Мечты, залитые персиковым солнцем

Глава 6

Утро началось не с кофе на балконе, а с разбросанных по всему полу скетчбуков, распечатанных фотографий и образцов тканей. Я сидела посреди этого творческого хаоса в растянутой футболке и с растрёпанными после бессонной ночи волосами, пытаясь понять, как же должен выглядеть идеальный книжный магазин. Он должен пахнуть старыми книгами и свежим чаем, быть уютным, как домашняя библиотека, и светлым, как эта севастопольская весна.

В дверь постучали. Я вскочила, пытаясь на ходу придать себе вид адекватного человека, а не безумной художницы в процессе творения.

– Войдите!

На пороге стоял Костя. В дорогих, но потрёпанных джинсах и простой футболке, с двумя картонными стаканчиками в руке. Он окинул взглядом мой «творческий беспорядок», и в уголках его глаз заплясали знакомые морщинки.

– Лиля доложила, что ты перешла в режим полной боевой готовности. Решил подвезти подкрепление. Держи, – он протянул мне один стаканчик. – Твой латте. И не спорь, что утром нужен именно он.

Я взяла стаканчик, и тепло приятно обожгло ладони.

– Спасибо. Я как раз… – я смущённо повела рукой над своими «чертежами». – Пытаюсь решить, могут ли книжные полки быть цвета морской волны или это слишком смело.

Костя сделал несколько шагов вглубь комнаты, внимательно, но не осуждающе разглядывая эскизы.

– Могут, – уверенно заявил он, поднимая один из скетчей. – Если этот цвет будет не на всех стенах, а только на одной, акцентной. И если дерево для полок будет светлым, почти белым. Создаст контраст. У меня как раз остались палеты краски такого оттенка после ремонта в одной из гостиниц. «Цвет утреннего моря», называется. Если хочешь, могу отдать – всё равно пылятся на складе.

Это было не навязчивое указание, а именно предложение. Дружеский совет.

– Правда? – обрадовалась я. – Это было бы здорово!

– Конечно. Кстати, насчёт подрядчиков. Не хочешь взглянуть на ребят, которые делали мебель для моих винных погребов? Они гении своего дела, работают с деревом, как с живым материалом. Не какие-то там абы-какие сборщики из сетевого магазина. Вот, – он почти не глядя достал из кармана визитку и положил её на стол рядом со мной. – Просто позвони, скажешь, что от меня. Они тебе хорошую цену сделают.

Он говорил деловито, но в его тоне сквозила самая настоящая забота. Он не брал мои проекты под свой контроль, а тихо и ненавязчиво подставлял плечо, на которое можно было опереться.

Так начались наши дни. Он появлялся каждый день под каким-нибудь предлогом: то привозил свежую выпечку от местного пекаря («Просто проезжал мимо, подумал, тебе понравится»), то «случайно» оказывался рядом, когда я ехала смотреть помещение под магазин, и заходил «на пять минут», чтобы дать пару советов по электропроводке.

А потом мы поехали в Бахчисарайский район, на тот самый участок. Я стояла на краю склона, с которого открывался вид на долину и далёкий силуэт гор, и пыталась представить, где тут будут ряды персиковых деревьев, а где – те самые домики для туристов.

Костя молча стоял рядом, руки в карманах, всматриваясь в ту же даль.

– Воду нужно будет провести сюда, – наконец сказал он, указывая на восток. – Там выше есть источник. И подъездную дорогу лучше делать не с южной стороны, её каждую весну размывает. Вот здесь, с севера, – грунт крепче.

– Ты разбираешься в грунтах? – удивилась я.

– Приходится, – он усмехнулся. – Строительный бизнес. Сюда, – он тронул меня за локоть, чтобы я развернулась, – на самом высоком месте можно поставить не домик, а беседку. Со скамейкой. Чтобы можно было сидеть и смотреть на всё это. На твой сад. На закат.

В его словах не было нажима. Было тихое, уверенное участие. Он не говорил «я сделаю», он говорил «здесь можно сделать». И в этом «мы» постепенно стирались границы прошлых обид. Мы больше не вспоминали Артёма и тот болезненный разрыв. Мы говорили о персиковых деревьях, о сортах, устойчивых к крымскому климату, о том, какой чай лучше всего предлагать гостям после долгой прогулки по саду.

Наш мост строился не на словах и извинениях. Он строился из образцов дерева, краски, советов по дренажу и совместных планов на будущее. И с каждым таким кирпичиком я чувствовала, как что-то старое и больное внутри меня затягивается, прорастает новой, крепкой тканью. Как саженец персика, который вот-вот тронется в рост.

Глава 7

Эйфория творчества длилась ровно две недели. За это время я успела утвердить дизайн-проект магазина, и ребята, рекомендованные Костей, уже вывезли из помещения старый линолеум и зашкурили стены, готовя их под покраску того самого «цвета утреннего моря». А на участке под персиковый сад мы с агрономом, которого Костя тоже «случайно» знал, наметили первые траншеи под будущую дренажную систему.

Я как раз заваривала чай, размышляя, какой из эскизов этикетки для своего будущего персикового варенья выглядит аппетитнее, когда зазвонил телефон. Незнакомый номер.

– Алло?

– Екатерина Сергеевна? – голос на том конце был вежливым, но до рези в зубах сладким. – Говорит Леонид Викторович Марков. Мы с вами не знакомы, но я наслышан о вашем… амбициозном проекте в Бахчисарайском районе.

Я насторожилась. Откуда?

– Чем могу помочь, Леонид Викторович?

– Видите ли, я представляю интересы строительной компании «Эталон-Юг». У нас в разработке находится крупный проект элитного коттеджного посёлка как раз в той локации. И ваш участок, к сожалению, находится в самом сердце наших будущих коммуникаций.

Ледяная струя пробежала по спине.

– Мой участок оформлен в собственность, – стараясь, чтобы голос не дрожал, сказала я. – Все документы в порядке.

– В том-то и дело, что могут возникнуть… вопросы, – он сделал театральную паузу. – По нашим данным, предыдущий собственник при оформлении допустил некоторые нарушения. Это ставит под сомнение чистоту сделки. Очень жаль, но мы вынуждены будем инициировать проверку. Это надолго заморозит любую деятельность на земле. Годы судов, экспертиз… Вы же не хотите таких проблем? Я предлагаю цивилизованное решение: вы продаёте участок мне по рыночной цене, избегаете головной боли, а мы – лишних жестов. Все в выигрыше.

Мир сузился до точки. Годы судов. Заморозка. Моя мечта, в которую я уже вложила душу и которую уже начала ощущать реальной, вдруг затрещала по швам.

– Я… мне нужно подумать, – выдавила я.

– Конечно, – тут же согласился он. – Но, пожалуйста, не затягивайте. Ситуация требует оперативного решения. Хорошего дня.

Он положил трубку. А я осталась сидеть с телефоном в руке, глядя в одну точку. Хорошего дня. Какая издевка.

Следующие два дня были похожи на дурной сон. Сначала пришло официальное письмо из районной администрации о назначении внеплановой проверки земельного участка в связи с «поступившим заявлением». Потом, когда я поехала в ту самую контору, где покупала землю, оказалось, что она внезапно закрыта «на ремонт». А на третий день, зайдя в единственную в том селе кофейню, я услышала, как двое местных мужиков за столиком обсуждали, что «какая-то москвичка купила землю на склоне, где и вода-то не держится, ничего у неё там не вырастет, только деньги на ветер пустит».

Слухи. Проверки. Давление. Всё было так грубо, что вызывало тошноту.

Я не выдержала и позвонила Косте. Голос срывался, я пыталась говорить спокойно, но рассказала всё, с самого начала – про звонок Маркова, про проверку, про слухи.

Он слушал молча. Не перебивая.

– Понятно, – когда я замолчала, его голос прозвучал спокойно и твёрдо. Я даже испугалась, что он сейчас скажет «я же предупреждал, что это авантюра» или «ну что, сдаёшься?».

Но он сказал совсем другое.

– Леша Марков. Старый шакал. Он давно положил глаз на те склоны, вид там шикарный. Но его проекты – это дешёвка и ненадежность. Он не успокоится.

– Что мне делать? – спросила я, и в голосе прозвучала нотка паники, которую я уже не могла сдержать.

– Ничего, – раздалось в трубке. И потом твёрдо добавил: – Абсолютно ничего. Продолжай заниматься магазином. Это моя работа. Я еду.

Он положил трубку. А через сорок минут его внедорожник уже тормозил у входа в гостевой дом. Он вошел, и по его лицу, собранному и жёсткому, я поняла – Костя перешёл в режим войны. И он был на моей стороне.

Он не стал устраивать допрос с пристрастием. Просто сел напротив, положил на стол телефон и посмотрел на меня прямым, ясным взглядом.

– Во-первых, твои документы в полном порядке. Я сам их смотрел, прежде чем ты купила тот участок. Все чисто. Его «нарушения» – блеф. Во-вторых, проверку он инициировал через своего человека в администрации. Мы это обойдём.

– Но как? – прошептала я.

– У меня тоже есть там люди, Кать. – В его улыбке не было ни тени высокомерия, только холодная уверенность профессионала, знающего правила игры. – И мои люди старше и влиятельнее. Я уже всё запустил. Проверку отменят к концу недели. А что касается слухов…

Он откинулся на спинку стула, и в его глазах мелькнул тот самый озорной огонёк, который я помнила с детства.

– Слухи мы будем лечить другими слухами. А именно – правдой. Мы с тобой завтра же едем в то село. Будем пить чай с самыми разговорчивыми бабушками на лавочке и рассказывать им о нашем совместном проекте. О том, сколько рабочих мест для их детей и внуков мы создадим. О том, что мы будем закупать молоко, мёд и ягоды у них, а не возить из города. О том, какие будут экскурсии и праздники цветения. Пусть Марков попробует поборется с этим.

Он сказал «наш совместный проект». Не «твой». Наш.

Я смотрела на него – этого взрослого, серьёзного мужчину, который без колебаний вступил в бой за мою, казалось бы, безумную мечту. И всё внутри перевернулось от щемящей, почти болезненной благодарности.

– Костя… я не знаю, что сказать… Спасибо.

– Никаких спасибо, – он отмахнулся, но взгляд его смягчился. – Это моя работа. Друзей не бросают. Или… партнёров.

Он встал.

– Так что собирайся. Завтра рано вставать. Едем завоёвывать симпатии общественности. И захвати свои эскизы сада – бабушкам такое нравится.

И я поняла, что самый страшный шторм не страшен, если у тебя есть крепкий якорь. И мой якорь вновь оказался рядом.

Глава 8

План Кости сработал блестяще. Проверку отменили в течение трёх дней. А наша поездка в село и часовой разговор с тремя самыми уважаемыми бабушками у конторы сельсовета дали невероятный эффект. Уже к вечеру всё село знало, что «эта москвичка» – не спекулянт, а добрая душа, которая вместе с местным бизнесменом Костей (его здесь знали и уважали) построит «целый райский сад» и всех возьмёт на работу.

Но Леонид Марков не сдавался. Его атаки стали тоньше и грязнее. То в паблике посёлка появлялись анонимные посты о «варварской вырубке склонов под очередной диснейленд для богатеньких», то наёмные боты в комментариях начинали травить меня и мой проект. Юристы Кости работали на износ, парируя каждый удар, но постоянное напряжение делало своё дело.

Я старалась держаться. Работа над магазином шла полным ходом, и я целыми днями пропадала там, отдирая старые обои и выстраивая витрины. Физическая усталость заглушала моральное истощение. Но чаша переполнилась в пятницу вечером.

Мне на почту пришло письмо. Без подписи. В нём были вложены старые, пожелтевшие от времени фотографии. Я и Костя, нам лет по восемнадцать, мы сидим на берегу и смеёмся. Я и Артём в кафе, он целует меня в щёку. А подборка завершалась скриншотом из какой-то бульварной статьи пятилетней давности: «Дочь олигарха сбежала от мужа-тирана: шокирующие подробности скандального развода».

Текст письма был лаконичен: «Уверены, что вашему деловому партнёру и всем его инвесторам будет интересно узнать, с кем они имеют дело? Прекратите строительство, пока не поздно».

Это было уже за гранью. Это било ниже пояса. Я не помнила, как оказалась в номере. Я просто сидела на полу, обхватив колени руками, и смотрела в стену. Всё внутри дрожало от бессильной ярости, обиды и страха.

В дверь постучали. Я знала, кто это. Он приходил каждый вечер, чтобы «составить план на завтра».

– Открыто, – хрипло крикнула я.

Костя вошёл, с лицом уставшим, но довольным – он только что отбил очередную атаку на юридическом фронте.

– Ну, Кать, кажется, мы его… – он замолк, увидев меня на полу. Его улыбка мгновенно исчезла. – Что случилось? Опять что-то с документами?

Я молча протянула ему распечатанный листок с фотографиями. Он взял его, пробежал глазами, и его лицо стало каменным. Он медленно поднял на меня взгляд, и в его глазах бушевал настоящий шторм.

– Это кто? – его голос прозвучал тихо и опасно.

– Марков. Или его люди. Прислали на почту.

Он швырнул листок на стол.

– Мерзавцы. Ничего, Кать, мы с этим разберёмся. Это шантаж, мы…

– Костя, хватит! – крик вырвался из меня сам, сдавленный и надломленный. Я вскочила на ноги. – Хватит разбираться! Хватит этих войн, этих твоих «моих людей», этих интриг! Я так не могу! Я устала! Я не для этого сюда приехала!

Он смотрел на меня, ошеломлённый.

– Я понимаю, что ты устала, но…

– Ты ничего не понимаешь! – слёзы, которые я сдерживала все эти недели, хлынули ручьём. – Ты стоишь там, такой сильный, такой уверенный, и всё решаешь! А я тут одна со своим дерьмовым прошлым, которое вот так, в любой момент, может приплыть и всё разрушить! Из-за которого меня шантажируют! Из-за которого я тогда всё бросила и сбежала! Из-за которого я потеряла тебя!

Последние слова повисли в воздухе. Мы оба замерли, осознав, что было сказано.

Костя медленно подошёл ко мне. Его лицо было искажено болью.

– Потеряла меня? – он прошептал. – Это ты меня потеряла? Это ты ушла, Катя! Ушла к нему, этому… этому подлецу! А я остался тут один. И ждал. Ждал, что ты одумаешься. Ждал, что вернёшься. А ты даже не позвонила. Ни разу за все эти годы!

Это был его крик. Его боль, которую он носил в себе все эти пятнадцать лет.

– Я не могла тебе позвонить! – рыдая, выкрикнула я. – Мне было так стыдно! Я разрушила нашу дружбу, я променяла её на какую-то иллюзию! Я думала, ты меня возненавидишь!

– Я и ненавидел! – грубо выкрикнул он. – Месяцами! А потом… потом просто скучал. Каждый день. И злился на себя за это.

Мы стояли друг напротив друга, два израненных дурака, наконец-то выпустили ту боль, что годами отравляла нам жизнь.

– Я была такой глупой, Костя, – я уткнулась лицом в его грудь, и он не оттолкнул меня. Он замер. – Я так жалею. Жалею о каждом дне, что мы не виделись.

– Я тоже, – его голос сорвался. Он обнял меня, и его руки дрожали. – Чёрт возьми, Кать, я тоже. Я видел эти статьи, знал, что он делает с тобой… и ничего не мог сделать. Это сводило меня с ума.

Мы стояли так, в разрушенной крепости наших обид, и наконец-то позволили себе быть уязвимыми. Не бизнес-партнёрами, не старыми друзьями, а просто мужчиной и женщиной, которые когда-то потеряли друг друга и чудом нашли вновь.

– Я не позволю ему тебя тронуть, – тихо, но с железной уверенностью сказал Костя, гладя мои волосы. – Никогда. Ты теперь под моей защитой. Понимаешь?

Я кивнула, не в силах вымолвить ни слова. Понимала. Впервые за очень долгое время я чувствовала себя в полной безопасности.

Он отстранился, поднял моё подбородок и посмотрел мне в глаза. В его взгляде не осталось и тени гнева, только облегчение и какая-то новая, трепетная нежность.

– Всё кончено, Кать. Война окончена. Завтра не будет ни Маркова, ни его угроз. Обещаю. А теперь иди умойся. Мы будем ужинать.

Глава 9

На следующее утро пришло официальное письмо от компании «Эталон-Юг» с уведомлением об отзыве всех претензий к моему участку и заверениями в «дальнейшем уважении к моим правам собственности». Слухи в интернете как по мановению волшебной палочки исчезли. Я не спрашивала, как он это сделал. По выражению его глаз было ясно – некоторые битвы лучше вести в тени, и мне не нужно знать их цену. Весь день мы готовились к презентации нашего – теперь уже официально общего – проекта «Персиковая мечта» для небольшой группы местных инвесторов и журналистов. Костя отрабатывал речь, а я расставляла на столах банки с персиковым вареньем, которое сварила на пробу по бабушкиному рецепту, и свежие круассаны.

Когда гости разошлись, а последнее «спасибо за прекрасную идею» прозвучало, мы остались одни в опустевшем зале ресторана. За окном давно стемнело, отражая в стекле наши уставшие, но счастливые лица.

– Получилось, – выдохнул Костя, ослабляя узел галстука.

– Получилось, – улыбнулась я в ответ.

Он подошёл ко мне, остановившись так близко, что я чувствовала исходящее от него тепло.

– Я не хочу ехать домой без тебя, – тихо сказал он. Его взгляд скользнул по моим губам, и по моей спине пробежали мурашки.

– Я тоже, – прошептала я в ответ.

Мы ехали к нему молча. Его рука лежала на моей коленке, большой палец нежно проводил по ткани платья. Каждое прикосновение было обещанием. Воздух в машине был густым и сладким, как то самое персиковое варенье.

Его дом встретил нас тишиной и мягким светом ночников. Дверь закрылась с тихим щелчком, и он прижал меня к ней, наконец-то позволив себе то, чего, кажется, ждал целую вечность. Его поцелуй был не стремительным, а бесконечно медленным, исследующим, как будто он боялся спугнуть хрустальный момент. В нём была вся тоска прошедших лет, вся нежность и вся накопившаяся жажда.

– Я столько лет ждал этого, – прошептал он, отрываясь, чтобы заглянуть мне в глаза. Его руки дрожали, когда он касался моего лица.

– Я тоже, – моё дыхание перехватило. – Я так тебя хочу, Костя.

Он поднял меня на руки, и я обвила его шею, наклонив голову к его подбородку, вдыхая знакомый, родной запах его кожи, смешанный с ароматом моря и ночи. Он нёс меня в спальню, и наш путь отмечали детали, врезавшиеся в память: шершавость его щеки, мягкость ковра под босыми ногами, мерцание звёзд в огромном окне.

Он опустил меня на кровать, словно я была нежным цветком, и встал на колени рядом, не сводя с меня глаз. При свете луны он был богом и тенью, силой и нежностью.

– Ты так красива, – его голос был низким, хриплым от желания. – Я всегда это знал.

Его пальцы медленно, давая мне время отстраниться, расстёгивали пуговицы моего платья. Каждый сантиметр обнажённой кожи он встречал поцелуем – горячим, влажным, заставляющим меня выгибаться под ним. Это было не страстное наваждение, а медленное, осознанное поклонение. Он словно читал моё тело, как самую важную в мире книгу, запоминая каждую родинку, каждую линию, каждый вздох.

Когда мы слились, мир не взорвался – он распустился, как ночной цветок, лепесток за лепестком. Каждое движение было волной, накатывающей на берег моего сознания, уносящей с собой всё, кроме темной глубины его взгляда.

Мы были двумя нотами в едином аккорде, звучащем в такт шуму прибоя за окном. Его имя срывалось с моих губ низким стоном, единственно возможным звуком в этом водовороте ощущений. Наши сплетённые пальцы говорили о принадлежности друг другу громче любых слов. В этом сладком танце, мы не просили – мы завоевывали и отдавались одновременно, как прилив и отлив, находящие свое совершенство в вечном движении навстречу друг другу.

А потом – тишина, нарушаемая только бешеным стуком наших сердец. Он лежал, прижимая меня к себе так крепко, словно боялся, что я исчезну.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.