Еще глубже

Глава 4. Девочки.

Ольга смотрела в окно двора-колодца на Итальянской улице сквозь наклеенные ею же полоски белого строительного скотча. Полоски она наклеила на стекло, чтобы соседи из окон, которые выходили друг на друга, не могли видеть, что здесь творится, и чтобы им виделось, будто это жалюзи, а у Ольги, все-таки оставались щелки, чтобы видеть Божий свет из этой прокуренной кухоньки в "салоне на Итальянской". Она смотрела в щëлки окна на прекрасный солнечный свет, на этот теплый летний день и ей так сильно хотелось вырваться на свободу! Но на работе нужно было находиться еще целые сутки.

Ольгу пока радовало то, что все девушки еще спали и ей хотелось, чтобы они все спали как можно дольше, чтобы она смогла побыть одна, а не в гуле глупых проституток, особенно узбечек. Узбечки как-то особенно быстро тупели, ведя такой образ жизни. Русские как-то долго деградировали, круглосуточно бухая и трахаясь, а узбечки прям моментально, видимо потому, что у русских все-таки мозг до этой работы был более развит, обучаясь в школе, общаясь с относительно умными людьми. А узбечки ведь приехали с аулов. Какое у них было развитие? А тут, когда они попадали еще и во вседозволенность, так у них вообще крышу сносило, их было уже не остановить, и они очень быстро спивались, и становились круглыми дурами, не в состоянии ничего понять. Они понимали только деньги и штраф. Ради денег они были готовы на многое. Русские нет. А негритянки, так те, круче чем русские, вот они то оказались совсем не алчными существами. Негритянок клиентам приходилось уговаривать на обычный классический секс, а уж о анальном и речи быть не могло. Вот негритянки оказались самыми самолюбивыми, и они почти все не пили или пили совсем не много.

Ольга наслаждалась тишиной. Тут зазвонил телефон, и Вероника сообщила, что сейчас прейдут две новенькие девушки и что их надо достойно принять на работу.

– Они живут в какой-то деревне за городом в Ленинградской области, так что, фактически к нам с проживанием, – сказала Веро. – Устрой их в хорошую комнату, чтобы им было хорошо. Они молоденькие, хорошенькие, еще правда зачуханные, ну с деревни, так мы их быстро в порядок приведем. По комнате – можешь узбечек подвинуть, если им что-то не понравится, в смысле этим алкоголичкам – пусть убираются.

Вскоре пришли те самые девушки с деревни. Ольга еще раз порадовалась, что все девки спят и она может спокойно пообщаться с девочками. Они все втроем сидели, пили кофе, а Оля их в это время разглядывала, задавая обычные вопросы:

– Вы от куда? Управляющая Вероника сказала, что вы с Лен. области.

– Да, мы с Колпино.

– С самого Колпино?

– Да.

– А что, там нет работы?

– Какой работы? – удивленно спросила одна из девушек.

А Ольга с удивлением и грустью смотрела на них.

Это были совсем молоденькие девушки. Выглядели они лет на пятнадцать. Девушки были похожи между собой. Если бы сказали, что они сестры, то легко можно было в это поверить. У обоих длинные русые волосы, заплетенные в косу, только у одной из них очень много веснушек, от чего она казалась еще милее, чем вторая, просто с белой кожей.

– Девочки, а сколько вам лет? У вас паспорта с собой? – спросила Ольга, не ответив на вопрос про работу.

– Да, у нас Вероника уже смотрела паспорта, – недоуменно ответила девушка с белым лицом и обе полезли в сумки за паспортами.

"Они же совсем дети", – подумала Галицина.

– А вы когда-нибудь работали в подобной сфере? – продолжала спрашивать Оля, даже не открыв паспорта.

Галицину не интересовали паспорта и ей было плевать сколько им лет, в смысле, даже если им есть уже восемнадцать, то это не значит, что нужно становиться проституткой. А бывает такое, что девушке еще нет восемнадцати, но лучше бы она уже была в нормальном салоне, нежели ее трахали бы под забором толпой за просто так, за сигареты, за водку.

– Нет, мы не работали, – отвечала все белокожая.

– Так, а как вам в голову пришла такая мысль? Или кто подсказал? Расскажите, почему вы решили стать проститутками? – серьезно спросила Галицина.

Девушки в удивлении смотрели, друг на друга не зная, что ответить. Ольга молчала, ожидала ответа. Тут белолицая все-таки ответила, поняв, что женщина администратор действительно ждет ответа на этот странный вопрос, который, кстати, управляющая не задавала.

– Из-за денег, – выдавила девушка.

– То есть за деньги вы готовы на все? – продолжала Ольга задавать очень странные для девочек вопросы.

– В смысле все? – девушки изумленно смотрели то друг на друга, то на администратора.

– Вы готовы ложиться пол жирных, старых, пьяных мужиков, которые будут в вас совать свои грязные пальцы, грубо, царапая своими грязными не стриженными ногтями. Засовывая пальцы вам в попу, а потом снова в письку, тем самым перенося кал во влагалище, от чего с первого же заказа у вас начнутся воспалительные заболевания. Потом рано или поздно вас будут трахать в попу за деньги или просто насиловать. Еще нужно будет пить с клиентами каждый день. Они любят, когда с ними пьют, да и вы сами будите хотеть пить как можно больше, чтобы вытерпеть все вышеперечисленное.

Ольга закурила. Девушки смотрели на нее "как бараны на новые ворота". Наступила тишина. Девочки тоже закурили.

– Мы не трахаемся в жопу, – вдруг сказала конопатая.

– Это понятно, – ответила Ольга. -Только трудно остановить большого пьяного мужика, да пьяного еще ничего, а то что половина клиентов наркоманы и они очень не любят, когда им кайф ломают отказом… Вы готовы будите каждый день отстаивать свою попу?

Опять наступила тишина.

– Что у вас с семьями? У вас голодные дети? В вашем городе нет работы? Почему в проститутки? – снова спросила Оля. – Вас могут на заказе избить, заставить делать все что угодно, трахать вас толпой, вы на все это готовы ради денег? Ради трех тысяч?

– А почему трех? – спросила одна.

– А нам сказали, что здесь охрана защищает, – сказала вторая.

– Три тысячи, в среднем, зарабатывает девушка за ночь, – ответила Оля. – А по поводу охраны… Девочки включайте мозги. Каждая из вас одна, без подружки находится черт знает где, у богатого мужика в квартире, а то и в съёмной на сутки, где он может делать вообще все что хочет. Он начинает, предположим, насиловать тебя в жопу. Вопрос: как ты в этот момент вызовешь охрану, когда она приедет и чем она тебе поможет, если твою маленькую попку уже порвали толстым хером? Ответьте себе на все эти вопросы, а потом, на остальные мои вопросы типа: "в городе другой работы нет? " или "вы готовы идти на разрыв своей попы ради трех тысяч? "

Все опять замолчали.

– Нам ничего этого не рассказывали, нам рассказывали, что все так хорошо, что деньги будем зарабатывать за просто отдых, – промямлила тихим голосом конопатая.

– Девочки, запомните, деньги просто так никто никому не дает. За все в этой жизни нужно будет заплатить или отработать. Даже те депутаты, которые воруют, вы думаете они припеваючи живут? Они же потом и спиваются с проститутками. За все нужно будет заплатить. Воздастся человеку только за честный труд. Только честно работающий человек, будет счастлив. Все проститутки плохо кончают, они рано спиваются, становятся наркоманками, сходят с ума. Подумайте еще раз чего вы хотите. Если вы согласны на все это, то welcome. А вообще в проституцию нанимают в любом возрасте, он у нас целый салон пятидесятилетних проституток, у которых внуки. Так может вы для начала выйдите замуж, родите детей, а потом уж к нам?

Тут обе девочки поменялись в лице, будто просияли. Словно до них что-то дошло, чего они раньше не понимали.

– Спасибо вам большое, – сказала конопатая.

– А зачем вы нас отговорили, ведь это, наверное, не в ваших интересах? – спросила белая.

– Шлюх всегда хватит, – ответила Ольга, – для этого не надо портить хороших девочек. В жизни много сил, которые из хороших делают плохих, но может вам удастся стать хорошими женами и матерями. Ну а если не удастся, то шлюхой можно стать всегд.

– А можно ваш личный телефон, – спросила конопатая, улыбаясь теперь широкой детской улыбкой, – мы вас на свои свадьбы пригласим.

– Да, конечно, девочки, только Веро не говорите, что я вам всю правду рассказала, а то она меня выгонит, хотя мне все равно скоро на сессию, а на месяц она меня не отпустит, так что придется увольняться.

– Нет, мы не скажем, не переживайте. Еще раз огромное вам спасибо. Мы вам обязательно еще позвоним!

Глава 5. Ангел.

Девочки ушли, а Ольга осталась думать о том, а зачем она живет? Тут она вспомнила одну ситуацию в жизни, когда она еще молодая, до всего этого ада, с друзьями каталась на машинах, тусила. И вот одним солнечным, летним, южным утром, когда они с друзьями собрались ехать на море, Ольга завыпендривалась и не захотела садиться в машину с парнем, с которым обычно ездила. Он не был ее парнем, в той компании вообще не было у нее парня, но этому Диме, с которым она всегда ездила, Ольга нравилась и все это понимали, и Оля в том числе. Галицина просто немного флиртовала, но не более. В то время, она флиртовала, в принципе, со всеми, осознавая потихоньку свою власть над мужским населением.

Так вот, в то утро она заявила, что не хочет ехать с Димой и все! Все решили, что это каприз девушки, поуговаривав дружно Олю не долгое время, все сдались, и Ольга села в другую машину. А обиженный Дима не захотел к себе больше никого сажать. Все подумали, что это каприз, входящий во флирт, но только Ольга знала, что это был не каприз, а страх. Самый настоящий страх, который Галицина преподнесла, как каприз.

Ольге внезапно стало страшно, как дошло дело до того, что пора садиться в машину. Это трудно описать словами, но будто кто-то остановил ее, кто-то невидимый. Кто-то словно сказал, но не в слух, а в голове: "Не садись". Оля поверила своему чувству и отказалась.

Через сорок минут после этого, машина Димы врезалась в КамАЗ.

Машины друзей двигались на рассвет. Им в лобовое стекло из-за холма больно били яркие лучи проснувшегося солнца.

Дима в этой ситуации на большой скорости пошел на обгон и врезался во встречный КамАЗ.

Его старенький Жигули подлетел в воздух уже разбитый на кусочки. Осколки автомобиля перемешались с лучами ослепительного солнца.

Когда все остановились и вышли из машин, то ребята, которые пошустрее побежали к обломкам автомобиля, тут же повернули обратно и стали удерживать девушек, чтобы те не подошли ближе. Особенно они заботились о Оле, так как все не гласно, почему-то, считали ее Диминой девушкой.

Но Ольгин взгляд как раз упал на голову ее друга. Она не успела увидеть ни обломки автомобиля, ни тело, она сразу увидела Димину голову, откатившуюся, достаточно далеко от тела, так как тела она поблизости не видела.

Потом Оля ничего не помнила, она запомнила только то, как она смотрела на Димину голову.

Теперь же, сидя в салоне, она, вспомнив эту историю, думала о том, что кто-то же ее предупредил. Кто-то же ей сказал не садиться в машину. "А кто? И зачем? – думала Галицина. – Это был мой Ангел-хранитель, теперь я это знаю. Но неужели они сохранили мне жизнь, причем уже дважды с реанимацией, чтобы я торговала проститутками или была сама проституткой?! Да, это все правда. Есть Ангелы и черти, а значит есть Бог и сатана. Я должна повернуться к Богу иначе меня они затянут на дно. Да я и так фактически на дне. Надо выбираться! Так, что там отец Игорь и отец Евфимий говорили в "школе трезвения"? – По средам они читают акафест иконе "Неупиваемая Чаша". Надо начать молиться. Я поняла, что только Бог с моим Ангелом хранителем помогут мне вылезти с этой жопы, так же, как тогда помогли мне не сесть в ту машину".

Глава 6. Крыша.

Ольга проснулась в своей квартире, вернее в их съемной квартире на Луначарском проспекте. В окно пробивались мягкие лучи утреннего солнца. Как же хорошо летом в Петербурге! Первая мысль, которая пришла Ольге в голову, была та, что она уволилась с "Нард" и теперь абсолютно свободна. Эта мысль ее осчастливила.

Уволилась Ольга по ряду причин: во-первых, начиналась сессия и надо было учиться. Ольга хотела учиться, она хотела получить хоть какой-нибудь диплом об образовании и именно своей учебой.

Галицина пол гола усиленно готовилась к сессии, честно и ответственно печатала рефераты. Ей очень легко давалась заочная учеба в колледже, и Ольга даже решила получить красный диплом, так как пока у нее были только одни пятерки. Она наверстывала упущенное, годы, когда она не училась, а надо было бы.

Во-вторых, она решила больше посвятить своего времени "школе трезвения". Галицина поняла, что походы в Александро-Невскую лавру для нее должны стать на первое место, а уж зарабатывание денег на второе, а не наоборот, посещая лекции священников в свободное от продажи людей время.

А потом Оля решила, что торговать девушками еще больший грех, нежели торговать собой. Вот по этим причинам Галицина ушла с администраторов обратно в проститутки. Как ни ужасающе это звучит, но этот путь был ближе к Богу, а соответственно к вылезанию из всей этой бездны, нежели сидеть администратором двое суток, через двое, хотя бы потому, что он давал возможность ходить на все занятия и на все молебны, без пропусков.

Пока Ольга завтракала и рассуждала о жизни, за окном пошел дождь, довольно сильный, но солнышко по-прежнему светило, что Олю очень радовало.

Через какое-то время позвонила Настя Нестерова, она же Фогель. Ольга удивилась ее звонку, так как они уже почти не общались. При последнем их разговоре, Настя сообщила Оле, что не хочет говорить ей где она живет. Ольга тогда была в удивлении, не понимая, что могло сподвигнуть подругу к такому решению. Но списав это все на наркотики, не стала даже ругаться с ней и выяснять "что это за херня?", просто перестала ей вообще звонить и вот теперь, спустя несколько месяцев подруга позвонила:

– Привет! У меня тут такая жопа! Вообще не знаю, что делать.

– Что случилось? – спокойно спросила Оля.

– Это надо видеть. Я не смогу тебе это описать. К тому же мне нужна помощь.

– Ну и где ты?

– Я у себя дома. Мы с Мишей переехали неделю назад сюда, я сняла новую комнату.

– А с предыдущей почему съехала, ведь тебя там все устраивало?

– Ой, там бабка меня совсем достала, потом расскажу. Ты можешь сейчас приехать?

– Куда?

– Бородинская улица двенадцать, дробь тридцать один. Здесь метро новое открыли – Звенигородская.

Квартира Нестеровой располагалась на последнем пятом этаже. Когда Ольга зашла в комнату Насти, то она обалдела. С потолка вода лилась водопадом! Если бы у нее вообще не было крыши, наверное, было бы лучше – просто шел бы дождь. А здесь, дождь был во много раз больше, чем на улице. По всей комнате, естественно стояли миски и кастрюли, которые вообще не помогали, разве что соседям с нижнего этажа и то не на много так как вода лилась, скользя по стенам, а так миски не подставишь. Обои уже на половину свисали с четырехметровых потолков, стоял запах клейстера.

– Охренеть! – сказала Оля, глядя на «водопад».

Ольга кинулась выносить, быстро наполняющиеся тазы, выливать в туалет. Настя курила.

– Я уже устала, я уже пять часов вот так ношу эти тазы, а толку никакого. Вот я подумала, пусть дальше вниз к соседям льется, может тогда они начнут суетиться и сделают крышу.

– Как ты такую комнату сняла? Ты не видела потеков по стене, мокрых пятен на потолке?

– Да, в том то и дело, что эта сука меня обманула. Комната была только после ремонта. Она подгадала как-то, что в июле мало дождей и, сделав ремонт, сдала комнату. Сука! – выразительно выругалась Нестерова.

– Я бутылочку коньяка захватила, – сказала Оля.

– Отлично! Это то, что нужно! – радостно возгласила Настя. – Я вот еще манник начала делать, Миша скоро со школы придёт, он любит манник.

Ольга иногда поражалась и восторгалась Настей вот именно в такие моменты. Все-таки воспитание давало о себе знать и наркотики не могли его перебить. Нестерова еще девочкой научилась вести хозяйство, готовить кушать и теперь Ольга с удовольствием наблюдала, как подруга, куря, выпивая и бурно ругаясь на свою хозяйку комнаты, которая отказалась отдавать деньги, готовила манник, практически не глядя. И манник у Нестеровой всегда получался самый лучший!

Ольга была человеком, который сразу всегда думает не о проблеме, а о том, как ее решить. Галицина никогда не сталкивалась с такой бедой и решила позвонить своему старому знакомому главе администрации Сергею Валерьевичу, чтобы он помог, хотя бы советом.

Сергей ответил, даже обрадовался Олиному звонку, но, когда выслушал зачем она позвонила, сказал, что он к этому району не имеет никакого отношения, что нужно звонить в ЖКХ и почти бросил трубку.

– Да, звонила я уже, они сказали, что ремонты крыши проходят планово, а эту крышу по документам ремонтировали только в том году…, в общем послали меня, – ответила Настя, когда Оля пересказала ей разговор с Сергеем.

Девушки еще выпили, закурили.

– Тигру надо звонить! – осенило Ольгу. – Он же тебя любит! Все у меня спрашивал где ты, да как, он будет рад прилететь к тебе на крыльях любви.

– Нет, я не хочу его видеть. Он, почему то, мне так неприятен.

– А в мокрой комнате сидеть тебе приятно?! – удивленно спросила Ольга.

– Ну, может быть можно как-нибудь без него?

– Ты звонила своим кабелям: Витьке, Олегу?

– Да, – грустно ответила Настя, – никто не может приехать. Все заняты.

– Тогда звони Тигру, он наша последняя надежда.

– Нет, это совсем по-свински. Столько лет не хотела общаться, а теперь, когда жаренный петух в жопу клюнул… Нет.

– Ладно, я сама позвоню.

Олег внимательно выслушал и сказал, что через час будет.

– Вот видишь, все будет хорошо. Дядя Тигр нам поможет, он ведь физик. – сказала Оля.

– Да, но он же, наверное, ни одного ремонта сам в своей жизни не сделал, как он крышу починит?

– Настя, он согласился помочь! Он молодец! Он единственный, который без разговоров едет. Если сам не сможет, то позвонит тем, кто смогут, наймет значит людей.

Девушки успокоившись и вылив очередную воду с мисок уселись попивать коньяк, закусывая ароматным, уже готовым манником.

Дядя Тигр прибыл почти одновременно с Мишей, который пришел со школы и в доме оказалось уже сразу двое мужчин, с которыми не пропадешь.

Миша тоже, как и его мама, хозяином в доме стал, будучи еще маленьким мальчиком и до сих пор оставался отличным маминым помощником, выросшим в настоящего мужчину. Хоть ему и было только пятнадцать, но он был хорошо воспитан, не разбалован и уже многое умел делать сам. Миша активно стал помогать Олегу Игоревичу.

Сначала все залезли на чердак, на который вела очень удобная лестница, не такие как сейчас, а, как будто, лестница на следующий этаж. На чердаке Олег внимательно рассмотрел место над Настиной комнатой и пришел к выводу, что над ее комнатой ямка, впадина, в которую стекает вся остальная вода. Он решил сделать над ее комнатой горку, естественно укрыв это место различными непромокаемыми строительными полотнами, но и плюс к этому, вода будет не собираться над Настиной комнатой, а растекаться на другие, тогда может все начнут заботиться о неисправной крыше.

Так и сделали. Сначала Олег Игоревич с Мишей отправились в строительный магазин за всем необходимым, благо он находился в двух домах, а затем приступили к исполнению задуманного. Мужчины сами работали на чердаке, а женщины убирали комнату, по стенам которой уже вода не текла. Все получилось! Не известно, как Настя, она была сдержана на эмоции, как всегда, а Ольга с Мишей очень радовались и благодарили дядю Тигра, за то, что он так быстро сообразил, что делать и сделал. Олегу Игоревичу было очень приятно, он чувствовал себя героем, собственно каковым и являлся, во всяком случае на фоне тех, кто рвались жить с Настей и быть папой для Миши, а в трудную минуту никто не приехал.

Глава 7. Тремор.

Ольга только что проснулась, хотя время было уже обеденное. Зазвонил телефон:

– Мама, мне стало плохо, они вызвали скорую и хотят увезти меня в больницу. Приходи скорей, меня забери.

Трубку взяла учительница:

– Ольга Андреевна, мы вам уже звонили. С Леной твориться что-то странное…

– Я сейчас приду, – перебила учительницу Ольга. Ее стало немного потрясывать. Дрожали пальцы, да и по всему телу шел легкий тремор.

Галицина молниеносно оделась, затолкала в рот побольше мятных жвачек и вылетела из дома за своей девочкой.

Скорая ждала маму. Лена вся тряслась от страха, что ее увезут в больницу:

– Мама, скажи им чтобы они уезжали. Не отдавай меня им, – заговорчески шептала Лена.

Ольга подписала отказ от госпитализации, не понимая, что происходит. Никто не понимал, что происходит, но врач скорой помощи сказал Ольге, отведя ее в соседний кабинет, что дочь надо показать психиатру, что это по их части. Ольга вошла в состояние шока.

Лену прямо на уроке вдруг стало трясти, она стала задыхаться, ее учительница отвела в кабинет секретаря, открыли там окно и вызвали скорую. Вскоре Лена успокоилась, но с тех пор у нее стали потихоньку дрожать пальчики руки и ноги с одной стороны тела. Пальчики дрожали потом всегда. Никто не понимал, что это было. Эпилепсия? – Скорая сказала нет. Галицина спрашивала у дочки: может она сильно перенервничала? Лена отвечала, что ничего особенного, вроде все, как всегда.

К детскому психиатру они все-таки пошли, так как этот вопрос надо было решать. Психиатр сказала, что Лена должна к ней походить сама, без мамы: "Так как девочка уже взрослая, то она вполне может ходить без мамы к доктору". И Лена ходила.

Доктор ей выписала какие-то таблетки, Ольга их купила и попросила, чтобы дочка сама исправно их пила.

Лена была хорошей, послушной девочкой и старалась делать все правильно, чтобы нравиться маме, но она ей многого не говорила. Лена не говорила маме, что ее обижают одноклассницы в школе и сильно обижают. Лена пыталась быть сильной, как мама и сама хотела справиться со своими проблемами. Она знала, что как только расскажет маме, мама пойдет в школу со скандалом. Одноклассницы тоже уже были наслышаны про Ленину маму после случая с Васьком и поэтому запугивали девочку, что, если она расскажет маме… – будет еще хуже. Лена верила им и боялась рассказывать. Она не понимала, что мать победила бы их всех, а свою девочку не дала бы в обиду, вплоть до того, что Ольга могла бы перевести дочь в другую школу, но Лену уже запугали и она молчала, веря больше в силу стаи, нежели в силу одной мамы.

Как-то пришла Лена с очередного сеанса психиатра и сказала, что та сообщила ей, о том, что Лена лесбиянка. Ольга была крайне возмущена этому факту и разрешила дочке не ходить больше к этой «дуре». А сама Оля долго думала о том, что произошло с ее девочкой и ей пришла в голову мысль, что дочь расплачивается за ее грехи. Она подумала: "Я пропитываюсь на этой б…..ой работе всяким дерьмом, а потом тащу в дом. Это энергетическое гавно как-то передается моей дочери. Надо было давно завязать с этим гавном, но как? … Надо молиться. Все, с этого дня начинаю читать, как положено утренние и вечерние молитвы по тому, молитвослову, который здесь нашла. Бог услышит меня и поможет вылезти из этого гавна и дочь мою спасет".