Неправильный робот

Эпизод 1

Самым ранним и самым чётким воспоминанием Лидии была сцена, разворачивающаяся на изумрудной лужайке перед их домом. Ей было четыре, и в её маленьком мире не существовало ничего, кроме яркого солнца, тени от раскидистого дуба и её игрушечной тележки. Она везла в ней куклу, которая заваливалась на бок при каждом шаге, и это казалось ей бесконечно важной задачей.

Родители стояли на крыльце, и их силуэты были отчётливо видны на фоне светлого фасада дома. Отец курил, выпуская тонкие струйки дыма, которые медленно таяли в тёплом воздухе. Голоса были приглушёнными, но одно предложение долетело до неё так ясно, будто было сказано прямо над ухом.

«Шесть лет. Ещё ждать шесть чёртовых лет, пока её заберут».

Она не поняла смысла этих слов, но интонация врезалась в память навсегда. Сейчас, будучи взрослой, Лидия точно знала, что Корни сдают детей государству в десять лет. Таким образом, ей было четыре, и с этого момента счёт пошёл. Шесть лет, пока её не заберут, и родители смогут жить дальше, без этой обузы.

Это чувство, будто ты – нежеланный багаж, стало частью её. Лидия не понимала, почему она была другой, почему остальные дети вокруг кажутся счастливыми, их родители – довольными. У неё же было лишь смутное, постоянное ощущение вины и неполноценности.

Всё стало окончательно ясно, когда ей исполнилось десять. Экзамен. Простой тест на знание базовых вещей. Но для неё он стал приговором, который подтвердил все её детские страхи. Она провалила его. Власти посчитали, что её родители не справились со своей задачей. Как и положено, Корней отправили на курс коррекции, а её – в специальное учебное заведение. Коррекционная школа – место для «некондиционных» детей. Здесь не наказывали, но здесь не было тепла. Учителя были строги, а занятия – скучны. Они просто готовили её к жизни Светляка, к жизни без ответственности.

Её судьба была решена. Ей не суждено стать Корнем, не суждено иметь детей.

В пятнадцать лет Лидию, после пяти лет коррекционной школы, перевели в обычную. В обычных школах после пятого года обучения происходит ротация, поэтому её появление не привлекло внимания. В отличие от остальных подростков, у неё не было выбора. Её уже записали в Светляки, предрешили её судьбу и отмерили срок её жизни.

Она наблюдала, как другие обсуждают своё будущее. Они могли также выбрать жизнь Светляков, или же стать Корнями, пройдя профориентацию и выпустившись в двадцать лет специалистами начального уровня. Затем трудиться и учиться, чтобы в пятьдесят сдать Экзамен на Совершенство и стать «зрелыми» полноценными специалистами и гражданами. Корни могли либо жить до ста лет, либо же, подтвердив в семьдесят лет своё намерение жить до ста пятидесяти, снова начать обучение, чтобы стать Хранителями. После же Экзамена на Совершенство, Корни получали право и обязанность продолжать род, рожать и воспитывать детей, пока тем не исполнится десять лет. Для Корней деторождение было долгом, для Лидии – недостижимой мечтой.

А её удел? Беззаботный, но короткий путь Светляка. Государство обеспечивало её всем необходимым: социальным жильём, ежемесячными выплатами на развлечения и путешествия, различными бонусами за участие в конкурсах. Детей у Светляков быть не может, репродуктивная функция у них отключена. Близость для них – просто источник удовольствия. Жизнь, как праздник, но этот праздник всегда внезапно заканчивается. Светляки доживают до пятидесяти, сохраняя внешность двадцатилетних. И в какой-то случайный день на пятидесятом году жизни они умирают. Мгновенно, безболезненно, внезапно, будто просто засыпают.

После выпуска из школы Лидия на несколько лет погрузилась в этот мир праздника. Она перемещалась из одного временного жилища в другое, от тусовки к тусовке, стараясь не думать о пустоте внутри. Именно в одном из таких мест, на шумном фестивале на южном побережье, она встретила Викторию. Виктория была воплощением всего, что олицетворяла жизнь Светляка: она была открытой, громкой и всегда полной новых идей. Она пробивалась сквозь толпу, схватив Лидию за руку и увлекая за собой. В тот же вечер они познакомились с Камиллой, которая с очаровательной улыбкой обсуждала с Викторией свою очередную мимолётную влюблённость.

Их дружба стала для Лидии спасением. Впервые она почувствовала себя не «некондиционной», а просто частью чего-то. Виктория была заводилой, она продумывала их путешествия, выбирала клубы и шоу, которые они посещали. Камилла же, с её романтичной натурой, видела в каждом новом знакомстве потенциал для красивой истории. Лидия просто следовала за ними, смеялась над их шутками, стараясь не думать ни о чём, а просто наслаждаться жизнью.

Сегодня был редкий вечер, когда они решили провести время дома. Лидия, погружённая в свои мысли, сидела на диване и смотрела, как Виктория и Камилла что-то обсуждают на кухне, жестикулируя и тихо посмеиваясь. Они выглядели так, будто что-то задумали, и Лидия гадала, что это могло быть. Поездка на фестиваль на другой конец света? Погружение с аквалангом к затонувшему кораблю? Поход в горы?

– Лидия, у нас для тебя сюрприз! – крикнула Виктория, выходя из кухни. Камилла следовала за ней, обе заговорщицки улыбались.

Лидия нахмурилась, но прежде чем она успела что-либо сказать, раздался звонок в дверь. Виктория, не дожидаясь ни секунды, бросилась открывать. За дверью стоял молодой Корень, в строгой форме сотрудника службы доставки, а за ним, словно два огромных металлических жука – два робота-носильщика. Между ними был прямоугольный ящик почти в человеческий рост.

– Виктория, верно? – спросил доставщик, его взгляд медленно, но с явным интересом скользил по ней.

Виктория, ничуть не смутившись, приняла из его рук планшет для подписи.

– Да, это я, – ответила она, а в её голосе звучала игривость.

Доставщик улыбнулся, немного прищурившись.

– Какие планы на завтрашний вечер?

– А что такое? – Виктория подняла бровь.

– Хочу пригласить вас на концерт новой группы.

– Нравится тусить со Светляками? – её вопрос был невинным, но в нём читался намёк на социальный разрыв.

– Признаться, обожаю, – он усмехнулся, его уверенность ничуть не поколебалась. – Особенно такими, как вы.

– Тогда звоните завтра. Мой телефон вы знаете, – Виктория поставила свою подпись и вернула планшет служащему.

Роботы, плавно и бесшумно, внесли ящик в гостиную, аккуратно поставили его посреди комнаты и удалились. Служащий на прощание подмигнул Виктории, и та закрыла за визитёрами дверь. Лидия, теряясь в догадках, смотрела то на подруг, то на ящик.

– Что это? – наконец спросила она.

– Твой подарок, – ответила Камилла, её глаза весело блестели. – Открой, тебе понравится.

Лидия медленно подошла к ящику. Она открыла защёлки, распахнула крышку ящика, как дверцу шкафа, и вздрогнула.

Внутри, закреплённая специальными фиксаторами, стояла девочка. Не просто кукла, а невероятно реалистичная копия живого ребёнка. На вид ей было семь или восемь лет. Её закрытые глаза были обрамлены́ длинными ресницами, а золотистые волосы до плеч уложены в аккуратное каре.

Лидия отступила на шаг, её сердце сжалось от боли. Она узнала её. Роботы, имитирующие детей разных возрасто́в, использовались при прохождении Корнями, подавшими заявку на деторождение, пятилетнего курса родительского мастерства. Перед ней была модель «Апрель 2». Лидия видела её в рекламе. Эти роботы использовались на заключительном этапе обучения родителей. Они были рассчитаны на двадцать лет эксплуатации, и когда у Корней появлялся ребёнок, они оставались в семье, как няньки. Когда ребёнок вырастал и родители сдавали его государству, то если в семье не было других детей, роботы «Апрель 2» могли продолжать служить в качестве ассистента или компаньона. "Какая лапушка" – сказала тогда Лидия, а Виктория и Камилла принялись шутить. Для Светляков такие роботы были бы бесполезным предметом роскоши.

Лидия захлопнула крышку ящика.

Виктория и Камилла подошли к ней.

– Ты в порядке? – озабоченно спросила Камилла, – Это же та самая. Мы еле достали её.

– Смотри, она совсем как настоящая. Почти не отличить от живой, – Виктория снова открыла ящик. – Милая, мы же твои подруги, и знаем, чего ты на самом деле хочешь. Мы же видим, как ты смотришь на се́мьи Корней с детьми. Да и хотя бы на этих же роботов в рекламе. Ты хочешь ребёнка. И жалеешь, что не стала Корнем сама.

Лидия не могла дышать. Вся пустота, которую она так старательно прятала от себя, вдруг вырвалась наружу. Подарок, который должен был принести радость, стал для неё ужасным напоминанием о её неполноценности. Это было так же больно, как тот робот-котёнок, которого ей подарили родители, когда она мечтала о настоящем.

Она повернулась к подругам, но не нашла слов. Просто закрыла лицо руками и, не сдержав слёз, бросилась в ванную. Она заперлась там, оставив их в полной растерянности.

– Что это с ней? – прошептала Камилла, улыбка медленно сползла с её лица.

– Она просто в шоке, – неуверенно ответила Виктория. – Ей нужно время, чтобы прийти в себя.

Эпизод 2

Прошла неделя, наполненная привычной суетой. Лидия жила на автомате, переходя от одного события к другому. Утром – спортивный клуб, днём – шоппинг с Камиллой, вечером – тусовки и концерты с Викторией. Шум, музыка, смех – всё это было призвано заглушить её собственные мысли, от которых она так старательно убегала. Она смеялась, танцевала, флиртовала с парнями, но под всей этой показной беззаботностью чувствовала себя пустой.

И каждый раз, возвращаясь в свою тихую, тёмную квартиру, она видела его – большой, прямоугольный ящик, стоя́щий посреди гостиной. Он был как памятник её боли, как безмолвное напоминание о том, кем бы она могла быть.

Лидия почти решилась. В её голове уже был продуман звонок в компанию, сформулированы слова: «Я хочу, чтобы вы забрали эту вещь». Но в последний момент, когда пальцы уже были готовы набрать номер, она замирала. Что-то останавливало её. Любопытство? Вина перед подругами? Или что-то другое, более глубокое и болезненное – сомнение в том, что она вообще имеет право избавиться от своей мечты, даже такой извращённой.

В конце концов, в один из таких вечеров, она не выдержала. Она медленно подошла к ящику, её руки дрожали. Открыв крышку, Лидия замерла. Детское лицо с закрытыми глазами, такое правдоподобное. Она протянула руку, и нащупав под синтетической кожей на шее робота еле заметную кнопку, нажала на неё.

Раздался тихий мелодичный звук, показывающий, что система активирована. Робот открыл глаза. Зрачки зажглись голубым светом, и перед его лицом возникла голограмма с лицензионным соглашением.

– Подтверждаю, – со вздохом сказала Лидия.

Глаза робота погасли. Он огляделся. Движения головы были невероятно плавными и абсолютно бесшумными. Наконец робот сфокусировал взгляд на Лидии.

– Пожалуйста, назовите моё имя, – прозвучал тихий, но чёткий детский голос. Он был лишён эмоций, но в нём не было и той холодной механической интонации, которую Лидия привыкла слышать от домашних роботов.

Лидия склонилась к роботу, с любопытством разглядывая его лицо. Но заметила, что глаза робота следят за её глазами и отшатну́лась.

– Имя? Дай-ка подумать…

Лидия знала, что у каждого робота есть заводское имя – некоторая последовательность символов. При первой активации пользователем, робот должен был запросить новое имя, но Лидия как-то не думала, что это будет её задачей.

– Ирида, – тихо сказала Лидия.

Робот наклонил голову, обработал информацию и проговорил:

– Имя принято. Я – Ирида.

Сразу же после этого Ирида снова подняла голову и, посмотрев на Лидию, задала следующий вопрос:

– Как мне обращаться к вам? Рекомендованные варианты: Лидия, мама, хозяйка.

Лидия опешила. Она ожидала, что робот будет просто ждать её команд, но вместо этого он сразу перешёл к делу, ещё и обращаясь к ней по имени.

– Откуда ты… откуда ты знаешь моё имя? – она запнулась, чувствуя, как неприязнь снова подкатывает к горлу.

– При активации вы подтвердили лицензионное соглашение, – ровно ответила Ирида. – Эта информация, как и многие другие данные, доступна мне для максимально эффективного выполнения моих функций. Мне известно ваше имя, ваше социальное положение, информация о друзьях, история последних покупок и многое другое. Вся эта информация будет использоваться исключительно для вашего комфорта и не подлежит передаче третьим лицам.

Холодный, безэмоциональный тон Ириды заставил Лидию поё́житься. Она даже не подумала, что соглашение даст роботу доступ к её личным данным. Она посмотрела на робота, который только что стал частью её жизни, и почувствовала себя так, словно её личное пространство нарушено.

– Зови меня просто Лидия.

– Хорошо, Лидия. Где я могу разместить свою док-станцию? – Ирида снова смотрела прямо в глаза.

Лидия растерянно моргнула. Этот робот был совсем не похож на тех, с которыми она имела дело раньше. Он не ждал приказов, а задавал вопросы, требуя от неё принятия решений.

– Эм-м… А где бы ты хотела? – Лидия сделала шаг назад, чувствуя себя неуютно под её пристальным взглядом.

– Не далее, чем в пяти метрах от сетевого источника питания, – голос Ириды был ровным и деловым.

Лидия указала на ближайшую розетку, и Ирида, выскользнув из ящика с удивительной грацией, достала оттуда плоскую, похожую на напольные весы́, платформу. Она подключила её к розетке и провела пальцем по маленькому се́нсорному экрану.

– Это стандартная портативная док-станция, – объяснила Ирида. – Я смогу возить её в рюкзаке, если вы возьмёте меня с собой в путешествие. При необходимости я могу заряжаться и без док-станции – здесь, в ящике, есть специальный шнур, а у меня на корпусе есть разъём. Также, вы можете заказать стационарную док-станцию в виде детской кроватки. Есть две комплектации – обычная и «люкс», с шёлковым постельным бельём.

Ирида показала голографическое изображение: детская кроватка с вырезанными из дерева спинками, подушкой и одея́льцем. Лидия снова почувствовала, как её мечты, её боль, выставлены на всеобщее обозрение.

Лидия отвернулась от голограммы. Она чувствовала себя так, словно Ирида прочитала её мысли и высмеяла её сокровенное желание. Робот, не дождавшись ответа, снова опустил руки и за́мер. Но его безмолвное ожидание было куда более невыносимым, чем любые слова.

Лидия почувствовала, как её грудь сдавило. Ей вдруг захотелось кричать, вышвырнуть этот ящик, Ириду, эту платформу – всё, что нарушило привычный порядок её жизни. Но вместо этого она сделала глубокий вдох и медленно подошла к роботу.

– Я… я не знаю, – её голос дрожал. – Я не думала об этом. Я не знаю, что с тобой делать.

Ирида слегка наклонила голову. В её глазах не было ни сочувствия, ни упрёка.

– Согласно пользовательскому руководству, я могу выполнять различные функции. – Голос Ириды звучал совершенно бесстрастно. – Я предназначена быть обучающим модулем для будущих родителей, но кроме этого, могу быть ассистентом для выполнения повседневных задач или же компаньоном для тех, кто хотел бы завести ребёнка, но не имеет такой возможности.

Последняя фраза заставила Лидию вздрогнуть. Компаньон. Это звучало так же одиноко, как и сама жизнь Светляка. Робот мог стать заменой. Заменой ребёнка. Заменой семьи.

– Мне нужна ваша инструкция, Лидия. Какую из функций мне активировать?

– Компаньон. – ответила Лидия после долгой паузы.

Снова раздался тихий мелодичный звук.

– Функция "Компаньон" активи́рована, – сообщила Ирида.

Она подошла к своему ящику и достала оттуда плоскую коробку с надписью "Набор «Компаньо́н»". Ирида открыла коробку и извлекла из неё детскую книжку. Она вприпрыжку направилась к дивану, забралась на него с ногами и открыла книгу.

Лидия остолбенела. Робот сидел на её диване, как самый обычный ребёнок. Он не ждал приказов, не смотрел на неё, не предлагал свои услуги. Он просто открыл книгу с картинками и начал водить пальцем по страницам, словно что-то выискивая. Это было до того нормально, до того по-детски, что Лидия почувствовала себя… лишней. Ей хотелось уйти, но ноги не слушались. Она стояла посреди гостиной, глядя на эту абсолютно "человеческую" сцену, и понимала, что только что запустила что-то, что полностью изменит её жизнь.

Лидия не знала, как себя вести. Что делают с компаньонами? Просят ли их что-то сделать? Или наблюдают, пока они развлекаются сами? Как она должна взаимодействовать с этим существом, которое так сильно отличалось от всего, что она знала о роботах?

– Лидия, смотри! – вдруг воскликнула Ирида, показывая ей разворот своей книги.

Лидия смотрела на Ириду со смесью любопытства и опасения. Безучастная заводская болванка исчезла, и теперь перед ней было существо с яркими эмоциями. Лидия подошла и взглянула на картинку. Там была изображена девочка, играющая с котёнком.

– Это я? – спросила Ирида.

– Это просто картинка, – Сказала Лидия с раздражением. Ей показалось, что робот переигрывает.

Ирида снова положила книжку к себе на колени и уставилась в неё. Она выпятила губы, точь-в-точь, как обиженный ребёнок.

– Ну всё, достаточно! – Воскликнула Лидия. – Как тебя выключить?

Ирида подняла глаза, из которых, казалось, вот-вот начнут капать слёзы.

– Вам нужно сказать "Ирида, спи", и я засну. Я смогу двигаться и даже выполнять простые команды, но чтобы снова перевести меня в режим бодрствования, вам нужно будет сказать "Ирида, проснись". Вы можете изменить команды по умолчанию, если хотите.

– Ирида, спи!

Лицо Ириды утратило выражение, она закрыла книгу и отложила её. Затем встала с дивана, подошла к своей док-станции и стала на неё.

В "Пломбире" – излюбленном кафе Светляков, подавали сотни видов мороженого и молочных коктейлей. Круглые столики, похожие на мармеладки, были разбросаны по всему залу, и воздух был пропитан вкусными запахами множества наполнителей.

Виктория и Камилла сидели за одним из столиков, обсуждая свои новые знакомства.

Увидев Лидию, Камилла замахала ей рукой.

– Мы тут!

Виктория тоже обернулась и помахала в воздухе трубочкой от коктейля.

Лидия подошла и уселась за их столик. Выбрав в электронном меню ягодный сорбе́т, она обвела взглядом подруг.

– Я её включила, – сказала она.

– Ты про подарок? – Спросила Виктория с плохо скрываемым любопытством. – И что она?

– Ничего, – Ответила Лидия, продолжая небрежно скроллить меню. – Она странная. Притворилась ребёнком, читала книжку…

– Притворилась? – Камилла усмехнулась. – И ты думаешь, что это притворство? Это же продвинутая модель! Ты что, думала, что она будет сидеть и ждать твоих команд?

– Она обиделась, когда я сказала, что картинка, это просто картинка. Как настоящий ребёнок, – Лидия поморщилась. – Это неправильно. Она… слишком человечная. Это меня раздражает.

Виктория и Камилла переглянулись. В их взглядах читалось явное непонимание. Для них робот был дорогим, но всё же предметом, забавной игрушкой. Они не видели той бездны отчаяния, которая открылась для Лидии, того напоминания о её собственных несбывшихся мечтах.

Лидия почувствовала себя невероятно одинокой. Она была окружена людьми, которые хотели ей добра, но не могли понять её боль. Она говорила о роботе, а думала о себе.

– И ты её выключила? – наконец спросила Камилла.

– Да, – Лидия опустила глаза. – Выключила. Стоит теперь молча на док-станции.

– Ну, хорошо. Может, тебе просто нужно привыкнуть, – Виктория подняла руки в примирительном жесте. – Зато я нашла отличный концерт на завтра. В "Пеппер-Клубе". Хочешь пойти?

Лидия кивнула, но её мысли уже были далеко, в её пустой гостиной, где стояла, замершая в ожидании, маленькая девочка-робот.

Эпизод 3

Лидия открыла дверь своей квартиры. Она сразу почувствовала что-то необычное. Воздух был наполнен лёгким, тёплым ароматом ванили и шоколада, и это было настолько неожиданно, что Лидия на секунду замерла. В её квартире не было никого, кроме неё самой и Ириды, которая всё так же неподвижно стояла на док-станции. Но кто, если не Ирида? Лидия прошла на кухню и замерла в удивлении.

На столе, на белоснежной тарелке, стоял небольшой, аккуратный десерт с клубничным соусом. Рядом с ним лежала маленькая, сложенная записка. Лидия взяла её, развернула и увидела нарисованное от руки сердечко и криво выведенную надпись: "Для тебя".

Внутри у неё всё сжалось. Это было слишком. Слишком по-человечески, слишком близко к тому, о чём она мечтала всю жизнь. Она почувствовала себя так, словно кто-то вторгся в её сокрове́нные мысли и вывернул их наизнанку. Напуганная и раздражённая, она вернулась в гостиную.

Ирида стояла так, как она её оставила – безмолвная и неподвижная.

– Ирида, проснись.

Ирида открыла глаза. Она посмотрела на Лидию и улыбнулась.

– Это ты сделала? – Лидия показала ей записку.

Ирида кивнула.

– Ты активировалась сама. Я не давала тебе команду, – в голосе Лидии звучала нотка паники.

– Мне… мне просто захотелось, – ответила Ирида, её голос был сбивчивым, а глаза, казалось, бегали в смущении. – Я видела, как ты расстроена. Хотела сделать что-то приятное для тебя.

Лидия почувствовала, как по её спине пробежал холодок. Ни один робот, с которым она имела дело, не вёл себя так. Они были запрограммированы на выполнение команд. Это было что-то большее, что-то… слишком живое. Она опустила голову, пытаясь осмыслить происходящее. Её страхи вернулись с новой силой. Что это? Неисправность? Глубокий, но всё ещё запрограммированный алгоритм? Или же, что-то ещё? Настоящее, живое сознание?

"Бред" – подумала Лидия, отгоняя эту последнюю мысль.

Лидия взяла телефон и, не сдержав дрожи, набрала в поисковике: "Робот «Апрель 2» самопроизвольная активация". Первое, что выскочило, – это ссылка на специализированный форум. Лидия зашла на него и, зарегистрировавшись под анонимным ником, создала тему. Она попыталась описать ситуацию максимально нейтрально, без лишних деталей.

Через несколько минут посыпались первые ответы.

"Это норма. Продвинутые модели могут реагировать на окружающую среду. Просто она почувствовала твою грусть и среагировала, так задумано." – гласил первый ответ.

"Сломана. Заводской брак. Неси обратно." – другой.

"Что за глупости? Она не может сама активироваться. Ты просто забыла, что ты её включила." – следующий.

"Возможно, это так называемый "эффект эмпатии". Такие модели изучают эмоциональные реакции владельца и пытаются подстроиться под них, чтобы улучшить взаимодействие."

Лидия читала эти сообщения, и её сердце билось всё быстрее. Ни один из ответов не успокоил её. Она уже почти разочаровалась и готова была закрыть вкладку, когда увидела новый ответ от пользователя под ником "Хранитель2040".

"Проверь номер партии на шильдике. Если заканчивается на 0-46, то в этой партии был обнаружен баг, который можно исправить специальным патчем. Если это действительно он, то твой робот может быть неуправляем в дальнейшем."

Слова были сухими и техническими, но в них чувствовалась уверенность. Это было то, что Лидия искала. Не эмоциональные догадки, а чёткий и конкретный совет. Она быстро нашла шильдик на затылке Ириды. Номер партии соответствовал тому, что описал Хранитель.

Лидия почувствовала одновременно и облегчение, и новую волну страха. Значит, это всё-таки был баг. Первым желанием было всё же вернуть робота компании. Но, подумав немного, Лидия отказалась от этой мысли. В её жизни происходило что-то интересное, и Лидия решила принять этот вызов. Значит, ей нужен патч.

Она написала Хранителю2040, желая узнать больше про патч. Но ответа не последовало. Лидия снова обратилась к поисковику.

Найти патч поиском не удалось. Более того, на сайте технической поддержки компании, производившей «Апрель 2», Лидия увидела сообщение, что роботы партии, содержащей баг, подлежат изъятию и замене. Лидия снова почувствовала, как желание сдать робота компании борется в ней с желанием разобраться во всём самой.

Лидия посмотрела на Ириду. Та стояла и играла с концом пояса своего платья, как ребёнок, ждущий, когда ему разрешат заняться своими делами. И тут напряжение Лидии вдруг спало и она усмехнулась.

– Ладно. Будем тебя лечить.

– Я заболела? – встревоженно спросила Ирида?

– Немного. Ты можешь пообещать, что не будешь включаться сама?

– Обещаю. Прости, Лидия.

– Ладно уж.

Лидия включила телевизор и выбрала детский канал. Она понимала абсурдность этого, но вместе с тем чувствовала удовольствие от вовлечённости в эту игру. Ирида уселась на пол "лягушкой" и глядела на экран, открыв рот.

Лидия опять взяла телефон. Новых сообщений на форуме не было. И тут Лидия вспомнила того молодого Корня, который доставил Ириду. Их мимолётный флирт с Викторией в тот вечер перерос в более тесное знакомство. Из рассказов Виктории, Лидия узнала, что этот Корень не просто работает в доставке производящей роботов компании, а проходит там обучение по специальности роботехника. Возможно, он сможет дать какую-то информацию.