Шепот кардинала: Тени Версаля

- -
- 100%
- +
– Да, но без необходимой подготовки и защиты. – Селеста выглядела обеспокоенной. – Представьте, что вы всю жизнь жили в тёмной пещере, а потом вас внезапно вытащили на яркое солнце. Ваши глаза не готовы к такому свету – вы будете ослеплены, возможно, даже получите необратимые повреждения зрения.
– То же самое с сознанием, – понял Жан-Батист. – Резкое расширение восприятия без подготовки может привести к… повреждению разума.
– Именно. Вот что случилось в эксперименте Филиппа де Ноае. И что может произойти в Версале, если план маркиза будет реализован в первоначальном виде.
– А наши модификации?
– Они сделают процесс более… постепенным. Более естественным. – Селеста задумалась. – Представьте это как фильтр для того самого яркого света. Люди всё равно увидят больше, чем привыкли, но это не ослепит их. Не сведёт с ума.
– И что именно они увидят? – настаивал Жан-Батист. – Какова конечная цель всей этой… трансформации восприятия?
Селеста долго смотрела на него, словно решая, сколько можно рассказать.
– Конечная цель, как её видят Хранители Света, – это постепенное расширение человеческого сознания до уровня, когда мы сможем видеть… взаимосвязи всех вещей. Понимать, как наши действия влияют не только на непосредственное окружение, но и на более широкий контекст. – Она помолчала. – Возможно, это звучит слишком абстрактно. Но представьте мир, где люди интуитивно понимают последствия своих решений. Где правители видят, как их политика влияет не только на сиюминутные интересы, но и на будущее поколений. Где каждый человек осознаёт свою связь со всеми остальными.
– Звучит утопично, – заметил Жан-Батист.
– Возможно. Но разве не к этому стремится любая философия, любая религия, любая этическая система? К расширению нашего понимания, нашей эмпатии, нашей способности видеть дальше собственных непосредственных интересов? – Селеста взяла его за руку. – Маркиз де Ла Кроз хочет форсировать этот процесс, не заботясь о цене. Мы же стремимся к более естественному, органичному развитию.
Они сидели в молчании, наблюдая за игрой воды в фонтане. Рука Селесты была тёплой в ладони Жана-Батиста, и он не спешил её отпускать.
– Есть ещё кое-что, что я хотел бы спросить, – наконец сказал он. – О вас. О вашем прошлом.
Селеста напряглась:
– Что именно?
– Королева-мать говорила мне спросить вас о Флоренции. О семье Орсини. И о том… как на самом деле погиб ваш муж.
Рука Селесты вздрогнула, но она не отняла её.
– Мария Медичи всегда знала слишком много, – тихо сказала она. – Как и подобает флорентийке из дома Медичи.
Она глубоко вздохнула:
– Я действительно из семьи Орсини. Древнего рода, связанного с Хранителями Света почти с момента их основания. – Женщины нашей семьи всегда обладали… особыми способностями. Интуицией, выходящей за рамки обычного. Способностью видеть то, что скрыто от обычных глаз. – Селеста смотрела на воду в фонтане, словно видя там образы прошлого. – Меня готовили к определённой роли с самого детства. К роли Хранительницы Света.
– А ваш муж? Граф де Вивье?
– Его никогда не существовало, – тихо призналась Селеста. – По крайней мере, не как моего супруга. Это была… легенда, созданная для прикрытия. Чтобы объяснить моё положение при французском дворе, мою независимость как "вдовы". – Она помолчала. – На самом деле я прибыла во Францию по поручению Хранителей Света. Чтобы следить за активностью маркиза де Ла Кроза и его фракции.
– А граф Россини?
– Альберто был… – Её голос дрогнул. – Моим наставником сначала. Затем партнёром. И да, возлюбленным. Мы работали вместе много лет, отслеживая действия радикалов внутри ордена. – Она сжала руку Жана-Батиста. – Когда маркиз начал продвигать свой план с Версалем, Альберто понял, что нам нужны доказательства. Документы, подтверждающие истинные намерения де Ла Кроза. Он отправился в Италию, чтобы найти эти доказательства.
– И был убит на обратном пути, – тихо закончил Жан-Батист.
– Да. Не обычными разбойниками, как могло показаться, а агентами маркиза. – Селеста смотрела вдаль, но Жан-Батист видел, что её взгляд обращён в прошлое. – Перед отъездом Альберто говорил мне, что нашёл кого-то… особенного. Человека с феноменальной памятью и чистым сердцем, который мог бы стать его преемником, если с ним что-то случится.
– Меня, – выдохнул Жан-Батист.
– Вас. – Селеста наконец посмотрела на него. – Он планировал нашу встречу. Но не успел. Когда я узнала, что перстень перешёл к вам, я начала следить за вами. Пыталась понять, что за человека выбрал Альберто. Можно ли вам доверять.
– И ваш вердикт? – мягко спросил Жан-Батист.
– Мой вердикт… – Селеста слабо улыбнулась. – Что Альберто, как всегда, оказался прав. Вы тот, кто нам нужен. Человек с памятью архивариуса и совестью философа.
На мгновение между ними повисло молчание, наполненное невысказанными словами и чувствами. Затем Селеста мягко отняла свою руку и выпрямилась.
– Уже поздно, и нас могут хватиться. Мне нужно вернуться в Лувр до того, как королева заметит моё отсутствие.
– Позвольте проводить вас, – предложил Жан-Батист, вставая.
– Нет, лучше нам разойтись здесь. – Селеста покачала головой. – Чем меньше нас видят вместе, тем лучше. Маркиз имеет глаза и уши повсюду, не только в Версале.
Она встала, готовясь уходить, но задержалась на мгновение:
– Будьте осторожны, Жан-Батист. Теперь, когда мы активно противодействуем планам маркиза, он может предпринять более… решительные меры.
– Я буду начеку, – пообещал он.
Селеста неожиданно наклонилась и легко поцеловала его в щёку:
– До нашей следующей встречи, – прошептала она и быстро ушла по аллее, растворившись в сумерках.
Жан-Батист стоял неподвижно, ощущая тепло её поцелуя на своей коже и странное смешение чувств в сердце. Что это – рождающееся чувство к женщине, которая становилась всё дороже ему с каждой встречей? Или привязанность к единственному человеку, по-настоящему разделяющему его новый, таинственный мир?
Он не знал ответа. Но одно было ясно – их судьбы теперь переплетены гораздо теснее, чем можно было представить.
Пале-Кардинал, кабинет кардинала, следующий день
– Мансар, значит, – задумчиво сказал кардинал Ришелье, выслушав доклад Жана-Батиста о встрече с архитектором. – Интересный выбор. Талантливый человек с определёнными… амбициями.
– Вы его знаете, ваше высокопреосвященство?
– Конечно. Я слежу за всеми, кто имеет доступ к королю. – Ришелье слегка улыбнулся. – Мансар давно пытается получить более значительные заказы. Ему не хватает не таланта, а… гибкости в обращении с высокопоставленными клиентами. Он слишком настаивает на своём видении, что не всегда нравится знатным заказчикам, предпочитающим, чтобы их вкусы уважали.
– Мне показалось, что он искренне заинтересован в противодействии планам маркиза.
– Возможно. Или в продвижении собственной карьеры через участие в самом престижном проекте десятилетия. – Кардинал пожал плечами. – Мотивы людей редко бывают простыми, месье Ламбер. Особенно в нашем мире.
Жан-Батист задумался. Кардинал, как всегда, смотрел на ситуацию через призму политики и личных интересов. В его мире чистая идеалистическая мотивация была редкостью, если не иллюзией.
– В любом случае, Мансар может быть полезен, – продолжил Ришелье. – Если он действительно имеет влияние на Лево и может внести необходимые изменения в проект, не привлекая внимания маркиза, это даёт нам преимущество. – Кардинал наклонился вперёд. – Но нам нужен запасной план. На случай, если маркиз обнаружит наше вмешательство или если Мансар окажется… ненадёжным.
– Какой план, ваше высокопреосвященство?
– Дискредитация маркиза в глазах короля. – Ришелье говорил деловым тоном, словно обсуждал повседневную административную задачу, а не интригу против влиятельного придворного. – Людовик любит Версаль, но его любовь к проекту во многом основана на энтузиазме маркиза. Если де Ла Кроз потеряет доверие короля…
– Его заменят, – закончил Жан-Батист. – И проект будет реализован в более… безопасном варианте.
– Именно. – Кардинал кивнул. – Нам нужны компрометирующие материалы на маркиза. Доказательства того, что он преследует личные цели, противоречащие интересам короны.
– Но если его истинная цель – изменение человеческого восприятия через архитектуру Версаля, как мы можем доказать это королю? Людовик XIII вряд ли поверит в… мистические аспекты проекта.
– Вы правы, король скептически относится к таким вещам. – Ришелье задумчиво постукивал пальцами по столу. – Но маркиз наверняка имеет и другие… уязвимости. Связи с иностранными державами? Тайные встречи с подозрительными лицами? Переписка, содержание которой может быть истолковано как антимонархическое?
Жан-Батист почувствовал дискомфорт. Сбор компромата, шпионаж, интриги – всё это было далеко от его представлений о служении истине и справедливости.
– Вас что-то беспокоит, месье Ламбер? – проницательно спросил кардинал.
– Я просто… не уверен, что такие методы соответствуют высоким целям, которые мы преследуем, – осторожно ответил Жан-Батист.
Ришелье долго смотрел на него, затем неожиданно улыбнулся – искренне, без обычной иронии:
– Ваша моральная щепетильность делает вам честь, месье Ламбер. Но позвольте спросить: если бы вы знали, что человек планирует убийство, и единственный способ остановить его – скомпрометировать его репутацию, разве вы не сделали бы это?
– Я… не знаю, – честно ответил Жан-Батист. – Зависит от обстоятельств. От уверенности в его намерениях.
– Именно. – Кардинал кивнул. – И в нашем случае, если мы верим, что план маркиза де Ла Кроза с Версалем представляет реальную опасность для тысяч людей, разве не оправданы определённые… компромиссы с чистотой средств?
Жан-Батист задумался. Логика кардинала была убедительной. И всё же…
– Я понимаю вашу точку зрения, ваше высокопреосвященство. Но боюсь, что как только мы начнём оправдывать любые средства благородной целью, мы рискуем потерять моральный компас.
Вместо того чтобы рассердиться, кардинал выглядел заинтригованным:
– Интересная дилемма, не так ли? Где провести линию между необходимой гибкостью и принципиальностью? – Он откинулся в кресле. – В любом случае, я не прошу вас лично заниматься… грязной работой. У меня есть люди для этого. Просто имейте в виду, что если наш план с архитектурными модификациями не сработает, нам придётся прибегнуть к более… решительным мерам.
– Я понимаю, ваше высокопреосвященство.
– Хорошо. – Кардинал сменил тему. – Теперь о другом деле. Я получил интересную информацию от своих агентов. Похоже, маркиз де Ла Кроз организует некое… собрание в своём поместье под Парижем. Нечто вроде тайного совета своих сторонников.
– Когда?
– Через три дня. В ночь полнолуния. – Ришелье усмехнулся. – Любопытное совпадение, не находите? Для человека, утверждающего, что руководствуется чистой рациональностью, маркиз демонстрирует удивительную приверженность… оккультным традициям.
– Что нам известно об этом собрании?
– Немногое. – Кардинал покачал головой. – Мои информаторы смогли узнать только дату и место. И то, что съедутся люди из разных частей Европы. Некоторые, предположительно, высокопоставленные члены ордена Хранителей Печати.
– Возможно, они будут обсуждать план с Версалем, – предположил Жан-Батист. – Особенно после потери Красной книги.
– Вполне вероятно. Что делает это собрание исключительно интересным для нас. – Ришелье посмотрел на Жана-Батиста. – Я хочу, чтобы вы были там. В качестве наблюдателя.
– Я? – удивился Жан-Батист. – Но как я попаду на закрытое собрание сторонников маркиза?
– Не на само собрание. – Кардинал покачал головой. – Это было бы слишком рискованно. Но поблизости. Поместье маркиза расположено в лесистой местности. Есть возможности для… наблюдения извне.
– Вы хотите, чтобы я шпионил за ними?
– Я хочу, чтобы вы узнали их планы, – мягко поправил кардинал. – Информация – ключ к победе в любой игре, месье Ламбер. А мы определённо участвуем в игре, ставки в которой исключительно высоки.
Жан-Батист неохотно кивнул. Кардинал был прав. Им нужно было знать, что замышляет маркиз после потери Красной книги. Изменил ли он свои планы? Нашёл ли другие источники древнего знания?
– Я сделаю это, ваше высокопреосвященство.
– Прекрасно. Жерар, старый охранник графа Россини, сопроводит вас. Он знает местность и имеет опыт в… деликатных операциях. – Кардинал встал, показывая, что аудиенция окончена. – Будьте осторожны, месье Ламбер. Маркиз де Ла Кроз – опасный противник. Если он обнаружит ваше присутствие…
– Я понимаю риск, – спокойно ответил Жан-Батист. – И готов его принять.
Когда он вышел из кабинета кардинала, в голове роились мысли. Собрание сторонников маркиза могло дать ценную информацию о их планах. Но оно также представляло серьёзную опасность для того, кто осмелился бы шпионить за ними.
И всё же другого выхода не было. Чтобы противостоять планам де Ла Кроза, им нужно было знать, что именно он замышляет.
Таверна "Серебряный голубь", вечер того же дня
Жан-Батист решил посетить таверну "Серебряный голубь", надеясь встретить там д'Артаньяна или других мушкетёров. После разговора с кардиналом он чувствовал потребность в обществе людей, менее погружённых в мир тайных интриг и оккультных знаний. Людей, чьи представления о чести и долге были более… прямолинейными.
Таверна была полна посетителей – в основном военных, горожан среднего достатка, мелких чиновников. Громкие разговоры, смех, звон кружек создавали атмосферу беззаботного веселья, такую непохожую на напряжённую тишину кабинетов Пале-Кардинал.
К своему удовольствию, Жан-Батист заметил в углу знакомую компанию – четверых мушкетёров, увлечённых карточной игрой и беседой. Д'Артаньян первым заметил его и радостно помахал:
– Ламбер! Сюда, друг мой!
Жан-Батист подошёл к их столу, где был встречен тёплыми приветствиями. Даже обычно сдержанный Атос казался более оживлённым, чем обычно.
– Присаживайтесь, месье, – сказал он, подвигая стул. – Мы как раз обсуждаем последние новости из Версаля.
– Версаля? – напрягся Жан-Батист, усаживаясь.
– Да, этот грандиозный проект короля, – с энтузиазмом подхватил Портос. – Говорят, это будет самый великолепный дворец в Европе! С фонтанами, садами, бальными залами…
– И самыми красивыми фрейлинами, – подмигнул Арамис. – Когда двор переедет туда из Лувра, это будет настоящий рай на земле.
– Если его вообще когда-нибудь закончат, – скептически заметил Атос. – Такие проекты часто начинаются с большим энтузиазмом, но затем сталкиваются с… непредвиденными трудностями.
Жан-Батист внимательно посмотрел на него. Была ли это просто общая скептическая оценка или намёк на то, что Атос знал больше, чем говорил?
– Вы были в Версале недавно, месье Ламбер? – спросил Арамис. – Как секретарь кардинала, вы наверняка посещаете строительство вместе с ним.
– Да, несколько дней назад, – осторожно ответил Жан-Батист. – Работы идут полным ходом. Король очень воодушевлён проектом.
– А кардинал? – проницательно спросил Атос. – Он разделяет энтузиазм Его Величества?
Жан-Батист почувствовал, что вопрос не так прост, как кажется.
– Его высокопреосвященство поддерживает все начинания короля, – дипломатично ответил он.
– Конечно, конечно, – с лёгкой иронией согласился Атос. – Кардинал всегда был… преданным слугой короны.
Д'Артаньян, заметив напряжение, сменил тему:
– Расскажите лучше, как поживаете вы, мой друг? Мы не виделись с тех пор, как… – Он запнулся, очевидно не желая упоминать их последнюю встречу в лесу возле Версаля в присутствии других мушкетёров.
– С тех пор, как вы помогли мне выбраться из неприятной ситуации? – спокойно закончил Жан-Батист, глядя на Атоса. – Да, я до сих пор благодарен за вашу своевременную помощь.
Атос едва заметно кивнул, но ничего не сказал. Портос и Арамис переглянулись с любопытством.
– Что за неприятная ситуация? – заинтересованно спросил Арамис.
– О, ничего особенного, – небрежно ответил д'Артаньян. – Просто наш друг заблудился в лесу возле Версаля, и я помог ему найти дорогу.
Жан-Батист был благодарен молодому мушкетёру за тактичность. Очевидно, д'Артаньян не рассказал своим товарищам о том, как нашёл Жана-Батиста, преследуемого людьми маркиза, и как Атос помог ему скрыться в своей охотничьей хижине.
– В любом случае, – продолжил д'Артаньян, – я рад видеть вас в добром здравии, месье Ламбер. В наши дни Париж становится опасным местом для людей, связанных с… определёнными кругами.
– Что вы имеете в виду? – насторожился Жан-Батист.
– Слухи, – вступил в разговор Арамис. – Тревожные слухи о странных происшествиях. Люди исчезают. Некоторые – люди не последнего ранга при дворе. Архивариус королевской библиотеки. Секретарь испанского посольства. Младший сын герцога де Бофора. – Он понизил голос. – Все они имели одну общую черту – интерес к… эзотерическим знаниям.
Жан-Батист почувствовал, как по спине пробежал холодок. Это не могло быть совпадением.
– И когда это началось?
– Около месяца назад, – ответил Атос, внимательно глядя на него. – Примерно тогда, когда вы прибыли в Париж, месье Ламбер. И когда начал набирать обороты проект Версаля.
– Вы не думаете, что я…
– Никто не выдвигает обвинений, – мягко прервал его Атос. – Я лишь отмечаю временное совпадение. И предполагаю, что вы, как человек наблюдательный, могли заметить… закономерности, которые не видны другим.
Жан-Батист понял, что Атос пытается передать ему какое-то сообщение. Намекает на связь между исчезновениями и проектом Версаля. Или, точнее, между исчезновениями и маркизом де Ла Крозом.
– Я слышал о некоторых исчезновениях, – осторожно сказал он. – Но не придавал им значения. Думал, что это обычные происшествия большого города.
– Возможно, так и есть, – согласился Атос. – Но в таком случае, странное совпадение, что все исчезнувшие интересовались древними символами, алхимией, оккультными науками…
– И имели связи с определёнными… общественными кругами, – многозначительно добавил Арамис.
Жан-Батист понял, что мушкетёры знают гораздо больше о Хранителях Печати и внутреннем конфликте ордена, чем он предполагал. Оставался вопрос: на чьей они стороне?
– Если кому-то известно что-то конкретное об этих исчезновениях, – осторожно сказал он, – было бы правильно сообщить властям.
– Властям? – Атос горько усмехнулся. – А кто эти "власти", месье Ламбер? Король, который видит только то, что хочет видеть? Кардинал, ведущий собственную игру? Или, может быть, городская стража, которая боится вмешиваться в дела аристократов?
– Есть ещё люди чести, – тихо сказал д'Артаньян. – Люди, готовые защищать справедливость, даже если это не входит в их официальные обязанности.
Жан-Батист посмотрел на четырёх мушкетёров, и внезапное понимание озарило его. Эти люди не просто случайно знали о Хранителях Печати. Они активно противостояли фракции маркиза де Ла Кроза. Возможно, под руководством Атоса, который явно имел личные счёты с маркизом.
– Если бы кто-то владел информацией о… закономерностях этих исчезновений, – медленно сказал Жан-Батист, – и если бы этот кто-то хотел поделиться этой информацией с людьми чести… Как бы это могло произойти?
– В таверне "Зелёный дракон" на улице Сен-Жак есть комната на втором этаже, – тихо ответил Атос. – Комната, где иногда собираются люди, обеспокоенные… необычными событиями. Эти люди будут там завтра вечером, в девять часов. – Он сделал паузу. – Любой, кто разделяет их озабоченность, будет желанным гостем.
– Я передам это тем, кого это может заинтересовать, – кивнул Жан-Батист.
Разговор перешёл на более лёгкие темы – последние дуэли, городские сплетни, модные наряды придворных дам. Но Жан-Батист оставался задумчивым. Мушкетёры только что пригласили его на встречу какой-то группы, явно связанной с противодействием маркизу де Ла Крозу. Но были ли они связаны с Хранителями Света, как Селеста? Или представляли третью силу в этом конфликте?
И стоит ли ему посещать эту встречу, не посоветовавшись сначала с кардиналом?
Когда вечер подходил к концу, и мушкетёры собирались уходить, Атос отвёл Жана-Батиста в сторону:
– Будьте осторожны, месье Ламбер. Особенно в ближайшие дни. Полнолуние всегда было… особым временем для определённых ритуалов. – Он пристально посмотрел на Жана-Батиста. – И если вы планируете быть где-то поблизости от поместья маркиза в эту ночь, помните: не всё, что вы увидите там, может быть объяснено рациональным разумом.
Жан-Батист вздрогнул:
– Откуда вы знаете о поместье маркиза?
– У меня свои источники, – уклончиво ответил мушкетёр. – Но важно не это. Важно, чтобы вы были подготовлены. – Он достал из кармана небольшой предмет, завёрнутый в ткань, и незаметно передал его Жану-Батисту. – Носите это при себе. Особенно когда будете рядом с… местами силы.
Жан-Батист осторожно принял свёрток, чувствуя через ткань что-то твёрдое и холодное.
– Что это?
– Защита, – просто ответил Атос. – От влияний, которые могут… исказить ваше восприятие. Особенно учитывая ваш перстень и его связь с коллективной памятью ордена.
С этими загадочными словами мушкетёр присоединился к своим товарищам, оставив Жана-Батиста с новыми вопросами и смутным чувством тревоги.
Вернувшись в свои апартаменты в Пале-Кардинал, Жан-Батист развернул ткань. Внутри оказался небольшой металлический диск с выгравированным на нём странным символом – не пчелой Хранителей Печати и не солнцем с глазом Хранителей Света, а чем-то иным. Символ напоминал стилизованный цветок с восемью лепестками, вписанный в круг из непонятных знаков.
Жан-Батист внимательно изучил предмет. Он не был похож ни на что, виденное им раньше – ни в Красной книге, ни среди символов, которые показывала ему Селеста. Но металл диска излучал странное, едва уловимое тепло, даже несмотря на то, что на ощупь он был холодным.
Что это? И кем на самом деле был Атос? Просто бывшей жертвой эксперимента маркиза, ищущей мести? Или представителем какой-то третьей силы, о которой Жан-Батист ещё не знал?
Размышляя об этом, он внезапно почувствовал тепло на груди. Медальон, подаренный Селестой, нагревался – сигнал, что она хочет встретиться с ним.
Судьба, казалось, решила, что у Жана-Батиста не будет спокойного вечера.
Собор Нотр-Дам, полночь
Жан-Батист прибыл к условленному месту встречи – к статуе ангела с символом Рака у подножия. Собор был закрыт для посещений в столь поздний час, но боковая дверь оказалась незапертой, как будто кто-то специально оставил её открытой для него.
Внутри было темно и тихо. Лишь несколько свечей горели перед алтарём, и лунный свет проникал сквозь витражи, создавая причудливые узоры на каменном полу. Жан-Батист осторожно продвигался между колоннами, держа руку на рукояти кинжала.
Силуэт Селесты он заметил у статуи ангела. Она была закутана в тёмный плащ, и только когда он подошёл совсем близко, он увидел её лицо – бледное, с выражением тревоги.
– Что случилось? – тихо спросил Жан-Батист.
– У нас проблемы, – так же тихо ответила она. – Маркиз де Ла Кроз узнал о нашем плане с Мансаром. Кто-то его предупредил.
– Кто? – напрягся Жан-Батист. – Кардинал? Мансар?
– Неизвестно. – Селеста покачала головой. – Но Мансар сегодня утром был вызван к королю, где присутствовал и маркиз. Ему прямо сказали, что его "творческие предложения" по изменению планировки Версаля не требуются. И что любые модификации проекта должны быть согласованы лично с маркизом.
– Значит, наш план провалился, – мрачно заключил Жан-Батист.
– Не совсем. – Селеста заговорила быстрее, с нотками возбуждения в голосе. – Мансар успел внести некоторые изменения в детали проекта. Небольшие, но важные. Символы защиты, встроенные в орнаменты фасадов. Модификации в планировке садовых дорожек. Не всё, что мы планировали, но достаточно, чтобы… смягчить эффект.
– Маркиз не заметил?
– Пока нет. Эти изменения слишком тонкие для неспециалиста. Но если он тщательно изучит новые чертежи…
– Он обнаружит их, – закончил Жан-Батист. – И тогда Мансар в опасности.
– Именно. – Селеста выглядела встревоженной. – Мы должны предупредить его. Защитить, если потребуется.
– Где он сейчас?
– В своей мастерской. Я отправила к нему надёжного человека с предупреждением, но не уверена, что этого достаточно. – Селеста подошла ближе. – Маркиз не из тех, кто прощает вмешательство в свои планы.
Жан-Батист вспомнил недавний разговор с мушкетёрами об исчезновениях людей, интересовавшихся эзотерическими знаниями.
– Вы думаете, маркиз может… устранить Мансара?
– Если посчитает его серьёзной угрозой – да, – твёрдо ответила Селеста. – Он делал это раньше. С теми, кто слишком много знал или мешал его планам.