Свой путь

Глава 1

Дверь шкафа захлопнулась с такой силой, что старый деревянный монстр, помнящий не одно поколение спортсменов содрогнулся, издав протяжный стон. Казалось, ещё один такой удар – и он рассыплется на щепки.

Фёдор медленно обернулся. Его младший брат Александр, только что переодевшийся, застыл перед шкафом с таким видом, будто прикидывал: не стоит ли открыть дверцу снова, чтобы захлопнуть её с ещё большим грохотом. Его сжатые в тонкую линию губы и напряжённые плечи выдавали бурю, бушевавшую внутри.

"Что с ним опять творится?" – подумал Фёдор, наблюдая за братом. Городские соревнования закончились для них блестяще – первое и второе места. Триумф! Не зря отец, который хоть и не являлся профессиональным тренером, последний год так упорно занимался их подготовкой. Будучи пилотом и при этом умелым самбистом, до сих пор выступающим в своей возрастной категории, он вложил в них всё, что знал сам. И результат не заставил себя ждать.

Фёдор нахмурился, разглядывая напряжённую спину брата. Что-то происходило с Сашей в последнее время – что-то тёмное и тревожное, чего Фёдор никак не мог понять но чувствовал, что брат с каждым днем все больше и больше отдаляется от него.

– Саш, ты чего? – наконец решился он, стараясь, чтобы голос звучал легко и непринуждённо. – Всё же отлично прошло! Ты вообще молодчик, такой бросок показал всем… Прямо как отец учил.

Александр резко обернулся. В его глазах плескалась такая ярость, что Фёдор невольно отступил на полшага.

– Да? – процедил Александр сквозь зубы. – А почему я тогда на втором месте?

В этом простом вопросе было столько горечи и обиды, что Фёдор вздрогнул . Он вздохнул и потянулся к брату, пытаясь положить руку ему на плечо – успокоить, поддержать. Но Александр дёрнул плечом, словно от прикосновения раскалённого железа, и рука Фёдора соскользнула в пустоту.

– Саш, – мягко произнёс Фёдор, пытаясь подобрать правильные слова. – У тебя второе место. Ты второй в городе! О таком многие вообще могут только мечтать. Мало у кого хватает силы воли дойти до второго места.

Лицо Александра исказилось, словно от физической боли.

– То есть, до первого места у меня, в отличие от тебя, братец, не хватило силы воли? Так получается? – он смотрел на Фёдора с вызовом, почти с ненавистью, и в этом взгляде читалась вся накопившаяся за долгие месяцы зависть.

Фёдор ещё раз глубоко вздохнул. Он вдруг понял, что никакие слова сейчас не помогут. Время – вот что нужно его брату. Время, чтобы остыть, принять, осознать.

– Пойдём домой, Саш, – тихо сказал он, решив не продолжать этот разговор здесь, в душной раздевалке, пропахшей потом и разочарованием.

Братья вышли из спорткомплекса, где их уже ждал отец. Он стоял, опершись о ствол дерева, и, заметив сыновей, расплылся в широкой улыбке.

– Молодцы, ребята! Первое и второе место в городе, – в его голосе звучала неприкрытая гордость. – Я горжусь вами обоими.

Фёдор невольно покосился на Александра. Тот, услышав слова отца, только сильнее нахмурился, а желваки на его скулах заходили ходуном. Казалось, каждое слово похвалы было для него не бальзамом, а солью, втираемой в открытую рану.

Домой решили идти пешком – весенний вечер выдался на тёплым и ясным. Дорога занимала чуть больше получаса, но никто не спешил. Фёдор шагал рядом с отцом, оживлённо рассказывая о перипетиях соревнований, о сильных соперниках и неожиданных приёмах. Отец слушал внимательно, иногда задавая вопросы или одобрительно кивая.

Александр же держался в стороне. Отстав на несколько метров, он брёл, запрокинув голову к майскому небу, где первые звёзды уже пробивались сквозь угасающую синеву. Его мысли были далеко от разговора отца и брата.

"Опять я второй. Опять," – горечь разъедала его изнутри. – "Я ведь всё сделал, как велел отец. Он же говорил: хочешь стать первым – тренируйся с полной отдачей. И что? Я снова второй после брата."

Внутри поднималась волна глухой ярости. Он сжал кулаки так, что ногти впились в ладони.

"Ненавижу. И отец не хочет замечать, что я тоже могу быть первым. Я же вчера выиграл соревнования по стрельбе! Пусть не городские, районные – но там я был лучшим. А отец? Вместо того чтобы спросить, где я пропадал и почему такой довольный, просто потащил меня на тренировку по самбо."

Александр пнул камешек, подвернувшийся под ногу. Тот отскочил и ударился о фонарный столб с глухим стуком.

"Как же мне все надоели. Завтра мне исполняется восемнадцать – значит я могу уйти, жить так, как сам захочу. Без вечного сравнения, без…"

– Саш! – оклик отца вырвал его из мрачных размышлений. – Как там твой дом? Тебе ещё нужны спички? Мимо магазина проходим, можем купить.

Александр моргнул, возвращаясь в реальность. Его раздражение немного утихло при упоминании о макете.

– Нужны, – кивнул он, подходя ближе. – Коробков двадцать, наверное, ещё понадобится.

– Тогда пойдём, архитектор, – отец тепло улыбнулся, положив руку ему на плечо. – Магазин скоро закроется, и останешься ты без стройматериалов. Кстати, когда планируешь закончить свой макет города? И почему всё-таки решил строить его из спичек, а не из бумаги?

В глазах Александра впервые за вечер мелькнул огонёк энтузиазма.

– Из спичек получается красивее, как будто из маленьких брёвен, – ответил он, и голос его стал мягче. – Я же говорил, пап.

– Да, конечно, я помню, – отец легонько сжал его плечо. – Документы в этом году в университет на архитектора подавай. Школа закончилась, а ты ещё не определился.

Фёдор, наблюдавший за этим разговором, заметил, как постепенно расслабляется напряжённая фигура брата. Может, не всё так плохо, подумал он. Может, у каждого из них просто свой путь.

***

Школьные экзамены остались позади. Александр стоял перед зеркалом, вглядываясь в собственное отражение, словно пытаясь найти в нём ответы на вопросы, которые терзали его изнутри.

"Документы в университет на архитектора," – мысленно усмехнулся он. – "Очередная идея отца. Как будто он действительно знает, чего я хочу."

Горечь поднималась к горлу, мешая дышать. Он провёл рукой по волосам, взъерошивая их ещё больше.

"Я не хочу быть как он. Не хочу жить по чужому сценарию. Он вообще меня не замечает – настоящего меня. Мои успехи в стрельбе так и остались незамеченными, хотя разве не очевидно, что я где-то пропадаю вечерами? Даже макет города из спичек он воспринял лишь как знак того, что я хочу стать архитектором."

Александр отвернулся от зеркала и подошёл к столу, где стоял его макет – кропотливая работа нескольких месяцев. Миниатюрные здания, мосты, площади – всё из тысяч спичек, склеенных, подогнанных друг к другу с невероятной точностью. Он провёл пальцем по крыше крошечного небоскрёба, ощущая шероховатость спичечных головок.

"Восемнадцать," – мысль, которая не давала ему покоя последние дни, вновь вспыхнула с новой силой. – "Я уйду. Уйду строить своё будущее без помощи родителей, которые ничего не замечают."

Он замер, внезапно осознав: а чего, собственно, ждать? Родители уехали и вернутся только через неделю. Фёдор сдал сессию и наверняка сейчас где-то с Олей – своей новой девушкой. Никто не заметит его отсутствия. По крайней мере, не сразу.

Решение, зревшее долгие месяцы, вдруг кристаллизовалось в одно мгновение. Александр резко развернулся, схватил с кровати спортивную сумку и начал лихорадочно собираться. Рубашки, брюки, нижнее бельё – всё летело в сумку в хаотичном порядке. Он достал из-под матраса конверт с деньгами, которые копил на новый объектив для фотоаппарата – теперь они пригодятся для другого.

Застегнув сумку, Александр ещё раз оглядел комнату. Его взгляд задержался на макете города. Что-то сжалось внутри – столько часов, столько труда… Но это было прошлое. Теперь начиналось его настоящее.

Решительным шагом он вышел из комнаты, прошёл через тихую квартиру и, не оглядываясь, захлопнул входную дверь. Звук эхом прокатился по пустому вечернему подъезду, заставив Александра вздрогнуть. На мгновение его охватил страх – холодный, парализующий. Что он делает? Куда идёт?

Но затем он улыбнулся, подавляя в себе этот внезапный приступ сомнения. Глубоко вдохнув, Александр начал спускаться по лестнице, каждый шаг которой уводил его всё дальше от прежней жизни и ближе к неизвестности, которую он решил назвать свободой.

Первое время Александр решил пожить у друзей. Они ведь точно не откажут – сколько раз клялись в вечной дружбе, обещали поддержку в любой ситуации. Но реальность оказалась совсем не такой, как он ожидал.

Он уже звонил в шестую дверь. Шестую. И каждый раз сценарий повторялся с пугающей точностью: вчерашние "лучшие друзья", те самые, что клятвенно заверяли в своей готовности помочь в любой беде, узнав, что он ушёл из дома и ему нужно где-то переночевать, вдруг бледнели, мялись и спешно находили причины для отказа. "Родители не разрешат", "у нас ремонт", "бабушка приехала" – оправдания сыпались одно за другим, а в глазах читалось одно: "только не втягивай меня в это".

Выйдя из очередного подъезда, Александр почувствовал, как внутри растёт холодная пустота. Он огляделся по сторонам и заметил телефонную будку на углу улицы. Последняя надежда.

Монета звякнула, проваливаясь в щель автомата. Александр набрал знакомый номер, прижимая трубку к уху так сильно, что стало больно.

– Алло, Юль, привет! – он старался, чтобы голос звучал беззаботно. – Как дела? Давай встретимся.

В трубке раздался радостный голос, и Юля без колебаний согласилась. Что-то внутри Александра расслабилось. Конечно, Юля! Как он мог забыть? Они с ней вместе с девятого класса, она-то точно его не бросит.

"Наконец-то," – думал он, шагая к её дому. – "Юльчик меня в беде не оставит. Мы с ней вообще на веки вечные, не разлей вода."

Знакомая дверь, знакомый звонок. Дверь распахнулась, и на пороге появилась она – хрупкая, с копной каштановых волос и глазами, в которых всегда плясали озорные искорки. Юля немедленно повисла на его могучей шее, обдавая запахом цветочных духов.

– Я так рада тебя видеть! – воскликнула она, целуя его в щёку.

Александр выдохнул с облегчением. Пройдя в квартиру, он поставил сумку на пол, чувствуя, как напряжение последних часов начинает отпускать.

Юля отстранилась, окидывая его внимательным взглядом.

– Ты чего с сумкой? – в её голосе появились настороженные нотки. – На тренировке был?

– Нет, – Александр решил не ходить вокруг да около. – Я из дома ушёл. Решил, что теперь буду сам себе хозяин, без родителей.

Он ожидал восхищения, поддержки, может быть, даже восторга от его смелого шага. Но Юля смотрела на него так, словно он только что сообщил, что собирается прыгнуть с крыши.

– И что ты будешь делать? – её голос стал тише, серьёзнее. – Где жить и на что?

– Я хотел попросить у тебя пожить несколько дней, – Александр старался говорить уверенно, но что-то в её взгляде заставляло его сердце сжиматься. – Твои родители меня знают и наверняка разрешат.

Юля медленно покачала головой. В её глазах читалось что-то похожее на разочарование.

– Нет, – твёрдо сказала она. – И дело не в родителях, хотя и в них тоже.

Она подошла ближе, взяла его за руку, словно пытаясь смягчить удар.

– Что ты будешь делать, Саш? Денег у тебя нет, в университет ты не стал подавать документы… Что ты будешь рядом со мной делать? – её голос дрогнул. – Тебе же только и остаётся, что в армию идти.

В этих словах не было злости или презрения – только искренняя тревога. И от этого было ещё больнее. Александр почувствовал, как земля уходит из-под ног. Даже Юля, его Юля, не верила в него.

Александр выслушал слова Юли, чувствуя, как каждое из них вонзается в сердце острой иглой. Не говоря ни слова, он медленно поднял сумку с пола. Тяжесть, которая ещё недавно казалась символом его свободы, теперь давила на плечо, как свинцовый груз.

Он вышел из квартиры, не оглядываясь. Юля кричала что-то ему вслед, её голос эхом отражался от стен подъезда, пока он спускался по лестнице. Слова сливались в неразборчивый шум – он уже не хотел их слышать. Не мог.

В голове пульсировала одна мысль, заглушая всё остальное: "Я один. Совершенно один. И никому не нужен". Ни друзьям, которые так легко отвернулись от него. Ни девушке, с которой он мечтал быть "долго и счастливо", строил планы на будущее, представлял их общий дом.

Город вокруг казался чужим и холодным, хотя летний вечер был тёплым. Александр шёл, не разбирая дороги, погружённый в свои невесёлые мысли. Ноги сами несли его вперёд, и он не сразу осознал, что вышел на вокзальную площадь.

Перед ним раскинулось величественное здание вокзала с его высокими арками и суетящимися людьми. Кто-то спешил на поезд, кто-то встречал приехавших, кто-то просто сидел на скамейках, наблюдая за этим вечным движением. И тут в его голове родилась идея – внезапная, яркая, как вспышка.

"Поеду на море," – мысль показалась ему спасительной. – "Там наверняка найдётся работа для меня. Да и жить у моря я всегда мечтал."

Что-то внутри него оживало с каждым шагом к зданию вокзала. Деньги на билет у него были – те самые, что он копил на объектив. Восемнадцать ему уже исполнилось, так что проблем с покупкой билета возникнуть не должно.

Подойдя к кассам, Александр узнал, что ближайший проходящий поезд до Черноморского побережья будет через сорок минут. Сердце забилось чаще. Это казалось знаком, подтверждением правильности его решения. Он оплатил билет, чувствуя, как адреналин растекается по венам, и отправился на платформу, где уже собирались будущие пассажиры.

Платформа гудела голосами, пахла креозотом от шпал и чем-то неуловимо дорожным. Александр вдыхал эти запахи, и они казались ему ароматом свободы. Вдалеке показался поезд – сначала крошечной точкой, потом всё больше и больше, пока наконец не заполнил собой всё пространство перед платформой.

Найдя своё место в вагоне, Александр уселся у окна. Он смотрел на суетящихся на перроне людей, на провожающих, на спешащих пассажиров, и чувствовал странное отстранение, будто всё это происходило в каком-то фильме, а не в реальности.

Поезд качнулся и медленно тронулся с места. Колёса застучали по рельсам – сначала неторопливо, потом всё быстрее и быстрее. Александр улыбнулся, глядя, как проплывает мимо родной город. Наконец-то ему повезло – билеты нашлись, поезд пришёл так скоро, и уже завтра он будет на море.

Он представлял, как выйдет на перрон южного городка, как вдохнёт солёный морской воздух, как ощутит на коже горячее южное солнце. Новая жизнь. Его жизнь. Без чужих ожиданий и разочарований.

Александр не заметил, как задремал, сидя за столиком. Мерный стук колёс и покачивание вагона убаюкали его, погрузив в неглубокий, тревожный сон. Проснулся он от нарастающего шума – в конце вагона раздавались громкие голоса, перемежаемые бранью.Город за окном постепенно редел, сменяясь пригородами, а затем и вовсе полями и лесополосами. Александр смотрел на проносящиеся мимо пейзажи и чувствовал, как с каждым километром прошлое остаётся всё дальше позади.

Протерев глаза, он выглянул в проход. У служебного купе проводников разворачивалась неприятная сцена: двое крепких парней, явно нетрезвых, нависали над миниатюрной проводницей. Судя по обрывкам фраз, они забрались в поезд без билетов и теперь требовали, чтобы им выделили места в вагоне.

– Ты чё, не поняла? – рявкнул один из них, наклоняясь к женщине так близко, что та вжалась в стену. – Найди нам места, и разойдёмся по-хорошему!

Проводница, бледная от страха, пыталась что-то объяснить дрожащим голосом, но её перебивали грубыми выкриками.

Александр почувствовал, как внутри поднимается волна гнева. Ситуация была не просто неправильной – она была несправедливой. Двое здоровых лбов запугивали женщину, которая просто выполняла свою работу.

Не раздумывая больше, он поднялся и направился к купе проводников. Подойдя ближе, он заметил, что один из парней уже схватил проводницу за форменный воротничок.

– В чём дело, ребят? – спросил Александр спокойно, но достаточно громко, чтобы привлечь их внимание.

Оба обернулись. В их глазах читалось удивление, быстро сменившееся агрессией.

– Тебе какое дело? – процедил тот, что держал проводницу. – Вали отсюда, пока цел.

В ответ Александр услышал поток брани, от которой даже у него, привыкшего к мужской раздевалке, заложило уши. Он улыбнулся – не от веселья, а той особой улыбкой, которая появляется у человека, готового к бою.

– Ребята, – произнёс он, делая шаг вперёд, – вы уверены, что не хотите просто оплатить проезд?

Самый крупный из парней – широкоплечий детина с бритой головой – медленно отпустил проводницу и повернулся к Александру. В его маленьких глазках мелькнуло что-то хищное.

– Ты чего, парень? – он оскалился в подобии улыбки. – Тебе ехать скучно?

Не дожидаясь ответа, он резко замахнулся, целясь Александру в лицо. Но годы тренировок не прошли даром – Александр легко уклонился от удара и в следующий момент уронил противника на пол.

Громила с грохотом рухнул на пол вагона, выбив из лёгких весь воздух. Его товарищ, на мгновение застыв от неожиданности, решил, что будет удачливее, и бросился на Александра с диким воплем. Результат оказался предсказуемым – через секунду он присоединился к своему приятелю на полу.

Александр стоял в проходе, тяжело дыша, но не теряя бдительности. Он улыбнулся перепуганной проводнице, которая смотрела на него широко раскрытыми глазами, в которых читалась смесь страха и благодарности.

– Всё в порядке, – сказал он ей. – Думаю, теперь они будут вести себя прилич…

Договорить он не успел. Поезд внезапно дёрнулся с такой силой, словно врезался в невидимую преграду, и начал резко тормозить. Вагон наполнился скрежетом металла и визгом тормозов. Пассажиры закричали, багаж посыпался с полок.

Александр, не удержавшись на ногах, повалился на пол. Инстинктивно он протянул руку, пытаясь схватиться за что-нибудь, и поймал проводницу, которая тоже потеряла равновесие. Они вместе рухнули на пол вагона, пока поезд, содрогаясь всем корпусом, продолжал своё экстренное торможение.

Поезд замер окончательно, вздрогнув всем своим металлическим телом. В наступившей тишине отчётливо слышались встревоженные голоса пассажиров и шипение выпускаемого воздуха и тормозной системы.

Как выяснилось позже, нарушителей было трое. Пока Александр "беседовал" с двумя в вагоне, третий, увидев неутешительный для своих товарищей исход, запаниковал и дёрнул стоп-кран. Экстренное торможение состава посреди перегона стало финальным аккордом этой неприятной истории.

– Потерпи немного, сейчас будет щипать, – тихий голос вернул Александра в реальность.

Рыжеволосая девушка, появившаяся из соседнего вагона с аптечкой в руках, осторожно промывала ссадину на его лбу. Её тонкие пальцы двигались уверенно и аккуратно, а в зелёных глазах читалась сосредоточенность. Александр поморщился, когда мокрая вата коснулась раны, но не отстранился.

Проводница Валентина Владимировна – маленькая женщина средних лет с добрым, но усталым лицом – стояла рядом, держа в руках бутылку с водой. Она уже в третий раз благодарила Александра, и в её голосе звучало искреннее восхищение.

– Спасибо вам, молодой человек. Больше никто из вагона так и не решился прийти мне на помощь, – она покачала головой. – Не знаю, что бы я делала, если бы не вы.

В этот момент в дверь купе постучали. На пороге возник сержант транспортной милиции – коренастый мужчина с усталыми глазами и потрёпанной записной книжкой в руке.

– Мы задержали их, – сообщил он без предисловий, окидывая взглядом всех присутствующих. – У одного сломана рука, у второго – нос. Рассказывают, что их жестоко избили в этом вагоне.

Сержант многозначительно посмотрел на Александра, и в его взгляде читалось что-то среднее между профессиональным подозрением и скрытым одобрением.

Проводница вскинулась, её лицо покраснело от возмущения.

– Да они сами!.. – начала она, но сержант поднял руку, останавливая поток слов.

– Знаю, – устало произнёс он. – Мы их уже ловили за подобные действия. Но вот протокол с их показаниями всё равно придётся составить.

Он перевёл взгляд на Александра.

– И тебя потом, парень, по допросам всё равно затаскают. Поэтому мой тебе совет: сходи с поезда сейчас и езжай в обратный путь. Мы сделаем вид, что тебя здесь никогда не было.

Сержант помолчал, словно взвешивая, стоит ли говорить дальше, а потом добавил:

– Приедешь в город, там разберёшься. А вообще, парень, ты взрослый, восемнадцать тебе есть – шёл бы ты в армию. ТАМ ТЫ БУДЕШЬ НУЖЕН с такими способностями.

В купе повисла тишина. Все смотрели на Александра, ожидая его решения. Рыжая девушка закончила обработку ссадины и теперь на этом месте красовался аккуратно наклеенный белый пластырь. Её пальцы на мгновение задержались на его лбу – лёгкое, почти невесомое прикосновение.

– У меня денег нет на обратный путь, – наконец произнёс Александр, чувствуя странную пустоту внутри. Его грандиозный план рушился на глазах, не продержавшись и суток.

Проводница Валентина Владимировна посмотрела на него с материнской заботой.

– Я тебя посажу к машинисту на встречный поезд, – решительно заявила она. – Там мой муж работает, он тебя довезёт.

***

И вот теперь Александр снова приближался к своему городу, который, казалось, не хотел его отпускать и мстил за попытку бегства. Он сидел в кабине машиниста – немногословного мужчины с обветренным лицом и сильными руками, крепко сжимающими рычаги управления.

За окном проносились те же пейзажи, что он видел несколько часов назад, только теперь в обратном порядке. Мысли в голове путались, как нитки в неумелых руках. Будущее, ещё вчера казавшееся таким ясным и определённым, теперь представлялось туманным и неприветливым.

Но от своего плана строить жизнь самостоятельно он не отказывался. Пусть первый блин вышел комом – это не повод сдаваться. Просто нужно найти другой путь, другое решение.

Слова сержанта не выходили из головы: "Там ты будешь нужен". Нужен. Это слово отзывалось в нём странной, почти болезненной тоской. Быть нужным – разве не этого он хотел всё время? Чтобы его заметили, оценили, признали?

Из глубоких раздумий его вытащил оклик машиниста:

– Эй, парень, приехали! Депо. Тебе куда нужно?

Александр моргнул, возвращаясь в реальность. Поезд медленно въезжал в железнодорожное депо – царство стали, пара и машинного масла.

– Спасибо, – он поднялся, чувствуя странную решимость, кристаллизующуюся внутри. – А как отсюда пройти к военкомату?..

Машинист удивлённо поднял брови, но затем понимающе кивнул и начал объяснять дорогу. Александр слушал внимательно, запоминая каждый поворот. Возможно, это и есть тот путь, который он искал. Путь, где он действительно будет нужен.

Глава 2

Город спал, укрытый предрассветной дымкой. Улицы были пусты, лишь изредка проезжали одинокие машины, нарушая тишину шорохом шин по асфальту. Александр остановился на мгновение, запрокинув голову к небу. Звёзды медленно таяли в светлеющей синеве, уступая место первым лучам солнца, которые уже окрашивали восточный горизонт в нежно-розовые тона. Он глубоко вдохнул прохладный утренний воздух. После душной кабины поезда и бессонной ночи это ощущалось особенно остро.

Железнодорожное депо находилось на самой окраине города, в промышленной зоне, где громоздились серые коробки складов и фабрик. Александр посмотрел на часы – старые отцовские "Командирские", которые тот подарил ему на шестнадцатилетие. Стрелки показывали начало шестого. Если он сейчас отправится пешком, то как раз успеет к открытию военкомата. Дорогу он знал хорошо. За последний год выпускного класса ему не раз приходилось бывать там – проходить медкомиссии, заполнять бесконечные анкеты и формуляры, как и положено допризывнику. Тогда эти визиты казались рутиной, неизбежным злом, которое нужно перетерпеть. Теперь же всё выглядело иначе.

Александр зашагал по пустынным улицам, постепенно пробуждающимся к жизни. Открывались первые магазины и дворники начинали свой ежедневный труд. Город, такой знакомый и одновременно чужой, словно наблюдал за ним с молчаливым любопытством. Всю дорогу от депо до военкомата в голове Александра крутилась фраза, брошенная милиционером из поезда: "Там такие нужны". Четыре простых слова, но они отзывались в нём с удивительной силой. Он повторял их про себя, как мантру, с каждым шагом всё больше убеждаясь в правильности своего решения. "Быть нужным," – думал он. – "Не просто существовать, не просто плыть по течению, а действительно быть нужным. Делать что-то важное, что-то, что имеет значение." Когда он наконец добрался до военкомата – массивного здания сталинской постройки с колоннами у входа – часы на площади показывали ровно восемь. Словно сама судьба подгадала его прибытие к началу рабочего дня. Александр поднялся по широким ступеням и потянул на себя тяжёлую дверь. В просторном вестибюле было пусто и тихо – ни привычной вахтёрши за столиком у входа, ни посетителей, ни сотрудников. Только гулкое эхо его шагов по мраморному полу нарушало тишину. Не задумываясь, он направился прямо к кабинету начальника военкомата, расположенному в конце длинного коридора. Каждый шаг отдавался в пустом здании, словно удары метронома, отсчитывающие время до начала новой главы его жизни.