Полуденные гости

Глава 4: Золотые гости

Четвертый день после прибытия Наставников начался с официального заявления президента США, транслируемого по всем каналам. Глава государства призывал к спокойствию и сдержанности, подчеркивая, что правительство тщательно изучает предложение инопланетных гостей о "трансформации" и не будет принимать поспешных решений.

Дэвид Чен смотрел трансляцию на планшете, сидя в своей лаборатории. Он почти не спал последние сутки, проводя одно исследование за другим, пытаясь подтвердить или опровергнуть теорию Софии о "заразности" трансформации.

И результаты были тревожными.

– Посмотри на это, – сказал он доктору Элизабет Уонг, которая прилетела в Неваду, чтобы помочь с исследованиями. – Образцы крови людей, которые просто находились в одном помещении с трансформированными в течение нескольких часов. Видишь эти микроорганизмы?

Элизабет наклонилась к микроскопу.

– Те же самые, что мы обнаружили у трансформированных добровольцев, – подтвердила она, выпрямляясь. – Только в гораздо меньшей концентрации.

– Это доказывает теорию заражения, – сказал Дэвид. – Трансформация действительно может передаваться от человека к человеку, хотя и в ослабленной форме. Но учитывая, как быстро эти организмы размножаются…

– Через достаточно продолжительный контакт эффект может накапливаться до уровня полной трансформации, – закончила за него Элизабет. – Мы должны немедленно сообщить об этом Аджаи.

Дэвид кивнул и потянулся за телефоном, но в этот момент дверь лаборатории распахнулась. На пороге стоял сам Аджаи в сопровождении двух военных и незнакомого Дэвиду человека в строгом костюме.

– Профессор Чен, доктор Уонг, – приветствовал их Аджаи. – Позвольте представить вам Александра Волкова, посла России. Он только что прибыл для участия в международной конференции по вопросу Наставников.

Дэвид и Элизабет обменялись быстрыми взглядами, затем Дэвид протянул руку послу.

– Рад знакомству, господин посол. Хотя обстоятельства могли бы быть более благоприятными.

– Согласен, профессор, – кивнул Волков, пожимая его руку. – Но история не всегда дает нам выбор времени для важных решений.

– Господин посол интересуется последними результатами ваших исследований, – сказал Аджаи. – Россия, как и все крупные державы, обеспокоена потенциальными последствиями трансформации.

– И как раз об этом мы собирались вам сообщить, – сказал Дэвид. – У нас есть доказательства, что трансформация может быть заразной. Микроорганизмы, вызывающие нейрохимические изменения, могут передаваться от человека к человеку при достаточно продолжительном контакте.

Лицо Аджаи напряглось, Волков нахмурился.

– Вы уверены? – спросил директор ЦРУ. – Это серьезное заявление.

– Абсолютно уверен, – кивнул Дэвид. – Мы провели серию тестов с контрольными группами. Результаты однозначны.

– Это меняет всё, – задумчиво произнес Волков. – Если процесс может распространяться без явного согласия…

– Именно, – согласился Дэвид. – Мы рискуем оказаться в ситуации, когда решение о трансформации будет принято за нас просто в силу распространения этих организмов среди населения.

– Нам нужно расширить исследования, – сказал Аджаи. – И возможно, рассмотреть вопрос о карантинных мерах для трансформированных людей.

– Я доложу о вашем открытии своему правительству, – сказал Волков. – Возможно, нам следует отложить программу добровольной трансформации, пока мы не поймем все риски.

– Это было бы разумно, – согласился Дэвид. – Но я опасаюсь, что может быть уже поздно. Тысячи людей по всему миру уже прошли трансформацию, и они свободно контактируют с остальным населением.

– Мы не можем просто изолировать всех трансформированных, – заметил Аджаи. – Это вызовет панику и обвинения в дискриминации.

– Тогда нам нужно разработать защиту, – сказал Дэвид. – Что-то, что может блокировать действие этих микроорганизмов или препятствовать изменениям, которые они вызывают в нервной системе.

– Вы думаете, это возможно? – спросил Волков.

– Теоретически, да, – ответил Дэвид. – Но для этого нам нужно гораздо лучше понять механизм действия этих организмов. А времени у нас, возможно, не так много.

Аджаи задумчиво потер подбородок.

– Профессор Чен, я хочу, чтобы вы представили эти данные на международной конференции сегодня вечером. Лидеры всех крупных держав должны знать о потенциальных рисках.

– Разумеется, – кивнул Дэвид. – Я подготовлю презентацию.

– А пока, – добавил Аджаи, – давайте сохраним эту информацию в узком кругу. Мы не хотим вызвать панику раньше времени.

Когда Аджаи и посол ушли, Элизабет повернулась к Дэвиду.

– Ты думаешь, они действительно примут это всерьез? Или просто попытаются замять информацию, чтобы не нарушать отношения с Наставниками?

– Не знаю, – честно ответил Дэвид. – Но я сделаю всё, чтобы донести серьезность ситуации. Если мы не будем действовать быстро, решение может быть принято за нас – биологическим путем.

Он вернулся к своему компьютеру, начиная готовить презентацию для конференции. Работа требовала полной концентрации, но мысли Дэвида постоянно возвращались к тревожной картине будущего, которая вырисовывалась на основе их последних открытий. Человечество могло стоять на пороге самого радикального изменения в своей истории – и это изменение могло произойти почти незаметно, распространяясь от человека к человеку, как невидимая волна.

Вечером того же дня в главном конференц-зале комплекса собрались представители двенадцати крупнейших держав мира – тех самых стран, над столицами которых зависли черные сферы Наставников. Помимо дипломатов присутствовали высокопоставленные военные, ученые и члены специально созданной Международной контактной группы.

Дэвид сидел в первом ряду, ожидая своей очереди выступить. Рядом с ним находились Лоусон и Элизабет Уонг. В зале стояла напряженная атмосфера – все понимали историческую важность момента.

Конференцию открыл Аджаи, кратко обрисовав ситуацию и представив основных докладчиков. Затем слово было предоставлено доктору Штерну, который рассказал о технологических аспектах сфер Наставников. После него выступил представитель ООН, обсудивший правовые и этические аспекты контакта.

Наконец, Аджаи объявил:

– А теперь я приглашаю профессора Дэвида Чена, ведущего нейробиолога нашего проекта, представить последние данные о процессе трансформации и его потенциальных последствиях.

Дэвид поднялся на трибуну и оглядел зал. Десятки пар глаз были устремлены на него, ожидая информации, которая могла повлиять на судьбу всего человечества.

– Дамы и господа, – начал он, стараясь говорить уверенно и четко, – за последние дни мы провели серию исследований трансформированных добровольцев и тех, кто контактировал с ними. Результаты наших исследований вызывают серьезную обеспокоенность.

Он активировал презентацию, и на большом экране за его спиной появились изображения мозговых сканирований и микроскопические фотографии таинственных микроорганизмов.

– Во-первых, мы установили, что трансформация, предлагаемая Наставниками, вызывает фундаментальные изменения в структуре человеческого мозга. Эти изменения затрагивают области, ответственные за самоидентификацию, индивидуальное принятие решений и эмоциональную регуляцию.

Он перешел к следующему слайду.

– Во-вторых, и это наиболее тревожно, мы обнаружили, что процесс трансформации может распространяться от человека к человеку через микроорганизмы, которые мы назвали "наносимбионтами". Эти организмы присутствуют в крови, слюне и, вероятно, других биологических жидкостях трансформированных людей.

По залу пронесся шепот. Дэвид продолжил:

– При достаточно продолжительном контакте с трансформированными людьми эти наносимбионты могут передаваться и начинать аналогичные изменения у новых носителей, хотя и с меньшей интенсивностью. Однако эффект кумулятивный – чем дольше и интенсивнее контакт, тем сильнее проявляются признаки трансформации.

Он перешел к графикам, показывающим распространение трансформации при различных сценариях контакта.

– По нашим расчетам, если не предпринять никаких мер, и при условии свободного перемещения трансформированных людей, до 30% населения Земли может проявить признаки начальной стадии трансформации уже через месяц. Через три месяца эта цифра может достичь 70%.

В зале воцарилась тишина. Дэвид продолжил, переходя к последней части презентации:

– Что касается самой трансформации, мы определили четыре стадии процесса. Первая стадия характеризуется улучшением настроения, снижением тревожности и возрастанием эмпатии. Вторая – появлением чувства "связи" с другими трансформированными и снижением индивидуалистических тенденций. На третьей стадии начинаются физиологические изменения: повышение иммунитета, улучшение регенерации тканей, но также появляются первые признаки синхронизации мозговой активности между разными трансформированными людьми. Четвертая стадия… – Дэвид сделал паузу, – мы еще не наблюдали ее полностью, но по некоторым признакам, она может включать в себя формирование настоящей телепатической связи между трансформированными и, возможно, физические изменения, приближающие человека к внешности Наставников.

Он закончил презентацию изображением графика, показывающего снижение индивидуальных различий в нейронной активности у трансформированных по мере прогрессирования процесса.

– В заключение хочу сказать, что мы имеем дело с процессом, который может фундаментально изменить природу человечества. И этот процесс может распространяться независимо от нашего желания, просто через обычный человеческий контакт. Мы рекомендуем немедленно принять меры по ограничению распространения трансформации, пока мы не поймем все ее последствия и не разработаем методы защиты для тех, кто не желает проходить этот процесс.

Дэвид закончил выступление и обвел взглядом зал. Лица присутствующих выражали шок, тревогу, а у некоторых – недоверие.

Первым поднялся представитель Китая, пожилой мужчина с невозмутимым выражением лица.

– Профессор Чен, ваши выводы весьма тревожны. Но я должен спросить: есть ли у трансформированных людей какие-либо негативные симптомы? Страдают ли они? Выражают ли желание вернуться в прежнее состояние?

– Насколько мы можем судить, нет, – честно ответил Дэвид. – Все трансформированные сообщают об улучшении самочувствия, отсутствии депрессии, тревоги, физической боли. Они единодушно выражают удовлетворение своим новым состоянием. Но это само по себе вызывает вопросы: насколько свободен их выбор, если сам процесс трансформации меняет структуру мышления?

– Если трансформация улучшает качество жизни и не вызывает страданий, почему мы должны ей препятствовать? – спросил представитель Индии. – Возможно, это действительно следующий шаг эволюции человечества?

– Возможно, – согласился Дэвид. – Но эволюция обычно занимает тысячи и миллионы лет, давая видам время адаптироваться. То, что предлагают Наставники, – это радикальное изменение за считанные недели или месяцы. И цена этого изменения – потеря того, что многие считают сущностью человека: нашей индивидуальности, нашей способности к независимому мышлению и творчеству.

Поднялся Александр Волков, российский посол.

– Профессор Чен убедительно продемонстрировал риски. Мы должны быть крайне осторожны с тем, что может навсегда изменить нашу природу. Россия предлагает немедленно ввести временный мораторий на добровольную трансформацию и разработать протоколы изоляции для уже трансформированных, пока мы не будем лучше понимать процесс.

– Такие меры могут быть восприняты Наставниками как враждебные, – возразил представитель Франции. – Мы должны поддерживать дипломатические отношения.

– Но если профессор Чен прав, и процесс может распространяться без нашего согласия, – вмешался представитель Великобритании, – то мы рискуем потерять право выбора в принципе. Через несколько месяцев решение может быть принято за нас – биологически.

Дискуссия продолжалась более двух часов, становясь всё более напряженной. Мнения разделились: одни страны призывали к осторожности и ограничениям, другие выступали за продолжение программы добровольной трансформации при усиленном научном мониторинге.

В конце концов, была сформирована международная рабочая группа для разработки согласованного подхода, а также принято решение о расширении научных исследований и создании системы мониторинга распространения трансформации.

Когда конференция завершилась, Дэвид чувствовал себя опустошенным. Он стоял у окна конференц-зала, глядя на черную сферу, висевшую над пустыней, когда к нему подошла София Мендес.

– Впечатляющее выступление, – сказала она. – Ты действительно встряхнул их.

– Но достаточно ли этого? – спросил Дэвид. – Я не уверен, что они осознают всю серьезность ситуации.

– По крайней мере, ты посеял сомнения, – заметила София. – А это уже что-то.

Дэвид повернулся к ней.

– Мне нужна твоя помощь. Официальные каналы слишком медлительны, а у нас нет времени. Мы должны предупредить людей о рисках трансформации и контактов с трансформированными.

– Ты хочешь, чтобы я написала об этом? – спросила София. – Аджаи не одобрит.

– Нам нужна объективная, научно обоснованная статья, – сказал Дэвид. – Не паникерская, но предупреждающая о реальных рисках. Люди должны знать, что контакт с трансформированными может запустить процесс без их сознательного согласия.

София задумалась, затем кивнула.

– Я сделаю это. Но мне нужны твои данные, твои исследования. И я хочу, чтобы ты проверил статью перед публикацией – я не ученый и могу неправильно интерпретировать некоторые вещи.

– Договорились, – сказал Дэвид. – Я пришлю тебе все материалы сегодня вечером.

В этот момент к ним подошел Аджаи, его лицо было напряженным.

– Профессор Чен, мисс Мендес, – поприветствовал он их. – Мне нужно поговорить с вами обоими. В моем кабинете, через десять минут.

И, не дожидаясь ответа, он удалился быстрым шагом.

– Это не к добру, – пробормотала София.

– Он, возможно, догадывается о наших планах, – согласился Дэвид. – Но мы все равно должны идти.

Десять минут спустя они сидели в просторном кабинете Аджаи. Директор ЦРУ стоял у окна, глядя на черную сферу, затем повернулся к ним.

– Я знаю, что вы планируете опубликовать информацию о заразности трансформации, – сказал он без предисловий. – Я должен попросить вас воздержаться от этого.

– Люди имеют право знать, – возразила София. – Особенно если трансформация может происходить без их согласия.

– Я не говорю, что они не имеют права знать, – ответил Аджаи. – Я говорю, что сейчас не время для таких публикаций. Мы находимся в критической фазе переговоров с Наставниками. Любая информация, которая может быть воспринята как враждебная, может повредить этим переговорам.

– Переговоры? – переспросил Дэвид. – О чем именно вы договариваетесь с ними?

Аджаи помолчал, затем сел за стол и жестом пригласил их сесть ближе.

– То, что я скажу, не должно выйти за пределы этой комнаты, – он посмотрел на Софию. – Даже в виде журналистского материала. Это вопрос национальной безопасности.

София поколебалась, затем кивнула.

– Хорошо. Конфиденциально.

– Наставники предложили нам технологии, – сказал Аджаи. – Технологии, которые могут решить многие глобальные проблемы: чистая энергия, лечение ранее неизлечимых болезней, методы борьбы с голодом и изменением климата. Но они ставят условие: значительная часть населения должна пройти трансформацию, чтобы "лучше понять" эти технологии.

– Они используют технологии как приманку, – покачал головой Дэвид. – Чтобы заставить нас добровольно согласиться на трансформацию.

– Возможно, – согласился Аджаи. – Или, может быть, они искренне считают, что мы не сможем правильно использовать эти технологии без изменения нашего мышления. В любом случае, ставки очень высоки.

– И вы готовы рискнуть человеческой индивидуальностью ради технологий? – спросил Дэвид, не скрывая своего недоверия.

– Я ничего не решаю, – ответил Аджаи. – Это вопрос, который должны решить избранные лидеры наших стран. Моя задача – обеспечить, чтобы у них была вся информация для принятия этого решения.

– А пока люди продолжают трансформироваться, даже не подозревая о рисках, – заметила София. – Это несправедливо.

– Справедливость редко бывает приоритетом в вопросах национальной безопасности, – сухо ответил Аджаи. – Но я согласен, что ситуация не идеальна. Поэтому я предлагаю компромисс.

Он открыл ящик стола и достал папку.

– Вот предварительные результаты исследований профессора Чена, обработанные для публичного представления. Они указывают на возможность передачи "эффектов трансформации" при длительном контакте, но без конкретных деталей о наносимбионтах. Рекомендации включают в себя разумные меры предосторожности при контакте с трансформированными, но не призывают к полной изоляции. Мисс Мендес, вы можете опубликовать эту информацию.

София взяла папку и пролистала ее.

– Это очень… сглаженная версия того, что мы знаем, – сказала она с неодобрением.

– Это баланс между правом общества на информацию и необходимостью избежать паники, – ответил Аджаи. – И это лучшее, что я могу предложить в текущей ситуации.

Дэвид и София переглянулись. Предложение было далеко от идеального, но, возможно, лучше, чем ничего.

– Я хочу дополнить эти материалы, – сказал Дэвид. – Добавить более конкретные рекомендации по ограничению контактов.

Аджаи кивнул.

– В разумных пределах. И я должен увидеть окончательную версию перед публикацией.

– Согласен, – сказал Дэвид. Затем, после паузы: – А что насчет вакцины или другой защиты? У нас есть ресурсы для разработки?

– Все необходимые ресурсы, – ответил Аджаи. – Президент одобрил проект максимальной срочности. Доктор Уонг уже начала работу.

– Я хочу присоединиться к этому проекту, – сказал Дэвид. – Моя экспертиза в нейробиологии может быть полезной.

– Разумеется, – кивнул Аджаи. – Это, собственно, вторая причина, по которой я вызвал вас. Вы назначены научным руководителем проекта "Щит" – так мы назвали программу разработки защиты от трансформации.

Дэвид почувствовал одновременно облегчение и тяжесть ответственности. По крайней мере, правительство серьезно относилось к угрозе и предпринимало меры.

– Я начну немедленно, – сказал он. – Но мне понадобится доступ ко всем данным, включая информацию о переговорах с Наставниками. Всё, что мы знаем о них и их технологиях, может быть полезно для разработки защиты.

– У вас будет максимальный уровень доступа, – заверил его Аджаи. – С одним условием: никакой информации за пределы проекта без моего прямого разрешения.

– А как насчет международного сотрудничества? – спросил Дэвид. – Это глобальная проблема, и объединение усилий ученых из разных стран могло бы ускорить разработку.

– Мы работаем над созданием международной научной группы, – ответил Аджаи. – Но в нее войдут только проверенные специалисты с соответствующим допуском. Безопасность прежде всего.

Когда встреча закончилась, Дэвид и София вышли из здания административного корпуса. Вечерело, и над пустыней разливался золотистый свет заходящего солнца, делая черную сферу еще более зловещей на его фоне.

– Ты доверяешь ему? – тихо спросила София, когда они отошли на достаточное расстояние.

– Аджаи? – Дэвид задумался. – Он разведчик, его работа – быть скрытным. Но я верю, что он действительно обеспокоен ситуацией. Вопрос в том, достаточно ли быстро будут действовать власти.

– А если нет? – София остановилась и повернулась к нему. – Что, если они будут слишком долго взвешивать все за и против, а трансформация тем временем распространится настолько, что остановить ее будет невозможно?

– Тогда мы окажемся на пороге нового мира, – мрачно ответил Дэвид. – Мира, в котором человечество, каким мы его знаем, перестанет существовать.

Они стояли молча, глядя на черную сферу. Внезапно Дэвид заметил движение в воздухе – что-то вроде золотистого тумана, исходящего от поверхности сферы и медленно опускающегося к земле.

– Ты видишь это? – спросил он, указывая на странное явление.

София прищурилась.

– Да, какое-то свечение… Оно не было там раньше, верно?

– Нет, – Дэвид достал телефон и сделал несколько снимков. – Нам нужно сообщить об этом в командный центр.

Но прежде чем они успели двинуться с места, из ближайшего здания выбежали несколько военных с приборами. Они быстро развернули какое-то оборудование и начали снимать показания.

– Похоже, они уже знают, – заметила София.

К ним подбежал лейтенант Купер.

– Профессор Чен! Вам нужно немедленно вернуться в здание. Мы фиксируем необычную активность сферы.

– Что происходит? – спросил Дэвид. – Что это за золотистое свечение?

– Мы не уверены, – ответил Купер. – Но это похоже на какой-то тип излучения. Пожалуйста, вернитесь внутрь, пока мы не определим, безопасно ли находиться снаружи.

Дэвид и София последовали за ним в административное здание, откуда только что вышли. Внутри уже собирались ученые и военные, все смотрели на большие экраны, показывающие сферу с разных ракурсов.

– То же самое происходит и в других локациях, – говорил один из аналитиков. – Все сферы одновременно начали испускать это золотистое свечение.

– Что говорят приборы? – спросил Аджаи, который тоже находился в комнате.

– Никакого ионизирующего излучения, – ответил один из техников. – Но есть странные электромагнитные пульсации в очень узком диапазоне частот. Они… – он запнулся, глядя на показания, – они соответствуют частоте тета-волн человеческого мозга.

– Тета-волны? – переспросил Дэвид, подходя ближе. – Это частоты, связанные с глубокой медитацией, измененными состояниями сознания.

– Они что, транслируют какой-то сигнал, воздействующий на мозг? – спросил генерал Хиггинс, его лицо выражало тревогу.

– Возможно, – ответил Дэвид, изучая данные на экране. – Или просто настраиваются на определенные частоты мозговой активности, чтобы… – он замолчал, осознавая возможные последствия.