Неверный. Уходя, уходи

Глава 12

– Здравствуй, Марина. Ты настолько плохая мать, что собралась Юлю снова в садик отправить? Девочка выросла, а мама к этому не готова? – лучшая защита, как известно, – нападение.

Я не знаю, как я выдержу еще одну битву. Я после вчерашней-то не отошла. Руки сложила и прижала к груди, чтобы не видно было, как они слегка дрожат, сердце холодеет, в горле пересохло. Все симптомы растерянности и беспокойства налицо. Ну, хоть не на лице. Улыбка, которую я изо всех сил старалась сделать непринужденной, словно приклеилась к моим губам.

Марина побледнела, сжала кулаки, но, к сожалению, быстро опомнилась и нанесла встречный удар:

– Ну, почему же? Я решила окончательно переехать в этот город. И заранее подыскиваю будущему малышу садик. Наш с Андреем сын должен иметь все самое лучшее.

“Только не ведись на её слова! Она врёт! Это неправда!” – как мантру проговариваю я про себя, стараясь не выдать, что её намеки все таки наносят урон моей итак хрупкой броне из любви, доверия и преданности.

– Сильно заранее. Не знала, что ты у нас новоявленная Дева Мария. Да и непорочность не твоё второе имя.

– Ну, что ты! Какая тут непорочность?! Всё очень даже мммм… Ну, ты сама понимаешь. Андрей невероятно страстный мужчина, – откровенная ложь ей очень хорошо удавалась. Я не хотела верить. Я не верила. Я держалась и лихорадочно подыскивала слова, чтобы она наконец-то заткнулась:

– Всё познаётся в сравнении, не так ли. Но ты поздно спохватилась, возврата к прошлому не будет.

– Андрей мой! Запомни это, гадина! Ему с нами лучше будет! Я рожу ему еще одного ребенка. А если понадобится, и двоих, и троих! А ты – бесплодна! На кой ты ему нужна! Лучше уйди с дороги, а то хуже будет! – наконец прорвало маску благовоспитанной и благопристойной дамочки.

– Лариса Ренатовна, – к моему облегчению, в наш диалог вклинился голос нянечки,– детки начали просыпаться.

– Вот такой у нас замечательный садик, Марина Геннадьевна. Непременно приводите сюда своих деток, – пропела я и добавила гораздо тверже, – если, конечно, ваши фантазии станут реальностью. А сейчас на выход.

Я дождалась, когда она покинет группу, выключила диктофон и продолжила работать.

Сегодня отвлечься у меня не получалось. В голове крутились одни и те же мысли. Я никак не могла прекратить вспоминать разговоры со свекровью, Юлей, Мариной. Разбирать их на слова, интонации. Ругать себя, почему достойно не ответила, не смогла защититься. Все думала, думала, думала. Сердце болело, дышать было тяжело, голова раскалывалась, из рук все валилось. Заниматься самобичеванием тоже было не время, но ничего не помогало. Вопросы множились: почему сейчас, за что, как быть, что делать, как лучше, а если так, а если не получится, кто поможет. Ответов не было. И главный вопрос: а любит ли Андрей меня на самом деле или просто жалеет – всю душу мне вымотал.

Слава богу, рабочий день закончился без происшествий. Я не могла и не хотела никого видеть, поэтому незаметно выскользнула из садика и отправилась домой пешком.

Погода стала только хуже. Начался мерзкий осенний мелкий дождь, который проникает во все щели и холодной неприятной влагой ложится на неприкрытые одеждой участки тела. Подул прохладный ветер, бросая мелкую дождевую изморось в лицо. И сколько ни кутайся, не укроешься ни от одного, ни от другого.

На душе у меня было так же мерзко. В какой-то момент слезы, как я их ни сдерживала, все же проложили дорожки по щекам, смешиваясь с мелкими дождевыми каплями. Тоска по спокойным счастливым дням накрыла с головой. Я шла, даже не думая прятаться под зонт и позволяя ненастью до отказа заполнить мне сердце.

Добравшись до дома, я зашла в душ, пытаясь согреться и понимая, что болеть мне сейчас совсем не следует. Приготовила на автомате ужин. Сама есть не стала, кусок в горло не лез. И пошла заканчивать то, на чем меня вчера прервали свекровь с дочерью моего мужа: собирать вещи в дорогу. Завтра мы летим в Питер. Эта мысль уже не радовала.

Андрей пришел домой, я молча поставила перед ним тарелку с ужином и ушла в спальню прилечь. Через несколько минут он зашел в нашу комнату, и, не включая свет, тяжело опустился на край кровати. Дальше он произнес то, что, кажется, я где-то в душе уже ожидала услышать и что стало спусковым крючком для моей истерики:

– Родная, прости, но завтра у меня не получится поехать в Питер. Внезапный форс-мажор на работе и Юльку надо устраивать в школу. Мама не может этим заниматься. Марина слегла с простудой. У нас есть два варианта: или ты едешь одна, или мы перенесем поездку на другие даты. Такая возможность есть.

Я уже не слушала, я начала смеяться. Сначала тихо, прикрывая рот рукой, потом все громче. Потом смех перешел во всхлипывания, а потом все это вылилось в безостановочные громкие рыдания. Я плакала навзрыд, казалось, несколько часов, выплескивая весь негатив, полученный за последние несколько дней, и никак не могла остановиться.

Андрей пересадил меня к себе на колени, крепко прижал к груди и пытался успокоить, поглаживая по спине, укачивая как маленького ребенка и нашептывая что-то, чего я не слышала из-за собственного плача. Постепенно, слезы сошли на нет и я уснула прямо в объятиях мужа обессиленная и выжатая досуха.

Проснулась я от звука дверного звонка. Кто-то звонил и звонил непрерывно в дверь. Распахнув её, я увидела огромный букет моих любимых пионов и бумажный пакет с логотипом моей любимой кофейни. И двух мужчин, которые пытались отобрать их друг у друга.

Глава 13

– Слушай, ты, я же сказал, что сам все отдам, – включил большого босса сосед Егор, пытаясь своим фирменным высокомерием и ледяным тоном заставить курьера удалиться с поля боя. Но молодой человек не сдавался:

– Это моя работа, мне за неё платят. Лариса Ренатовна? – и, получив положительный ответ, протянул мне на подпись бланк доставки.

Расписавшись и забрав у курьера цветы и пакет, я равнодушно наблюдала, как он удаляется в сторону лифта. Затем перевела вопросительный взгляд на Егора. После молчания в сквере (разговором это никак не назовешь), наши отношения изменились с низменно (с его стороны)-неприязненных (с моей) на заинтересованно-нейтральные. Но сейчас мне было не до отношений с кем бы то ни было, я никого не хотела видеть. После вчерашней истерики из меня как будто все соки выжали. Мне ничего не хотелось, меня ничего не радовало. Не порадовал и комментарий Егора:

– Неважно выглядишь. Помощь нужна? – в голосе Егора прорезалось беспокойство. Я отрицательно помотала головой и закрыла дверь.

Положив цветы на кухонный стол и поставив пакет туда же, я вернулась в спальню и, решив все таки не ходить на работу, раз уж меня отпросили, снова закуталась в одеяло и погрузилась в пучину безысходности. Есть не хотелось, пить не хотелось, плакать уже тоже не хотелось. Вчера, видимо, выплакала все слезы. Наступила полная апатия, в которой я провела весь день, не вылезая из кровати. Единственное, что я сделала, позвонила в больницу. Но и там мне сказали, что обе пациентки еще в реанимации.

Очнулась я от того, что меня вытащили из-под одеяла, подняли на руки, понесли в ванную и зашли вместе со мной в душевую кабину. Свет ударил прямо по глазам, струи воды, льющиеся из душа, потекли по нам обоим. Волосы и одежда сразу намокли. Ладно, я была в легкой домашней тунике, Андрей же снял только пиджак и сейчас стоял в брюках и рубашке, которая облепила его торс, став почти прозрачной.

Он поставил меня на ноги, взял в ладони моё лицо, заставил поднять на него взгляд и медленно наклонился, чтобы поцеловать. Я позволила, но отвечать ни энергии, ни желания не было. Не уловив отклика, Андрей отстранился и, заглянув в глаза, спросил:

– Родная, зачем так остро реагировать? Мы же пару раз уже переносили поездку. Все было нормально. Что не так сейчас?

Я только пожала плечами, помотала головой и ткнулась лбом ему в грудь. Муж обнял меня, прижал к себе. Так мы и стояли под струями воды, прижавшись друг к другу и находя опору друг в друге. А я решила, что постараюсь хотя бы делать вид, что все нормально. Не хотелось доставлять мужу неприятности еще и дома, он итак разрывается.

После душа, зайдя на кухню, я увидела, что цветы и пакет остались на своем месте. Я вздохнула и решила их убрать, они же не виноваты в моих неприятностях, а Андрей старался. Поставила цветы в вазу, разобрала заказ из кофейни: кофе отправился в раковину, а любимые пирожные в холодильник. Жаль, не было нормальной еды. Приготовив на скорую руку ризотто, я поставила перед как раз зашедшим мужем тарелку и собралась было уйти. Но Андрей встал, посадил меня на свое место, наложил еще одну порцию, сел напротив и сказал, как  отрезал:

– Ешь, – и добавил, – Ты сумку еще не разобрала? – получив отрицательный ответ, продолжил, – Ну, и хорошо. Завтра пригодится.

Делая вид, что я ем, а сама ковыряясь вилкой в ризотто, спросила:

– Зачем?

– Все завтра.

А назавтра с утра муж усадил меня в машину и повез за город. Через пару часов мы въехали в поселок и подъехали к высокому забору. Нам открыли ворота и мы очутились на одной из лучших в районе баз отдыха. Она находится в лесу, где растут не только хвойные, но и лиственные деревья. И, когда мы пошли гулять после того, как устроились в предоставленном нам доме, я смогла насладиться красотой окружающей природы.

Зелень высоких сосен и елей перемешивалась с яркими красками осенней листвы. Пение птиц, жужжание деловито летающих туда-сюда насекомых, солнечные лучи, то и дело проглядывающие сквозь кроны деревьев, шуршание веток и шишек под ногами, свежий ароматный воздух, присущий только лесу, все это несколько ослабило напряжение, которое сжимало мое сердце. Стало чуть легче дышать.

Вечер, который мы провели у костра, когда муж жарил на решетке мясо и кормил им меня, подкладывая в тарелку самые аппетитные кусочки, и ночь полная нежности и ласки заставили меня на время забыть о… да обо всем.

Возвращаться домой совсем не хотелось. На базе мы, не сговариваясь, оба отключили телефоны, чтобы нас никто не беспокоил. Зато сейчас, в машине по дороге домой, когда мы появились в сети, сразу же посыпались звонки и сообщения. Хотелось сохранить ту тонкую ниточку, связавшую нас с чудесно проведенным временем, и не обрывать ее так быстро, поэтому до приезда домой, ни один из нас так и не взял телефон в руки.

Половину следующего дня я провела в больнице. С утра, узнав, что Иру и её маму перевели из реанимации, я отправилась к ним. На сей раз меня пустили. Поставив пакет с покупками, сделанными специально для них, я села и выслушала очень тяжелый рассказ:

– Мы с Ирочкой переходили дорогу по “зебре”, когда на нас из-за угла вылетел автомобиль. Светофора там нет, было уже довольно темно. Водитель был пьян. Я даже среагировать не успела. Так быстро все произошло. Бывшему мужу не смогли тогда дозвониться. Извините, пожалуйста, что Вас потревожили. Мне просто больше не к кому обратиться. Спасибо Вам. Муж теперь в курсе. Но он сказал, что мы больше не семья, и нам с Ирочкой придется разбираться самим. Врачи говорят, что у дочки очень сложный перелом и пока никаких гарантий не дают. Здесь нас тоже долго держать не будут. Не знаю, как мы будем дальше. Буду как-то выкручиваться. Главное, что смогу работать. Кормить нас теперь некому, – Ирина мама держалась, как могла. Было слышно, что голос иногда срывался, но она не позволила себе ни одной слезинки. Сильная женщина!

Возвращаясь домой ближе к обеду, я все время думала о сложной ситуации, в которой оказалась эта семья. Мне было так жаль девочку, которая пострадала из-за безалаберности взрослых. Я раздумывала, чем я смогу ей помочь, когда, случайно повернув голову в сторону детской площадки, на качелях увидела дочь моего мужа.

Глава 14

Случайно повернув голову в сторону детской площадки, на качелях увидела дочь моего мужа. Я вздохнула и, как бы мне ни хотелось пройти мимо и не добавлять себе новых проблем, я пошла на площадку. Тихонько присев на соседние качели, я присмотревшись, увидела, что Юля наклонила вперед голову, чтобы никто не увидел ее слез, которые падали прямо на школьную юбку и образовали уже небольшое мокрое пятно.

Девочка помотала головой и тихо произнесла:– Дождя, вроде, нет, а у тебя юбка мокрая, – не нашла ничего лучше сказать я и после того, как Юля шмыгнула носом и вытерла руками слезы, добавила, – Бабушка с мамой волноваться будут.

– Мама уехала на весь день, а бабушка думает, я до вечера в школе.

– А ты?

– А я к папе пришла.

– Ну, пойдем. Папы еще, конечно, нет. Побудешь у нас до вечера, – Я встала с качелей, подождала Юлю и мы пошли рядышком. А у меня сердце зашлось. Я сразу представила, как иду вот так вместе со своей собственной дочкой или сыном. И как счастлив Андрей, когда ему удается взять свою дочь за руку и просто идти куда-нибудь.

В квартире Юля немного растерялась или застеснялась, не знаю. Я указала ей на ванную комнату, а сама отправилась на кухню накрывать к  обеду.

– Борщ будешь? – и, получив положительный ответ, налила две тарелки супа, разогрела в микроволновке и вместе со сметаной поставила на стол. Юля сначала осторожно, потом войдя во вкус съела все, от добавки отказалась.

– Спасибо, – сдержанно сказала девочка. На большее я и не рассчитывала.

– А сейчас чай со вкусняшками, – объявила я, доставая из холодильника пирожные, которые доставили вчера, и пробормотала, – Вот и пригодились.

После обеда надо было чем-то занять себя и ребенка и мы решили посмотреть хороший фильм. Но прежде я позвонила мужу и сообщила, что Юля у нас и что об этом никто не знает. Со свекровью общаться не хотелось, даже по делу. С Мариной тем более.

– Пусть  побудет у нас. После работы отвезу, – коротко ответил Андрей.

Единодушно сойдясь на “Хрониках Нарнии”, мы окунулись в волшебный мир принцев и принцесс, мифических животных и удивительных приключений.

– Как дела в новой школе? – попыталась я разговорить девочку. Но девочка не пошла на мировую:

– Простите, но вас это не касается.

– Почему же не касается. Мне интересно. Ты же дочь моего мужа, а мне важно все, что с ним связано, – не обращая внимание на её отповедь и делая еще одну попытку, произнесла я.

– Мама с бабушкой говорят, что вы увели у нас папу и не отпускаете его, что вам нужны только его деньги и что он вас жалеет, потому что у вас не получаются дети.

Чтобы не наговорить лишнего, я ушла на кухню готовить ужин. Слезы еле сдержала, понимая, что Юля не виновата, что она говорит словами взрослых. Но легче мне от этого не было.

Вернувшийся с работы Андрей как раз застал конец очередной серии. Дочь, услышав звук открывающейся двери, бросилась к нему и повисла у него на шее, крепко обнимая и не желая отпускать. У меня глаза опять подернулись влагой и мысль, что Юля должна жить с отцом, только окрепла.

За ужином у девочки не закрывался рот, она рассказывала обо всем, что произошло за короткое время: жаловалась на новую школу, хотя побывала там всего пару дней, на бабушку с дедушкой, которые с ней очень строги, на маму, которую практически не видит, на то, что все её  друзья остались в старой школе. В общем, пожаловаться она любила. И жаловалась, похоже, всю дорогу до дома.

– Привет, – в начале сончаса на следующий день ко мне заскочила Марго, – у меня столько новостей, ты не представляешь! Наши девчонки собираются поздравлять заведующую с юбилеем. Ты присоединишься?

Кивнув, я опять сделала вид, что слушаю, а сама предалась своим тяжким мыслям и перестала её слушать, пока не уловила знакомое имя: Андрей. Я прислушалась и поняла, что речь идёт о моём муже. – … видела твоего Андрея с какой-то бабой, . Ничего себе такая, вся расфуфыренная. Заходили в итальянский ресторан, о чем-то разговаривали. Я как раз мимо в такси ехала минут двадцать назад.

– Это, скорее всего, его коллега. Он говорил, что у него сегодня деловая встреча, – единственное, что удалось выдавить мне из себя.

– А, ну ладно. И, вообще, может, это и не он вовсе был. Ладно, увидимся. Я к своим, – протараторила Марго и убежала, оставив меня в полном раздрае.

В том, что это был мой Андрей, я нисколько не сомневалась. Марго, хоть и болтала без умолку, была очень наблюдательна. Однажды увидев человека, она его запоминала, можно сказать, навсегда  – такая вот особенность её памяти.

Я не знаю, что на меня нашло. Я никогда бы не стала следить за своим мужем, я всегда доверяла ему, а сейчас… Я попросила нянечку присмотреть за детками, сказав, что отлучусь максимум на полчаса, вызвала такси и помчалась в наше с мужем любимое заведение.

Попросив водителя подождать, я вошла в ресторан и, сказав администратору, что меня ждут, прошла в зал. На фоне окна увидела знакомый силуэт мужа, рядом его бывшую. Они о чем-то разговаривали. Марина ворковала, все ближе наклоняясь к Андрею. А он, отпив из бокала, наклонился и поцеловал её. Вот так! При всех! В нашем любимом ресторане! Я глазам своим не могла поверить!

Достав телефон, я сначала сделала снимок (чтобы потом каждый раз смотреть на него убеждаясь, что мне не привиделось) и решила позвонить ему. Вдруг, это мне чудится, а он сейчас находится на работе. Но надежда умерла, когда я увидела, что Андрей не разрывая поцелуя потянулся за телефоном. Марина забрала его, отключила и, зарывшись пальцами ему в волосы, усилила натиск.

Всё. Вот тут руки у меня опустились, в глазах потемнело, голова закружилась, я начала задыхаться, на сердце разрывалось от непонимания, как он мог! Меня трясло. Я не знаю, как я добралась до такси и не свалилась в обморок где-то по пути. Настолько сильные эмоции меня одолевали. Очнулась я, когда водитель остановился около садика и сказал:

– Приехали. Платить как будете?

Рабочий день опять прошел как в тумане. Придя домой, ужинать не стала (аппетит, казалось, пропал навсегда), дожидаться мужа тоже не стала (выяснять отношения не было сил), сразу легла спать, только не в супружескую кровать, а в другую комнату.  А проснувшись и зайдя в спальню переодеться, увидела смятую постель и разбросанные повсюду вещи мужские и женские…

Глава 15

– Лара, что происходит? Ты три дня меня игнорируешь, не разговариваешь, ничего не рассказываешь, на вопросы не отвечаешь. Утром тебе некогда. Днем ты не отвечаешь на звонки. Вечером прихожу, ты спишь и не в нашей кровати.

– Я хочу развод.

– Лара, родная, нет. Мы уже говорили на эту тему. Я тебя никуда не отпущу. Пожалуйста, я сейчас опаздываю. Давай вечером поговорим. Только дождись меня, пожалуйста.

Что мне оставалось? Я хотела, чтобы он уже ушел на свою работу и оставил меня одну, поэтому я кивнула. Кто его знает? Может, и правда вечером поговорим и все каким-то волшебным образом разрешится…

Я мужа все еще люблю и мне до сих пор очень трудно принять последние события. Поэтому, в последней надежде на чудо я решила дождаться и хотя бы выслушать его версию событий. Дождалась…

Очень поздно дверь открывалась весьма странно: ключ повернулся в двери туда-обратно несколько раз. Когда я встала с кресла, где ждала Андрея с книгой, и подошла к арке, ведущей в прихожую, дверь уже открылась и Андрей на очень нетвердых ногах, ничего и никого не видя, направился в спальню. Я прошла за ним и проследила, как он упал на кровать, а из кармана выпали ключи от нашей Ауди, визитница и телефон. Я довольно сильно потрясла его за плечо, чтобы узнать что случилось, он повернулся на бок и что-то пробормотал. От него сразу пахнуло крепким алкоголем. Андрей спал.

Для меня это было очень удивительно. Никогда раньше я не видела его в таком состоянии. Я стянула с него пальто, пиджак, обувь. Расстегнула и вытащила ремень из брюк и подняла ключи, визитницу и телефон, чтобы убрать их на прикроватную тумбочку.

Телефон в моих руках ожил и я прочитала входящее  сообщение: “Андрюшенька, любимый, я так счастлива! Наша ночь была волшебной. Я до сих пор не могу прийти в себя! Ты обещал, что мы обязательно повторим. Жду с нетерпением. Твоя Маришка.”

Вещи выпали из моих рук и я осела на пол, прижавшись спиной к кровати. Но, как ни странно, слез не было. Я начала лихорадочно соображать, что мне делать дальше.

А дальше на мой телефон пришло сообщение. Открывая мессенджер, я уже ничего хорошего не ждала. И правильно делала. На видео я увидела самое страшное: отрывок из страстной постельной сцены, где главными актерами выступали мой муж и его бывшая жена.

У меня уже не осталось никаких сил что-то чувствовать. Полное опустошение.  Я посидела какое-то время на полу. Когда слабость  немного отступила, я собрала самое необходимое из одежды. Взяла все свои документы. Переслала мужу на телефон все свидетельства его измены, включая диктофонную запись выступления Марины. Положила на кухонный стол буклет Петергофа – свидетельство нашей несостоявшейся поездки, ключи от квартиры, телефон и банковскую карту, которую муж выдал мне, когда мы поженились, чтобы все расходы оплачивались с его счета. Только благодаря этому я могла откладывать свою зарплату и у меня скопилась неплохая сумма на личном счете. На первое время хватит, но придется быть очень экономной.

Через несколько минут я уже ехала в такси в отель подальше от нашего ЖК. Долго жить там не получится, он хоть и недорогой, но это только для туристов, которые приезжают максимум на неделю. Я решила переночевать там пару ночей пока ищу что-нибудь подходящее.

Начать я решила с родителей в надежде, что они поймут меня.

– Ларочка, дочка, как же так? Ты не говорила, что Андрей уже был женат и, тем более, что у него есть ребенок! Если бы отец знал, он бы ни за что не разрешил тебе выйти за него замуж, запричитала мама, услышав правду, которую уже не скроешь. И лучше, пусть родители узнают её от меня.

– Мама, поэтому и не сказала.

– Так чего ты сейчас от нас хочешь? Надо было думать, когда соглашалась на его предложение. Теперь разбирайтесь между собой сами, – сказал отец и, развернувшись, вышел из кухни, где я делилась с мамой своими проблемами.

– Ты же хорошо к нему относился, – в уходящую спину проговорила я.

– Я и сейчас хорошо отношусь, – донеслось из прихожей.

– Понятно. Значит, это я во всем виновата.

– Дочка, подумай, может, еще можно что-то исправить? Поговорить, выслушать, попросить прощения.

– Мама, за что? Это не я ему изменила.

– Но ты бросила его в такой сложной ситуации. Может, надо было просто собраться всем и обсудить.

– Да, мама. Спасибо. Твоя позиция ясна. В общем, пожить у вас пару дней не получится, правильно я понимаю?

– Ну, ты же знаешь отца. Он уже четко высказался, –  с сожалением сказала моя мама, разведя руками. – Но ты обязательно звони и все таки попытайся наладить свои отношения с Андреем.

Я порадовалась, что не зашел разговор о том, где я сейчас остановилась.

Попрощавшись, я вышла из родительского дома  и, понимая, что мне предстоит еще один сложный разговор, направилась в свой садик.

К несчастью, мои опасения оправдались. Заведующая, видимо, в преддверии своего юбилея, была в нервном настроении и, выслушав мою историю о том, что мне по семейным обстоятельствам нужно срочно уезжать и что я не смогу доработать две недели, была невероятно сердита:

– С Вами, Лариса Ренатовна, одни проблемы! То Вам в больницу отлучиться надо, то отпустить Вас в отпуск посреди рабочей недели, то теперь увольняться надумали! Вам, Лариса Ренатовна, никакие законы не писаны! Как это не можете доработать  две недели? А где я сейчас найду нового воспитателя? У нас итак не хватает людей! А как же Ваши дети? У Вас такой сложный контингент. Там одни родители чего стоят!  Они к Вам привыкли. Нет уж, голубушка, как хотите, а доработать придется!