция способна регенерировать мертвые ткани, если смерть наступила недавно. С сохраненными образцами ДНК и достаточным количеством субстанции… кто знает? В любом случае, надежда – мощный мотиватор.
– А если и это не сработает?
– Тогда, – Эшворт выключил голограмму, – мы прибегнем к более… прямым методам. Наша модифицированная субстанция позволяет не только усиливать природные способности, но и подавлять волю. При правильном применении, конечно.
Саманта молчала, её взгляд был устремлен в пол. Эшворт внимательно изучал дочь:
– Тебя что-то беспокоит, Саманта?
– Нет, отец, – она быстро подняла глаза. – Просто… масштаб того, что мы делаем. Ответственность.
– Именно, – кивнул Эшворт. – Ответственность за будущее человечества. За его направленную эволюцию. – Он подошел к дочери, положил руку ей на плечо. – Мы стоим на пороге величайшего прорыва в истории. Момента, когда наш вид перейдет на новый уровень существования. И только от нас зависит, будет ли этот переход контролируемым, рациональным… или хаотичным и разрушительным.
– Я понимаю, отец, – тихо ответила Саманта.
– Хорошо, – Эшворт отошел к столу. – Возвращайся к работе. Хочу видеть полный отчет о состоянии проводника к 18:00. И подготовь лабораторию к приему новых… гостей.
Когда Саманта вышла, Эшворт снова подошел к окну. Его отражение в стекле наложилось на бескрайнюю белую пустыню – словно призрак, парящий над замерзшим миром.
«Терра Нова превыше всего», – прошептал он. – «Новая Земля. Новое человечество. Под нашим руководством».
Лаборатория B-7, секретная база «Терра Нова», Антарктида 27 мая 2026 года, 10:30 по местному времени