В пламени дракона

ГЛАВА 13

Рост драконов был ошеломляюще стремителен – едва минула неделя, как их размеры удвоились. Они с поразительной легкостью влились в домашнюю обстановку, не обделив вниманием ни горластых шпицев, ни флегматичную кошку. Драконьи отпрыски охотно шли на контакт со всеми обитателями дома, но неизменно отдавали предпочтение Элейн, одаривая ее своим детским обожанием. Покладистые и любопытные, они не проявляли ни малейшей агрессии, лишь с забавным энтузиазмом совали свои крохотные носы повсюду, стремясь познать окружающий мир. Лишь Хелен по-прежнему обходила их стороной.

Со временем даже Джейс смог вернуться в супружескую постель. Драконята же, словно тени, следовали за Элейн по всему дому и за его пределы, исследуя каждый уголок. А спустя месяц, достигнув размеров крупной собаки, они окончательно покинули кровать Элейн, перебравшись на кресла и пол, где им было просторнее.

Их детские, неуклюжие тельца менялись, постепенно обретая грациозные очертания взрослых драконов. Крылья окрепли, а перепонки, казалось, росли с головокружительной скоростью, опережая рост тела, готовя их встать на крыло. И вот, настал день, когда они смогли гордо расправить крылья и взмыть в небо, а добычу теперь обжигали сами, не нуждаясь в материнской опеке.

Но вопрос с их питанием и правда встал. Они поглощали очень много мяса, и стало очевидно, что нужно искать выход.

Хелен ехидничала, обещая, что и другие её пророчества непременно сбудутся.

Выход нашёл Макс. Он припомнил ферму Харперов и большое стадо теперь бесхозных телят и решил перегнать небольшую часть поближе к дому. Нужно было найти место, где они смогут пастись, и чтобы это было не слишком близко к Дубовой роще, дабы не приманивать сюда драконов лёгкой добычей.

Конечно, это было опасно, они помнили, что туда прилетает трапезничать дракон, но решили рискнуть. Оседлав лошадей, Макс и Джейс отправились на поиски подходящего пастбища. И таковое нашлось в пяти милях к западу от Дубовой рощи.

Теперь оставалось перегнать скот. И вскочив в сёдла, они отправились за ним. Прибыв на место, они не обнаружили там стада и принялись за поиски. Спустя пару часов им повезло, они отыскали телят, но их количество уменьшилось почти вполовину.

Отбив от стада двадцать голов, они погнали их к новому пастбищу. Было немного странно, телят стало заметно меньше, но за всё путешествие они не видели и не слышали ни одного дракона. Может, им просто повезло, а может, существа покинули округу. Как бы то ни было, они благополучно перегнали бычков и вернулись домой.

Вечера становились всё холоднее, напоминая о скором приходе зимы. Но Дубовая роща была готова к этому испытанию. Они много работали и запаслись всем необходимым.

После того как умерла драконица, других ящеров над Дубовой рощей они не видели. Теперь над ней летали только три молодых дракона, которых оставила после себя старая самка.

По прошествии трёх месяцев у Беллатрикса и Миракса заметно разрослись кожистые гребни с шипами на шее и хвосте в цвет их окрасам, а у Ригеля шея покрылась толстыми короткими шипами.

Их прежде маленькие рожки превратились в настоящие рога, и ещё недавно милые детские головки стали выглядеть немного пугающе. Теперь они уже были размером с крупного телёнка и весили килограммов по двести.

Им было тесно в доме, и они перебрались ночевать в амбар. Он был довольно большим, но сколочен из досок, и Элейн переживала, что, когда настанут холода, молодые драконы могут замёрзнуть.

Но её волнения оказались напрасны. Их шкура становилась всё толще, и они прекрасно сопротивлялись морозам. Они по-прежнему были сильно привязаны к Элейн, и, казалось, они понимали, что она говорила и даже думала, казалось, они предугадывают её мысли.

Стоило ей выйти во двор, думая о них, как они быстро появлялись, независимо от того, где были: летали ли по округе или спали в амбаре. Сейчас Элейн не придавала этому значения, списывая на совпадения.

Но к другим жителям Дубовой рощи они стали относиться с прохладцей. Если раньше они с удовольствием принимали ласки от всех подряд, то теперь они уходили, если кто-то, кроме Элейн, протягивал к ним руку.

Нет, они не проявляли агрессии, просто отстранялись или уходили. И в общем-то это никого особо не волновало, кроме Макса. Он замечал изменения и начал опасаться пророчества Хелен. Он даже немного обижался, что драконы отдаляются от него, ведь он так много времени проводил с ними, кормил и чесал шеи, а теперь они просто уходят.

Но, конечно же, Элейн этого не замечала, с ней они по-прежнему были ласковы и милы, и её прикосновений и внимания они хотели не меньше, чем раньше.

Кормились они теперь рядом с пастбищем бычков. Джейсон и обычно Фил отгоняли одного на небольшую поляну, примерно в паре километров от пастбища, и забивали. А дальше драконы жгли его и раздирали сами.

Зрелище было не из приятных, даже пугающим, но такова жизнь, они должны были питаться. Насытившись, они улетали, когда же они вновь чувствовали голод, то возвращались к туше и продолжали трапезу. А когда они съедали её полностью, то оповещали об этом обитателей Дубовой рощи пронзительным криком, или уже даже рёвом, конечно, ещё не таким свирепым и грозным, как у взрослого дракона, но всё же это уже был не свист, умилявший и смешивший ранее.

Это было сигналом, и парни приводили им новую жертву.

Так прошла зима. Коротая долгие вечера у тёплого камина, друзья с нетерпением ждали прихода весны. Скоро должны были отступить морозы, и теперь, когда драконам было по полгода, они, сожрав почти всех исхудавших бычков, возмужали и выросли настолько, что стало понятно, они готовы нести человека на себе. Сейчас они, должно быть, весили по полтонны, Беллатрикс наверняка больше.

Их взлёт больше не выглядел как хаотичный, мельтешащий полёт мотылька, суетливо машущего крыльями. Теперь сильный толчок мускулистых ног отрывал их от земли, а огромные крылья подхватывали и несколькими неспешными, мощными взмахами плавно уносили в небо.

Теперь они летали уверенно и величаво. Они готовы. Элейн с Максом обсуждали это и решили, что, пока ещё морозы не отступили, нужно навестить пещеру с самкой. Их интересовало седло на её спине. И пока туша заморожена и не разлагается, нужно снять его, разобраться, как оно прикреплено, и приладить к спине Беллатрикса. Даже если оно не подойдёт, то они хотя бы разберутся в принципе его конструкции и креплении, и Фил сможет соорудить что-то подходящее.

И Джейсон с Филом и Максом отправились в пещеру. Увидев тушу самки, Фил был впечатлён её размерами. Их драконы, которые ещё сегодня утром казались ему здоровенными, выглядели просто букашками по сравнению с этим исполином.

Поборов противоречивые эмоции, парни вскарабкались на спину самки и принялись за работу. Макс взобрался в седло, чтобы оценить, насколько оно будет подходящим для человека, и оно оказалось очень удобным, и казалось, что оно идеально подходит.

Они быстро разобрались с конструкцией, которая была довольно проста. Массивный верх седла снимался, отстёгиваясь от каркаса, который, собственно, и крепился к спине, как бы насаживаясь на спинные шипы дракона и жёстко фиксируясь на них.

Не без труда, но они сняли каркас и отправились домой. То, из чего он был изготовлен, было непонятно, это был неизвестный материал, очень прочный и в то же время гибкий и эластичный. А верх седла был выполнен из какой-то кожи, очень толстой, прочной и слегка шершавой, вероятно, чтобы исключить скольжение.

Были и ремни, которые очевидно предназначались для фиксирования всадника в седле, сделанные из такой же кожи.

На утро следующего дня все вышли во двор и направились к Беллатриксу, который лежал в компании собратьев неподалёку.

Дракон повернул голову, поднялся и направился им навстречу. Элейн протянула руку, и он с удовольствием потёрся о неё бугристой щекой.

– Беллатрикс, ложись, мой хороший, давай-ка мы примерим тебе седло, – нежно поглаживая своего питомца, произнесла Элейн.

И ко всеобщему удивлению, дракон опустился на брюхо, подставив крыло, чтобы можно было на него забраться. Но он явно нервничал. И когда Фил попытался залезть ему на спину, глухо, гортанно зарычал. Элейн успокаивала его, поглаживая морду, и он затих.

Джейсон подал Филу каркас, но оказалось, что расположение шипов у самки и Беллатрикса совершенно не совпадает. Тогда они накрыли его спину белой скатертью, и Фил скрупулёзно отметил все шипы, их размер и толщину, сделал только для себя понятные отметки, что-то подписал, и слез, забрав скатерть с собой:

– Я изготовлю макет, и если он хорошо подойдёт, тогда я смогу подогнать седло.

Три дня Фил возился с макетом, изготавливая его из картона, телячьей шкуры, смолы и воска. Затем, примерив на дракона, снова что-то пометил и ещё два дня корректировал. И наконец, примерив свою странную конструкцию на спину дракона ещё раз, остался очень доволен и заверил, что теперь он подгонит седло.

Филу пришлось повозиться: каркас седла самки был настолько прочным, что сделать в нём даже маленькое отверстие было очень сложно. Но в итоге, через три недели, Фил был готов.

Но теперь предстояло самое трудное. Для надёжной, жесткой фиксации каркаса к спине, на шести самых толстых шипах дракона необходимо было сделать засечки, немного подпилив их, чтобы специальными зажимами накрепко сцепить их с насаженным на них каркасом.

Элейн переживала, она боялась, что Беллатриксу это не понравится. Когда Фил залез на дракона и водрузил на него каркас седла, он идеально подошёл, шипы вошли плотно, Фил проделал великолепную работу. Теперь, приготовившись к подпилке, Фил посмотрел на Элейн, которая, волнуясь, теребила дракона по шее:

– Эл, я начинаю…

У Элейн в голове крутилась только одна мысль: «Только бы Беллатрикс позволил, только бы не разозлился, только бы он потерпел!»

И когда Фил начал подпил, дракон был абсолютно спокоен, вопреки ожиданиям многих, он даже не шевельнулся. Элейн ликовала, она мысленно хвалила его, радуясь, что он такой терпимый, такой терпеливый и умный.

Однако, это оказалось задачкой не из лёгких. Шип оказался настолько твёрд, что Филу потребовалось потратить целый час на один небольшой надпил. А их нужно было сделать шесть. Фил провозился целый день, отвергая помощь других, ссылаясь на то, что здесь нужна ювелирная точность, и доверить такую работу он может только сам себе.

И наконец, совершенно вымотанный Фил, установив зажимы, потребовал верх седла. Он опустил его на каркас, закрепил специальными заглушками и попытался потрясти, определяя, насколько хорошо и плотно всё легло. Всё выглядело идеально, седло невозможно было сдвинуть ни на йоту, оно словно слилось со спиной дракона в единое целое.

– Всё, я закончил, теперь ваш черёд, – слезая с дракона, заключил совершенно измотанный парень.

Уже начинало темнеть, и первый полёт было решено перенести на следующий день.

За вечерними посиделками у камина решили, что лететь первой должна Элейн, всем было очевидно, что драконы привязаны именно к ней.

Но она трусила, не то чтобы она боялась высоты или скорости, она не переживала, что дракон навредит ей, но всё же ей было страшно оторваться от земли, сидя на драконьей спине. Она до смерти боялась вывалиться из седла и упасть. Пересилив страх, она согласилась, не скрывая своего волнения. Этой ночью ей было не до сна.

На утро, слегка перекусив, компания вышла во двор. Начиналась весна, и тёплая солнечная погода благоволила первому полёту. Драконы парили над фермой, но почти сразу опустились.

Элейн подошла к ним, потрепала по шее каждого, и, оглаживая Беллатрикса по шипастой морде, прошептала:

– Малыш, давай сегодня полетаем вместе. Покажи мне, что ты видишь оттуда, с высоты.

Страх отступал, сменяясь неописуемым восторгом, захлестнувшим всё её естество. Осмелев, она расправила плечи и отцепилась от поручней. Развела руки в стороны, глубоко вдохнула свежий, прохладный воздух и, не удержавшись, громко закричала от переизбытка нахлынувших чувств. Дракон отозвался глухим, утробным рыком, словно разделяя её радость и ликование.Дракон, шумно выдохнув, припал грудью к земле и подставил крыло. Мешкая, очень несмело, неуклюже, она вскарабкалась на спину и забралась в седло. Собрав крыло, дракон поднялся на ноги. Элейн ахнула. Даже с высоты его спины земля уже казалась где-то далеко внизу. Сердце бешено молотило. Несколько раз глубоко вдохнув, она пыталась справиться с волнением и выровнять сбившееся дыхание. Дрожащими руками торопливо пристегнула себя ремнём, затянув его так туго, как это было возможно. Наклонившись, почти лёжа на высоком выступе седла, буквально вжимаясь в него, она крепко ухватилась за поручни. Дракон, вывернув шею, внимательно наблюдал за ней, терпеливо ожидая. Она медлила. Наконец, собравшись с духом, ещё не проговорив, она подумала: «Лети». И, не успев произнести это вслух, она почувствовала сильный толчок вверх. Дыхание перехватило, и сразу небольшой провал… и снова рывок вверх, ещё слабый провал и… размеренный, слегка покачивающийся подъём в небеса… Она уже летела!

Беллатрикс плавно парил в небе, а она заворожённо наблюдала, как вздымаются и опускаются могучие крылья, как трепещет на ветру шипастый драконий гребень. Как дракон, слегка наклоняя голову, поглядывает на неё оранжевым глазом. Как рядом, раскинув крылья, летят Ригель и Миракс. Как там, внизу, проносится земля, и как люди, стоящие на поляне, становятся всё меньше и меньше…

Она больше не боялась, теперь ей казалось, что она никогда не была в большей безопасности, чем сейчас, никогда она не испытывала большего умиротворения и счастья.

Она не управляла драконом, но, по какой-то странной случайности, он всегда летел туда, куда она думала, но сейчас она была слишком впечатлена и взволнована, чтобы анализировать это. Она просто отдалась восторгу полёта.

Приземление было почти мягким, лишь в конце был ощутимый толчок, когда дракон коснулся земли. Элейн отстегнулась, спустилась по крылу на землю и, погладив дракона по морде, прислонилась к нему лбом и прошептала:

– Спасибо, Беллатрикс.

Дракон шумно выдохнул воздух из ноздрей, будто ответив, и она направилась к остальным.

Она восторженно рассказывала, как захватывающе это было и совсем не страшно, и как аккуратен был Беллатрикс, и что теперь каждый должен это испытать, потому что передать словами это просто невозможно.

– Только без меня, уж увольте. Я на эту тварь ни за что не полезу, – фыркнула Хелен.

– Я полечу, давай прямо сейчас, – загорелся Макс, впечатлённый рассказом Элейн.

И они снова вышли во двор. Драконы, зевая, повернули к ним свои головы. Элейн и Макс подошли к Беллатриксу. Она снова положила ладонь ему на морду и прошептала:

– Покажи Максу то же, что и мне.

Дракон стоял и даже не думал подставлять своё крыло и опускаться на землю. Элейн жестом просила его подчиниться, но он не хотел. Она уговаривала его, но безрезультатно. Затем он развернулся и злобно рыкнул, посмотрев на Макса, и пошёл прочь.

Макс был раздосадован, как никогда. Попытка на следующий день закончилась ударом хвоста, который отбросил Макса на несколько метров, а Джейсон удостоился гортанного рыка прямо в лицо и злобного оскала с демонстрацией пасти, полной огромных клыков.

Хелен ликовала! Она язвила и ехидничала, напоминая о том, что она их предупреждала. И в чём-то она была права. Никогда больше, за всю свою жизнь, Беллатрикс не позволит никому, кроме Элейн, даже приблизиться к себе. Теперь для него во всём мире была лишь она.

ГЛАВА 14

После неудачной попытки оседлать Беллатрикс, Макс был одержим полётами на драконе. Элейн летала почти каждый день, и Макс сгорал от желания испытать её эмоции, наблюдая за ней с земли.

Стало очевидно, что Беллатрикс скорее разорвёт, чем подпустит кого-то к себе. Но у них было ещё два дракона, и Ригель всегда был самым покладистым из них. Было решено повторить попытку с ним.

Филу предстояло изготовить седло, в этот раз с нуля. Он хорошо знал, как это сделать, и спустя месяц многократных примерок и переделок Ригель получил своё седло. На очередном вечернем сборе Элейн выдвинула гипотезу, что, возможно, Беллатрикс никого больше к себе не подпускает, потому что на нем уже летала она. А если бы это был кто-то другой, то он бы выбрал его.

Возможно, драконы выбирают только одного наездника. Так это или нет, они не знали, да и никто не знал, ведь никто в этом мире не имел дела с драконами до них, а те, кто имели несчастье с ними повстречаться, уже никому и ничего не расскажут.

Они всё должны были постичь сами, путём проб и ошибок, и никак иначе. И вот настало утро, когда было решено испытать Ригеля. Но, к великому разочарованию Макса, как бы Элейн ни уговаривала Ригеля, он не позволил взобраться на свою спину.

Джейсон, Стив и Фил повторили провал Макса. Будучи покладистым драконом, он не был так враждебен, как Беллатрикс, он просто упрямился, обиженно ревел, но опускаться на землю не желал.