Римини… Последний сентябрь

Глава II. Римини – день второй

Утром ее разбудило солнце. Солнечные лучи проникли сквозь лёгкие светлые портьеры и полуоткрытую балконную дверь к ней в номер и напомнили о наступлении нового дня. Она, сладко зажмурившись, потянулась, нехотя поднялась, вышла на балкон и подставила лицо итальянскому солнцу, которое ещё было по-утреннему мягким и теплым. Одевшись, спустилась по лестнице в кафе отеля, чтобы позавтракать. Алессандро уже сидел за столиком у окна, расположенного по диагонали от входа, и пил кофе с круассаном.

– Доброе утро, Алессандро! – Мария подошла к его столику и поздоровалась.

– O, ciao, Мария!

– Чао! – Мария засмеялась в ответ на его приветствие и повторила знакомое итальянское слово.

Он подвинул ей стул и поинтересовался, что она будет есть, рассказав, что выбор здесь, правда, небольшой: сыр, ветчина, колбаса, два вида кофе, и что он взял капучино, ещё имеются горячие круассаны, прямоугольные «un fagottino», как их называют здесь, на выбор с джемом или шоколадом. Кажется, есть с сыром. Но с джемом, конечно, более вкусные и он традиционно ест их здесь по утрам.

Мария встала и прошла к выставленным на большом столе неподалеку блюдам с едой на завтрак. Выбрав рекламируемый им круассан с джемом, она, приученная к сытному русском завтраку с непременным омлетом, либо овсяной кашей, либо творогом, добавила в свою тарелку сыр и ветчину. Налив чашку эспрессо в автомате, она вернулась к Алессандро, и они стали завтракать вдвоем. Кругом было достаточно много людей, женщины за соседним с ними столиком разговаривали на русском языке. Круассан действительно оказался свежим и вкусным. Алессандро сообщил ей, что после завтрака им имеет смысл пойти на пляж и позагорать, пока еще очень хорошее солнце, которое не слишком палит. Он посоветовал ей сходить в номер и взять купальник, если она этого не сделала и сказал, что будет ждать ее на террасе отеля. Через минут пятнадцать, взяв купальный костюм в номере, она спустилась на террасу, и знакомой улицей они направились на берег моря.

– Sole e mare! Aria mare! È perfetto! Il mare è bellissimo! – восторженно говорил Алессандро, перейдя на родной итальянский язык и, кажется, думая, что она все понимает. Ей стало смешно, тем более от того, что она действительно понимала, что он говорит, и была согласна с ним, что солнце и море, воздух моря – это прекрасно! Это какой-то неописуемый восторг! Какое счастье, что ей повезло с погодой!

Остановившись у моря, он разделся и посоветовал ей тоже немного позагорать. Переодевшись в кабинке, она вернулась к нему в облегающем ее тело закрытом бирюзовом купальнике и почувствовала на себе его довольный и какой-то по-настоящему заинтересованный мужской взгляд. Достаточно высокая, все еще сохранившая стройность и подтянутость, она в свои 58 лет прекрасно выглядела, и ей никто еще не давал больше 48.

– Твой купальник, как цвет твоих глаз! Голубые глаза и темные волосы – это очень красиво! – услышала Мария его голос.

Солнце, море, пологий песчаный пляж, уходящий в морскую глубину, необыкновенно чистая и прозрачная морская вода! Если ли в этом мире что-то более прекрасное?

– Ты хорошо плаваешь, Мария?

– Не очень…Во всяком случае, я никогда не стремлюсь заплывать далеко.

– Здесь дно песчаное и пологое, глубина наступает постепенно, никаких обрывов, никаких неожиданностей, не бойся. Ты можешь смело искупаться. А я немного поплаваю, но тоже не далеко, буду рядом и, если что, приплыву на помощь. – Они вошли в теплое море.

Вскоре, стоя на берегу под солнечными лучами и обсыхая, он рассказал ей, как они проведут сегодняшний день. Рассказал, что уже через примерно час или полтора солнце станет высоким и жарким, достигнет своей кульминации, и на пляже станет слишком жарко, и в Италии начнется время сиесты. Поэтому они вернутся в отель. Он возьмёт свою машину, оставленную на стоянке отеля «Quisisana», и они поедут путешествовать, спасаться от жары рядом с древними античными памятниками в старом Римини.

Через некоторое время они сели в его небольшую машину с серебристым корпусом – Citroen C3, компактную и удобную, он включил кондиционер. Они ехали по красивым, тихим и незнакомым ей улицам этого прибрежного города, из включенной им магнитолы послышался голос известного итальянского певца Андреа Бочелли, исполнявшего одну из ее любимых песен «Вернись в Сорренто!». Алессандро внимательно взглянул на нее и спросил, знает ли она эту песню, знает ли перевод слов. Мария кивнула и улыбнулась. Она, кажется, была счастлива в этот час.

Через непродолжительное время он поставил машину на паркинге, сказав ей, что они доехали до цели сегодняшнего путешествия – до сердца Римини, которое известно с глубокой древности, и что сейчас выйдут из машины и начнут свой сегодняшний путь. Подойдя к паркомату и оплатив несколько часов паркинга, он добавил, что покажет ей сейчас одно из самых любимых своих мест, о котором говорил вчера.

– Смотри, мы на берегу главной реки Римини – Мареккьи, устье которой находится в Тоскане, достаточно далеко, а здесь она впадает в Адриатическое море. Именно через Мареккью построили некогда Ponte di Tiberio – мост Тиберия, возраст которого сегодня превышает две тысяч лет, и который несомненно стал главной достопримечательностью Римини.

Они остановились на берегу Мареккьи, и ее взгляду открылся фантастический прекрасный вид с замечательным сооружением – древнеримским мостом, возведенным во времена Римской империи. Сложенный из светлого камня, или облицованный светлым камнем, пятиарочный, он казался с берега почти монолитным, поражал древностью, какой-то первозданной мощью и монументальностью, и одновременно простотой, лаконизмом. Ярко освещенный дневным южным солнцем, на фоне синего неба, зеленых пиний, растущих слева от него, мост, казалось, излучал в ответ пространству волны собственного света. Слегка изогнутый, с мощными опорами, боковые стороны которых образовывали сторону очередной полукруглой арки, которые соединяли конструкцию в единую архитектурную композицию. Мост отражался белыми объёмами своих опор в водах Мареккьи, переходя в глубине в рассеивающийся бесконечный свет… в свет, в котором терялось и исчезало темное отражение арочных пролетов.

– Алессандро, этот мост великолепен! Воплощенное в физическом мире совершенство Рима! Античность! Я восхищена всем – этими арками, уходящими в воду, композицией моста, пропорциями, простотой декора – этими слепыми прямоугольными нишами на опорах и простотой декоративной ленты вдоль парапета, и, конечно, цветом камня! Из чего он построен?

– При его строительстве использовали истрийский камень, представляющий собой разновидность водонепроницаемого известняка, который с античных времён использовался в строительстве и в архитектуре побережья Адриатического моря, – начал рассказывать Алессандро. – Этот сорт камня обнаружили когда-то на полуострове Истрия в Адриатическом море и назвали «истрийским». Поскольку этот камень не разрушается под действием морской воды, из него построено большинство зданий Венеции. Строительство Ponte di Tiberio, прости, но это мою любимую постройку могу называть только на итальянском, начали в 14 году нашей эры при правившем тогда императоре Октавиане Августе и закончили спустя семь лет в 21 году при его приемнике императоре Тиберии Цезаре Августе, имя которого дали мосту. Иногда его называют и мостом Августа, а в народе и Чертовым мостом, ну это одна из легенд, – он рассмеялся, – я предпочитаю подтвержденные факты, лишь они нас приближают к истине.

Мария рассмеялась, заметив, что легенды тоже многое добавляют к пониманию истории и рассказывают о тайных верованиях и домыслах, а может быть, о тщательно скрываемой истине.

– Возможно, для женщины ты очень интересно рассуждаешь! Но вернемся к фактической истории, известной и в целом не вызывающей сомнений. «Ponte di Tiberio», кстати, прошу тебя, запомни его название на итальянском языке, это именно название этого древнейшего моста… мы никогда не называем его просто мостом… Это «Ponte di Tiberio»…Так вот, он много всего видел и много пережил за время, прошедшее от его возведения до наших дней. Он серьезно пострадал в VI веке во время сражения готов и византийцев, не одно столетие стоял в руинах, пока его не восстановили в конце XVII века, но вскоре, в 1742 году, во время военного конфликта за Австрийское наследство, когда Испания претендовала на австрийские владения в Италии, мост был снова повреждён, на этот раз испанскими войсками, и его отреставрировали лишь через 40 лет. Между первыми двумя арками моста тогда сделали надпись: «Восстановлен в 1782 году». В годы Второй мировой войны здесь шли жестокие бои, огромное количество артиллерийских ударов и авианалётов американской авиации разрушили большую часть города, который практически опустел. Люди его покинули. Мне об этом рассказывала моя мама, она была тогда в Римини и тоже вынуждена была искать убежища вне города. В 1944 году Римини оказался центром немецкой оборонительной линии «Линии Римини» и Ponte di Tiberio был заминирован немецкими войсками и должен был по приказу быть взорван и уничтожен. Его спасло чудо! Здесь сложная история, но, как видишь, и сегодня он стоит, и по мосту идут машины. Время показало, что древняя римская архитектура обладает такими чертами, как прочность и надёжность, – Алессандро, стоя рядом с Марией, задумчиво смотрел в сторону моста Тиберия.

– Ты не представляешь, но я больше всего люблю античное искусство, Древний Рим, я увлекалась античностью еще в детстве, – он снисходительно улыбнулся. – Да, да, это правда! Не улыбайся снисходительно. В школьные годы я обожала ходить в залы скульптуры Древнего Рима в Эрмитаже, расположенные на первом этаже музея. Всего три зала – Зал Юпитера, Зал Геракла и Зал Древностей Боспора Киммерийского, из которых мне не хотелось уходить. Особенно меня впечатлял Зал Юпитера, облицованный светлым зелёным камнем, вероятно, мрамором, со светом, падающим из высоких окон. И с огромной скульптурой Юпитера. И позднее я много видела римских портретов, но я никогда, до сегодняшнего дня, не видела древнеримских мостов. – Он внимательно слушал ее и улыбался.

– Это прекрасно, что еще в школьные годы ты соприкоснулась с древним искусством, со скульптурой времен Римской империи. Я очень рад этому. А вот этой античной постройке, «Ponte di Tiberio», уже более 2000 лет! И это не древние руины, это исполняющий свои функции городской мост! Невообразимо!!! Можно поверить в мистическую версию, связанную с его строительством!

– Две тысячи лет… – повторила она задумчиво, – это двадцать веков… Да? Я правильно считаю? – он внимательно и заинтересованно слушал ее. – В течение каждого столетия сменяют друг друга примерно четыре – пять поколений, верно? Тогда получается, что этот мост видело 80–100 поколений, сменивших друг друга и навсегда исчезнувших. Сколько людей прошло по этому мосту за время его существования?!

– Да, это невозможно просчитать и даже невозможно представить. Фантастика! Здесь ходили римляне, граждане и рабы, солдаты и патриции, легионеры, его покрытие возможно помнит ноги варваров, сапоги крестоносцев… Через мост проходили монахи, священнослужители, крестьяне, ремесленники, великие ученые умы, высшая знать и сановники, эстеты, гуманисты, авантюристы и уличные бандиты, крались в темной ночи наемные убийцы, вооруженные любимыми в их среде итальянскими кинжалами, – она расхохоталась.

– О, ты любитель и знаток темных историй! Здесь же наверняка происходили любовные свидания, объяснения в любви… Уверена, что юные итальянки назначали здесь свидания влюбленным в них молодым людям в разные столетия. Думаю, это происходит и сегодня.

– Конечно, ты права. Несомненно, многие молодые девушки спешили в разные века сюда на свидания. И через мост столетиями торжественно проходили многие свадебные и траурные процессии. Кстати, здесь прошли похоронные процессии первых жертв Второй мировой войны в 1940 году и знаменитого итальянского режиссера Федерико Феллини в ноябре 1993 года.

– Да, я смотрела почти все фильмы Федерико Феллини. Его «Сладкая жизнь» отчасти сформировала мой взгляд на Италию того периода. Совершенно потрясли «Восемь с половиной» и «Амаркорд».

– «Амаркорд» основан во многом на воспоминаниях режиссёра о собственном детстве и действие фильма происходят в итальянском провинциальном городке 1930-х годов. Это воспоминания о родном Римини, где он родился и провел детство и раннюю юность, а затем был похоронен в семейном склепе. Мне тоже нравится то, что делал Феллини. Ну, а сегодня мы с тобой пройдем через «Ponte di Tiberio».

Они подошли к античному мосту и остановились.

– Протяженность этого сооружения примерно 65 метров, дорожное покрытие новое, а отполированные тысячами людей поверхности парапетов и пешеходных дорожек, помнят долгую историю. Они пошли по мосту. Слева проезжали машины. Он шел следом за ней по пешеходной части моста и внезапно ощутил, что более всего в жизни хочет, чтобы его неожиданно возникшие вчера нежные и теплые чувства к этой женщине стали вечными, чтобы они никогда не заканчивались, чтобы до конца дней его восхищали и согревали. Он ещё не знал, что так и произойдет, или почти так.

– Мария, остановись, постоим немного здесь, – она остановилась и улыбаясь, обернулась к нему. В это момент раздался монотонный звук пролетающего на низкой высоте, неподалеку от «Ponte di Tiberio» самолета, нарушившего чудесную сказку и напомнившего им о реальности.

Перейдя мост Тиберия, они вошли в старый город и продолжили свой путь по центральному проспекту, Дороге Августа или, как назвал её Алессандро на итальянском, – Corso d'Augusto, соединяющей мост Тиберия и арку Августа, к которой они направлялись. На улице, по которой они шли, встречалось много интересных старинных зданий, церквей, разнообразных красивых магазинов, продающих модную одежду и обувь, сувенирных лавок, повсюду виднелись вывески ресторанов и кафе, гуляющие и увлеченные шопингом туристы. Дорога Августа пересекала многочисленные узкие улочки, расположенные перпендикулярно по отношению к ней, которые передавали неповторимый итальянский колорит небольшого старинного приморского города. Мария с интересом всё рассматривала.

– Сейчас нам пора немного отдохнуть, время итальянской сиесты, время неторопливого, спокойного и достаточно длительного отдыха. Мария, мы зайдем в кафе и что-нибудь вкусное съедим и выпьем.

Пройдя еще немного по центральной улице старого Римини, они вышли на элегантную площадь, по периметру которой возвышались красивые здания, судя по их облику, скорее всего средневековые.

– Это Piazza Cavour, в переводе площадь Кавур – одна из центральных площадей старого Римини и несомненно самая красивая площадь этого города – сказал Алессандро. – Площадь вымощена камнем, предназначена исключительно для пешеходных прогулок, проезд любым машинам здесь запрещен, за исключением такси и автомобилей экстренных служб. Здесь есть неплохие кафе. Пройдем, вероятно, в кафе с террасой? Да? Не хочется заходить в помещение в такой теплый и чудесный день.

Они подошли к открытой на площади ресторанной террасе и сели за столик, один из многих, установленный под светлыми тентами. Она восхищенно смотрела на элегантную площадь Кавур, насыщенную величественными архитектурными и историческими памятниками. В этот час здесь, как и на Дороге Августа, было шумно, повсюду виднелись люди, туристы или местные жители, он не торопясь входили и выходили в двери кафе и ресторанов, уютно устраивались на их открытых террасах, гуляли по площади, как и она, рассматривали здания и памятники, сидели, отдыхая на лестницах дворцов, выстроенных по периметру площади. Официант тем временем положил на их столик два меню. Она почувствовала, что действительно голодна. И перелистывая листы с перечнем предлагаемых блюд, размышляла, что лучше выбрать. Тем временем к ним снова подошел тот же молодой официант и Алессандро, не советуясь с ней, сделал заказ.

– Увидишь, все будет вкусно и тебе понравится, – заметил он в ответ на её несколько удивлённый взгляд. Красивейшая площадь старого города, тебе нравится?

– Да, очень красивая. Расскажи мне о ней, пожалуйста, поподробнее. Мне всё здесь очень нравится и всё очень интересно!

– Площадь Кавур – это центральная площадь старого города, очень древняя, она возникла еще в период Римской империи. Позднее, в Средние века она стала центром города. Тогда ее именовали площадью Фонтана и Муниципальной площадью, поскольку на ней находились фонтан и основные органы власти муниципалитета. Кстати, название весьма характерное, для многих итальянских городов. Муниципальная площадь, по-итальянски это звучит как Piazza municipale, – прости, названия итальянские должны произноситься именно на итальянском языке. Но название площади можешь не запоминать на итальянском, – они одновременно рассмеялись.

– Согласна, итальянские названия очень красивы и выразительны, только не проси меня их все запоминать. Я запомню лишь «Ponte di Tiberio», хорошо? Договорились? Ну, может быть, еще несколько…

– Договорились… Ну, а сейчас, посмотри на окружающие площадь постройки разных веков и стилей. Площадью Кавур она стала именоваться в 1862 году, её переименовали в честь государственного деятеля, одного из основателей объединенной Италии графа Камилло Бензо ди Кавура, скончавшегося за год до этого.

В этот момент к ним вновь подошел официант, принеся две высокие стеклянные бутылки заказанной им минеральной воды и высокие стеклянные стаканы, начал наливать в них холодную воду.

– Это твоя любимая вода, Алессандро? Мы вчера ее пили за ужином.

– Видишь ли, я действительно приверженец этой воды. Минеральная вода «San Benedetto Naturale» или «Сан Бенедетто» – это природная вода, которую производит итальянская компания. Её добывают из источника Бенедикта возле городка Скорце в регионе Венеции. Духовным покровителем этого источника считается Святой Бенедикт.

В состав этой воды входят полезные минералы и микроэлементы, такие как кальций, магний, калий и натрий. В моем возрасте люди становятся осторожнее, разнообразию предпочитают проверенность и надежность, выбирают чаще что-то одно, что приносит удовольствие и не может навредить, и на этом останавливаются, – он чуть виновато улыбнулся. – Прости, что я все решил за тебя. Возможно, тебе это не понравилось. Но я за рулем, поэтому сейчас мы вынуждены отказаться даже от дегустации итальянских вин. Думаю, и в России езда на автомобиле и употребление алкогольных напитков не совместимы и не приветствуются. Вероятно, тебе хочется попробовать и выпить что-то другое? Что заказать? Вероятно, мы сейчас закажем для тебя вино, – он вопросительно взглянул на неё.

– О, ты не так меня понял. Меня все устраивает и мне вчера очень понравилась «San Benedetto Naturale». Единственно, думаю, мне захочется вскоре выпить кофе, этот напиток я предпочитаю после еды.

– Прекрасно, Мария. Я тоже. А сейчас посмотри внимательно на здание справа от тебя. – Она посмотрела направо. – Мне очень хочется рассказать об Италии тебе как можно больше, – он дотронулся до её руки, расслабленно лежащей на столике, и которую она не отняла, слушая, что он продолжает говорить. Надеюсь, я тебя не утомляю? Просто я очень увлекаюсь историей Италии и региона Эмилии-Романья, где мы сейчас находимся и где я родился и прожил всю жизнь, где всё очень люблю. – Она понимающе улыбнулась.

– Смотри, вот это, наиболее высокое здание с зубцами – Palazzo dell’Arengo – палаццо дель Аренго, выстроенное еще в самом начале XIII века, во времена, когда мэром Римини был некто Модио де Карбонезе, человек очень упрямый, резкий, нетерпеливый, энергичный. Название возможно перевести, как «Дворец Средневекового Собрания». Его высокие раздвоенные зубцы, идущие по периметру верха палаццо, служили для защиты от возможных врагов. С правой стороны здания есть высокая лестница и пристроенная сбоку квадратная башня-колокольня, которая некогда служила местом содержания плохих людей под стражей. В палаццо сразу же после постройки расположились городские власти. В нем же находилась резиденция мэра, вершилось правосудие. В средние века дворец был местом заседаний Совета народа Римини, в который входили в те далекие времена представители всех сословий, кроме аристократии и духовенства. Думаю, что это главная средневековая достопримечательность площади, а может быть, и города Римини.

Мария рассматривала находящееся на площади здание, о котором ей в эти минуты рассказывал Алессандро. Выстроенное в романо-готическом стиле, оно поражало архитектурным образом фасада, завораживало неприступностью, напоминало средневековую фортецию. Вероятно, окажись она здесь одна, то не осмелилась бы войти в это здание. На первом этаже Палаццо-дель-Аренго располагалась лоджия с шестью стрельчатыми арками, опирающимися на массивные колонны. Используемый архитектурный элемент стрельчатой готической арки затем, изменяясь согласно фантазии и расчету архитектора в размере, толщине опор, рисунке и ритме возникал в окнах второго этажа, деля каждое окно на пять частей, визуально объединенных в верхней части одной большой слепой аркой. Подобное сложное окно представляло собой очень редкий тип окна – мало кому известную средневековую пентафору, встречающуюся изредка в готической архитектуре и напоминающую венецианские окна. Марии, внимательно смотрящей на это древнюю внушительную постройку, казалось, что она ощущает какое-то скрытое звучание – своеобразную музыку арок, развивающуюся и восходящую от нижних монументальных и мощных басов к высоким нотам, создающим ажурность и изящество. И чувствовалось присутствие многих неведомых тайн, скрываемых за стенами этого величественного здания с арками внизу и странными сложными окнами, из которых несомненно был хорошо виден возможным наблюдателям прилегающий город и площадь.

– Внутри этого палаццо находится картинная галерея, несколько фресок времен эпохи Возрождения, большой зал собраний, который справедливо называют иногда «оплотом демократии», поскольку народ города принимал там решения путем голосования, – продолжал тем временем рассказывать ей Алессандро. – Здание неоднократно перестраивалось, но в 1925 году ему был возвращен его первоначальный исторический средневековый вид.

Незаметно тем временем снова появился официант, высокий и красивый, положил перед ними столовые приборы, затем принес заказанную Алессандро еду, поданную на двух деревянных досках овальной формы, каждая из которых имела одну ручку. На каждой доске лежали по две, свернутые пополам, тонкие лепёшки, наполненные какими-то вкусными и ароматными продуктами, названия которых она не представляла и которые никогда раньше скорее всего не пробовала. Также на досках, исполняющих роль тарелок, стояли маленькие белоснежные соусники с длинными и чуть выгнутыми носиками, наполненные густым томатным соусом.

– Не знаешь, что это за еду нам принесли? Это моя любимая и чудесная, безумно вкусная «Piadina romagnola» – «Пьядина романьола», по сути это традиционная итальянская лепёшка, которая происходит из региона Эмилия-Романья. Обычно большинство людей ее ест, запивая одним из красных вин Sangiovese – санджовезе, но ненавидимая тобой вода «San Benedetto Naturale» тоже не способна испортить ее достоинств. Поверь мне, это так!

– А ты злопамятный, злой и обидчивый, тебе, я полагаю, многие женщины об этом говорили… Признайся… – Мария расхохоталась, и Алессандро весело продолжал.

– Одна из принесенных нам лепешек, лежащих на твоей доске и на моей, наполнена Страккино, – он заметил ее недоумевающий взгляд и пояснил: – Страккино – это итальянский мягкий сыр из коровьего молока, который производят на севере Италии, в Ломбардии. Сыр сказочный, он необычайно мягкий, кремо-образный, на вкус с лёгкой кислинкой, немного терпкий и всегда очень нежный. Поверх него положена рукола. А вторая пьядина, что слева от твоей правой руки, наполнена сыровяленой ветчиной, моцареллой, и поверх – снова зелёные листочки руколы. Ну, ты, вероятно уже поняла, что я испытываю особое пристрастие к традиционным блюдам Эмилии-Романьи и к руколе с ее легкой горчинкой.