Проект Лазарь
- -
- 100%
- +
– Доктор Савина, расскажите, что вам удалось узнать об этом тексте?
Елена нахмурилась, затем вздохнула и подошла к голограмме.
– Это не обычный текст. Он написан на смеси нескольких древних языков – арамейского, неизвестного диалекта иврита, и, возможно, некоего прото-семитского языка. Но самое странное – некоторые символы не принадлежат ни одной известной письменности.
– Что вы смогли расшифровать? – спросил Алексей.
– Немногое, – призналась Елена. – Текст говорит о процессе "возвращения" или "пробуждения". Есть указания на какой-то ритуал или процедуру. Но без полного контекста невозможно понять детали.
Давид Коэн подошел к голограмме и указал на группу символов:
– Мой отец изучал подобные тексты всю жизнь. Согласно его теории, в I веке нашей эры существовала секретная секта, отделившаяся от ессеев. Они называли себя "Хранителями Возвращения" и якобы владели тайной воскрешения мертвых.
– Звучит как сюжет для фильма ужасов, – скептически заметил майор Торп.
– Для вас, может быть, – холодно ответил Давид. – Но мой отец был уважаемым ученым, и он не стал бы тратить жизнь на изучение выдумки. Он нашел упоминания об этой секте в десятках древних источников, включая некоторые ранние христианские апокрифы, исключенные из канона.
– Что конкретно известно об этой секте? – спросил Алексей, стараясь вернуть разговор в конструктивное русло.
– Немногое, – ответил Давид. – Они появились вскоре после смерти Иисуса из Назарета. По одной из версий, некоторые свидетели его воскрешения решили, что это не божественное чудо, а технология, которую можно воспроизвести. Они собирали древние тексты, экспериментировали с различными веществами и ритуалами.
– А потом просто исчезли из истории, – добавила Елена. – Никаких упоминаний после 73 года нашей эры, когда римляне подавили восстание в Иудее.
– Или ушли в глубокое подполье, – сказал Давид. – Мой отец считал, что они продолжали существовать, передавая свои знания из поколения в поколение через зашифрованные тексты и устную традицию.
Доктор Амира Хасан, до сих пор молчавшая, подняла руку:
– Позвольте внести научную перспективу. Я изучила медицинские данные по телам погибших. То, что мы наблюдаем – не мистика, а биологический феномен. В их клетках происходили изменения на генетическом уровне, причем с невероятной скоростью. Словно какой-то агент переписывал их ДНК.
– Вирус? – предположил Алексей.
– Сложнее, – покачала головой Амира. – Любой известный науке вирус имеет предсказуемый механизм действия. Здесь же… – она запнулась, подбирая слова. – Создается впечатление, что изменения носят целенаправленный характер, словно их направляет разумная сила.
– Вы хотите сказать, что свиток содержит какой-то разумный патоген? – скептически спросил Торп.
– Я хочу сказать, что мы имеем дело с чем-то, выходящим за рамки нашего понимания современной науки, – ответила Амира. – И это пугает меня больше, чем любые теории заговора.
Напряженную тишину нарушил вошедший в зал ассистент:
– Мистер Ветров, транспорт с артефактом прибыл. Они ждут дальнейших указаний.
Алексей кивнул:
– Разместите контейнер в лаборатории B-7. Полная изоляция, доступ только для нашей группы.
Когда ассистент вышел, Алексей обратился к команде:
– С этого момента мы работаем вместе. Забудьте о ведомственных различиях и личных предубеждениях. Наша задача – выяснить природу этого артефакта, найти остальные части формулы, если они существуют, и определить, представляет ли это угрозу национальной безопасности.
– А если представляет? – спросила Елена.
– Тогда мы ее нейтрализуем, – твердо ответил Алексей. – Любой ценой.
Лаборатория B-7, находившаяся на самом нижнем уровне комплекса, была оборудована по последнему слову техники. Здесь имелись системы для анализа любых известных и гипотетических патогенов, от бактерий до прионов и синтетических вирусов.
Металлический контейнер со свитком поместили в центральную камеру с тройной системой защиты. Команда наблюдала через бронированное стекло, как техники в костюмах биологической защиты устанавливали дополнительные датчики.
– Вы действительно верите, что это какая-то древняя технология воскрешения? – тихо спросила Елена, стоя рядом с Алексеем.
Он задумчиво смотрел на приготовления.
– Я видел достаточно, чтобы не отвергать никакие гипотезы. Три года назад в Сирии мы столкнулись с биологическим оружием, которое, по нашим данным, не могло существовать еще как минимум десять лет. Оказалось, кто-то откопал формулу из советских архивов 1970-х годов.
– Но это другое, – возразила Елена. – Мы говорим о технологии возрастом две тысячи лет, способной якобы возвращать мертвых к жизни. Это противоречит всем законам природы.
– Законам природы, которые мы знаем, – уточнил Алексей. – Когда-то люди считали молнию божественным гневом, а эпидемии – наказанием за грехи. Наука постоянно расширяет границы возможного.
Давид, стоявший неподалеку, подошел к ним:
– Моего отца считали сумасшедшим, когда он начал искать эти свитки. А теперь мы все здесь, в секретной лаборатории, пытаемся понять, как кусок пергамента может изменить человеческую ДНК после смерти.
Алексей внимательно посмотрел на израильтянина:
– Что еще рассказывал ваш отец об этих текстах? Существуют ли другие фрагменты?
– Он считал, что полная формула была разделена на три части, – ответил Давид. – Первая – теоретическая основа, принципы. Вторая – ингредиенты и пропорции. Третья – сам процесс, последовательность действий.
– И где, по его мнению, могут находиться остальные части?
– Он упоминал древний монастырь в Иордании, недалеко от Петры. Якобы там скрыта вторая часть. О местонахождении третьей ему ничего не было известно.
Елена задумчиво нахмурилась:
– Я слышала легенды об этом монастыре. Он высечен прямо в скале, в труднодоступном месте. Местные бедуины считают его проклятым.
Их разговор прервал техник, вышедший из камеры:
– Мы готовы начать исследование.
Алексей кивнул и обратился к команде:
– Давайте разделимся. Доктор Хасан и майор Торп останутся здесь для анализа свитка. Доктор Савина и господин Коэн – подготовьте всю информацию об этом монастыре и возможных местах хранения второго фрагмента. Встречаемся через три часа для обсуждения результатов.
Когда все разошлись по своим заданиям, Алексей остался один у смотрового окна. Он наблюдал, как ученые осторожно извлекают свиток из контейнера, помещая его под мощные микроскопы и сканеры.
Что-то в этой ситуации вызывало у него глубокое беспокойство. За годы службы он научился доверять своей интуиции, и сейчас она кричала об опасности. Не просто об угрозе национальной безопасности, а о чем-то большем, о угрозе самим основам их понимания жизни и смерти.
Его взгляд невольно упал на фотографию на его наручных часах – единственную личную вещь, которую он всегда носил с собой. С маленького экрана на него смотрела красивая женщина с теплой улыбкой и яркими глазами – его жена Анна, погибшая три года назад во время теракта в Москве.
"Технология воскрешения…"
Алексей резко оборвал эту мысль. Он был ученым, солдатом, рационалистом. Но где-то глубоко внутри крошечная, иррациональная часть его сознания уже задавалась вопросом: а что, если это правда?
Он еще не знал, что в тот самый момент, когда ученые извлекали свиток из контейнера, за тысячи километров от них группа людей в черной одежде проникала в хранилище израильской лаборатории. И что война за древнюю тайну уже началась.
Тель-Авив, Израиль В то же время
Человек в черной одежде бесшумно двигался по коридорам лаборатории. Его лицо скрывала тактическая маска, а руки в тонких перчатках не оставляли отпечатков. Он прошел мимо двух охранников, лежащих в лужах собственной крови, и остановился перед массивной дверью хранилища.
– Я на позиции, – тихо произнес он в микрофон. – Жду команды.
– Приступай, Брат Эзра, – ответил голос в наушнике. – И помни – цена ошибки неприемлема.
Человек, названный Братом Эзрой, приложил к электронному замку устройство, напоминающее смартфон. На экране замелькали цифры, и через несколько секунд дверь с тихим щелчком открылась.
Внутри хранилища находились десятки артефактов, но его интересовал только один – компьютер с копией данных расшифровки свитка. Он быстро подключил к нему портативное устройство и начал копирование.
– Насколько они продвинулись? – спросил голос в наушнике.
– Проверяю… – Эзра просматривал файлы. – Они расшифровали около тридцати процентов текста. И… – он замер, увидев нужную информацию. – Они знают о втором фрагменте. И о монастыре.
– Тогда нам нужно действовать быстрее. Завершай и уходи.
Эзра закончил копирование, затем запустил вирус, который должен был уничтожить все данные в системе. Перед уходом он достал небольшой пузырек с красноватой жидкостью и капнул несколько капель на пол.
– Пусть живые познают страх мертвых, – прошептал он древний стих и растворился в темноте коридора, оставляя за собой лишь запах озона и тихий шепот в наушнике:
– Хранители пробудились. Воскрешение близко.
Глава 3: Первая кровь
Тель-Авив, Израиль Два дня спустя, 08:47
Утренний Тель-Авив встретил их палящим солнцем и влажным морским воздухом. Алексей Ветров вышел из правительственного самолета вместе с командой и прищурился, оглядывая взлетную полосу военной базы. Их уже ожидала колонна черных внедорожников с затемненными стеклами.
– Добро пожаловать в Израиль, – поприветствовал их коренастый мужчина в штатском, но с военной выправкой. – Полковник Натан Леви, контртеррористическое подразделение.
Алексей пожал ему руку: – Благодарю за встречу, полковник. Как обстановка?
Лицо Леви стало мрачным. – Хуже некуда. Лаборатория подверглась нападению прошлой ночью. Трое погибших, включая главу отдела древних артефактов. Данные похищены, но, к счастью, сам свиток уже был у вас.
– Черт, – выругался Алексей. – Есть записи с камер наблюдения?
– Да, но вы не поверите, пока не увидите. Поговорим в машине.
Команда разместилась в двух внедорожниках. В первом – Алексей, Давид и полковник Леви, во втором – Елена, Амира и майор Торп.
– Вот что у нас есть, – Леви протянул Алексею планшет с видеозаписью. – Съемка из лаборатории.
На экране была видна группа людей в черной одежде, двигавшихся с военной точностью. Лица скрыты масками, руки в перчатках.
– Стандартная тактика профессионалов, – заметил Алексей. – Но что не так?
– Досмотрите до конца, – мрачно ответил Леви.
На записи один из охранников открыл огонь по нападавшим. Пуля попала прямо в голову одному из них, но тот даже не пошатнулся. Просто повернулся, медленно поднял пистолет и выстрелил в ответ.
– Этого не может быть, – пробормотал Алексей. – Выстрел в голову с такого расстояния…
– Я проверил запись лично, – сказал Леви. – Никаких следов монтажа. А вот результаты вскрытия тела нападавшего, которого нам удалось нейтрализовать.
Он показал фотографии: труп мужчины лет тридцати, кавказской внешности, с пулевым отверстием в голове.
– Судя по характеру раны, он умер как минимум за двадцать четыре часа до нападения.
Давид Коэн, до этого молча слушавший разговор, наклонился к экрану: – Они уже использовали формулу, – прошептал он. – Они действительно воскрешают мертвых.
– Возможно, это какой-то препарат, блокирующий болевые ощущения, – предположил Алексей, все еще пытаясь найти рациональное объяснение. – ПСП, скополамин…
– Ни одно известное вещество не позволит человеку функционировать с таким повреждением мозга, – возразил Леви. – Поверьте, мы проверили все варианты.
– Что конкретно было похищено? – спросил Алексей, переходя к делу.
– Данные расшифровки свитка и некоторые образцы тканей тел, погибших при первоначальном изучении артефакта.
– Зачем им образцы, если у них уже есть работающая технология? – задумчиво произнес Алексей.
– Возможно, для сравнения, – предположил Давид. – Что-то в нашем свитке отличается от того, что у них уже есть.
Машины остановились возле современного здания с логотипом Израильской службы древностей. Повсюду были видны следы недавнего штурма: выбитые окна, следы от пуль на стенах, полицейское оцепление.
– Приехали, – сказал Леви. – Постарайтесь найти что-нибудь, что поможет нам понять, с чем мы имеем дело.
Лаборатория представляла собой печальное зрелище. Разбитое оборудование, опрокинутые столы, следы крови на полу. Техники в белых костюмах продолжали собирать улики.
– Это было не просто ограбление, – заметила Елена, осматривая помещение. – Они что-то искали.
– И, похоже, нашли, – добавила Амира, указывая на разбитые жесткие диски.
Майор Торп отошел к охранному пункту и изучал схему здания. – Они знали точную планировку, – заключил он. – Зашли через служебный вход, нейтрализовали охрану, прямиком направились к серверной и хранилищу образцов. Никаких лишних движений.
Алексей внимательно осматривал следы на полу и остановился, заметив странную красноватую субстанцию в углу комнаты. – Что это? – он наклонился, но не прикоснулся к веществу. – Похоже на кровь, но цвет другой.
Один из техников подошел с пробиркой. – Мы уже взяли образец. Предварительный анализ показывает, что это органическая жидкость, но не кровь. Содержит следы человеческой ДНК, смешанной с неизвестными компонентами.
Давид подошел и посмотрел на пятно. – Это не случайность, – сказал он. – Они оставили это специально. Как послание.
– Или как метку, – задумчиво произнесла Амира. – В биологии есть концепция химической коммуникации. Некоторые виды оставляют феромоновые метки для передачи информации сородичам.
Елена, тем временем, изучала разбитый сервер. – Судя по всему, они забрали не только физические копии данных, но и запустили вирус, стерший всю информацию о свитке с наших серверов.
– Не думаю, что они уничтожили все, – возразил Алексей. – Такие организации всегда создают резервные копии критически важных данных. Полковник Леви, у вас должен быть протокол для таких ситуаций.
Леви неохотно кивнул: – Есть резервное хранилище в бункере под Иерусалимом. Но доступ туда строго ограничен.
– Нам нужно попасть туда, – твердо сказал Алексей. – Сейчас же.
– Я посмотрю, что можно сделать, – ответил Леви и отошел, чтобы сделать звонок.
Давид незаметно подошел к Алексею. – Есть еще кое-что, – тихо сказал он. – Символ на стене в коридоре. Его закрасили, но я успел заметить.
– Какой символ?
– Восьмиконечная звезда, вписанная в круг. Такой же был на контейнере со свитком. Это знак "Хранителей Возрождения".
– Вы уверены?
– Абсолютно. Отец показывал мне эту эмблему в старых рукописях.
Алексей задумчиво кивнул. – Не говорите пока остальным. Сначала проверим резервную копию данных.
Бункер под Иерусалимом оказался гораздо больше и современнее, чем ожидал Алексей. За неприметной дверью в скале скрывался целый подземный комплекс, оснащенный по последнему слову техники.
– Впечатляет, – заметил майор Торп, оглядывая бронированные двери и системы безопасности.
– Этому хранилищу более пятидесяти лет, – ответил Леви. – Начиналось как убежище для исторических ценностей на случай войны, теперь служит резервным хранилищем для критически важных данных.
Они прошли через три контрольно-пропускных пункта, прежде чем оказались в центральном зале, где находился изолированный сервер.
– Это автономная система, – пояснил техник, запуская компьютер. – Никакой связи с внешним миром, только ручное обновление данных раз в сутки.
– Идеально для защиты от кибератак, – отметила Амира.
Техник ввел серию паролей, и на экране появились файлы. – Вот все данные по свитку, включая результаты предварительной расшифровки.
Елена сразу же села за компьютер и начала просматривать материалы. – Они успели расшифровать больше, чем я думала. Примерно сорок процентов текста.
Алексей наклонился к экрану: – Что там?
– В основном фрагменты описания какого-то процесса, – ответила Елена. – Упоминается "соединение жизненной силы с телесной оболочкой" и "якорь для души". Много метафор, сложно понять без контекста.
– Есть что-нибудь о других фрагментах? – спросил Давид.
Елена пролистала несколько страниц. – Да, вот… "Полная формула разделена на три части, чтобы ни один смертный не мог владеть властью над смертью". Далее говорится о "втором ключе, хранящемся в камне памяти".
– Камень памяти? – переспросил Алексей. – Что это может означать?
– Возможно, это метафора, – предположила Елена. – В древних текстах часто использовались иносказания для обозначения реальных мест или предметов.
Давид подошел ближе. – Мой отец упоминал "камень памяти" в своих записях. Он считал, что это относится к монастырю Аль-Хафиза в Иордании. Монастырь частично высечен в скале, и есть легенда о камне, который "помнит все знания мира".
– Звучит как отправная точка, – сказал Алексей. – Что еще в данных?
Амира, изучавшая медицинские файлы, подняла голову: – Здесь результаты анализа тканей погибших. Интересно… в их клетках обнаружены наночастицы неизвестного происхождения. Похоже на какую-то форму биологической нанотехнологии.
– Нанотехнологии две тысячи лет назад? – скептически спросил майор Торп. – Не многовато ли фантастики?
– Не обязательно искусственные, – ответила Амира. – В природе существуют структуры, которые можно классифицировать как биологические наномашины. Например, некоторые вирусы по сути являются природными наноботами.
Внезапно сработала сигнализация. Красные огни замигали, и раздался громкий сигнал тревоги.
– Что происходит? – крикнул Алексей, перекрывая шум.
Леви бросился к терминалу охраны. – Нарушение периметра! Множественные точки проникновения!
На экранах видеонаблюдения было видно, как фигуры в черном спускаются по стенам входного комплекса, методично нейтрализуя охрану.
– Они нашли нас, – мрачно сказал Давид. – Каким-то образом они отследили наше передвижение.
Алексей мгновенно перешел в боевой режим. – Скопируйте все данные, – приказал он технику. – Майор Торп, берите Елену и Амиру, уходите через аварийный выход. Давид, вы знаете этот комплекс?
– Да, бывал здесь с отцом.
– Хорошо, будете проводником. Полковник, мне нужно оружие для себя и Давида.
Леви быстро открыл сейф и достал два пистолета. – Glock-19 и запасные магазины. Аварийный выход в восточном коридоре, ведет в туннель, идущий на километр в сторону Старого города.
Алексей проверил оружие и кивнул Давиду: – Идем. Прикроем отход остальных.
Коридоры бункера превратились в зону боевых действий. Свет мигал, сирена выла, а где-то впереди раздавались выстрелы и крики.
Алексей и Давид заняли позицию у развилки коридоров, откуда просматривался главный вход в серверную.
– Когда они появятся, – прошептал Алексей, – целься в голову. Двойные выстрелы, не экономь патроны.
Давид кивнул, его лицо было сосредоточенным, руки не дрожали – явно не новичок в боевых ситуациях.
– Не думал, что агенты Моссада занимаются археологией, – заметил Алексей, проверяя сектор обстрела.
– Я историк, который умеет стрелять, – ответил Давид. – В нашем регионе это полезный набор навыков.
Из-за угла появились две фигуры в черном. Они двигались странно – механически, словно роботы, без естественной пластики живого человека.
– Огонь! – скомандовал Алексей и нажал на спусковой крючок.
Пули поразили первую цель, но нападавший даже не замедлился. Получив три попадания в корпус, он просто продолжил движение вперед, поднимая оружие.
– В голову! – крикнул Алексей, перенося огонь выше.
Следующая пуля попала точно в лоб нападавшему. Он остановился, дернулся, но остался на ногах. Только после второго выстрела в голову тело наконец рухнуло на пол.
Давид тем временем вел огонь по второму противнику, методично посылая пулю за пулей. Нападавший упал только после пятого выстрела.
– Что за черт? – выдохнул Давид. – Они как будто не чувствуют боли!
– Они и не чувствуют, – мрачно ответил Алексей. – Они мертвы.
Они услышали шум со стороны бокового коридора. Алексей резко развернулся, готовый открыть огонь, но это был один из охранников комплекса, окровавленный, но живой.
– Там еще как минимум пятеро, – выдохнул он, прижимая руку к раненому плечу. – Они убили всех на верхних уровнях.
– Остальные успели уйти? – спросил Алексей.
– Да, ушли через туннель минуту назад.
– Хорошо. Теперь нам тоже пора уходить.
Они начали отступать, когда из-за угла появились еще трое нападавших. Алексей и Давид открыли огонь, но врагов было слишком много.
– Отходим! – крикнул Алексей. – Я прикрою!
Давид потащил раненого охранника к аварийному выходу, а Алексей продолжал стрелять, задерживая преследователей. Он расстрелял почти весь магазин, когда заметил, что один из нападавших отличается от остальных. Этот двигался более плавно, осмысленно, его глаза за маской внимательно следили за происходящим.
Алексей прицелился и выстрелил, но человек ловко ушел с линии огня и метнулся вперед с нечеловеческой скоростью. Через мгновение он оказался рядом с Алексеем, выбивая пистолет из его руки.
Завязалась ожесточенная рукопашная схватка. Алексей, имевший опыт боев специального назначения, использовал все свои навыки, но противник был невероятно силен и быстр. Удары, которые должны были сломать кости, казалось, вообще не причиняли ему вреда.
В какой-то момент Алексею удалось сорвать маску с лица нападавшего. Он увидел молодого мужчину с бледной кожей и абсолютно пустыми глазами. Но самым шокирующим было то, что на виске человека виднелась заживающая пулевая рана – свежая, но уже затягивающаяся на глазах.
Воспользовавшись секундным замешательством Алексея, нападавший нанес мощный удар, отбросивший его к стене. В глазах потемнело, но сознание не покинуло его. Через мутную пелену он увидел, как противник достает пистолет и направляет на него.
Выстрел прозвучал оглушительно в замкнутом пространстве коридора. Но боли не последовало. Нападавший странно дернулся и упал, открывая стоявшего за ним Давида с дымящимся пистолетом.
– Пора уходить, – сказал израильтянин, помогая Алексею подняться. – Я оставил охранника в безопасном месте и вернулся за тобой.
Алексей кивнул, но прежде чем они успели сделать шаг, раненый нападавший вдруг зашевелился. Несмотря на пулю в затылке, он пытался встать, его руки скребли по полу, а горло издавало булькающие звуки.
– Невозможно, – прошептал Давид. – Я попал точно в ствол мозга!
Алексей быстро подобрал свой пистолет и решительно подошел к нападавшему. Тот поднял голову, и их взгляды встретились. В глазах умирающего человека Алексей увидел то же голубоватое свечение, что было у жертв в лаборатории.
– Кто вы? – спросил Алексей. – Чего вы хотите?
Губы нападавшего растянулись в жуткой улыбке, и он произнес на древнем языке: – Аль-нахда кадима… возрождение грядет.
Затем он резко выгнулся, засунул руку в карман и достал маленькую капсулу. Прежде чем Алексей успел среагировать, человек раздавил ее зубами. Изо рта пошла пена, тело затряслось в конвульсиях и обмякло.
На этот раз окончательно.
– Он принял яд, – констатировал Алексей. – Не хотел быть захваченным.
Давид наклонился, осматривая тело. – Смотри, – он указал на запястье мертвеца, где виднелась татуировка – тот же символ восьмиконечной звезды в круге. – Метка культа.
– Нужно забрать тело для исследования, – сказал Алексей.
– Нет времени, – возразил Давид. – Остальные скоро будут здесь. Но я могу сделать это.
Он быстро сфотографировал татуировку и лицо мертвеца, затем взял образец ткани, сделав надрез на руке и поместив кусочек кожи в стерильный контейнер из карманной аптечки.
– Теперь действительно пора, – сказал он, услышав шаги в соседнем коридоре.
Они бросились к аварийному выходу, где их ждал раненый охранник. Вместе они углубились в древний туннель, ведущий под Старым городом Иерусалима. Позади раздавались выстрелы и крики, но звуки постепенно затихали, пока не наступила полная тишина, прерываемая лишь их тяжелым дыханием и звуком капающей воды.
Гостиница "Царь Давид", Иерусалим Четыре часа спустя
– Всего четырнадцать погибших, – мрачно сообщил полковник Леви, входя в гостиничный номер, служивший временным штабом команды. – Могло быть хуже, если бы не ваше вмешательство.
Алексей сидел у окна, прикладывая лед к ушибленному плечу. Елена и Амира работали за ноутбуками, анализируя спасенные данные, а майор Торп проверял периметр, убеждаясь в отсутствии слежки.