10 жизней. Шок-истории

– Вы делаете аборты или всех отговариваете? – ее сдавленный голос дрогнул.

– Мы много чего делаем. Лечим. Оперируем. Обследуем будущих мам. Нет проблем и с абортами. Лишь единицы отказываются, но и одна жизнь много стоит. Мы с вами все еще здесь, хотя я мог бы просто взять деньги и отправить вас к акушерке. Я спасаю людей. Я главврач. Это моя больница. Мы не пойдем по миру, если вы сохраните ребенка.

– Давайте сделаем так, – сказал он. – Вы вернетесь домой и еще раз спокойно подумаете. Обсудите с папой ребенка. Он ведь не в курсе, да?

– Да.

– Примите решение вместе. Время еще есть. Кстати, медикаментозный аборт – это… как вам сказать… У вас крепкая психика? Вы готовы увидеть плодное яйцо с мертвым ребенком внутри, сидя на полу в ванной в два часа ночи? Знаете, как выглядит эмбрион?

Ей стало дурно.

Подбежав к раковине, она выплеснула туда кофе с желчью.

Отдышавшись, она увидела себя в зеркале: мертвенно-бледную, без кровинки в лице – и вспомнила девушку в кедах.

Врач подошел к ней, протягивая стакан воды, от которой пахло пустырником:

– Выпейте. Вам станет лучше.

В этот раз она не стала отказываться. Выпила.

Лучше не стало.

Выдавив из себя «спасибо», она вышла из кабинета.

***

Она сидела на кухне, с чашкой остывшего чая, и третий час смотрела в окно, выкуривая сигарету за сигаретой.

Шел дождь. Нудный холодный дождь. Капли стучали по подоконнику, взрываясь маленькими фонтанчиками, и в это самое время сотни беременностей заканчивались абортами.

Се ля ви.

Доктор давит на жалость, и его можно понять: ему снятся дети с оторванными конечностями и раздавленными головками, он очищает совесть, он, странным образом для врача, делающего аборты, отговаривает от абортов. Ее вырвало от того, что он сказал, и мути