Проект Лазарь

Внутри здания было темно и холодно. Лучи фонарей выхватывали из темноты покрытые пылью коридоры, брошенную мебель, опрокинутые стулья – словно все обитатели комплекса покидали его в спешке. На стенах висели выцветшие плакаты с советской символикой и лозунгами о научном прогрессе.

– Смотри, – Елена указала на следы на пыльном полу. – Кто-то был здесь совсем недавно.

Амира присела, изучая отпечатки: – Судя по глубине и четкости, не больше недели назад. Двое или трое человек.

– Надеюсь, это не "Хранители Возрождения", – пробормотала Елена.

Они двинулись дальше, следуя за свежими следами. Те вели вглубь здания, к лестнице, спускающейся на нижние уровни.

– Судя по плану, который я видела в архивах, основные лаборатории должны быть на втором подземном уровне, – сказала Елена.

Лестница оказалась прочной, несмотря на возраст. Спустившись на один уровень вниз, они оказались в длинном коридоре с многочисленными дверями по обеим сторонам. Большинство помещений были офисами или небольшими лабораториями, заполненными устаревшим оборудованием.

– Удивительно, что никто не вывез всю эту технику, – заметила Амира, разглядывая старый электронный микроскоп. – Некоторые образцы могли бы стать музейными экспонатами.

– Этот объект был засекречен, – объяснила Елена. – После инцидента его запечатали и вычеркнули из всех официальных документов. Проще было забыть о нем, чем объяснять, что здесь происходило.

Они продолжили исследование, методично проверяя каждую комнату в поисках любых упоминаний о третьем фрагменте формулы или экспериментах по воскрешению. В одном из кабинетов Елена обнаружила сейф, вскрытый при помощи грубой силы – возможно, теми же недавними посетителями.

– Похоже, они что-то искали, – сказала она, рассматривая разбросанные вокруг бумаги. – И, судя по беспорядку, не нашли.

– Или нашли, но продолжили поиски чего-то еще, – предположила Амира.

Спустившись еще на один уровень, они оказались перед массивной герметичной дверью с надписью "Специальная лаборатория №5. Высший уровень допуска".

– Вот оно, – выдохнула Елена. – Здесь должны были проводиться основные эксперименты.

Дверь была частично открыта – судя по следам, ее вскрыли при помощи какого-то тяжелого оборудования. Они осторожно прошли внутрь и оказались в просторном помещении, заставленном лабораторными столами и приборами.

Центр комнаты занимала большая прозрачная камера, напоминавшая те, что они видели на записях из швейцарского комплекса. Внутри камеры еще сохранились остатки какого-то медицинского оборудования и… следы темной засохшей субстанции, покрывавшей стенки.

– Это кровь, – определила Амира, светя фонариком сквозь стекло. – Очень старая, но определенно человеческая кровь.

– Здесь произошло что-то ужасное, – пробормотала Елена, ощущая, как по спине пробегает холодок.

Они начали осматривать лабораторию, тщательно фотографируя все, что могло иметь отношение к их миссии. В дальнем углу Амира обнаружила компьютерный терминал – древний по современным меркам, но все еще сохранившийся в относительно хорошем состоянии.

– Невероятно, но в нем еще есть заряд, – сказала она, пытаясь активировать систему. – Похоже на какой-то автономный источник питания… Вот, заработало.

Экран загорелся тусклым зеленым светом, и на нем появились строчки кириллического текста. Амира не знала русского, но Елена могла читать его достаточно хорошо.

– Это журнал эксперимента, – сказала она, пробегая глазами по тексту. – Последние записи датированы мартом 1977 года… Проект "Воскрешение"… Руководитель – профессор Юрий Ковальский… Успешная активация артефакта…

Она продолжила чтение, и ее лицо становилось все более напряженным:

– Боже, они действительно нашли третий фрагмент формулы. Судя по записям, это был странный кристалл, обнаруженный в метеорите, упавшем здесь в 1908 году.

– Тунгусский метеорит? – удивилась Амира. – Но ведь считается, что он полностью испарился при взрыве.

– Не полностью, – покачала головой Елена. – Они нашли фрагмент и определили, что его кристаллическая структура идентична описанной в древних текстах, которые они обнаружили в архивах КГБ – текстах, связанных с ритуалами воскрешения.

Она пролистала дальше:

– Здесь говорится, что они провели первый эксперимент на животных – крысах, кроликах. Достигли частичной реанимации, но подопытные демонстрировали неконтролируемую агрессию и странную форму коллективного поведения. Затем они перешли к экспериментам на человеческих трупах…

Амира подошла ближе, заглядывая через плечо Елены: – Что случилось дальше?

– Последняя запись сделана наспех, с множеством ошибок, – Елена напряженно всматривалась в экран. – "Эксперимент вышел из-под контроля. Субъекты демонстрируют признаки автономного сознания, не соответствующего исходной личности. Телепатическая связь между субъектами подтверждена. Они слышат голоса… говорят о возвращении хозяев… Бог помоги нам, мы открыли дверь". И все. Больше записей нет.

Повисла тяжелая тишина, нарушаемая лишь тихим гудением старого терминала.

– Тот же сценарий, – наконец произнесла Амира. – Точно как описывал Давид. Они пробудили что-то, что использовало воскрешенные тела как проводники.

– Вопрос в том, где сейчас находится кристалл? – сказала Елена, оглядывая лабораторию. – И жив ли кто-нибудь из исследовательской группы?

Амира указала на дверь в дальней стене лаборатории: – Давай проверим там.

Эта дверь вела в небольшое помещение, которое, судя по всему, служило кабинетом руководителя проекта. Здесь царил еще больший беспорядок, чем в основной лаборатории: перевернутая мебель, разбросанные бумаги, следы борьбы. На стене виднелись темные пятна – старая кровь.

– Смотри, – Амира подняла с пола покрытую пылью фотографию в рамке. На ней была запечатлена группа ученых в белых халатах, стоящих перед входом в лабораторию. – Это должна быть исследовательская группа Ковальского.

Елена взяла фотографию и внимательно изучила лица: – Пятеро мужчин, две женщины. Судя по надписи на обороте, снимок сделан за месяц до инцидента.

Она перевернула рамку и замерла, глядя на надпись, сделанную от руки прямо на обратной стороне фотографии:

– "Если вы читаете это, значит, я мертв, но Она жива. Кристалл в Часовне Забытых. Не прикасайтесь к нему голыми руками. Они ждут за гранью. Ю.К."

– Часовня Забытых? – переспросила Амира. – Что это?

Елена задумалась: – Возможно, это место на территории комплекса. Может быть, часовня или какое-то религиозное сооружение поблизости?

– В советской научной лаборатории? – скептически заметила Амира. – Сомнительно.

– Возможно, это кодовое название одного из объектов, – предположила Елена. – Нужно проверить планы комплекса.

Они вернулись в основную лабораторию и начали искать документацию по объекту. В одном из шкафов Елена обнаружила папку с чертежами.

– Вот, – она развернула схему комплекса на столе. – Смотри, здесь отмечены все здания и сооружения.

Они внимательно изучали план, пока Амира не указала на небольшую постройку в северной части территории: – Здесь. Обозначено как "Хранилище О-7", но кто-то от руки написал сверху "Часовня".

– Это должно быть оно, – кивнула Елена. – Судя по плану, это отдельное строение, примерно в двухстах метрах от главного корпуса.

Они покинули лабораторию и поднялись наверх. Выйдя из здания, они ощутили, как похолодало за время их отсутствия – температура упала еще на несколько градусов, а небо затянули тяжелые серые тучи.

– Приближается буран, – заметила Амира, глядя на небо. – Нам лучше поторопиться.

Они двинулись в северном направлении, ориентируясь по компасу и плану. Вскоре среди деревьев показался небольшой бетонный бункер, наполовину занесенный снегом. Его единственная дверь была приоткрыта, и внутри виднелся слабый голубоватый свет.

– Тот же свет, что мы видели в монастыре, – прошептала Елена. – Свет кристаллов.

Они осторожно приблизились к бункеру. У самого входа Амира вдруг остановилась и схватила Елену за руку: – Подожди. Датчик радиации зашкаливает. Здесь опасный уровень.

Елена посмотрела на прибор – стрелка действительно ушла в красную зону. – Но это не обычная радиация, верно? Это излучение кристалла.

– Возможно, – неуверенно ответила Амира. – Но все равно опасно. Нам нужна дополнительная защита.

Они достали из рюкзаков легкие свинцовые пластины, которые предусмотрительно взяли с собой, и соорудили импровизированные щиты. Затем, надев защитные маски и перчатки, осторожно вошли внутрь бункера.

Помещение оказалось небольшим – не больше десяти квадратных метров. Стены были голыми, без окон, только вентиляционное отверстие в потолке. В центре стоял простой каменный постамент, а на нем, в неглубоком углублении, лежал кристалл размером с кулак.

Кристалл светился изнутри мягким голубым светом, пульсируя, словно в такт невидимому сердцебиению. Его грани были идеально ровными, словно отшлифованными мастером-ювелиром, но в то же время структура казалась органической, живой.

– Невероятно, – выдохнула Амира. – Он излучает энергию уже более сорока лет, и без видимого источника питания.

– Это должен быть третий фрагмент формулы, – сказала Елена. – Физическое воплощение знания о воскрешении.

Она осторожно приблизилась к постаменту, держа свинцовый щит перед собой. Рядом с кристаллом лежала потрепанная записная книжка. Елена взяла ее и открыла.

– Это дневник Ковальского, – сказала она, пролистывая страницы. – Написан в последние дни перед инцидентом.

Она начала читать:

"10 марта 1977 г. Мы расшифровали формулу, заключенную в кристалле. Это не просто инструкция по воскрешению мертвых – это ключ к иной форме существования. Древние тексты не лгали: есть мир за гранью смерти, и его обитатели жаждут вернуться.

12 марта 1977 г. Первый полноценный эксперимент на человеческом субъекте. Использовали тело недавно умершего охранника. Процесс начался как обычно – наночастицы, выделенные из кристалла, проникли в ткани, реконструируя нейронную сеть. Но затем произошло нечто невероятное – субъект заговорил на языке, не существующем на Земле. Анастасия записала звуки, попытается расшифровать.

14 марта 1977 г. Еще три эксперимента, еще три "воскрешения". Субъекты демонстрируют признаки разумности, но это не те личности, которыми они были при жизни. Они называют себя "Первыми" и говорят о возвращении. Самое тревожное – они начинают действовать согласованно, как единый организм.

15 марта 1977 г. Катастрофа. Субъекты вырвались из камер содержания. Они убили Виктора и Сергея. Остальные забаррикадировались в лаборатории, но это ненадолго. Я перенес кристалл в хранилище О-7 – "Часовню", как мы ее называем. Это самое защищенное место на объекте. Анастасия со мной, она ранена, но еще жива. Остальные, боюсь, уже мертвы.

16 марта 1977 г. Анастасия умерла от ран час назад. Я один. Твари ломятся в дверь "Часовни". Я изучил кристалл и понял его истинное назначение. Это не просто ключ – это тюрьма и одновременно маяк. В нем заключена частица сознания древних существ, изгнанных из нашего мира тысячи лет назад. Мы, глупцы, освободили ее, и теперь они возвращаются.

Я пишу это в надежде, что кто-нибудь найдет мои записи. Если вы читаете это – уничтожьте кристалл. Это единственный способ остановить возвращение. Но будьте осторожны – простое разрушение может высвободить всю энергию, заключенную в нем. Есть другой путь – древний ритуал запечатывания, описанный в свитках, которые мы нашли. Я попытаюсь провести его, но не уверен, что у меня достаточно времени или сил.

Прощайте. Да простит нас Бог за то, что мы сделали. Юрий Ковальский."

Елена закрыла дневник, ее руки дрожали. – Теперь понятно, что здесь произошло. Они провели эксперимент, используя кристалл, и освободили часть древнего сознания, заключенного в нем.

– Но что случилось с "воскрешенными"? – спросила Амира. – И с Ковальским?

– Возможно, он успел провести ритуал запечатывания, – предположила Елена. – Это объяснило бы, почему кристалл все еще здесь, а не забран культом или уничтожен.

Она осторожно осмотрела постамент и заметила странные символы, вырезанные по его периметру – те же самые восьмиконечные звезды, что были на контейнере со свитками и в монастыре.

– Смотри, – она указала на символы. – Он действительно провел ритуал. Эти знаки образуют защитный круг вокруг кристалла.

– Значит, кристалл запечатан? – спросила Амира. – Он безопасен?

– Относительно, – ответила Елена. – Ритуал сдерживает то, что внутри, но если круг будет нарушен или кристалл будет активирован с помощью первых двух частей формулы…

– Тогда то, что заключено в нем, вырвется наружу, – закончила Амира.

Они стояли, глядя на пульсирующий кристалл, и ощущали исходящую от него древнюю, чуждую силу.

– Что нам делать? – спросила Амира. – Забрать его? Уничтожить?

Елена задумалась: – Ковальский писал, что простое уничтожение может высвободить энергию. Это слишком рискованно. Но оставлять его здесь тоже нельзя – рано или поздно культ доберется до него.

– Может, есть способ безопасно транспортировать его? – предположила Амира. – Если сохранить защитный круг нетронутым…

– Возможно, – кивнула Елена. – Нам нужно скопировать символы и воссоздать круг в новом месте. Но сначала нужно связаться с Алексеем. Он должен знать, что мы нашли.

Она достала спутниковый телефон, но связи не было – возможно, из-за начинающегося бурана или странного излучения кристалла.

– Придется выйти наружу, – сказала она. – Оставайся здесь и следи за кристаллом. Не приближайся к нему и не нарушай круг.

Амира кивнула, и Елена вышла из бункера. Снаружи уже начиналась метель – снежные хлопья кружились в воздухе, видимость быстро сокращалась. Елена отошла на несколько метров от бункера и попыталась снова связаться с Алексеем.

На этот раз телефон поймал сигнал, и после нескольких гудков она услышала знакомый голос: – Елена? Ты меня слышишь?

– Алексей! Да, связь не очень, но я тебя слышу. Мы нашли третий фрагмент – это кристалл, предположительно внеземного происхождения. Он запечатан защитным ритуалом, но излучает странную энергию.

– Вы в безопасности? – голос Алексея звучал встревоженно.

– Пока да. Но приближается буран, и нам нужно решить, что делать с кристаллом. По записям ученого, руководившего исследованиями, простое уничтожение может привести к катастрофе.

– Слушай внимательно, – сказал Алексей. – Мы уничтожили швейцарскую базу культа и спасли Торпа, но это еще не конец. У "Хранителей" есть другие объекты, и они точно знают о существовании кристалла. Скорее всего, они уже направляются к вам.

– Что нам делать?

– Документируйте все, что сможете – символы, записи, сам кристалл. Затем найдите способ безопасно транспортировать его. Мы встретимся в точке эвакуации через… – связь прервалась, в трубке раздались помехи.

– Алексей? Алексей! – Елена пыталась восстановить соединение, но безуспешно.

Внезапно она услышала шум двигателей, доносящийся откуда-то из-за деревьев. Вертолет? Нет, что-то другое… снегоходы! Несколько снегоходов приближались к комплексу.

"Культ нашел нас," – поняла Елена с ужасом. Она бросилась обратно к бункеру.

– Амира! – крикнула она, вбегая внутрь. – У нас проблемы. "Хранители" здесь!

Амира вскочила на ноги: – Ты уверена?

– Абсолютно. Я слышу снегоходы. Нужно действовать быстро.

Они лихорадочно начали собирать все важные документы и записи. Амира тщательно фотографировала символы на постаменте и сам кристалл со всех ракурсов.

– Как мы транспортируем кристалл? – спросила она. – У нас нет оборудования для безопасной перевозки.

Елена огляделась по сторонам и заметила в углу бункера старый металлический контейнер, похожий на тот, в котором был найден первый свиток.

– Вот, – она подняла контейнер. – Он должен подойти. Смотри, внутри те же символы, что и на постаменте. Ковальский, видимо, подготовил его для транспортировки.

– Но как перенести кристалл, не нарушив защитный круг? – спросила Амира.

Елена внимательно изучила символы: – Судя по записям и тому, что мы знаем о ритуале, круг защищает не сам кристалл, а пространство от того, что внутри кристалла. Если контейнер имеет те же символы, он должен сдержать силу.

Шум снегоходов становился все ближе. У них оставались считанные минуты.

– Хорошо, – решила Амира. – Давай попробуем. Но будь предельно осторожна.

Елена надела дополнительные защитные перчатки, затем, глубоко вздохнув, осторожно приблизилась к кристаллу. Она медленно поднесла контейнер, открыла его и, стараясь не дрожать, аккуратно поместила кристалл внутрь.

Как только кристалл оказался в контейнере, его свечение слегка изменилось – стало более приглушенным, сконцентрированным. Елена быстро закрыла крышку и защелкнула замок.

– Готово, – выдохнула она. – Теперь нужно уходить. Быстро.

Они выскочили из бункера и увидели, что метель усилилась, ограничивая видимость до нескольких метров. Это было как благословение, так и проклятие – с одной стороны, снежная завеса скрывала их от преследователей, с другой – затрудняла путь к спасению.

– В каком направлении они приближаются? – спросила Амира.

Елена прислушалась к звуку моторов: – С запада. Нам нужно идти на восток, к реке. Если доберемся до противоположного берега, у нас будет шанс оторваться.

Они двинулись сквозь бушующую метель, ориентируясь по компасу. Контейнер с кристаллом Елена несла в специальном отделении рюкзака, обложив его свинцовыми пластинами для дополнительной защиты.

Через несколько минут они услышали выстрелы и крики позади – преследователи обнаружили пустой бункер и теперь рыскали по территории комплекса в поисках их следов. К счастью, метель быстро заметала все отпечатки.

Они брели сквозь снежную бурю, с трудом различая дорогу перед собой. Пальцы немели от холода, дыхание превращалось в ледяные кристаллы. Наконец, они достигли берега реки.

– Лед должен выдержать, – сказала Елена, осторожно ступая на замерзшую поверхность. – Иди точно по моим следам.

Они медленно пересекали реку, когда услышали рев снегоходов, приближающихся к берегу. Обернувшись, они увидели сквозь снежную пелену несколько фигур в черной одежде, направляющихся к реке.

– Они заметили нас! – воскликнула Амира.

В этот момент раздались выстрелы, и пули взбили ледяную крошку в нескольких метрах от них.

– Бежим! – крикнула Елена, и они бросились через лед к противоположному берегу.

Преследователи выехали на лед на снегоходах, но из-за плохой видимости и неуверенности в прочности льда двигались осторожно. Это дало Елене и Амире драгоценную фору.

Добравшись до противоположного берега, они углубились в лес. Здесь деревья росли густо, создавая естественное препятствие для снегоходов. Преследователям пришлось бы продолжать погоню пешком, что в условиях метели было крайне сложно.

– Кажется, мы оторвались, – сказала Амира, когда звуки погони стихли за пеленой снега.

– Пока да, – кивнула Елена. – Но нам нужно найти укрытие. В такую погоду мы долго не протянем.

Они продолжили путь, борясь с ветром и снегом. Через полчаса изнурительного марша Амира заметила впереди темный силуэт: – Смотри! Похоже на охотничью хижину.

Это действительно оказалась старая охотничья избушка, полуразвалившаяся, но все еще способная служить укрытием от бурана. Внутри было холодно и сыро, но по крайней мере не было ветра. Они быстро забаррикадировали дверь и окно, используя обломки мебели.

– Нужно развести огонь, – сказала Елена, осматривая старую печку в углу. – Иначе замерзнем.

К счастью, в хижине нашлись остатки дров, и вскоре им удалось разжечь небольшой огонь. Они сели рядом с печкой, грея замерзшие руки и ноги.

– Что будем делать дальше? – спросила Амира. – Связи нет, мы не знаем, где точка эвакуации, и за нами охотится культ.

Елена задумчиво смотрела на огонь: – Подождем, пока стихнет буран. Затем двинемся на юг, к ближайшему поселку. Оттуда сможем связаться с Алексеем.

– А кристалл? – Амира кивнула на рюкзак Елены, где был спрятан контейнер.

– Он с нами. И мы должны сделать все, чтобы он не попал в руки "Хранителей". Если они получат все три части формулы…

– Знаю, – кивнула Амира. – Конец света, древние сущности, вторжение из-за грани. Звучит как фантастический фильм, но после всего, что мы видели…

– Это реально, – твердо сказала Елена. – Я видела символы в монастыре, читала древние тексты. Все совпадает. Давид был прав – эта технология была запечатана не просто так. Она действительно открывает дверь для чего-то нечеловеческого.

Амира вдруг замерла, прислушиваясь: – Ты слышала?

Из-за стены хижины донесся странный звук – не вой ветра, не треск ломающихся ветвей, а что-то похожее на… дыхание? Тяжелое, хриплое дыхание, словно огромное животное принюхивалось к их следам.