Вологодские кружева. Авантюрно-жизнерадостный роман

XXXVI

– Да что же это за свинство такое! – бросил Андрюха на землю чайник, и тот обиженно звякнул. Следом за чайником полетела и наша боевая кастрюля и глухо стукнулась о корень сосны, явно пытаясь спародировать большой барабан.

Мы с Мишкой недоумённо переглянулись, но вопросов задавать не стали.

– Нету воды! – развёл руками Андрюха, нацепив на свою физию шутовскую улыбку. – Нету водички! Нету, нету, нету! Идиотизм какой-то! Целый день мы, как гиппопотамы, мочили свои задницы, я два раза чуть не утонул, а теперь нате, получите: не-е-е-е-ту водички! Нету, нету, нету!!!

Мы раскинули карту, в надежде найти выход из создавшейся критической ситуации с помощью этого зелёного листа бумаги, но она весело показала нам кукиш в виде трёхкилометрового расстояния до ближайшего ручейка.

– Ну что, – посмотрел я на своих жаждающих коллег, – кто пойдёт?

– Ты что, опупел? – Андрюха явно видел во мне безумца. – Да я лучше помочусь в чайник, чем поплетусь после сегодняшней каторги за три километра киселя хлебать!

Мишка почесал темечко, потом взял в руки топор и стал озираться, негромко бормоча:

– Эх, было бы чем мочиться.

Походив немного вокруг разгоравшегося костра, Мишка присел возле маленькой ёлочки и принялся кромсать топором ни в чём не повинную землю.

– Серж, у него что, глюки пошли от жажды?

– Да нет, просто не наработался сегодня.

Мишка молча продолжал свою работу.

– Что-то тут не то, – задумался Андрюха, наморщив лоб. – Не нравится мне всё это.

Наконец Мишка бросил топор в сторону, закурил сигарету и стал сосредоточенно смотреть в вырытую им ямку.

– Ишь, гипнотизирует, – зашептал Андрюха, – думает, счас фонтан вдарит!

Прошло ещё минут десять

Мишка докурил вторую сигарету, взял кружку и принялся ею что-то зачерпывать из ямки и наполнять чайник и кастрюлю.

– Молодец, Мишель, – одобрил я, – с меня бутылка.

– Запомню!

– А как ты допетрил-то до этого? – подкидывая в костёр дровишки, вопросил Андрюха.

– Да от злости.

– Как это?

– А так. Пить очень хотелось. А как понял, что водичка тю-тю, то такая злость взяла! Ну, думаю, порублю сейчас этих техников хреновых, которые меня сюда затащили! Схватил топор, но рука не поднялась на живых людей. Вот и стал землю рубать. А тут и водичка показалась.

Андрюха похлопал глазами:

– А я тебе говорил, Серж, не нравится мне всё это!

– Вот придурки-то! – вскричал я. – Один лапшу вешает колечками на уши, а другой её добросовестно заглатывает!

Макароны весело скрипели на зубах, но в первые минуты (вернее, секунды!) трапезничанья мы не придавали этому значения, потому что начальная стадия любого принятия пищи после долгого рабочего дня в лесу – это примитивное заглатывание при полном игнорировании вкуса, температуры и объёмов. По мере же наполнения желудков, эти вышеуказанные качества благополучно возвращаются, и тогда вы понимаете (с радостью или ужасом), что же именно такое вы вкушаете!

Подозрительный макаронный скрип мне почему-то стал сразу ясен, в отличие от моих приятелей, и я сказал, отбросив ложку:

– Всё! Напоролся! А вы давайте рубайте, а то завтра аппетит ваш может подкачать.

– Ну, уж это – вряд ли! – усмехнулся Андрюха. – С кем с кем, а с аппетитом мы друзья!

– Что ж, утро вечера не глупее!

…Целый день старый лось мучился расстройством желудка. То ли прихватил своими толстыми губищами что-то неподходящее для непритязательного организма, то ли этот самый организм начал давать сбои. Да и не удивительно – старость не добавляет здоровья и бодрости. Вон, молодёжь во всю гоняет друг друга, выпендриваясь перед самочками. Они с таким треском сшибаются рогами, что кажется, будто рушатся деревья в бурю. Из ноздрей бьют струи пара, мышцы набрякли канатами, копыта легко сдирают толстый слой дёрна, обнажая переплетённые корни и корешки. А самочки, довольные, наблюдают, как разбивают себе лбы их друзья и приятели. Они стоят невдалеке, потряхивая крошечными хвостиками, и широко раскрытыми глазами внимают на страсти, бушующие из-за них.

Нет, старый лось уже позабыл это занятие, он обходит стороной своих сородичей и занят лишь добыванием пищи. Да, видно последний годок топчет он лесные опушки и болотистые берега, обгладывая ивовые веточки и вылавливая под водой дикий сельдерей!

Долгая ночь всё-таки закончилась, и начало проясняться. Старый лось тяжело поднялся и побрёл на рассвет.

Было полное безветрие. Не колыхались даже паутинки, увешанные росистым бисером, поэтому лось не почуял заблаговременно запах, так пугавший его раньше. Эго был горький запах дыма, смешанный с терпким ароматом человека. Но к старости лось стал гораздо спокойнее, и это спокойствие породило любопытство.

Побродив вокруг палатки и чуть дымившего погасшего костра, лось наткнулся на мешок, из которого шёл изумительно вкусный запах. С ним он ещё не был знаком. При помощи длинного сильного языка и толстых подвижных губ, лось легко извлёк из мешка то, что так аппетитно пахло.

Осторожно, не торопясь, лось сжевал свою находку, смакуя каждый кусочек, и побрёл дальше. Желудок, давивший так больно, вдруг успокоился, в нём потеплело, а в тело вернулись силы. И лось, бодро тряхнув головой, почувствовал в себе нарастающее желание сшибиться с кем-нибудь в смертельной схватке. Он поднял голову и затрубил громко и вызывающе. И ответный зов не заставил себя ждать. Старый лось, шумно выдохнув, мотнул разлапистыми рогами и напролом, через заросли орешника, помчался на битву, скорее всего, последнюю в своей жизни!..

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.