Следствие ведёт некромант. Том 5. Хирургические убийства

– Позвольте, господа, – высокий целеустремлённо двинулся к манежу, – после, всё после.

– Так ты же не ставил на Шарки, – с подозрением поинтересовался его спутник, – или ставил?

– Нет, нет, – заверил тот с несколько фальшивым спокойствием, – чисто спортивный интерес.

Вилу и Рике тоже пришлось присоединиться к толпе, возбуждённое предвкушение которой ощущалось почти физически.

– Сегодня судить соревнования, – продолжал объявлять распорядитель, – будет господин Хант, – театральный жест представил желчного вида мужчину с бакенбардами, – а в роли хронометриста мы счастливы видеть молодого господина Эйбу, одного из сыновей известного заводчика терьеров-чемпионов, – серьёзный молодой мужчина с часами в руках поклонился публике исполненным достоинства поклоном, – а теперь, – голос распорядителя вознёсся до казалось бы невозможных высот, – вес нашей героини составляет целых десять кинов! Что означает, что собаке станут противостоять одиннадцать грызунов. Готовность! Крысы пошли!

Служитель вывалил из мешка копошащийся бурый комок, который немедленно распался на множество крыс, дунувших врассыпную во все стороны. Они, несколько оглушённые тыкались в барьеры и тревожно попискивали.

– Тепер-рь, – ведущий специально протянул последнюю букву в слове, – пожалуйте на бой, леди Шарки!

К манежу бочком подошёл смущённый владелец лохматого терьера светло-бежевой масти, погладил взволнованную псину, нежно поцеловал влажный нос и осторожно опустил её на дно манежа. Как только лапа собаки коснулась выстланного опилками пола, словно по волшебству раздался звон гонга, и травля началась. Рика не задумывалась, в чём именно заключается действо по придушиванию крыс, которое громко именовалось «состязанием в ловкости и смелости». Собака зарычала и кинулась на попытавшихся улизнуть крыс. Удар – один грызун уже валяется бездыханным, прыжок – вторая жертва поджала лапки. Псина вертелась волчком, прыгала из стороны в сторону, зрители ликовали. Последняя крыса попыталась проскочить между лапами собаки, но ей это не удалось, и через секунду Шарки с окровавленной мордой осталась одна в окружении крысиных тушек. Ударил гонг, и хронометрист важно озвучил время, потраченное собакой на первый бой.

– Две минуты и сорок секунд!

Чародейка даже отдалённо не представляла, много это или мало, поэтому принялась оглядываться на окружающих. Юнцы о чём-то придушенно спорили, и на их лицах читалось откровенное разочарование. Видать, их источник уверял, будто бы ставки на Шарки надёжны, как обязательства Королевского банка. Настроение их новых знакомых ничуть не поменялось, а один высокий мужчина в костюме благородного цвета мокрых камней как заворожённый смотрел, как служитель собирает за хвосты убитых крыс. Мужчина приближался к своему сороковому дню рождения, был высок, русоволос, в его лице привлекали внимание лохматые брови с изломом и крупный рот с выраженными носогубными складками.

– Погодите, – поднял руку один из их завсегдатаев, – ещё не всё. Последует проверка, все ли крысы мертвы.

– Тут и проверять нечего, – пожала плечами Рика, которой её некромантское чутьё однозначно подсказывало, что все крысы мертвее мёртвого, – готовы все.

– Не скажите, – возразил тот, что пониже ростом и курил папиросы, – бывает, псина придушит крысу, та сознание потеряет и валяется, словно померла на месте, а потом отлежится и наутёк кинется.

Судья прошёл вдоль рядка поверженных грызунов и стучал им по хвостам увесистым деревянным молотком. Ни одна крыса не дёрнулась.

– Я же говорила! – чародейка победно поглядела на Вила, – тут и проверять было незачем.

– Умерьте пыл, – посоветовал он, наклоняясь к её уху, так, словно собирался прошептать какую-нибудь нежную глупость, – не стоит афишировать свои способности. Будет лучше, если окружающие станут считать вас обыкновенной девушкой, разыскивающей своего пропавшего непутёвого братца.

– Пока готовят новый бой, – вернулся к разговору любитель сигар, – самое время продолжить нашу беседу о вашем бедном кузене. Вы говорили, что он вот такого роста, а цвет волос? Какие глаза? Или, может быть, у него имелись какие-нибудь особые приметы?

– Навроде шрама, – второй выразительно провёл пальцем себе по щеке, – или там серьга в ухе?

– Нет, – ответила чародейка, – не думаю. Я вам лучше его магографическую карточку покажу. Это Денчик на выпускной церемонии в школе.

Мужчины принялись обсуждать внешность младшего Тохи, потом вернули карточку Рике.

– Видали его, точно, – солидно проговорил высокий, – но давно, недели три назад. Может, даже месяц. В последнее время не появлялся ваш кузен, это с гарантией.

– А нет ли ещё подобных, – чародейка замялась, чуть не произнеся «злачных мест», – клубов, куда мог бы направиться человек, которому по душе травля крыс?

– Верно мыслите, юная леди, – похвалил её тот, что пониже, – нашему брату, азартному человеку, различные развлечения подавай! Однообразие скуку навевает. Сегодня охота есть на травлю полюбоваться, а завтра, к примеру, больше бои без правил зайдут.

– Да, да, – закивал его приятель, – это вам не приглаженный континентальный бокс, а настоящие кровавые побоища, где ломаются носы, трещат кости – одним словом, всё то, что порой заставляет трепетать сердце настоящего мужика. Ваш кузен из ставочников или любователь?

– Кто-кто? – не понял коррехидор. Ему не доводилось слышать такие прозвания.

– Ну, – собеседник чуть смутился, – здесь вся публика на две основные категории делится: одних ставки и выигрыши превыше всего ставят, а другим зрелище подавай, да покровавее и пожёстче. Вот я и интересуюсь: кузен ваш из каковских будет?

Рика поглядела на коррехидора, не зная, как лучше ответить.

– Денни выигрышами любил похвастаться, – ответил тот, вспомнив купоны, провалившиеся за подкладку зимнего пальто, – посему, думаю, он – из ставочников.

– Ага, – кивнул высокий, – тогда попытайте счастья на подпольных боях, что у Сенного базара, потом можете таракнщикам заглянуть, у них тоже тотализатор, и напоследок пройдитесь по казино. Азартные да молодые любят с богиней удачи в жмурки поиграть. А пока, извиняйте, господа родственники пропавшего кузена, сейчас, кажись, Отгрызателя выпустят. Я на него хорошую ставку сделал. Не хочу пропустить ни единой секунды.

– Вы желаете поглядеть на Отгрызателя? – поинтересовалась Рика.

– Ни за что. Мне предыдущей суки хватило с избытком. Думаю, – Вил заслонил чародейку собой от толпы, ринувшейся к манежу, – в «Нет, вредителям!» мы узнали довольно. Главное, у нас теперь есть направление поиска.

Воздух вечерней улицы показался Рике необыкновенно свежим и вкусным после табачных и винных паров клуба любителей травить крыс. На небе зажигались звёзды, и идти куда-то в другое подобное место желания никакого не было.

– Нам что-нибудь дало это посещение? – спросила чародейка уже в машине, – не скажу, что расправа над крысами вызвала у меня хоть какие-то чувства, но обстановка в целом… уверена, что проживу всю оставшуюся жизнь совершенно спокойно без лицезрения душения крыс собаками.

– Узнали мы совсем немного, – согласился Вил, – Ирвин Тохи здесь бывал, но на это и так недвусмысленно указывали купоны в кармане пальто. Не сказать, что он являлся завсегдатаем, вероятнее всего, захаживал время от времени. Или же за минувший месяц нашёл более интересные развлечения с порошком. Купоны подтверждают определённую азартность и финансовый интерес к происходящему на манеже. Если бы он близко контактировал с кем-то из «Нет, вредителям!», то парочка словоохотливых игроков непременно бы нам указала на них. Раз ничего подобного не произошло, Тохи в клубе ни с кем не сближался, бывал, делал ставки, и всё.

– Обидно, мы получили строго отрицательный результат, – не унималась чародейка, – только зря вечер потратили!

– Отрицательный результат не так уж плох, – Вил выехал со стоянки и влился в ряды кэбов и магомобилей на оживлённой улице, – мы выяснили, что купоны в кармане пажа оказались неслучайно. Он, действительно, был любителем подобных развлечений. Нам указали также дальнейшее направление поиска. И ещё, вы упустили одну важную информацию: пажа его величества здесь не видели с февраля месяца, а это только подтверждает моё предположение, что с тех пор Тохи нашёл для себя некие более интересные занятия.

– Похоже, нам предстоит приобщиться к мордобойным увеселениям, – с иронией принялась перечислять Рика, – потом ещё что-то с насекомыми (боюсь даже спрашивать, что!) и игорные дома. Прелестная перспективка.

– На игорные дома я бы особо не рассчитывал, – покачал головой коррехидор, – оставим их на самый крайний случай. Во-первых, в мужских клубах у Тохи всегда был риск повстречать кого-то из знакомых отца или иных лиц, при коих опьяняющее чувство свободы, ради которого он и вырывался из дворца, рассеялось бы как дым.

– Вы правы, – воскликнула чародейка, – он стремился убежать от дворцового этикета, от скучных пажеских обязанностей и строгому расписанию дня, окунуться в жизнь, которая казалась ему подлинной и окрашивалась запретной свободой. С утра я попробую разобраться с бумажным пакетиком. Вдруг у меня получится лучше, чем у доктора Ноды, закончу кое-какую рабочую писанину, а вечером вам решать, куда отправимся на поиски.

Химический и магический анализы порошка, убившего королевского пажа, показали весьма странные результаты. Действительно, в его составе присутствовали следы керосина и глюкозы, но само вещество оставалось загадкой. Магия присутствовала, правда некто сильно постарался, чтобы затереть все её следы. Тама – череп любимой кошки чародейки, превращённый в фамильяра, чихала, воротила мордаху и сердито била пёстрыми крылышками бабочки-бражника. Она наотрез отказалась даже приблизиться к предметному стеклу с остатками порошка. Зеркало Пикелоу (хорошо, что коррехидор не видел похабства, в виде которого маг-эротоман, умерший триста лет назад, визуализировал стихийную магию воздуха) тоже особо не помог. Рика пришла к выводу, что в Кленфилде объявился некий новый вид наркоты, который изготавливают не без помощи магии, и магия сия имеет непосредственное отношение к воздушной стихии.

Она попыталась сунуться к Вилохэду, но кроме издевательски лыбящегося Дурады в кабинете никого не застала. Личный секретарь и адъютант его сиятельства графа Окку с охотой известил «невесту Дубового клана», что милорд коррехидор отбыли по срочным делам, посвящать в суть коих он, Дурада то есть, не имеет ни права, ни желания. Далее последовал поклон, сопровождающийся ещё одной гаденькой улыбочкой, и предложение передать графу любые слова и чувства, которые найдутся в сердце и на языке у мистрис Таками. У мистрис Таками на языке не вертелось ничего, кроме самых грязных ругательств в адрес не в меру болтливого адъютанта, но она воздержалась от обнародования их, повернулась на каблуках и отправилась обедать.