Полуденные гости

Глава 3: Первый контакт

Третий день после появления черных сфер начался с необычного затишья. В исследовательском центре в пустыне Невады ученые и военные продолжали свою работу, но атмосфера накалялась с каждым часом. Отсутствие новых сигналов или действий со стороны сфер только усиливало напряжение.

Дэвид Чен завтракал в столовой комплекса, просматривая данные ночных измерений на планшете, когда к его столику подсел Джеймс Лоусон.

– Не спится? – спросил пожилой профессор, отмечая покрасневшие глаза бывшего ученика.

– Вряд ли кому-то здесь сейчас хорошо спится, – ответил Дэвид, не отрываясь от экрана. – Ты видел последние показания спектрального анализа? Поверхность сферы меняет свои свойства. Очень тонкие изменения, но они есть.

– Что-то готовится, – кивнул Лоусон. – Вопрос в том, что именно.

Дэвид наконец оторвался от планшета и посмотрел на своего наставника.

– Ты когда-нибудь думал, что мы действительно окажемся в такой ситуации? Первый контакт с внеземной цивилизацией.

Лоусон улыбнулся, но его глаза оставались серьезными.

– Каждый ученый втайне мечтает стать свидетелем чего-то подобного. Но теперь, когда это происходит… – он покачал головой. – Мечты и реальность редко совпадают.

Их разговор прервал громкоговоритель:

– Внимание всему персоналу! Код синий! Повторяю, код синий! Всем немедленно собраться в командном центре!

Дэвид и Лоусон переглянулись. Код синий означал активность сфер.

– Пошли, – Дэвид быстро поднялся из-за стола, оставив недоеденный завтрак.

Когда они вбежали в командный центр, там уже собрались ключевые сотрудники проекта. Майкл Аджаи стоял перед главным экраном, на котором отображалась черная сфера над пустыней. Вокруг нее снова появилось золотистое свечение, но на этот раз более интенсивное.

– Началось одновременно во всех тринадцати локациях десять минут назад, – говорил Аджаи, когда Дэвид и Лоусон заняли свои места. – Энергетические показатели в три раза выше, чем при предыдущей активации.

– Они готовятся к чему-то масштабному, – заметил Штерн, изучая данные на своем мониторе. – Возможно, к полноценному контакту.

– Или к атаке, – мрачно произнес генерал Хиггинс, стоявший у стены с несколькими высокопоставленными военными. – Мы должны быть готовы к любому развитию событий.

– Смотрите! – воскликнул один из операторов, указывая на экран. – Сфера меняет форму!

Все взгляды обратились к главному монитору. Идеально гладкая черная поверхность сферы начала деформироваться – в нижней части образовалось отверстие, окруженное пульсирующим золотистым светом.

– Поднять боевую готовность, – скомандовал Хиггинс в микрофон на воротнике. – Все снайперы на позициях, системы ПВО в режиме ожидания.

– Генерал, без прямого приказа президента никаких агрессивных действий, – твердо напомнил Аджаи. – Мы не знаем их намерений.

Хиггинс неохотно кивнул, но было видно, что он не разделяет сдержанности директора ЦРУ.

– Получаем аналогичные сообщения со всех точек наблюдения, – доложил один из аналитиков. – Все сферы открываются одинаковым образом.

На экране отверстие в сфере продолжало расширяться, пока не достигло примерно двадцати метров в диаметре. Из него вырвался луч золотистого света, направленный к земле.

– Они высаживаются, – прошептал кто-то.

– Доктор Аджаи, – обратился к директору один из военных, – мы должны эвакуировать гражданский персонал. Это протокол безопасности.

– Нет, – твердо ответил Аджаи. – Ученые остаются. Они нужны нам здесь, чтобы оценить ситуацию и помочь с коммуникацией, если это потребуется.

– Тогда хотя бы перевести их в защищенный бункер, – настаивал военный. – Это разумная предосторожность.

Аджаи колебался, глядя на экран.

– Профессор Чен, – обратился он к Дэвиду, – как вы оцениваете уровень угрозы с научной точки зрения?

Дэвид почувствовал, как все взгляды обратились к нему.

– Если бы они хотели нас уничтожить, они могли сделать это в любой момент за последние три дня, – ответил он. – Тот факт, что они следуют определенному протоколу, заранее демонстрируют свои действия… это скорее говорит о намерении установить контакт, а не нанести удар.

Аджаи кивнул.

– Согласен. Все остаются на местах. Генерал, держите свои силы в готовности, но без провокаций. Это исторический момент, и я не хочу, чтобы он был омрачен неправильно истолкованными действиями с любой стороны.

Хиггинс недовольно поджал губы, но спорить не стал.

На экране в луче золотистого света появились силуэты – несколько фигур медленно спускались к земле. По мере приближения становилось возможным различить детали: гуманоидные существа с безупречными пропорциями, золотистой кожей и без видимой одежды. Их тела словно светились изнутри.

– Они выглядят… почти как люди, – заметил Лоусон, не отрывая взгляда от экрана.

– Слишком похожи, – нахмурился Дэвид. – Вероятность конвергентной эволюции, приводящей к такой схожести форм…

– Сейчас не время для научных дискуссий, – оборвал его Аджаи. – Мы выходим им навстречу. Профессор Чен, доктор Лоусон, вы идете со мной. Генерал, двух вооруженных офицеров для сопровождения, но оружие не демонстрировать.

– Сэр, я должен настаивать на более значительном военном присутствии, – возразил Хиггинс.

– Два офицера, генерал, – повторил Аджаи тоном, не терпящим возражений. – Я не хочу, чтобы наши гости подумали, будто мы готовимся к бою.

Пятью минутами позже небольшая группа – Аджаи, Дэвид, Лоусон, два офицера и доктор Нина Пател как ксенобиолог – вышли из командного центра на открытую площадку перед зданием. Луч золотистого света достиг земли примерно в ста метрах от них, создавая на песке пустыни яркий круг.

– Держимся вместе, – тихо сказал Аджаи. – Никаких резких движений.

Они наблюдали, как пять гуманоидных существ медленно опустились на землю. Когда последний из них коснулся поверхности, луч света исчез, но золотистое свечение вокруг их тел осталось.

Наставники выстроились в линию, их серебристые глаза без зрачков словно изучали людей. Они были примерно человеческого роста, но с идеальными пропорциями, которых не могло быть у человеческого тела. Их кожа имела металлический золотистый оттенок, а на месте лица была гладкая маскоподобная поверхность с только двумя отверстиями для глаз – без носа, рта или ушей.

– Не понимаю, как они могут видеть без зрачков, – прошептала доктор Пател. – И как собираются коммуницировать без речевого аппарата.

Словно в ответ на ее слова, на гладкой поверхности "лица" центрального существа появилась щель, формирующая что-то вроде рта. Звук, который раздался из него, был мелодичным и гармоничным, напоминая скорее музыкальный инструмент, чем человеческий голос.

– Народ Земли, – произнесло существо на безупречном английском, его "рот" двигался синхронно со словами. – Мы приветствуем вас.

Аджаи сделал шаг вперед.

– От имени правительства Соединенных Штатов и всего человечества, я приветствую вас на Земле. Я Майкл Аджаи, директор ЦРУ. Со мной ученые и представители нашего военного ведомства.

Существо слегка наклонило голову, жест был удивительно человеческим.

– Мы знаем, кто вы, Майкл Аджаи, – ответило оно. – Мы знаем всех вас. Мы наблюдаем за вашим видом очень долго.

– Могу я узнать, кто вы и откуда прибыли? – спросил Аджаи, сохраняя дипломатический тон.

– Мы – Наставники, – ответило существо. – Наш дом… – оно сделало паузу, словно подбирая слова, – далеко отсюда. За пределами вашего понимания пространства и времени.

– Какова цель вашего визита на Землю? – продолжил Аджаи.

– Мы пришли помочь, – ответил Наставник. – Ваш вид достиг критической точки развития. Вы стоите на перепутье. Мы предлагаем направление.

– Помочь каким образом? – вмешался Дэвид, не сдержав научного любопытства.

Серебристые глаза без зрачков повернулись к нему, и он почувствовал странное ощущение, словно существо заглядывает прямо в его разум.

– Профессор Дэвид Чен, – произнес Наставник. – Ученый. Исследователь нейронных сетей и коллективного поведения. Вы, как никто, должны понимать ограничения индивидуального сознания.

Дэвид вздрогнул. Откуда существо знало о его работе? И почему оно выбрало именно эту формулировку?

– Мы предлагаем эволюцию, – продолжил Наставник, обращаясь ко всей группе. – Шаг вперед для вашего вида. От разобщенности к единству. От хаоса к гармонии. От индивидуального страдания к коллективному блаженству.

– Эволюция – это естественный процесс, который занимает миллионы лет, – заметил Лоусон. – Вы предлагаете ускорить его?

– Мы предлагаем направить его, – ответил Наставник. – Естественная эволюция случайна и жестока. Мы предлагаем путь, который избавит от страданий и конфликтов.

– Какой именно путь? – спросил Аджаи, его голос оставался нейтральным, но Дэвид заметил напряжение в его позе.

– Путь к коллективному сознанию, – ответил Наставник. – К разуму, объединяющему многих, но сохраняющему всё, что делает каждого ценным.

– Вы говорите о какой-то форме… ментального слияния? – уточнил Дэвид, чувствуя растущее беспокойство.

– Мы говорим о следующем шаге вашей эволюции, – ответил Наставник. – Словами вашего языка это трудно объяснить. Но мы можем показать.

С этими словами Наставник сделал плавный жест рукой, и из отверстия в сфере начал спускаться еще один луч света. В нем появилась группа людей – около двадцати мужчин и женщин разных возрастов и этнических групп. Они медленно опустились на землю рядом с Наставниками. Их лица выражали умиротворение и радость.

– Эти люди добровольно согласились испытать первый этап трансформации, – сказал Наставник. – Они могут рассказать вам о своем опыте.

Один из людей, мужчина средних лет в простой белой одежде, вышел вперед и поклонился группе землян.

– Меня зовут Томас Харрис, – представился он. – Я был профессором физики в Массачусетском технологическом институте. Три дня назад я согласился на трансформацию, предложенную Наставниками. То, что я испытал… невозможно полностью описать словами. Это как будто всю жизнь я смотрел на мир через узкую щель, а теперь вижу его полностью, во всех измерениях.

– Что именно произошло? – спросил Дэвид, внимательно наблюдая за мужчиной. – Физически, психологически?

– Наставник прикоснулся к моим вискам, – ответил Харрис. – Я почувствовал тепло, распространяющееся по всему телу. А затем… стены рухнули. Стены, которые отделяли меня от других, от мира. Я начал чувствовать связь со всем живым, особенно с теми, кто тоже прошел трансформацию.

– Вы читаете мысли? – спросил один из военных, впервые нарушив молчание.

– Не мысли, – покачал головой Харрис. – Скорее… эмоции, состояния. Это как новое чувство. Как если бы слепой внезапно прозрел. Я ощущаю присутствие других, их радость, их боль, их существование.

– И это… приятно? – спросил Лоусон.

Харрис улыбнулся – по-настоящему счастливой, безмятежной улыбкой.

– Это больше, чем приятно. Это завершенность. Всю жизнь я чувствовал себя неполным, изолированным. Теперь я часть чего-то большего, но при этом остаюсь собой.

Другие трансформированные люди кивали, соглашаясь с его словами. Их лица светились умиротворением, которое казалось почти нечеловеческим в своей интенсивности.

Дэвид переглянулся с Лоусоном. Что-то в этих людях вызывало глубокое беспокойство. Не то, что они говорили – их слова звучали привлекательно. Но то, как они это говорили – единообразно, с одинаковыми интонациями и выражениями.

– Мы не навязываем свой путь, – снова заговорил Наставник. – Мы предлагаем. Выбор всегда за вами. Но мы верим, что когда вы увидите преимущества нашего дара, вы примете его добровольно.

– Нам нужно обсудить это с нашими лидерами, – сказал Аджаи дипломатично. – Такие решения не принимаются несколькими людьми.

– Разумеется, – согласился Наставник. – Время не имеет для нас значения. Мы будем ждать, сколько потребуется. Наши сферы останутся над вашими городами как напоминание о нашем предложении. А эти люди, – он указал на группу трансформированных, – могут вернуться с вами, чтобы свидетельствовать о своем опыте.

– Они могут свободно уйти с нами? – спросил Аджаи.

– Они свободны делать все, что пожелают, – ответил Наставник. – Мы не контролируем их. Мы просто открыли им новый способ существования.

Аджаи кивнул.

– В таком случае, я предлагаю продолжить наш диалог после консультаций с руководством нашей страны и других наций.

– Мы принимаем ваше предложение, – сказал Наставник. – И пока вы обсуждаете, мы будем доступны для тех, кто захочет испытать трансформацию добровольно. Наши сферы открыты для всех ищущих эволюции.

С этими словами Наставники синхронно повернулись и начали подниматься по лучу света обратно к сфере. Трансформированные люди остались на земле, их лица по-прежнему выражали безмятежное спокойствие.

Когда последний Наставник исчез внутри сферы, луч света погас, и отверстие начало затягиваться, пока поверхность снова не стала идеально гладкой и черной. Золотистое свечение вокруг сферы постепенно угасло.

– Что ж, – произнес Аджаи, глядя на группу трансформированных людей, – похоже, у нас появилось много работы. И много вопросов, требующих ответов.

Дэвид не отрывал взгляда от черной сферы, парящей в небе. Слова Наставника о "коллективном сознании" эхом отдавались в его мыслях. Как ученый, он понимал: то, что описывали трансформированные люди, звучало слишком хорошо, чтобы быть правдой. Природа не делает подарков без цены. И цена этой "эволюции" могла оказаться слишком высокой.

– Дэвид? – голос Лоусона вырвал его из задумчивости. – Ты в порядке?

– Да, – ответил Дэвид, с усилием отводя взгляд от сферы. – Просто думаю о последствиях. Если то, что они предлагают, действительно изменяет структуру сознания… мы имеем дело с чем-то, что может полностью преобразовать человечество. В лучшую или худшую сторону – еще предстоит выяснить.

Они направились обратно к зданию командного центра, сопровождаемые группой трансформированных людей. Дэвид не мог отделаться от ощущения, что человечество только что открыло дверь, за которой могло скрываться как спасение, так и гибель. И решающую роль в определении того, что именно ждет за этой дверью, предстояло сыграть науке.

Известие о первом официальном контакте с Наставниками мгновенно разлетелось по всему миру. Аналогичные встречи произошли во всех двенадцати локациях, где находились сферы, с одинаковым сообщением о "даре эволюции" и "коллективном сознании".

Реакция была предсказуемо разнообразной. Правительства выступали с осторожными заявлениями, призывая граждан к спокойствию и терпению. Религиозные лидеры спорили о божественной или демонической природе пришельцев. Ученые требовали больше данных, прежде чем делать выводы.

А простые люди выстраивались в очереди к сферам, желая увидеть Наставников своими глазами или даже испытать трансформацию, о которой с восторгом рассказывали первые добровольцы.

В исследовательском комплексе в Неваде кипела работа. Трансформированные люди проходили бесконечные тесты и обследования, пока ученые пытались понять, что именно Наставники сделали с ними.

Дэвид Чен руководил нейрологическими исследованиями, проводя дни в лаборатории, изучая МРТ, ЭЭГ и другие данные о мозговой активности трансформированных. Картина, которая начинала складываться, была одновременно завораживающей и тревожной.

– Смотри на эти паттерны активности в лимбической системе, – говорил он Лоусону, указывая на экран с результатами сканирования. – Они почти идентичны у всех субъектов, несмотря на разный возраст, пол и этническую принадлежность.

– Как будто их мозги настроены на одну частоту, – задумчиво произнес Лоусон, изучая изображения.

– Именно, – кивнул Дэвид. – И обрати внимание на активность в префронтальной коре. Она снижена в зонах, отвечающих за индивидуальное принятие решений, но повышена в областях, связанных с эмпатией и социальным взаимодействием.

– Они становятся более "групповыми" и менее "индивидуальными", – подытожил Лоусон.

– Да, но есть еще кое-что, – Дэвид переключил экран на другие данные. – Мы обнаружили микроскопические изменения в нейронных связях. Они образуют новые типы синапсов, которые, насколько мы можем судить, более эффективны для синхронизированной активности между разными областями мозга.

– Внешнее вмешательство в нейронные связи? – Лоусон выглядел встревоженным. – Это уже не просто психологический эффект, а физическое изменение мозга.

– И оно прогрессирует, – добавил Дэвид. – Повторные сканирования показывают, что процесс трансформации продолжается даже без дополнительного контакта с Наставниками. Медленно, но неуклонно.

– К чему это приведет? – спросил Лоусон. – Если процесс продолжится?

Дэвид покачал головой.

– Мы можем только предполагать. Но если экстраполировать текущие изменения… они могут стать чем-то вроде узлов в нейронной сети планетарного масштаба. Каждый трансформированный человек – как отдельный нейрон в гигантском коллективном мозге.

– Звучит пугающе, – признался Лоусон.

– Да, но есть и другая сторона, – заметил Дэвид. – Все трансформированные сообщают об улучшении общего самочувствия. Никаких признаков депрессии, тревоги, стресса. Их когнитивные способности в некоторых областях даже улучшились, особенно в тех, что связаны с распознаванием образов и обработкой сложной информации.

– Ты говоришь так, будто рассматриваешь возможность пройти трансформацию сам, – с легкой улыбкой заметил Лоусон.

– Никогда, – твердо ответил Дэвид. – Моя индивидуальность, мои мысли – это всё, что у меня есть. Я не готов пожертвовать этим даже ради обещанного "блаженства".

В этот момент дверь лаборатории открылась, и вошла София Мендес. Она выглядела уставшей, но взволнованной.

– Профессор Чен, – обратилась она к Дэвиду. – Я пыталась найти вас весь день. Мне нужно поговорить с вами. Это важно.

Дэвид вопросительно посмотрел на Лоусона, и тот понимающе кивнул.

– Я просмотрю остальные данные, – сказал пожилой профессор. – Иди, поговори с ней.

Дэвид провел Софию в небольшой конференц-зал рядом с лабораторией, где они могли поговорить наедине.

– В чем дело? – спросил он, когда они сели за стол.

София огляделась, словно проверяя, нет ли подслушивающих устройств, затем наклонилась ближе и понизила голос:

– Я была в Сан-Франциско вчера, брала интервью у людей, контактировавших с Наставниками. И я заметила кое-что странное.

– Что именно? – спросил Дэвид, заинтригованный ее таинственным тоном.

– Те, кто общался с Наставниками, но не проходил полную трансформацию, тоже меняются, – сказала она. – Тонкие изменения в поведении, в манере речи. Они становятся более… спокойными. Менее эмоциональными. И все они начинают говорить о преимуществах коллективного существования, хотя раньше никогда не интересовались подобными идеями.

Дэвид нахмурился.

– Ты думаешь, что простой контакт с Наставниками уже запускает процесс трансформации?

– Я не знаю, – призналась София. – Но я разговаривала с людьми, которые просто стояли рядом с трансформированными добровольцами, и даже они начинают проявлять похожие изменения, хоть и в меньшей степени.

– Это может означать, что процесс заразен, – медленно произнес Дэвид, осознавая возможные последствия. – Что трансформация может распространяться от человека к человеку без прямого вмешательства Наставников.

– Именно! – София выглядела одновременно испуганной и возбужденной своим открытием. – И никто, кажется, не обращает на это внимания. Все сосредоточены на официальных добровольцах, а тем временем…

– Тем временем трансформация может распространяться намного быстрее, чем кто-либо предполагал, – закончил за нее Дэвид. – Это… проблематично.

– Проблематично? – София подняла брови. – Это катастрофа! Если процесс заразен и необратим, через некоторое время всё человечество может трансформироваться, даже не принимая сознательного решения!

– Мы не должны паниковать без достаточных доказательств, – сказал Дэвид, хотя внутри у него всё сжалось от тревоги. – Нам нужно собрать больше данных, провести тесты…

– А пока мы будем собирать данные, всё больше людей будет меняться, – возразила София. – Ты не понимаешь, насколько быстро это распространяется. В Сан-Франциско уже есть целые районы, где почти все жители контактировали с трансформированными добровольцами. И они все начинают проявлять первые признаки изменений.