Римини… Последний сентябрь

Глава I. Первый вечер в Римини

Небольшой белоснежный аэробус «A 319» согласно расписанию выполнял рейс авиакомпании «Аэрофлот» по маршруту Санкт-Петербург – Римини.

Опустив спинку кресла, она расслабилась и попыталась забыть те проблемы, которые остались дома – все нарастающие конфликты и ссоры со спутником жизни, их неожиданно возникшая отчужденность, ее накопившаяся усталость от работы, какое-то постоянное, монотонное и тягостное непонимание друзей и отвратительная, ранняя холодная петербургская осень с бесконечно моросящими дождями и короткими серыми днями, стремительно пришедшая в этом году на смену изнуряющей летней жары. Ее невеселые мысли, словно желая остаться в Петербурге, постепенно начали отдаляться от нее, становясь в ее памяти менее болезненными и, кажется, менее значимыми. Прикрыв глаза, она начала думать о своем предстоящем отпуске, неожиданно ею для себя устроенном. Впрочем, этот незапланированный отпуск, она бы назвала скорее побегом, побегом из привычного, побегом за горизонт собственной жизни… С раннего детства ее волновала неотступная мысль: что находится там, вдали, там, где ее нет и где она никогда не бывала. С помощью своих детских фантазий она всегда стремилась перенестись в неизведанные пространства, в которых возможно встретить и узнать что-то новое и необыкновенное. И позднее, в отрочестве и в юности, в ее сегодняшней взрослой и уже далеко не молодой жизни, ей все еще хотелось попасть в неведомое, – туда, за горизонт…

В салоне самолета было тихо, кто-то из пассажиров дремал, кто-то смотрел на облака, виднеющиеся из иллюминаторов, кто-то листал бортовые инфлайт – журналы, распространяемые авиакомпанией и рассказывающие о моде, стиле и путешествиях. Примерно через два часа неожиданно раздался голос бортпроводницы, которая известила, что через полчаса их самолёт начнет снижение для посадки в аэропорту итальянского города Римини, рассказав, что температура за бортом + 33 градуса, напомнив о необходимости пристегнуть ремни безопасности и привести кресла и столики в вертикальное положение. Она, послушно выйдя из собственных мыслей, пристегнула снова ремни. Убрала столик, привела спинку кресла в вертикальное положение.

Вскоре почувствовала, что самолет плавно и медленно идет на снижение и стала смотреть в окно иллюминатора, пытаясь не пропустить возникающие за бортом самолёта итальянские пейзажи. Первое, что она увидела – это бескрайняя голубая плоскость, тут же поняла, что это Адриатическое море, на берегу которого расположен город. Затем возникли пятна желтого, зеленого, белоснежного, серого. По мере снижения она увидела, что это песок пляжей, зелень полей и садов, белые, желтые, розоватые здания и сероватые с темно-зелеными пятнами фрагменты гор вдалеке. И она радостно почувствовала, что вскоре окунется в эту великолепную синеву Адриатики, проплывающую под крылом самолёта, будет греться на этих желтых песчаных теплых пляжах, бродить среди построек и, возможно, поднимется в горы.

Словно следуя ее мыслям, самолёт плавно коснулся земли и продолжил свой путь по взлётно-посадочной полосе, постепенно замедляя движение, и через несколько минут окончательно остановился.

– Уважаемые дамы и господа, мы рады сообщить вам, что совершили посадку в Международном аэропорту имени Федерико Феллини в Римини, расположенном в городе Мирамаре, аэропорту государств Италия и Сан-Марино. Погода хорошая, температура + 27. Добро пожаловать в Римини! – раздался через микрофон мужской голос, вероятно командира экипажа.

Погасло табло с надписью «Пристегните ремни». После короткого и нетерпеливого ожидания вновь раздался уже знакомый голос и предложил пассажирам покинуть самолёт.

Встав с кресла, она направилась вместе с остальными пассажирами к выходу.

Войдя на лестницу подъехавшего к самолету трапа, она стала медленно спускаться на землю и сразу же почувствовала теплые солнечные лучи раннего итальянского вечера, теплые, мягкие, обволакивающие, вселяющие надежду и улучшающие настроение.

Быстро пройдя паспортный и таможенный контроль, миновав небольшой зал ожидания на первом этаже аэропорта, вышла на улицу. Теперь ей предстояло проделать еще один неизвестный путь – добраться до отеля. Она забронировала сравнительно недорогой трехзвездочный отель в Римини, судя по информации на сайте, расположенный одновременно неподалеку от старого центра города и берега моря, до которого от отеля всего 313 метров. Подобная точность ее умилила, и она остановила свой выбор на «Hotel Quisisana», надеясь, что он будет пригоден для жилья. Также информация на сайте сообщала, что название отеля «Quisisana» означает «Здесь всегда выздоравливают». Это несомненно обнадеживало и вселяло надежду на благополучный и приятный отдых. Администрация отеля также ей сообщила, что их отель находится в районе Marina Centro – Марина Центро или Марина Чентро, что ничего ей не говорило, но, вероятно, для местных жителей обозначало что-то положительное, по адресу: Viale Regina Elena, N41, 47900, Rimini.

Минут через пятнадцать такси, в которое она села возле аэропорта, остановилось подле светлого компактного и одновременно стройного пятиэтажного здания с многочисленными небольшими балконами на фасаде и расположенным вертикально брандмауэром – наружной рекламной конструкцией – с названием «Hotel Quisisana». Отель имел открытую террасу со стоящими на ней маленькими столиками, украшенную цветами в больших горшках и вазонах. Расплатившись с водителем такси, она вышла из машины и направилась в отель.

Она вошла в холл отеля, достаточно симпатичный, уютный и нестандартно обставленный. Современные удобные диваны стояли среди хорошо сохранившихся немногих образцов старинной мебели – рояля, настенных больших зеркал в затейливых, резных и золоченых рамах, разнообразных полочек, комодов, светильников былых веков и, конечно, итальянских картин. В многочисленных вазах, стеклянных и керамических, настольных и напольных, виднелись свежие живые сентябрьские цветы. Оглядевшись, она направилась к расположенной в холле стойке регистрации – ресепшен, подала паспорт и распечатанную заранее бронь отеля и получив регистрационную карточку, быстро её заполнила на английском языке, оплатила полностью стоимость своего пребывания в отеле и введенный в городе курортный налог, бесплатно получила код Wi-Fi, магнитную карту доступа от предоставленного ей номера, расположенного на третьем этаже отеля, направилась к лифту. Через три минуты оказалась в небольшом, почти квадратном номере с двуспальной удобной кроватью, столиком, креслом и шкафом. Радостно подошла к предусмотрительно открытому горничной окну и вышла на маленький балкончик, с которого открывался ослепительный вид на приморский городок и бесконечную завораживающую голубизну Адриатического моря, которое действительно было совсем близко от отеля. Ей захотелось как можно быстрее, незамедлительно, войти в этот южный пейзаж! Она решила спуститься вниз и попробовать найти в отеле для начала чашку кофе, а затем пойти на берег, к вечернему морю, поскольку не увидеть море сегодня же казалось просто не реальным.

Оказавшись внизу, она спросила на ресепшен о возможности приобретения в отеле в этот час желанной чашечки кофе, и пройдя в маленький бар попросила приготовить ей не слишком крепкий кофе. Вернувшись в уютный холл, взяла со старинного столика несколько ярких рекламных листов, и опустившись в стоящее рядом глубокое кресло, стала их заинтересованно просматривать. Местные туристические агентства предлагали многочисленные и разнообразные маршруты, автобусные и пешеходные, исторические и культурологические, приглашали к осмотру сохранившихся античных памятников, возрожденческих и барочных зданий и храмов, рекламировали прогулки по паркам, посещения ресторанов и многочисленных аутентичных кафе, и конечно незабываемый шопинг. Ей захотелось посмотреть в реальности все эти предложения, все это увидеть, пройти этими дорогами, и прикоснуться к неведомым улицам, площадям, постройкам, историям.

В этот момент ей принесли из бара совсем маленькую чашечку сваренного горячего кофе. Официант, улыбнувшись, сказал, что это "caffè normale".

Она с удовольствием сделала глоток горьковатого кофе и наконец-то почувствовала себя в отпуске.

Сидя в кресле, осмотрела более внимательно холл. На стенах висели картины… В основном, это были архитектурные пейзажи с видами колоннад, портиков, арок, известных античных и возрожденческих памятников, изображённых по существовавшей пару столетий назад моде и традиции романтически руинированными или часто фантазийными, додуманными или придуманными авторами. В глаза бросилась и пара добротных картин с фигурами на пленэре, несколько картин чуть гротескных, изображающих шумную и веселую жизнь городских площадей и рынков итальянских городов. Немного сбоку висела небольшая картина – натюрморт с красным попугаем. Попугай сидел на столе возле крупной ветки спелого винограда. Было что-то экзотическое, необычное, немного примитивное в этой работе. Глаз попугая, казалось, смотрит из своего исторического времени и пространства прямо на нее, следит за ней. И стало немного тревожно от этого вездесущего взгляда, нарисованного кем-то давно попугая, хотя она прекрасно знала этот распространенный живописный прием.

Она невольно засмотрелась на картину, такую южную, такую искреннюю, чуть наивную и, одновременно, чуть мистическую.

Через несколько минут ее уединение нарушил приятный мужской баритон.

– Вы говорите на итальянском? – она поняла этот простой и легкий вопрос, поскольку когда-то, в студенческие годы немного изучала на факультативе итальянский язык, но, как ей казалось, совершенно не помнила.

– О, нет… – она улыбнулась, – я иностранка.

Мужчина присел в глубокое кресло напротив нее. Высокий, не молодой, но очень импозантный, даже красивый, с седыми ухоженными волосами, одетый в светлые голубые джинсы и белоснежную футболку, он смотрел на нее прямо, спокойно.

– На каком языке говорит синьора? Английский, французский или немецкий? – продолжил он.

– Я говорю на русском языке, – ответила она на итальянском. – И немного говорю на английском. Изучала английский когда-то в школе и затем в институте.

Незнакомец тут же перешел на английский:

– Синьора предпочитает говорить на английском? Я правильно понял? Я тоже говорю на английском, хотя очень не люблю этот язык. Для меня английский – это варварское заимствование латыни, на половину, по крайней мере, точно. Ну, а русский язык абсолютно мне неизвестен и, думаю, недоступен.

Она изумилась его высокомерному итальянскому замечанию относительно английского языка и искренне рассмеялась.

– Вы живете в России? Откуда Вы прилетели? – спросил он, намереваясь продолжать разговор.

– Да, я живу в России, в Санкт-Петербурге. А Вы?

– Я итальянец и естественно живу здесь, в Италии.

– Вы живете в Римини? Или тоже здесь отдыхаете?

– Я приехал сюда на неделю, в сентябре здесь хорошо, ещё тепло, но летней жары уже нет. И главное, – море, его мне всегда к концу лета не хватает. – Они недолго помолчали, она сделала еще один глоток ароматного и горького кофе. И он спросил: – Вы прилетели отдыхать с мужем, с подругой или одна?

– Я прилетела одна, так уж случилось, – она рассмеялась, – и Вы, вероятно, тоже здесь отдыхаете в одиночестве?

– Да, я один, я вообще провожу свою жизнь в одиночестве, – серьезно ответил он.

Она несколько удивленно взглянула на мужчину, сидящего напротив, и продолжила завязавшуюся беседу:

– Почему именно в Римини вы приехали? – спросила она.

– Римини расположен недалеко от того места, где я постоянно живу. Мой дом выше, в Апеннинах, в двух с половиной часах езды от Римини. Я живу в горах, достаточно высоко, потому что очень люблю горы. Montagna… – произнес он, перейдя на итальянский, вероятно, забыв, что она недостаточно хорошо понимает его язык. Горы… для меня это очень важно.

– Вы, вероятно, раньше бывали в Римини? Или, как и я, Вы здесь в первый раз? – поинтересовалась Мария.

– О, я в первый раз здесь побывал в возрасте одного года, то есть почти семьдесят лет тому назад. Я родился в горах, там, где я и сейчас живу, а следующим летом, когда мне исполнился год, родители привезли меня в первый раз на море. К сожалению, я не помню того далёкого лета, – он красиво и тепло улыбнулся, – но думаю, что это было лето большого семейного счастья. Молодая, любящая пара, и очаровательный годовалый малыш!

Они немного помолчали. Она сделала еще глоток "caffè normale" и почувствовала нечто необычное, что-то похожее на забытую безмятежность детства.

– Но каждый год я возвращаюсь в Римини и Риччоне на десять дней, – продолжал он свой рассказ, – обычно в сентябре, когда туристов становится меньше, когда курортный шум начинает стихать, когда улицы, кафе и пляжи начинают становится пустынными, когда мой сын может приехать и пожить в моем доме, чтобы присмотреть за моей собакой. Я возвращаюсь к морю, возвращаюсь, чтобы вновь рассматривать дорогие мне места, которые я посещал еще в детстве, которые я тогда полюбил и которые дали мне представление о неизменности.

– Какие места Вам так дороги здесь, что Вы к ним постоянно возвращаетесь?

– Какие места мне особенно дороги? Конечно, это мой любимейший Мост Тиберия и самая древняя арка в Италии – Арка императора Августа. Она тоже находится здесь! Конечно, это и мои любимые улицы со старинными зданиями и красивыми виллами, по которым я люблю прогуливаться вечерами. Особенно мне нравится бывать в соседнем Риччоне. Там есть удивительные улицы – Viale Ceccarini (Виале Чеккарини) и Viale Dante (Виале Данте). Viale Dante проходит параллельно набережной, она мне очень нравится своей оживленной и во все времена веселой атмосферой. На ней сосредоточено много жизни, много энергии, там расположено много бутиков, магазинов дорогих брендов и небольших, уютных и занимательных, магазинчиков местных ремесленников. Там продают хорошую парфюмерию и дорогие ювелирные изделия, там очень хорошие рестораны, пиццерии, бары, кафе.

– Вы сказали, что эти улицы, я не смогла запомнить их названия, в Риччоне. Риччоне – это, вероятно, еще один курортный город по соседству?

– Да, курортный прибрежный городок в 10 минутах езды от Римини, город с прекрасными пляжами, с термальными источниками, замечательными постройками. Элегантное место.

К сожалению, там сейчас больше нет танцевальных клубов, которые я посещал в молодости. Да, синьора… Их больше нет… но сколько осталось приятных воспоминаний!

– Ты любишь танцы? – она почувствовала, что, следуя постоянно употребляемому ими английскому местоимению «you», она на самом деле внутренне, эмоционально перешла с этим человеком на «ты». Очень как-то незаметно для себя и легко перешла это трудно дающуюся ей обычно грань между «Вы» и «ты», как правило надолго, задерживаясь на местоимении «Вы».

– Да, я всегда любил и люблю танцы. В те годы в Риччоне на танцполах я очень много танцевал, танцевал, не представляя еще усталости, танцевал с норвежскими, шведскими, английскими, немецкими, испанскими и французскими девушками. Все мы были очень молоды и наполнены желанием жизни и счастья.

Она сделала последний глоток кофе и поставила опустевшую чашечку на столик возле кресла, в котором отдыхала.

– Я тебе так много всего рассказал, но до сих пор не знаю твоего имени. Впрочем, я тоже не представился. Меня зовут Алессандро. Как твое имя? – Он вопросительно взглянул на неё.

– Мария. Меня зовут Мария.

– Тебе дали красивое имя и очень популярное в Италии. Это имя Мадонны – Девы Марии, поэтому им часто называют итальянских девочек. К нему часто добавляют второе имя, например, Мария-Грация или Мария – Луиза. У тебя тоже есть второе имя?

– Нет, в России традиционно дают одно имя. Я Мария.

– Прекрасно, мне, начинающему стареть мужчине, легче запомнить одно женское имя, чем два, – они одновременно рассмеялись.

– Как я понимаю, ты прилетела сегодня и совсем недавно? – она кивнула. – Ты уже была на берегу моря?

– Нет, я собираюсь сейчас туда пойти.

– Я могу предложить тебе свое ненавязчивое сопровождение? – Он взглянул на золотые часы на зеленом ремне, надетые на его левой руке. И продолжил разговор: – Вечер еще только начинается. И у нас с тобой много времени.

Минуту подумав, она ответила:

– Наверное, да, тем более, если ты обещаешь, что твое сопровождение будет действительно ненавязчивым, и если ты сдержишь, данное обещание.

Они вышли на открытую террасу перед отелем. Она вдохнула в себя долгожданный морской воздух и почувствовала лёгкий ветерок, который принес наступающий вечер, её первый вечер в Римини. Неторопливо они направились по маленькой узкой и тихой улочке к морю, которое виднелось невдалеке, вероятно на расстоянии 313 метров, о чем было заявлено на сайте отеля.

Пройдя по дороже, выложенной двухцветными рядами ярко-синих и белых плиток, через песчаный пляж, на котором еще виднелись отдыхающие туристы, они остановились у самой кромки воды, и молча восхищенно и задумчиво смотрели в бесконечность голубовато-серой морской глади…

– Огромность моря меня всегда захватывала. Стихия. Безграничность. Неуправляемость. Неизвестность, – сказал не громко Алессандро, и добавил: – Не бойся.

– Чего я должна не бояться? О чем ты? – спросила Мария.

– Не бойся неизвестности, не бойся безграничности, не бойся, наконец, воды… Походи по морю, сейчас нет волн. Если хочешь, можешь искупаться, вода еще здесь не холодная, осень здесь еще не наступила.

Она улыбнулась, сняла с ног сланцы, надетые в номере, подняла края джинсов, и смело вошла в море.

– Море никогда не может надоесть, от него невозможно устать, – услышала она его приятный голос.

– Надеюсь, как я на это надеюсь!

Они продолжили прогулку по пляжу, он шел по песчаному берегу, она шла по морю, спокойному и теплому.

– Да, я смотрела бы на море бесконечно. Меня всегда волновала линия горизонта, как какое-то пространственное и психологическое ограничение человеческой жизни, которое не преодолеть… А здесь, на море, нет… Мне так хорошо здесь, сейчас.

– Тебе всегда хотелось увидеть что-то от тебя скрытое. Или ты не была счастлива и не стремилась оберегать то, что было рядом с тобой?

– Не знаю… Может быть, ты прав. Мне всегда хотелось увидеть что-то новое. Мне кажется – продолжала она, – жизнь человека – это какой-то странный танец. У каждого свой. Мы совершаем какие-то движения, действия, повинуясь какой-то силе. Я не знаю, почему я здесь сегодня оказалась, именно здесь, в Римини… Я не выбирала этот курорт, не планировала поездку в Италию, это получилось как-то случайно, – она замолчала, казалось, задумалась и потом добавила: – Ты тогда был счастлив? В молодости, когда танцевал с теми девушками?

– О, да, конечно, я был совершенно счастлив, я ещё не знал жизни и был счастлив. Мы танцевали на открытом воздухе, танцевали преимущественно модный в те годы быстрый и веселый ча-ча-ча и медленные танцы тоже. А ты ревнива. – Он задумчиво улыбнулся.

Ненадолго замолчав, они неторопливо продолжали свой путь по зыбкой границе воды и земли, по растворяющейся и меняющей рисунок линии между песком и морем.

– Девушка-норвежка была из Молда, ее звали Сильвия… – он продолжал рассказывать, – помню девушку из Бельгии с длинными волосами и именем Коринна, да, кажется, она была Коринна. Она была блондинкой, совершенно невероятной и прекрасной блондинкой, потрясающей воображение итальянских мужчин. Еще одним жарким летом мы танцевали по вечерам с испанкой Джоанной. Да, я помню их имена, помню наши танцы.

– Великолепные вспоминания! – она засмеялась, – и со всеми девушками у тебя был секс? Да? Признайся, спустя столько лет…

– Нет, нет, что ты говоришь? Ну, иногда были какие-то незначительные поцелуи на берегу, поцелуи под шум моря, но дальше мы не шли.

– То есть, вы были нравственными молодыми людьми?

Он остановился, повернулся к ней лицом, и добавил:

– Мы были очень молоды. С тех пор, когда мне было 20 лет, прошло полвека. Прошла жизнь, долгая и очень многообразная.

Солнце постепенно исчезало за горизонтом, покрывая последними золотистыми лучами морскую поверхность. Ее неожиданно встреченный сегодня в Римини спутник предложил еще немного пройти по берегу Адриатики. Она согласилась. Это был её первый вечер на берегу Адриатического моря, на пляжах Римини.

– Солнце прячется, прячется, смотри, это его последние лучи скользят по морю и небу. Волшебство! Какие оттенки! Это каждый день происходит, и это всегда невероятно! – говорил он, словно читая её мысли. Это романтично и загадочно! Ты впервые в Римини, впервые на этих огромных по протяженности песчаных пляжах? Здесь нет камней, здесь только песок, в котором тонут твои ноги, по которому ты идешь, не боясь споткнуться или поцарапаться. Здесь мало крупных раковин. Это странно. Но я обещаю найти для тебя особенную раковину.

Они неторопливо разговаривали и не предполагали, что эти минуты станут их совместными воспоминаниями, с которыми они будут связаны долгие последующие годы, с которым они будут жить до конца их времени на земле.

Вскоре стемнело, и они, не торопясь, направились в сторону отеля «Quisisana». Viale Regina Elena – улица Королевы Елены, на которой расположен их отель, к этому времени стала достаточно многолюдной, окрашенной звучанием разных языков – отчетливо слышались английские, русские, немецкие слова. Появилось много туристов, прогуливающихся, заходящих в разнообразные лавки и магазины, которые располагались буквально в каждом доме. Они рассаживались компаниями на открытых летних площадках местных кафе, куда им приносили приготовленную еду и напитки. Проходя мимо продуктового супермаркета, Алессандро заметил, что это магазин с хорошим выбором сыров, ветчины, маринованных оливок, начиненных креветками, итальянских вин и других местных деликатесов.

– В Римини все очень хорошо, за исключением пиццы. Пицца здесь плохая. Я думаю, мы зайдем в какое-нибудь небольшое кафе и что-нибудь съедим. Ты вероятно в последний раз ела в Петербурге? Очень голодна? Чтобы ты хотела съесть на ужин?

Она засмеялась и ответила: – Только пиццу, и конечно, на столике, покрытом клетчатой скатертью!

– Ох уж эти иностранцы! Скатерть в бело-красную клетку в Италии встретить не так просто. Ну а пицца – это не миф. Что же, пиццу так пиццу!

Через метров пятьдесят они вошли в открытое кафе и сели у столика с абсолютно белой скатертью. Вскоре к ним подошел молодой человек – официант и положил два меню. Не открывая их, Алессандро заказал две пиццы «Маргарита» и две бутылки минеральной воды без газа.

– Или ты хочешь выпить вина или пива?

– О, нет, я как раз с удовольствием выпью холодной минеральной воды.

– Я предпочитаю пиццу с водой. И мне не нравятся женщины, любящие вино. Это часто имеет неожиданные последствия.

– Почему ты заказал пиццу «Маргарита»? Это твоя любимая пицца?

– Да, она мне нравится. В ней нет ничего лишнего. Тонкое тесто, томатный соус, сыр моцарелла, томаты, базилик и орегано, ну и, конечно, оливковое масло. Плюс замечательная история, связанная с королевой Италии Маргаритой Савойской, которая вышла замуж за принца Умберто Савойского, ставшего королем Италии Умберто I. Когда королева в конце XIX века, кажется тогда шел 1889 год, точно не помню, посетила Неаполь, то для нее местным пиццайоло, так называют изготовителя пиццы, было приготовлено три пиццы. Королеве особо понравилась пицца с томатами, моцареллой и базиликом, цвета которых – красный, белый и зеленый символизировали цвета итальянского флага. Так, в честь королевы Маргариты Савойской, пиццу назвали «Маргарита», и она стала символом Италии.

Неторопливо они доели приготовленную для них в настоящей дровяной печи на открытом огне, в чем Марию заверил её спутник, пиццу. Пицца была действительно очень вкусной. Мария поблагодарила Алессандро за то, что он привел ее в это приятное кафе и достала из сумки кошелёк, чтобы оплатить свой ужин.

– Счета сейчас принесут сюда? Или здесь надо платить у кассы? – спросила она Алессандро.

– Мария, извини, но если я пришел в кафе с женщиной, то плачу я. Надеюсь, ты не намерена меня унизить? Прошу тебя, убери свой кошелек, и не будем обсуждать подобные глупости. Ты в Италии, а не в Америке. Если мужчина не платит за свою спутницу, то это лживый мужчина, его поведение из разряда нравственных преступлений!

Мария удивленно на него взглянула и, почувствовав его строгий взгляд, убрала кошелёк. Ей захотелось рассмеяться при упоминании нравственных преступлений в подобном контексте, но она сдержалась, боясь обидеть смехом этого человека.

Вскоре они вернулись в отель «Quisisana», в котором Марии предстояло провести несколько дней. Холл отеля был в этот поздний час совершенно пуст и освещен лишь приглушенным светом нескольких настенных светильников. Картины, украшающие этот интерьер, казалось, потемнели и были плохо видны. Она почувствовала, что ужасно устала и ей хочется спать. Сказался перелет, смена климата, обилие новых итальянских впечатлений и съеденная в кафе большая вкусная пицца «Маргарита».