Мы назовём её Возмездие

– Герка, ты так и не ответил мне, – обратилась я к заслуженному взломщику новостных каналов, – тебя действительно пригласили работать в службу информационной охраны? Ты не шутишь?

– Да какие тут шутки? – Герка по старинке, но очень эффектно саморучно наполнял наши бокалы игристым земляничным морсом. – Я же тебе сразу сказал, после участия в твоей диверсии меня служба охраны с руками оторвёт.

– О! Ксю, Стой! Верни назад.

– Не Ксю, а Оксиниандра! – поправила Вику Ксюха. – Пора бы запомнить.

– Я же говорила, что интервью с нашей звездой уже в сетях! – Вика, не обращая внимания на её уточнение, вывела на экран список свежих репортажей.

– О! Вот это открой! – потребовала Ксюха. – Дара с красавчиком – серцеедом.

Она нашла единственное полноценное интервью, которое я успела взять у капитана уже в эвакуаторе, всего за несколько минут до того, как нас рассуют в перегрузочные капсулы.

Девчонки начали спорить с Владом, заглушая наш разговор с капитаном, но я и так наизусть помнила всё, что он тогда сказал. Я смотрела в его глаза. Стального цвета. Как пронзающий насквозь вымороженный космосом метал. И как самая надёжная несгибаемая опора. Мне так мало пришлось с ним пообщаться. Капитана сразу перевели в карантин военного ведомства.

– Миссия действительно уникальна и для меня в том числе, – прорвался голос капитана сквозь притихшее щебетание моих подруг. – Сама концепция работы этой миссии родилась после слов Поля Тоуронга. Объясняя, почему он хочет работать в этой миссии, Поль сказал: «Эта планета зовёт меня, она хочет поделиться со мной своими секретами». Все предыдущие миссии строились из жёстко поставленных целей и тщательно подобранных специалистов именно под запланированные задачи. Но этот метод завёл исследователей в тупик. И когда я попросился в эту миссию, как вы верно заметили, потому что гибель моей жены связана с активностью артрачских наемникв, мне предложили эту новую концепцию. Поэтому, моя задача как капитана миссии была собрать людей, которые чувствуют, что именно они должны быть в этой миссии и обеспечить им всё необходимое для работы. И как видите, достаточно странным путём, но все задачи решить удалось.

– То есть, вы просто приняли всех, кто очень хотел там быть?

– Да. В том числе и вас, – улыбнулся мне капитан. – И позволил всем делать то, что они считали нужным делать.

– Неожиданно.

– Вселенная полна неожиданностей.

– И всё это из-за слов Поля, что планета зовёт его?

– Да. Кстати, вы слышали о «говорящем с планетами»?

– О ком?

– Есть люди, которые достигли такого уровня развития личности, что разговаривают с планетами как с живыми существами. Изучите это. Вам будет интересно.

– Я думала, Поль пошутил о них, – призналась я. – А что ещё мне нужно изучить?

– Зависит от того, что вы хотите понять.

– Хочу понять, какие люди могут быть примерами для подражания для детей.

– По мне, так это все, кто может сказать: «эта планета или эта работа зовёт меня».

Я только сейчас начинаю понимать смысл его слов. Дело вовсе не в том какой человек, как выглядит и в каких обстоятельствах он вырос, хотя, это оказывает сильное влияние. Дело в том чувствует ли человек, где его потенциал раскроется максимально полно. И хватает ли у него смелости сделать этот выбор, не смотря на все обстоятельства.

– Подожди! – остановила я Вику, заметив в списке ещё имя капитана, и сама открыла запись.

«…назначение Александра Белова в эту миссию с самого начала вызывало много вопросов», – тараторила репортёр, – «теперь уже ни у кого нет сомнений, что от миссии на Абролею Белов отказался ради мести убийцам своей жены Виолетты Вайтмас. Командование, как вы помните, с первого дня назначения Белова в миссию на Возмездие утверждало, что это его личный выбор. Впрочем, сам Белов от комментариев о своём назначении всегда отказывался, как отказывается и сейчас. Единственное признание, которое наш корреспондент смог вырвать у Александра перед началом заседания суда: «Я уверен, что в ближайшие дни блокада на Возмездии начнёт работать в полном режиме».

Камера засняла, как маленький карапуз бежит навстречу высокому мужчине. Вот мужчина подхватывает его на руки и прижимает к себе. Я не сразу узнала нашего капитана без его строгой наглухо застёгнутой формы, в обычной футболке. Ему очень идёт. Только вот этот тяжёлый браслет слежения на его руке. Я вздохнула. Под рукавами его почти не было бы видно, а так… он словно специально выставляет напоказ, что он сейчас под следствием.

Хотя, может, Димка прав. Капитан не под судом, а под охраной. И так его жизнь теперь защищают от покушений и мести.

А вот ко мне никаких вопросов не было. Хотя, это я взломала Пушистика, это я организовала этот слив конференции в сети. Это же высчитывается мгновенно, что перехват трансляции прошёл именно по студенческим каналам. Но Поль и Антон оказались правы. За всё отвечает капитан. И моя первая сказка будет точно о нём. Я хочу, чтобы люди знали какой он, не зависимо от решения, которое примет по его делу суд. Я хочу, что бы дети хотели вырасти такими же как он. Капитан – потрясающий герой. Просто мужчина мечты! Не в обиду Трому будет сказано.

Репортёр ещё тараторила что-то об уникальности миссии, о куче опасностей. Всё, что она говорила, было как-то мелки и поверхностно, после того, что я пережила на этой станции. Это раздражало, и я потянулась переключить канал, но в этот момент к ним подошёл Генрих Вайтмас. Мужчины пожали друг другу руки. И сквозь непрекращающийся стрёкот репортёра я отчётливо услышала, как Генрих сказал: "прости меня, сынок". И они обнялись. На плотно зажмуренных глазах Генриха блеснули слёзы.

– Дара, ты с нами? – Влад помахал ладонью перед моим лицом, выводя меня из задумчивости.

Я переключила канал, чувствуя, что сама готова прослезиться.

– Смиритесь, ребята. Все, кто встретился с этим красавчиком, теряют голову и сбегают с ним на край вселенной, – вздохнула Вика. – Дара для нас потеряна.

– Извините меня, – вздохнула я. – Что-то я устала. Я пойду, а вы веселитесь.

– Устала? – рассмеялся Герка. – Да ты в карантине месяц отсыпалась.

– Спасибо вам за праздник! – я чмокнула в щеку всех по порядку. – Как же я скучала по вам! Не смейте расходиться до утра!

– Сказала Дара, первой свалив с вечеринки, – прокомментировал Влад.

– Дара, я тебя не узнаю! Моя подруга не может просидеть месяц взаперти и не оторваться потом по полной с друзьями!

– Похоже, в тело нашей Дарки переселили какую– зануду, – проговорил Герка обиженно, когда я проигнорировала его попытки подойти с другой стороны и получить второй поцелуй.

– Точно! – поддержала его версию Ксюха. – Сначала она скрывает от друзей, что летит к этому сердцееду, потом ей, видите ли, главный цвет сезона не нравиться.

– С вечеринки в её честь сбегает, – продолжила перечислять Вика, – Это точно не моя подруга. Дару подменили.

– Не обижайтесь, – примирительно улыбнулась я на прощание, – я действительно устала. Через пять дней Тром вернётся и повторим.

– Боюсь, с Дарой случилось нечто более непоправимое, – философски произнес Димка. – Похоже, наша Дара повзрослела.

Я обернулась и послала Димке воздушный поцелуй. Все-таки он всегда был самым умным и рассудительным в нашей банде.

Мне так и не удалось расслабиться, хотя я так мечтала поскорее встретиться со всеми, вот так повеселиться с ними до утра. Как прежде. Но так уже никогда не будет. Что-то изменилось во мне самой. Непоправимо. Может Димка прав?

Я шла по знакомому с детства городу, привычно фиксируя произошедшие в моё отсутствие изменения. С рекламных витрин мне улыбались идеально красивые лица. Такие одинаковые лица. Красивые, совершенные, но словно пустые, не настоящие. Настоящие люди выглядели как капитан, как Грейдо, как Антон и Надежда, как доктор Пабло. Как Поль.

Какими странными и неправильными они казались мне сначала! Самая странная команда, которую я встречала. Но они все были настоящими! Они были самими собой. Даже Гларизель и Федор, Жомола и Самсон, они неправильные, потому что люди и не могут быть правильными. Люди не могут быть слеплены по одному образцу. Пусть даже самому совершенному.

Я до сих пор была в шоке от количества открытий, которые успела сделать эта странная миссия на Возмездие. Самое обидное, всё это время у меня был доступ ко всем архивам по исследовательским работам на этой планете, ко всей информации по идущим на ней экспериментам. И капитан именно об этом мне и говорил. Но как раз это я и считала не важным. Они же все охотно рассказывали мне о своей работе, а я потратила всё это время на выяснение почему они все такие странные и в каких они между собой отношениях, у кого с кем была интрижка.

У меня было время всё это хорошо обдумать, пока я была изолирована в карантине. И, если честно, я бы с радостью провела там ещё пару недель, лишь бы снова оказаться рядом с этими потрясающими людьми. Именно там, в карантине, когда меня больше никто не считал чужой, засланной кем-то, мне выпала возможность узнать их настоящих. И узнать все подробности этой истории, которые прошли у меня за спиной. В том числе о просверленном отверстии в фильтре моего защитного костюма. Капитан спас мне жизнь, самовольно запретив мне спуск на планету.

Я отказалась от услуг приветливо предложенных автотакси. Я шла пешком, что бы почувствовать, что я вернулась в этот город. И не могла, словно между мной и моей прежней жизнью теперь была тонкая мембрана, разделяющая разные измерения. Такое странное ощущение – это же мой дом и я даже соскучилась по нему, но мир словно стал плоским. Нет, скорее, он снова стал трёхмерным. Словно те неполных тринадцать дней я прожила в совсем другом мире, в распахнутом, наполненном, многомерном, а теперь мир вокруг меня снова потух и свернулся. Так странно. Ведь я была в ограниченном пространстве орбитальной станции, а сейчас передо мной развернулся огромный город во всей своей сверкающей вечерней иллюминацией красе. Там было всего несколько человек, странных и неправильных, а здесь миллионы красивых и счастливых людей. И всё же, здесь мир стал заметно меньше и бесцветнее.

Как же так? Там, в замкнутом пространстве маленькой космической станции всё было неохватным как вселенная. Такие огромные яркие люди. Такие масштабные, потрясающие, неотвратимые события. А здесь всё маленькое и плоское.

Я сама не заметила, как перешла на бег. Я бежала по городу, не зная куда. Мне просто необходимо вырваться отсюда. Да! Вот почему я выбрала эту работу. Я всегда хотела вырваться из этой плоской жизни в ту, в настоящую многомерную необъятную вселенную!

Я заскочила в лифт самого высокого здания города и дала команду поднять меня на самый верх. С крыши мой прекрасный сияющий вечерней иллюминацией город выглядел совсем игрушечным, и ещё менее настоящим.

Надо же, я никогда не замечала какая это маленькая и тесная планетка. Как я не замечала этого раньше? Она такая крохотная. Такая тесная. Хотя, нет. Она же по размерам входит в третью группу. Не такая уж она и маленькая. Отчего же я сейчас чувствую, что не помещаюсь больше на ней? Что мне здесь тесно? Словно я больше не могу впихнуть, утрамбовать себя в свою прежнюю жизнь. А ведь я считала свою жизнь насыщенной событиями, широкой и полноценной. А сейчас мне в ней тесно. Я подняла глаза к вечернему небу. Первые звезды уже сияли на ещё не совсем потемневшем небосклоне. Как я хочу вернуться туда! Как я хочу вернуться в большой космос!

Сигнал видеовызова вернул меня в действительность. Оказалось, это не мои друзья, это был звонок от ректора моего института.

– Дара, добрый вечер! Получил твоё заявление. Ты серьёзно берёшь эти дополнительные курсы по политологии, практикум по уровням мышления, расширенный курс философии планетарного управления, углублённой курс истории сотрудничества межгалактического Союза… Что случилось? Решила сменить специализацию?

– Добрый вечер, Джошуа. Нет, я просто поняла, что у меня недостаточно знаний, что бы писать для детей. Вы же знаете, я работаю в очень ответственном проекте Генриха Вайтмаса. И я теперь действительно поняла, насколько это важно.

– Но всё же, это слишком широкий охват.

– Но это даст мне более верную картину реальности. И мне нужно понимать людей, о которых я буду рассказывать детям.

– Да, судя по тому, что я слышал, вам со странными людьми пришлось общаться.

– Они замечательные, – оборвала его я, – они настоящие. И я благодаря им, я поняла, каких людей мне надо искать для прототипов героев моих сказок. И мне надо понять как самой стать такой, прежде чем учить этому детей.

– Конечно, это похвальное решение, и всё же, практичнее специализироваться на более узком направлении.

– Наоборот, мне надо расширить мировоззрение. Я же пишу детям об их возможности выбирать кем быть. Узость мышления ведёт к ошибочным суждениям. А детям врать нельзя. Это направляет наше будущее по ложному пути.

– Ну, удачи, Дарирадость.

– Благодарю.

Я проследила глазами за яркой звездочкой взлетевшего из космопорта корабля и отключила связь. Удача мне понадобится. Всё только начинается. И мне столько предстоит сделать! Теперь я знаю, что и для чего мне надо делать. Я знаю, куда напрошусь на следующую практику!