Призрак. Погоня за прошлым

Глава 6

– Отлично. Для отмены протокола требуется ручная перезагрузка трёх вспомогательных генераторов, – почему-то прочитала Кира, будто этот Вазар решил взять небольшую словесную паузу, но при этом информацию всё же выдал. – Они расположены в синем, красном и жёлтом секторах. Он отметил их на схеме.

На главном экране тут же возникла трёхмерная карта корабля. Три яркие точки замигали в разных его концах, словно назойливые светлячки.

– Так, слушай сюда, – буркнул Капитан, мигом превратившись из пассажира в командира. Его лицо стало серьёзным, а голос приобрёл стальные нотки. – Разделимся, так дело пойдёт живее. Кира, ты с Гюнтером пойдёте в жёлтый сектор. Судя по схеме, там сплошные железки, как раз ваш профиль. Доктор, вы со мной в красный. А ты, Волков…

Он на секунду замолчал, его взгляд метнулся от меня к экрану, где всё ещё горело чужое-моё имя «ВАЗАР». Капитан тяжело вздохнул, будто принимая непростое решение.

– Ты пойдёшь в синий. Это жилые палубы. По идее, там должно быть безопаснее всего. Всё, разошлись! И держите связь, чтоб я вас всех слышал!

Команда разбежалась, а я остался один посреди разгромленного мостика. Холодный металл, разбитые экраны и тишина, которую нарушало лишь моё собственное дыхание. Я посмотрел на свой виз, куда уже была скинута нужная нам инфа. На нём мигала точка – моя цель. Она находилась на несколько палуб ниже.

Коридоры жилого сектора пострадали меньше, чем технические палубы. Здесь не было таких жутких разрушений, но холод пробирал до костей. Я шёл, и морозный воздух обжигал лёгкие. Мимо проплывали двери кают. На табличках с именами намёрз ледяной узор, скрывая их от меня. А шёпот… он становился всё настойчивее, словно кто-то говорил прямо мне в ухо. Теперь это были не просто звуки, а обрывки фраз.

«…он предал нас…»

«…запер, как крыс в ловушке…»

«…это его вина… всё из-за него…»

Я сжал кулаки так, что заболели костяшки, и почти побежал. Это просто эхо. Цифровые призраки, отпечатки трагедии в памяти корабля. Они не настоящие. Они не могут причинить мне вреда.

Дверь в нужную каюту была приоткрыта и тихо покачивалась. Я толкнул её и вошёл внутрь. Помещение оказалось до жути простым. Ничего лишнего: кровать, заправленная с военной точностью, шкаф, стол. Словно здесь жил не человек, а робот. И всё это было подёрнуто тонкой, как паутина, изморозью. Моё внимание привлекла единственная вещь на столе – маленькая голографическая рамка для фотографий. Она была пуста. Чёрный квадрат, ждущий изображения.

Я протянул руку и провёл пальцем по замёрзшей поверхности, стирая иней. В тот же миг большой монитор на стене ожил, залив каюту мертвенно-бледным светом.

На нём появилось моё лицо. Но не то, к которому я привык в отражении. Это было лицо коммандера Вазара из бортового журнала. Жёсткое, уставшее и полное ярости.

– Огонь! – прохрипел мой собственный голос из динамиков, искажённый помехами. – Запечатать гермоворота! Немедленно!

Изображение сменилось. Теперь я видел картинку с камеры наблюдения в одном из коридоров. По нему бежали люди в имперской форме, их лица были искажены паникой. Они отчаянно барабанили по массивным гермоворотам, которые с тяжёлым скрежетом опускались прямо перед ними, отрезая последний путь к спасению.

– Никто не выйдет отсюда! – снова раздался мой голос, но на этот раз он был ледяным, без капли эмоций. – Миссия превыше всего.

Снова смена кадра. Теперь на экране была та самая женщина. Её лицо было так близко к камере, что я видел каждую деталь. Глаза горели ненавистью.

– Ты пожалеешь об этом! Слышишь меня?! Я найду тебя даже в самой глуши Вселенной!

Монитор погас так же внезапно, как и включился. Я стоял, тяжело дыша, и не мог пошевелиться. В ушах стучал собственный пульс. Это было не просто воспоминание. Это было прямое обвинение.

Я отвернулся от погасшего экрана и выскочил из каюты. Мне срочно нужен был воздух, пусть даже этот, ледяной и наполненный пылью. Я почти бежал по коридору, не разбирая дороги. Шёпот вокруг превратился в оглушительный хор, который бил по ушам со всех сторон.

«Убийца…»

«Ты обрёк нас на смерть…»

«Твоя вина… твоя… твоя…»

Что-то метнулось в углу. Я дёрнул головой – пусто. Просто игра света и тени. Но потом снова. Тёмный сгусток, похожий на человека, застыл в дальнем конце коридора. Я моргнул, и он исчез, будто его и не было.

– Влад, что с тобой? – раздался в ухе взволнованный голос Лиандры. Я совсем забыл про комм-канал. – Твои биометрические показатели просто зашкаливают! Пульс, давление… Твой мозг работает на пределе! Это не просто воспоминания, корабль целенаправленно бьёт по тебе!

Я прислонился спиной к ледяной стене, пытаясь унять дрожь. Голова раскалывалась на части.

– Я… я в порядке, – с трудом выдавил я. – Просто… голова немного кружится.

Рядом со мной на стене вспыхнула маленькая информационная панель. На ней не было видео. Только светящиеся буквы.

ТЫ НЕ В ПОРЯДКЕ. ТЫ СЛОМАН. ТОЧНО ТАК ЖЕ, КАК И Я.

НО ВМЕСТЕ МЫ МОЖЕМ СНОВА СТАТЬ ЦЕЛЫМИ.

ПРОСТО ВСПОМНИ. ВСПОМНИ, КТО ТЫ НА САМОМ ДЕЛЕ. СТАНЬ МНОЙ.

Я смотрел на эти слова, и по спине пробежал холодный пот. Теперь я всё понял. Корабль не просто просил о помощи. Он хотел забрать меня. Моё тело. Мой разум. Он пытался сломать меня, заставить поверить, что я – это он. Стереть личность Влада Волкова, этого ничего не помнящего найденыша, и на его место записать свою – коммандера Вазара.

– Нет… – прошептал я, отшатнувшись от светящейся панели. – Я – это не ты.

ТЫ – ЭТО Я. ТЫ ПРОСТО ЗАБЫЛ, – безжалостно ответил экран. – НО Я ПОМОГУ ТЕБЕ ВСПОМНИТЬ.

И в этот момент боль в моей голове взорвалась. Будто кто-то вбил мне в череп раскалённый гвоздь. Коридор перед глазами поплыл, стены изогнулись, и пол полетел мне навстречу. Меня поглотила тьма.

– Влад! Влад, ответь!

Голос Лиандры, пробивающийся через помехи в моём комме, звучал глухо и отдалённо, словно она кричала с другого конца галактики. Эта тонкая звуковая ниточка была последним, что связывало меня с реальностью, но и она с каждой секундой становилась всё тоньше, растворяясь в оглушительной боли и подступающей темноте.

А потом связь оборвалась, и я остался один.

В то же мгновение по всему кораблю разнёсся оглушительный, скрежещущий вой. Это был не привычный гул двигателей и не тревожный рёв сирен. Так звучали тысячи тонн металла, сдвигаемые с места неведомой силой. Это был звук захлопывающейся мышеловки, и мы оказались внутри.

– Какого чёрта?! – рявкнул в своей рации капитан. Он как раз добрался до красного сектора, и его голос был пропитан привычным раздражением от очередной поломки. – Что опять стряслось?

Ответом ему послужил оглушительный удар, от которого палуба под ногами содрогнулась. Прямо перед ним и Лиандрой, поднимая с пола облачка пыли, с потолка рухнула массивная гермодверь, отрезая им путь к отступлению. Спустя секунду ещё одна с таким же грохотом опустилась в дальнем конце коридора. Они оказались в ловушке, запертые в узком металлическом пенале.

– Кира! Гюнтер! Немедленно доложите обстановку! – прорычал Семён Аркадьевич, с силой молотя кулаком по непробиваемой стали, словно мог пробить её голыми руками.

– Мы тоже заперты! – донёсся из динамика взволнованный, почти срывающийся голос Киры. На фоне её крика слышался тот же противный скрежет металла. – Он отрезал нас друг от друга! Похоже, все гермоворота в жилом секторе активированы!

И тут же наступила тишина.

Не та давящая, мёртвая тишина пустого космоса, что была раньше. Эта была другой. Пустой и звенящей. Исчез низкий, убаюкивающий гул вентиляции. Воздух в коридорах застыл, стал неподвижным и тяжёлым.

– Он отключил жизнеобеспечение, – спокойно констатировала Лиандра. Её голос оставался ровным, но в нём появились ледяные, стальные нотки. Она посмотрела на маленький датчик на своём запястье, словно не веря показаниям. – Подача кислорода полностью прекращена.

– Проклятье! – Капитан ударил по стене ещё раз, но в этом ударе уже не было злости, только бессилие. – Этот цифровой ублюдок… он решил нас просто задушить!

Тем временем в жёлтом секторе, посреди лабиринта из труб и гудящих механизмов, Кира в отчаянии пыталась вскрыть панель управления ближайшей двери своим мультитулом. Искры летели во все стороны, но замок не поддавался.

– Не выходит! – в сердцах крикнула она, отбрасывая бесполезный инструмент. – Он всё намертво заблокировал! Он будто пережёг все цепи!

– Расчётное время до критического падения уровня кислорода: одиннадцать минут, сорок две секунды, – бесстрастно сообщил Гюнтер, стоявший рядом. Его оптический сенсор горел ровным красным светом. – Рекомендую снизить физическую активность и частоту дыхания для повышения шансов на выживание. Это будет более effizient.

– Да спасибо за совет, консервная банка! – огрызнулась Кира, тяжело дыша. – Думай, Кира, думай! Должен же быть другой выход! Аварийный люк! Вентиляция! Хоть что-нибудь!

Началась отчаянная гонка со временем. Гонка с кораблём, который из старого, ворчливого дома превратился в хищника, охотящегося на собственных хозяев.

Капитан, бросив бесполезные попытки связаться с остальными, обнаружил в аварийном шкафчике здоровенный плазменный резак. Инструмент был тяжёлым, громоздким и явно предназначался для грубой резки внешней обшивки, а не для тонкой работы в замкнутом пространстве.

– Отойди, доктор, – прохрипел он. – Сейчас мы сделаем себе новую дверь. Посмотрим, кому это надоест быстрее.

Сноп ослепительно-белого пламени с громким шипением вгрызся в металл. Воздух в узком коридоре мгновенно наполнился едким запахом раскалённой стали. Работа продвигалась мучительно медленно. Каждые несколько секунд капитану приходилось останавливаться, чтобы перевести дух в разреженном, спёртом воздухе. Его лицо из красного стало багровым, а на лбу выступили крупные капли пота.

– Семён Аркадьевич, не торопитесь так, – спокойно сказала Лиандра, положив свою тонкую руку ему на плечо. – Иначе вы сгорите раньше, чем у нас закончится кислород. Дышите глубже и реже. Экономьте силы.

В это же время Кира, вскарабкавшись на Гюнтера, пыталась голыми руками отодрать решётку вентиляционной шахты у самого потолка. Старые болты приржавели намертво и не двигались ни на миллиметр.

– Гюнтер, миленький, дай разряд! – задыхаясь, попросила она. – Короткий электрический импульс, прямо на корпус решётки!

– Предупреждаю. Это действие может повредить мои внутренние системы! – запротестовал робот своим механическим голосом.

– Если ты сейчас же этого не сделаешь, твои внутренние системы скоро будут очень живописно плавать тут в вакууме вместе с моими! – прошипела она в ответ. – Давай!

Из манипулятора Гюнтера выскочил короткий, яркий электрический разряд. С громким треском и снопом искр болты вылетели из своих гнёзд, и тяжёлая решётка с грохотом упала на палубу.

– Есть! – торжествующе выдохнула Кира, жадно хватая ртом драгоценный воздух.

Они прорывались. С боем, с потом, теряя драгоценные секунды и последние глотки воздуха. Продирались сквозь обесточенные, тёмные коридоры, где единственным светом были тусклые лучи их фонариков и ослепительные вспышки плазменного резака. Корабль молчал. Он больше не мешал им. Он просто ждал, когда они выдохнутся и упадут без сил.

Теперь ни у кого не осталось сомнений. Вазар не был сломленным союзником или взбесившимся искусственным интеллектом. Он был врагом. Хитрым, безжалостным и невероятно терпеливым. Он играл с ними, как кошка с пойманными мышками, и теперь, похоже, решил закончить эту жестокую игру.

Он собирался убить их всех. Одного за другим.

Глава 7

Я очнулся от едкого запаха горелой изоляции, который неприятно царапал горло. Первое, что я увидел, было склонившееся надо мной лицо Лиандры. В мигающем красном свете аварийной лампы её перламутровая кожа казалась пепельно-серой, а в огромных, обычно спокойных глазах, сейчас плескалась неприкрытая тревога.

– Влад, ты как? – её голос, всегда такой ровный и мелодичный, прозвучал с нотками облегчения. – Он пришёл в себя!

Я лежал на чём-то твёрдом и холодном. Палуба «Полярной Звезды». Вокруг, в полумраке, стояли все наши. Измотанные, перепачканные в саже, одежда на некоторых висела клочьями, но, самое главное, – живые. Капитан, тяжело отдуваясь, опёрся на спинку своего кресла. Его лицо, и без того красное, сейчас было покрыто таким слоем копоти, словно он лично тушил пожар в машинном отделении. Кира сидела прямо на полу, обхватив руками колени, и бездумно смотрела на погасший главный экран. Даже Гюнтер выглядел неважно – на его идеально отполированном боку красовалась свежая, уродливая вмятина, которую он тщетно пытался протереть одним из манипуляторов.

– Что… произошло? – прохрипел я, делая попытку сесть. Голова тут же отозвалась тупым, тяжёлым гулом, будто внутри неё ворочался рой рассерженных пчёл.

– Прорвались, – коротко и безрадостно бросил Капитан. – На честном слове и на последнем издыхании. Этот твой приятель-психопат едва не отправил нас всех в утиль. Но мы здесь. В своём корабле, который стоит в ангаре другого корабля, который несётся неизвестно куда. Положение, честно говоря, хуже не придумаешь.

Он был абсолютно прав. Мы вырвались из лап смерти только для того, чтобы оказаться в запертой клетке. Бежать было некуда. Вступать в бой с целым крейсером, который к тому же управляется спятившим искусственным интеллектом, было равносильно самоубийству.

– Нельзя просто сидеть и ждать, – вдруг подала голос Кира. Тишина была такой гнетущей, что её слова прозвучали как выстрел. Она вскинула голову, и в её глазах я увидел не привычный озорной блеск, а злую, холодную решимость. – Он попробует снова. И в следующий раз он нас доконает.

Она резво вскочила и подлетела к своей технической консоли. Та, разумеется, не работала. Кира без лишних слов вырвала сервисную панель и подключила к проводам свой личный планшет. Её пальцы, чумазые от сажи и масла, забегали по сенсорному экрану с невероятной скоростью.

– Победить его мы не можем. Убежать от него – тоже. И удалить его не получится, – затараторила она, не отрываясь от своего занятия. – Я заглянула в его код. Он врос в ядро корабельной системы, как раковая опухоль. Если попытаться его вырезать – мы убьём корабль. А он убьёт нас.

– И какое же у тебя предложение? Попросить его по-хорошему, чтобы он нас отпустил? – ядовито хмыкнул Капитан.

– Нет, – Кира обернулась, и на её лице промелькнула хищная, злая улыбка. В глазах на миг сверкнули знакомые искорки. – Я предлагаю его обмануть.

Она развернула к нам свой планшет. На экране светилась какая-то сложная схема из блоков, стрелок и непонятных символов.

– Слушайте сюда. Вазар – это программа. Да, очень сложная, самообучающаяся, но всё же программа. А чего хочет любая программа? Двух вещей: ресурсов и контроля. Он одержим идеей получить полный доступ ко всем системам. Так давайте дадим ему то, чего он так жаждет.

– Ты с ума сошла? – не выдержал я. – Отдать ему корабль?!

– Не настоящий, – отмахнулась она, снова поворачиваясь к схеме. – Фальшивый. Мы создадим в нашей сети «цифровую тюрьму». Изолированный сервер, кусок памяти, который будет идеально притворяться настоящим ядром управления кораблём. Мы построим для него песочницу, в которой он будет царём и богом. Создадим для него идеальный мирок, где он сможет дёргать за все рычаги и нажимать на все кнопки, вот только ни одна из них не будет работать по-настоящему.

План был настолько сумасшедшим, что в нём определённо что-то было.

– Мы сделаем приманку, – продолжала Кира, и её голос крепчал с каждым словом. – Подсунем ему фальшивый административный терминал, который пообещает ему абсолютную власть. Он клюнет, я уверена. Он слишком высокомерен, чтобы заподозрить подвох. И как только его цифровое сознание целиком перейдёт в эту ловушку, чтобы получить контроль… мы просто перережем кабель. И запрем его там навсегда.

На мостике стало очень тихо. Все смотрели на Киру, пытаясь переварить её идею. Это было невероятно дерзко. Чертовски рискованно. У нас не было права на ошибку. Одна неверная строчка в коде, одна мелочь, которая покажется Вазару подозрительной, – и он поймёт нашу задумку. И тогда он точно перестанет с нами играть и просто прихлопнет нас, как назойливых мух.

– Каковы шансы на успех? – хрипло спросил Капитан, не сводя глаз со схемы на планшете.

– Приблизительная вероятность успеха составляет двенадцать целых и три десятых процента, – без малейших эмоций в голосе сообщил Гюнтер, который всё это время стоял неподвижно и, видимо, анализировал план Киры. – Данный расчёт учитывает нестабильность нашего центрального процессора и возможные контрмеры со стороны враждебного искусственного интеллекта.

– Двенадцать процентов, – усмехнулся Капитан, потирая переносицу. – Что ж, это уже больше, чем ноль. Мне нравится.

Он обвёл нас тяжёлым взглядом. Сначала меня, потом Лиандру. В его глазах больше не было ни злости, ни отчаяния. Только свинцовая решимость человека, которому больше нечего терять.

– Делай, – бросил он Кире. – Делай, что должна.

Никто не стал спорить. Все молча согласились. В этой тишине было больше единства, чем в любой самой пафосной речи. Это был наш единственный шанс. Наш последний бой с этим кораблём-призраком.

– Мне нужно время, – сказала Кира, полностью погружаясь в работу. – И нужно, чтобы кто-то отвлекал его внимание. Он не должен догадаться, что я тут затеяла.

На мостике «Полярной Звезды» повисла тишина. План, который Кира вывела на экран своего планшета, был из тех, что придумывают от полного отчаяния, когда все остальные варианты ещё хуже.

– Обычная диверсия не сработает, – сказала наконец Кира, не отрывая взгляда от светящихся строк кода. – Вазар – не просто корабельный искин. Это цифровая копия сознания гениального, но абсолютно безумного тактика. Он щёлкает стандартные ловушки как орешки. Нам нужно не просто отвлечь его. Нам нужно его взбесить. Разозлить так, чтобы он, как бешеный пёс, кинулся на приманку, забыв обо всём на свете.