- -
- 100%
- +
Я откинула волосы назад и взошла на валун. Все озеро было в тени деревьев, где свет давали только тэнтали, но камень, частично погруженный в воду, был почти горячим.
Я бездумно созерцала зеркальную неподвижную гладь, а затем, ведомая непонятным порывом, стремительно пересекла пару метров, отделявших меня от края, и, оттолкнувшись, нырнула ласточкой и ушла глубоко в воду.
Уши заложило, и меня обволокло ласкающим теплом.
Я сделала несколько сильных гребков и распахнула глаза, рассматривая, как сквозь толщу воды пробивался бирюзовый свет, рассеиваясь задолго до того, как он мог бы коснуться дна. Налюбовавшись, я устремилась вверх, вынырнула и легла на спину.
Распущенные волосы лениво колыхались. Воды озера приятно расслабляли мышцы лучше любой горячей ванны. Сосредоточиться было непросто, но я упрямо концентрировалась, ощущая, как внутри медленно разгорается сила.
Когда ее стало достаточно, я закрыла глаза и мысленно потянулась к водам, что выливались из озера и текли по руслам ручьев, взбирались по венам деревьев, поднимаясь до самых крон, обласканных солнечным светом.
Из кончиков пальцев рук выплеснулась энергия и слилась с водой.
Меня стало так много, что я едва не задохнулась от восхищения. Преграда, на миг вновь вставшая между мной и лесом, опала, и светлая белая вспышка поразила внутренний взор.
Забываясь, я распахнула глаза. И вдруг поняла, что на моем лице сидит голубянка.
Многочисленные нити, только-только связавшие меня с лесом, оборвались с почти слышимым треском. Я громко вскрикнула, взмахнула руками и ушла под воду с головой.
Проклятье!
Я встрепенулась и вынырнула. О том, чтобы продолжать и вновь пытаться слиться сознанием с лесом через воду, не было и речи. Сотворить заклятье такого масштаба стоило дорогого, моя сила говорящей с духами была выпита до дна, и там, где только что тек поток, вновь высилась стена. Я не нашла отзвуков тьмы в Шепчущем лесу, но не успела убедиться в том, что их нет. Чтобы полностью восстановиться, понадобится несколько дней.
Я заметила рядом с собой еще несколько бабочек и с глухой злостью плеснула в них водой, отгоняя прочь.
– О-терис!
Громкий окрик заставил меня вздрогнуть. Я повернулась к берегу и увидела троих хмурых нэндесийцев, стоящих у валуна.
– Вы выбрали не лучшее время для водных процедур, о-терис.
Я тихо выругалась одним из витиеватых ругательств, знакомых мне еще с академии.
Как Нэндос узнали, что я прошла в Шепчущий лес? Я ведь все сделала правильно, только… Вспомнилось странное дополнительное натяжение, которое сразу пропало, едва я перешла преграду. Я списывала его на побочные вибрации. В глубине души я предполагала, что моя вылазка закончится чем-то подобным, в конце концов у Нэндос были искусные говорящие с духами, а я даже не прошла посвящение.
Бежать прямо сейчас не имело смысла, быть пойманной и скрученной голышом виделось слишком унизительной перспективой. Я направилась к берегу.
Самый молодой нэндесиец, едва ли старше меня, зачем-то потянулся к рукояти меча. Старший из мужчин жестом его остановил.
– Но вы ведь видели, что она устроила! – воскликнул нэндесиец, нервно тряхнув длинными волосами. Он нехотя убрал руку от меча. – Мы все почувствовали это! Если она способна на такое заклятье…
– Замолчи, Тир. На что бы ни была способна эта девушка, сейчас в ней духовной силы не больше, чем в голубянке. Даже в этом месте она не успеет быстро и как следует восстановится. – Старший по возрасту из нэндесийцев явно выполнял роль главного. Он посмотрел на меня. – Не бойся, о-терис. Мы чтим установленные договоренности с кланом Мэносис и ничего тебе не сделаем. Но тебе придется пойти с нами.
Не знаю, о чем думал этот Тир, но людям драться между собой прямо в Шепчущем лесу было слишком опасно. Если кто-то и представлял здесь настоящую угрозу, так это сам парень, способный по глупости навлечь на нас беду
Когда я подплыла к берегу ближе, для всех стало очевидно, что я без одежды. Мужчины замешкались, один из них – кажется, средний по возрасту, – смущенно кашлянул.
– Вы собираетесь смотреть? – не без издевки спросила я.
Традиции поселений Севера в целом были схожи, но между кланами существовали различия. В Мэносис не было раздельных бань для мужчин и женщин, поэтому я не чувствовала себя слишком скованно, но в Нэндонс к наготе относились иначе.
Двое нэндесийцев предсказуемо отвернулись. Третий, Тир, поджал губы и, покраснев, упрямо продолжал смотреть на меня так, словно я задумала украсть их души.
Я с усмешкой уставилась на нэндосийца и рывком подтянулась на руках из воды. Тир резко отвернулся, сделав вид, что его неожиданно что-то заинтересовало в лесу.
– Одевайся скорее, о-терис, не заставляй нас ждать, – отрывисто сказал он.
Я с силой отжала волосы, окропляя камень водой. Избежать мокрой одежды мне уже не удастся.
Не то чтобы я хотела злить Тира и его соклановцев, но на влажную кожу ткань налезала с большим трудом. Особенно долго я провозилась с джинсами.
Спины нэндесийцов подначивали схватить в руки оставшиеся вещи и стремглав броситься в лес.
Возможно, мне даже удалось бы уйти, что от них, что от арканов, которыми ловят духов и которые прекрасно подходили и для нарушительниц порядка. За мной было весомое преимущество – лес я даже по прошествии четырех лет знала значительно лучше чужаков.
Но разве я смогу затеряться в поселении? Если уж на то пошло, сбегать стоило раньше, еще когда я разбила нос Иллиану.
– Ты закончила?
Я подняла глаза и отшатнулась от Тира, который едва не схватил меня за рукав.
– Я не успел рассмотреть твою клановую татуировку. Какого ты ранга?
– Отвали! – выпалила я, не очень понимая его дотошный интерес к моему месту в иерархии говорящих с духами, к которой я вообще не относилась.
До меня вдруг дошло, что по татуировке станет очевидно, что я родственница Маркения и принадлежу к роду их семьи.
Матерь духов. Дядя будет в ярости, когда узнает, что я проигнорировала новые правила и пошла в Шепчущий лес. Он расторгнет наше устное соглашение и выгонит меня из собственного дома.
– Ранга выше твоего будет, – рыкнул из-за плеча навязчивого Тира старший нэндесиец. – Хватит. Отойди от нее.
– Но мы же должны знать, кого поймали!
Слова Тира были разумны, и мужчина взглянул на меня. Я демонстративно прижала рукав ладонью и отступила.
– Я никому не дам до себя коснутся, – громко сказала я.
Как я собиралась реализовывать сказанное, оставалось под большим вопросом. Против троих северян даже без всяких штучек говорящих с духами у меня не было ни единого шанса. Но мы стояли в Шепчущем лесу. Самый главный из троицы нэндесийцев должен был прекрасно понимать, что не нужно привлекать внимание духов.
– Хорошо. Разберемся с этим в Обери.
Тир раздраженно фыркнул, но смолчал.
– И еще, – продолжил старший говорящий с духами. – Если ты задумала дать деру, не советую этого делать. Как видишь, один из моих подчиненных очень несдержан, а еще ты ему не нравишься. Я не могу отвечать за его клинок, если он найдет тебя первой.
Возможно, он блефовал, но не хотелось проверять наверняка.
– А что со мной будет в Обери, о-тер? За то, что я нарушила запрет?
– Боишься? Вот и зря. Всего несколько недель посидишь в Яме, – пренебрежительно дернул плечом главный. – Неудивительно, что с такими незначительными последствиями кто-то до сих пор пытается проскользнуть в этот ваш Шепчущий лес.
Яма была ямой буквально. Северян, которых хотели временно изолировать до суда или наказать за проступок, всех вместе помещали туда, в огромную вырытую в земле яму с небольшой пристройкой сверху. Для преступников не делали отдельных камер или различий по полу или рангу, об удобствах оставалось мечтать.
Передо мной неожиданно замаячила неприятная перспектива оказаться бок о бок с настоящими преступниками. Еще повезло, что стояло лето, – в холодное время года в Яме можно было серьезно заболеть. Если говорить о везении в принципе оставалось возможным.
Промелькнула мысль попытаться договориться, ведь по сути я не сделала ничего плохого. Но просить отпустить меня – значило проявить слабость. Меня поймали Нэндонс, по их представлениям о справедливости я и так отделаюсь легким испугом.
Нэндесийцы передвигались по Шепчущему лесу крайне осторожно, и оттого медленно. Насыщенное тепло в воздухе постепенно иссякало, и я чувствовала, как мокрая одежда холодила тело.
Мы вышли к поселению и ступили на дорогу, вдоль которой стоял и мой дом.
Пока я раздумывала, могу ли попросить остановиться, чтобы предупредить Моиса и захватить что-нибудь из вещей, калитка скрипнула и широко распахнулась.
Я ожидала увидеть охранителя Лэнса, но вместо Моиса вышла тонкая серебристоволосая девушка в темно-синем платье без рукавов, перехваченном кожаным пояском. Сзади семенила другая, ничем не цепляющая глаз.
– Лия! Вот ты где! – Первая девушка вскинула голову, заметив меня.
Я дрогнула и поняла, что не узнала свою двоюродную сестру, старшую и любимую дочь Маркения, Марику.
За годы моего отсутствия у нее прибавилось серебристых сережек, а талия стала еще тоньше, если это вообще было возможно.
Марика слыла редкой красавицей. Для северянки у нее была необычно светлая, почти фарфоровая кожа, а припухлые губы имели темно-ягодный оттенок. Пышные ресницы обрамляли огромные глаза цвета зеленого винограда, подсвеченного солнцем.
Моя двоюродная сестрица, кривя своим красивым ртом, встала прямо посередине дороги и преградила нам путь. Она с едва уловимой надменностью сложила точеные руки на груди и с недоумением уставилась на нендесийцев.
– Это еще что такое? Лия, только не говори, что стоило тебе приехать, так ты сразу что-то натворила, – потянула Марика, верно распознав, что наша прогулка с Нэндос не носит развлекательный характер.
Я нервно улыбнулась.
Старший из патруля, заметив клановую татуировку Марики, поспешно сложил руки под грудью и склонил голову. Его примеру последовали остальные двое нэндесийцев.
– Так что сделала моя сестра? – спросила Марика.
– Сестра?.. – Мужчины с беспокойством переглянулись.
– Именно. Лия, я тебя уже обыскалась. Скоро прием в честь нашего дорогого гостя, сына вождя Нэндонс. Отец ждет тебя, мы так скоро опоздаем.
– Мы задержали эту девушку в Шепчущем лесу, – вежливо сказал старший нэндесиец, откашлявшись. – При всем моем уважении…
– Лия недавно приехала из столицы и здесь всего несколько дней. Видимо, никто не догадался рассказать ей о запрете, – холодно заявила Марика голосом человека, который давно привык к беспрекословному подчинению окружающих. – Произошло недоразумение. Конечно, я забуду о нем и не стану рассказывать отцу, что вы трое неуважительно отнеслись к Лие и всей нашей семье, если и вы проявите благоразумие. Дорогая, они же ничего не успели тебе сделать?
Я остолбенела от такой заботы и участия. В иные времена Марика и глазом бы не повела, столкнись я с неприятностями.
Тир смертельно побледнел, второй нендесиец буравил взглядом землю, а на лице старшего читалось сомнение. Не нужно было быть гением, чтобы понять, раз я прошла хитростью покров и попалась только на второй ловушке, то я знала, что делаю.
Но Нэндос прекрасно видели грань, которую пока не стоило переступать.
– Конечно. Прошу прощения за небольшое недопонимание. Мы всего-то решили проводить девушку, духи вели себя неспокойно. – Мужчина кивнул своим подчиненным и повернулся ко мне. – Доброго дня, о-терис. Впредь берегите себя.
Когда Нендос ушли, Марика сменила позу на более расслабленную.
– Как удачно, что мы пересеклись. Не представляю, что случилось бы с отцом, если бы он прямо перед приемом отправился вызволять тебя из Ямы. Какой позор!
– Благодарю за помощь. Я просто…
– Не стоит. – Девушка подняла ладонь, не желая меня слушать. – Надеюсь, больше ты не собираешься в Шепчущий лес. Или не надумаешь сделать еще что-нибудь из рискованных глупостей. Нэндос и так взвинчены, как и все мы. И нас с тобой уже заждались. До приема нужно успеть привести себя в порядок. Ты же не собираешься представлять нашу семью в… этом?
Марика красноречиво обвела меня взглядом.
Прием. Судьба отвела от меня одну беду, только чтобы навлечь другую.
– Хорошо. Только мне нужно предупредить брата.
– Я уже передала ему через того нэндесийца, что ты вернешься поздно или останешься у нас. Пойдем, Лия, баню уже растопили.
– Но ведь мне еще нужно переодеться, ты же сама сказала, не могу же я пойти прямо так…
– Не смеши. Без обид, но вряд ли у тебя найдется что-то подходящее.
Я глубоко вздохнула и мысленно засчитала до десяти. Мое терпение подходило к пределу.
Марика развернулась, и мне с ее служанкой, все это время молча простоявшей поодаль, ничего не оставалось, кроме как последовать за двоюродной сестрицей.
Глава 4. Дядюшкино гостеприимство
– Я велела принести из Дома Двух светил несколько бочек с освященной водой. На нас троих должно хватить. – Марика на ходу обернулась к служанке, – А ты ничего не смей трогать в доме, пока не совершишь омовение как положено, поняла?
– Мне кажется, это лишнее. Лэнс не заразен, – заметила я.
– О нет, мы должны быть полностью уверены, что ты не притащишь к нам заразу! Поэтому сначала мы идем в баню.
Сестрица закусила губу, а затем вновь улыбнулась как ни в чем не бывало.
– Кажется, ты сильно нервничаешь, – заметила я.
– Лэнс болен гнильянкой, Лия! Да я едва зашла к вам во двор, а мне уже нехорошо. Отец предлагал тебе пожить у нас. К чему все было усложнять, не понимаю…
– Дело только в этом?
С Марикой мы никогда не дружили. Ее сестры игнорировали меня и Лэнса, а брат Марики, Мохак, даже не пытался скрывать неприязнь. Сама девушка при случайной встрече оставалась нейтрально доброжелательной, впрочем, не выказывая ни малейшего желания сближаться.
Но сейчас во мне проснулось сочувствие.
– А с чего бы мне волноваться?.. – нарочито удивленно спросила Марика, – Нас ждет очередной скучный прием. Понимаю, для тебя это впервые, но мне постоянно приходится участвовать в подобных мероприятиях. Это утомительно, но не более того.
Я вздохнула и оставила сомнения при себе. Среди сестер только Марика унаследовала способности говорящих с духами, пусть и не развивала их по личному желанию. Кроме того, она была старшей и по северным меркам засиделась в отчем доме. Именно ее кандидатура на обручение с наследником Нэндос будет рассмотрена в первую очередь. Брак по расчету – логичный шаг для отпрысков глав кланов, вряд ли Марика рассчитывала на нечто другое. Но Мэносис и Нэндос враждовали столетиями, желание помирить их навязали извне. Ту из сестер, которая свяжет себя узами брака с Иллианом, вряд ли ждет завидная судьба.
Семья Маркения проживала в большом трехэтажном светлом доме со всеми удобствами и полагающимися по статусу предметами роскоши. Напротив ворот был декоративный пруд с фиолетовыми карпами и желтоватыми чашечками кувшинок, над ним изгибался широкий мостик. На задворках стоял дом для прислуги, которой у семьи Маркения было более чем достаточно.
Дядюшка не любил себе в чем-либо отказывать. Все деньги, поступающие на оплату услуг наших говорящих с духами, текли через него, и он забирал львиную долю этого заработка, которую мог использовать как на нужды поселения, так и на себя. И если с моего отъезда в Обери ничего не изменилось, то личные владения Маркения стали только краше.
Мы вошли в дом, пересекли длинный коридор, отделенный деревянными перегородками от комнат, и попали во внутренний дворик, где был разбит ухоженный сад с внушительным святилищем предков в центре.
Завидев Марику, вся прислуга, одетая в серое, подобострастно кланялась в пояс и с любопытством рассматривала меня исподтишка. Я почувствовала себя неловко.
Баня стояла неподалеку. В круглой уличной купели, выложенной синей глянцевой плиткой, блестела вода.
– Пойдешь, как мы закончим, – мимоходом велела Марика своей личной служанке.
В предбаннике витали терпкие запахи смолы и веников. Темным стеклом была отделена душевая, посередине стоял низкий широкий стол с прозрачным чайником, наполненным раскрывшимися в зеленоватой воде распаренными листьями и ягодами, около стола лежали подушки для сиденья, на которых могла бы разместиться большая компания. С потолка свисали заплетенные в причудливый узор из тонких кожаных веревок талисманы с разноцветными плоскими камушками, перьями и белыми костями.
Нас уже ждали две миловидные служанки. Было жарко даже по мерам бани. Меня охватили дурные предчувствия.
Стоило нам с Марикой раздеться, как одна из девушек тут же подхватила и унесла нашу одежду. Оставалось надеяться, что никто не собирался сжигать мои вещи только потому, что мой брат был болен.
Почему Марика вообще зашла за мной лично? Она могла послать кого угодно, но явилась сама и была вынуждена пройти через все эти процедуры вместе со мной. Впрочем, если бы меня принуждали «очиститься» перед приемом одной, я бы имела больше решительности развернутся и уйти. Быть может, дело было в этом?
Пока я размышляла, оставшаяся прислужница мягко подтолкнула меня к душевой.
Через пару секунд я взвыла – сверху с силой полилась ледяная вода, в которой, с трудом дыша от резкого спазма, я уловила мерцающие голубые искорки чистой духовной силы. Они покалывали кожу и уничтожали остатки энергий из Шепчущего леса.
Я дрожащими пальцами отжала волосы и с огромным трудом перевела дыхание.
Но это было только началом.
Марика, стойко прошедшая через такое же омовение освященной водой, решительно потянула меня в сторону парной. По ее оголенной спине с острыми лопатками вились рунные узоры татуировок-оберегов.
Когда открылась дверь, нас обдало нестерпимым жаром. Я зажмурилась и обреченно позволила втащить себя внутрь.
Через полчаса мне уже всерьез начало казаться, что Марика задумала меня изощренно убить, запарив до смерти. И заодно совершить самоубийство перед знакомством с заранее ненавистным женихом.
Сначала мы с Марикой едва не растеклись на верхних полках парной, где гулял самый жар, затем нас отхлестали можжевеловыми вениками, ветки которого наверняка собирали около от святилища предков в строго выверенный час. На прокаленные камни несколько раз щедро плеснули водой с лечебными травами, и от едкого запаха жгло глаза и носоглотку. В полубессознательном состоянии нас вытащили и окатили ледяной освященной водой.
Раскрасневшаяся Марика упрямо кивнула на парную, и все повторилось.
После третьего раза я не выдержала и потребовала остановить пытку, которая на мой взгляд с привычной баней уже имела мало общего. Марика нехотя согласилась.
– Верно, хватит. Иначе к ужину мы не придем в себя.
Прислужницы помогли нам укутаться в халаты, и мы осели на подушки. Дверь в предбанник распахнули, и к моему облегчению жар постепенно спал.
Сестра подала знак, чтобы одна из девушек начала разливать травяной чай по блестящим зеленым пиалам.
– Лия, так почему ты не захотела остаться у нас, раз твой брат болен? – прервала повисшее молчание разморенная Марика. – Ты могла бы навещать Лэнса хоть каждый день. Но жить с зараженным в одном доме…
Я с сомнением покосилась на парную. Каждый день? Спасибо. У меня не хватило бы здоровья проходить через все это после каждого визита к Лэнсу.
– Меня смущает… ваша неожиданная настойчивость. Твоя и твоего отца. Что вам от меня нужно, Марика?..
Чайник встал на стол с легким стуком, и служанка заняла свое место поодаль.
– А что такого, Лия? – Глаза двоюродной сестрицы выглядели кристально честными. – Ты ведь молча уехала сразу после похорон родителей. Останься ты здесь, мой отец получил бы над тобой опеку вплоть до твоей клятвы говорящих с духами или до твоего замужества. Да, наши семьи не то чтобы ладили, но мы чтим традиции.
– Это смешно. Какой был бы толк в опеке, если до моей клятвы оставалось всего ничего?
– Тем не менее ее не было, – криво улыбнулась Марика. – Ты так и не стала говорящей с духами. Как, между прочим, и не вышла замуж.
– На что ты намекаешь?
Девушка с едва скрываемым раздражением фыркнула и отбросила мешающуюся прядь волос. Очевидно, Марика не планировала говорить ничего такого, но баня развязала ей язык не хуже вина, о чем сестрица теперь жалела.
– Забудь. Прими это за зависть, ведь ты в отличие от меня уже знаешь, что такое свобода, – нашлась Марика. – Как бы то ни было, сейчас в Обери Нэндонс, и нам стоит изобразить любящую семью.
– Скажу честно. По-моему, нэндесийцам все равно, насколько наша семья крепка, – не удержалась я.
– Ты ничего не понимаешь в таких вещах. Речь о власти. Если мой отец и клан Нэндонс не договорятся, раскол внутри семьи подкинет врагам массу неприятных идей. Я ничего не стану говорить вслух, но включи воображение, Лия.
Воображение включалось туго. Неужели она намекала, что при несговорчивости Маркения от него и его наследника попытаются избавиться, чтобы затем поставить во главу клана Лэнса? Но мой брат был серьезно болен и все об этом знали. И как же будущий брак Иллиана с одной из дочерей Маркения?
Моя голова закружилась сильнее. Ничего не складывалось. После очистительных процедур некоторое время не стоило даже пытаться глубоко анализировать.
– Вообще-то нет ничего плохого в том, чтобы хотя бы немного сблизиться. Лэнс болен, Лия, а твоих родителей больше нет. Но у тебя есть мы. И в случае чего мы готовы помогать тебе. Прямо как… как я помогла тебе сегодня.
Марика обворожительно улыбнулась и взяла пиалу в руки. Я с огромным трудом изобразила доброжелательность.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.