Сладкое увлечение

Все права на издание защищены, включая право воспроизведения полностью или частично в любой форме. Это издание опубликовано с разрешения «Арлекин Энтерпрайзиз II Б.В./С.а.р.л.».

Иллюстрация на обложке используется с разрешения «Арлекин Энтерпрайзиз II Б.В./С.а.р.л.».

Товарные знаки Harlequin и «Арлекин» принадлежат «Арлекин Энтерпрайзиз лимитед» или его корпоративным аффилированным членам и могут быть использованы только на основании сублицензионного соглашения.

Эта книга является художественным произведением. Имена, характеры, места действия вымышлены или творчески переосмыслены. Все аналогии с действительными персонажами или событиями случайны.

Tempted by Trouble© 2011 by Liz Fielding

«Сладкое увлечение»

© ЗАО «Издательство Центрполиграф», 2012

© Перевод и издание на русском языке, ЗАО «Издательство Центрполиграф», 2012

Охраняется законодательством РФ о защите интеллектуальных прав. Воспроизведение всей книги или любой ее части воспрещается без письменного разрешения издателя. Любые попытки нарушения закона будут преследоваться в судебном порядке.

Глава 1

Жизнью, как и мороженым, следует наслаждаться в меру.

Блог «Дневник Розочки»

– Лавидж^[1] Амери?

Элли решила, что сейчас самый подходящий момент последовать совету бабушки – посмотреться в зеркало перед тем, как открываешь входную дверь.

Она стояла на коленях, на руках у нее были резиновые перчатки, залитые мыльной водой, когда раздался звонок в дверь. Девушка раскраснелась и вспотела, ее кое-как стянутые в хвост волосы растрепались. Элли весь день делала уборку в доме, а в данный момент до блеска отмывала пол в кухне.

Ну чем не Золушка?

Элли не могла позволить себе посещать тренажерный зал и постоянно твердила сестрам, что уборка – гораздо более эффективный способ поддерживать хорошую физическую форму, чем занятия на беговой дорожке.

Выглядела она сейчас, конечно, не слишком привлекательно. Промокшая от пота мешковатая футболка, завязанная узлом на талии, и широкие джинсы с закатанными до колен брючинами.

Кстати, стоящий на пороге дома мужчина тоже выглядел не очень-то опрятно. Пряди его густых черных волос торчали во все стороны, словно он недавно вылез из постели. На подбородке и щеках красовалась щетина. Можно, конечно, предположить, что он следует моде на легкую небритость, но, скорее всего, мужчина просто решил не бриться в нерабочий субботний день.

Хотя еще неизвестно, есть ли у него работа.

На нем, как и на Элли, были старые джинсы и настолько изношенная футболка, что ее давно следовало выбросить в мусорную корзину. Однако на незнакомце эта футболка смотрелась чрезвычайно сексуально.

Элли быстро сняла резиновые перчатки и бросила их через плечо в коридор.

– Кто спрашивает? – поинтересовалась она.

– Шон Макелрой.

Голос мужчины был под стать его внешности: низкий, чувственный и обволакивающий, как туман в Ирландии. Элли неожиданно ощутила странное оживление, когда он протянул ей руку.

Прохладная, немного шероховатая и очень большая ладонь обхватила руку Элли.

– Как поживаете? – спросила она, подражая кокетливой манере своей бабушки, которую та использовала при встрече с красивыми мужчинами.

– Я живу очень хорошо, – ответил он и медленно растянул губы в улыбке.

Элли мгновенно вспомнила о том, насколько неприглядно она выглядит: растрепанные волосы, отсутствие косметики, намокшие джинсы. Она зачарованно уставилась на небольшие морщинки, залегшие в уголках голубых глаз мужчины.

Пожалуй, пора поверить в то, что женщинам семьи Амери передается по наследству определенный ген, который отключает их разум в присутствии красивого мужчины.

Однако Элли тут же упрекнула себя за подобное поведение. Единственная причина ее смущения состоит в том, что она никогда не встречала мужчину с таким необычным цветом глаз.

Мужчина был широкоплеч и высок. Он являл собой образец бесшабашного «плохого парня», привыкшего к странствиям. Ежегодно подобные парни приезжали на ярмарку в начале июня в деревню, где жила Элли, и исчезали через несколько дней, разбив немало женских сердец и сделав некоторых жительниц матерями-одиночками.

При мысли об этом Элли пришла в себя, резко выдернула руку из его ладони и попятилась назад:

– Что вам нужно, мистер Макелрой?

Он едва заметно поднял брови:

– Мне нужно не что, а кто. У меня посылка для Лавидж Амери.

Элли заволновалась. Она не делала никаких заказов, ибо у нее не было денег. Однако у Элли была бабушка, которую тоже звали Лавидж, и она жила в мире грез.

– Если вы готовы принять… – продолжал он.

– Что?

– Розочка, – произнес Шон Макелрой так, словно это было очевидно, и махнул рукой в сторону гаража. – Вы ее ждете?

Элли выглянула в дверь и увидела перед собой большой бело-розовый фургон.

Она озадаченно уставилась на машину, ибо ожидала увидеть очередную собаку из приюта. Элли запрещала сестре Гейли притаскивать в дом бродячих животных, но та ее не слушала.

– Где она? Где собака? – спросила Элли. Нет, что бы ни говорила Гейли, она больше не возьмет собаку. – Счета на оплату услуг ветеринара в последний раз…

– Розочка не собака, – в замешательстве сказал Шон. – Розочка – это Розочка.

Элли нахмурилась, уставившись на фургон, разрисованный маленькими рожками с мороженым, и вдруг до нее дошло:

– Розочка – фургон для перевозки и продажи мороженого?

– Поздравляю вас!

Она нахмурилась:

– Поздравляете с чем?

– Ваши глаза вас не обманывают, – поддразнил он ее.

– Передо мной очень старый фургон мороженщика, – заметила она, делая все возможное, чтобы игнорировать его привлекательную улыбку.

– На самом деле это машина одна тысяча девятьсот шестьдесят второго года выпуска, причем в оригинальной раскраске. – Шон произнес это так, словно был убежден, что доставил Элли превосходную вещь.

– Одна тысяча девятьсот шестьдесят второго года?!

– Винтажная красавица Розочка, – подтвердил Шон. – Она – гордость вашего двоюродного деда Базила^[2], и сейчас ей требуется хороший дом.

Шон Макелрой заглянул через плечо Элли в дом, вне сомнения, намереваясь таким образом провести инспекцию будущего жилища Розочки.

Он едва заметно вздрогнул, обнаружив, что дому давно требуется ремонт. Помещение оказалось довольно неопрятным, к тому же было завалено различными вещами. Заметив лежащий на полу изгрызенный собакой ковер, Шон помрачнел.

– Винтажная красавица, – повторила Элли, заставляя Шона смотреть на нее, а не на беспорядок в доме. – Ну, безусловно, она придется здесь кстати. Только имеется одна небольшая проблема.

– Какая? – поинтересовался мужчина.

– У меня нет двоюродного деда Базила.

Наконец-то он перестал улыбаться и нахмурился, лицо сделалось вдумчивым. Но это не убавило его привлекательности.

– Вы Лавидж Амери, – произнес Шон, – и живете по адресу Гейбл-Энд, деревня Лонгборн.

Элли неторопливым кивком подтвердила его слова.

– Очевидно, произошла ошибка, – заявила она со всей уверенностью, на какую была способна. Может быть, ее бабушка знакома с Базилом, который ищет, куда поставить на хранение фургон для перевозки и продажи мороженого? Но Базил не приходится Элли ни двоюродным, ни родным дедом. – Если возникла какая-то путаница в документации, решайте проблему с Базилом.

– У вас необычное имя – Лавидж. Вряд ли его можно перепутать с другим именем, – бросил Шон, игнорируя ее превосходный совет.

– Да уж, назвали так назвали.

Он поднял брови, а Элли вдруг взглянула на его левую руку. Обручального кольца нет. Но это ничего не означает. Такой привлекательный мужчина без подружки не останется. Кроме того, Элли сейчас не до романов. На ней лежит куча обязанностей.

Нужно заботиться о двух сестрах, которые еще не получили образования. О бабушке, живущей исключительно воспоминаниями о прошлом. И о доме, на содержание которого уходит весь ее заработок.

– Вам не нравится ваше имя? – спросил Шон.

– Нет… Да… К сожалению, услышав его, мужчины становятся инфантильными вне зависимости от возраста.

– Мужчины иногда делают глупости, – признался он, потом повторил: – Лавидж…

На этот раз, услышав, как он произносит ее имя, Элли ухватилась за дверной косяк, чтобы не упасть.

– Вы хорошо себя чувствуете? – встревожился Шон.

– Хорошо, – отрезала она, приказывая себе совладать с эмоциями.

Этот Шон пытается всучить ей какой-то хлам. А возможно, что еще хуже, он – мошенник и отвлекает ее, в то время как его сообщник – тот самый Базил – пытается проникнуть в дом через заднюю дверь. Но что бы Шон ни затевал, можно с железобетонной уверенностью сказать, что флиртует он так же легко и непринужденно, как дышит. И Элли уже начала поддаваться его чарам.

– Вы все сказали? – поинтересовалась она.

– Нет, погодите! Имя и адрес доставки верные. Пусть вы не знаете дедушку Базила, зато он, вероятно, знает вас. – Шон посмотрел на коричневый конверт, который держал в руках, потом на Элли. – Скажите, в вашей семье всем дают имена по названиям растений?

Элли открыла рот, собираясь надерзить ему, потом передумала и спросила:

– Скажите мне, мистер Макелрой, фургон на ходу?

– Я приехал сюда на Розочке, – заметил он, очаровательно улыбаясь. – Я могу покатать вас на ней, если хотите, и расскажу обо всех ее причудах. Розочка – замечательная девочка, но своенравная.

– Ах так! Вы хотите мне продемонстрировать, как ездит старая развалина для перевозки мороженого.

– Вы немного резковаты. – Шон оперся плечом о дверной косяк и расслабился. – Скажем, так. Розочка – старый фургон для перевозки и продажи мороженого, и у нее непростой характер.

– Может, хватит уже?! – воскликнула Элли, изо всех сил стараясь не сказать какую-нибудь гадость. – Мне очень жаль, мистер Макелрой…

– Зовите меня по имени.

– Мне очень жаль, мистер Макелрой, – упрямо повторила она, – но моя мать запрещала мне кататься на автомобилях с незнакомцами.

Мать Элли говорила одно, однако поступала совсем иначе. Окажись она сейчас на месте дочери, согласилась бы на поездку не колеблясь. Будучи любительницей приключений, мать Элли немедленно села бы в фургон и носилась бы сейчас по деревне с ревом и визгом, приводя в ужас соседей.

Но, несмотря на несомненное великолепие Шона Макелроя, Элли не собиралась повторять ошибок своей матери. И пока он пытался осознать, что она ему отказала и отправила прочь, Элли шагнула назад и закрыла дверь, набросив дверную цепочку.

– Убирайтесь отсюда и захватите с собой Розочку! – крикнула девушка.

Шон не сдвинулся с места. Его фигура была отчетливо видна сквозь дверные витражи. Поняв, что он тоже может ее увидеть, Элли схватила резиновые перчатки и с учащенно бьющимся сердцем рванула в кухню.

Опустившись на колени, она с большим, чем прежде, усердием принялась отмывать пол. У нее пульсировало в ушах, она ждала, что в дверь снова позвонят.

Но никто не позвонил.

Ощущение облегчения сменилось сожалением. Сегодня был великолепный майский денек. Самое время покататься в фургоне для перевозки мороженого с красивым мужчиной, чувствуя себя озорной и легкомысленной особой. Именно такой, какой Элли никогда не была. Даже аромат сирени, проникающий сквозь кухонную дверь, дразнил ее и побуждал забыть хотя бы на часок о многочисленных обязанностях и развлечься.

Она покачала головой. Развлечения – опасная штука. Элли буквально набросилась на кухонный пол со щеткой в руках, отскабливая керамическую плитку, которая и так уже сияла безупречной чистотой. Только бы забыть голубоглазого Шона Макелроя и сосредоточиться на текущих проблемах. Например, нужно раздобыть двести пятьдесят фунтов стерлингов, чтобы оплатить школьную экскурсию Гейли во Францию.

Денег взять неоткуда. Придется Элли стиснуть зубы и отработать дополнительную смену.

У Шона перехватило дыхание.

Проблемы в его жизни начались с того момента, когда он приехал в Гейбл-Энд и позвонил в дверь Лавидж Амери. Его встретила девушка с раскрасневшимися щеками, растрепанными волосами и огромными светло-карими глазами.

Она была довольно высока, обладала мягкими полными губами и соблазнительной фигурой. Небрежность одежды и прически делала ее чрезвычайно соблазнительной.

Давненько Шон не увлекался ни одной женщиной. Причем Элли не делала ничего, чтобы ему понравиться.

Будучи застигнутой врасплох, она, в отличие от большинства знакомых ему женщин, не стремилась казаться лучше и вела себя крайне непринужденно. Вот это ее качество и понравилось ему больше всего.

Глядя на нее, Шон почти забыл, зачем приехал сюда, поэтому опешил, когда она захлопнула дверь перед его носом. Он не мог вспомнить, когда в последний раз его столь резко выпроваживали. Однако, услышав, как Элли набрасывает дверную цепочку, он понял, что зря потратит время, если позвонит еще раз.

Шон посмотрел на коричневый конверт, который Базил Амери подсунул под дверь его дома, пока он находился в Лондоне. В записке Базил просил Шона перегнать Розочку в дом Лавидж Амери.

Шон пришел в ярость. Как будто у него нет дел поважнее! Однако Базил действовал в своем обычном стиле – просто исчез без объяснения причин.

Но, по правде говоря, ярость Шона испарилась, как только дверь ему открыла очаровательная Лавидж Амери. Ее прекрасные глаза едва не втянули его в чужие семейные дела. Семейные дела… В прошлом он достаточно настрадался из-за семейных разборок, поэтому не станет добровольно совать нос туда, куда не следует.

Итак, Розочка доставлена по назначению. Работа выполнена.

Глава 2

Чаще занимайся спортом. Если есть возможность, бегай за фургоном для перевозки и продажи мороженого.

Блог «Дневник Розочки»

Элли, разгоряченная, взбудораженная и явно обеспокоенная после встречи с Шоном Макелроем, услышала внезапный шорох, от которого подпрыгнула на месте. Кто-то просунул конверт в дверную щель для почты. Она вскочила, ее сердце бешено колотилось. Обычно Элли не торопилась просматривать почту, ибо чаще всего получала счета для оплаты.

На этот раз на коврике у двери она обнаружила коричневый конверт, который прежде видела в руках Шона, и ключи от фургона. Брелок на ключах имел форму рожка для мороженого. Элли распахнула дверь.

Розочка стояла на том самом месте, где ее оставил Шон.

– Шон Макелрой! – крикнула она. Ей казалось, что он спрятался в кабине фургона и улыбается, оттого что ему удалось провести ее и заставить открыть дверь.

Но Шона нигде не было. Запаниковав, Элли побежала к воротам, оглядывая переулок. Если Шона никто не подвез на автомобиле, он либо пошел пешком, либо сел в автобус.

Она обернулась, в отчаянии осматривая растущий неподалеку дикий кустарник.

– Если вы ищете водителя фургона, Элли, то он уехал вон в том направлении.

Элли мысленно застонала. Из соседнего дома вышла ясноглазая и взволнованная миссис Фишер и направилась к ней, чтобы как следует рассмотреть Розочку.

– Уехал?

– На велосипеде. Вы устроились на работу продавцом мороженого?

Элли содрогнулась. Жители деревни с особенным вниманием отслеживали события в семье Амери, словно смотрели бесконечную мыльную оперу. Что бы сейчас ни сказала Элли, ее слова мгновенно разлетятся по всей округе.

– Извините, миссис Фишер, у меня звонит телефон, – пробормотала она, шагнула в дом и закрыла дверь. Если бы Элли оставила ее открытой, соседка сочла бы это приглашением зайти поболтать.

Элли сидела на нижней площадке лестницы, держа в руках коричневый конверт и пристально глядя на имя и адрес получателя, которые, без сомнения, принадлежали ей.

Разорвав конверт, она обнаружила темно-розовую тетрадь, на обложке которой было написано «Заказы», дорогой мобильный телефон, при виде которого у сестер Элли обязательно потекут слюнки, и пару официальных документов: технический паспорт на фургон на имя Базила Амери, проживающего в коттедже в поместье Хотон, и страховой сертификат.

Также Элли обнаружила конверт кремового цвета.

Она повертела его в руках. На нем не было ни имени, ни адреса. Вынув из конверта лист бумаги, Элли развернула его и стала читать.

«Дорогая Лалли!»

У нее екнуло сердце. Лалли – уменьшительно-ласкательное имя ее бабушки.

«Помнишь, как ты нашла меня много лет назад? Я сидел у деревенского пруда, испуганный, смущенный и готовый покончить с жизнью?

Ты спасла в тот день меня, мою жизнь, мой рассудок, а то, что случилось потом, не твоя вина. И не Бернарда. Мой брат и я были абсолютно разными, но мы – такие, какие есть, нас не изменишь. Может быть, если бы наша мать была жива, все произошло бы иначе, но нет никакого смысла на этом останавливаться. Что было, то прошло.

Я сдержал свое обещание и держался в стороне от семьи. Я стал причиной многих страданий и скандала, причинил достаточно горя тебе и девочкам Лавендер, которые потеряли мать и Бернарда. Не хочу ворошить прошлое. Правда состоит в том, что я старею. В прошлом году я арендовал коттедж на территории поместья Хотон и наконец набрался смелости написать тебе, хотя смелости мне всегда не хватало.

Однако я виделся с твоей прекрасной внучкой. Я обедал в ресторане «Синий вепрь» пару месяцев назад, и она обслуживала меня. Она совсем как ты, Лалли. Такая же прелестница с очаровательной улыбкой. Я не удержался и спросил, как ее зовут. У нее даже имя такое же, как у тебя. А вот теперь – о главном.

Розочка, с которой ты уже должна была познакомиться, – мое хобби. Я время от времени обслуживаю вечеринки или какие-нибудь публичные мероприятия, чтобы покрыть расходы на содержание фургона. Обстоятельства сложились так, что я должен уехать на время. Но мне нужно выполнить заказы, на меня рассчитывают люди, поэтому я решил, что ты и твоя внучка мне поможете. У нее появится шанс поработать за пределами ресторана. Шон пригонит фургон, передаст письмо и покажет, как все работает.

Я прикладываю к письму книгу заказов, а также мобильный телефон, который использую для связи с клиентами. Я оформил доверенность на управление Розочкой на твое имя, чтобы не возникало проблем.

Благослови тебя Бог, Лалли. Береги себя.

Всегда твой,

Базил».

Элли прижала руку ко рту и сглотнула. У нее действительно есть двоюродный дед. Он живет неподалеку, а она о нем понятия не имеет.

Поместье Хотон находится всего в шести или семи милях отсюда. Можно туда поехать, но у нее совсем нет времени, ибо следует подготовиться к работе. Просмотрев адресную книгу, она нашла телефонный номер Базила Амери.

После шестого гудка включился автоответчик. Элли оставила Базилу сообщение, попросив ей перезвонить. О каких событиях он говорил? Какой скандал упомянул в своем письме? Она перечитывала письмо Базила, пытаясь во всем разобраться, когда зазвонил ее мобильный телефон. Она схватила его, надеясь, что Базил получил сообщение и решил ей перезвонить.

– Элли? – послышался в трубке голос ее босса.

– О, привет, Фредди.

– Судя по всему, ты не рада меня слышать!

– Извини, я ждала звонка от другого человека. Что случилось? – быстро поинтересовалась она, прежде чем он успел задать уточняющий вопрос.

– Сегодня нам не хватает персонала. Я вот подумал, не придешь ли ты пораньше.

– Приду через двадцать минут, – предложила она.

– Ты ангел. Твоя сестра не захочет поработать одну смену? Она смышленая девочка, и, я уверен, ей нужны карманные деньги.

– Мне очень жаль, но Соррел^[3] здесь нет… Но я и сама готова поработать сверхурочно, – прибавила Элли, воспользовавшись моментом.

– Ты уже работаешь более чем достаточно. В следующий раз я обязательно попрошу Соррел поработать в ресторане. Не мешало бы ей помогать своей сестре.

– Она должна сосредоточиться на…

Но Фредди уже повесил трубку.

Элли прочитала письмо еще раз, затем положила его в конверт и опустила в выдвижной ящик комода в коридоре. Ей не хотелось, чтобы бабушка нашла письмо до того, как она выяснит, какого черта происходит.

Розочка пусть стоит там, где ее оставили. Элли пробудет в ресторане до завтрашнего утра, значит, у нее достаточно времени, чтобы придумать хорошее оправдание тому, почему фургон припаркован перед их домом.

Шон приказал себе не вмешиваться в чужие дела. Базил всего лишь его арендатор, который попросил переправить Розочку по назначению, ибо рядом с коттеджем не было гаража.

Он оказался втянутым в эту историю только потому, что находился в Лондоне в тот день, когда Базил решил исчезнуть.

Для Шона оказалось настоящей загадкой намерение Базила отправить фургон к Лавидж Амери, а не запереть его в сарае.

Либо Базил не намерен возвращаться.

Либо на самом деле он никуда не уезжал.

Выругавшись, Шон достал из сейфа запасной комплект ключей и поехал через парк к коттеджу.

Он стучал в дверь, громко звал Базила, но все безрезультатно. Войдя в дом, он обнаружил, что все находится на своих местах. На каминной полке Шон увидел фотографию молодой женщины в поразительно коротком платье и белых сапогах-ботфортах. У нее была модная прежде стрижка с четкими краями и большие, подведенные черным глаза, обрамленные густо накрашенными накладными ресницами. Несмотря на яркий, вызывающий облик женщины на фотографии, Шон сразу уловил ее сходство с Лавидж Амери.

Значит, он все-таки не ошибся адресом.

Должно быть, Базил решил поручить выполнение части своих заказов родственникам. Если они не придут в восторг от этой затеи, Шона не должно это волновать.

На автоответчике мигал красный индикатор. После секундного колебания Шон нажал на кнопку проигрывания записи.

В комнате послышался голос Лавидж:

– Мистер Амери, меня зовут Лавидж Амери, и я только что прочитала ваше письмо. Я ничего не понимаю. Кто вы? Я прошу вас, позвоните мне, пожалуйста.

Она назвала свой телефонный номер.

Значит, она действительно не знает, кто такой Базил. Едва Шон собрался достать телефон из кармана, как он зазвонил.

Он посмотрел на дисплей. Оливия.

– Шон, я на конюшнях, – сказала она, прежде чем он сумел произнести хоть слово. – Где ты?

– Я на дальней границе поместья.

– Почти шесть часов. – По голосу его сводной сестры можно было догадаться, что она надула губы.

– Ты ведь понимаешь, сеструха, – начал Шон, прекрасно зная, как она ненавидит такое обращение, – что у меня нет времени возиться с тобой. Зачем ты приехала?

– Разве это не мой дом?

– Прошу прощения. В последний раз ты приезжала сюда на Рождество. Ты пробыла здесь два дня, потом оставила своих детей с няней до конца праздников, а сама отправилась кататься на лыжах.

– Они прекрасно провели время, – возразила Оливия.

Конечно, дети прекрасно провели время. Шон позаботился о том, чтобы они катались на санках с горы, лепили снежные крепости, носились туда-сюда, наслаждаясь свободой, какой не имели в лондонской квартире. И все же дети предпочли бы отпраздновать с родителями.

– Послушай, давай не будем ссориться, Шон. Я хотела бы поговорить о конюшнях. Я намерена переделать их в ремесленные мастерские. Я знакома со многими ткачами, производителями свечей, токарями, которые будут работать в этих мастерских. Те, кто станет приезжать в поместье на экскурсию, смогут своими глазами увидеть, как они трудятся, и, естественно, купят их товар.

Шон расхохотался.

– Что смешного? – осведомилась его сестра.

– Мысль о том, что ты знакома с токарным делом и даже с токарями.

– Негодник! Генри считает, что это хорошая идея.

– А, это тот Генри, который посещает поместье дважды в год? На Рождество, чтобы бросить здесь своих детей, а также в сезон охоты?

– Поместье принадлежит ему, а не тебе, – заметила Оливия.

– Так оно и есть. И он мне платит, чтобы я управлял этим поместьем. Я постоянно проживаю здесь, получаю за это зарплату, а не приезжаю сюда изредка, как некоторые дамочки, которые регулярно разводятся с мужьями.

Очевидно, Оливия не нашлась что ответить, поэтому повесила трубку.

Шон с помощью телефона сфотографировал снимок, стоявший на каминной полке, и еще раз внимательно осмотрел коттедж. Придется отправиться к Лавидж Амери и еще раз расспросить ее о родстве с Базилом.

Если она в очередной раз примется все отрицать, Шон покажет ей фотографию.

– Фредди…

– Ты, должно быть, летаешь по воздуху! – Расценив слова босса как хороший знак, Элли решила договориться о дополнительной смене, но он распорядился: – Сейчас никаких разговоров. У нас аврал!

Шон обнаружил, что Розочка находится на том самом месте, где он ее оставил, что не предвещало ничего хорошего. Он надеялся, что Лавидж внимательно прочла письмо Базила и во всем разобралась.

Подойдя к дому, он сделал глубокий вдох. Дверь ему открыла девочка-подросток, выглядевшая словно черный призрак. Черные волосы, черное платье, черный лак на ногтях.

– Ну? – спросила она в манере, соответствующей ее одежде. – Что вы хотите?

– Переговорить с Лавидж Амери.

– О чем?

– Скажи ей, что пришел Шон Макелрой, – произнес он. – Она знает.

Девочка пожала плечами.

– Бабуль, это к тебе! – крикнула она, опершись о дверь и уставившись на Шона таким взглядом, который мог бы напугать даже зомби.

«Бабуля?!»

– Нет… Мне нужна высокая женщина с темными волосами и светло-карими глазами. Она точно не бабушка, – прибавил он.

Девочка подозрительно прищурила зеленые глаза:

– Вам нужна Элли? Она на работе. И поздно вернется.

– В таком случае я приду завтра, – сказал Шон.

– Приходите до одиннадцати вечера. Она начинает работать в полночь. – Девочка уже собралась закрыть дверь.

– Кто пришел, Гейли?

Шон посмотрел поверх головы разодетой в черное девчонки. Навстречу ему, вне сомнения, шла женщина с фотографии, найденной в доме Базила, только постаревшая лет на сорок. Теперь ее седые волосы были уложены в пучок, однако глаза остались прежними.

– Все в порядке, бабуль. Он не к тебе пришел. Ему нужна Элли.

– Я не знал, что существуют две Лавидж Амери, – заметил Шон, понимая, кому именно предназначилось письмо Базила. – Элли рассказала вам о Розочке?

– Розочка? – озадаченно переспросила женщина. – Кто такая Розочка?

– Не кто, а что. Фургон для перевозки и продажи мороженого.

– Ах, вы о фургоне. Я все думаю, откуда он взялся. Он ваш?

– Нет… – Шону было намного труднее разговаривать с пожилой женщиной, чем с Элли. – Я оставил для вас письмо, – подсказал он. – От Базила.

– Базил? – Она сделала шаг назад, ее лицо скривилось. – Нет, – прошептала, задыхаясь, Лавидж-старшая. – Он не мог. Он не должен. Бернард разозлится…

– Бабуль… – Девочка обняла бабушку и бросила на Шона свирепый взгляд. А затем перед его носом во второй раз за день захлопнулась дверь.

Фредди остановил Элли, прикоснувшись к ее руке. Инстинктивно она хотела отдернуть руку, но напомнила себе, что Фредди знает ее с тех пор, как ей исполнилось восемнадцать лет. Он прикоснулся к ней как друг. Фредди, в конце концов, в таком возрасте, что годится ей в дядюшки или даже в отцы.

– Там в углу большая компания. Они заказали выпивку, и у них было достаточно времени, чтобы разобраться, чем они собираются закусывать. Обслужишь их?

– Конечно, Фредди.

За большим круглым столом в углу ресторана могло расположиться до десяти человек, а это предполагает достойные чаевые. Или дополнительный объем работы. Никогда нельзя узнать заранее.

«Улыбайся, Элли, улыбайся!» – твердила она себе, подходя к столу.

– Вы готовы сделать заказ? – спросила девушка. – Или вам нужно еще немного…

Она не договорила. Ее взгляд уперся в Шона Макелроя, и у нее задрожали колени.

Если она сейчас завопит, требуя объяснить, почему он приволок Розочку к ее дому и сбежал, то явно не получит хорошие чаевые. Поэтому Элли взяла себя в руки, откашлялась и произнесла:

– Если вам нужно еще время, я вернусь позже.

– Нет, мы готовы, – сказал мужчина, сидящий к ней ближе всех, и улыбнулся.

Посетители быстро сделали заказ. Проблема возникла только у Шона Макелроя.

– Извините, я не могу выбрать. Я хотел бы взять курицу в сухарях с травами. Не могли бы вы мне сказать, что это за травы? – произнес он и прибавил: – Элли?

Она подняла глаза и обнаружила, что он выжидающе смотрит на нее в упор.

Женщина рядом с ним – стройная, ухоженная и стильно одетая блондинка – повернулась, чтобы посмотреть на Шона. Явно заподозрив неладное, она нахмурилась:

– Я думала, ты собираешься заказать стейк, дорогой. Ты всегда заказываешь стейк, – прибавила она, словно подчеркивая, что Шон находится в ее власти.

– Правда? Я не думал, что настолько скучен и однообразен в своем выборе, дорогая, – бросил он, не сводя решительного взгляда с Элли. Женщина проследила за его взглядом и нахмурилась еще сильнее.

– Курица обваливается в смеси яиц с панировочными пшеничными сухарями, – быстро отчеканила Элли, – обжаривается и подается со смесью свежих трав: петрушки, лимонного тимьяна, шалфея.

– А любисток? – спросил он.

– Нет ни любистка, ни базилика, – произнесла она, держа карандаш наготове.

– Жаль. Тогда я закажу лосось.

Элли приняла заказ.

«Ты обслуживаешь обычного клиента», – сказала она себе, когда принесла кувшин с водой и корзинку с теплыми булочками.

– Булочки, мадам? – предложила она блондинке, но та отрицательно покачала головой.

Элли стала предлагать булочки остальным посетителям, сидевшим за столом.

Когда очередь дошла до Шона, он поднял на нее глаза. Его лицо оказалось так близко, что она заметила тонкий неровный шрам чуть выше брови. «Наверняка упал с велосипеда, когда был маленьким», – подумала она.

Шон долго раздумывал, потом наконец выбрал булочку, и Элли достала ее щипцами из корзинки. Едва она приготовилась поздравить себя с тем, что сумела сохранить самообладание, он прошептал:

– Скажите мне, Лавидж, кто такой Бернард?

В тот же момент булочка выскочила из щипцов, опрокинув стакан с водой, а выпечка из корзинки приземлилась на колени Шона.

– Одной булочки будет достаточно, – заметил он, поднимая теплое лакомство со своих коленей.

– Принеси свежую выпечку, Элли! Быстрее. – Вездесущий Фредди заметил происшествие. – И принеси новый стакан, – прибавил он, поднимая упавший. – Извините. Могу ли я предложить вам прохладительные напитки? За счет заведения, разумеется.

– Как насчет другой официантки? Той, которая умеет контролировать свои руки и глаза, – произнесла спутница Шона, демонстративно смахивая с платья несколько капель воды. – Мое платье испорчено.

– С официанткой нет никаких проблем, – заверил ее Шон, когда Фредди вытер лужицу воды и поправил скатерть на столе.

– Мы все заметили, что это исключительно твое мнение! – ехидно бросила она.

– В случившемся виноват только я, – продолжил Шон, обращаясь к Фредди и игнорируя свою спутницу. – И не нужно никаких прохладительных напитков. Все в порядке.

Шон смотрел, как уходит Лавидж Амери – Элли, – и обнаружил, что хочет взять ее за руку, прогуляться с ней в сумерках по деревне, проводить до дома и поцеловать, а потом попросить о еще одном свидании, как это бывало в старые времена.

– Что ты сказал ей? – требовала отчета Шарлотта.