Жена по обману

То есть запоздалый подарочек настоящей Листерии даже не сам Орвил обнаружил?..

– Слушай, я против твоего камердинера ничего не имею. Имею исключительно против тебя и только. Даже можешь передать ему мои извинения, как только очнется.

Орвил на мгновение прикрыл глаза, глубоко вдохнул. Похоже, сдерживать раздражение ему было все сложнее.

Произнес в сердцах:

– Что вообще с тобой такой делать?..

– Разводиться, – пискнула я самое очевидное, хотя вопрос явно был риторическим.

– Ага, не дождешься, – сверкнул глазами мой ненастоящий муж. И поставил шкатулку с крысами на мой столик.

– Только тут не оставляй! – я еще крепче вцепилась в дверцу шкафа.

– Отчего же?

Да оттого, что я боюсь и крыс, и мертвяков, а тут просто комбо! Два в одном!

– Некрасиво возвращать подарки, – выдала я первое, что пришло в голову. – Особенно сделанные от всего сердца.

Но Орвил в ответ лишь усмехнулся и вышел из спальни.

И почему мне кажется, он очень даже засек, насколько я испугалась? Хотя это заметил бы любой, что уж скрывать. Я во многом могу притворяться и весьма правдоподобно, но все эти некромантские штуки – сильнее меня. Чистосердечно признаю, что на роль Листерии точно бы лучше подошел кто угодно другой.

Но шкатулка на столе немилосердно продолжала приковывать мой взгляд… И стоило хоть немного утихнуть страху, как слабо ощутилось кое-что другое… Магия?..

От шкатулки и вправду разит магией! И забодай меня своими гипотетическими рогами принц Гарвен, если это не магия Забытых!

К делу пришлось привлечь того, кого не жалко, то есть, тьфу, того, кто более компетентен.

Леди Эстер к мертвым крысам отнеслась довольно скептически.

– Ты уверена? – наставница смотрела на меня с еще большим сомнением, чем на них.

– Я могу много в чем ошибаться, но хотя бы в своем чутье на магию Забытых я как раз таки уверена.

Леди Эстер издала пару многозначительных «Кхм» и «Гм», повертела шкатулку и так, и эдак. У меня аж сердце замерло, когда неживое содержимое чуть не вывалилось прямо на ковер.

А наставница с задумчивым видом направилась к распахнутому окну и не менее задумчиво крыс туда выкинула.

Последовавший снаружи вопль нельзя назвать радостным…

Ну да, и с чего, спрашивается, садовнику не быть странным, когда ему на голову мертвые крысы вдруг падают?

– Леди Эстер? – не поняла я ее манипуляции.

– Шкатулка, – изрекла она зловеще.

– То есть дело вовсе не в содержимом, а в самой шкатулке? – до меня таки дошло.

Она кивнула.

– Пусть моя чувствительность к магии Забытых куда слабее твоей, но тут, очевидно, именно шкатулка хранит ее слабый отпечаток. Без сомнений, именно в этой шкатулке Листерия и привезла сюда реликвию.

– Ничего не понимаю, – я села на край кровати. – Она привезла сюда реликвию, куда-то ее вытряхнула, а в саму шкатулку спрятала дохлых крыс и утащила в спальню к своему мужу… Вы, конечно, простите мой скептицизм, но как-то ваша лучшая воспитанница не кажется хоть чуточку логичной.

Но леди Эстер мои сомнения приняла в штыки. Отрезала категорично:

– Раз Листерия так поступила, значит на то были веские основания! Наверняка ей все пришлось проделывать в спешке!

– Ага, и при этом у нее традиционно имелись под рукой дохлые грызуны? То есть она всегда при себе на всякий случай держала чьи-нибудь трупы?

– Мы все поймем, когда добудем остальные детали этого мозаики, – упрямо мотнула головой леди Эстер. – А пока рано делать какие-либо выводы. И вообще, разве ты не должна поскорее собираться на бал? Я сейчас пришлю к тебе Кармиллу.

– Нет уж, спасибо, оставьте ее при себе. Мне одной проще.

– Вот в том и твоя проблема, – назидательно молвила моя наставница, направляясь к двери.

– В том, что мне не нравятся те, кому не нравлюсь я?

– В том, что ты не умеешь работать в команде!

И уже у самой двери обернулась:

– И не забудь о встрече с лордом Дорнаваном! Он передал, что будет ждать тебя в самом центре королевского лабиринта.

– А карта к этому лабиринту не прилагается, случаем? – нет, ну а что? Надо на всякий случай.

– От лабиринта там одно название, так что не заблудишься. Постарайся уж не оплошать, – она взялась за ручку двери и вдруг спохватилась: – И извинись перед мужем Листерии!

– За нее? Или за крыс? Так за крыс лучше перед садовником извиняться. Это ему на голову вы их вывалили.

Леди Эстер мученически закатила глаза, но отвечать ничего не стала. Вышла из комнаты.

Демир

– Я тебе говорю, она просто чокнутая! – разорялся Хоррис, но хотя бы шепотом. И все равно подслушивать их было некому, холл сейчас пустовал. Листерия еще не появилась, а дворецкий на глаза пока не показывался.

– Сбросить крыс прямо мне на голову! Ты только представь!

– Честно, даже представлять не хочу, – и стоило бы поддержать друга, но уж очень комично все это выглядело. – Так а что вообще ты делал под ее окнами?

– Как это что? – Хоррис аж насупился. Мол, как это ты можешь не понимать столь элементарных и крайне важных для нашего задания вещей. – Пытался подслушивать!

– Зачем?

– Затем, что моя интуиция уже бранными словами орет, что эта сумасшедшая некромантка замешана в исчезновении твоего брата! Наверняка сжила его со свету и послание прикарманила, чтобы потом короля шантажировать.

– И ты полагаешь, что она это сама с собою вслух обсуждает?

– Да почему сама с собою? – всплеснул руками друг. – У нее точно есть тут сообщники среди слуг! Одной бы ей несподручно было труп закапывать. Нет-нет, Демир, помяни мое слово, – приосанился с напыщенным видом, – ее нужно вывести на чистую воду, иначе все это плохо кончится. Чем быстрее мы найдем послание, тем больше шансов, что не превратимся в каких-нибудь мертвяков. Не знаю, как ты, но лично у меня на меня-живого еще очень большие планы!

Какие именно планы Хоррис озвучивать уже не стал. Едва заслышав наверху шаги, ретировался через парадную дверь, наверняка обратно в сад.

На лестнице показалась Листерия.

Нет, ладно, мог понять ее упорное стремление к черному. Но еще и вуаль на все лицо?

– Знаешь, – не удержался от ухмылки он, когда Листерия спустилась по лестнице, – можно одолжить у садовника один из черных мешков, в которые он сорняки собирает. И если ты наденешь на голову, эффект будет примерно тот же.

– Это говорит лишь о полном отсутствии у тебя чувства вкуса и стиля, – с полным превосходством в голосе парировала она, проходя мимо него к двери. – И ты, между прочим, тоже ведь в черном!

– У меня рубашка белая, – вырвалось само собой.

Листерия пожала плечами:

– Так никто не совершенен. Особенно ты.

И даже не дожидаясь ни его, ни кого-либо из слуг, чтобы услужливо открыли ей дверь, она вышла из дома.

И так хотелось тут же ее догнать и как на духу выложить все, что думает! Что ему нестерпимо хочется смотреть на нее настоящую, без этих вуалей и краски на пол лица! Что именно потому он язвит, ведь ему этот собственный порыв тоже не нравится! Не нравится то, что заинтересовывается ею все больше и больше…

Но, естественно, ничего этого не сказал.

Направился к двери, и тут же из-за угла бокового коридора высунулся Хоррис со своим зловещим напутствием:

– Будь осторожен, вдруг она и на балу отколет какие-нибудь некромантские штучки. Нет-нет, помяни мои слова, попортит она тебе там нервы! Основательно попортит!

Она уже портит. И не только нервы. Но вряд ли станет что-то на королевском балу эдакое вытворять. Впрочем, это отличная возможность понаблюдать, как Листерия ведет себя на людях. Не хочется думать, что Хоррис прав в своих подозрениях насчет ее злодеяний.

Но тут ясно одно, самостоятельно судить о ней непредвзято становится все сложнее и сложнее…

Алена

В черной-черной карете черная-черная некромантка в черном-черном платье и под ее черной-черной вуалью черное-черное лицо…

Не, я бы на месте Орвила лучше бы на бал пешком пошла, чем в таком обществе.

А он, нет, сидит себе напротив невозмутимой скалой и при этом у него хватает наглости пристально на меня смотреть. Серьезно, приятель, что именно ты пытаешься разглядеть под моей вуалью? Я и сама-то в ней вижу не очень.

А он вдруг выдал:

– Если вдруг некто совершенно случайно по злому умыслу сожжет весь твой гардероб, ты накупишь себе снова всей этой черной дряни?

– Ну почему же? – я мило улыбнулась. Хотя толку, все равно вуаль все лицо скрывает. – Я в отместку сожгу того, кто это устроит. И тоже совершенно случайно по злому умыслу.

Орвил хмыкнул.

– Но ты же понимаешь, что я все равно своего добьюсь.

– Своего – это чего? Если ты про попадание в мой черный список врагов народа, то не переживай, ты там и так под номером один.

– У меня тоже есть целый список. Только список того, что я намерен в нашей супружеской жизни изменить. И, да, твой уже набивший мне оскомину черный гардероб, там как раз таки числится.

Да я и сама только за – сменить этот вечный траур! Лично меня угнетает обилие черного. Особенно, когда помимо него, иных цветов не имеется. Но тут уж выбирать не приходится.

С максимальным пафосом я ответила:

– Раз уж ты так хочешь добиться хоть малейшего потепления в наших отношениях, то начни с самого простого. С принятия меня такой, какая я есть.

Орвил мягко и чуть лукаво улыбнулся.

– Так в том и дело, Листерия. Что на самом ты деле ты вовсе не такая.

Я аж чуть воздухом не подавилась! На что он намекает? В чем я прокололась? Он уже заподозрил подмену?!

Но он тут же добавил:

– Мне все больше кажется, что весь этот твой черный антураж только для вида. А на самом деле ты совсем другая.

– Нежная ромашка? – я старалась ехидством замаскировать выдох облегчения.

– Почему бы и нет, – казалось, ему самому очень любопытно это узнать.

Но что ж он не интересовался этим раньше? За все время их брака? Или пытался, но Листерия все равно была холодна аки те самые трупы, которых поднимала?

В любом случае мне нужно держаться от него подальше и всеми силами сохранять конспирацию.

Хотя эта конспирация уже трещит по швам! И это на всего второй день притворства! Или Орвил так плохо знал свою супругу, или она и была такой хаотичной и совершенно непредсказуемой…

Я не представляла, сколько нам предстоит провести в дороге. Раньше я в Велмонде не бывала. Слышала, конечно, об этом курортном городке. В том числе и то, что летняя королевская резиденция здесь чуть ли не роскошнее, чем в столице.

Найти бы еще посреди этой роскоши нужный лабиринт, а в нем лорда Дорнавана. И при этом по дороге непременно потерять своего псевдосупруга, чтобы он под ногами не путался!

Благо, Орвил пока от меня отстал. Смотрел в окно кареты на проплывающие мимо улочки в закатном свете. Отчего-то задумчиво хмурился. Какие-то неприятные воспоминания?.. Знать бы, что у него на уме! Но все равно ведь искренности от Орвила не дождешься. Как и от меня, впрочем. Хотя бы в этом у нас полная взаимность.

Демир

Велмонд навевал не слишком приятные воспоминания.

Казалось, эти улицы так и застыли в том времени, когда сам он был ребенком. Те же утопающие в зелени домики, торговые лавочки с магическими фонарями… И, как ни странно, даже в родном доме почему-то горечь по ушедшим временам ощущалась не так сильно, как здесь. И все то хорошее, что он помнил, омрачалось одним простым фактом – ничего не вернуть. И не только не вернуть, но и не исправить.

Даже забавно. Сейчас в его руках хватало и власти, и богатств, и почета. Уж не говоря о могущественном магическом даре. Но при этом давно уже не было самого важного. Ощущения родства с кем-либо. Может, такое и возможно лишь в детстве?..

Но постарался не зацикливаться на тяжелых мыслях. Удивительно, но рядом с Листерией это получалось очень легко. Почему-то она неумолимо перетягивала внимание на себя, будоража и любопытство, и нарастающий интерес.

Хотя, может, она себя на балу выставит в таком дурном свете, что сразу сведет всю его заинтересованность на нет?.. Все же еще ни разу не выходил с ней в люди. За эти два дня. Всего два дня! А ощущение, что этот спектакль продолжается уже, как минимум, с месяц.

Королевская резиденция располагалась на вершине утеса. Точнее сам дворец высокомерно возвышался и над простирающимся впереди морем, и над раскинувшимся позади городом. Подъездная аллея огибала громадный парк с внушительным лабиринтом и вела прямо к главной площади перед дворцом.

Листерия даже подняла вуаль, внимательно рассматривая открывающийся пейзаж в окно кареты. Даже странно. Не впервые же видит.

– Что-то не так? – спросил как бы между прочим.

– Да ничего, – она даже головы в его сторону не повернула. – Просто мне здесь очень нравится, вот и наслаждаюсь каждым мгновением.

Только что-то не похожа она на наслаждающуюся… Взгляд внимательный, цепкий. Словно бы она привыкла к необходимости моментально подмечать детали и что-то просчитывать. Но с чего вдруг?

Да и как самому не сплоховать? Ведь понятия не имеет, какие у нее предпочтения! Любит танцевать или нет? Может, она – ярый приверженец королевских закусок? Или игры в фалейнт? Кстати, вполне вероятно. Она кажется девушкой весьма азартной. Да и он сам, что уж скрывать, не прочь с ней сыграть. На что-нибудь эдакое… Вот жаль, не смог подловить ее на участие в споре!

Пришлось выждать образовавшуюся очередь из других экипажей. Наконец, карета остановилась. Соскочивший с козел кучер услужливо открыл дверцу. Демир вышел первым, подал Листерии руку. Она вредничать не стала, мол, и без тебя обойдусь. Но, едва оказавшись на земле, его руку отпустила.

– Идем, – Демир улыбнулся. – Королевский бал ждет.

– Ага, – вырвалось у нее, – в гробу я его видала.

Но тут же добавила:

– Из уст некроманта, это вообще-то высшая форма одобрения.

И не дожидаясь Демира, первой направилась к широким мраморным ступеням. При этом явно только чудом не спотыкаясь. Она же из-за этой вуали почти ничего не видит! Что вообще за дурная прихоть?

Нагнал ее, чуть ли не силком взял за руку.

– Поверь, я не слишком обрадуюсь, если ты прямо на этой лестнице упадешь и сломаешь что-нибудь.

– Это, например, что?

– Это, например, эту лестницу. Скажи на милость, а танцевать ты тоже намерена наощупь?

Она тихо фыркнула:

– Не беспокойся, конкретно тебе это «наощупь» не грозит. И вообще бал еще не начался, а я уже от твоего общества устала. Предлагаю к взаимному удовольствию разойтись там сразу же в разные стороны. Встретимся уже позже у кареты. Что скажешь?

Алена

Из хорошего: лабиринт совсем рядом, в дворцовом парке. И хотя со стороны выглядит настолько внушительным, что там не то, что Тесей, а стадо Минотавров заблудилось бы, но я наверняка смогу лорда Дорнавана найти. И не потому, что я самонадеянная. А потому, что он тоже не станет там блуждать.

Из плохого: тот, кому как раз таки и не помешало сейчас заблудиться, да еще где-нибудь подальше от меня, категорически против этого!

– Ну что ты, дорогая, – издевательски любезной улыбке Орвила позавидовал бы даже гипнотизирующий свою жертву двонский змий, – я не смею лишить нас с тобой взаимного удовольствия провести этот вечер исключительно вместе.

– Мы и так можем провести его вместе. Просто по отдельности друг от друга. И как раз таки к неменьшему удовольствию.

Но Орвил держал мою руку так крепко, словно решил оставить ее себе на память и ни за что не отдавать законной владелице.

– Листерия, когда я говорил, что нам нужно быть ближе, я имел в виду и совместное времяпрепровождение.

– Мне кажется, если к кому тебе уже и стоит быть ближе, так к это к душевному целителю, – не сдержалась я.

Но мой псовдомуж на колкость даже не отреагировал. Казалось, с тем же успехом я могу лупить динозавра куриным пером. С самым невозмутимым видом Орвил повел меня к распахнутым дверям дворца.

Ну ничего-ничего. В дамскую комнату он же за мной не пойдет. А даже если и пойдет с намерением караулить под дверью, я запросто через окно выберусь и сбегу, куда мне надо. Пару раз я уже такой трюк проделывала, так что опыт есть.

А пока оставалось лишь сохранять непринужденный вид. Хотя черная вуаль скрыла бы от посторонних любую мою гримасу, но мне так было привычней.

Кроме нас хватало только что прибывших. Дамы в шикарных пышных платьях поднимались по мраморным ступеням. Кавалеров тоже было в избытке, но за них взгляд не цеплялся. Банально потому, что лорд Дорнаван не станет тут топтаться у входа, привлекая излишнее внимание. А остальные особи мужского пола на этом сомнительном празднике светской жизни мне не интересны.

А вот дамы мною явно заинтересовались. То ли не первый раз видели Листерию в ее лучше черном саване, то есть, простите, бальном платье. То ли даже видя впервые, не могли не шептаться между собой, почему такой красавец-мужчина как Орвил ведет под руку этот траурный черный ворох. Все-таки из-за пышности платья Листерии, я и вправду на этот самый ворох походила.

И стоит признать, Орвил правду сказал насчет моих перспектив где-нибудь свалиться. Неудобное платье с обилием нижних юбок плюс недостаточно прозрачная вуаль – самое то для последующего визита к местному травматологу. Если бы тут такие водились, конечно…

– Тебе здесь неуютно? – неожиданно сбил меня с мыслей своей проницательностью Орвил.

Мне – еще как. Ни на одном светском мероприятии я не бывала в развлекательных целях. Всегда с какой-нибудь важной миссией, зачастую не только противозаконной, но и опасной для жизни. Особенно моей.

Но то я. А то Листерия. Которая от этих балов в неизлечимом восторге.

– Мне неуютно от твоего общества, – я снова предприняла попытку отделаться. – Как я могу веселиться на балу, если рядом тот, кто мне еще дома надоел до ужаса?

Я хотела еще много чего нелицеприятного добавить, чтобы точно подействовало. Но чуть язык себе в момент не прикусила! И, нет, не в приступе раскаяния. От внезапного накатившего ужасного осознания!

А ведь всего лишь темная тень мелькнула над дворцом. На несколько мгновений, не больше. Но и этого хватило, чтобы безошибочно опознать дракона! А кто у нас такой весь из себя жаждущий впечатлять публику? Гарвен! Только он мог притащить с собой в Велмонд дракона!

Значит, долбанутый во всю голову и прочие части тела принц здесь.

И я, конечно, могу поверить в вероятность, что он обо мне и думать забыл. Но лучше уж на всякий случай вообще на глаза ему не показываться! Пусть я и зря паранойю, в таком обличии меня никто бы не узнал, но мало ли…