Печать вымирания

– Уже третья калибровка за утро, доктор Петрова, – отозвался Виктор Петров, молодой лаборант, прикреплённый к их проекту университетом. – Результаты стабильно одинаковые.

Елена откинулась на спинку стула, массируя виски. Спектральный анализ микрочастиц, взятых с поверхности артефактов, показывал наличие элементов, которых не существовало в периодической таблице. Либо оборудование барахлило, либо они столкнулись с чем-то, выходящим за рамки современной науки.

Дверь лаборатории открылась, и вошёл профессор Стоев, сопровождаемый высоким мужчиной в строгом тёмно-сером костюме. Незнакомец держался с военной выправкой, несмотря на гражданскую одежду.

– Елена, – Стоев выглядел напряжённым, – это господин Драгомиров из Министерства культуры. Он хочет обсудить с нами статус исследования.

Елена поднялась, протягивая руку для приветствия, но внутренне напряглась. Министерство культуры обычно не отправляло людей с такой явно военной выправкой для обсуждения археологических находок.

– Добрый день, – произнёс Драгомиров, пожимая её руку. Его рукопожатие было сухим и крепким. – Меня интересует прогресс анализа артефактов из Родопского комплекса.

– Мы всё ещё на начальном этапе, – ответила Елена, указывая на компьютер. – Но уже сталкиваемся с аномалиями в результатах анализа.

– Какими именно аномалиями? – Драгомиров говорил по-русски почти без акцента, что само по себе было необычно для болгарского чиновника.

– Спектральный анализ показывает наличие неизвестных элементов в составе металла, – ответил Стоев вместо Елены. – Мы предполагаем сбой в калибровке оборудования.

Драгомиров кивнул, но его лицо осталось непроницаемым.

– Я бы хотел ознакомиться со всеми вашими данными и образцами. С этого момента проект переходит под прямой контроль специального отдела Министерства.

– На каком основании? – Елена не смогла сдержать возмущение. – Это международная научная экспедиция, финансируемая Российской академией наук и Болгарской академией наук. Вы не можете просто…

– Могу, доктор Петрова, – перебил её Драгомиров, доставая из внутреннего кармана официальное предписание. – На основании закона о национальной безопасности и протокола о потенциально опасных археологических находках.

Елена взяла документ и быстро пробежала глазами. Всё выглядело официально, с печатями и подписями, но формулировки были намеренно расплывчатыми.

– Здесь нет конкретных указаний о засекречивании исследования, – заметила она.

– Детали будут предоставлены на специальном брифинге, – ответил Драгомиров. – Профессор Стоев уже дал согласие на сотрудничество.

Елена посмотрела на Стоева, который виновато отвёл глаза.

– У меня не было выбора, Елена. Они уже забрали большую часть артефактов.

Драгомиров кивнул двум людям, ожидавшим в коридоре. Они вошли в лабораторию и начали собирать образцы и данные.

– Это возмутительно! – воскликнула Елена. – Мы потратили годы на подготовку этой экспедиции. Вы не имеете права присваивать результаты нашей работы!

– Доктор Петрова, – голос Драгомирова стал жёстче, – речь идёт не о научных амбициях, а о потенциальной угрозе. Ваш коллега, Алексей Соренко, демонстрирует беспрецедентные физиологические изменения после контакта с артефактом. Мы должны понять, с чем имеем дело, прежде чем распространять информацию.

Елена замерла.

– Что с Алексеем? Я имею право знать.

Драгомиров помолчал, словно взвешивая, сколько информации можно раскрыть.

– Он жив и стабилен. Но его организм… меняется. Мы никогда не видели ничего подобного.

– Я хочу его увидеть, – твёрдо заявила Елена.

– Это невозможно в данный момент. Он находится в карантине.

– Карантине? – Елена почувствовала, как холодок пробежал по спине. – Вы считаете, что он заразен?

– Мы не знаем, – честно ответил Драгомиров. – И именно поэтому принимаем меры предосторожности.

Один из сотрудников Драгомирова подошёл к нему и что-то тихо сказал. Драгомиров кивнул и повернулся к Елене и Стоеву.

– Благодарю за сотрудничество. Вам обоим необходимо прибыть завтра в 9:00 в Центральный госпиталь Софии для дебрифинга и медицинского осмотра. А сейчас я попрошу вас покинуть лабораторию.

– Но наши исследования… – начала Елена.

– Будут продолжены под надлежащим контролем, – закончил Драгомиров. – Вы получите доступ к данным после прохождения проверки безопасности.

Через пятнадцать минут Елена и Стоев стояли на улице перед зданием университета, наблюдая, как последние образцы грузят в неприметный фургон без опознавательных знаков.

– Я сожалею, Елена, – тихо сказал Стоев. – Они связались со мной вчера вечером. Сказали, что если я не соглашусь на сотрудничество, весь проект будет закрыт, а находка засекречена.

Елена покачала головой.

– Что-то здесь не так, Георгий. Этот Драгомиров… он не из Министерства культуры. По крайней мере, не только оттуда.

– Я знаю, – вздохнул Стоев. – Вопрос в том, что нам делать дальше?

Елена задумалась. Их главная находка – загадочная шкатулка – уже была в руках у властей, как и большая часть артефактов. Но у неё оставалось нечто важное – данные, которые она предусмотрительно скопировала на личный ноутбук и внешний жёсткий диск. И ещё кое-что.

– У меня есть один контакт, – сказала она тихо. – Человек, который может помочь нам разобраться с этими странными результатами анализа. Но мне нужно действовать быстро, пока они не установили за нами слежку.

Стоев удивлённо поднял брови.

– Ты о ком?

– О моём бывшем коллеге, Андрее Ковалёве. Он генетик, работал в военных лабораториях, теперь в частном секторе. Если кто-то и может понять, что происходит с Алексеем, то это он.

– Ты доверяешь ему?

Елена на секунду задумалась. Её отношения с Андреем были сложными – когда-то они были больше, чем коллегами, но работа и амбиции развели их по разным дорогам.

– Да, – наконец ответила она. – Я доверяю его научной честности. И он один из немногих, кто не считал мои теории о древней цивилизации бредом.

Стоев кивнул.

– Хорошо. Свяжись с ним, но будь осторожна. Я попытаюсь использовать свои контакты в академии, чтобы узнать, что на самом деле происходит.

Они договорились встретиться на следующее утро перед визитом в госпиталь и разошлись – Стоев направился к своей квартире в старом городе, а Елена поймала такси до отеля.

В номере она первым делом включила ноутбук и начала просматривать все данные, которые успела скопировать. Фотографии шкатулки и символов на ней, предварительные результаты анализов, 3D-модели пещерного комплекса. Всё указывало на то, что их находка не вписывалась ни в какие известные исторические рамки.

Елена открыла электронную почту и начала составлять сообщение Андрею. Они не общались почти два года, с момента их последней встречи на конференции в Москве, где они разошлись после очередного спора о границах науки и этики.

"Андрей, надеюсь, это письмо найдёт тебя. Мне нужна твоя помощь в срочном и конфиденциальном вопросе. Мы обнаружили нечто, что может подтвердить мои теории о доисторической цивилизации, но ситуация осложняется тем, что один из членов экспедиции контактировал с неизвестным веществом и теперь демонстрирует странные физиологические изменения. Правительственные структуры забрали все образцы и засекретили исследование. У меня остались только данные, которые я прикрепляю к этому письму. Мне нужен твой анализ и совет. Пожалуйста, ответь как можно скорее."

Она прикрепила к письму зашифрованный архив с наиболее важными данными и отправила его. Затем, после минутного размышления, добавила постскриптум в новом письме: "P.S. Я знаю, что у нас остались разногласия, но я действительно нуждаюсь в твоей экспертизе. Это может быть важнее наших личных отношений."

Отправив второе письмо, Елена откинулась на спинку стула и потёрла глаза. Усталость накатывала волнами – последние дни были наполнены стрессом и недосыпом. Но отдыхать было некогда. Она должна была понять, что произошло с Алексеем, и что представляла собой эта загадочная шкатулка.

Елена достала из сумки небольшой контейнер – единственный образец, который она успела спрятать перед тем, как комиссия забрала все материалы. Крошечный фрагмент металла из шкатулки, отколовшийся при первичном осмотре. Она не планировала присваивать артефакты, но интуиция подсказала ей сохранить этот образец. Теперь это был её единственный физический ключ к разгадке тайны.

Ответ от Андрея пришёл через час, когда Елена уже начала думать, что он проигнорирует её письмо.

"Елена, получил твои данные. Впечатляющие результаты, хотя и трудно поверить в их точность. Особенно заинтересовали спектрограммы – если это не ошибка оборудования, то мы имеем дело с неизвестным сплавом или даже новым элементом. Что касается физиологических изменений, мне нужно больше информации. Я сейчас в Бухаресте на конференции, могу быть в Софии завтра. Отправь адрес для встречи. Будь осторожна с правительственными структурами – в последнее время интерес к подобным находкам возрос на международном уровне."

Елена быстро ответила, указав адрес кафе недалеко от Центрального госпиталя, где они должны были встретиться с Драгомировым. Она предложила встретиться в 8 утра, до официального дебрифинга.

Остаток дня она провела, анализируя символы на шкатулке, пытаясь найти соответствия с известными древними письменностями. Безуспешно. Эти символы не походили ни на один известный алфавит или систему иероглифов. Они напоминали скорее математические формулы или схемы молекулярных структур, что было абсолютно невозможно для артефакта возрастом в тысячи лет.

К полуночи глаза Елены слипались от усталости, и она решила лечь спать. Но сон не приходил. В голове крутились образы пещерного комплекса, загадочной шкатулки и странный взгляд Алексея с серебристым блеском в глазах. "Они оставили это как предупреждение… и как дар," – сказал он перед тем, как потерять сознание. Кто такие "они"? И что за дар они оставили, который вызывал такую реакцию властей?

Елена проснулась от звука телефона. Часы показывали 3:17 ночи. На экране высветился неизвестный номер.

– Алло? – сонно ответила она.

– Доктор Петрова? – мужской голос звучал напряжённо. – Говорит доктор Иванов из Центрального госпиталя. Мне нужно срочно с вами поговорить.

Елена села на кровати, мгновенно проснувшись.

– Что случилось? Это касается Алексея?

– Да. Его состояние… изменилось. Не могу говорить по телефону. Можете приехать в госпиталь сейчас?

Елена колебалась. Звонок в три часа ночи выглядел подозрительно, особенно после визита Драгомирова.

– Как я могу быть уверена, что вы действительно из госпиталя?

Последовала пауза.

– Разумная предосторожность, – согласился голос. – Алексей просил передать вам фразу: "Печать не должна быть сломана снова." Он сказал, вы поймёте.

Холодок пробежал по спине Елены. Это действительно были слова Алексея перед тем, как он потерял сознание.

– Я буду через полчаса, – решилась она.

– Приезжайте к служебному входу с северной стороны. Вас встретят.

Елена быстро оделась, сложила ноутбук и важные документы в сумку и вызвала такси. Интуиция кричала об опасности, но она не могла игнорировать возможность узнать, что происходит с Алексеем.

Такси довезло её до госпиталя за двадцать минут – улицы ночной Софии были практически пусты. Елена расплатилась и, оглядевшись, направилась к северной стороне здания.

У служебного входа её никто не встречал. Только красный огонёк камеры наблюдения и закрытая стальная дверь с домофоном. Елена нажала кнопку вызова.

– Доктор Петрова? – раздался искажённый динамиком голос.

– Да, это я.

Дверь открылась с лёгким щелчком. Внутри был тускло освещённый коридор, в конце которого стоял человек в белом халате.

– Быстрее, – сказал он, когда Елена приблизилась. – У нас мало времени.

Мужчина был средних лет, с залысинами и нервным взглядом. Его бейдж гласил "Д-р Иванов, отделение инфекционных заболеваний".

– Где Алексей? – спросила Елена, следуя за доктором по лабиринту коридоров.

– В специальном отделении. Его состояние… необычное. Я никогда не видел ничего подобного за двадцать лет практики.

– Что с ним происходит?

Доктор Иванов остановился перед лифтом и огляделся, прежде чем ответить.

– Его клетки изменяются на фундаментальном уровне. ДНК перестраивается, метаболизм ускорился в три раза. И его мозговая активность… она выходит за пределы нормальных показателей.

Лифт привёз их на минус третий этаж – глубоко под землёй. Коридор здесь был ярко освещён, стерильно белый, с несколькими охранниками в штатском, но с явно военной выправкой.

– Доктор Иванов, – кивнул один из них. – Посетителей не разрешено.

– Это доктор Петрова, специалист по случаю Соренко. Её присутствие одобрено доктором Станевым, – уверенно ответил Иванов, показывая какой-то пропуск.

Охранник изучил документ и кивнул.

– Двадцать минут, не больше.

Они прошли через две пары герметичных дверей и оказались в помещении, напоминающем операционную, но с мощным защитным стеклом, отделяющим зону наблюдения от палаты. За стеклом Елена увидела Алексея.

Он лежал на больничной койке, подключенный к десяткам датчиков и мониторов. Его кожа приобрела странный серебристый оттенок, а по рукам и шее расползался узор, напоминающий символы с шкатулки. Глаза были открыты, полностью серебристые, без зрачков и радужки.

– Господи, – выдохнула Елена. – Что с ним сделали?

– Мы ничего не делали, – ответил Иванов. – Это прогрессирующие изменения с момента контакта с артефактом. Мы только наблюдаем и пытаемся замедлить процесс, но безуспешно.

– Он в сознании? Может говорить?

– Периодически. Большую часть времени он находится в состоянии, похожем на транс. Но иногда… говорит вещи, которые не имеют смысла. Или имеют слишком много смысла.

Елена подошла ближе к стеклу.

– Могу я поговорить с ним?

Иванов колебался.

– Официально – нет. Но… – он подошёл к панели управления и включил интерком. – У вас несколько минут. Я постараюсь отвлечь внимание охраны.

Он вышел из комнаты, оставив Елену наедине с Алексеем, разделённых только стеклом.

– Алексей? – позвала она через интерком. – Это Елена. Ты меня слышишь?

Несколько секунд ничего не происходило. Затем голова Алексея медленно повернулась к стеклу. Его серебристые глаза, казалось, смотрели сквозь Елену.

– Елена, – его голос звучал странно, с металлическим оттенком. – Они идут за шкатулкой.

– Кто, Алексей? Кто идёт?

– Те, кто хочет использовать Печать не по назначению. Технология была создана для исцеления, но они превратят её в оружие.

Елена сглотнула.

– Что такое Печать, Алексей? Что она делает?

Алексей слабо улыбнулся.

– Она переписывает код жизни. Освобождает потенциал, заключённый в ДНК. Предтечи создали её, чтобы направлять эволюцию, лечить болезни… но в неправильных руках она может уничтожить целые популяции, выбирая жертв по генетическим маркерам.

Елена почувствовала, как холодок пробежал по спине. Если Алексей говорил правду, шкатулка содержала технологию генетической модификации, созданную тысячи лет назад, но превосходящую современные возможности.

– Кто такие Предтечи, Алексей?

– Первая технологическая цивилизация Земли. Они достигли высот в биоинженерии, когда наши предки ещё использовали каменные орудия. Но их технология вышла из-под контроля. Они почти уничтожили всё живое, включая себя. Выжившие запечатали опасные технологии в хранилищах по всему миру и растворились среди примитивных людей, передавая знания через символы и мифы.

Дверь позади Елены открылась, и вошёл взволнованный доктор Иванов.

– Нужно уходить, быстро! Драгомиров здесь, проверяет отделение.

– Алексей, как мне помочь тебе? – быстро спросила Елена.

– Найди Андрея Ковалёва. Он знает больше, чем думает. В его крови… тоже есть частица Предтеч. Военный эксперимент в Сирии… не был случайностью.

Елена ошеломлённо замерла. Откуда Алексей знал об Андрее? И что за эксперимент в Сирии?

– Идёмте! – настойчиво прошипел Иванов, хватая её за руку.

– Берегись "Нового Рассвета", Елена, – добавил Алексей, его голос становился всё более механическим. – Они уже идут за тобой.

Иванов потащил Елену к выходу, через запасной коридор и лестницу. Они почти добрались до служебного входа, когда услышали голоса и шаги за спиной.

– Здесь, – Иванов указал на неприметную дверь. – Это выход через морг. Поторопитесь.

– Почему вы помогаете мне? – спросила Елена.

Иванов печально улыбнулся.

– Потому что то, что они делают с Соренко… это не наука. Это пытки под видом исследования. Я дал клятву Гиппократа.

Он вручил ей флеш-накопитель.

– Здесь данные о его состоянии и изменениях. Возможно, ваш друг-генетик сможет помочь. Теперь идите, быстро!

Елена взяла накопитель и скрылась за дверью. Через морг она вышла на тихую улицу за госпиталем и быстро пошла прочь, не оглядываясь. Только через несколько кварталов она поймала такси и назвала адрес своего отеля.

В номере Елена первым делом подключила флеш-накопитель к ноутбуку. На нём были сотни файлов – результаты анализов, снимки МРТ, видеозаписи наблюдений за Алексеем. Данные подтверждали всё, что сказал доктор Иванов – клетки Алексея трансформировались на фундаментальном уровне, его ДНК перестраивалась в режиме реального времени, а мозговая активность демонстрировала паттерны, никогда ранее не наблюдавшиеся у людей.

Но самым тревожным было видео, на котором Алексей в момент ясности сознания сообщал о группе, называющей себя "Новый Рассвет". По его словам, это была тайная организация, верящая в генетическое превосходство определённых линий человечества и стремящаяся использовать древние технологии для "очищения" генофонда. И они знали о находке в Родопских горах.

Елена проверила время – было около пяти утра. До встречи с Андреем оставалось три часа. Она решила не возвращаться в постель, а провести это время, систематизируя имеющиеся данные и готовясь к встрече. Теперь у неё были вопросы не только о шкатулке, но и о прошлом самого Андрея. Что за эксперимент в Сирии упомянул Алексей? И почему он сказал, что в крови Андрея есть "частица Предтеч"?

В 7:30 утра Елена покинула отель, оставив большую часть вещей в номере, но взяв с собой ноутбук, флеш-накопитель и образец металла. Она направилась в указанное кафе, постоянно оглядываясь, не следят ли за ней.

Кафе "Стара София" располагалось в тихом переулке недалеко от госпиталя. В этот ранний час посетителей было мало – пара местных жителей за утренним кофе и бизнесмен с ноутбуком. Елена выбрала столик в углу, откуда хорошо просматривался вход, и заказала кофе.

В 7:55 дверь открылась, и вошёл высокий мужчина в тёмном пальто. Елена мгновенно узнала Андрея Ковалёва, хотя не видела его два года. Он остановился у входа, оглядывая помещение, и его взгляд остановился на ней. Их глаза встретились, и на мгновение Елене показалось, что время остановилось.

Андрей выглядел почти так же, как она помнила – высокий, атлетичного телосложения, с характерным шрамом через левую бровь, полученным во время службы. Разве что в его русых волосах появилось больше седины, а в серо-голубых глазах – больше усталости.

Он подошёл к её столику и сел напротив, не говоря ни слова. Несколько секунд они молча смотрели друг на друга, словно оценивая, насколько изменился каждый за прошедшие годы.

– Ты выглядишь усталой, – наконец сказал Андрей. Его голос был таким же, как она помнила – глубоким, с лёгкой хрипотцой.

– А ты постарел, – ответила Елена с лёгкой улыбкой.

– Два года в корпоративных лабораториях состарят кого угодно, – он слабо улыбнулся в ответ. – Особенно когда работаешь на людей, которым важнее прибыль, чем наука.

Официантка подошла к их столику, и Андрей заказал эспрессо.

– Я просмотрел данные, которые ты прислала, – сказал он, когда официантка ушла. – Если это не ошибка, то ваша находка действительно… экстраординарна.

– Это не ошибка, – Елена достала флеш-накопитель. – И у меня есть новые данные. О Алексее.

Она кратко рассказала о своём ночном визите в госпиталь, о трансформации Алексея и странных вещах, которые он говорил. Андрей слушал, не перебивая, его лицо становилось всё более серьёзным.

– Он упомянул меня? По имени? – спросил Андрей, когда она закончила.

– Да. Он сказал, что в твоей крови тоже есть "частица Предтеч". И что-то про военный эксперимент в Сирии.

Андрей застыл, его лицо побледнело.

– Этого не может быть, – тихо сказал он. – Он не мог знать. Эта информация засекречена на высшем уровне.

– О чём ты говоришь, Андрей?

Он огляделся, убеждаясь, что их никто не подслушивает.

– Пять лет назад я был военным врачом спецподразделения. Нас отправили в Сирию с официальной миссией по ликвидации биологической угрозы – предположительно, лаборатории по производству биологического оружия. Но на самом деле… мы должны были обеспечить эвакуацию группы учёных, работавших с артефактом, очень похожим на тот, что вы нашли.

Елена почувствовала, как по спине пробежал холодок.

– Что произошло?

– Операция пошла не по плану. Была утечка… какого-то вещества. Большая часть моей команды погибла. Я выжил, но провёл три месяца в военном госпитале с необъяснимыми симптомами. После этого меня уволили по состоянию здоровья и взяли подписку о неразглашении.

Он замолчал, когда официантка принесла его кофе, и продолжил только после того, как она ушла.

– После увольнения я начал собственное расследование. Изучал древние артефакты с нетипичными свойствами, технологии, опережающие своё время. Так я наткнулся на твои работы о доиндоевропейской цивилизации. Я считал твою теорию интересной, но слишком смелой… до сегодняшнего дня.

– Ты веришь, что такая цивилизация действительно существовала? – спросила Елена.

– После того, что я видел? Да, вполне возможно. И если то, что сказал Алексей, правда… это объясняет многое. В том числе и интерес определённых организаций к древним артефактам.

– "Новый Рассвет"? – Елена понизила голос.

Андрей напрягся.

– Откуда ты знаешь это название?

– Алексей упомянул их. Сказал, что они хотят использовать технологию для "очищения" генофонда.

Андрей покачал головой.

– Это не просто группа фанатиков. Это международная сеть с ячейками во многих странах, с серьёзным финансированием и связями в правительственных структурах. Я наткнулся на упоминания о них в ходе своего расследования, но не смог найти конкретных доказательств их существования.

Внезапно Елена заметила, что бизнесмен за соседним столиком слишком внимательно смотрит в их сторону, хотя делает вид, что занят своим ноутбуком.

– Нас могут слушать, – тихо сказала она, наклоняясь ближе к Андрею.

Он едва заметно кивнул.

– Нам нужно уходить. Но не вместе. Встретимся через час в Национальном историческом музее. Там безопаснее говорить – много посетителей, шумно.

Елена кивнула. Андрей допил кофе, расплатился за обоих и встал.

– Было приятно встретиться, Елена, – сказал он достаточно громко, чтобы услышали за соседними столиками. – Жаль, что я не могу помочь с твоим исследованием. Генетика и археология – слишком разные области.

Он ушёл, а Елена осталась, делая вид, что проверяет что-то в телефоне. Через десять минут она тоже покинула кафе, направившись в противоположную от госпиталя сторону. Ей нужно было выиграть время до встречи с Андреем. И у неё был план.

Елена зашла в туристический магазин и купила большую шляпу и солнечные очки – простая, но эффективная маскировка. Затем она направилась в сторону Национального исторического музея, но не прямо, а петляя по маленьким улочкам, периодически останавливаясь у витрин и оглядываясь.

К музею она подошла за пятнадцать минут до назначенного времени. Купив билет, она прошла в зал древней истории и начала медленно перемещаться от экспоната к экспонату, внимательно изучая каждый, как обычный турист.

Андрей появился точно в назначенное время. Он тоже изменил внешний вид – надел бейсболку и очки в тонкой оправе, которых раньше не было. Они встретились у витрины с фракийскими артефактами.

– За мной была слежка, – тихо сказал Андрей, делая вид, что изучает древнюю золотую маску. – Двое. Я оторвался в торговом центре.

– Драгомиров? – спросила Елена, глядя на информационную табличку рядом с экспонатом.

– Возможно. Или "Новый Рассвет". Или и те, и другие.

Они медленно переместились в менее популярный зал, посвящённый средневековой истории, где было меньше посетителей.

– У меня есть образец металла из шкатулки, – сказала Елена, когда они остановились перед витриной с древними манускриптами. – И данные с флеш-накопителя, которые Иванов дал мне.