Звёздные рудокопы

Глава 1: Сердце звезды

Вибрация челнока усилилась, когда он вошел в финальную фазу сближения со станцией «Гелиос». Виктор Стоун поморщился, ощущая, как дрожь проникает сквозь амортизирующее кресло прямо в кости. Обшивка корабля скрипела и стонала от перепадов температур, когда теневая сторона сменялась ослепительно яркой стороной, освещенной близким солнцем Эпсилон Эридана.

– Конечная фаза сближения, – объявил бесстрастный голос автопилота. – Прибытие через пять минут.

Виктор молча кивнул, глядя через иллюминатор на постепенно увеличивающийся силуэт орбитальной станции. «Гелиос» был впечатляющим сооружением даже по меркам 28 века – массивная конструкция из темного металла, с выступающими во все стороны антеннами, солнечными панелями и стыковочными узлами, окруженная мерцающей пеленой защитных полей.

На этот раз Виктор не смотрел на звезду. Он видел их достаточно, этих пылающих шаров плазмы, чтобы потерять подростковый трепет перед их красотой. Сейчас для него Эпсилон Эридана была просто огромным термоядерным реактором, источником ресурсов, которые предстояло добыть.

Челнок вздрогнул в последний раз и затих, когда магнитные захваты станции надежно зафиксировали его в доке.

– Стыковка завершена. Давление в шлюзе нормализовано. Добро пожаловать на станцию «Гелиос», – произнес автопилот. – Температура на борту двадцать два градуса по Цельсию. Местное время…

– Отключение аудио, – оборвал его Виктор, расстегивая ремни безопасности.

Он поднялся и потянулся, ощущая, как мышцы протестуют после десяти часов неподвижности. Виктор собрал свой минимальный багаж – рюкзак с личными вещами и кейс с инструментами – и направился к выходу. В шлюзе он на секунду задержался перед зеркалом, оценивая свой внешний вид.

Высокий, жилистый мужчина средних лет с сединой в темных волосах смотрел на него уставшими серыми глазами. Длинный шрам, пересекавший левую бровь, придавал его лицу недружелюбное выражение, которое усиливалось плотно сжатыми губами. Стандартный черный комбинезон с нашивками инженерного корпуса сидел идеально, но выглядел помятым после долгого перелета.

«Выглядишь как человек, который не спал нормально лет пятнадцать», – подумал Виктор и криво усмехнулся своему отражению. «Потому что так оно и есть».

Шлюз с шипением открылся, и Виктора встретил прохладный, стерильный воздух станции. В стыковочном отсеке его ожидал невысокий коренастый мужчина в форме с капитанскими знаками различия, с короткой бородой и живыми карими глазами.

– Виктор Стоун! – капитан широко улыбнулся и протянул руку. – Алексей Ковалев, капитан станции «Гелиос». Рад наконец-то увидеть легенду корпорации вживую.

Виктор пожал протянутую руку, отметив крепкую хватку.

– Просто инженер, капитан. Никаких легенд.

– Скромность украшает человека, – рассмеялся Ковалев. – Но тот, кто решил проблему термальной стабилизации колоний на Меркурии и спроектировал новые добывающие платформы для газовых гигантов, заслуживает некоторого уважения, не так ли?

– Просто делал свою работу, – отрезал Виктор, чувствуя себя некомфортно от похвалы. – И сейчас собираюсь сделать то же самое. Когда я смогу осмотреть оборудование?

Улыбка Ковалева слегка поблекла, но не исчезла полностью.

– Конечно, всему свое время. Но сначала позвольте проводить вас в вашу каюту. После долгого перелета вам нужно отдохнуть и…

– Я отдохну позже, – прервал его Виктор. – Времени мало, а работы много. Я бы предпочел сразу осмотреть командный центр и техническую документацию по дронам-комбайнам.

Ковалев вздохнул, но кивнул.

– Как скажете, главный инженер. В конце концов, это ваш проект. Следуйте за мной.

Они шли по длинным коридорам станции, и Ковалев, несмотря на молчаливость Виктора, продолжал говорить, указывая на различные отсеки и зоны.

– Станция рассчитана на постоянный экипаж из двухсот человек. Сейчас у нас сто семьдесят три специалиста, включая инженеров, техников, медиков и обслуживающий персонал. Жилые отсеки расположены в центральном цилиндре с искусственной гравитацией. Лаборатории и исследовательский сектор находятся в северном крыле. Ваш технический отдел занимает весь восточный сегмент.

Виктор молча кивал, отмечая расположение аварийных шлюзов, схемы эвакуации и технические узлы – профессиональная привычка, выработанная годами работы в экстремальных условиях. Что бы ни говорил капитан о его «легендарном» статусе, Виктор Стоун был просто инженером, который выжил там, где другие погибли, потому что всегда был готов к худшему.

Они достигли массивных дверей, над которыми светилась голографическая надпись: «Командный центр». Двери плавно разошлись в стороны, открыв просторное круглое помещение с множеством рабочих станций и огромным голографическим проектором в центре, на котором пульсировала трехмерная модель Эпсилон Эридана – молодой, яркой звезды класса K2V, окруженной схематическими изображениями добывающих платформ.

– Добро пожаловать в сердце «Гелиоса», – произнес Ковалев с нескрываемой гордостью. – Отсюда мы контролируем все операции в системе.

В командном центре работало около двадцати специалистов, каждый на своем посту. При появлении капитана и Виктора некоторые подняли головы, но большинство были слишком погружены в работу, чтобы отвлекаться.

– Внимание, персонал, – повысил голос Ковалев, и теперь уже все посмотрели в их сторону. – Представляю вам главного инженера проекта «Прометей», Виктора Стоуна. С сегодняшнего дня он руководит всеми операциями по звездной добыче. Прошу оказывать ему полное содействие.

Послышались приглушенные приветствия. Виктор коротко кивнул, испытывая привычный дискомфорт от всеобщего внимания.

– Лейтенант Чен, – обратился Ковалев к молодой женщине с восточными чертами лица, сидящей за одной из главных консолей, – покажите инженеру Стоуну текущий статус проекта.

Лейтенант Чен быстро набрала команды на своей консоли, и голографическая проекция изменилась, показывая более подробную схему звезды и двенадцати добывающих платформ, расположенных вокруг нее на разных орбитах.

– Платформы «Прометей» с первой по двенадцатую установлены согласно проектным спецификациям, – доложила она четким, профессиональным тоном. – Все системы функционируют в пределах нормы. Калибровка магнитных щитов завершена на 92%. Дроны-комбайны готовы к развертыванию. Ожидаем только вашего разрешения на начало добычи.

Виктор подошел к консоли, изучая данные.

– Показатели магнитной защиты?

– 98% эффективности на внутренних платформах, 99,2% на внешних.

– Состав дронов-комбайнов?

– Серия ДК-7500, модифицированная по вашим спецификациям. Двадцать единиц для каждой платформы, итого двести сорок машин, готовых к работе.

Виктор кивнул, впервые проявив что-то похожее на удовлетворение.

– Неплохо. Но 92% калибровки недостаточно. Нам нужно минимум 98% на всех платформах перед началом полномасштабной операции. Когда я смогу лично проверить дронов?

– Они находятся в техническом ангаре номер три, – ответила Чен. – Я могу проводить вас туда прямо сейчас.

– Позвольте сначала показать вам техническую документацию, – вмешался Ковалев. – У нас есть несколько модификаций, которые требуют вашего одобрения.

– Хорошо, – согласился Виктор. – Покажите мне все, что у вас есть.

Следующие два часа прошли в изучении чертежей, спецификаций и технических отчетов. Виктор был полностью поглощен работой, методично проверяя каждую деталь, задавая точные, конкретные вопросы и делая заметки в своем персональном планшете. Ковалев и Чен терпеливо отвечали, иногда консультируясь с другими специалистами.

– В целом все сделано правильно, – наконец сказал Виктор, просматривая последний отчет о прочности корпусов дронов при воздействии высоких температур. – Но я вижу потенциальную проблему с системой охлаждения маневровых двигателей. При экстремальных температурах в короне звезды может произойти перегрев, что приведет к отказу систем наведения.

– Мы провели серию симуляций, – возразила Чен, – и результаты показывают…

– Симуляции никогда не учитывают всех переменных, – отрезал Виктор. – Я видел, как идеальные модели разваливаются в реальных условиях. Нам нужно усилить систему охлаждения на 30% и добавить резервный контур. И я хочу лично осмотреть эти машины перед запуском.

Ковалев и Чен переглянулись, и капитан слегка пожал плечами.

– Вы здесь главный инженер, Стоун. Если считаете нужным, мы внесем модификации.

– Считаю нужным, – подтвердил Виктор, поднимаясь. – Теперь я бы хотел увидеть дронов.

Технический ангар номер три был огромным помещением, заполненным рядами массивных машин. Каждый дрон-комбайн был размером с небольшой дом – шестиметровый металлический куб, оснащенный множеством манипуляторов, сенсоров и сборочных механизмов. Их корпуса из темного, матового материала были покрыты сложным узором из проводников магнитной защиты.

Виктор ходил между рядами машин, время от времени останавливаясь, чтобы проверить соединение или изучить какой-то элемент. Техники, работавшие в ангаре, наблюдали за ним с напряженным вниманием. Репутация Виктора Стоуна как безжалостного перфекциониста была хорошо известна в корпорации «СтелларМайн».

Наконец он остановился перед одним из дронов и указал на небольшой участок корпуса.

– Здесь, между основным радиатором и блоком управления. Место для дополнительного контура охлаждения. Нужно будет модифицировать все двести сорок машин.

– Но это займет минимум трое суток! – воскликнул главный техник, невысокий мужчина с залысинами и нервным взглядом.

– Значит, у вас есть трое суток, – холодно ответил Виктор. – Я не разрешу запуск, пока не буду уверен в надежности оборудования.

Техник выглядел так, словно хотел возразить, но встретившись взглядом с серыми глазами Виктора, только кивнул.

– Да, сэр. Мы начнем немедленно.

Ковалев, стоявший в стороне, подошел к Виктору.

– Вы понимаете, что корпорация ждет результатов? Каждый день задержки стоит миллионы.

Виктор посмотрел на капитана с холодной интенсивностью.

– А вы понимаете, что работа в короне звезды не оставляет права на ошибку? Если дрон выйдет из строя, мы потеряем не только миллионы, но и время, которое потребуется на производство и доставку новых машин. Не говоря уже о риске для платформ.

Ковалев выдержал его взгляд и медленно кивнул.

– Я понимаю, Стоун. И уважаю вашу тщательность. Просто хотел убедиться, что вы осознаете все аспекты ситуации.

– Я всегда осознаю все аспекты ситуации, капитан. Это моя работа.

Ковалев улыбнулся, и на этот раз в его улыбке было что-то искреннее.

– Я начинаю понимать, почему вас считают лучшим. – Он сделал паузу. – Может быть, теперь вы все-таки согласитесь отдохнуть? Ваша каюта готова, и, уверяю, модификации начнутся немедленно.

Виктор почувствовал, как усталость, которую он игнорировал последние часы, наконец настигает его. Он кивнул.

– Хорошо. Покажите мне мою каюту. Но завтра в 06:00 я хочу быть здесь и лично контролировать процесс модификации.

– Разумеется, – согласился Ковалев. – Следуйте за мной.

Каюта Виктора находилась в жилом секторе для высшего командного состава – просторное помещение с минималистичным дизайном, разделенное на зоны для сна, работы и отдыха. Большой иллюминатор открывал вид на глубокий космос, усыпанный звездами. Часть этого вида занимала сияющая звезда Эпсилон Эридана, отфильтрованная специальным покрытием иллюминатора до безопасного для глаз уровня.

– Надеюсь, вам будет комфортно, – сказал Ковалев, стоя у двери. – Если понадобится что-то еще, просто обратитесь к АНИС.

– АНИС? – переспросил Виктор, опуская свой рюкзак на кровать.

– Адаптивная Нейросетевая Интерфейсная Система. Наш ИИ. – Ковалев улыбнулся. – АНИС, поприветствуй главного инженера Стоуна.

– Добрый день, инженер Стоун, – произнес мелодичный женский голос, звучащий откуда-то из потолка. – Я АНИС, искусственный интеллект станции «Гелиос». Рада приветствовать вас на борту.

Виктор нахмурился.

– Я предпочитаю работать с базовыми системами без вмешательства ИИ.

– Боюсь, это невозможно, – пожал плечами Ковалев. – АНИС интегрирована во все системы станции. Но вы можете настроить уровень взаимодействия на минимальный, если предпочитаете.

– Инженер Стоун, – вмешалась АНИС, – я могу адаптироваться под ваши предпочтения работы. Если хотите, я могу ограничить коммуникацию только критически важными уведомлениями.

Виктор вздохнул.

– Хорошо. Минимальное взаимодействие. Только то, что непосредственно касается моей работы.

– Понято, инженер Стоун, – ответил ИИ. – Настройки взаимодействия изменены.

– На этом я вас оставлю, – сказал Ковалев. – Ужин подается в общей столовой с 18:00 до 22:00, но вы можете заказать еду прямо в каюту через АНИС, если предпочитаете уединение.

– Спасибо, капитан, – сухо ответил Виктор. – До завтра.

Когда дверь за Ковалевым закрылась, Виктор наконец позволил себе расслабиться. Он сел на край кровати и потер лицо руками. Усталость накатывала волнами, но его мысли все еще работали, анализируя все, что он увидел за сегодняшний день.

Проект был масштабным и амбициозным даже по меркам «СтелларМайн» – корпорации, известной своими рискованными, но прибыльными предприятиями. Добыча материалов непосредственно из короны звезды была следующим логическим шагом после успешного освоения планет и астероидов, но технические сложности были колоссальными. Температуры в миллионы градусов, интенсивное излучение, непредсказуемые магнитные бури – все это делало операцию чрезвычайно опасной.

Но если они преуспеют, награда будет огромной. Редкие элементы, изотопы, которые невозможно получить другими способами, невероятно чистая энергия – все это стоило риска. По крайней мере, так считало руководство корпорации.

Виктор поднялся и подошел к иллюминатору. Эпсилон Эридана сияла в черноте космоса – оранжево-красный гигант, намного больше и ярче Солнца Земли. Звезда была относительно молодой и активной, с частыми вспышками и бурной поверхностью. Идеальный объект для добычи редких элементов, образующихся в её ядре и выносимых на поверхность конвекционными потоками плазмы.

«А также невероятно опасный объект», – подумал Виктор, глядя на гигантские протуберанцы, видимые даже невооруженным глазом. – «Один крупный выброс в сторону платформы – и от нее останется только облако пара».

Именно поэтому он настаивал на дополнительных мерах безопасности. Виктор видел слишком много катастроф, чтобы верить в идеальные симуляции и оптимистичные прогнозы. В космосе всегда следовало готовиться к худшему.

Он отвернулся от иллюминатора и начал распаковывать свои немногочисленные вещи. Работа предстояла сложная, и он хотел быть полностью готовым.

– АНИС, – обратился он к ИИ станции, преодолевая свою неприязнь к таким системам, – покажи мне полные технические спецификации магнитных щитов платформ «Прометей».

– Сейчас, инженер Стоун, – ответил мелодичный голос, и на стене каюты появилась голографическая проекция с детальными схемами.

Виктор погрузился в изучение документации, делая заметки и расчеты. Так он провел следующие несколько часов, полностью игнорируя усталость и голод. Только когда АНИС мягко напомнила, что ужин скоро закончится, он неохотно оторвался от работы.

– Закажи что-нибудь в каюту, – бросил он, продолжая изучать схему распределения магнитных полей.

– Что бы вы предпочли, инженер Стоун?

– Что угодно, достаточно питательное. Мне всё равно.

– Понятно. Я закажу стандартный ужин инженерного состава: протеиновый стейк, комплекс овощей и энергетический коктейль. Подходит?

– Да, – рассеянно ответил Виктор, заметив потенциальную проблему в конфигурации защитных полей третьей платформы.

Через двадцать минут дверь каюты мягко пискнула, сигнализируя о доставке еды. Виктор нехотя прервался и забрал поднос с автоматизированной тележки. Он ел механически, почти не ощущая вкуса, его мысли все еще были заняты техническими проблемами.

Закончив ужин, он вернулся к работе, но вскоре обнаружил, что его глаза закрываются сами собой. Усталость наконец взяла верх.

– АНИС, сохрани все данные и установи будильник на 05:30, – сказал он, сдаваясь неизбежному.

– Данные сохранены. Будильник установлен на 05:30, – подтвердила система. – Приятных снов, инженер Стоун.

Виктор хмыкнул на такое человеческое пожелание от машины, но был слишком измотан, чтобы комментировать. Он просто разделся и рухнул на кровать, мгновенно проваливаясь в глубокий сон без сновидений.

Следующие три дня прошли в интенсивной работе. Виктор контролировал модификацию дронов, проверял каждую машину лично, вносил коррективы в программное обеспечение и проводил дополнительную калибровку магнитных щитов платформ. Он работал почти без перерывов, спал по пять часов в сутки и ел только когда АНИС настойчиво напоминала о необходимости поддерживать энергетический баланс.

Техники и инженеры станции быстро научились уважать его профессионализм и внимание к деталям, хотя некоторые считали его излишне придирчивым. Виктор игнорировал шепотки за своей спиной – его интересовал только результат.

К концу третьего дня все двести сорок дронов-комбайнов были модифицированы в соответствии с его требованиями, а калибровка магнитных щитов достигла 99,1% на всех платформах.

– Мы готовы к запуску, – объявил Виктор на вечернем совещании в командном центре, где присутствовали Ковалев и ключевые специалисты проекта. – Я предлагаю начать с тестового погружения одного дрона в атмосферу звезды завтра в 08:00.

Ковалев кивнул.

– Согласен. Риск должен быть минимизирован. Какую платформу вы выбрали для первого теста?

– «Прометей-7», – ответил Виктор. – Она находится в относительно стабильном секторе короны, с минимальной вероятностью солнечных вспышек в ближайшие сутки, согласно прогнозам.

– Я бы предложил использовать «Прометей-3», – вмешался один из астрофизиков, доктор Левски. – Наши расчеты показывают, что этот сектор богаче редкими изотопами.

Виктор покачал головой.

– Сектор «Прометея-3» слишком близок к зоне магнитной нестабильности. Безопасность важнее, особенно на начальном этапе.

Левски хотел возразить, но Ковалев поднял руку, останавливая потенциальный спор.

– Решение за главным инженером. Мы начнем с «Прометея-7». Все должны быть готовы к 08:00. Совещание окончено.

Когда все разошлись, Ковалев задержал Виктора.

– Стоун, вы не появлялись в столовой ни разу за эти дни. И, насколько я знаю, почти не спали.

– У меня была работа, – просто ответил Виктор.

– Работа важна, но и отдых необходим, – мягко возразил Ковалев. – Особенно перед таким ответственным этапом, как завтрашний запуск. Я настаиваю, чтобы сегодня вы поужинали в общей столовой и легли спать не позднее 23:00.

Виктор взглянул на капитана с раздражением.

– Я не нуждаюсь в…

– Это не просьба, Стоун, – твердо сказал Ковалев, и в его голосе явственно прозвучали командирские нотки. – Это приказ. Как капитан станции, я отвечаю за физическое и психическое состояние всего персонала, включая вас.

Виктор хотел возразить, но понял, что Ковалев прав. Он действительно был измотан, и ошибка из-за усталости могла стоить слишком дорого.

– Хорошо, – неохотно согласился он. – Я поужинаю в столовой.

– И постарайтесь пообщаться с людьми, – добавил Ковалев с улыбкой. – Команда должна знать своего лидера не только как требовательного начальника.

Виктор скривился, но ничего не сказал. Социализация никогда не была его сильной стороной, особенно после катастрофы на Марсе. Но он понимал логику капитана – команда работает эффективнее, когда видит в руководителе человека, а не просто источник приказов.

Столовая находилась в центральном цилиндре станции и представляла собой большое помещение с панорамными иллюминаторами, открывающими вид на космос. Длинные столы были расставлены по всему пространству, за которыми в это время ужинали десятки членов экипажа.

Когда Виктор вошел, в помещении на мгновение стало тише – его появление здесь было неожиданностью для многих. Он проигнорировал внимание, взял поднос с едой из автоматического раздатчика и направился к наиболее пустому столу в углу.

Но его планам на уединение не суждено было сбыться.

– Инженер Стоун! – окликнул его женский голос. – Присоединяйтесь к нам!

Виктор обернулся и увидел лейтенанта Чен, которая махала ему рукой от стола, где она сидела с несколькими техниками и инженерами. Он хотел отказаться, но вспомнил слова Ковалева о необходимости общения с командой.

С внутренним вздохом он направился к их столу и сел на свободное место.

– Рады видеть вас в столовой, сэр, – сказала Чен с искренней улыбкой. – Мы уже думали, что вы питаетесь исключительно кофеином и техническими спецификациями.

За столом раздались смешки, и Виктор заметил, что атмосфера была гораздо менее напряженной, чем во время рабочих совещаний. Его появление не превратило ужин в формальное мероприятие, как он опасался.

– Иногда приходится питаться обычной пищей, – сухо ответил он, но в его голосе не было холодности.

– Завтра большой день, – произнес один из техников, мужчина средних лет по имени Родригес, если Виктор правильно помнил. – Первый дрон отправляется в корону. Историческое событие.

– Если всё пройдет по плану, – добавил Виктор. – А в космосе редко что-то идет строго по плану.

– С таким командиром, как вы, всё должно пройти отлично, – сказал Родригес. – Мы слышали о ваших проектах на Меркурии и Юпитере. Впечатляющая работа.

Виктор неловко кивнул, не привыкший к прямой похвале.

– Это была командная работа, – ответил он. – Как и сейчас. Модификации дронов были завершены в срок благодаря эффективной работе технического персонала.

Он видел, как техники переглянулись с удивлением – очевидно, они не ожидали от него признания их заслуг.

– Насколько опасна завтрашняя операция? – спросила молодая женщина, сидевшая рядом с Чен, которую Виктор не знал.

– Риск всегда есть, – честно ответил он. – Но мы сделали всё возможное, чтобы минимизировать его. Магнитные щиты платформы должны выдержать любые нормальные колебания звездной активности, а дроны спроектированы для работы в экстремальных условиях.

– А если возникнет аномалия? – настаивала женщина.

– Тогда мы отзовем дрон и проанализируем ситуацию, – ответил Виктор. – Я не собираюсь рисковать оборудованием или, тем более, людьми ради графика или объемов добычи.

По столу пробежал одобрительный шепот. Виктор почувствовал, как напряжение в его плечах немного ослабло. Может быть, Ковалев был прав, и этот ужин в общей столовой действительно был необходим.

Остаток трапезы прошел в относительно непринужденном разговоре о технических аспектах проекта, особенностях жизни на станции и последних новостях из других колоний. Виктор больше слушал, чем говорил, но временами вставлял короткие комментарии, особенно когда разговор касался инженерных тем.

После ужина, возвращаясь в свою каюту, он обнаружил, что чувствует себя немного лучше. Контакт с людьми, не связанный непосредственно с работой, был для него редкостью в последние годы, и он почти забыл, насколько это может быть… не неприятно.

В каюте Виктор провел еще час, просматривая финальные отчеты и планы на завтрашний день, но затем, верный своему слову, данному Ковалеву, отложил работу и приготовился ко сну.

– АНИС, – обратился он к ИИ станции, – какой прогноз звездной активности на завтра?

– Активность Эпсилон Эридана прогнозируется как низкая до умеренной, – ответила система. – Вероятность значительных вспышек в секторе платформы «Прометей-7» менее 3%. Магнитное поле стабильно.

– Хорошо, – кивнул Виктор. – Буди меня при любых изменениях этого прогноза, независимо от времени.

– Понято, инженер Стоун. Желаете установить стандартный будильник?

– Да, на 06:00.

– Будильник установлен. Спокойной ночи.

Виктор лег в постель, глядя на звезды за иллюминатором. Завтра начнется новый этап проекта – первое реальное испытание всех систем, месяцы подготовки и расчетов против непредсказуемой природы звезды. Он был уверен в своей работе, но годы опыта научили его всегда ожидать непредвиденного.

С этой мыслью он закрыл глаза и позволил усталости взять верх, погружаясь в глубокий сон.

Утро наступило без происшествий – АНИС не будила его среди ночи, что означало стабильность звездной активности. Виктор быстро принял душ, оделся и позавтракал, стараясь не думать о том, насколько важен сегодняшний день для проекта и его личной репутации.