Одри и ее красный бант

– Одри, ты слышишь? Что ты наденешь на ёлку? – спросила Эмми, глядя на подругу с надеждой.

На что грустная Одри не знала, что ответить.

– Я ещё не знаю, Эмми, в чём я приду на ёлку, – призналась она, опуская голову.

– А ты сама, что наденешь? – спросила Одри.

– Мама говорит, что купит мне платье розового цвета, но, если честно, я не люблю розовые и яркие цвета. Знаешь, я попросила её купить мне платье серого цвета или хотя бы синего, но навряд ли моя мама согласится мне купить платье таких цветов, – с лёгкой грустью ответила Эмми.

Одри была удивлена ответом своей странной подруги:

– Эмми, а ты разве не любишь розовый или фиолетовый? Это же мои самые любимые цвета, как и у большинства девочек.

Эмми, поглядев со свойственным ей странным взглядом, ответила:

– Одри, ты знаешь, я никогда не носила розовые платья. Мне кажется, розовый цвет очень скучный. Я предпочитаю тёмные оттенки. Хочу, чтобы мама купила мне платье серого цвета или хотя бы тёмно-синего.

Кажется, она и впрямь не хотела носить розовые или другие яркие платья.

– Эмми, Рождество – такой красивый и волшебный праздник! Мне кажется, лучше послушать маму и одеть то платье, которое она собирается тебе купить. Я уверена, что ярко-розовое платье тебе подойдет, – настаивала Одри.

– Думаешь? Может быть, и подойдет? А ты в чём придёшь, Одри? Ты уже решила, какое платье оденешь на Рождество?

– Нет, Эмми, но, знаешь, я бы очень хотела то прекрасное платье, что висит в «Мир чудес Олсен».

– Вау, «Мир чудес Олсен»! Да там же всё очень дорого! – ответила Эмми, услышав название того самого известного ателье, где продавались самые дорогие и прекрасные платья для богатых девочек. – Знаешь, моя мама мне часто говорит, что таким, как мы, там не шьют платья. Мы же с тобой не дети миллионеров.

Эмми тоже была наслышана о ценах на красивые платья в ателье миссис Олсен.

– Да, и правда, кажется, миссис Олсен никогда не шила платья для таких простых девочек, как мы.

– Если ты хочешь платье, что шьёт миссис Олсен, твоя мама, Одри, должна зарабатывать очень много денег, – добавила Эмми с легким сожалением.

– Знаю, – тихо произнесла Одри, глядя в окно на падающий снег. – Но всё равно мечтать не вредно, правда?

Эмми кивнула, хотя в её глазах читалась нотка пессимизма. Они обе понимали, что мечты о красивых платьях не всегда осуществляются, но всё же надеялись, что когда-нибудь они смогут стать частью волшебного мира, о котором мечтали. Эмми всегда была сдержанной, но в её голосе чувствовалось любопытство. Одри вздохнула, вспомнив разговор с мамой и платье из ателье миссис Олсен, которое всё ещё оставалось лишь мечтой.

– Я не знаю, Эмми, – тихо ответила Одри, опуская глаза. – У меня пока нет ничего особенного. Наверное, надену своё старое платье, то, что носила ещё в прошлом году.

Эмми кивнула, не задавая лишних вопросов. Она знала, что Одри грустит по поводу школьной ёлки, и, как всегда, не стала давить на неё. Вместо этого она предложила:

– Если хочешь, можешь прийти ко мне после школы. Мы можем вместе поработать над домашним заданием.

Одри слабо улыбнулась. Она знала, что Эмми пытается поддержать её по-своему. Их дружба была тихой, но крепкой, и Одри всегда чувствовала тепло, когда была рядом с Эмми.

– Спасибо, Эмми. Я подумаю, – ответила она, стараясь скрыть свою грусть.

– — -Мм, а что за платье там в «Мире Чудес»? Оно, наверное, очень красивое, да, Одри?

– Да, Эмми! Если бы ты только видела, какое оно красивое. Да и ещё этот красный блестящий бант посередине!

– Ладно, Одри, давай потом поговорим, начинается урок, – сказала Эмми, увидев строгий взгляд миссис Аманды, которая вела урок математики для первых классов.

– Может, лучше сходим туда вместе после занятий? Ты не хочешь на него посмотреть, Эмми?

– На что? – задумалась Эмми.

– Посмотреть? Вообще-то мне нужно домой, а то автобус мой очень редко ездит зимой. Но всё-таки хочется взглянуть на платье. Только ненадолго, Одри, хорошо? А то я тебя знаю… Да, давай после уроков сходим в «Мир Чудес Олсен»?

На что Одри тихо ответила, чтобы её не услышали в классе, особенно учительница по математике, которая была очень строгой и требовательной.

– Да, я знаю, я верю, оно тебе тоже очень сильно понравится, Эмми. Ближе к вечеру Одри с Эмми побежали в «Мир Чудес Олсен». Как только они подбежали к витрине, Одри увидела своё маленькое платье, висящее за стеклом, которое казалось, только дожидается свою хозяйку. Она радостно воскликнула:

– Эмми, Эмми, смотри! Вот это оно, моё любимое платье! Смотри, Эмми, оно и впрямь чудесное, не правда ли? Это моё самое любимое платье! Но правда была в том что Эмми плохо видела в сумраке, и она не могла разглядеть его из-за витрины, которая была запотевшей от холода. Подруга была близорука и носила очки только по вечерам, когда выходила из школы. Из-за своего плохого зрения она плохо видела в сумраке. Эмми, поглядев на Одри, сказала:

– Подожди, Одри, я ничего не вижу из-за своего зрения. Погоди, я достану свои очки из сумки.

Эмми, поправляя очки на носу, посмотрела на платье через витрину и, наконец, воскликнула:

– Ух ты! Оно правда чудесное!

А ты что, разве плохо видишь, Эмми? Я не знала, – встревожилась Одри, поскольку оказалось, что Эмми всё время скрывала от неё, что она носит очки.

– Да не говори никому, пожалуйста. Одри, я знаю, что должна была тебе давно об этом рассказать, но я не хотела, чтобы кто-то об этом знал в нашем классе.

– А почему ты их в школе не носишь, Эмми? Мы ведь с тобой сидим в самом конце класса?

– Зачем, чтобы меня, как и тебя, обзывали в классе? Я ведь сижу с тобой и списываю у тебя, Одри. Прости меня, что так долго молчала про это.

– Эмми, это не главное в жизни. Знаешь, мне уже всё равно, что меня обзывают щекастой.. Понимаешь, Эмми, совсем не важно, если тебя будут обзывать очкастой. Зато я всегда буду тебе другом. Это не самое страшное в жизни. Не важно, что будут про нас говорить в классе, если ты будешь носить свои очки.

– Спасибо, Одри, если честно. Знаешь, мне стыдно их одевать. Кажется, что я в них на ботанику похожа. Боюсь, что я к ним очень сильно привыкну. И видишь, они мне вовсе не идут – сказала Эмми подправляя свои очки. И знаешь Одри, с грустью произнесла она

Думаю, это всё из-за того, что моя мама носит очки и папа. Быть может, это у нас семейное. Но после Эмми опустила глаза, услышав слова Одри. Она долго молчала, переваривая всё, что сказала её подруга.

Ты так легко об этом говоришь, Одри, – наконец тихо произнесла Эмми, потирая руки. – Но меня это всё-таки беспокоит. Я не хочу, чтобы надо мной смеялись… Я боюсь, что если начну носить очки, все в классе начнут обзывать меня ещё больше.

Одри прищурилась, вспоминая, как ей самой приходилось терпеть обидные слова от одноклассников из-за своих полных щёк. Её мама всегда говорила, что это пройдёт, что внешность – это не главное. Одри глубоко вдохнула и мягко взяла Эмми за руку.

– Знаешь, Эмми, я тоже боялась, – начала она с тихим вздохом. – Сначала мне было очень неприятно, когда кто-то говорил про мои щёки. Но мама однажды сказала мне, что самое важное – это то, как ты сама к себе относишься. И что если любишь себя, то тебе не страшны никакие обзывательства. А ещё… важно иметь рядом тех, кто тебя поддерживает.

Эмми подняла взгляд на Одри. Её глаза блестели от слёз.

– И ты правда так думаешь? – спросила она, чуть дрогнувшим голосом. – Что если я буду носить очки, это ничего не изменит между нами?

– Конечно! – уверенно ответила Одри. – Ты ведь ты моя подруга, и это не изменится, даже если ты будешь носить очки или какой-то другой странный аксессуар. Главное – это то, какая ты внутри, а не то, что ты носишь.

Эмми слабо улыбнулась и вытерла глаза. Одри всегда умела найти нужные слова, чтобы подбодрить её.

– Спасибо, Одри. Ты, правда, удивительная подруга. Ты будешь рядом, да?

– Конечно, буду! – радостно подтвердила Одри, обнимая Эмми. – И если кто-то попробует тебя обидеть, я их проучу. Мы с тобой всё преодолеем вместе.

Эмми кивнула, почувствовав, что с поддержкой Одри ей станет легче. Ну, если ты действительно считаешь, что это не важно, тогда покажи мне на своё платье с красным бантом, Одри. Я всё-таки хочу взглянуть на него еще одним глазком.

– Да, Эмми, оно вон там, смотри, за белым платьем. Ты видишь? У него посередине есть красивый красный бант.

– А, то платье пурпурного розового цвета. Вижу, оно очень красивое, – сказала Эмми, увидев его посреди других платьев.

– Да, ты это честно, Эмми. А цвет? Как тебе цвет этого платья?

– Одри, ты ведь знаешь, что я не люблю яркие цвета, но цвет этого платья и впрямь красивый, как небо по утрам. Ты не замечала, Одри, что небо по утрам приобретает пурпурный розовый свет?

– Если честно, нет, Эмми, я не замечала этого. Но теперь буду обращать внимание, – улыбнулась Одри, глядя на подругу.

А ты взгляни на небо рано утром, пока твоя мама спит, и увидишь, что небо ранним утром не розового цвета, а пурпурного, как и это платье. Ну и талант миссис Олсен! Ты взгляни на остальные платья, вот бы мне то платье, что висит в углу. Ты видишь, Одри, рядом с твоим платьем? Восторженно произнесла Эмми увидев самые красивые платья, внутри ателье.

– А, вон то серого цвета, да, Эмми?

– Да, Одри. Мой любимый цвет. Погоди, Одри, я ещё не посмотрела на ценник на твоем платье. На ценнике, кажется, большая цифра с двумя нулями, – говорила Эмми, разглядывая ценник снизу того платья, на котором был красивый красный бант.

– Да, знаю, Эмми, ведь как-никак платья миссис Олсен очень дорогие.

– Ну да, Одри, оно и впрямь очень красивое платье, видно, что дорогое. Смотри, там на ценнике два нуля.

– Да, Эмми, знаю. Моя мама сказала, что это почти три её зарплаты. Жалко, что миссис Олсен не шьёт такие платья простым девочкам, как мы.

Печально говорила маленькая Одри, ещё раз поглядев на своё любимое платье, что блистало на витрине в это время.

– Да, если было бы так, то нам бы просто купили эти платья, что висят там. Но кажется, миссис Олсен любит шить наряды только для самых богатых девочек, а таким, как мы, кажется, не суждено одеть её прекрасные наряды… Одри, пошли, сюда кто-то идёт, – сказала встревожено Эмми.

– Это, наверное, сама миссис Олсен. Побежали быстрей, а то она снова будет ругаться, если увидит нас здесь. Пойдём быстрее, Эмми.

Сказала Одри, завидев строгую миссис Олсен, которая в позднее время обычно выходила сторожить своё ателье. Подруги направились к ближайшей остановке.

– Ладно, – сказала Эмми, собираясь сесть в автобус, который стоял на остановке и ждал своих пассажиров. – Я поехала домой, и уже поздно. А ты завтра придёшь в школу?

– Да, приду, Эмми.

– Хорошо, тогда до завтра, Одри, – пролепетала Эмми, подбежав к автобусу. Она помахала рукой и крикнула:

– Одри, Одри, ты только никому не говори в школе, что я ношу очки, хорошо!

– Да, я никому не скажу, Эмми! Мы ведь с тобой друзья, а друзья всегда держат свои секреты.