Погоня за Сердцем Тигра

Когда Лоредан очутился на территории виллы, он был поражен отточенной изысканность во всем, везде и всюду, а во внутреннем убранстве комнат прослеживались веяния последней моды. Сказывалась близость к столице Империи.

Пока они ехали, Сабина успела немного рассказать Лоредану о своем муже. В отличии от Марка Сертория , чей доход складывался в основном от посреднической торговли серебром, железом и другими рудами, коими Испания была богата, Марий Феликс Агилла увеличивал свое состояние торгуя вином, оливковым маслом и рабами.

В атриуме, Лоредана и Нарбо осмотрел личный врач Сабины. После, пожилой грек сказал госпоже:

– С этими людьми все в порядке. Негр здоров как бык, и моя мазь уже к завтрашнему дню уберет с его кожи большинство синяков и ссадин. Молодому господину, я бы порекомендовал, кроме мази выпить вина, разбавленного травяным настоем моего приготовления. Это ускорит заживление ушибов, восстановит силы. Еще, ему бы неплохо поспать. Завтра, он будет столь же здоров, как и его раб.

Обед, поданный Лоредану и Сабине, был великолепен. Они возлежали на высоких ложах, а за столом прислуживали, почти обнаженные Изис и Ресса. Вдоль стен по обе стороны зала с опахалами из страусовых перьев стояло еще несколько молодых красивых рабынь в одних коротких накидках. Возле ложа Сабины на пурпурном ковре лежал огромный пятнистый леопард. Присматривали за ним еще две девушки, одежда которых состояла из одних набедренных повязок. Еще, на них были ошейники, которые соединялись длинными железными цепочками с ошейником леопарда. Три юные смуглые флейтистки, родом из Сирии и одна белотелая, абсолютно голая арфистка с золотыми волосами ниспадающими ей ниже колен, исполняли посреди зала приятную мелодию.

Поев как следует, выпив вина с травами, как советовал ему грек, Лоредан спросил:

– Почему в доме так много женщин? Ты мужчинам не доверяешь?

– Я люблю, чтобы меня окружала красота, – сказала Сабина. – Женщины, гораздо красивее мужчин. Вы грубы и большинству из вас не ведомо чувство прекрасного. Лишь немногие мужчины, скульпторы, художники или поэты понимают, что такое красота. Вместе с тем, многие из таких мужчин, как я уже убедилась, либо слабы в любви, либо предпочитают любить мальчиков.

– Так что же, мужчин рабов ты в доме не держишь?

– В этом нет необходимости, – пожала Сабина плечами. – Когда мне понадобится раб – его приведут. Когда мужчину захочет одна из моих рабынь, она говорит об этом мне. И она его получит, стоит мне только приказать.

– А со свободными мужчинами, ты не встречаешься? – удивился Лоредан.

– Иногда, это случается. Обычно, когда я устраиваю пиры-вакханалии. Вот завтра, как раз, хочу устроить такой пир. Впрочем, и на пирах, я обычно возлежу с рабами, поскольку, иметь дело со свободными мужчинами рискованно. А вдруг, кто-то из знакомых проболтается мужу о моей измене? Боюсь, это разобьет ему сердце.

– А к рабам, он не ревнует? – спросил Лоредан.

– Конечно, нет! – рассмеялась Сабина. – Какие чувства, кроме страсти и плотского вожделения могут быть между мной и рабом? Это же совсем не то, что встречаться со свободнорожденным! Иногда, я приказываю привести к себе двух, трех и даже больше рабов. Для того и существуют рабы, чтобы удовлетворять все наши желания.

– Ты, так ненасытна? – рассмеялся Лоредан.

– Да, мне нужно много любви, много и часто. Я люблю мужчин, люблю жизнь, и все удовольствия которые она дает.

– Но что по этому поводу думает твой супруг? Неужели он совершенно равнодушен к тому, что ты так часто отдаешься рабам?

– Мой супруг так редко бывает дома, что его мысли по этому поводу мне неизвестны, – рассмеялась Сабина. – Впрочем, когда он приезжает, я сдерживаю себя, возлежу лишь с ним и лишь иногда, когда он уснет, приказываю привести к себе одного или двух рабов. Он, наверняка знает, как часто я использую рабов в его отсутствии. Но ведь это только рабы и ревновать к ним, стал бы лишь глупец. В конце концов, он сам может возлечь с любой из наших рабынь, какую, только захочет. Теперь, ты понимаешь, Лоредан, почему я предпочитаю не связываться со свободными мужчинами? Если Марий узнает, что я легла с кем-то из свободных, это, скорее всего, приведет его в ярость. Да и мой сын это не одобрит. Ему пять лет, и он уже все понимает.

– А где сейчас твой сын?

– В Ариции. Там наш с мужем дом.

– А что же ты здесь делаешь? – удивился Лоредан. – Я думал, для матери нет большего счастья, чем находится рядом со своим ребенком. У нас в Испании матери редко разлучаются с детьми. Дом, семья – это священно.

Слова Лоредана Сабину позабавили.

– Испания, так это ведь провинция! Ты, только не обижайся. В Риме и в Италии все по-другому. Мы здесь, не позволим запирать себя в доме. Я не хочу терять попусту лучшие годы своей жизни и заниматься тем, с чем прекрасно справятся и рабы. Флавий, уже достаточно взрослый. За ним хорошо присматривают. Им занимаются лучшие педагоги, которых только можно найти в Италии. А учителя истории и философии муж выписал из Эфеса. А я хочу немного отдохнуть от материнских обязанностей. Поэтому, приехала сюда на месяц. Буду развлекаться, как мне вздумается. Знаешь, сколько здесь в округе живет богатых и влиятельных людей? Праздники, оргии, можно каждый день устраивать. Хочешь веселиться здесь – пожалуйста! Или можно съездить в Анциум. Он тут неподалеку. Там прекрасный цирк, гонки колесниц, бои гладиаторов.

– Я предпочитаю иные развлечения, – сказал Лоредан.

– Какие же?

– Женщины, любовь… – Лоредан взял руку Сабины в свои ладони. – Я, могу рассчитывать на твою любовь, Сабина?

–О да, – улыбнулась она. У нас ведь есть три дня, до того как ты уедешь.

– Но я свободнорожденный и римский гражданин, – напомнил Лоредан.

– Ты мне очень нравишься, – Сабина обворожительно улыбнулась. – И я готова сделать исключение из своего правила. К тому же, никто тебя здесь не знает. Потом, ты уедешь по делам в Рим. Надеюсь, Эрос будет милостив ко мне и я не влюблюсь в тебя. Это, как ты понимаешь ни к чему. Это лишь все усложнит.

Сабина поднялась с ложа и сделала знак рабыням, чтобы они убирали со стола. Лоредану она сказала:

– Ступай в спальню и отдохни. Завтра, я хочу, чтобы ты был полон сил. Ресса тебя проводит.

* * *

Лоредан спал превосходно. Проснулся он отдохнувшим и бодрым, как никогда. Одевшись в длинную тунику, принесенную ему заботливой Рессой, он вышел из спальни. Очутился он в большом перестилии, стены которого были покрыты вьюнами, и повсюду на полу стояли мраморные клумбы в виде амфор, позолоченные и причудливо украшенные.

На встречу ему вышла Сабина. Как всегда, она была великолепна. Немного усталая на вид, словно не спала полночи, но даже эта томная усталость во взгляде и улыбке ей шли. На молодой аристократке было длинное нежно розового цвета египетское платье с разрезами на боках, отчего, при каждом шаге, были видны стройные обнаженные ноги красавицы и её крепкие бедра. В золотистых волосах Сабины, уложенных в высокую прическу, красовалась мальтийская роза. Обнаженные до плеч руки украшали золотые браслеты, ноги были обуты в сандалии на высоких каблуках. На щиколотках молодой женщины, Лоредан заметил кастаньеты, какие по обыкновению носят танцовщицы в трактирах. При каждом шаге они переливчато позвякивали. Опытные танцовщицы двигались так, что извлекали из этих браслетов недурственную мелодию. Лоредана удивило, что римская аристократка носит эти браслеты. Неужели, она умеет танцевать, также, как трактирные девицы? С одной стороны носить такие браслеты для римской аристократки считалось вульгарным и неприличным, с другой стороны, Лоредан находил это весьма пикантным. В конце концов, Сабина носила лишь браслеты танцовщицы, а вот императрица Мессалина(1) в свое время, вообще примерила на себя наряд уличной шлюхи и обслуживала мужчин в лупанаре, соревнуясь в своем распутстве с самыми известными и знаменитыми шлюхами.

– Как спалось? – улыбнувшись, спросила Сабина.

– Превосходно, – ответил Лоредан. – Ты, как всегда, великолепна. Этот наряд, тебе очень идет. Он подчеркивает красоту твоего тела, которой, позавидовали бы и богини.

– Приятно слышать, такие слова, – Сабина откинула головку чуть назад. – Но право не знаю… Я не кажусь, немного изможденной?

– Совсем немного, – кивнул Лоредан, – но это, лишь добавляет тебе притягательности.

– Это, все твой раб, Лоредан, – Сабина слегка покраснела и опустила ресницы. – Он, этот Нарбо – великолепен. Очень умелый, выносливый и сильный. Почти всю прошлую ночь, он ублажал меня и лишь незадолго до рассвета, когда я вконец обессилила от наслаждения, мы уснули. Возможно, он до сих пор ещё спит. Надеюсь, ты, не сердишься, что я воспользовалась твоим рабом, для собственного удовольствия? Я, все-таки приношу свои извинения. Прежде, чем ложиться с ним, я должна была получить твое согласие.

– Что ты, – рассмеялся Лоредан. – Как мог бы я отказать в подобной просьбе тебе? Мое согласие, ты конечно же получила бы. Нарбо сделал для тебя то, что должен был сделать всякий послушный раб, поскольку выполнять требования господ, является его обязанностью.

– Прекрасно! – воскликнула Сабина. – Тогда, если ты не против, я хотела бы, еще несколько раз возлечь с ним.

– Не возражаю, – кивнул Лоредан.

Он хотел добавить, что и сам, был бы не прочь поскорее воспользоваться прелестями хозяйки дома, но пока промолчал.

Поскольку подошло время второго завтрака, Сабина и Лоредан отправились в садовую беседку, где уже был приготовлен рабынями стол. Поев, они приятно побеседовали, потом, Сабина сказала:

– Хочешь взглянуть на хозяйство моего мужа?

– Было бы неплохо, – кивнул Лоредан, – сравню, как у вас здесь, и как у нас в Валенции. Может, что-то полезное и для себя увижу.

Они прошли через перистилей и через узкий коридорчик попали в комнату, от пола до потолка, украшенную диковинными узорами. Здесь был стол и кресло, а позади стола этажерка, на которой лежало множество свитков. В общем, комната эта напоминала кабинет Марка Сертория, лишь не имела дверей и была раза в два меньше.

– Здесь, кабинет моего мужа, – сказала Сабина.

Покинув кабинет, они вышли в обширный зал, посреди которого располагался прямоугольный имплювий (2). Вокруг бассейна располагались ложа, покрытые красными покрывалами.

– Здесь, я принимаю особых гостей, – загадочно улыбаясь, сказала Сабина.

– Каких гостей? – удивился Лоредан.

– Моих гостей. Тех, которых я приглашаю на пиры-вакханалии. – произнесла Сабина. -

Выйдя из атриума и миновав вестибюль, они спустились по лестнице из делосского мрамора и направились по широкой, выложенной цветной мозаичной плиткой тропинке в сторону больших ворот в конце сада. По обеим сторонам тропинки аккуратными рядами росли масличные и фруктовые деревья, были разбиты клумбы с цветами. Свежий воздух, аромат сада вскружили Лоредану голову. Солнце ярко светило, воздух был наполнен шелестом листьев, жужжанием насекомых, щебетанием маленьких птичек, порхающих между деревьев. Впереди, слева от тропинки Лоредан увидел ажурную беседку. Три юные девушки в очень коротких полупрозрачных туниках собирали цветы, весело смеялись, переговаривались и сплетая из цветов венки украшали ими беседку и деревья.

Наконец тропинка привела их к воротам и высокой каменной ограде. По ту сторону был обширный двор. Элизиум (3) с нимфами и цветами, беззаботным весельем остались позади.

Двор был застроен большими глинобитными сараями с черепичными крышами. Между собой сараи соединялись навесами, крытыми соломой. Среди строений особенно выделялось одно – серое здание из сырцового кирпича с крохотными, забранными решетками оконцами. Возле входа сидело двое стражников с плетьми и палками. Это была тюрьма-эргастул, где держали непокорных и строптивых рабов.

Посреди двора был сооружен огромный маслодавильный пресс. Двое почти обнаженных, рабов, чьи спины сплошь покрывали старые и новые шрамы от плетей, кряхтя от натуги, крутили огромное колесо, приводя в действие пресс. Две изможденные на вид женщины-рабыни подносили ведра с маслинами и ссыпали их в отверстие с другой стороны пресса. Еще две рабыни с боку следили, как масло наполняет амфоры. Когда очередная емкость заполнялась, трое, ожидающих поблизости рабов оттаскивали амфоры на склад. Тут же рядом работал гончарный станок. Двое рабов у печи раздували меха, а мужчина сидящий за столом на движущемся круге лепил разной формы посуду. Рядом за столом сидел неплохо одетый, средних лет мужчина с аккуратной бородкой. Перед ним на столе стояли флаконы с краской. Из кучи выставленных, уже подсохших горшков он выбирал более красивые, которые сгодились бы или на продажу или для хозяйства, и наносил на них рисунки и узоры.

Далее, Лоредан увидел и другие виды хозяйств: мельничное колесо, пекарню, свинарник и курятник, конюшни, стойла для волов и конюшни. Были здесь и сараи для хранения инструмента и стройматериалов, мастерские, сухие прохладные склады для зерновых, ямы для зерна и овощей. Пока он все это с любопытством разглядывал, откуда-то появился невысокий, лысоватый толстенький человек лет пятидесяти. Одет он был в серую грубого покроя тунику, подпоясан широким поясом, в руке держал хлыст из сыромятной кожи. Его глубоко посаженные глазки, встревожено бегали. Похоже, появление здесь хозяйки, было для него полной неожиданностью.

– Госпожа! – вскричал он, сгибаясь в подобострастном поклоне. – Что вам будет угодно?

– Я хочу знать, заготовлено ли для волов свежее сено?

– Да, моя госпожа, со вчерашнего дня.

– Покажи.

Толстячок, пыхтя и отдуваясь, побежал к длинному одноэтажному сараю с черепичной крышей. Сняв с пояса связку ключей и найдя нужный, он отомкнул замок и распахнул двери сарая.

Следом за ним вошли Лоредан и Сабина. Сено, увязанное в большие снопы, которых было здесь сотен пять или шесть, располагались в определенном порядке вдоль задней и боковых стенок.

– Ступай, Ветувий, да прикрой двери, – приказала Сабина.

Управляющий тут же исчез. Свет проникал в помещение через щель полуприкрытых створок. Вокруг же сгустилась полутьма. Сабина вступила в полосу света и медленным плавным движением сбросила с себя столу. Лоредан замер и даже затаил дыхание от восхищения.

– Богиня, – прошептал он, глядя на высокие упругие груди Сабины, с заострившимися от желания ярко розовыми сосками, её тонкую талию и широкие сильные бедра с крутыми изгибами, её восхитительные ноги.

Лоредан шагнул к молодой женщине и, скинув с себя и тунику и набедренную повязку, заключил Сабину в объятия.

– Да, – пошептала она. – Хочу тебя. Давай сделаем это здесь и прямо сейчас.

– А ты, уже полна сил? – рассмеялся он, водя руками по её грудям и бедрам. – Или Нарбо, все таки не так хорош, как ты говорила?

– Твой Нарбо, очень хорош, – рассмеялась она в ответ, – но и я сильная женщина. И страстная. Любовь мне нужна через каждые три часа, а иногда, я хочу мужчину и чаще.

Ухватив Лоредана за его крепкий, напрягшийся от возбуждения фаллос, Сабина жарко зашептала:

– А теперь, посмотрим на что ты способен. Знай, я люблю сильных и выносливых мужчин.

– Я не уступлю, какому то там рабу! – вскричал Лоредан и, подхватив смеющуюся Сабину на руки, уложил её на вязанку сена.

Они занимались любовью долго и страстно. После весьма продолжительных, взаимных и сладостных ласк, Лоредан овладел Сабиной, лежа на ней сверху, после, овладел ею сзади, потом, она долго и страстно двигалась, сидя на нем, а затем, он вновь, уложив её на спину, ублажал молодую женщину, так, что она кричала от наслаждения. Они не считали время, они забыли обо всем. Уже после, совершенно обессиленная, прижавшись щекой к его плечу, Сабина восторженно прошептала:

– Ты, очень хорош. Ты не уступаешь Нарбо в выносливости, и хотя твой член не такой огромный, как у него, но ласки твои восхитительны, а проникновения твои полны нежности. После Нарбо я чувствую усталость и плотское насыщение, а после тебя сладкую истому и души и тела.

(1)Мессалина – римская императрица, прославившаяся своим распутством

(2)Имплювий – четырёхугольный неглубокий бассейн в центре атрия в древнеиталийском и древнеримском жилище

(3)Элизиум – в древнегреческой мифологии – часть подземного царства, обитель душ блаженных

16. ОРГИЯ

Утром, первый завтрак Сабина и Лоредан решили устроить в беседке в саду. Они чувствовали легкую приятную слабость, скорее даже негу и возлежали на широких ложах в одних коротких туниках. Прошедшая ночь была столь бурной и великолепной, что даже ненасытная Сабина, теперь казалось полностью удовлетворенной.

Рабыни подали фрукты, печенья, разбавленное водой прохладное вино. Лоредан, взяв с серебряного блюда гроздь винограда, спросил:

– Где Нарбо? Мне нужно поговорить с ним.

– Был в саду, – ответила Сабина, слегка рассеяно и потянулась с ленивой грацией сытой, удовлетворенной кошки. – Наверное, помогает садовнику.

Тут из ближайшей кипарисовой рощи, вдруг раздались вопли и ругань.

– Да, помогает, – рассмеялся Лоредан.

Перед беседкой появился негр. Громко ругаясь, он защищался руками от низенького сухонького садовника, наскакивающего на него и размахивающего пучком фасций (1). Такого соперника, Нарбо раздавил бы и не заметил, но в данной ситуации, он явно, был виноват. И самое главное, свою вину признавал. Об этом говорили неуверенность огромного негра и его растерянный вид. Если уж, Нарбо считал себя виновным хотя бы отчасти, он мог лишь защищаться, или же предпочитал удрать при этом сам, никогда бы не ударил оппонента. Кроме этого, Нарбо никогда не поднял бы руку на женщину или ребенка или соперника, явно слабее себя, если только не было серьезной опасности для его жизни и здоровья.

Увидев Лоредана, негр воскликнул:

– Господин, спаси! Этот садовник убьет меня!

– Тревиус, оставь его, – приказала Сабина. – Что он натворил?

– Что натворил, госпожа? – садовник вытаращил глаза. – Да этот неуклюжий слон вытоптал недавно посаженные розы и помочился в бассейн с золотыми рыбами.

– Цветы потоптал, нечаянно, это правда, а про бассейн, все неправда! – заорал Нарбо. – Я просто случайно выронил ночной горшок, когда проходил возле бассейна. Споткнулся о корень. И еще, у меня немного тряслись руки.

– Его утренняя слабость оправдана, – сладко улыбнулась Сабина и одарила Нарбо ласковым томным взглядом. – Особенно, после такой ночи. Не кричи Тревиус, высади розы заново и почисть бассейн. Ступай.

– Как будет угодно госпоже, – садовник прибывал в явном замешательстве. Что-то, бормоча себе под нос, он удалился.

– Ты ел? – спросила между тем Сабина у Нарбо.

– Нет еще, госпожа.

– Ну, так ступай на кухню, там Фида накормит тебя. Потом придёшь сюда, твой господин хочет поговорить с тобой.

Нарбо кивнул и скрылся с глаз. Сабина потянулась к Лоредану. Он нашёл ее губы.

– Прошлой ночью, ты, был, просто богом любви, – прошептала молодая женщина. – А вместе с Нарбо, вам вообще нет равных. Изис так кричала, когда вы её вместе…

– И ты, тоже кричала, – улыбнулся Лоредан, прижимая Сабину к себе.

– Правда? – рассмеялась она. – Кажется, я даже потеряла сознание. И ты прав, наверное, кричала.

Сабина чуть отстранилась и, приподнявшись на локте, посмотрела на любовника.

– Такую ночь, нужно повторить. Я, Изис или, кто-то ещё из моих рабынь, ты и Нарбо. Давай завтра. А сегодня, я хочу устроить пир. Приглашу своих знакомых. Оргия будет с вечера и до самого утра.

– И много будет гостей? – поинтересовался Лоредан.

– Два десятка свободных граждан, их сопровождающие и мои домашние рабы. В общем, человек двести.

Лоредан был впечатлен. Самая большая оргия, в которой он принимал участие в Валенции, насчитывала чуть больше полусотни человек.

– Умеете, вы здесь жить в Италии.

– Я покину тебя ненадолго, – сказала Сабина, поднимаясь с ложа. – Нужно многое подготовить, сделать пару важных визитов. Я буду после обеда, ближе к вечеру. Не скучай. Если, что будет нужно, обращайся к Изис.

Жарко поцеловав его, Сабина удалилась.

Лоредан остался в беседке. В ожидании Нарбо, он, устроился поудобнее на ложе, неторопливо потягивал вино и закусывал фруктами. Чернокожий раб появился минут через двадцать.

– Вот и я, господин.

– Послушай-ка, ты никому не наболтал о наших делах в Риме? – строго спросил молодой аристократ.

– Нет, что ты!

– Слушай Нарбо, съезди-ка ты в Рим и узнай, что там делается. Вернулся ли император из похода? А самое главное, осторожненько так разузнай в городе ли сейчас Гай Маррон. Только смотри у меня, не наделай глупостей. Не привлекай внимания. И не вздумай лезть во дворец. На вот тебе, – Лоредан сунул Нарбо мешочек с деньгами. – Это сделает стражников фискалия, более сговорчивыми. Как все разузнаешь, сразу возвращайся.

– Слушаюсь, господин.

Нарбо удалился. Лоредан продолжал наслаждаться отдыхом. Он принялся за сочную дольку дыни, когда его внимание привлекла темнокожая рабыня Нумида. Он увидел, как её стройная фигурка, облаченная в короткий белый хитон (1), мелькнула между деревьев. Девушка подошла к небольшому круглому бассейну, окруженному десятком смоковниц, скинула накидку и вошла в воду. Ополоснувшись и даже не став одеваться, она отправилась к дому. Тропинка по которой она шла, вела мимо беседки, где возлежал Лоредан.

– Нумида, – окликнул он.

Нисколько не смущаясь своей наготы, девушка подошла. Он с восхищением любовался её крепким, стройным телом, большими упругими грудями, широкими бедрами и стройными ногами. Еще влажная после купания, гладкая черная кожа Нумиды глянцево блестела. Лобок её был гладко выбрит. Нумида, улыбнулась, видя, как Лоредан пожирает её глазами. Откинув на спину и плечи свои черные, курчавые волосы, она спросила с оттенком некого озорства в голосе.

– Что будет угодно господину?

– Мне, угодно тебя! – воскликнул Лоредан и порывисто ухватил девушку за руку.

Столь же быстро и решительно, он привлёк её к себе и припал к полным губам африканки. Руки Лоредана скользнули по грудям и бёдрам рабыни. Нумида не возражала против этого. Напротив, всем телом она прильнула к молодому аристократу. С губ чернокожей девушки сорвался стон удовольствия. Лоредан овладел Нумидой прямо здесь в беседке несколько раз. Они занимались любовью, пока совсем не выбились из сил. После, слегка покачиваясь, Нумида ушла, Лоредан же, одевшись, отправился в дом, чтобы там дожидаться Нарбо.

* * *

Спустя четыре часа негр вошел в атриум, что-то держа под мышкой, завернутое в тряпку.

– Ну, как дела? – спросил Лоредан, устремляясь к нему.

– Все отлично! – широко улыбаясь, воскликнул Нарбо. – Император и почти вся его свита на севере. Воюют с германцами. Во дворце же сейчас, главный Гай Метелка.

– Гай Меттел, – поправил Лоредан. – А где Маррон? Ты узнал?

– Да вроде бы, с императором. Так мне стражники фиска сказали, когда я купил им выпивки. Так что сегодня, можем пробраться туда.

Лоредан удивленно посмотрел на Нарбо и спросил:

– Куда нам надо пробраться?

– Во дворец, господин!

– Во дворец? Зачем нам во дворец? – не понял Лоредан.

– Ну мы же, в первый раз пробирались туда, – пробормотал Нарбо. – Нас поймали. Но теперь, мы будем осторожнее.

– А ты помнишь, для чего мы пробирались то туда? – прищурился Лоредан.

– Ну это… Выяснить там…

– А сейчас, что ты собираешься выяснять? – заорал Лоредан. – Маррона во дворце, все равно нет! Так чего ради нам туда пробираться? Да у тебя вместо головы тыква! Пустая глупая тыква!

– Как тыква? – пролепетал Нарбо. – Он в панике ощупал свою голову, – Не может быть? Как же теперь… Неужели Ваал-Баба наказал меня?

Негр, даже посмотрелся в зеркало на стене.

Увидев, что с ним в порядке, Нарбо радостно запрыгал.

– Голова как голова! И нет никакой дурацкой тыквы! Спасибо Ваал-Баба!

– Интересно, за что ты благодаришь своего бога? – удивился Лоредан.

– Ну, как же господин, я тут совершил один не хороший поступок. То есть я думаю, что Ваал-Баба счел его нехорошим. Но видимо он все, же не настолько плох, раз моя голова при мне.

– И что же это за поступок?

– Вот, – Нарбо развернул тряпицу и Лоредан увидел довольно большую тыкву.

– Где ты взял ее?

– На базаре.

– Купил?

– Нет. Так взял, – испуганно пролепетал негр. – Позаимствовал. Но я не нарочно. Честное слово.

Лоредан побагровел от гнева.

– Что значит не нарочно? Ты понимаешь, что делаешь?

– Да господин, я каюсь и прошу прощения. У вас и у Ваал-Бабы. Тот торговец, у которого я взял тыкву, был человек не очень то богатый.

– Да причем здесь это, богатый или не богатый?

– Ну, как же, господин. Богатому эта тыква – нет ничто, он и не заметит. А тот бедняк из-за меня не получит деньги за эту тыкву и не сможет накормить своих детей.