Следствие ведёт некромант. Том 2. Волшебная зима в Оккунари

Глава 1 ПРИГЛАШЕНИЕ ДУБОВОГО КЛАНА

С понедельника в Кленфилде начиналась праздничная неделя Междугодья. Традиционно в Артании все месяцы года насчитывали по тридцать дней, а избыточные дни оставались на последнюю неделю декабря и пышно праздновались. Неделя Междугодья была самым любимым и ожидаемым праздником артанцев. Вот и сейчас Торговый квартал уже успели украсить, а вечером он буквально сиял от разноцветных магических огоньков и фонарей. Сами торговцы принарядились в предчувствии хороших предпраздничных продаж, а толпы покупателей искали подарки и вовсю наслаждались праздничной уличной едой.

В обеденный час пятницы по Торговому кварталу неспешно прохаживались двое мужчин. Один из них – высокий и рыжеволосый гулял с открытой головой, не обращая внимания на пронизывающий холодный ветер с залива, а второй был пониже ростом и носил зимнюю форму Королевской службы дневной безопасности и ночного покоя.

– Вот вы, Мелллоун, – цедил слова высокий, – вознамерились сдавать экзамен на детектива, а пока даже учебные задания выполняете на уровне студента младших курсов.

– Я подумал, – неуверенно выговорил второй, носящий фамилию Меллоун, – что расследование любого уровня неплохо подкрепить информацией из Королевской публичной библиотеки.

– Вам было дано лишь пробное задание, – снисходительный тон первого указывал на его более высокое положение, – и при том, самое простое. На экзамене вас будут ждать десятки различных задач и вопросов, а посетить Королевскую библиотеку вам никто не позволит. В работе детектива надлежит делать упор на практические умения и навыки, а не тратить попусту время на умствования и теоретизирование над замшелыми томами столетней давности. Следственная практика шагнула далеко вперёд, и ваша цель – идти с ней в ногу.

Меллоун кивнул и потянул носом, воздух был наполнен пряными ароматами от будочек с закусками и горячими напитками.

– Господин Турада, а не перекусить ли нам? – спросил он.

– Можно, – милостиво кивнул высокий Турада, – до поезда у меня ещё полтора часа.

– Домой едите? – Меллоун повернул к синей будочке, украшенной переливающимися снежинками, – на Междугодье все к родным отправляются. Жаль мои родители в Кленфилде живут. Но всё равно сестра приедет, нужно будет племяшке сладостей накупить и куклу какую-нибудь…, – он осёкся, испугавшись избыточной фамильярности по отношению к собеседнику. Но всё внимание Турады поглотила краснощёкая полная торговка в ярком цветасто платке и полотняном фартуке, что ловко вынимала из переносной печи поджаристые треугольники пирожков с кунжутной посыпкой.

– Чего господа хорошие желают? – повернулась она к подошедшим.

– Два пирожка с перечной свининой и лапшой, – попросил Меллоун, доставая кошелёк из кармана.

– У вас имбирный чай сильно горячий? – задал вопрос высокий и тоже полез за деньгами.

– Как раз с чаем, уважаемые, промашка получилась, – проговорила женщина, выкладывая на бумажные тарелочки аппетитные пирожки, – согревающий амулет ещё утром разрядился. Хозяин обещался мага прислать подзарядить, да перед праздниками на магов тот ещё спрос! Так что, извиняйте, судари мои, чай у меня лишь чутка тёпленький.

Мужчины взяли бокалы со слегка парящим чаем и устроились за маленьким столиком в отдалении. Они жевали пирожки и разглядывали нарядную публику Торгового квартала.

– Вот вы, сержант, в своём учебном расследовании опираетесь на чисто теоретические исследования в области монсторологии, – продолжил прерванный разговор Турада, – из этих самых исследований вы делаете вывод, что вампиры – это какие-то сверхсущества! Они не уязвимы к обычному оружию, сильны и необычайно умны.

– Да, именно так и есть, – с набитым ртом ответил Меллоун – светловолосый и светлобровый со щёточкой усов песочного цвета, – именно их необычайно острый ум позволяет им мимикрироваться в человеческом сообществе, делая их совершенными хищниками.

Сержант не без гордости процитировал недавно проработанную статью.

– Именно сия их особенность и вызвала необходимость применения нестандартных методов дознания, – продолжал он.

– Нестандартные методы? – Турада презрительно фыркнул, – привлечений оборотней к дознанию вы полагаете нестандартным приёмом? У вас, Меллоун, младшей сестры, часом, нет? Или дочки на выданье?

– Нет, – почему-то покраснел Меллоун, – я пока не женат. Вот сдам экзамен на детектива, тогда и сватовство организую. А почему вы спросили?

– Да потому, что борьбой оборотней с вампирами заполнен каждый третий роман из «Девичей библиотечки». Сами додумались до этой замечательной идеи?

Меллоун молчал. Он аккуратно отправил в рот последний кусочек пирожка и запил его остывшим чаем.

Мужчины встали и не торопясь пошли навстречу толпе нарядно одетых горожан, решивших вторую половину дня провести в Торговом квартале.

– Знаете, в чём заключается ваша ошибка, сержант? – Турада поднял воротник своего дорогого шерстяного пальто и, не дожидаясь ответа, продолжил, – в вашем примитивно-однобоком взгляде на проблему. Ну как, скажите, вы собираетесь вычислить вампира в Кленфилде? – он повёл рукой, словно предлагая прямо сейчас угадать вампира среди охваченной праздничным возбуждением толпы, – думаете, ваш подозреваемый любезно нацепит на руку повязку с соответствующей надписью?

Губы Турады тронула тонкая издевательская улыбка.

– Видите того мужчину в сером пальто?

Сержант повернул голову и увидел ещё не старого мужчину в сером коротком пальто. На голове он носил фетровую кепку со смешной пуговкой на макушке.

– Он деловито шагает куда-то по своим делам. Суета и праздничное настроение будто бы обтекают его, – продолжал Турада, – кажется, что он торопится на службу после затянувшегося обеда. А, может, мы видим коммивояжёра средней руки или страховщика, который очень хочет подзаработать к праздникам. Попытайтесь восстановить ход моих мыслей!

Меллоун вздохнул, внимательно посмотрел на удаляющуюся серую спину и начал:

– Думается мне, что вы зачислили объект в страховые агенты из-за кожаной папки. Представители подобных профессий в таких обыкновенно носят документы. Коммивояжёру же

Непременно потребен саквояж или большая сумка, должен же он куда-то положить образцы своих товаров.

Высокий снисходительно кивнул.

– В пользу среднего уровня доходов, – продолжал сержант, – говорят его пальто и головной убор: качественные, но не слишком новые. Скорее всего, пару лет назад дела его шли куда лучше. Сейчас ему приходится экономить: папка потёрлась, однако же он её не сменил.

– Неплохо, неплохо, – сдержано похвалил подчинённого Турада, – однако ж, я не отказался бы от чего-нибудь по-настоящему горяченького. Ветер с моря прямо до костей пробирает.

Очень скоро они уже сидели за столиком уличной кофейни.

– Другое дело! – Турада отхлебнул кофе с корицей и бренди, – отменно согревает. Взгляните, Меллоун, вот там среди толпы шествует весьма примечательная особа. Что вы скажете в её адрес?

– Так это же – мистрис Таками, наш коронер, – воскликнул Меллоун, увидев невысокую фигурку в чёрном платье с оборками, коротенькой меховой курточке и остроконечной шляпе, вышедшей из моды на континенте лет эдак триста тому назад, – что про неё могу сказать? Вредная девка, одно слово – некромантка. В лягушку, конечно, не превратит, но крови попортит много. Месяц с небольшим всего-то работает, а многие за глаза называют её «Госпожой Занозой», а самые смелые уточняют, где именно.

– Воображения у вас, сержант, кот наплакал, – констатировал высокий, – представьте, будто вы впервые видите эту женщину в дурацкой шляпе с пряжкой в виде сцепленных пальцев скелета.

Меллоун нерешительно проводил глазами изящную фигурку чародейки, даже взгляда не бросившую в их сторону, и нерешительно начал:

– Весь внешний вид дамы, удостоившейся вашего внимания, указует, что род её занятий – магия. И магия эта, рискну предположить, не самого светлого свойства.

Он перевёл дух. Знание того факта, что Эрика Таками работает вместе с ними в Королевской службе дневной безопасности и ночного покоя, в разы усложнял анализ. Представить себе коронера чужим, незнакомым человеком было выше его сил. Он просто не представлял, какая девушка, кроме госпожи Таками, рискнёт выйти на улицу в платье, делающей её похожей на горничную в глубоком трауре, вызывающие полосатые чулки и ботинки на очень толстой подошве. По этой причине сказать сержанту Меллоуну было совершенно нечего.

– Сам вид женщины в зловещем чёрном одеянии посреди нарядной толпы уже должен наводить на определённые подозрения, – помог младшему товарищу Турада, – кто она? Зачем так вырядилась? Куда направляется? Вот те вопросы, которые ваш разум беспрестанно задаёт самому себе.

Меллоун нерешительно кивнул. На деле его разум в данный момент занимали куда более прозаичные размышления. Например, о том, что, если экзамен на детектива настолько сложен, под силу ли ему будет выдержать его? Куда и зачем идёт госпожа Заноза, не интересовало сержанта, от слова, совсем.

– И, поддавшись стандартным стереотипам, вполне извинительным для среднего обывателя, вы сделаете закономерный вывод: цели женщины столь же черны, как и её одежды.

Меллоун потерял из виду чародейку, но привычно кивнул.

– А, как следствие, – продолжал вещать Турада, – решите, что она-то и есть наш искомый злокозненный вампир. А страховой агент – добропорядочный член общества, примерный семьянин, что ходит по праздникам в храм и помогает выносить мусор престарелой соседке.

Меллоун, отвлекшись на собственные мысли об экзамене, успел полностью потерять нить повествования и мечтал только о скорейшем завершении разговора. В начале его он чувствовал себя победителем, блистательно решившим сложную головоломку, а сейчас – дурак дураком. Посему почёл за благо просто кивнуть.

– И будете, сержант, окончательно и бесповоротно неправы, – заклеймил собеседника высокий, – девица в чёрном может оказаться безобидной экзальтированной особой, перечитавшей модных романов. Или это прошла первокурсница Академии магии, страстно желающая, чтобы каждый встречный осознавал её общественное положение и новообретённый статус. А вот безобидный и обычный на первый взгляд страховой служащий может легко оказаться искомым вампиром. И всё, начиная с его неприметной кепки до поношенных ботинок – элементы безупречно продуманного маскарада, разработанного умным хищником, дабы не выделяться в стаде жертв.

– По-моему, вампиры не могут выходить на солнечный свет, – неуверенно запротестовал Меллоун, – а сейчас на небе ни облачка. Будь ваш страховщик вампиром, он немедленно рассыпался бы пеплом в такой ясный день.

– Ещё одна ошибка, порождённая вашей привычкой рыться в старых книгах, – снисходительно бросил Турада, – реакция вампиров на солнечный свет давно признана недоказанной. Вы пребываете в плену устаревших теорий, противоречащих открытиям современной монстрологии. Это мешает вам поверить в виновность вполне приятного на вид мужчины, но вы легко записываете в вампиры женщину с вызывающим макияжем, нацепившую дурацкую шляпу.

– У кого это дурацкая шляпа? – мужчины чуть на месте не подпрыгнули от неожиданности. Позади них стояла госпожа Заноза собственной персоной, и уже одним богам сколько времени была свидетельницей их дискуссии, – да на то недоразумение, что вы, господин Дурада, на голове носите, я бы даже присесть побрезговала.

Некромантка обошла лавочку и преспокойно уселась между ними с чашкой кофе в руке.

– Так вы, сержант, в обеденное время вампиров по Кленфилду отлавливаете, – издевательски-светским тоном осведомилась она, – и как успехи? Чем похвастаетесь? Господину с кожаной папкой кол в сердце удалось загнать?

– Мужчина в сером пальто являлся объектом чисто академического интереса, – попытался поставить на место чародейку Турада, – и ещё, мистрис Таками, моя фамилия пишется через «Ту», а не через «Ду». Это так, на всякий случай, если вы вдруг не дослышиваете.

– Я-то дослышиаю, порой даже слишком дослышиваю. Слышу то, что для моих ушей и не предназначалось вовсе, – медовым голоском продолжала Рика, – слыхала, например, что некий сотрудник коррехидории вознамерился экзамен на детектива сдавать, а его старший коллега, почитающий себя знатоком по всем вопросам, вознамерился ему в этом помочь. В итоге же эта парочка шатается по Торговому кварталу в рабочее время, попивает кофе, обсуждая при этом прохожих, словно кумушки на скамейке возле многоквартирного дома. Вот интересно, что сказал бы господин коррехидор, узнай он о вашем намерении отбыть в родовое гнездо до окончания рабочего дня?

Густо подведённые чёрно-фиолетовой краской глаза невинно уставились сначала на одного, потом на другого.

– В Службе дневной безопасности и ночного покоя перед праздничной неделей работы невпроворот, а вы тут прохлаждаетесь!

– Пойдёмте отсюда, Мелллоун, – Турада встал и поставил свою чашку с недопитым кофе на поднос, нам нет дела до мнения особы, щеголяющей в костюме злой волшебницы из детского спектакля. Обычно чародейки избавляются от подобных идей лет в шестнадцать. У нас на лицо некоторая задержка взросления. Идёмте, не желаю быть застигнутым знакомыми в столь нелицеприятной компании. Сие нанесёт моей репутации невосполнимый урон.

– Извините нас, госпожа Таками, – смущённо пробормотал Мелллоун, – до свидания.

– Идите, идите, – напутствовала их Рика, – пока вся ваша стройная концепция о затерянных посреди людей вампирах не распалась, словно карточный домик.

Вилохэд Окку – верховный коррехидор Кленфилда и четвёртый сын Дубового клана, самого влиятельного клана в Артании, с облегчением закрыл за собой дверь коррехидории и полной грудью вдохнул свежий вечерний воздух. Начиналась праздничная неделя Междугодья, а поэтому еженедельный доклад его королевскому величеству Элиасу отменялся. Это имело целых две положительные стороны: не надо было облачаться в официальный костюм и ехать в Кленовый дворец, но главное, не придётся выслушивать сожаления его величества, насколько его разочаровал троюродный кузен Вилли, не проявив должного рвения на государственной службе. Хотя блистательное раскрытие дела графини Сакэда удостоилось похвалы, а коронер Таками получила орден за мужество из рук венценосного родственника, от брюзжания и недовольства это никаким образом гарантией не являлось.

По дороге домой Вил хотел было заскочить в клуб, но передумал. Работы в последнее время было много, а завтра ближе к вечеру намечался отъезд в Оккунару – родовое гнездо Вила и столицу Дубового клана.

Фибс – камердинер и дворецкий Вилохэда, поставил перед господином тарелку с тушёной свининой и выверенно-элегантным жестом наполнил бокал вином. Он вырастил коррехидора и троих его братьев, но ни разу не проявил даже тени фамильярности.

– Завтра отбытие, – со значением проговорил он, – ваш батюшка сегодня как-то нервничал по этому поводу. Я дважды переделывал его эгг-ног.

Вил знал, что отец любит эту бурду из взбитых яиц и бренди, почитает напиток полезным и пичкал коррехидора им с детства всякий раз, как только тот ухитрялся схватить простуду.

– Чего бы ему волноваться из-за отбытия, – Вил взял газету, – вечером сядем в Северный экспресс, утром в Оккунару.

Потомственная некромантка, с пяти лет посвящённая богу смерти Эрару, Эрика Таками сидела на кровати и жевала палочку яблочной пастилы, не без интереса наблюдая, как её подруга собирает чемодан. Вместе с Эни Вадой они снимала комнату на паях. Эни давала уроки музыки девочкам из хороших семей, а теперь вот, на праздники, собиралась домой к родителям.

– Ну не влезает! – горестно воскликнула Эни Вада и откинула назад чёрные волосы, завитые по континентальной моде в тугие локоны.

– Отложи половину вещей, и чемодан закроется, – посоветовала Рика, – ты же не в экспедицию на полгода собираешься. Всего на неделю едешь.

– Как это отложи!? – возмущённо вопросила Эни, – мне же целую неделю во что-то одеваться надо будет.

Она вытряхнула содержимое чемодана и принялась аккуратно укладывать всё назад. Но фиолетовое бархатное платье с пышной юбкой пришлось всё же оставить. Девушка с горестным вздохом, будто видела любимое платье в последний раз, отправила его в шкаф.

– А ты, Рикочка, и в этом году не думаешь навестить родных? – с самым невинным видом поинтересовалась подруга, выбирая из многочисленных баночек с косметикой самое необходимое.

Чародейка доела пастилу, вытерла пальцы носовым платком и сказала:

– Вот сколько лет знаю тебя, Энилия, сколько лет мы дружим, а ты всякий раз пред неделей Междугодья задаёшь мне один и тот же вопрос, и всякий раз получаешь один и тот же ответ: «Нет, я не собираюсь ехать в гости к своей старшей сестре», – и, увидев нахмуренные брови Эни, поспешила объяснить, – я не живу со своей семьёй с восьми лет. Отца я почти не помню, он рано умер. Мама всегда была мною не довольна. Собственно, она не довольна мною и по сей день. Видите ли, потомку столь уважаемого рода, что более четырёх столетий верой и правдой служит богу смерти, не пристало работать коронером. Служба дневной безопасности и ночного покоя – не то место, где госпожа Таками мечтала видеть свою дочь. У Наны – моей старшей сестры, талантов по части магии не разглядеть даже через увеличительное стекло. Зато самомнения столько, что любой древесно-рождённый обзавидуется. Не желаю, чтобы мой заслуженный отдых в неделю Междугодья омрачали бесконечные нотации матери, обязательные знакомства с «замечательным молодым человеком» или людьми, которые как раз подумывают о женитьбе. Одного этого довольно, чтобы испоганить любые праздники, прибавь сюда косые взгляды и поджатые губы сестрицы и её богатенького муженька. Твоя подруга, видите ли, своим видом и поведением не вписывается в их круг высоко интеллектуальных представителей дворянства Артании. Таким образом, для всех будет лучше, если я побуду на праздничной неделе в Кленфилде.

После деликатного стука в дверь появилась их квартирная хозяйка – госпожа Доротея Призм, невысокая пожилая женщина с седыми кудряшками, улыбчивая и приветливая.

– Эрика, – обратилась она к чародейке, – скорее бегите к себе и переоденьтесь.

– Чем мой наряд вам не угодил? – вскинула бровь девушка и поправила распашное домашнее платье, прихваченное простым поясом.

– Тем, дорогая, что в передней вас дожидается мужчина, появляться перед которым почти что в исподнем не допустимо! Спускайтесь, не заставляйте себя ждать.

– Уж не высокий ли брюнет с глазами цвета спелых желудей заглянул к нам на огонёк? – лукаво проговорила Эни, как только затворилась дверь за квартирной хозяйкой, – готова купить тебе целую коробку твоего любимого печенья, если внизу тебя дожидается не Вилохэд Окку. Я бы на твоём месте надела то зелёное платье, в котором ты ходила в Кленовый дворец.

– На своём месте помолчи лучше, – чародейка запустила в подругу попавшей под руку подушкой, – уверена, дело касается работы.

– В восемь часов пятницы? – картинно улыбнулась Эни, – если только не идёт речь о срочном совещании с глазу на глаз в «Доме шоколадных грёз»?

Рика хотела стукнуть хорошенько болтливую подругу, не упускавшую случая понамекать на амурный интерес со стороны четвёртого сына Дубового клана, но решила игнорировать глупые и безосновательные намёки. Если граф Окку и приглашал её в самое дорогое и модное кафе Кленфилда, то безо всякого личного интереса. Самому красивому и самому богатому холостяку Артании есть, кому уделить внимание, кроме скромного коронера Королевской службы дневной безопасности и ночного покоя.

Чародейка поправила полы своего одеяния, гордо подняла голову и пошла вниз.

К своему удивлению, она не обнаружила в гостиной знакомой высокой фигуры. Вместо этого в передней с серьёзным и бесстрастным видом стоял Фибс, дворецкий Вилохэда.

– Госпожа Таками, – он церемонно поклонился, – я имею честь доставить вам приглашение на обед от главы Дубового клана сэра Гевина Окку.

С этими словами рука, затянутая в перчатку безукоризненной белизны, подала ей маленький старомодный тубус из красного дерева с печатью на шнурке из нитей трёх цветов Дубового клана: зелёного, коричневого и серебристо-серого. На самом дворецком красовался традиционный тартановый шарф в клановых цветах.

Растерянная чародейка сломала печать и вытащила плотный листок бумаги с золотым тиснением. По краю листа шёл орнамент из дубовых листьев и желудей.

Уважаемая госпожа Эрика Таками, кавалер серебряного Ордена мужества с кленовыми листьями, дипломированная чародейка, посвящённая богу смерти Эрару!

Глава Дубового клана, герцог Окку, имеет честь лично пригласить Вас, как представителя Бамбукового клана на обед сегодня в 21час 00 минут, который состоится в резиденции Дубового клана.

Остаюсь, искренне Ваш, сэр Гевин Окку.

Внизу стояла личная красная печать с дубовыми листьями, а само письмо было написано безукоризненно каллиграфично старомодной тушью.

– Рад быть вашим сопровождающим, госпожа Таками, – Фибс поклонился, – магомобиль ждёт вас внизу.

Рика была в растерянности. Ещё никогда в жизни ей не доводилось получать приглашения, да ещё официальные, да ещё от главы клана, это, если не считать, что отец Вила занимал пост председателя Совета кланов. То есть, формально был выше премьер-министра.

– Я с благодарностью принимаю приглашение Дубового клана, – она поклонилась по всем правилам, так, как её учили в детстве, – это большая честь для меня. Не соблаговолит ли господин посланник дождаться меня в гостиной. Мои сборы не будут долгими.

Господин посланник заверил, что беспокойство по поводу его удобств совершенно лишнее. Потом приглушил голос и добавил:

– Сэр Вилохэд просил меня на словах передать, что он очень высоко оценит, если вы наденете на обед светло-зелёное платье с ласточками и не забудете орден. Я могу надеяться на ваше сотрудничество?

Несколько ошеломлённая всем происходящим Рика пообещала надеть зелёное платье.

Она даже не сомневалась, что за дверью притаились две пары любопытных ушей, это Эни и тётушка Дотти, затаив дыхание, ловят каждое слово, произнесённое посланником Дубового клана. И, естественно, она не ошиблась.

– Пойдём, я помогу тебе одеться, – со значением проговорила подруга, проигнорировав недовольный взгляд чародейки, – ты должна сегодня блистать!

– А тебе сегодня не мешает не лезть ни в своё дело, – Рика увернулась от объятий, в которые от избытка чувств готова была заключить её подруга.

– Разве я могу считать не своим делом дело, касающееся моей единственной и самой лучшей подруги? – воскликнула Эни, – никогда!

Чародейка поняла, что отделаться от непрошенной помощницы ей не удастся.

Всю дорогу до резиденции Дубового клана пассажиры провели в молчании. Фибс сидел очень прямо, смотрел строго перед собой, ни разу даже не шелохнулся. На выходе он протянул руку гостье, помогая покинуть карету.

В знакомом холле их ждал коррехидор. Нарядный Вилохэд сидел и читал газету. При виде чародейки он встал и поклонился официальным поклоном хозяина, приветствующего гостей.

– Очень хорошо, что вы согласились отобедать с нами, – проговорил он, пока Фибс забирал верхнюю одежду гостьи, – я опасался, как бы вы не оказались заняты, – он бросил косой взгляд, обозначающий, что ввиду имелось упрямство некромантки, которая могла просто не принять приглашение и выставить дворецкого вон, – и отдельная благодарность за платье.

– Я не могла отказать главе Дубового клана, – ответила Рика, провела рукой, поправляя концы длинного пояса, – приглашение официальное.

– Идёмте, – Вил подтолкнул её к двери, – и ещё, не вздумайте упоминать о вашей встрече с моим отцом. Принято решение считать, что её не было.

Чародейка удивлённо посмотрела на собеседника.

– Просто ведите себя так, словно пришли сюда впервые, – пояснил он.

– Почему герцог Окку решил пригласить меня на обед, или уж точнее будет сказать, ужин?

– Я не знаю, – честно ответил Вилохэд, – он беседовал с королём, потом сдержано похвалил меня за достигнутые успехи, спросил моё мнение о вас, и всё. Что он задумал я не знаю. Личная просьба, не осложняйте мне жизнь и не спорьте с ним, даже если вы не согласны. Председатель Совета кланов Артании не привык, чтобы ему в глаза высказывали мнение, отличное от его собственного.

Рика посмотрела на тщательно причёсанного начальника при полном параде и кивнула головой. В конце концов, какое ей дело до мнения герцога Окку, которого она видела всего единожды, и, вполне возможно, не увидит больше никогда.