Проклятие Гипербореи

Глава 1: Древний лед

Плато Путорана, Сибирь

Треск.

Профессор Сергей Иванович Громов замер, прислушиваясь. В тишине сибирской тундры каждый звук приобретал особую значимость.

Снова треск – отчетливый, напоминающий ломающийся под весом лед.

– Все назад! – скомандовал он, резко выбрасывая руку в предупреждающем жесте.

Члены экспедиции, рассредоточенные по раскопу, замерли. Июльское солнце безжалостно жгло спины, заставляя ткань спецовок липнуть к потным телам. Но никто не смел пошевелиться.

Снова треск – громче и продолжительнее. Земля под ногами дрогнула.

– Уходим! Живо! – Громов махнул рукой в сторону лагеря.

Молодая женщина-археолог, стоявшая ближе всех к аномальной зоне, сделала несколько шагов назад, не отводя взгляда от почвы под ногами. Внезапно раздался звук, напоминающий вздох – словно сама земля выдохнула после долгого сна. Поверхность вечной мерзлоты, которую они исследовали последние три недели, пошла волной.

– Бегите! – крикнул Громов, но было поздно.

Земля разошлась прямо под ногами женщины. Она вскрикнула, пытаясь ухватиться за край образовавшейся трещины, но края крошились под пальцами, осыпаясь вниз вместе с ней.

Громов рванулся вперед. Двое других исследователей бросились к месту происшествия. Трещина расширялась с невероятной скоростью, обнажая темную пустоту под слоем вечной мерзлоты.

– Верёвку! – крикнул Громов, падая на колени у края разлома. – Света! Ты меня слышишь?

Из темноты донесся стон, затем слабый голос: – Я… кажется, цела. Тут… тут что-то есть.

– Держись! Мы сейчас!

Двое ассистентов уже тащили спасательное снаряжение. Экспедиция была хорошо подготовлена к чрезвычайным ситуациям, но никто не ожидал, что под ними внезапно разверзнется бездна.

Пока готовили спасательную операцию, Громов лёг на живот и посветил мощным фонарем в провал. Луч света прорезал темноту, выхватывая фигуру женщины, сидевшей на выступе примерно в четырех метрах ниже.

– Я зацепилась за… – она посмотрела вниз и осеклась. – Профессор… здесь что-то есть. Это… это не просто пещера.

Громов направил луч фонаря дальше. То, что он увидел, заставило его сердце пропустить удар. Светлана сидела на выступе, который при ближайшем рассмотрении оказался не природным образованием, а геометрически правильной конструкцией. Каменной платформой.

– Боже мой… – прошептал Громов, направляя луч фонаря глубже.

Стены того, что он сначала принял за естественную пещеру, были слишком ровными. А в глубине виднелось нечто, напоминающее арку. Идеально правильную арку с выбитыми на ней символами.

– Спускаемся все, – скомандовал он, отстраняясь от края. – Алексей, Дмитрий – берите полное снаряжение. Возможно, мы только что сделали величайшее археологическое открытие века.

Через час в провал спустились четверо: Громов, Светлана и двое крепких аспирантов, экипированных всем необходимым для экстренного исследования. Остальные члены экспедиции обеспечивали страховку сверху и устанавливали мощные прожекторы, направленные в разлом.

Светлана, получившая ушибы, но сохранившая работоспособность, теперь возбужденно двигалась вдоль стены, освещая её налобным фонарем.

– Сергей Иванович, это искусственное сооружение. Безусловно, искусственное. Смотрите на кладку – идеальная подгонка камней без раствора.

Громов осторожно прикоснулся к стене. Поверхность камня была неожиданно теплой, словно нагретой изнутри.

– Странно… – пробормотал он. – При такой теплопередаче вечная мерзлота над этим местом должна была давно растаять.

Дмитрий, один из аспирантов, ответственный за документацию, уже снимал всё на камеру, не забывая комментировать:

– Мы находимся на глубине примерно четырех метров под поверхностью вечной мерзлоты. Обнаружено искусственное сооружение неизвестного происхождения. Судя по характеру кладки, возраст может составлять… – он вопросительно посмотрел на профессора.

– Пока не будем делать поспешных выводов, – отрезал Громов. – Но учитывая слой мерзлоты… не менее десяти тысяч лет.

– Десять тысяч?! – воскликнул Алексей, второй аспирант. – Но это невозможно. В этом регионе не было цивилизаций такого уровня развития.

– Очевидно, была, – сухо ответил Громов, проводя пальцами по странным символам на арке. Его сердце колотилось как бешеное. Если это то, о чем он думал последние двадцать лет, если легенды не лгали…

– Идем внутрь, – решительно произнес он, направляясь к арке. – И будьте предельно осторожны. Не прикасайтесь ни к чему без необходимости.

Они прошли под аркой, оказавшись в коридоре с высокими сводами. Стены здесь были не просто гладкими – на них виднелись барельефы и странные символы, напоминающие древние руны, но не похожие ни на один известный Громову алфавит. И он знал их немало.

– Стойте, – вдруг скомандовал он, заметив на полу странный узор. – Не наступайте на эти линии.

На каменном полу был выложен узор из темного и светлого камня, образующий сложную геометрическую фигуру, похожую на снежинку или звезду с восемью лучами.

– Думаете, это ловушка? – с интересом спросила Светлана, освещая узор.

– Не уверен… – Громов осторожно обошел узор по периметру. – Но у многих древних культур такие символы имели сакральное значение. Возможно, это…

Дмитрий, не слушая предостережений, шагнул прямо на центр узора.

– Да ладно вам, профессор. Какие ловушки могут работать спустя тысячи лет?

В ту же секунду камни под его ногами слегка подались вниз со звуком, напоминающим щелчок механизма. Все замерли.

Ничего не произошло.

– Видите? – ухмыльнулся Дмитрий. – Просто…

Его слова оборвал низкий гул, пронесшийся по коридору. Стены задрожали, осыпая мелкую каменную крошку. Свет фонарей заметался по стенам, выхватывая испуганные лица исследователей.

– Что ты наделал… – прошептал Громов, хватаясь за стену, чтобы сохранить равновесие.

Гул нарастал, вибрация усиливалась. Затем также внезапно всё стихло. В наступившей тишине послышался новый звук – журчание воды.

– Откуда здесь вода? – удивился Алексей, направив луч фонаря вперед.

Из трещин в полу начала сочиться вода, медленно заполняя углубления между камнями.

– Назад! – скомандовал Громов. – Немедленно возвращаемся!

Но едва они сделали несколько шагов к выходу, как заметили тонкие струйки воды, стекающие по стенам. Вода быстро наполняла коридор, уже доходя до щиколотки.

– Быстрее! – Громов подтолкнул Светлану к арке.

Дмитрий бросился вперед, но поскользнулся на мокром камне и упал. Алексей помог ему подняться, и они вчетвером поспешили к выходу. Вода прибывала с невероятной скоростью, словно где-то прорвало плотину подземного озера.

Они выбрались обратно на каменную платформу, где их спускали. Вода хлынула следом, заполняя пространство.

– Поднимайте нас! – крикнул Громов в рацию. – Срочно!

Страховочные веревки натянулись, поднимая исследователей к поверхности. Последним поднимался Громов, и прежде чем скрыться в проеме, он успел бросить взгляд вниз.

Вода продолжала прибывать, но уже не так стремительно. В её тёмной поверхности отражались странные блики, источник которых был неясен. Словно что-то внизу начало светиться.

– Они замерзли за ночь, – сообщил Алексей, вернувшись с утреннего осмотра провала. – Вся вода превратилась в лед.

Громов задумчиво посмотрел на своего помощника. Его седая борода и всклокоченные волосы придавали ему вид библейского пророка, что усиливалось ореолом пара от дыхания в морозном воздухе.

– Замерзли? При положительной температуре?

– Именно, – кивнул Алексей. – Минус пятнадцать в провале. Мы проверили трижды. В то время как на поверхности плюс двадцать два.

Громов нахмурился: – Это невозможно. Разве что…

Он не закончил фразу, но его глаза загорелись азартом исследователя, столкнувшегося с необъяснимым явлением.

Их базовый лагерь, расположенный в двух километрах от раскопа, представлял собой комплекс из пяти больших палаток, оснащенных автономными генераторами и спутниковой связью. Экспедиция, финансируемая Российской Академией Наук совместно с Международным Арктическим Фондом, была рассчитана на полтора месяца работы в полевых условиях.

Утро после необычного открытия началось с новой странности: несмотря на разгар лета, температура воздуха вокруг лагеря опустилась до десяти градусов, хотя метеосводки сообщали о стабильном тепле по всему региону.

Громов склонился над ноутбуком, просматривая снимки, сделанные во время вчерашнего спуска. Отдельно он изучал символы с арки, сравнивая их с базой древних письменностей.

– Ничего похожего, – пробормотал он. – Абсолютно новая система знаков.

В палатку вошла Светлана, потирая ушибленное плечо.

– Профессор, вы должны это увидеть, – она протянула ему планшет с открытой картой местности. – Это термальный снимок со спутника, который я запросила час назад. Смотрите на эти контуры.

Громов вгляделся в изображение. На термальной карте отчетливо проступали геометрически правильные очертания под поверхностью земли вокруг места их раскопок.

– Это… – он осёкся, не решаясь произнести вслух то, о чём думал.

– Город, – закончила за него Светлана. – Или что-то похожее на город. Под слоем вечной мерзлоты.

Громов откинулся на стуле, пытаясь осмыслить увиденное.

– Необходимо немедленно расширить раскопки. Установить периметр безопасности и начать тщательное картографирование.

– Уже распорядилась, – кивнула Светлана. – Но есть проблема. Метеорологи сообщают о приближении необычного холодного фронта. Прямо над нами формируется нечто, похожее на зимний циклон.

– В июле? В Сибири?

– Именно. И эпицентр точно над местом раскопок. – Она показала еще одно изображение на планшете. – Это прогноз на завтра. Будет снежная буря.

Громов помолчал, затем тихо произнес: – Это не совпадение. Мы что-то активировали вчера.

Светлана напряглась: – Что именно?

– Не знаю, – Громов потер переносицу. – Но если я прав… Если это действительно Гиперборея…

– Гиперборея? – Светлана удивленно подняла брови. – Та самая мифическая страна на Севере? Вы серьезно?

– Более чем, – кивнул Громов. – Двадцать лет я собирал фрагменты легенд, сопоставлял данные, искал следы. Гиперборея не просто миф. Это была высокоразвитая цивилизация, существовавшая как минимум двенадцать тысяч лет назад, задолго до известных нам культур.

– Но почему о ней так мало упоминаний?

– Потому что она исчезла внезапно, – Громов встал и начал расхаживать по палатке. – Легенды многих народов Севера говорят о "великой зиме", которая пришла неожиданно. О том, как "боги" скрылись под землей и льдами. О механизмах, контролирующих погоду.

Он остановился и пристально посмотрел на Светлану: – Что если все эти мифы – отголоски реальных событий? Что если гиперборейцы обладали технологией, способной влиять на климат, и использовали её, чтобы спастись от какой-то угрозы, намеренно вызвав ледниковый период?

– Звучит как научная фантастика, – покачала головой Светлана, но в её голосе не было скептицизма, только изумление.

– Наука часто опережает фантастику, – улыбнулся Громов. – Помните Трою? Считалась мифом, пока её не нашел Шлиман.

Их разговор прервал треск рации: – Профессор, вы нужны у раскопа. Немедленно.

Голос Дмитрия звучал напряженно. Громов схватил куртку: – Что случилось?

– Лёд… он тает. И внутри что-то светится.

К моменту прибытия Громова и Светланы к раскопу, лёд в провале уже практически растаял, обнажая проход в подземное сооружение. Но самым удивительным было мерцающее голубоватое свечение, исходящее из глубины.

– Когда это началось? – спросил Громов, наблюдая, как последние куски льда превращаются в воду, которая, вопреки всем законам физики, не заполняла пространство, а словно впитывалась в стены и пол.

– Около часа назад, – ответил Дмитрий. – Сначала лёд начал таять, затем появилось свечение. Температура стабилизировалась на уровне около нуля.

Громов сверился с термометром на своих часах: – Странно. На поверхности уже минус пять.

Они огляделись. Несмотря на утреннее летнее солнце, воздух заметно похолодал. Над далеким горизонтом собирались тёмные тучи.

– Буря приближается быстрее, чем предсказывали, – заметила Светлана, указывая на небо. – У нас может быть всего несколько часов.

Громов принял решение: – Спускаемся сейчас же. Полное снаряжение, страховка, дополнительные источники света. И теплая одежда.

– Уверены, что это безопасно? – спросил Алексей. – После вчерашнего…

– Безопасно? – Громов усмехнулся. – Определенно нет. Но у нас нет выбора. Если буря накроет лагерь, мы можем оказаться отрезанными на недели. Нужно выяснить, что мы активировали, и по возможности остановить это.

Через полчаса группа из пяти человек – Громов, Светлана, Дмитрий, Алексей и ещё один участник экспедиции, геофизик Виктор – спустились в подземное сооружение. Каждый был экипирован автономным дыхательным аппаратом, теплой одеждой и инструментами для экстренных ситуаций.

Пройдя под аркой, они оказались в уже знакомом коридоре. Но теперь он выглядел иначе. Стены излучали тусклое голубоватое свечение, постепенно нарастающее в интенсивности. Барельефы, едва заметные вчера, теперь проступали отчетливее, словно подсвеченные изнутри.

– Невероятно… – прошептала Светлана, проводя лазерным сканером по стене. – Сканер показывает, что стены содержат неизвестный минерал, излучающий энергию в ультрафиолетовом и инфракрасном спектрах.

Виктор, хмурясь, изучал показания своих приборов: – Здесь странные магнитные аномалии. Компас сходит с ума, а измеритель электромагнитного поля зашкаливает.

Громов осторожно двигался впереди, внимательно изучая каждый символ на стенах. Теперь, при лучшем освещении, он мог видеть, что изображения складываются в повествование.

– Здесь история… – медленно произнес он, прослеживая пальцем линии барельефа. – Смотрите, это похоже на карту звездного неба, но созвездия расположены иначе. А здесь… – он указал на другую секцию стены, – похоже на изображение какого-то механизма.

Они продвигались глубже. Коридор расширялся, переходя в просторный зал с высоким сводчатым потолком. В центре зала возвышалась конструкция, напоминающая алтарь или пьедестал, окруженный концентрическими кругами из того же светящегося материала, что и стены.

– Не приближайтесь, – предупредил Громов, когда Дмитрий шагнул к центру. – Сначала нужно убедиться, что это безопасно.

Но предостережение запоздало. Дмитрий уже коснулся внешнего круга. В ту же секунду свечение усилилось, пульсируя в такт сердцебиению. По полу от центра к стенам разбежались светящиеся линии, образуя сложный геометрический узор.

– Отойди оттуда! – крикнул Громов, но Дмитрий, словно завороженный, продолжал двигаться к центру.

– Я слышу… голоса, – пробормотал он. – Они говорят… они зовут…

Его глаза остекленели, движения стали механическими. Алексей бросился к нему, пытаясь оттащить, но едва он коснулся друга, как его самого словно ударило электрическим разрядом.

– Не прикасайтесь к нему! – закричал Виктор, наблюдая за показаниями приборов. – Вокруг него формируется какое-то поле!

Дмитрий тем временем достиг центра. Над алтарем, или чем был этот постамент, парил полупрозрачный кристалл размером с человеческую голову. Он пульсировал тем же голубоватым светом, но гораздо интенсивнее.

– Это ключ, – произнес Дмитрий голосом, в котором угадывались чужие интонации. – Ключ к механизму.

Он протянул руку и коснулся кристалла.

Яркая вспышка света на мгновение ослепила всех присутствующих. Когда зрение вернулось, они увидели Дмитрия, лежащего без сознания у подножия постамента. Кристалл над алтарем теперь ярко пылал, испуская пульсирующий свет. Линии на полу светились ярче, их узор изменился, и теперь они напоминали расходящиеся волны.

Громов бросился к Дмитрию, проверяя пульс.

– Жив, но без сознания. Нужно немедленно поднять его на поверхность.

В этот момент все сооружение содрогнулось. С потолка посыпалась пыль, послышался гул, нарастающий с каждой секундой.

– Землетрясение! – крикнула Светлана. – Выбираемся отсюда!

Громов и Алексей подхватили бесчувственного Дмитрия, Виктор и Светлана поспешили к выходу. Но гул становился громче, стены вибрировали сильнее.

– Не успеем! – выкрикнул Виктор, когда часть потолка обрушилась, перекрывая путь к коридору.

Громов быстро огляделся: – Там! Боковой проход!

Они бросились к узкому проходу в стене, который раньше не заметили. Едва последний из них скрылся в проеме, как остальная часть зала обрушилась.

Новый коридор был уже и ниже предыдущего, но также светился тем же таинственным светом. Они быстро продвигались вперед, слыша за спиной грохот обвалов.

– Приборы показывают, что мы поднимаемся, – сообщил Виктор, сверяясь с датчиками. – Если продолжим в том же направлении, сможем выйти на поверхность.

Спустя мучительно долгие минуты коридор действительно начал уходить вверх более явно, превращаясь в крутой тоннель с высеченными в камне ступенями. Наконец, они увидели впереди дневной свет.

Выбравшись на поверхность, они оказались в нескольких сотнях метров от места первоначального спуска. И то, что они увидели, заставило их застыть в изумлении.

Над плато бушевала снежная буря. В разгар июля, среди сибирского лета, воздух наполняли тяжелые снежные хлопья, ветер швырял их с яростью зимнего урагана. Температура упала до минус пятнадцати и продолжала снижаться.

– Что за чертовщина… – пробормотал Алексей, щурясь от снега. – Этого не может быть!

Громов молчал, глядя на разыгравшуюся стихию. В его глазах мелькнуло понимание, смешанное с ужасом.

– Мы активировали его, – прошептал он. – Механизм гиперборейцев. И теперь он пробуждается.

Дмитрий в их руках внезапно задрожал и открыл глаза. Но взгляд его был чужим, отстраненным.

– Великое очищение началось, – произнес он на незнакомом языке, который, однако, все странным образом поняли. – Бореальный цикл запущен. Лед вернется, чтобы очистить мир.

Затем он потерял сознание снова, но на его губах играла странная улыбка.

Громов посмотрел на бушующую стихию, затем на своих потрясенных коллег. Внезапно его лицо исказилось от боли, он схватился за грудь и упал на колени.

– Профессор! – Светлана бросилась к нему.

– Я в порядке… – прохрипел Громов, но его лицо побледнело, а глаза лихорадочно блестели. – Нужно вернуться в лагерь. Нужно предупредить… мир.

Поддерживая друг друга, пятеро исследователей начали долгий путь обратно к лагерю сквозь неожиданную сибирскую метель. Позади них, из-под земли, продолжал исходить пульсирующий голубоватый свет, прорезая снежную пелену и уходя в небо, словно маяк.

Маяк, призывающий возвращение древнего холода.

Прошла неделя с момента активации механизма. Лагерь экспедиции стал островком среди снежной пустыни. Несмотря на июль, температура установилась на уровне минус двадцати и ниже. Спутниковые снимки показывали, что аномальная зона холода расширяется, охватывая всё большую территорию Сибири.

Мировые новостные агентства пестрели сообщениями о странных климатических аномалиях. Внезапные снегопады в Скандинавии, необъяснимое похолодание в северной Атлантике, изменение течений в Северном Ледовитом океане. Метеорологи были в замешательстве, политики требовали объяснений, экологи предупреждали о катастрофе.

В палатке, служившей лазаретом, Громов лежал в полубреду. Странная болезнь поразила его после контакта с кристаллом. Высокая температура, галлюцинации, периоды ясности сознания, сменяющиеся беспамятством. Дмитрий, пришедший в себя на следующий день после инцидента, не помнил ничего о своих действиях в подземном зале и словах на неизвестном языке.

Светлана сидела у постели профессора, меняя холодные компрессы. В минуты просветления Громов диктовал ей свои наблюдения и гипотезы.

– Гиперборея… – шептал он, цепляясь за её руку. – Это действительно она. Цивилизация, существовавшая во время последнего ледникового периода. Они не просто выжили во льдах – они создали их.

– Отдохните, Сергей Иванович, – тихо говорила Светлана, но Громов продолжал:

– Кристалл – это ключ к их технологии. Они могли управлять климатом, понимаешь? Эта способность сделала их богами в глазах примитивных народов. Но что-то пошло не так… Они запустили механизм глобального похолодания и не смогли его остановить…

Его речь прерывалась приступами кашля. На платке оставались следы крови.

– Вам нужна медицинская помощь, – настаивала Светлана. – Вертолет будет завтра, если погода позволит. Вас доставят в Норильск.

– К завтрашнему дню я могу не дожить, – слабо улыбнулся Громов. – И это неважно. Важно то, что мы запустили тот же механизм. Если его не остановить, новый ледниковый период накроет планету.

Он попытался сесть, превозмогая слабость: – Ты должна связаться с Алексеем Вольским. Он единственный, кто может помочь.

– Климатологом? – удивилась Светлана. – Почему именно он?

– Потому что он изучал аномальные климатические явления. Потому что он поймет то, что другие сочтут бредом. И потому, – Громов понизил голос, – что в его крови течет наследие Гипербореи, хотя он сам об этом не знает.

Светлана в замешательстве покачала головой: – Я не понимаю…

– И не должна, – Громов откинулся на подушки. – Просто сделай, как я прошу. В моей личной папке есть файл с контактами и инструкциями. Там же письмо для Вольского. Он должен возглавить операцию "Феникс".

Его глаза закрылись, дыхание стало тяжелым.

– Профессор? – встревоженно позвала Светлана.

Громов с трудом приоткрыл глаза: – И сохрани это. – Он вынул из-под одеяла маленький предмет и вложил в её руку. – Отдашь ему лично. Скажи… скажи, что кровь помнит.

Светлана опустила взгляд. На её ладони лежал древний амулет из странного металла с выгравированным на нём символом, похожим на те, что они видели в подземном городе. Амулет был теплым, словно живым, и, казалось, слегка пульсировал в такт сердцебиению.

Когда она подняла глаза, Громов уже спал беспокойным сном. Его лоб горел под её пальцами, дыхание было неровным.

Снаружи палатки бушевала сибирская метель, неестественная для летнего времени. Над горизонтом, где находился вход в подземный город, небо светилось странным голубоватым светом.

Светлана крепко сжала амулет в руке и подошла к коммуникационной станции. Найдя в компьютере профессора нужный файл, она открыла его и начала читать инструкции по активации протокола "Феникс".

"В случае обнаружения артефактов Гипербореи и активации древних механизмов…" – гласило начало документа, датированного задолго до начала экспедиции, словно Громов знал, что они найдут.

Механизм был запущен, и теперь миру требовался тот, кто сможет его остановить. Наследник древней крови. Человек, которого Светлане предстояло найти.

Глава 2: Феникс

Москва

Московский Государственный Университет тонул в мягком свете осеннего солнца. Золотая листва кленов создавала причудливый узор теней на асфальте, а воздух был наполнен особой свежестью, характерной для ранней осени в столице. Несмотря на календарь, показывающий середину сентября, день выдался необычно теплым, словно лето не желало уступать свои права.

Главная аудитория геологического факультета была заполнена до отказа. Студенты, аспиранты, преподаватели, журналисты – все собрались, чтобы послушать лекцию доктора Алексея Вольского, одного из ведущих мировых специалистов по климатическим аномалиям.

Вольский стоял у кафедры, задумчиво глядя на экран за своей спиной, где проецировалась трехмерная модель атмосферных потоков. Высокий, поджарый, с короткими темными волосами и внимательными серыми глазами, он казался старше своих тридцати восьми лет. Глубокий шрам на левой щеке, оставшийся от обморожения, и вечно напряженный взгляд придавали ему суровый вид, который смягчался лишь в редкие моменты улыбки.

– Итак, – произнес он, нажимая клавишу на пульте дистанционного управления, – что же произошло над Атлантикой 23 июля этого года?

Изображение на экране сменилось: теперь там отображался метеорологический снимок масштабного урагана.

– Ураган "Сигма", категория 5. Скорость ветра до 290 километров в час, аномальное барометрическое давление, непредсказуемая траектория. – Вольский сделал паузу, окидывая аудиторию взглядом. – Классический пример того, что мы называем "климатической аномалией нового типа". Теперь взгляните на это.