Машина Эдема

– Что за черт! – воскликнул пилот. – Системы сходят с ума!

Вертолет сильно тряхнуло. Воронов ухватился за поручень, чувствуя, как машина теряет высоту.

– Феникс-2, Феникс-3, вы это чувствуете? – Кортес пыталась связаться с другими вертолетами.

– Подтверждаю, Феникс-1, – голос пилота второго вертолета еле пробивался сквозь помехи. – Сильные электромагнитные возмущения. Системы навигации вышли из строя.

– Возвращаемся за границу зоны! – скомандовала Кортес.

Но было поздно. Двигатель вертолета издал пронзительный вой, затем звук резко изменился, перейдя в низкочастотное гудение. Приборная панель погасла.

– Автопилот отключился! – крикнул пилот. – Переходим на ручное управление!

Вертолет накренился. Сквозь иллюминаторы Воронов видел, как второй вертолет тоже начал терять высоту. Третий, шедший позади, успел развернуться и направился к границе зоны.

– Феникс-3 уходит, – процедила Кортес. – Умно.

– Мы теряем высоту слишком быстро, – доложил пилот. – Ищу место для аварийной посадки.

Внизу проплывали верхушки деревьев – странно искаженных, с ветвями, изгибающимися под неестественными углами. Между ними проглядывали редкие прогалины.

– Вон там! – Луис указал на относительно открытый участок.

Пилот направил падающий вертолет к прогалине. Машина снижалась по спирали, пытаясь сохранить хоть какую-то управляемость.

– Держитесь! – крикнула Кортес за секунду до удара.

Вертолет врезался в верхушки деревьев. Лопасти с оглушительным треском разрубали ветви. Кабину заполнил звук рвущегося металла. Воронов ощутил сильный удар, затем всё вокруг завертелось. Последнее, что он помнил перед тем, как потерять сознание, – странный светящийся туман, просачивающийся в разорванную обшивку кабины.

Воронов пришел в себя от резкого запаха нашатыря. Аиша водила ампулой возле его носа, внимательно изучая реакцию зрачков.

– С возвращением, доктор, – сказала она, убирая ампулу. – Как вы себя чувствуете?

Воронов попытался сесть. Голова кружилась, в висках пульсировала боль.

– Как будто меня переехал грузовик, – хрипло ответил он. – Сколько я был без сознания?

– Около двадцати минут, – Аиша проверила показания портативного сканера. – Легкое сотрясение, но ничего серьезного. Костюм защитил от большинства повреждений.

Воронов огляделся. Они находились на небольшой поляне, окруженной искаженными деревьями. Остов вертолета дымился в нескольких метрах от них – покореженный металл, оплавленная электроника, разбросанное снаряжение. Кортес и пилот извлекали из-под обломков контейнеры с оборудованием. Луис стоял на краю поляны, настороженно вглядываясь в джунгли.

– А второй вертолет? – спросил Воронов.

– Приземлился в километре отсюда, – ответила Аиша. – Более удачно, чем мы. Кортес связалась с ними по резервным радиостанциям. Они уже в пути, должны подойти с минуты на минуту.

Воронов медленно поднялся на ноги. Мир немного покачивался, но он мог стоять.

– Что вызвало отказ систем?

– Хакинс говорит, что электромагнитный импульс неизвестного происхождения, – Аиша пожала плечами. – Но он сейчас с другой группой, так что точно узнаем, когда они доберутся.

Воронов сделал несколько шагов к краю поляны, разглядывая растительность. Обычные для Амазонии виды, но искаженные, мутировавшие. Листья папоротников имели металлический блеск и острые, как бритва, края. Лианы извивались, словно змеи, даже без ветра. А вместо привычных тропических цветов – странные образования, напоминающие одновременно растения и животных, с пульсирующими стеблями и подобиями глаз на концах.

– Потрясающе, – пробормотал он, доставая устройство для сбора образцов.

– Осторожно, – предупредила Аиша. – Мы не знаем, насколько опасны эти мутации.

Воронов кивнул и использовал длинный пинцет, чтобы отщипнуть кусочек странного растения. Образец он поместил в герметичный контейнер.

– Доктор Воронов, – окликнула его Кортес, подходя с планшетом, – как ваше состояние?

– Жить буду, – ответил он. – Что с оборудованием?

– Часть уничтожена при крушении. Портативная лаборатория Чанга, к счастью, была во втором вертолете. Связь с базой полностью потеряна – все наши передатчики сгорели. – Она указала на планшет. – Локальная сеть между нашими устройствами работает, но на минимальной мощности.

– Значит, мы отрезаны от внешнего мира.

– Не совсем, – Кортес достала устройство размером с рацию. – Аварийный маяк. Работает на механических принципах, нечувствителен к ЭМИ. Его сигнал должен пробиться через помехи.

– Но помощь прибудет не скоро, – заключил Воронов.

– Верно, – кивнула Кортес. – Да и неизвестно, смогут ли спасатели проникнуть глубже в зону, учитывая эффект, который она оказывает на технику. Так что продолжаем миссию своими силами.

Из джунглей раздались голоса и треск веток. Кортес мгновенно выхватила пистолет, но тут же расслабилась, увидев появившуюся группу. Чанг, Гарсия, Хакинс и два охранника вышли на поляну, нагруженные контейнерами с оборудованием.

– Феникс-2 прибыл, – шутливо отсалютовал Хакинс. – Ваша посадка выглядела эффектнее, должен признать.

– Рад видеть вас целыми, – Воронов пожал руки коллегам.

– Еле выбрались из этих чертовых джунглей, – Хакинс кивнул на лес за спиной. – Они как будто специально запутывали нас. Тропы появлялись и исчезали, деревья словно передвигались.

– Это не галлюцинации, – серьезно сказал Чанг, поправляя очки. – Я сделал маркеры на деревьях. Через десять минут они были на совершенно других стволах, хотя мы не двигались с места.

– Наши навигационные приборы тоже врут, – добавил Хакинс, показывая компас, стрелка которого беспорядочно вращалась. – Старая добрая техника ориентирования по солнцу тоже не работает. Небо здесь… странное.

Воронов поднял голову. Сквозь просветы в кронах виднелись клочки неба – но цвет был неестественным, слишком насыщенным голубым, словно его усилили фильтром.

Кортес быстро оценила ситуацию:

– Нам нужно организовать временный лагерь, проверить снаряжение и разработать новый план. Мы по-прежнему направляемся к центру аномалии, но теперь пешком.

– До центра около тридцати километров по прямой, – заметил Гарсия, изучая карту. – Если пешком, с учетом сложности местности и необходимости обходить опасные участки…

– Три-четыре дня пути, – закончил за него Луис. – Если джунгли позволят.

– Что ты имеешь в виду? – спросила Кортес.

Луис обвел рукой окружающие деревья:

– Они наблюдают за нами. Решают, что с нами делать.

– Давайте придерживаться фактов, – нахмурилась Кортес. – Организуем лагерь, затем проведем разведку местности. Джонсон, Родригес, – обратилась она к охранникам, – проверьте периметр. Хакинс, попытайтесь восстановить связь с базой. Чанг, начинайте анализ собранных образцов. Гарсия, изучите любые аномальные структуры в пределах видимости. Доктор Воронов, доктор Ндиайе, осмотрите ближайшую растительность, но далеко не отходите.

Команда разделилась, каждый занявшись своей задачей. Воронов и Аиша направились к краю поляны, где росли особенно странные растения.

– Никогда не видел ничего подобного, – признался Воронов, исследуя растение, напоминающее гибрид папоротника и актинии. – Это полностью противоречит эволюционной теории. Растения не могут развиться до такой сложности за столь короткий срок.

– Если только что-то не ускоряет и не направляет эволюцию, – заметила Аиша, собирая образцы необычного мха, который светился слабым голубоватым светом. – Посмотрите на структуру этого мха. Он содержит клетки, похожие на нейроны.

Воронов присел, изучая светящийся мох через портативный микроскоп.

– Вы правы. Это нечто среднее между растительной и нервной тканью. Словно растение развивает примитивную нервную систему.

– Для чего? – спросила Аиша.

– Для коммуникации, возможно, – Воронов осторожно провел пинцетом по поверхности мха. Растение мгновенно отреагировало, изменив цвет свечения с голубого на фиолетовый. – Смотрите! Оно реагирует на прикосновение.

И тут произошло что-то странное: другие пятна такого же мха, находящиеся на расстоянии нескольких метров, начали пульсировать тем же фиолетовым цветом, словно передавая сигнал.

– Они связаны, – прошептала Аиша. – Как нейроны в мозге.

Воронов почувствовал холодок по спине. Если эти растения действительно формировали некую коллективную нервную систему, то что это значило для всей экосистемы аномальной зоны?

Внезапно раздался крик. Один из охранников, Джонсон, вылетел из-за деревьев, размахивая руками. За ним тянулись десятки тонких лиан, обвивающих его ноги и руки.

– На помощь! Эта дрянь пытается меня схватить!

Кортес и второй охранник бросились к нему. Джонсон упал на землю, лианы продолжали обвиваться вокруг его тела, несмотря на защитный костюм. Родригес выхватил мачете и начал рубить лианы, но на месте каждой отрубленной тут же вырастали две новые.

Воронов среагировал мгновенно. Достав из рюкзака спрей с жидким азотом, он подбежал к Джонсону и обработал лианы. Растительная ткань мгновенно застыла, став хрупкой. Родригес одним ударом разбил замороженные лианы.

– Назад к центру поляны! – скомандовала Кортес. – Все вместе, сейчас же!

Команда поспешно отступила. Джонсон, шатаясь, поднялся на ноги. Его защитный костюм был поврежден в нескольких местах.

– Ты в порядке? – спросила Аиша, быстро осматривая его.

– Да, кажется… – охранник дрожал. – Эти штуки… они двигались как живые. Как змеи. И они были горячими, я чувствовал жар даже через костюм.

– Что именно произошло? – спросила Кортес.

– Я осматривал периметр, как вы приказали, – начал Джонсон. – Заметил странное дерево – выглядело как обычное, но с какими-то наростами на стволе. Я подошел ближе, чтобы рассмотреть, и внезапно эти лианы… они выстрелили из ствола, как щупальца, и схватили меня. Я пытался отбиться, но их становилось все больше.

Воронов переглянулся с Чангом. Они оба понимали, что это значит: растения не просто мутировали, они развили активные защитные механизмы. Или, что еще хуже, механизмы нападения.

– Нам нужно установить защитный периметр, – сказала Кортес. – Прямо сейчас. Хакинс, у вас есть отпугиватели?

– Три ультразвуковых генератора, – ответил Хакинс. – Должны отпугивать животных, но растения…

– Это не обычные растения, – перебил его Воронов. – Они реагируют на раздражители подобно животным. Ультразвук может сработать. Но нам также понадобится физический барьер.

Команда быстро приступила к созданию укрепленного лагеря. Контейнеры с оборудованием расставили по кругу, между ними натянули защитную металлизированную ткань. Хакинс установил ультразвуковые генераторы по периметру, а также разместил сенсоры движения.

– Это не остановит серьезную атаку, – признала Кортес, оглядывая импровизированные укрепления, – но даст нам время среагировать.

Пока они работали, Воронов заметил, что мох по краям поляны менял интенсивность свечения, словно передавая информацию. Иногда ему казалось, что деревья на границе леса меняли положение, словно пытаясь окружить поляну.

– Луис, – позвал Воронов проводника, – что ты видишь?

Мендес долго вглядывался в лес, затем тихо сказал:

– Они говорят друг с другом. Лес… он никогда раньше не был единым. Каждое дерево, каждое растение было отдельным. Но здесь… здесь они стали одним.

– Коллективный организм, – кивнул Воронов. – Как муравейник или пчелиный улей, только в масштабах целой экосистемы.

– И мы… – Луис сделал паузу, – мы для него как инфекция. Чужеродные тела, которые нужно изучить, а затем уничтожить или ассимилировать.

– Ты слышишь, что они "говорят"? – с сомнением спросил Воронов.

– Не слова, – покачал головой Мендес. – Чувства. Любопытство. Тревога. Решимость.

Воронов хотел расспросить Мендеса подробнее, но их прервал Чанг:

– Доктор Воронов, вам стоит взглянуть на это.

В портативной лаборатории, развернутой в центре лагеря, генетик изучал образцы под мощным микроскопом, подключенным к анализатору.

– Я исследовал клеточную структуру лиан, атаковавших Джонсона, – сказал Чанг, указывая на экран. – Смотрите.

На дисплее была видна клетка с необычной структурой – растительная по основным признакам, но с элементами, характерными для животных клеток: подобия мышечных волокон, нервных окончаний и даже примитивные сенсорные органеллы.

– Гибрид, – пробормотал Воронов. – Но как?

– Более того, – продолжил Чанг, – генетический анализ показывает фрагменты ДНК десятков различных видов – не только растений, но и животных, грибов, даже бактерий. Словно эти лианы… заимствовали генетический материал из всего, с чем контактировали.

– Горизонтальный перенос генов в таких масштабах невозможен в природе, – возразил Воронов.

– Не в той природе, которую мы знаем, – согласился Чанг. – Но здесь… здесь правила изменились.

Их разговор прервал крик Хакинса:

– Движение в лесу! Что-то приближается!

Команда мгновенно заняла оборонительные позиции. Охранники подняли оружие, остальные приготовили защитные средства – электрошокеры, перцовые баллончики, жидкий азот.

Деревья на краю поляны раздвинулись, и на открытое пространство вышла группа существ. В первый момент Воронов принял их за обезьян – общие очертания тел были похожи на капуцинов или ревунов. Но при ближайшем рассмотрении стало ясно, что это нечто совершенно иное.

Существа двигались с неестественной координацией – не как отдельные животные, а как части единого организма. Их кожа имела зеленоватый оттенок, а на спинах росли структуры, напоминающие листья или гребни. Глаза были неестественно большими, с вертикальными зрачками, светящимися желтым.

– Не стрелять! – приказала Кортес охранникам. – Только если нападут.

Обезьяноподобные создания остановились на краю поляны, окружив лагерь полукругом. Их было около десятка. Они не издавали звуков, но их тела двигались синхронно, словно управляемые единым разумом.

– Они изучают нас, – прошептал Воронов.

Одно из существ, крупнее остальных, сделало шаг вперед. Его голова дернулась в характерном для обезьян жесте, но движения были слишком механическими, словно кто-то управлял марионеткой.

– Оно собирается напасть? – нервно спросил Чанг.

– Нет, – ответил Луис, не отрывая взгляда от существа. – Оно… показывает что-то.

Существо подняло руку. В ней был зажат предмет – металлический жетон с номером. Воронов увеличил изображение через визор костюма и похолодел.

– Это идентификационная бирка, – сказал он. – Из предыдущей экспедиции.

Кортес кивнула:

– Группа, пропавшая месяц назад.

Существо бросило жетон на землю и отступило. Затем, по какому-то невидимому сигналу, вся группа мутантов развернулась и скрылась в джунглях так же внезапно, как появилась.

– Что это было? – выдохнул Хакинс. – Они… предупреждали нас?

– Или демонстрировали судьбу наших предшественников, – мрачно предположил Гарсия.

Родригес осторожно подобрал жетон.

– Капитан Маркес, – прочитал он. – Он возглавлял группу специального назначения, отправленную на разведку месяц назад. Одиннадцать человек. Ни один не вернулся.

– Нужно выяснить, что с ними случилось, – сказала Кортес. – Возможно, кто-то еще жив.

– Или они все превратились в… это, – Чанг кивнул в сторону джунглей.

Воронов задумался. Почему мутанты показали им жетон? Если бы они хотели напасть, то сделали бы это. Если бы хотели предупредить, могли бы использовать более ясный сигнал.

– Они тестируют нас, – наконец сказал он. – Изучают наши реакции, нашу коммуникацию. Как ученые, наблюдающие за подопытными животными.

– Что ж, в таком случае, – Кортес проверила электрошокер, – давайте покажем, что мы не такие уж простые подопытные.

Остаток дня команда провела, укрепляя лагерь и изучая ближайшие аномалии. Воронов и Чанг собрали десятки образцов мутировавших растений и тканей странных животных, обнаруженных поблизости. Аиша следила за состоянием здоровья команды, особенно Джонсона, хотя контакт с лианами, казалось, не вызвал немедленных негативных последствий.

Хакинс пытался восстановить связь с базой, но безуспешно – все электронные системы дальней связи были повреждены или глушились неизвестным полем. Только локальная сеть между устройствами команды работала, да и то с перебоями.

Гарсия обнаружил в полукилометре от лагеря странную структуру – нечто среднее между термитником и алтарем, покрытое символами, напоминающими древние письмена.

– Я никогда не видел ничего подобного, – признался он, показывая фотографии. – Элементы напоминают смесь майянских глифов с чем-то гораздо более древним. Но структура языка… она слишком сложна для примитивной культуры.

– Это не примитивная культура, – заметил Воронов, изучая изображения. – Если эти символы действительно письменность, то она принадлежит цивилизации, технологически превосходящей нашу. По крайней мере, в области биоинженерии.

К вечеру стало ясно, что джунгли вокруг поляны изменились. Деревья словно придвинулись ближе, их ветви изгибались в сторону лагеря, как будто пытаясь дотянуться. Странное свечение, исходящее от некоторых растений, усилилось, создавая жутковатую иллюминацию.

– Они концентрируются вокруг нас, – заметила Кортес, изучая показания тепловизоров. – И не только растения. Смотрите, – она указала на экран, где были видны десятки тепловых сигнатур, окружающих поляну. – Животные. Или то, что раньше было животными.

– Они охотятся на нас? – спросил Хакинс.

– Не думаю, – ответил Воронов. – Скорее, наблюдают. Собирают информацию.

– Для чего?

– Для того, что находится в центре аномалии. Для источника всего этого.

Команда организовала посменное дежурство на ночь. Воронов вызвался на первую вахту вместе с Кортес и Родригесом. Остальные попытались отдохнуть, хотя сон в таких условиях был непростой задачей.

Ночь опустилась на джунгли, и аномальная зона открыла новую сторону своей жуткой красоты. Светящиеся растения превратили лес в фантастическую световую инсталляцию – пульсирующие голубые, фиолетовые, зеленые огни, перемещающиеся, словно в такт какой-то неслышимой мелодии.

Воронов сидел на краю лагеря, наблюдая за этим спектаклем и делая записи. Кортес подошла и села рядом.

– Красиво, правда? – тихо сказала она. – Если забыть, что это потенциально смертельно опасно.

– Красота и опасность часто идут рука об руку, – ответил Воронов, не отрывая взгляда от светящегося леса. – Особенно в природе.

– Вы действительно думаете, что все это… естественно?

Воронов помолчал, обдумывая ответ.

– Это одновременно естественно и искусственно. Как будто кто-то взял естественные эволюционные процессы и ускорил их в тысячи раз, направив в определенное русло. Представьте, что за несколько недель здесь произошло то, на что обычно требуются миллионы лет эволюции.

– И результат – коллективный разум джунглей?

– Возможно, – кивнул Воронов. – Или, что более вероятно, то, что находится в центре аномалии, создает этот коллективный разум как инструмент, как способ взаимодействия с окружающей средой.

Они помолчали, наблюдая за странными световыми узорами в лесу.

– Я видел подобное свечение в образцах из центра зоны, – сказал Воронов. – Это биолюминесценция, но с необычной целью. Я думаю, это способ коммуникации между различными частями коллективного организма. Световые импульсы, передающие информацию быстрее, чем химические сигналы.

– Они обмениваются данными прямо сейчас? – Кортес внимательно изучала узоры свечения. – О нас?

– Скорее всего, – Воронов указал на особенно яркую группу пульсаций. – Видите эти ритмичные вспышки? Они напоминают электрическую активность мозга. Как будто…

– Как будто джунгли думают, – закончила за него Кортес.

– Именно, – кивнул Воронов. – И чем ближе к центру зоны, тем сложнее и интенсивнее будет эта активность.

Внезапно световые узоры изменились – вспышки стали более частыми, их интенсивность возросла. Из глубины леса донеслись странные звуки – не рев животных, не шелест растений, а нечто среднее, как будто сама земля стонала.

– Что-то происходит, – напряглась Кортес.

Родригес подбежал к ним с оружием наготове:

– Майор, датчики показывают движение со всех сторон!

Кортес мгновенно среагировала:

– Будите всех! Полная боевая готовность!

Через несколько секунд весь лагерь был на ногах. Джунгли вокруг поляны ожили – растения двигались, деревья скрипели и сгибались, свечение усилилось до ослепляющего.

– Они готовятся к нападению? – спросил Чанг, нервно сжимая контейнер с жидким азотом.

– Нет, – неожиданно спокойно сказал Луис. – Они отступают.

И действительно, постепенно движение в джунглях стало удаляться от поляны. Световые узоры переместились дальше в лес, как будто что-то отозвало их.

– Что это было? – спросила Аиша, когда напряжение немного спало.

Воронов покачал головой, озадаченный:

– Не знаю. Словно что-то спугнуло их или…

Он не закончил фразу. Земля под ногами задрожала. Сначала легко, затем все сильнее. Не землетрясение – ритмичные толчки, как будто что-то огромное приближалось.

– Все в центр лагеря! – скомандовала Кортес.

Команда сгруппировалась, готовая к обороне. Толчки усиливались. Деревья на краю поляны раздвинулись, и в проеме показалось нечто, от вида чего кровь застыла в жилах.

Существо напоминало гигантского жука-оленя, но размером с небольшой грузовик. Его хитиновый панцирь переливался металлическим блеском, а огромные челюсти-рога могли легко перерубить человека пополам. Но самым жутким были глаза – не фасеточные, как у насекомого, а человеческие, только увеличенные в десятки раз и светящиеся изнутри зеленоватым светом.

– Твою мать… – выдохнул Хакинс.

Чудовище остановилось на краю поляны, изучая людей. Его челюсти медленно раскрывались и закрывались с гидравлическим шипением, словно проверяя механизм.

– Не стрелять, – тихо скомандовала Кортес. – Только по моему сигналу.

Существо сделало шаг вперед, и тут Воронов заметил кое-что на его спине – человеческую фигуру, частично слившуюся с панцирем монстра. Приглядевшись через оптику костюма, он с ужасом понял, что это человек в остатках военной формы, чье тело наполовину трансформировалось, став частью насекомого.

– Это один из пропавших солдат, – прошептал Воронов. – Он… слился с этим существом.

– Или стал его пилотом, – предположил Хакинс.

Гигантское насекомое остановилось в нескольких метрах от периметра лагеря. Человеческая фигура на его спине шевельнулась, и раздался голос – искаженный, словно проходящий через несколько слоев фильтров, но все еще узнаваемо человеческий:

– Уходите… пока… можете…

Команда застыла в шоке. Голос принадлежал мутировавшему человеку.

– Кто ты? – крикнула Кортес.

– Бы… л… Мар… кес… – с усилием произнес голос. – Теперь… часть… Эдема…

– Капитан Маркес? – Кортес сделала шаг вперед. – Что с вашей командой?

– Все… стали… частью… – существо дернулось, как будто борясь с самим собой. – Оно… изучает… через нас… Хочет… понять…

– Что хочет понять? – спросил Воронов, пытаясь поддерживать контакт. – Кто или что такое "Эдем"?

– То… что… в центре… Машина… древняя… Она… проснулась…

Существо снова дернулось, теперь более резко. Человеческая фигура на его спине выгнулась, как от боли.

– Не могу… сдерживать… долго… Оно… контролирует… Бегите… пока… можете…

– Мы можем помочь вам? – спросила Аиша. – Есть способ обратить мутацию?

– Слишком… поздно… для нас… – голос становился все более искаженным. – Но… центр… выключить… машину…

Внезапно существо взревело – нечеловеческий, жуткий звук, от которого волосы встали дыбом. Фигура на спине монстра обмякла, а глаза насекомого вспыхнули ярче.

– Оно… возвращается… – в последний раз произнес голос, а затем интонация полностью изменилась, став механической, лишенной эмоций. – Вы. Будете. Изучены.

С этими словами существо рванулось вперед, разрушая защитный периметр лагеря. Родригес и Джонсон открыли огонь, но пули отскакивали от хитинового панциря, лишь слегка повреждая его.

– Жидкий азот! – крикнул Воронов.

Чанг бросил ему контейнер. Воронов подкатился под брюхо монстра и распылил жидкий азот на сочленения его ног. Хитин моментально покрылся инеем, став хрупким. Кортес, увидев возможность, выстрелила из электрошокера в замороженное сочленение. Раздался треск, и одна из передних ног чудовища сломалась.

Существо взревело от боли. Оно развернулось, сметая оборудование и контейнеры, пытаясь достать людей своими огромными челюстями. Луис неожиданно выскочил вперед, держа какой-то предмет – амулет с горящими внутри кристаллами.

– Стой! – крикнул он на языке своего племени, поднимая амулет. – Узнай это!