- -
- 100%
- +
Боль
На небе появилось яркое солнце, освещая этот такой пустынный мир. Я проснулся. В мыслях виднелась она. Она молилась и кричала, но потом резко перестала, поняв, что она обречена на вечные страдания. Встав с кровати, я решил выйти на улицу, чтобы освежить свою память о ней. Лестница перед моими глазами пролетела быстро, словно поезд. Здесь пахло сыростью и пустотой. Я направился к ближайшему дереву, которое я посадил еще давно. Свежий воздух особо не помогал, в голове оставалось пустота. Куда же черти занесли её в этот раз? И как она сошла с ума? Может ее поймали? Местная психушка, где пытают людей, всё ещё работала. Хм, может эти места не так уж пустынны. Психушка находилась где-то в 100 метрах от дерева. Рискнуть шкуркой или питать мыслям о том, что она в мире ином? Сердце билось сильно, оно хотело счастье и спокойствие. Разум был холоден, но расчетлив. В этот раз, я решил послушать сердце. Я направился к психушке. Аккуратно приоткрыв дверь, дубина с резким свистом ударила в затылок. Я упал в беспамятстве.
Я не знаю, сколько прошло времени. По мозгам мне, конечно, сильно дали. После отключки голова сильно трещала. Оказалось – это тюрьма. Я осмотрел свои апартаменты в виде заляпанного блюдца, кровати и цепи, которая обволакивала мою ногу. Она была ржавой и покрытой небольшим слоем тины. Я посмотрел вдаль.
Обычный деревянный стол, на котором была тарелка с похлебкой, а возле него сидел, храпя себе под нос, охранник. Я услышал визг, он доносился из другой камеры. Это она! После стольких мучений, она жива! Ее лицо будто излучало новый яркий луч света. Платье такое же бело-бархатное, такой же белый, но теперь уже немного запачканный бантик на голове. Она с неохотой подошла ко мне и поцеловала в щеку после чего, я сделал также. Эмоции бурлили во мне словно суп. Этот поцелуй согрел мою разбитую душу. Я готов был ее обнять из-за всех сил и пустить слезу. Охранник, проснувшись, подошел к моей камере. Он смотрел на меня агрессивным взглядом, будто был готов разорвать меня на куски. Он ударил меня по челюсти со всей силой. Я выстоял этот удар, но приложил руку к щеке. Она смотрела на меня с понимающим взглядом, прислонившись к стене. Он отошёл от камер, доедать свою похлебку после чего, выключил свет и ушел. Она тихонько подошла ко мне и погладила меня по голове. В этот момент, я чувствовал себя, будто охранник этим ударом высосал все мои силы, но ее ласковость рук согрела меня и дала новые. Я решил прилечь на кровать. Она была жесткая, словно земля. Спина моя точно не скажет спасибо. Я подал ей знак моей любви и признательности, она поняла его с первого раза. Хихикнув, она отправилась спать. На улице луну покрывали небольшие облачка.
Настало утро, по крайней мере, я так думал. В ушах зазвенел визг. Она хотела вырваться, но не могла. Охранник сжал ее руки. Он толкал ее к выходу, я сдерживал желание нанести ему ответный удар. Дверь захлопнулась, мое сердце сжалось. Представление о том, как ее будут насиловать, пугало и заставляло мурашкам бегать по спине, но эти мысли быстро перебили другие – о еде.
Спустя время, послышался воинственный крик. Из двери вылетел охранник на стол, после чего, освободившийся, словно рысь, накинулся на неизвестного. Охранник прижал неизвестного к столику. Он начал со всей силой давить пальцами его глаза. В лице охранника было полно ярости и безумия. Размахнувшись, неизвестный ударил охранника в грудь. Он упал в отключку. Кажись, мужик переборщил с силой, хотя, на его месте, я сделал бы тоже самое. Он подошел к моей камере и достал из кармана пилку. Мерзкий звук. Потом он передал её мне. Часть металлического столба упала на землю. Я начал также пилить цепь и терпеть этот отвратительный звук.
Пожав друг другу руки, мы выбрались из тюрьмы. Отойдя на 100 метров, он помахал рукой и убежал. Вера в то, что она жива теплились в моем потухшем сердце, я не хотел отступать. Подойдя к ближайшему зданию и приоткрыв дверь, я увидел что-то наподобие контрольного пункта и очередного охранника. Он особо церемонится не стал и начал искать кнопку для вызова подмоги. Энергетика так и хотела, чтобы я ее выплеснул, но хотелось сохранить здравый рассудок и грамотно распределить весь поток. Запрыгнув на стол, я сделал сильный удар по лицу. Опешившийся сразу же упал на пол. На его поясе висел ключ с засохшим числом 5. Пригодится. Нажав на кнопку, я стал ждать лифт.
Типичный этаж с белыми, немного поцарапанными дверьми. Возле одной их них стояли охранники, говоря что-то неразборчивое. Один, увидев меня, стал шарится по карманам, второй же, как столб, смотрел вдаль, не понимая, что происходит. Сделав рывок, я толкнул одного настолько сильно, что он отлетел на 2 метра. Догнав второго, я сжал его горло и он сразу же понял, за кем я пришел. Он показал пальцем, что именно в этой двери, к которой подходил ключ, она и была. Как удобно! Откинув его в сторону, я побежал к двери и открыл ее. Моя любимая лежала бездыханным телом на койке, в окружении других хирургических приборов и полупустых шкафов с пакетиками крови. Мое сердце сжалось настолько сильно, что я его не чувствовал. Мозг отказал. Я опустил голову к ее коленям. Все же холодный рассудок был прав. Ошибка, которую, я никогда не прощу. В ушах прозвенел звук лезвия. Не успел среагировать. Нож уже в груди. Я упал в отключку.
Странное чувство. Я не чувствую боли, но одновременно умираю. Тело подвешено на высоте. В голове появилась глупая мысля. Просто, упасть. Я не хотел этого, но что-то манило меня вниз, будто ангел готов меня поймать. Я начал раскачиваться. Сверху послышался небольшой треск. Падение. Упал. Хруст костей. Кровь начала течь больше. Адская боль. Как же мне удалось выжить? Может сверху услышали мои молитвы? Я не хочу об этом думать, нужно убираться, как можно скорее. Мой смысл жизни на небе, без него я пуст. Кряхтя, я направился к своему дому. Опять мысли о ней. Хочу к ней, на небеса. Нет. Я хочу еще пожить. Вдалеке послышался громкоговоритель. Явно они узнали, что я исчез. Превозмогая всю боль и слабость, я побежал в лес, который находился неподалеку от здания и скрылся в кустах. Легкий ветер сдувал иголки елок. 2019 год
Добро и зло
Лизины дни протекали словно ручей, льющийся бесконечно вдаль. Все утро в комнате, потом прохождение процедуры лечения, обед, разговор с другими пациентами, ужин и возвращение в любимую комнату. И так 5 лет. Душа все больше черствела. Чувства стали мечтой, которые хотелось вернуть. Она не помнила ничего о том, как докатилась до этого состояния, лишь были отрывки детских воспоминаний, которые не имели смысла. На щеках остались грязные следы от котлеты с майонезом. Она вытерла их своими ярко-светлыми волосами. Теплота длинных волос согрела ледяные щеки. Черное платье красилось небольшими дырками возле плеч и боков. На часах желтоватым светом высвечивалось 23:00. Время сна, но сон так и не приходил. Лиза очень любила погружаться в свои светлые мечты о идеальном мире, где нет гнилых рож, серого мира, убийств и прочих низких поступков человека. Ее лечили от этого как могли, но воображение так и оставалось в ее черепной коробке. В досье ее имя записано, как “Белый ангел”, обозначающие что это – неисправимый феномен человеческой стойкости, потому что каждый человек ломался от действия вещества j7. Она думала, что ее будут пытать до смерти, но эксперимент по стиранию воображения провалился, показав одни из худших результатов. Лиза смотрела в потолок, думая о своем страхе – мертвом ангеле, который всегда портил её сны, но все-же сон захватил ее сознание.
Она очнулась в своей же комнате, но с черными стенами, из которых текла кровь и только-что вставший лучик осветил комнату. Дверь нараспашку и яркий свет в очи. Страх блокировал всякое желание сдвинуться, но интерес открывал возможность.” Вот и пришел мой конец. Демон, который украл мои чувства, украдет и мое сердце”, – думала она. Из коридора доносился рев. Сотрудники лежали мёртвым грузом. В ее глазах боль и страх. Из стен посыпалась пыль. Землетрясение. Огромные щупальца стучались в окна, ожидая своей жертвы. Шаг перешел в бег. По полу мешались красная и черная кровь, как инь и янь. Одно из окон не выдержало и с большим треском разбилось, щупальце моментально схватило за талию Лизу. Это было также быстро, как луч света. Перед её взором привстал ангел, он пристально смотрел на нее. Из глаз текла черно-красная кровь. За вместо рук чумазые щупальца. От белых крыльев остались лишь кости. Из мерзко желтых зубов вышел змеиный язык, истекающий ядом. Он прошел по всему телу, кожу начало сжигать. Щупальце распахнулось и упало тело во мрак, плавая в пустоте.
Яркое солнце светило в полузакрытые глаза. Тело хрустело, а в голове была пустота. В ушах слышалось: ”Ты моя рабыня, но ты слишком прекрасна, поэтому я ограничу твои мучения”. Тварь усмехнулась и голос растворился в воздухе. Лиза потеряла контроль над собой. Это последнее, что она точно знала. Душа очерствела, белые волосы превратились в черно-белые заостренные косы. Из рта начала течь черная кровь. Она пошла вдаль, туда, где у тьмы был свой порядок, туда, где люди обречены на местные муки, туда, где появляются грешные души. Темнота медленно пожирала свет. Ноги неслись все быстрее, лишь бы дотронуться до прекрасной мечты, о которой она давно мечтала когда-то давно. Одно мгновение и вот он – мир кладбища, черных крестов, подвешенных и мертвых тел. Тварь сидела на троне из человеческих трупов, которые что-то вякали.
– Преклонись перед мной!
– Да, милый.
– У меня есть работа для тебя.
Он немного помолчал и почесал глаз.
– Есть один паренек, который является твоей светлой стороной. Ты знаешь, что делать. Делай что хочешь, только принеси его светлую головушку, чтобы он украшал моих прошлых врагов.
Он улыбнулся демонической улыбкой.
– Конечно, я не я, если подведу.
– Моя прелестная!
Едкий воздушный поцелуй разъел кожу,
– Приступай незамедлительно, только будь осторожна.
Зов вел ее, по пустому, серому небу, обвитому туманом. Вдалеке виднелась светлое дерево, которое горело, будто лампочка. Человек висел прикованный к веткам. Лиза припустила дух. “Мне знакомо его лицо, но к черту прошлое, нужно думать только о настоящем”, – витала мысль в ее голове. Он резко повернул голову.
– Привет. Тоже пришла за моей смертью, любимая?
Лиза как будто проснулась.
– Дэвид! Боже, нет…
– Ты погубила себя, погубила всех кто мог бы помочь выйти тебе из депрессии.
Из глаз потекли черные слезы.
– За вместо того чтобы сказать, ты просто ушла от меня! Строила из себя безмозглую тварь, мол, "я такая невинная, я не совершала массовое убийство из-за своего психоза"! За что я должен любить тебя? Ты так и осталась бездушной тварью, которая хочет пить чужую кровь, и которая не может ничего в себе поменять. Поздравляю, ты добилась своего.
Он исчез, послышался длинный крик. Лиза вспомнила то, чего хотела еще 5 лет назад. Она сделала то, из-за чего её никто бы не простил. Возвращение к истокам. Депрессия, психоз, кровь – эти слова надолго засели в ее черепной коробке. Вся правда раскрылась, как книга. От черной души, подали осколки мести. Она притихла и упала на колени, смотря на свои чёрные руки. “Я не верю в это. Этого не может быть. Эта пелена в глазах!”, – подумала она. Сон захватил ее разум и она уснула. Из закрытых глаз текла кровь.
Яркий свет снова в закрытых очах. Лиза резко встала и осмотрелась. Нежные облака обволакивали ножки. Взору подался небольшой кусок земли, черные вороны клевали ее темную сторону, тихий визг раздавался в Лизиных ушах. Она медленно подошла к трупу, которого сама и создала. Внутри легкость и спокойствие. Белые вороны начали вылетать из ее тела. Они летели вдаль искать покой, где нету греха…
В дверь комнаты постучали. Лиза неохотно подошла и заглянула в квадратное стекло-иллюминатор. Это был Дэвид, он смотрел тоскливым лицом. Дверь открылась с визгом.
– Зачем ты здесь?
– Что бы простить…
– За что?
– За страдания, которые, я нанес тебе…
– Но…
– Я все подстроил, не было никаких убийств. Мне конец…
– Почему же ты сразу не сказал, что это был ты?
– Потому что, я был подонком. Кровавая пелена уничтожила меня полностью, я не чувствую себя живым.
Она отстранилась от него.
– Я понимаю тебя. Я заслужил это. Я похоронил нашу любовь и не смог исправиться, однако сегодняшний шанс будет моей последней попыткой. Держи электронную карточку. Она откроет двери и ты сможешь сбежать когда тебе будет удобно.
Она тихо взяла карточку.
– Мне нужно залечь на дно и тебе советую.
– Ты прав. Спасибо, что услышал меня, хоть уже и слишком поздно.
– Да, я никогда себя больше не прощу…
Дверь захлопнулась. Она снова легла в кроватку, улыбаясь потолку. Груз с сердца ушел навсегда.
Прошло 2 года, с того момента, как Лиза сбежала. Местные жители стали придумывать байки и строить теории. Истинную правду уже никто не узнает. Многие туристы поговаривали, что видели ее на холме в черно-белом платье. Она пела красивую песню. 2019 год
Секс
Возле дороги, покосившись, стояла береза, которая давно была облюбована местными, красно-пузатыми пауками. Черт знает почему, то ли из-за теплоты, то ли из-за того, что местные птицы плохо их видели из-за необычно пышной кроны. Кстати, птицы особо не любили это дерево. Каждый раз, как кто-то решил сделать себе гнездо, после нескольких недель, падал мертвым грузом на землю, сгнивая матушке природе. Почти все ветки были украшены паутинными клубками, в которых рождались маленькие паучата. И вот, одним днем на одной из самых высоких веток встретилась пара. Самка украшалась небольшим красным крестом на спине, блестящем на еле-еле выходящем лучике солнца, а самец выделялся немного красноватыми лапками.
– Привет, милый.
– Здравствуй, любительница залезать в разные места.
– Хи, не переживай. В этот раз, никуда лезть не стала. Соскучилась по тебе.
– Спасибо, а то переживаю сильно, – подкосив немного лапки, сказал самец.
– Ну так, ты готов ради наших деток?
– Нет.
– Но почему?
– Потому что, я не хочу умирать. Эта игра по навязанным правилам меня давит. Все живут ради того, чтобы лениво сидеть на паутине, есть, спать, родить кого-то, а потом умереть. Я никогда не понимал этой жизни, каждый день, словно повторяющаяся из раза в раз картина. Почему вдруг именно все обязаны рожать? Почему нельзя просто любить объект своего обожания?
– Ну, это же наш долг.
– А является ли это долгом? Ведь нас и так много на этом богом забытом дереве.
– Ну, милый, пойми же. Ведь ты сам будешь потом счастлив на небе, что твои детки родились на свет.
– Как я буду счастлив, если я умру?
– Ах, ты не выносим, – сказала самка слегка обиженным голосом.
– Я не хочу детей, так как не смогу их оберегать. Я далеко не защитник, пойми.
– Почему сразу не сказал, что ты их не хочешь?
– Потому что любил тебя и не хотел, чтобы ты уходила только из-за того, что я не хотел детей.
– Ты же понимаешь, что я и сейчас уйду, если ты откажешься?
– Уходи.
Она разозлено посмотрела на него своими черными глазами и уползла по ветвям вниз, свернув направо. Самец же, тяжело вздохнув, пошёл за ней следом, после чего свернул в левую сторону. Приближаясь к своему домику-кокону, сплетенному из нитей, он зашел в него и уселся в самый угол, перебирая свои лапки. Проходили недели, а он так не вышел на свежий воздух, уныло смотря в потолок своего скудного домика. Время от времени, к нему приходили друзья, которые особо не интересовались им до этого случая. Они хотели узнать, что с ним случилось, но он всегда отворачивался от разговора. Он даже отказался от еды, которую то и дело приносили доброжелательные соседи. На последних днях жизни, он смотрел в сторону путей-ветвей тихо повторяя: “Система никогда не изменится”. На следующий день его тело, свалилось с дерева и упало в зеленую траву, ярко освещенную лучами солнца. 2020 год
Социофоб
Работа в лаборатории шла полным ходом. Из кабинета в кабинет, ходили ученые, переговариваясь кратким фразами. Кто-то уже начал смотреть в микроскопы, ради осмотра нового вещества, кто-то сидел возле компьютера, строя приблизительную схему строения, кто-то, отдыхал, ожидая указаний от профессора, но таких было немного, ибо мало, кто доверял первому профессору, ожидая прихода второго. Новички спрашивали: "А почему вы его не уволите, раз он не движет процессом исследований?". Многие противились отвечать, но один все же проболтался, сказав, что он сын одного чиновника и им могут сломать хребет, если что-то с ним произойдет. Тем временем, профессор Макаренко пришел в свой кабинет, опаздывая на 20 минут. Кабинет украшался чисто-белым столом с компьютером, транслирующим все камеры в лаборатории, возле которого была кнопка. При нажатии воспроизводился сигнал, по которому ученые прекращали работу и ждали новых указаний. Возле столов пустовали шкафы, блестя от света белой краски. Из приоткрытого окна слегка дул ветерок, освежая душную комнату. Сам Макаренко был человеком закрытым и несговорчивым. Он мало доверял своим коллегам и вообще людям. То и дело, он срывал свою злость на других людей, поливая их помоями. Также, он часто останавливал работу, чтобы накричать на кого-то олуха, который забыл принести одну пробирку. При чем отхватывали все. Это многих не устраивало и одним днем, верхушка, услышав жалобы, прислала нового профессора, который очень часто начал сменять Макаренко. Сам он был не против, так как управлять "гнилым мусором" ему не особо хотелось. И вот, он сел за стол, смотря карими глазами на экранную вспышку. Вдруг из коридора прозвучало сообщение: "Макаренко, немедленно придите в кабинет Носова." Вздохнув, он направился по коридорам, то и дело натыкаясь на ученых. "И это он называет любовью? Вечно на мои уши больше лапши вешает", – бубнил он себе под нос. Кабинет Носова украшался искусственной золотой табличкой. Он постучал в дверь.
– Одну, секундочку, уважаемый…
– Давайте, пошустрее. У меня смена не окончена, – слегка агрессивно сказал он.
– Не нужно так нервничать.
– Да-да.
– Заходите.
Кабинет Носова украшался старыми шкафами и по виду им было лет 40. Стол был завален бумагами и книгами, а на полу валились крошки от хлеба. Стены слегка воняли от свежей краски.
– Что вам нужно? – более спокойно спросил Макаренко.
– Я хотел поговорить об вашем поведении. Нет-нет, я не хочу вам снижать зарплату, вы право хороший руководитель. Просто хочу узнать, почему вы так ограничивайтесь от всех?
– Вы серьезно вызвали меня из-за этой чепухи?! Вы понимаете, что ограничивайте мое время на работе, которую я и так всей душой ненавижу?! Я всех вас здесь не переношу, но так как мой отец следит за каждым моим шагом, мне приходиться вас терпеть. Так что не дергайте меня по всяким пустякам, ясно?!
– Боже правый, успокойтесь! Я просто хотел вам помочь выбраться из этой…
– Как вы мне поможете?! Если отец узнает, что вы помогли мне сбежать, он закроет вашу лабораторию к чертям собачим!
– Да успо…
– Все! Не хочу никого и ничего слышать. До свидания!
Он со всей силой захлопнул дверь и вернулся в свой кабинет, слегка отталкивая по пути бегающих туда-сюда ученых.
До окончания смены оставалось несколько минут. Макаренко решил погрузиться в свои мысли, чтобы отвлечься от работы. "Любовь. Нету никакой настоящей любви. Любовь – это всего лишь приманка, для того что бы олухи выполняли грязную работу, то и делая чавкая от удовольствия. Я так любил своего отца. Как я мог позволять себе любить эту тварь, которая, то и делала, что открещивалась от меня, сдавая в детский дом, в котором надо мной издевались практически все? Детский мозг, как же он наивен! Мама, как же я по тебе скучаю! Я был так глуп, господи…".
Из глаз потекли слезы, а лицо покраснело от стыда. Из коридора прозвенел звонок. С мрачным взглядом он вышел к лифту. В лифте стояла одна женщина. Она смотрела на него синими глазами и он сразу-же это заметил.
– Вы что-то хотели?
– Да, нет. Просто думала о вашем разговоре с Носовым. Он поделился им с нами. Неужели все настолько плохо?
Каким бы социофобом он не был, женщины его почему-то раздражали гораздо меньше.
– Вы правы. Жизнь не задалась.
– Может вы ее сами усложняйте?
– Возможно, – сказал он и с тяжестью вздохнул.
– Я знаю, что вы часто погружайтесь в собственный мир.
– Как вы узнали? – с удивлением, спросил он.
– Подобных людей найти не сложно. Они делают определённые действия, по которым их можно определить. К примеру, отстраняются от всех людей, постоянно брезгуют и.т.д. За ними всегда идет постоянная охота, так как таким людям не место в нашем городе.
– Вы теперь меня сдадите?
– Нет конечно. У меня для вас есть кое-что получше…
Она сладостно подмигнула. "Что-бы она не пыталась этим сказать – это явно не к добру", – подумал он.
Тем временем, лифт опустился на нижний этаж. Женщина скрылась в толпе, а Макаренко вышел из здания со странным ощущением блаженства. Уже дома он сразу-же улегся спать, даже не поужинав.
Утро началось со странного видения, которые стали для него нормой после нервных срывов на работе. Видение представляла из себя странные отрывки, в которых ангел с вырванными крыльями подал ближе к земле. В телефоне появилось сообщение: “Опустись поглубже в свой мир и возможно мы встретимся с тобой. Ты узнаешь многие дыры прошлого, о которых ты не знал”. "Эта женщина. Как она узнала мой номер? Это проявление понимания моей ненависти или очередной крючок? В любом случай, мне надо отдохнуть от этого говняного мира", – подумал он.
Он посмотрел в окно. Черные тучи постепенно перекрывали голубое небо. Серые здания блестели последними лучиками. На улице, словно единый организм, гнались люди в одном направлении. Сев за стул возле окна, он поставил ноги на стол, а лицо приподнял к потолку. Начался процесс погружения. К слову, делал он это часто, чтобы успокоить свои слабые нервы.
Сознание заснуло быстро. Вокруг мрак, а из пустоты доносится детские крики. Тело было словно приковано к стенке. Вдалеке показалась та женщина. Её голос ударял словно деревянные палочки по барабанам.
– Ты же хочешь покинуть этот мир?
– Да, я перестал в него верить. Моя жизнь, словно вечная сидение в клетке, – сказал он в бреду.
– Тогда пошли со мной.
Во мраке произошла вспышка. Тёмная пустота резко ушла. Последние подступы сознания включились в реальности. Тело валялось на дороге и в последние секунды было видно, как на него со всей скоростью едет машина. 2020 год
Дева
В белой пустыне жил небольшой город. Обычный, непримечательный городишко с небольшим количеством высоких небоскребов и такими же белыми зданиями, школ, больниц, департамента, полиции. Стекла отражали лучи чёрного солнца. Они отражались на жителей, а те в ответ разве что рычали, недовольно харкая слюной. К слову, существа, здесь жившие никогда его не любили, за то, что солнце напоминало им о прошлом. В те дни, они были совершено другими. Свободно-думающими, уникальными, разнообразными. Эти три слова вошли в местный свод законов, как "самые запретные слова". Сами жители были равны, как на подбор; все одетые в белые рубашки. Лицо потеряло глаза, а за вместо рта появилось большое круглое отверстие для всасывания полезных веществ по кругу, которого расположены маленькие клыки. Изредка бывали и простые зубы, но в основном у полиции и других правоохранительных органов. Форма головы больше напоминало яйцо. Имели право на жизнь только существа мужского пола, ибо не было смысла иметь другой, так как все они питались соками, которые давали им вечную жизнь. Этим соком являлась краска – последнее, что осталось от прошлого мира. Краска добывалась в основном, на тех участках планеты, которая не захватила "Белая кома" – страшный вирус, который очищает сознание людей и обеляет все окружающее пространство на несколько десяток километров, оставляя чёрные неаккуратные контуры и превращая все в рисунок без цветов.
Черное солнце всё ниже и ниже опускалось за белый горизонт. Существа торопились по домам, вечно толкаясь и толпясь в разных местах. По громкоговорителям из часа в час распространялся один и тот же лозунг: "Белый цвет – наша жизнь, черный цвет – наша могила". Магазины пухли от количества существ, а улицы переполнялись нарядами полиции, торопя белую массу. То и дело, из-за этого происходили частые стычки, в которых не раз проливалась белая кровь, но никто жаловаться не собирался. Из открытых стекол небоскрёба выпрыгивали рабочие. Они приземлялись на свои ноги-пружины. Небольшая часть населения отправлялись за город, делая местные оккультные действия. Заключались они, в создании на земле рисунка солнца размера с человека, после чего, тот кто перестал ненавидеть солнце (это можно было понять, по чёрным точкам, появляющимся на лице) ложился, распуская ноги, и в течении часа на него харкали ядовитой слюной. Если мученик выжил, то он награждался второй жизнью, но если он снова отважиться наслаждаться лучами солнца, то его раздевали и отводили в пустыню, где белые, зыбучие пески погружали его с головой.