Проклятие Гипербореи

В столовой воцарилось мрачное молчание. Наконец, Вольский прервал его: – Что мы знаем о природе механизма? Как он влияет на климат?

Виктор Полозов включил другую голограмму – трехмерную модель кристаллического объекта в центре подземного зала: – Мы смогли провести несколько исследований, прежде чем доступ в центральный зал стал слишком опасен. Это кристаллическое образование, похожее на крупный алмаз или кварц, но с совершенно иной молекулярной структурой. Мы предполагаем, что оно искусственного происхождения.

– Какого размера? – спросил Вольский.

– Основной кристалл примерно метр в диаметре. Но от него расходятся восемь кристаллических "лучей", встроенных в пол зала. Каждый луч направлен в определенную сторону света, согласно нашему компасу.

– Как именно он работает?

– Это самое интересное, – Полозов увеличил изображение. – Насколько мы смогли понять, кристалл генерирует мощное электромагнитное поле особой конфигурации. Это поле каким-то образом влияет на ионосферу непосредственно над местом раскопок, изменяя её электрические свойства. Это, в свою очередь, влияет на движение воздушных масс, альбедо поверхности и даже на океанические течения.

– Но это невозможно, – возразил Вольский. – Даже самые мощные современные установки не способны оказывать такое масштабное воздействие на климат.

– И тем не менее, факты говорят об обратном, – пожал плечами Полозов. – Корреляция между активацией механизма и началом аномалии слишком очевидна, чтобы быть совпадением.

– А что с энергоснабжением? – спросил Чжан Ли. – Такое устройство должно потреблять огромное количество энергии.

– Вот в чем парадокс, – ответил Полозов. – Мы не фиксируем никаких внешних источников питания. Более того, согласно нашим приборам, кристалл сам генерирует энергию. И с каждым днем её становится больше.

– Как это возможно?

– Мы не знаем. Возможно, он каким-то образом преобразует геотермальную энергию планеты. Или использует принципы, которые нам неизвестны.

Вольский задумчиво постукивал пальцами по столу: – А что с древними текстами? Громов упоминал какую-то карту и Ключи Равновесия.

Елена Маркина, до этого молчавшая, ответилась: – Профессор действительно обнаружил нечто похожее на карту в одном из боковых помещений комплекса. Настенное изображение, показывающее территорию, напоминающую Северное полушарие Земли, с отмеченными на ней точками. Восемь точек, по одной на каждую сторону света.

– И где эта карта сейчас?

– Всё еще там, в подземном комплексе. Последнее обрушение перекрыло доступ в это помещение. Но у нас есть фотографии.

Она показала на голограмме несколько снимков древнего барельефа. На каменной стене был высечен примитивный, но узнаваемый контур континентов Северного полушария. В определенных точках были выгравированы символы, напоминающие восьмилучевые звезды, подобные той, что была на амулете Вольского.

– Мы сопоставили эти отметки с современной картой, – продолжила Маркина. – Они соответствуют реальным географическим объектам. Одна в Норвегии, одна в Шотландии, одна в Исландии, одна на Аляске, одна в Гренландии, одна в Якутии, одна на Алтае и одна здесь, в Сибири.

– И что находится в этих точках? – спросил Вольский.

– Различные археологические памятники, большинство из которых датируются примерно десятью-двенадцатью тысячами лет назад. Древние поселения, мегалиты, пещерные святилища. Профессор Громов полагал, что это объекты, связанные с цивилизацией Гипербореи. Возможно, её аванпосты или колонии.

– И эти "Ключи Равновесия" находятся там?

– Согласно гипотезе профессора – да. Он считал, что для управления механизмом требуются особые артефакты, которые гиперборейцы намеренно рассредоточили по миру. Своего рода защита от случайной активации.

– Которая не сработала, – мрачно заметил Чернов.

– Нет, сработала, – возразила Маркина. – Механизм активировался не полностью. По мнению Громова, то, что мы наблюдаем сейчас – лишь малая часть его возможностей. Если бы он работал на полную мощность, эффект был бы гораздо более катастрофическим.

Вольский встал: – Мне нужно увидеть механизм. Сейчас же.

Соколов кивнул: – Экипировка уже подготовлена. Но из соображений безопасности я рекомендую взять с собой не более трех человек.

– Я пойду, – тут же вызвалась Светлана. – Я знаю комплекс лучше других.

– И я, – добавила Анна. – Моя задача – обеспечивать безопасность группы.

– Хотел бы присоединиться, – сказал Чжан Ли. – Мне необходимо увидеть древние тексты.

Вольский кивнул: – Хорошо. Тогда идем вчетвером. Чернов, вы останетесь на базе и будете поддерживать связь. Если что-то пойдет не так, организуйте спасательную операцию.

Бывший спецназовец молча кивнул, его светлые глаза внимательно изучали Вольского, словно оценивая.

– Время – наш главный враг, – подытожил Вольский. – Чем дольше работает механизм, тем сильнее его воздействие на климат и тем труднее будет его остановить.

Спуск в подземный комплекс напоминал экспедицию в другой мир. Группа была одета в специальные защитные костюмы, разработанные для работы в условиях биологической опасности. Белые, с прозрачными шлемами и автономной системой дыхания, они делали людей похожими на астронавтов, исследующих чужую планету.

Вход в древний комплекс теперь представлял собой хорошо оборудованный спуск с металлической лестницей и системой страховочных тросов. Над входом была сооружена защитная конструкция, предотвращающая попадание снега внутрь.

– С момента вашего последнего посещения многое изменилось, – сообщила Светлана по внутренней связи, когда они начали спуск. – Часть коридоров обрушилась, открыв новые помещения. А некоторые, наоборот, оказались заблокированы.

– Изменения продолжаются? – спросил Вольский.

– Да, комплекс как будто… перестраивает себя. Каждый день мы обнаруживаем новые проходы и залы. Это похоже на живой организм, который адаптируется к новым условиям.

Когда они достигли дна спуска, Вольский включил мощный налобный фонарь на своем шлеме. Луч света прорезал полумрак подземного коридора, выхватывая из темноты древние стены с искусной резьбой и барельефами.

– Невероятно, – прошептал он, приближаясь к одной из стен.

Барельеф изображал людей в странных одеяниях, выполняющих какой-то ритуал вокруг объекта, похожего на кристалл. Резьба была настолько искусной и детализированной, что казалось, фигуры вот-вот оживут.

– Это центральный коридор, – пояснила Светлана. – Он ведет к главному залу, где находится механизм. Но по дороге есть несколько боковых помещений, которые тоже представляют интерес.

Они двинулись вперед, освещая путь фонарями. Температура внутри была заметно выше, чем на поверхности, но все равно довольно низкая – около нуля. От дыхания перед лицевыми щитками образовывался пар.

– Странно, – заметил Вольский. – Стены кажутся… теплыми.

Он прикоснулся к поверхности древней кладки. Несмотря на окружающий холод, камень был действительно теплым, словно нагретым изнутри.

– Мы заметили то же самое, – кивнула Светлана. – Кроме того, стены испускают слабое инфракрасное излучение, невидимое глазу, но фиксируемое приборами.

Чжан Ли остановился у одной из секций стены, покрытой странными символами: – Это тот самый неизвестный язык, образцы которого я получил от Дмитрия. Тут целый текст… возможно, хроника или технический документ.

– Вы можете его прочитать? – спросил Вольский.

– Не сейчас. Но я сделаю снимки для дальнейшего анализа, – лингвист достал специальную камеру и начал методично фотографировать стену с надписями.

Внезапно по коридору пронесся низкий гул, заставивший всех замереть.

– Что это? – напряженно спросила Анна, ее рука инстинктивно потянулась к оружию на поясе.

– Механизм, – ответила Светлана. – Он периодически… пульсирует. С каждым разом все сильнее.

Они продолжили путь, миновав несколько боковых помещений. В одном хранились странные артефакты – предметы неизвестного назначения из материала, похожего на металл, но с необычными свойствами. В другом обнаружился своего рода бассейн, заполненный кристально чистой водой, которая, несмотря на низкую температуру окружающей среды, не замерзала.

– Мы проверили эту воду, – сообщила Светлана. – Она содержит уникальный минеральный состав и следы неизвестного органического вещества. Один из наших биохимиков предположил, что это может быть некий древний аналог современных наномашин.

Наконец, они достигли массивной арки, ведущей в главный зал. Здесь гул становился ощутимо сильнее, а воздух словно вибрировал от какой-то невидимой энергии.

– Подождите, – Светлана остановила группу. – Перед входом нужно активировать дополнительную защиту костюмов. Внутри уровень излучения выше.

Они настроили свои костюмы на максимальный уровень защиты, и только после этого прошли под аркой, оказавшись в громадном круглом зале с высоким куполообразным потолком.

То, что они увидели, заставило всех застыть в изумлении.

В центре зала, на массивном постаменте, парил огромный кристалл правильной октаэдрической формы. Он излучал пульсирующее голубоватое сияние, которое отражалось от стен и создавало впечатление, будто весь зал находится под водой. От кристалла по полу расходились восемь светящихся линий, направляясь к нишам в стенах зала.

Но самым поразительным был не сам кристалл, а то, что происходило вокруг него. Вокруг постамента кружились крошечные частицы света, напоминающие снежинки или миниатюрные звезды. Они двигались в сложном, но явно упорядоченном танце, образуя трехмерные геометрические узоры, которые постоянно менялись.

– Невероятно, – прошептал Вольский. – Что это за частицы?

– Мы не знаем, – ответила Светлана. – Они не регистрируются никакими приборами, только визуально. И их становится все больше.

Вольский осторожно сделал шаг вперед, приближаясь к постаменту. Как только он вступил в круг светящихся частиц, они начали реагировать, скорость их движения увеличилась, а траектории изменились, словно подчиняясь его присутствию.

– Осторожнее, – предупредила Анна. – Мы не знаем, как это может повлиять…

Не успела она закончить фразу, как Вольский почувствовал странное ощущение. Словно его тело стало легче, а сознание расширилось, охватывая всё пространство зала. Частицы света теперь двигались в унисон с его дыханием, пульсируя в такт его сердцебиению.

А потом пришло видение. Яркое, отчетливое, как никогда раньше.

Он увидел этот же зал, но тысячи лет назад. Вокруг постамента стояли высокие фигуры в белых одеяниях, с необычными, утонченными чертами лиц и светлыми волосами. Они выполняли какой-то сложный ритуал, произнося слова на том самом языке, который он слышал от Дмитрия.

В центре ритуального круга стоял человек, поразительно похожий на самого Вольского, но в древних одеяниях. Он держал руки над кристаллом, который менял цвет своего свечения в ответ на его движения.

Видение было настолько реальным, что Вольский мог ощущать запахи, слышать звуки, чувствовать энергию, пронизывающую зал.

– Алексей! – донесся до него словно издалека голос Светланы. – Алексей, вернитесь!

Видение рассеялось, и он снова оказался в полутемном зале, освещенном лишь пульсирующим светом кристалла и лучами их фонарей. Светящиеся частицы вокруг него успокоились и вернулись к своему прежнему плавному танцу.

– Что случилось? – спросил Вольский, чувствуя головокружение.

– Вы застыли на месте и не реагировали почти три минуты, – сообщила Анна. – Ваши жизненные показатели изменились – пульс замедлился, мозговая активность подскочила.

– Я видел… – Вольский запнулся. Как описать то, что он только что пережил? – Я видел, как использовали этот механизм. Тысячи лет назад. Это было так реально…

– Это похоже на то, что описывал Дмитрий, – заметила Светлана. – Видения прошлого при контакте с кристаллом.

Чжан Ли указал на стены зала: – Смотрите, здесь повсюду надписи. Целые панели текста. И они… светятся?

Действительно, стены зала были покрыты светящимися символами, которые ранее не были заметны из-за яркого сияния центрального кристалла. Надписи образовывали концентрические круги, спирали, сложные геометрические узоры.

– Я должен это задокументировать, – взволнованно произнес Чжан Ли, начиная снимать стены.

Вольский подошел к одной из ниш в стене, куда вела светящаяся линия от центрального постамента. Внутри ниши находилось углубление, по форме напоминающее восьмиконечную звезду.

– Это должно быть место для одного из Ключей, – предположил он. – Тот самый амулет, который передал мне Громов… он подходит по форме.

Светлана подошла к соседней нише: – Их восемь. По одной на каждую сторону света. И в каждой такое же углубление.

– Похоже на систему управления, – заметила Анна. – Восемь ключей, вставленных в определенной последовательности, могут изменить режим работы устройства.

Вольский хотел что-то ответить, но в этот момент весь зал вдруг задрожал. Из центрального кристалла вырвался яркий луч света, устремившийся вверх, к куполу потолка. Купол, как оказалось, был частично прозрачным, и луч света прошел сквозь него, уходя куда-то в небо.

– Что происходит? – напряженно спросила Анна, доставая оружие.

– Очередной импульс, – ответила Светлана. – Они происходят каждые несколько часов, становясь все интенсивнее.

Пол под ногами вибрировал, с потолка осыпалась каменная крошка. Луч света становился все ярче, а вместе с ним усиливалось странное давление в воздухе, словно перед грозой.

– Нам нужно выбираться, – решительно сказала Анна. – Сейчас же!

Они поспешили к выходу из зала, но прежде чем покинуть его, Вольский еще раз обернулся. Светящиеся частицы вокруг кристалла теперь двигались с невероятной скоростью, сливаясь в сплошной вихрь. И ему показалось, или в центре этого вихря на мгновение проступило человеческое лицо, смотрящее прямо на него?

Не успев разглядеть, он последовал за остальными. Коридоры комплекса ходили ходуном, кое-где начали обваливаться участки стен и потолка.

– Быстрее! – крикнула Анна, подгоняя группу к выходу.

Они бежали по извилистым проходам, стараясь не споткнуться о куски камня, падающие с потолка. Светлана уверенно вела их, несмотря на темноту и тряску.

Наконец, впереди показался свет – вход, через который они спустились. Последние метры они преодолели почти в полной темноте, так как фонари на их шлемах начали гаснуть, словно что-то высасывало их энергию.

Вылетев на поверхность, они рухнули на снег, задыхаясь от напряжения. Над входом в комплекс парил столб голубоватого света, уходящий высоко в небо, где он растворялся в бушующей снежной буре.

– Что… это… было? – выдохнул Чжан Ли, глядя на светящийся столб.

– Похоже на то, что механизм усиливает свое воздействие, – ответил Вольский, поднимаясь на ноги. – Посылает энергетические импульсы в атмосферу.

Они поспешили обратно к базе, с трудом преодолевая расстояние в сильнейшую метель. Ветер швырял в лица колючий снег, видимость была почти нулевая. Только благодаря встроенным в их костюмы GPS-передатчикам они смогли правильно сориентироваться.

Когда они, наконец, добрались до главного корпуса и сняли защитные костюмы, их встретил встревоженный Соколов:

– Вы в порядке? Наши датчики зафиксировали мощный энергетический выброс.

– Да, – кивнул Вольский. – Но ситуация становится критической. Механизм набирает мощность. Нам нужно как можно скорее найти эти Ключи Равновесия.

– И как мы это сделаем? – спросил Чернов, присоединившийся к разговору.

Вольский посмотрел на амулет, который теперь светился ярче, чем когда-либо:

– Громов указал нам путь. Восемь ключей в восьми древних святилищах. Мы должны разделиться и найти их все.

– Разделиться? – нахмурилась Анна. – Это рискованно.

– У нас нет выбора, – жестко ответил Вольский. – Время работает против нас. Каждый день промедления означает расширение зоны экстремальных холодов и усиление воздействия механизма.

Чжан Ли кивнул: – Я согласен. К тому же, мы теперь знаем, что ищем – амулеты или артефакты, похожие на тот, что у вас.

– И куда мы отправимся первым? – спросил Чернов.

Вольский задумался: – Ближайшие точки на карте – это Якутия и Алтай. Но я думаю, нам нужно начать с Норвегии.

– Почему именно с неё? – удивилась Светлана.

– Потому что там, согласно древнескандинавским легендам, находилась священная гора Борея – место, откуда пришли "белые боги" из страны вечного холода. Если кристалл действительно связан с легендарной Гипербореей, то именно там должны быть самые прямые указания на то, как им управлять.

– Логично, – согласился Чжан Ли. – К тому же, Скандинавия ближе к нам, чем Аляска или Гренландия. Мы можем начать оттуда и двигаться дальше.

– Тогда решено, – подытожил Вольский. – Я, Светлана, Чжан Ли и Анна отправляемся в Норвегию. Чернов остается здесь для координации действий и продолжения исследований.

Бывший спецназовец явно был недоволен таким решением, но спорить не стал: – Как скажете, босс. Но учтите – погода ухудшается с каждым днем. Скоро перемещаться станет практически невозможно.

– Именно поэтому мы должны действовать быстро, – кивнул Вольский. – Подготовьте все необходимое для вылета завтра утром. И свяжитесь с нашим координатором в Москве – нам понадобится транспорт и дипломатическая поддержка.

Когда все разошлись готовиться к предстоящей экспедиции, Вольский остался один в своей комнате. Он достал амулет и положил его на стол. Металл тускло поблескивал в свете лампы, а выгравированный символ, казалось, двигался, если смотреть на него под определенным углом.

Вольский закрыл глаза, и видение снова пришло к нему – белый город под северным сиянием, высокие фигуры в развевающихся одеждах, кристаллические башни, устремленные к небу. И ощущение дома, такое сильное, что перехватывало дыхание.

"Кровь помнит", – прошептал он слова Громова. И сейчас, впервые, он начал понимать, что они могут означать.