Мир моих сказок. Сборник сказок для взрослых и детей

© Евстолия Ермакова, 2023

ISBN 978-5-0055-5438-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Ароматная роза

Жила-была стряпуха. И была она владелицей небольшой кондитерской, в которой сама выпекала ароматные булочки с маком, глазурью, повидлом, коржики с корицей, ну и многое другое. Товар стряпухи был так хорош, что не задерживался на прилавке. И всегда в ее кулинарной лавчонке были посетители, тем более что тут же можно было выпить чашечку чая или кофе с еще горячей выпечкой.

Любовь к кулинарии хозяйка пекарни делила с любовью к розам. Еще недавно на подоконниках кулинарной лавочки роз было несколько, но вот одна самая красивая, самая яркая и самая нежная затмила собой все остальные цветы. Женщина не могла нарадоваться и налюбоваться этой великолепной розой! Все свободное от основной работы время она посвящала любимице. Подкармливала, удобряла, поливала, опрыскивала. Протирала листья, поворачивала к свету, меняла горшки на более просторные, следила, чтоб не было сквозняка (роза этого не любила). Иногда заботливая хозяйка больно ранила руки о шипы. «Да, чем крупнее и красивее роза, тем больше у нее шипы», – успокаивала себя стряпуха. Постепенно женщина убрала занавески с окон (они затеняли свет) и все остальные цветы, чтоб не мешали любимой розе. Тем более они и так уже почти зачахли. Розы было так много! Другим цветам не оставалось ни места, ни света. К тому же роза источала невероятный запах. Поначалу это было нежнейшее благоухание, но по мере того как роза росла, аромат усиливался, стал более терпким и наконец превратился в тяжелый дурманящий угар. Когда хозяйка долго задерживалась в пекарне, у нее начинала болеть голова – она не могла понять, в чем дело. И посетителей становилось меньше и меньше. И вот уже немногие заходили купить ее прекрасную стряпню и, быстро расплатившись, спешили покинуть кулинарную лавку. А про то, чтобы посидеть, поболтать за чашечкой кофе с горячей булочкой, и речи быть не могло. Хозяйка ломала свою больную от аромата розы голову: «Что не так? Куда девались покупатели?» – а покупатели не решались сказать, что они попросту задыхаются в когда-то любимом магазинчике.

И вот в один солнечный день стряпуха так надышалась обожаемой розой, что у нее закружилась голова, она присела на пол и заснула. Женщина так бы никогда и не проснулась, если бы не любители ее вкусных штучек. Покупатели, видя закрытой кулинарную лавчонку целых три дня, надавили на двери посильнее и вошли в помещение – как раз вовремя. Стряпуха была почти бездыханна, а роза совсем засохла и даже успела растерять лепестки. Спасатели открыли все окна и двери, побрызгали холодной водой на лицо стряпухи и, когда она открыла глаза, дали ей попить. А розу вытащили на улицу, тем более было теплое лето, и, разумеется, обильно полили водой. Не прошло и пяти минут, как растение начало оживать и уже через неделю красовалось новыми цветами, да не в единственном экземпляре, теперь оно было усыпано множеством соцветий. Хозяйка пекарни поправилась еще быстрее, и дела пошли в гору, посетителей, как и раньше, было пруд пруди. За розой она по-прежнему трепетно ухаживала, но опасалась занести обратно в пекарню и очень переживала, как быть, когда наступят холода.

Проблема решилась сама собой. Шел мимо собиратель редких растений. Увидел розу, обомлел. Вот это да!

Стал он выпрашивать у стряпухи продать розу за любые деньги! Пообещал, что роза будет жить в оранжерее, в окружении таких же редких цветов, и будет за ней разумный уход. Хозяйка розы согласилась отдать розу еще и при том условии, что сможет любоваться своей красавицей, когда только захочет. На том и порешили.

Конец

Бал «Баттон»1

Хозяйка открыла большую жестяную банку из-под монпансье и высыпала из нее на стол пуговицы, добавив еще парочку только что срезанных с лоскутка материи. Лоскут материи и новенькие матовые пуговки принадлежали дамскому френчу от «Дольче Габбана». Женщина медленно перемешала внушительную гору рассыпанных пуговиц, таких разных, собравшихся в банке за долгие годы. Эту коллекцию начала собирать еще ее мама. Под рукой хозяйки пуговицы сначала закружились хороводом, а затем одна к одной расположились на столе. Некоторые были упакованы в мешочки семейками или собраны на нитки. Их отрезали от изношенной одежды, либо они оставались после пошива обновок. Хозяйка искала две большие темные и желательно одинаковые – для ремонта старой, да незаменимой душегрейки. Женщина была немолода, любила тепло и обожала рукодельничать. И, как она говорила, «давать вещам вторую жизнь». Старые пуговицы она не выбрасывала: а вдруг пригодятся? И знала про жестяное собрание все.

Когда сестрички Дольче попали в огромную залу, от света и простора едва не потеряли сознание. Их головы кружились, кружилось и все вокруг. Старая Леди, маленькая перламутровая пуговка, поспешила к новеньким на помощь.

– Добро пожаловать в нашу дружную семью! У нас сегодня двойной праздник – это прибытие двух молодых барышень и отбытие в большой свет двух других особ. И кто они будут – до последнего момента, по условиям нашего пуговичного мира, тайна. А сейчас давайте знакомиться.

И она представила сообществу вновь прибывших сестер Дольче. Толпа разнообразных обитателей жестяной банки расступилась, ее взору предстали смущенные всеобщим вниманием Клара и Лючия Дольче. Две матовые бежевые пуговицы среднего размера и с четырьмя отверстиями, они были новенькими, но стилизованы под старину и благоухали всем сразу: и духами, и цветами, и морским бризом. Поочередно к сестрам стали подходить другие пуговицы. То по одной, то по две, а то и семейками. Очередь выстроилась по старшинству, от самых древних к более молоденьким. Были среди них настоящие кавалеры и дамы, и состарившиеся детишки, а также офицеры разных ведомств. И, представьте, попадались бусины, магнитные застежки и даже кнопки.

– Мое почтение, – довольно грациозно для своих лет раскланялся пожилой кавалер совсем непрезентабельного вида, с потертыми боками. Это была с четырьмя отверстиями коричневая пластмассовая пуговица от мужского плаща. Плащ давным-давно принадлежал работяге и чего только не повидал. Остальные присутствующие смотрели на старожила с заметным уважением.

– Рад вам, сеньориты, представиться – заслуженный пенсионер Застёжкин!

– Сестры Дольче, – ответила на приветствие за обеих Клара, будучи от природы более бойкой.

Не успели они поклониться заслуженному пенсионеру Застёжкину, как к ним подплыла пожилая дама с веером из гофрированной бумаги. Платье дамы в виде причудливой пирамиды было выполнено из белой полупрозрачной пластмассы, изрядно потускневшей от времени. И покоилось оно в ложе потемневшего металла, заканчиваясь малюсенькой ножкой. В ножке имелась микроскопическая дырочка для иглы. Когда-то эта, диаметром с копеечную монету, пуговка была пришита к крепдешиновой блузе, блистала на праздниках, ее берегли, ею восторгались!

– Госпожа Шарм к вашим услугам! – И она протянула маленькие ручки в черных гипюровых перчатках девочкам. – Какие милые малютки!

– Здравствуйте, – хором ответили те и почтительно пожали протянутые руки госпожи Шарм.

Следом за великолепной дамой к сестрам подскочила стайка то ли детей, то ли карликов. Малыши толкались, галдели наперебой. Наконец они вытолкнули вперед своего предводителя – небольшого беленького, кругленького, прехорошенького мальчишку с нарисованным на груди голубым парусником. Капитан шумной разноцветной веселой ватаги маленьких пуговичек, когда-то пришитых к детским платьицам, песочникам, сарафанам, рубашонкам, то есть детским одежкам.

– Сборная команда детских застежек и я – Старший капитан, – представился командир малышей, поклонился и залился краской. То ли сестры ему так понравились, то ли он всегда стеснялся.

И быстро-быстро одна за другой маленькие пуговки, семеня ножками, стали подбегать к вновь прибывшим, представляться и так же быстро убегать.

– Малышка.

– Сонечка.

– Лапочка.

– Зайка.

– Котенок.

– Пупсик.

– Солнышко.

– Цветочек.

– Золотце.

– Милочка.

У сестер закружились головы. Они едва успевали кивать.

Закружились-завертелись старенькие, но по-прежнему маленькие, яркие, трогательные и нежные, как детские грезы, пуговки. После этого калейдоскопа к Лючии и Кларе подошел офицер Секретных войск. Во всем своем блеске и при полной амуниции, он демонстрировал собранию рельефный герб. Обладатель герба был неопределенного возраста и так хорош собой!

– Майор Честолюбов к вашим услугам! – Гордо задрав голову, служака щелкнул круглой металлической ножкой по полу так громко, что присутствующие невольно вздрогнули. Подобострастные улыбки застыли на их лицах. Сестры поклонились в реверансах и кокетливо опустили ресницы. И украшение с майорского мундира, дабы не смущать девиц, довольное произведенным эффектом, отступило в сторону, уступая место отряду пуговиц разного калибра Специальной службы. Больших – от шинели, поменьше – от кителя и совсем уж маленьких – с рубах. Все они были запасные. На капитанском обмундировании им так и не пришлось покрасоваться. И все же эти блестяшки мнили из себя невесть что. Хвалились отчеканенными на них орлами и факелами. Нескольким из них повезло по-настоящему. Однажды хозяйка чинила рабочую одежду, ей понадобились три пуговицы вместо потерянных. Так запасную роту призвали служить не по контракту.

– Отряд Специальной службы в полном составе, от маленьких до больших, рад видеть вас в нашей зале!

– Мы тоже рады, – ответили сестры и захлопали в ладоши, еще более обрадованные приемом.

После этого в центр залы выбежала небольшая синенькая металлическая пуговка и, сложив правую руку стрелой над головой, а левую вытянув вдоль корпуса, задорно отрапортовала:

– Будьте здоровы, всегда готовы!

Да, это была пуговка с пионерской форменной рубашки. Выбитые на ней буквы складывались в слова «Будь готов».

От сестер последовал галантный реверанс. «Всегда готовы» они расценили как предложение дружить. Вслед за пионером подошла милая молодая дама с добрыми и немного усталыми глазами. Да, это была стильная штучка от заграничного дамского плаща песочного цвета: пористый пластмасс с едва уловимыми разводами и в углублении четыре внушительных просвета. В ее аристократической усталости царила загадка, «дыша духами и туманами» – это про нее написал поэт.

– Мисс Стиль, – едва улыбаясь, промолвила она и протянула Кларе и Лючии по фиалке. Девочки, поблагодарив мисс Стиль, тут же устроили благоухающие цветы в волосах.

А дальше подходили солидные кавалеры от мужских костюмов, в основном черного цвета, строгие и скучные, немногословные. Средние и поменьше.

– Рады приветствовать!

– Жан.

– Иван.

– Том.

– Джон.

– Джованни.

И так далее, и так далее… И, дежурно поклонившись, отходили на задний план.

Затем пошла нескончаемая череда представительниц прекрасного пола от обыденных женских нарядов: костюмов, курток, пальто, платьев, кардиганов и брюк. Они были выполнены из самых разных материалов: дерево, металл, пластмасс. Попадались и стеклянные, особо ничем не выдающиеся, но очень даже ничего! Выдержанные в спокойных тонах, весьма гармоничные, и звали их просто: Марии, Татьяны, Ольги и Веры.

Вперемешку с ними подкатывались незатейливые пластмассовые простушки, беззаботные и смешливые, самых разных расцветок и размеров. По форме почти все одинаковые, отличающиеся разве что рельефом по краям. Эти красотки тоже принадлежали женским нарядам – попроще: байковым халатам, ситцевым платьям, легким блузкам, сарафанам, домашним юбкам. Их было больше всего. И впрямь на свете, кажется, женщин больше, чем мужчин, и повседневных нарядов бывает куда больше, чем праздничных. Когда же обитатели жестяного замка были представлены сестренкам Дольче, старая леди, самая знатная и уважаемая Перламутровая Пуговица, украшавшая когда-то платье из тонкой темно-синей шерсти – жемчужины гардероба, как ее еще звали – Леди Совершенство, поспешила открыть бал такими словами:

– Наслаждайтесь, друзья мои, танцами! Наслаждайтесь обществом! И наслаждайтесь отдыхом! Мы такие разные, но приходит время, и мы встречаемся в одном месте в надежде вновь вернуться в Большой Свет. А пока мы вместе – танцуйте!

И бал начался. Обитатели жестяной банки закружились в вальсе, кавалеры приглашали дам. Невзирая на чины, звания, возраст, все весело кружились в танце и радовались жизни. За вальсом последовал фокстрот, потом танго, и румба, и ламбада, и даже полька. И еще, и еще…

* * *

Хозяйка водила рукой по рассыпанным на столе застежкам, пока не выбрала две древние большие коричневые деревянные пуговицы от зимнего старого драпового пальто.

«Это то, что надо!» – подумала она.

И танец прекратился. Музыка смолкла. Танцующие остановились, тяжело дыша. Некоторые дамы обмахивались веерами. Леди Совершенство произнесла:

– Бал окончен. Благодарю принявших в нем участие. Вы все великолепно танцевали. Выбор сделан. Сегодня нас покидают старожилы нашего замка – братья Драпьё! Такое счастье – вы уходите в очередную новую жизнь. Удачи вам! И надеюсь, мы еще встретимся!

После того как рукодельница отложила выбранные пуговицы в сторону, она аккуратно собрала остальные обратно в жестяную банку из-под монпансье, остановив свой взгляд на нескольких. И вся жизнь пробежала перед глазами: вот ее молодая мама – красавица, ее отец, вот она маленькая, не хочет идти в детский сад, вот она юная и красивая, вот ее малютки – сын и дочь. А вот ее бесконечные работы и службы, семейная, полная забот жизнь, немногочисленные праздники. И вот ее старость. Нескучный получился бал. Стоило жить! И стоит жить дальше!

Конец

Волшебные штаны

Жила-была одна женщина. Была она не слишком молода, но и старухой не назовешь. Скажем так, в самом соку, ягодка. Не то чтобы красавица, но вполне приятная особа. Не слыла заумной, но и дурой никто не называл. Бедной не была, а деньгам счет знала. И не лентяйка, хозяйка хоть куда!

А вот была в ее жизни печаль. Одинока была наша барышня. А уж больно хотелось быть не одной. Почти все были с кем-то, а она нет! Вот и взяла ее тоска-печаль. И начнет она думать: как же так? Отчего это мне все муж не встречается? Или в нашей местности климат не тот, не подходящий для интересных мне кавалеров, или не в тех ландшафтах я время провожу? Думала она так, частенько озираясь по сторонам.

И вот как-то раз встала она рано утречком, открыла балкон, вышла на свежий воздух и видит: на балконных перилах болтаются потрепанные мужские джинсы, размера так шестидесятого, то есть немаленькие. Вот так находка! Женщина взяла одежонку в руки, одновременно удивилась и обрадовалась, посмотрела вверх, вниз, по сторонам: не потерял ли кто? Вот так подарочек судьбы! «Да нет, их хватятся, у кого-то ветром с веревки унесло», – осадила она себя. И на всякий случай повесила на подъездной двери объявление: найдены-де мужские штаны, обращайтесь в такую-то квартиру. Но опасения ее были напрасны, пропажи никто не хватился. И жизнь понеслась!

Как она их полюбила! На всякий случай еще раз постирала и даже погладила. Зашила имеющиеся в разных местах дырочки, а на одно колено пришила дизайнерскую заплату. Через какое-то время поменяла замок-молнию и добавила по бокам карманы из такой же светло-голубой джинсовой ткани, что и заплата. Потом пришел черед пуговицы, и вместо старой потертой на поясе закрасовалась новая блестящая заклепка. Ну и как бы само собой захотелось добавить к обновленным штанам ремень. И она купила настоящий кожаный ремень, какие носят техасские ковбои. Но и этого показалось мало, и дама приобрела в парфюмерном отделе дорогой одеколон. Теперь каждое утро джинсы увлажнялись ароматом «Хуго Босс». Днем они висели в гостиной на стуле, кресле или на диване, ночью – на спинке кровати. Иногда они шли погулять на балкон. И вешались хозяйкой специально повыше. Их должны были видеть все!

Соседи восклицали:

– О, да у тебя поселился мужчина!

– Да, – гордо отвечала она.

Потом интересовались друзья и родственники, замечая мужские необъятные портки, аккуратно висевшие на спинке кресла. Всплеснув руками и прижимая ладони к груди, хозяйка отвечала: «Как-нибудь я вас познакомлю! Он так много работает, почти не бывает дома». И взахлеб рассказывала про достоинства незримого спутника. Время от времени покупала себе цветы и разные другие женские штучки: шарфики, брошки и так далее. И все эти хитрости относились на счет заботы и внимания воображаемого Его. Мужчина вырисовывался что надо! Могуч, трудолюбив, заботлив! Сбывается мечта! Хоть и как будто. Красавица наша на седьмом небе. Отношение окружающих стало теплее, доверительнее, а главное, уважительнее. Или ей так казалось… По крайней мере, соседи здоровались приветливее, семейные подруги чаще приглашали в гости.

Как гордилась женщина поселившимися у нее джинсами шестидесятого размера! Как носилась с ними! Бывало, возьмет в руки, любуется, к сердцу прижмет, закружится в танце, вдыхая аромат Хуго Босса, улыбается! А то и по несколько купюр в карманы положит, ну и мелочь, чтобы позвякивала. Берет штаны в руки – они как бы отзываются. Ну и обязательно не забывала штанишки на балкончике проветривать, прямо с денежками: пустые карманы как-то не шли штанам. Это действо мадам называла шутливо «выгуливать милого». После прогулок карманы джинсов, как правило, бывали пусты, на их дне сиротливо звенела мелочь да на полу валялся отутюженный хозяйкой мужской носовой платок. И она сетовала на сильный ветер и на свою нерасторопность: «Сама виновата, надо было поглубже соточки положить». Со временем штаны стали отправляться на проветривание с одной мелочью.

В остальном все шло отлично и своим чередом. Портки стирали, гладили и утюгом, и руками, орошали туалетными водами, прижимали к сердцу.

Долго ли, коротко ли, подошел к концу земной путь женщины. Как-то с утра почувствовала она себя плохо. Потянулась к туалетному столику за телефоном – доктора позвать или хоть соседей, но не смогла, сил не было. Штаны висели в изголовье, источая тонкий аромат «Дольче»… Вечером приехали родственники, встревоженные тем, что она не отвечает на телефонные звонки.

Через какое-то время в ее квартиру переехали жить родственники родственников. Из обстановки почти ничего не тронули. Мужскими штанами шестидесятого размера помыли полы и выбросили их на помойку, удивляясь, зачем этот хлам висел на кровати в приличной квартире.

Конец

Вороватый слуга

Жили-были два брата. Старший и младший. И был у них сад с множеством плодовых деревьев: яблонь, вишен, груш. Но одно дерево было необычное – называлось оно денежное дерево. Ох и трудно было за ним ухаживать! Чтобы появились плоды, целых двадцать лет поливали, окучивали, подкармливали братья это дерево. И вот наконец появились на дереве золотые монетки. Как обрадовались трудяги: «Теперь нам не надо будет так много работать! Мы построим новый дом и новый забор для нашего сада! А еще…» И у них даже остановилось на миг дыхание от фантазий, что можно еще! Неожиданно старший брат говорит:

– Нет, нет, я хочу отправиться в путешествие, я возьму денежное дерево с собой, потому что без денег путешествовать я никак не смогу! А ты оставайся дома и приглядывай за домом и садом.

– А как же я буду без дерева? Разве не нужно чинить дом? Покупать удобрения для сада? – спрашивает младший брат.

– Хорошо, – отвечает старший, – у нас есть два помощника, посылай их ко мне по очереди, и я, если дерево будет хорошо плодоносить, буду отдавать им часть урожая для тебя.

На том и порешили. Стал старший брат путешественником, а младший остался садовником.

Старший брат выкопал денежное дерево, пересадил его в большую кадку, втащил на повозку, запряженную молодым сильным мулом, и отправился в путь. Пришло время поделиться золотыми плодами. Отправил младший брат – садовник помощника к старшему брату. И тот исполнил свое обещание. Младший брат с этим помощником не стали тратить золотые монеты, а посадили их в землю, чтобы выросли новые денежные деревца. Дом и забор они починили своими руками, и удобрения для сада добывали сами. А другой помощник совсем отбился от рук без старшего брата, лентяйничал. Только и ждал, когда его очередь придет за золотыми плодами ехать. И вот очередь пришла, отправил его младший брат к старшему. Лентяй золотые плоды взял, а к своему хозяину и не подумал возвращаться. Поехал он на ярмарку, накупил там леденцов, скоморошьих шапок с бубенцами, начал народ леденцами угощать и шутками развлекать. Настала долгожданная «минута славы» для лентяя, о ней он всю жизнь мечтал!

– Бери! Налетай! У меня сладостей много! – разбрасывая обернутые яркими, шуршащими фантиками леденцы, зазывал воришка.

Зеваки бездельнику в рот так и заглядывали, на шутки хлопали в ладоши, хвалили бездельника:

– Ах! Какой веселый, какой добрый, какой щедрый!

И еще сладостей просили, говоря между собой:

– Ну и шут гороховый!

Быстро этот обормот себе друзей, таких же бездельников, нашел и еще быстрее украденные монеты потратил.

Младший брат не дождался гонца, опечалился, а тут ему соседи и говорят:

– Видели твоего помощника-плута на ярмарке, кормит всех леденцами и веселит народ.

Младший брат погоревал-погоревал да и стал еще усерднее с первым помощником ухаживать за садом. С плодовых деревьев они кормились, а золотых монеток с денежных деревьев им было еще очень долго ждать.

Брат-путешественник, может быть, плохо за денежным деревом ухаживал, или климат тамошний деревцу не понравился, да только вскоре деревце начало чахнуть и погибло совсем. Напутешествовался старший брат всласть, хотел было уже домой возвращаться. Да только уехал он так далеко – пешком обратно не дойти и на муле не доехать. А на корабле плыть – денег нет. Так и остался старший брат в чужеземной далекой стране навсегда.

Непутевый помощник-воришка, оставшись без золотых монет, растерял развеселых дружков и остался один-одинешенек. Смешить народ ему уже не хотелось, а очень хотелось кушать. Попытался бывший скоморох поискать недавних друзей, да от одних след простыл, а те, что отыскались, теперь знать его не хотели, и некоторые плевали бывшему товарищу в спину. Побрел бедолага в лавку старьевщика, обменял скоморошьи шапки на краюху хлеба и принялся есть. Так закончилась «минута славы» для воришки, начались скитания в поисках пропитания.

Тем временем у наших садоводов подросли необычные золотые деревца и стали приносить плоды! Ох и зажили младший брат с верным другом-помощником! И дом новый построили, и сад еще больше рассадили, и стали по миру путешествовать. А между делом и работой хоть пой, хоть пляши, хоть сказки пиши!

И вот как-то раз, работая на участке возле дома, услышали садоводы робкий стук в калитку. Кто бы это мог быть? Сегодня никого не ждали. Открывают, а там их непутевый помощник стоит, глаза в землю опустил и молчит, будто языка лишился. Да у того сил говорить нет. Оборванный, ободранный, грязный. И что с ним делать? Пустили хозяева беглеца домой. Отмыли, накормили и у себя оставили в надежде, что испытания пошли прохиндею на пользу. Ведь пока человек дышит, есть надежда на его раскаяние, исправление. Хорошо, еще дальше ярмарки не ушел, а то бы поминай как звали.

Конец

Город сумасшедших

Фантастическая история