Смутьяны

Глава 1. Котенок и ее кошка

Даро нравилось ловить рыбу.

Уйдешь куда-нибудь подальше вверх по течению речки Брызгалки, усядешься на бережке, забросишь удочку на самую середину быстрого горного потока и ждешь, пока глупая рыбка не решит, что сегодня ее день, и толстый извивающийся червяк послан Богами для того, чтобы она, рыба, возликовала и восславила их своим пением.

Впрочем, рыбы не поют. Они и разговаривать не умеют, если честно.

Об этих и других интересных вещах и размышлял одиннадцатилетний мальчик, сидя на теплом камне и тягая, одну за другой, серебристых форелей.

Сегодня клев был замечательный. Даже чересчур.

Даро с грустью посмотрел на садок, в котором постепенно затихали выловленные им рыбки. Их уже слишком много. Нести будет тяжело.

Мальчик с сожалением смотал снасти, отложил удочку и принялся разделывать еще трепыхающуюся добычу. Не самое приятное занятие, но не тащить же лишнюю тяжесть? Да и удобнее возле речки ножиком помахать, чтобы сразу же отмыться.

Вскоре в кожаной сумке разместилась основательная куча ровненьких, аппетитно пахнущих продолговатых ломтиков. А рыбьи шкурки, кости и требуху добрый мальчик оставил на поживу местным зверям. Пусть попируют и ему, Даро, спасибо скажут на своем зверином языке!

Мальчик взвалил суму на плечо и отправился домой.

Он давным-давно уже исходил все близлежащие горные тропинки и прекрасно ориентировался. Вообще-то, мало кто из его родной деревни так же хорошо, как он, знал окрестные леса. Разве что охотники. Кстати, Кордор уже два раза заходил к ним, предлагая взять Даро в ученики. И очень удивлялся, что мальчик отвечал: «Можно я подумаю?». Ну, кто еще из деревенских пацанов в его возрасте сказал бы такое? Никто.

Это в очередной раз подчеркивало непохожесть юного сына садовода на остальных детей, да и взрослых.

Именно это, если уж начистоту, гнало мальчика в одиночные походы за грибами-ягодами, на рыбалку, или просто так пошляться по окрестностям. Что вообще ни в какие ворота не влезало.

«Ну и пусть! – немного насуплено подумал Даро. – Зато моя жизнь интереснее, чем у них всех!»

Тропинка вывела на скальный откос. Вниз от нее уходила крутая осыпь, в которой виднелись темные провалы двух неглубоких пещер. В них, кстати, Даро тоже лазил!

Когда мальчик проходил мимо, снизу раздалось жалобное мяуканье.

Паренек остановился, попробовал рассмотреть, что там происходит.

Из-за груды валунов показалась рыжая кошачья голова и продолжила взывать к человеческому милосердию. Мальчик этим самым милосердием очень даже страдал, поэтому вздохнул и принялся спускаться, цепляясь за некрепко сидящие в земле камни и корявые корни редких кустов.

Кошка была большая, но не дикая.

Даро прекрасно знал, как выглядят лесные коты. А эта была точь-в-точь, как у Ханки – соседской девчонки. Вот только раза в полтора крупнее.

Кошка продолжала жаловаться на свою судьбу, и было из-за чего. Каким образом это ловкое животное угодило под обвал, было непонятно. Не иначе, заснула себе на нагретом солнцем уступе и не успела отреагировать. Задняя левая лапа попала между съехавшими камнями. По крови вокруг нее было видно, что зверушка отчаянно пыталась вырваться, но не сумела.

И теперь печально смотрела на маленького человека, тихонько помявкивая.

– Бедняжка, – пожалел ее Даро. – Ну-ка, давай, я попробую…

Но валун был тяжеленный. Целый обломок скалы.

– Подожди меня! – зачем-то попросил кошку мальчик и начал спускаться к кромке леса, растущего под склоном.

Лавина прошлась и по деревьям, сломав пару из них. Так что найти подходящую ветку было не сложно. Мальчик с трудом отволок ее наверх к «кошачьей» пещере.

– Я вернулся! – сообщил он устало прилегшей на камни кошке. – Будем тебя вытаскивать! Приготовься!

Паренек нашел достаточно широкую щель, засунул туда обломанный конец ветки, пошевелил, примериваясь, и всем весом надавил вниз.

Дерево затрещало, но выдержало. И валун приподнялся. Совсем ненамного, но умная кошка успела вытянуть из-под него лапку, пока ветка не соскочил, и обломок не осел обратно.

– Мяу! – благодарно сказала зверюшка.

– Вот видишь! – самодовольно ответил ей Даро. – Давай-ка, я погляжу, что там у тебя.

И мальчик совершенно бесстрашно наклонился над рыжим зверем.

Кошка не зафырчала, не зашипела, выпуская когти, а тихонечко так пожаловалась:

– Мя-маву-мяу-ау…

Но, когда Даро прикоснулся к окровавленной лапке, дернулась.

– Похоже, сломана, – вздохнул Даро. – Придется тебя домой тащить. Не будешь вырываться?

Кошка сообщила негромким мявканьем, что у нее нет ни желания, ни сил сопротивляться человеческому детенышу. Зато она совсем не была бы против, если бы он поделился с ней тем, чем у него так вкусно пахнет из сумки.

Разумеется, кошачьего языка Даро не знал. Как и Кошачьего. Но догадался. Достал из сумы несколько рыбьих фелешек и с удовольствием пронаблюдал, как они исчезают в пасти, усеянной весьма крупными белыми клыками.

Когда кошка насытилась, мальчик поднял ее на руки – тяжелую и пушистую – и полез вверх по склону.

Так и дошли они до деревни. Паренек, отдуваясь от двойной тяжести: сумки сзади и кошки спереди. А кошка, уютно свернувшись у него на руках и, для порядка, вежливо уцепившись когтями за куртку.

Кошка прошла по комнате, постукивая деревяшкой по начисто выскобленным половицам. Ходила она с трудом, сильно хромая, поэтому передвигалась мало. От миски с едой до одной из полюбившихся ей лёжек. Ну и на двор иногда выбиралась, поскольку была зверем чистоплотным, умным и явно домашним.

Главное, что вообще ходила, сохранив заднюю левую лапку.

Пять дней назад Даро приволок зверюгу к деревенскому лекарю.

Тот воззрился на мальчика с его рыжей ношей поверх узеньких очков с треснутым правым стеклом. Вздохнул и сдвинул на край рабочего стола расположившиеся на нем склянки и мешочки со снадобьями. Приказал:

– Клади сюда. Опять подранка подобрал? И что с ним?

– С ней, – поправил его мальчик. – Ногу камнем придавило. Наверное, сломана. Только… можно её не отрезать?

– Посмотрим, – пробурчал целитель. – Ты, давай, держи его крепко.

Даро буквально накрыл кошку собой, плотно, но осторожно обхватил пушистое теплое тельце, ухватился за передние и заднюю правую лапы. Почувствовал, как быстро-быстро бьется кошачье сердце.

Кошка, было, дернулась, но встретилась большими зелеными глазами с взглядом мальчика и притихла. Лишь молотила по столешнице хвостом и тихонько порыкивала. А лекарь внимательно осмотрел поврежденную конечность и вынес вердикт:

– Попробуем сохранить. А вот сейчас, Даро, держи ее изо всех сил.

Мальчик плотнее прижался к своей подопечной и начал нашептывать ей о том, какая она красавица, умница и разумница.

«Умница и разумница» дрожала, но старалась не вырываться и не дергать лапой. А лекарь тем временем приладил на ней лубок из маленьких досочек и тоненьких кожаных ремешков.

«Интересно, – подумал Даро, – а для чего он их запас? Не специально же, чтобы зверей лечить? Может, для сломанных пальцев?»

– Вот и всё, – сообщил врачеватель. – Теперь только ждать, когда срастется.

– А вы не можете ее еще и полечить? – тихо спросил Даро.

– Интересно, как? – саркастически спросил мужчина. – Зелья – они для людей делаются. И, потом, ты что, будешь три раза за день их в пасть заливать, что ли?

– Буду, – кивнул мальчик.

– Защитничек… – назвал лекарь Даро по его прозвищу. – Нет, не стану я переводить добро на кота.

– Кошку, – поправил его мальчик.

– Я, правда, мог бы… – пропустив замечание мимо ушей, задумчиво проговорил лекарь.

– Пожалуйста! – искренне взмолился Даро.

– Но это будет стоить гораздо дороже. Сам знаешь, Великое Искусство – это не коровам хвосты крутить.

– Я заплачу! – поспешно заверил Даро. – Вот! Мне мама с запасом дала!

И показал две пятикроновые монеты.

– Добрая она у тебя, – проворчал врачеватель. – Слишком добрая. Я бы, если бы мой сын приволок домой полудохлого кота, выгнал бы из дома обоих.

Мальчик только обиженно засопел.

Ну да, мама, действительно, очень добрая. И, потом, она уже привыкла к выходкам младшего сына.

Даро ведь не просто так прозвали Защитничком. Он вечно подбирал и тащил в дом подраненную живность. А еще вступался за слабых и боролся за справедливость, не взирая на то, перед кем качал права.

Это вызывало у сверстников недоумение. Которое перерастало в легкое пренебрежение. Типа: «Что взять с убогого?»

Впрочем, не только это отличало Даро от деревенских пацанов, да и взрослых. Что-то, что он не умел определить, отделяло его от всех окружающих людей. Как плетёный забор. Вроде бы, всё через него видно, но все равно – ограда. Ее можно проломить, но потом лозы вьюнков опять все заплетут, затвердеют.

Даро в свои одиннадцать лет уже смирился с этим. И научился получать удовольствие от одиноких походов по горам, рыбалки, или прячась в мир грез и мечтаний.

А лекарь сосредоточился так, что побледнел. Негромко, но четко проговорил колдовскую фразу. Протянул левую руку над лапкой совсем притихшей кошки. Ладонь окуталась зеленоватым свечением настоящего чародейства! Врачеватель единственный в деревне владел Великой Магической Силой. И то одним единственным заклинанием лечения. Самым низкоуровневым, кстати сказать. Но для жителей Карди-Лана это было запредельной крутизной.

Кошка удивленно взмуркнула и опять посмотрела Даро в глаза. Мальчик ободряюще улыбнулся, погладил ее по пушистой рыжей голове.

– Уф! – выдохнул целитель и с видимой усталостью плюхнулся на стул. – Давай монеты и забирай своего зверя.

– Свою, – машинально поправил Даро и протянул денежки.

– Да знаю я, что это кошка! – раздраженно отмахнулся врачеватель. – Не учи лекаря! И выметайся отсюда!

Даро поспешно, но осторожно подхватил кошку и удалился.

Теперь ему предстояло еще одно крайне неприятное дело. Выслушать ругань и ворчание отца, когда тот вернется из сада. Конечно, часть упреков достанется маме, но и ему перепадет по полной.

«Это кем надо быть, чтобы потратить на непонятно какого зверя с таким трудом заработанные деньги?!»

«Ну и пусть! – подумал Даро. – Я тоже ранний урожай собирал! Пускай из моей доли вычтет, или, вообще, поголодаю немного! А потом, через месяц, когда придет срок собирать осенние сорта, я отработаю вдвойне!»

Но до этого у Даро еще целая куча почти свободного времени. Домашняя работа не в счет. И можно позволить себе поиграть с кошкой или почитать книжку, уютно устроившись рядом с рыжим мурчащим зверем.

Да, представьте себе, Даро умел читать! Он выучился этому прошлой зимой у жреца бога Манора в деревенском храме. Причем, неслыханное дело, освоил грамоту сам, а не купил навык! Это вызвало одобрение у отца, но еще сильнее отдалило мальчика от сверстников.

Даро проснулся оттого, что кошка, мягко привалившаяся к его боку, встрепенулась, подняла голову и вопросительно муркнула.

«Мышь учуяла, охотница, – сонно подумал мальчик. – Ну, иди за добычей…»

Отчасти Даро даже обрадовался, что дальше будет спать один. Конечно, замечательно, когда к тебе прижимается и мурчит пушистое создание, но не в такую душную жаркую ночь. Зной внезапно навалился на окрестности. Поэтому Даро, как и большинство жителей деревни, спал на дворе, положив соломенный матрац под старой яблоней.

Даро уже собрался продолжить спать, когда услышал тихий незнакомый звук. Какое-то свистящее мелодичное шипение. А в ответ – обрадованный мявк кошки.

Мальчик встал и пошел на звуки.

Лунный свет лился на заросшую густой невысокой травой улочку. И там…

Там было какое-то существо! Серая тень сгрудилась у стены соседского сарая. Что-то размером с очень крупную собаку. Внезапно вверх поднялся тонкий хвост. Изогнулся вопросительным знаком, распрямился.

Послышалось радостное: «мяуарру!», и ответное довольное мурчание и мяуканье его кошки.

«Что за бесовщина?!» – подумал Даро.

Выпрямился и смело направился к непонятному созданию.

– Фр-ршау! – предупреждающе зашипел зверь.

Теперь Даро лучше его рассмотрел. Что-то вроде огромной кошки с острыми ушами, подергивающимся из стороны в сторону хвостом… Торчащим из прорехи в коротких полотняных шортиках.

Да, в точности таких, которые сейчас были и на Даро. В подобных бегали по жаре почти все деревенские мальчишки.

– Ты – мальчик? – удивленно спросил Даро.

А в ответ услышал возмущенный чуть хрипловатый, но очень мелодичный голос:

– Пфыр! Еще чего! Я – девочка!

Существо встало на задние лапы… То есть на вполне человеческие ноги. Только на бедрах и нижней части голеней была короткая густая шерстка. А еще на животе. Зато грудь была голая, ребристая и совершенно плоская, как у мальчишки. Это и понятно: девчонка была, судя по росту, младше Даро.

Хотя кто их, Кошек, разберет?!

Лесной народ жил в предгорьях Раздельного хребта верстах в ста к западу от деревни. Были Кошки нелюдимыми, осторожными, говорили исключительно на своем мяукающем языке…

Оказывается, не все!

– Это ты мою Нурлу украл?! – обвинительным тоном спросила девчонка.

– Я никого никогда не краду! – возмутился Даро.

– Мяуру! – подтвердила кошка по имени Нурла. Подошла, прихрамывая, к Даро и потерлась о его ноги.

– А что у нее с лапкой? – все с тем же подозрением осведомилась девочка.

– Сломала, – сообщил Даро. – Ее камнем привалило. А я ее вытащил, принес в деревню, вылечил… То есть, лекарь ее вылечил.

– Герой… – с легким сарказмом высказалась девочка-кошка.

– Нет, Защитничек, – чуть улыбнулся Даро. – Меня так прозвали. А, вообще, меня Даро зовут.

– Ньярма, – представилась девочка и чуть дурашливо поклонилась.

В лунном свете Даро уже неплохо ее разглядел.

Лицо у новой знакомой было круглое, щекастое, носик маленький и курносый, в небольшом тонкогубом рте поблескивали острые клыки. И треугольные ушки торчали из… шерстки на голове. Довольно длинной и расчесанной на прямой пробор, но именно шерстки. Она спускалась по задней стороне шеи и расходилась по плечам и лопаткам. А с них шла, постепенно сужающейся полосой к талии, где переходила в настоящий кошачий хвост. А еще на предплечьях девочки были как будто мягкие пушистые перчатки, закрывающие верхнюю часть ладоней.

Какого цвета растительность, Даро в темноте определить не мог, но почему-то ему показалось, что она рыжая, как у кошки Нурлы.

– Ну и долго ты будешь на меня пялиться? – скрывая за грубостью смущение, спросила девочка. – Ты что, кошек не видел?

– Котёнков, – улыбнулся ей Даро. – Таких, как ты – нет.

Глава 2. Кошкин дом

Они договорились встретиться ранним утром на выходе из деревни.

– Пфы… – девочка-котенок была недовольна. – Лучше идти ночью.

– У меня глаза не такие, как у тебя, – возразил Даро. – Я в темноте плохо вижу.

Да, глаза у Ньярмы были особенные. Большущие, миндалевидные, с приподнятыми внешними уголками. С золотисто-желтыми белками и ярко-зелеными радужками, прорезанными черными вертикальными зрачками.

Очень красивые, выразительные глаза, кстати.

А шерстка действительно оказалась рыжей: с переходами цвета от почти желтого до красновато-оранжевого. Она была очень плотная, короткая, густая и невероятно мягкая.

Девочка снисходительно позволила Даро погладить себя по плечу. Мальчик от этого почему-то слегка смутился.

Вообще, девочка-котенок вызывала у паренька сложные эмоции. Ее непохожесть на человека будоражила давно уже жившую в душе Даро тягу к путешествиям и открытиям. Независимый и ехидный характер заставлял самому отвечать резковато. Но главным чувством по отношении к этой маленькой и щупленькой, хотя и, как вскоре выяснилось, достаточно сильной и ловкой девочке-кошке, стало желание защитить ее.

Совершенно обычное для Даро стремление, за которое его и прозвали Защитничком.

Даро привычно собрал свою кожаную сумку, как делал это перед каждым походом. На этот раз, правда, он положил побольше еды. Все-таки троим кормиться надо. Он взял бы и гораздо больше припасов, но Ньярма уверила его, что идти «совсем рядышком». Их деревушка, оказывается, расположилась значительно ближе, чем основная кошачья территория. А вот, где именно, девочка не сказала, играя в тайну.

«Ну и пусть!» – усмехнулся про себя Даро.

Уж он-то окрестные горы знал превосходно!

Самым сложным было выбраться из дома незаметно, чтобы никто не спросил, куда это он тащит свою кошку. Потом, правда, придется что-то придумывать. Даро жуть как не любил обманывать даже в мелочах, особенно родителей.

Но, если он скажет, что вернул кошку ее хозяину, это не будет ложью!

Кошка Нурла привычно устроилась у него на груди, положив передние лапы и голову на плечо.

«Наверное, она с грустью смотрит на дом, коий стал для нее пристанищем в лихую годину», – подумал Даро на манер своих любимых книг про рыцарские приключения.

Книг этих было всего пять, больше в деревне не оказалось. Поэтому Даро знал их, чуть ли не наизусть. Тем более что память у него сохранялась лучше, чем у земляков.

Девочку-котенка он заметил только, когда та высунула из кустов свою круглую мордашку. И это при столь яркой раскраске!

Она, девочка, быстро перемуркнулась с кошкой и лишь затем поздоровалась:

– Привет. Я уже заждалась, мя.

Иногда она подпускала в разговор котиные нотки, но вообще-то говорила на языке королевства весьма хорошо.

– Идем, – немного сумрачно скомандовал Даро, чтобы сразу дать понять, кто здесь главный.

– Идем-идем, – усмехнулась Ньярма и грациозной походкой устремилась вперед по тропинке, высоко подняв рыжий хвост.

– Если тебе удобнее на четвереньках, не стесняйся, – снисходительно позволил Даро.

– Ты тоже, – не оборачиваясь, дернула плечом девочка. – Мы руками хватаемся только, когда карабкаемся на деревья и скалы. Как и вы, люди.

– Ясно. А я думал…

– Пфе! – и добавила: – Кстати, когда Нурлу устанешь тащить, мне отдай.

– Нет уж! – не согласился Даро. – Ты сама ненамного ее больше. И потом, Нурла – кошка, а ты еще котёнок.

– От человечёнка слышу! – отпарировала девочка и еще выше вздыбила хвост. Так, что даже шорты немного задрались.

После привала на берегу горной речки и совместного поедания вяленого мяса и жареной рыбы Даро все-таки пересадил кошку на плечо девочке. И поразился, насколько похожая у них окраска. Кошка буквально сливалась со своей хозяйкой, как будто у той выросла еще одна маленькая голова.

А горы кругом стали незнакомыми.

Ньярма свернула на совершенно незаметную тропинку, по которой Даро еще никогда не ходил, и повела мальчика по одной ей видимым ориентирам.

«А, может, по запаху? – подумал Даро. – Кошки, ведь, наверное, лучше людей его чуют».

Но спрашивать об этом почему-то постеснялся.

Они еще два раза устраивали привалы. Валялись рядышком на траве, пока кошка Нурла бродила вокруг, разминая лапки.

– Хитрая! – с гордостью заявила Ньярма, одобрительно глядя на животное. – Могла бы и сама рядом с нами идти! Но на плече висеть приятнее.

– Она еще слабая, – возразил Даро. – И, вообще, не хочешь таскать, я сам нести буду!

– Герой, – улыбнулась девочка. – Нет уж, пойдем, как раньше, меняясь.

И она вгрызлась в твердое, как подошва, вяленое мясо.

Но это на привалах дети болтали, а во время переходов Ньярма пресекала попытки разговаривать взмахом руки и дерганьем кончика хвоста.

И правильно: в лесу надо вести себя тихо. Хищников, которые польстились бы на человечинку, в окрестных горах вроде бы не водилось, но мало ли. А у Даро, как всегда, с собой только большой походный тесак. Им не особенно навоюешь. Девочка же так и вовсе без единой вещи ходила.

Уже вечерело, когда на тропинку перед ними неторопливо вышел… Волк. Вернее, Пёс. Скрестил руки на груди, глядя на детей сверху-вниз.

Был этот представитель человеко-собак мощным, высоченным и мускулистым. А морда, то есть лицо, типично лисье: вытянутое, узконосое, покрытое, как и весь он, шерстью темно-песчаного цвета. Сзади мотался из стороны в сторону широкий мохнатый хвост.

Огромная пасть раскрылась, обнажая клыки.

Даро, дрожа от страха, сунул сонно сомлевшую кошку в руки девочке-котенку и вышел вперед, заслоняя их от жуткого полузверя.

Потянул из ножен тесак.

И Пёс отступил на шаг, замахал перед собой руками, каждая толщиной чуть ли не с мальчика.

– Нет-нет! – послышался человеческий голос, правда, с сильным грубым порыкивающим акцентом. – Не надо ножика! Я мир-р-рный! Ньяр-р-ма, скажи ему!

– Он мирный, мя, – послушно повторила девочка, с явным ехидством в голосе.

– Да? – не особенно поверил Даро.

Впрочем, нож он вытягивать перестал, но ладонь с рукоятки не убрал.

– Нур-р-рла, ты нашлась! – обрадовано обратился гигант к кошке.

Та подтверждающе мяукнула.

– Ньяр-р-рма, представь меня, своему р-р-рыцарю, пожалуйста.

Слово «р-р-рыцарь» было сказано вполне серьезно и с уважением, поэтому Даро решил воспринять его как комплимент.

– Даро, это Каргарф – прошлогодний муж моей мамы, – принялась за ритуал представления девочка. – От него у нее щенёнок.

– А почему не котенок? – не нашел чего умнее спросить Даро.

– Я же говорю: «щенёнок», – с легким пренебрежением пояснила Ньярма. – Была бы девочка, сказала бы: «кисанька».

– Ясно, – ничего на самом деле не поняв, кивнул отрок.

– А это – Даро. Он Человечий щенок, – тем временем продолжила Ньярма. – Как все щенки – бестолковый, но смелый. И… добрый. О Нурле заботился и лечил ее.

У Даро возникло желание отвесить малявке подзатыльник, чтобы показать, какой он «добрый». Но бить девчонок было ну совсем неправильным, по понятиям мальчика. Чем мелко-женская часть его поселка часто пользовалась, найдя в лице «Защитничка» объект для безопасного приложения вредности и доставучести.

– Молодец, Дар-р-ро! – похвалил его Каргарф и еще шире раскрыл пасть, вывалив на сторону длинный розовый язык.

Даро внезапно понял, что он так улыбается.

«А ведь хвостом он, наверное, машет не от злости, а от дружелюбия», – подумал мальчик.

И вспомнил слова жреца бога Манора, который рассказывал детворе о разных народах, населяющих мир:

«Собаки страшны на вид. Но они самые мирные из нечеловеческих рас. Очень добрые и дружелюбные, всегда стараются решать дело полюбовно. И религия у них… Слишком слащавая и не подобающая для следования ей! Даже друидизм таежных дворфов – и то лучше! Недаром он пользуется уважением в Северных Княжествах. Так что, если встретите человекообразных собак, или, вернее, псообразных людей, не бойтесь их, но страшитесь польститься на их сладкие речи о милосердном Боге, который всех любит. Потому что это – ересь!»

– Пойдемте скор-р-рее в дер-р-ревню! – тем временем позвал детей Каргарф. – Твоя мама уже начала беспокоиться. И дай мне Нурлу, пожалуйста.

– На, – лаконично ответила Ньярма, пряча за нарочитой независимостью смущение и беспокойство.

Она передала висящую тряпочкой кошку в огромные ручищи Пса. Тот осторожно и нежно прижал ее к груди, стал что-то, тихонько порыкивая, ей нашептывать. В ответ послышалось громогласное довольное мурчание.

– А почему у вас Псы? – вполголоса поинтересовался у Ньярмы Даро, и заметил, как у идущего шагах в двадцати впереди Каргарфа чуть дернулось левое ухо. – Я слышал, они живут на той стороне Раздельного хребта.

– Так мы же с ними дружим! – громко ответила девочка, и Каргарф завилял хвостом.

– Так сильно? – удивился Даро.

– Ну да! Любая Кошка мечтает о временном муже из Псов! Они такие классные!

– А Собаки?

– Не знаю, – беспечно ответила Ньярма. – Я ни одной не видела. К нам только кобели приходят. У них, кстати, тоже женщины главные в стаях. И наши серые коты им не интересны. Да и перевалы заняты Свободными Ватагами. Нас, как и людей, они пропускают за большие деньги, да еще и норовят ограбить. А вот Псов уважают. Поэтому мы к ним в гости ходим очень редко. А они к нам – часто. Сам увидишь в поселке!

И Даро увидел.

Когда они подошли к укрытой под сенью леса деревеньке, состоящей из двух десятков круглых домов, им навстречу высыпала целая гурьба разновозрастных щеночко-котёнков, котёнко-щеночков и прочей помеси двух дружественных рас, в сопровождении разноцветной окраски Кошек, парочки серых Котов и еще одного Пса.