Сквозь костры иллюзий

Искра № 4

Подняв со ступеньки тяжелый ботинок, я вошла в одну из пяти комнат со стенами из гипсокартона. Такими же серыми, как мое настроение. На полу валялись сложенные коробки и целлофановая пленка, а в углу стояла одинокая накренившаяся вешалка.

– Это от матраса, приберешься потом. – Марина выхватила ботинки и поставила их на входе.

– Зачем вы купили его для меня? – Я смотрела на новенький двуспальный матрас, который обычно стелили на дорогие кровати с вельветовым изголовьем. Он лежал посреди комнаты рядом с видавшей лучшие времена деревянной тумбочкой. Ее как будто бы похитили вместе со мной и заперли в тесном ангаре. Из освещения в комнате была только пыльная настольная лампа и прямоугольные электронные часы с разбитым циферблатом.

– Тебе же нужно где-то спать. – Марина плюхнулась поперек матраса и потянулась. – У каждого по такому. Кровать ставить глупо, а спать в мешках я устала.

Я обошла постель с другой стороны и легла рядом с Мариной так, что наши головы оказались на одном уровне, а ноги – по разные стороны матраса.

– И сколько мне придется на нем спать? – Гадая, удастся ли выудить что-то из дружелюбной блондинки, я разглядывала железный потолок. Мысленно обрадовалась, что сейчас зима, иначе крыша раскалилась бы в лучах солнца, а вместе с ней – и я.

– Заюш, мы сами ничего толком не знаем. Есть приказ – мы выполняем. Возможно, уже завтра мы придумаем, как вернуть тебя. А может, придется пожить здесь пару недель. Но жизнь слишком коротка, чтобы спать на неудобном диване.

– А вы сообщите кому-нибудь, что я здесь? У меня же есть семья. Наверное.

– Об этом даже не переживай, – отмахнулась блондинка. – Мы уже все передали, но нельзя выходить на связь, пока все не утрясется.

Пару минут мы лежали в тишине. Я свыкалась с новой реальностью, а Марина, скорее всего, не хотела возвращаться обратно. Голоса за дверью стали громче, и до нас доносились обрывки спора между наемниками.

– А что не так с ботинками? – вдруг вспомнила я последнюю фразу, которую нам бросили перед уходом.

– Ой… – Блондинка повернулась на бок и подперла голову рукой. – Никита помешан на правилах. У нас и так по долгу службы есть устав, но нет же. Не́кит придумал персональный список, и мы должны ему следовать. А если не дай бог что нарушили, он приходит с этим клочком бумаги и тыкает нас в него носом, как котят. Знаешь, слова «душный» недостаточно, чтобы описать, как он иногда бесит.

Нечаянно у меня вырвался смешок, и я тут же прикрыла ладонью рот.

– И что за правила?

– Одно ты уже нарушила. Нужно ходить по штабу всегда в обуви. – Марина произнесла это так, будто пыталась спародировать Никиту.

– И спать в ботинках? – Я ужаснулась. Зато теперь, вспомнив как вышла из душа босиком, его взгляд обрел смысл.

– Ага. Вдруг ты ночью будешь спускаться в туалет, и именно в этот момент на нас нападут, а ты босиком ходишь.

Тут я не смогла сдержаться от смеха. Марина тоже прыснула и продолжила:

– А еще он запрещает мне жарить рыбу. Воняет ему! И это ты остальные правила не видела. На холодильнике прочитаешь – ужаснешься.

– Значит, ходить в обуви и не таскать морепродукты, – констатировала я, вторя словам кивками. – Что еще я должна о вас знать? Как вы познакомились, например?

– Это долгая история, и, наверняка, большая ее часть скрыта под грифом «совершенно секретно». Как ты поняла, мой брат у нас за главного.

– Сережа – твой брат? – Я так удивилась, что чуть не свалилась с матраса, хотя до пола там оставалось всего сантиметров двадцать.

– И он часто любит этим пользоваться. Держит связь с руководством и раздает приказы. Я по части взлома. Любой замочек – мой дружочек. Ну и тачки. За рулем обычно я. Ромка снайпер и крутой боец. Против него мало кто выстоит. Ну а Никита – мозг наших операций. Может взломать любую электронную штуку, чаще остается в штабе, как было с твоей миссией.

– Как вы меня нашли? – тут же задала я новый вопрос. Пока что Марина – единственный человек во всем этом забытом богом ангаре, которая охотно со мной разговаривала.

– Никита выследил. Твои похитители хорошо скрыли следы, так что он долго ковырялся. Хотя обычно на это уходит пару часов. – Марина широко зевнула.

– И кто они, мои похитители?

– Ты даже не представляешь, насколько они опасны. Защитить тебя от таких людей не сможет ни одно правительство мира. А мы – сможем.

– А та женщина у них главная? – Я прищурилась, внимательно изучая лицо девушки.

Марина сжала губы в тонкую линию. Молчание далось ей с великим трудом. Еще раз зевнув, она показательно потянулась и слезла с матраса.

– Заюш, давай потом. День был тяжелым, ты многое пережила. Отдыхай.

Подарив мне обворожительную улыбку, блондинка исчезла за дверью. Искренность растворилась в затхлом воздухе так же быстро, как и появилась. Теперь я знала о наемниках чуть больше. Командир, гонщица, снайпер и хакер. И этим людям я доверила свою жизнь. Но чего стоила эта жизнь, если она представляла из себя лишь книгу с вырванными страницами? Осталась одна обложка, и та потасканная.

Завалившись на бок, я подтянула колени к груди и сжала в кулаке подвеску. Камень оставался холодным, даже не думая нагреваться. Не знаю, как он работал, но видение определенно появилось не просто так. И если я не могла его вызвать, то должна была выяснить, что скрывали наемники. И я стала наблюдать.

Первым делом нашла на холодильнике потрепанный мятый листок, о котором говорила Марина. Отодвинув в сторону магнит с изображением Карлова моста, я сняла список и пробежалась взглядом по строкам.

Правила проживания в штабе:

1. Не трогать ноутбук (у вас есть компьютер).

2. Не курить в ангаре.

3. Не готовить рыбу, она воняет на весь штаб.

4. Никогда не снимать обувь.

5. Убирать бинты после тренировки.

6. Отмывать инвентарь для чистки оружия.

7. Не брать личные пистолеты друг друга.

8. Не разговаривать с заказчиком в общей комнате.

9. Занимать ванную комнату максимум на полчаса.

10. Никакой музыки после 22:00.

11. Выбрасывать из тачки стаканчики из-под кофе.

Листок будто бы не раз срывали и пытались выкинуть. Наверное, так оно и было, учитывая три надписи на полях.

«Посмотрим, что ты скажешь после спарринга со мной» – заметка стояла напротив пятого пункта, а напыщенность Ромы читалась между строк.

«В ресторане будешь заказывать, а здесь каждая среда – рыбный день» – сразу узнала дерзкий тон Марины рядом с третьим пунктом.

«Хватит добавлять правила» – слова явно принадлежали Сереже.

Я вернула записку на место, с удивлением отметив, как почувствовала характер каждого из наемников по одному предложению. Но пары фраз на холодильнике недостаточно, чтобы понять, с кем я имела дело. Для этого нужно было изучить каждого до мелочей.

Так я узнала, что Никита целыми днями нависал над ноутбуком, клацая по клавишам. Иногда мне казалось, что ему все равно на остальных наемников. Но на деле стоило кому-то из команды выйти на обход, как хакер прилипал к монитору и внимательно следил за движениями на экране. Кажется он думал, что в этот момент жизни остальных зависели от щелчка мыши.

Ночное дежурство, осмотр периметра и проверка камер с внешней стороны ангара – ежедневная обязанность наемников. Каждый вечер они сменяли друг друга. Выйти из штаба можно было лишь через единственные тяжелые ворота, напоминающие дверь секретного хранилища. Над воротами красная лампочка сменялась зеленой на короткие секунды в тот момент, когда наемники вводили код на панели у выхода.

И вот, когда ворота закрывались, а напарник возвращался с улицы, Никита откладывал ноутбук в сторону и как горгулья сидел в самых темных углах ангара, наблюдая за мной исподтишка. Каждый раз, когда ловила его колючий взгляд, сбегала к Марине на кухню.

Поначалу меня смущали ее прямолинейные высказывания и резкие замечания, а к обращению «заюш» я до сих пор не привыкла. Но спустя пару дней прониклась к ней. Блондинка все время вертелась у плиты. И это было идеальное место, чтобы следить за остальными.

Шумный и болтливый Рома вставлял свои комментарии постоянно, даже если не принимал до этого участия в разговоре. Не сразу я разобрала в его наглости и хамстве простую бестактность. Оказалось, он искренне не понимал, что может задеть чувства других людей. Каждый день он выезжал с Сережей в город, а по возвращении тренировался, пока не валился с ног. Причем это касалось не только физических упражнений. Ему запрещали стрелять, чтобы не привлекать внимание к штабу, поэтому в ход шли дротики и ножи. После этих тренировок я поняла, что лучше со снайпером не ссорится, потому что все разы он попадал точно в цель.

Сережа чаще остальных заходил в маленькую комнату напротив ванной, которая была скрыта от меня четырехзначным кодом. А по вечерам командир пропадал в своей комнате, связываясь с заказчиком. Судя по его раздражению и бегающему взгляду, каждый раз разговор завершался не так, как ему хотелось бы.

Сам же он постоянно спрашивал о моем состоянии, приносил воду, проверял, как заживают раны. Каждый раз, когда он возвращался из города, привозил коробку конфет или шоколад. Но если меня успокаивал его мягкий голос и забота, то наемники будто напрягались больше обычного. В любом случае они беспрекословно выполняли приказы командира и, кажется, того же ждали и от меня.

За несколько дней я узнала их лучше, но не смогла ни вызвать новое видение, ни осуществить свой план. Все-таки девушке, которая ничего не помнила, оказалось не так-то просто обхитрить четырех подготовленных бойцов. Никаких вестей от заказчика не поступило. На мои расспросы о личностях похитителей не отвечали. Наемники уверяли, что никакой информации у них нет. Но я точно помнила строку из ноутбука. Нужно было лишь еще разок на нее взглянуть.

В очередной бессонной ночи стрелки электронных часов перевалили за двенадцать. Отшвырнув в сторону тонкое одеяло, я прошмыгнула к двери. Перед выходом бросила взгляд на ботинки и усмехнулась. Дурацкие правила. Не собиралась я ходить до туалета в обуви.

Дверь бесшумно открылась, а мои ноги в хлопковых носках уже коснулись железного балкона. Прохлада металла бодрила. Я оперлась о перекладины и осмотрела ангар. Двери в каждую комнату были плотно закрыты. Весь штаб погрузился во мрак. Лишь тусклое мерцание экрана на барной стойке и теплое свечение настольной лампы позволяли распознать силуэты предметов в кромешной тьме.

Я пригляделась к общему компьютеру, затем посмотрела на место возле ноутбука – пусто. Кто бы сегодня ни дежурил, наемник явно отлынивал от работы, и мне это только на руку.

Все еще подозрительно осматривая ангар, я тихо спустилась на первый этаж, пересекла зал и прокралась к ноутбуку. Занеся руки над клавиатурой, заметила, как трясутся пальцы. Все время наемники относились ко мне с добротой и толикой заботы. Но что будет, если они застанут меня, ковыряющейся в их данных?

Мне не хотелось это проверять, поэтому я поторопилась. В первый день подозрительную строчку я нашла на ноутбуке, так что с него и начала. На экране горело около десятка вкладок, и каждая была защищена определенным шифрованием, поэтому я ничего не понимала. Бестолково щелкая диалоговые окна, я пыталась найти любую полезную информацию. Но на деле либо натыкалась на запароленные папки, либо на строки, в которых мог разобраться только программист.

Отчаявшись, я решила хотя бы проверить карту. Судя по мигающему огоньку, ангар находился в глуши на окраине Праги среди полей и лесов. Чтобы добраться до города, на машине потребовалось бы полчаса, а на своих двоих ушел бы целый день.

Ничего не добившись, я принялась возвращать все на места, скрывая следы своего присутствия, как внизу на панели возле иконки с письмом загорелась красная единица. Входящее сообщение. Сердце подпрыгнуло от радости. Может, хотя бы с почтой повезет больше. Скрестив пальцы, я затаила дыхание и кликнула мышкой по ярлыку.

От кого: Orloj-0209

Кому: Relic-12

Тема письма: Без темы

Письмо: Лес уже горит. Деревья не переживут, а костер все больше каждый день. Мы знаем, кто нужен от сглаза. Понять бы еще зачем. Свита выехала к шалашу. Они ждут последнего. Наш славный жребий брошен. Их мейстер дико мудр, хитер, очень опасен. Трещат дрова в костре на площади. Манящий костер пахнет смертью.

Радость длилась недолго. Несколько раз я перечитывала текст, пытаясь найти в нем логику. Если одно предложение несло в себе смысл, то последующее перечеркивало его. Глупо было думать, что наемники открыто переписывались с заказчиком. Пробежавшись еще раз по строчкам, я подумала, что это мог быть шифр. Но какой?

Стащив со стола единственную ручку и обрывок бумаги, я дословно переписала текст письма, стараясь ничего не упустить. Свернула записку и засунула ее за плотную резинку лосин. Может быть, позже придумаю, как разгадать послание.

Внезапно тишину в ангаре нарушил скрип крана, следом зашумела вода, и тут же все стихло. Все это время кто-то из наемников был в ванной! Осознав всю шаткость положения, в котором оказалась, я быстро свернула окно с сообщением и отскочила от стола, задев что-то локтем. На пол со звоном приземлился небольшой металлический предмет. Я тут же бросилась следом за ним. На мгновение мне показалось, что под столом стало светлее.

Я проползла немного вперед и нашла на полу складной нож. Рукоять из черного дерева затерлась от времени. На ней были выжжены языки пламени. Они извивались и переплетались между собой, переходя в небольшой узор в виде вихря искр.

Как только пальцы сомкнулись на рукояти, вся тьма будто разверзлась. Теперь мне не казалось. Кулон и правда освещал собой все вокруг. Кожа у ключицы горела. Одной рукой я крепко сжала нож, другой – схватилась за камень. И снова костры охватили мой разум. Пульсация в голове сменилась острой болью, перед глазами заплясали красные пятна, а комнату заволокло густым черным дымом.

– Мама! – раздался вопль мальчика. Его голос ломался, как обычно бывает у подростков.

Дым рассеялся. Все еще сжимая в руках нож, я подняла голову. Передо мной сидела молодая женщина немного за тридцать с длинными темными волосами. Она жалась к стене, пытаясь оттолкнуться босыми ногами от пола, и крепко сжимала рубашку от пижамы в районе живота, где пепельно-розовая ткань прилипла к телу и пропиталась кровью.

В глазах брюнетки стояли слезы, нижняя губа дрожала, а сама она с ужасом смотрела на кого-то за моей спиной. Страх охватил и мое сердце. Слегка повернув голову, я посмотрела через плечо и заметила крупный силуэт.

– Мама! – вновь раздался голос, и за ним распахнулась дверь.

Из комнаты выбежал мальчик на вид лет тринадцати. Его темные волосы пучками торчали после сна, а взгляд бешено носился по коридору. Мужчина за моей спиной сделал выпад и замахнулся.

Женщина закричала, умоляя не трогать ее ребенка, но нападавший не послушал. От удара мальчика отбросило на стену, где стоял шкаф. Он ушибся головой об угол тумбы и рухнул на пол. Мужчина тут же выскочил в подъезд, не закрыв за собой дверь.

– Никита! – вскрикнула женщина, пытаясь подползти к сыну, но даже от легкого движения рана начинала кровоточить сильнее, и брюнетка остановилась.

Имя резало слух. Могло ли произойти такое совпадение? Я внимательно вглядывалась в лицо мальчика, пытаясь найти сходство, но он неподвижно лежал на полу, пока алые реки струились вдоль его щеки.

– Никита! – громче крикнула женщина, корчась от боли.

На этот раз ее голос помог. Никита медленно оторвал щеку от линолеума, потряс головой, проморгался и подполз к женщине.

– Мама, что с тобой? – пробормотал он, разглядывая женщину. И как только увидел ее рану, словно оцепенел.

– Принеси телефон и вызови скорую, – стирая пальцами кровь с его щеки, строго произнесла женщина. Но как бы она ни старалась казаться сильной, голос ее срывался на хрип. – Быстрее.

Никита тут же забыл о разбитой голове. С трудом он поднялся на ноги. Шатаясь из стороны в сторону, побежал в комнату и через считанные секунды вернулся с телефоном руках.

– Я не знаю, куда звонить! – закричал он, падая на пол рядом с мамой.

– 03. Или 030. Попробуй оба, – с трудом произнесла женщина.

– Алло? В наш дом ворвался грабитель! – стал тараторить Никита, поглядывая то на дверь, то на женщину, то на ее живот. – Он ударил маму ножом. Тут много крови!

Пока он объяснялся с оператором на том конце провода, я перевела взгляд на нож, который все это время сжимала в руках. Так это им пытались убить женщину! В раздумьях я не заметила, как завершился звонок, но почувствовала на себе взгляд пары пепельных глаз. Вот только смотрел мальчик не на меня, а на нож. В его глазах было столько ярости и необузданного гнева, что мне стало не по себе. Внезапно он бросился вперед к смертоносному оружию. Инстинктивно я разжала ладонь и отпрянула, а нож выскользнул из рук.

Я ударилась головой о столешницу и тут же рухнула на пол. Каждый вдох давался с трудом. Что сейчас произошло? Всего секунду назад я была в незнакомой квартире, где стала свидетелем преступления. А теперь снова сидела посреди ангара, спрятанного от людских глаз на окраине Праги. В ушах стоял гул. Я зажмурилась, чтобы прогнать образы из видения, но сердце никак не могло успокоиться.

–Эля? – раздался мрачный, холодный голос.

Я не оборачивалась. Даже спиной чувствовала на себе колючий взгляд пепельных глаз.

Искра № 5

Меня поймали. Если не за ноутбуком, так за видением. И на самом деле я бы лучше призналась, что нашла зашифрованное послание, чем рассказала бы о даре. Никто в такое не поверит.

– Что ты там делаешь? – вновь прозвучал голос.

Нужно вылезать, иначе он вытащит меня отсюда силой. Пригнувшись к полу, я попятилась. Рыжие спиральки волочились за мной, собирая всю пыль и мусор с пола. Я осторожно вылезла из-под стола, развернулась и застыла. На меня смотрели пепельные глаза. Такие же, как в видении. Они приковали меня к себе, подчинили, овладели. Я не могла ни пошевелиться, ни вымолвить и слова.

– Эля, – настороженно позвал Никита, нахмурив брови.

С трудом оторвавшись от глаз, я посмотрела на правый висок. От густой темной брови до уголка глаза тянулся розоватый тонкий рубец. Не может быть.

– Что случилось? Ты ударилась? – Как только парень коснулся моего плеча, я отшатнулась и врезалась бедром в столешницу.

– Нет, – замотала головой я, пытаясь собрать по частям мысли и себя. – Да. Немного. Не важно. Это твой нож? – Я указала на вещицу, которая чуть не довела меня до приступа. Заметив, что моя рука дрожит, спрятала ее за спину, но так и не решилась вновь посмотреть парню в глаза.