- -
- 100%
- +
Ткач Забвения
Пыль, поднятая машиной, медленно осела на придорожную траву. Элайра заглушила двигатель, и в салоне воцарилась глубокая тишина, какая бывает только в ирландской глуши. Она не сразу вышла, застыв за рулем и глядя на каменный дом под темной соломенной крышей. На фоне огромного неба, затянутого серыми облаками, он казался игрушечным.
Здесь всегда пахло влажной землей, дымом и чем-то неуловимо горьким – Сионнах называл это «дыханием вереска». Это был запах её детства.
Пальцы сами потянулись к сумке на пассажирском сиденье, коснувшись коробки с дорогим чаем из дублинского магазина. Глупость. Сионнах пил только свой собственный сбор – горький, терпкий напиток, от которого она в детстве морщилась. Теперь его некому было собирать. Коробка стала попыткой привезти с собой частичку привычного мира, но здесь, в Гленморской долине, она казалась чужеродной и бесполезной.
Элайре О’Брайен было двадцать пять, но взгляд у неё был потухший, будто от долгого созерцания одной точки. Таким он становится, когда человек годами носит в себе неподъёмную тяжесть. Горе, тяжёлое как камень, сгорбило её плечи и поселило в глазах цвета морской воды несвойственную им суровость и вечную печаль. Рыжие волосы, обычно собранные в безупречную библиотечную причёску, сейчас были стянуты в небрежный хвост, откуда выбивались яркие пряди. Миловидное, по-девичьи мягкое лицо часто застывало в маске отстранённой задумчивости. Будучи реставратором книг, она привыкла тонкими, ловкими пальцами с облупившимся лаком на коротких ногтях возвращать к жизни ветхие страницы. Но сейчас эти умелые руки слегка дрожали, когда она нажимала на скрипучую железную щеколду калитки.
Дверь податливо поддалась, и Элайру обнял знакомый густой воздух – пахло древесной пылью, остывшим пеплом и сладковатой затхлостью непроветриваемого помещения. Дом будто выдохнул навстречу ей своё семилетнее затишье. Половицы под потертыми коврами скрипели на тех же самых, памятных с детства местах. Всё замерло в точности, как тогда: массивный дубовый буфет, пожелтевшие фотографии в рамах, чёрный зев холодного камина.
Она провела пальцем по столешнице, оставив на бархатной пыли чёткую тёмную полосу. «Надо бы убраться», – мелькнула в голове привычная пустая мысль. Но она знала – не сделает этого. Поддерживать здесь чистоту казалось кощунством – словно стереть тонкую плёнку, связывающую её с прошлым, уничтожить последние следы той жизни.
И всё же сегодня в привычной застывшей атмосфере витало что-то новое. Не просто тишина забвения, а настороженная, звенящая тишь. Казалось, дом не просто спал все эти годы, а затаился, прислушиваясь. Теперь, с её приходом, что-то нарушило его многовековой покой, что-то невидимое встрепенулось в углах, заставив пыль кружиться в солнечных лучах словно в тревожном танце. По спине пробежал холодный озноб. Элайра почувствовала – она не одна в этой тишине.
Она прошла в кабинет – святая святых Сионнаха. Здесь пахло особенно сильно: воском для дерева, старыми кожаными переплётами и его трубкой, так и оставшейся недокуренной. Элайра опустилась в его кресло с высокой спинкой, и оно приняло её форму с привычным поскрипыванием. На столе лежала рукопись – сборник местных преданий, который он не успел закончить. Рядом, на грубой льняной салфетке, покоилась серебряная брошь с трискелионом. Она забыла её здесь в день отъезда после похорон. Или оставила намеренно – как залог возвращения.
Взяв брошь в руки, она почувствовала холод металла. Вспомнилось, как он вручил ей этот подарок на шестнадцатилетие. Его большая шершавая рука полностью закрывала её ладонь. «Это символ движения, Лайра, – говорил он, используя домашнее прозвище. – Жизнь циклична. Всегда вперёд, даже если кажется, что движешься по кругу. Не превращай память в склеп. Мертвые должны уплывать, а наша тоска – слишком тяжёлый якорь».
Следовать этому совету оказалось невыносимо трудно. Ей казалось, стоит отпустить боль – и она предаст его. Перестанет горевать – и память померкнет.
Подойдя к окну и обхватив себя за локти, она смотрела на долину, пылающую осенними красками. Вдруг движение на опушке леса привлекло её внимание. Не птица, не зверь. Что-то высокое и очень худое мелькнуло между стволами древних дубов. Что-то в лохмотьях цвета тумана. Элайра замерла, вглядываясь, но там уже никого не было. «Листва, тень от облака», – попыталась убедить она себя, чувствуя, как по спине пробегает холодок. Она поёжилась и потерла ладони, пытаясь согреть внезапно похолодевшие пальцы.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.