Пролог
Кот сидел на ветке старого тополя и смотрел через высокое окно в просторную комнату подготовительной группы детского сада «Дюймовочка». Зверь был чёрный, как окружающая его декабрьская ночь. А ещё он умел делать так, чтобы глаза у него не светились в темноте. Почти умел, потому что это получалось только с двумя из трёх, но сейчас тот, что на лбу был закрыт.
Внутри старого, ещё советской постройки, детского сада играли дети. Мальчики и девочки. Тёмненькие и светленькие. Худенькие и пухленькие. Разные, но с одинаково чистыми душами.
Кот хорошо умел видеть души. Это было частью его демонического естества.
Где-то вдали послышался гудок завода, оповещающий о конце смены, и кот встрепенулся, потянулся и стал ловко спускаться с дерева вниз, прыгая без опаски с ветки на ветку.
Перемахнув присыпанные сторожем снегом с дорожек кусты, кот миновал игровую площадку с вмёрзшими в землю качелями, остовом покрашенной поверх ржавчины детской машинки и тремя скульптурами из шин: парой довольно симпатичных лебедей и уродливым Чебурашкой.
В принципе торопиться было некуда. До встречи с «объектом», как называл всех подобных шеф, стараясь не именовать ни по имени, ни мужчиной, ни женщиной, ни просто человеком, было ещё более сорока минут. Просто кот не хотел смотреть, как на одном милом личике всё сильнее и сильнее проступает грусть, когда друзей одного за другим забирают домой папы и мамы. И грусть эта была не от расставания, а оттого, что скоро придут и за ней.
Кот многое повидал за свою долгую жизнь – кровь, боль, смерть, но вот к печальным детским лицам привыкнуть так и не смог.
Посидев у двери нужного подъезда многоэтажки рядом с «Дюймовочкой», кот дождался, пока в него войдёт мужчина лет тридцати, и нырнул следом, обогнав медленно закрывающуюся дверь.
– Ух ты, какой! – восхищённо сказал человек. – Ты чей, кошара?
Он нагнулся и протянул руку, чтобы погладить, но замер в нерешительности. Кот не стал выражать недовольство. Наоборот, он ткнулся лбом в мозолистую ладонь и мурлыкнул.
От незнакомца пахло смазкой, металлом и чуточку потом. В вспышке света чёрный увидел будущее этого человека. Недалёкое, всего на одиннадцать минут и шесть секунд вперёд, но этого хватило.
Дома Михаила встретит у порога косолапый корги и женщина. Пёс будет тереться под ногами и недовольно фыркать, унюхав запах кошки, а жена поцелует в щёку и, поймав вопросительный взгляд, отрицательно покачает головой и опустит глаза.
– Взял бы я тебя к себе, но Пирожок наш, думаю, будет против, – вздохнул мужчина разгибаясь.
С корги они бы ужились, это кот знал точно, но не кошки с собаками нужны этой паре. Да и есть у чёрного уже хозяин.
В лифт с Михаилом кот не пошёл. Тот жил на пятом, а трёхглазому нужно было на последний – десятый, а потом на крышу. Двери закрылись, и демон стал ждать. Время ещё было предостаточно.
Потом появилась старушка, которая кота даже не увидела из-за близорукости. Потом мама с сыном-подростком, но им было не до кота из-за какого-то глупого спора на счёт повышения цен на бензин и увеличения коммунальных платежей. Никто из них не ехал даже до девятого.
А когда спорщики исчезли в кабине лифта, демон заметил тонкую серую лапу с длинными когтями, показавшуюся из ведущего в подвал отверстия в полу у стены. Уж насколько эта дыра была мала, да и перекрыта наполовину идущими сквозь неё кабелями, но существо смогло протиснуться и уже вытянуло своё тщедушное, морщинистое тело по пояс, когда заметило кота.
Чёрный клокочуще зарычал. Падальщик замер, моргнул белёсыми глазами и исчез в дыре.
Демон фыркнул. Это забраться на крышу времени ещё было предостаточно, а вот гонятся за этой мерзкой нечистью уже нет. Кот решил, что вернётся сюда завтра. Если в доме завелась такая пакость, то хорошего не жди. Ссоры, тоска, приступы необъяснимой агрессии – всё это из-за падальщиков. Всё это их пища. Может, и проблемы в семье Михаила от поселившейся в подвале нечисти. Корги не кот. Собаки порождений потустороннего не видят.
Наконец, вошла молодая девушка с заплаканными глазами. Она ехала на восьмой, но ждать было уже недопустимо, и кот решил, что так и быть – пару этажей пройдёт пешком. Попутчица же оказалась настолько поглощена своей неудавшейся любовью, что кота, шмыгнувшего следом в лифт, даже не заметила.
На чердаке чёрного встретил другой кот. Не демон, обычный. Он зашипел, выгнул спину. Местный, видимо, решил, что увидел новичка и захотел обозначить кто главный тут и в соседних подъездах.
Демон приоткрыл третий глаз и кошара исчез в темноте.
«Ты готов?» – прошелестел у чёрного в голове тихий безликий голос.
«Я действительно должен это сделать? Я действительно должен убить его?» – мысленно спросил демон.
«Да. Или ты его убьёшь, или он убьёт свою дочь. Вот сейчас зайдёт в магазин, возьмёт водки, напьётся и ночью убьёт девочку. Задушит её подушкой, даже сам не зная почему и зачем».
«Может, стоит попытаться иначе?»
Мысли кота стали путанными, выдавая вдруг нахлынувшую нерешительность.
«Ты Демон Лапласа! Ты видел будущее! Ты знаешь иначе никак!» – злился Безликий, давя, принуждая и подталкивая.
Кот замер.
Глава 1
День начинался просто прекрасно. Дома было всё готово к празднику: уборка сделана, еда ждала в холодильнике, а Соня возвращалась с приятных процедур. Ей повезло, мастер освободился раньше, так что у еще оставалось время до прихода гостей и любимого человека.
Ключ повернулся бесшумно в замке. В квартире было тихо. Но в прихожей стояли незнакомые женские сапоги и ботинки Семена. А из спальни донёсся женский стон.
Соне показалось, что она в каком-то фильме. Всё должно быть не так. Не с ней…
В полумраке спальни Семён на её кровати трахал какую-то девчонку.
– Вон из моего дома! – голос девушки был холоден.
– Ну и чего ты так рано пришла? – мужчина криво усмехнулся.
– Вон…
Соня посидела на кухне, пока не хлопнула входная дверь, а потом позволила себе расплакаться. Всё же шло хорошо.
На город опускались сумерки, находиться дома не было сил. Она накинула пуховик, и, взяв бутылку шампанского, вышла на улицу. Гостей уже не планировалось.
Медленно падал снег, сверкая в свете фонарей. Соня дошла до парка и опустилась на лавочку. Она очистила откуда-то взявшийся в кармане мандарин и задумалась, не замечая, что за ней внимательно наблюдает кот.
Огромный кот. Несведущий в породах кошек отнёс бы его к мейн-кунам, но нет. Хоть чёрный и был довольно пушист, но остальных признаков этой породы не имел.
Видимо наконец решившись, он тихо подошёл к лавке, запрыгнул на холодные доски и уселся рядом с девушкой, устроив передние лапы на хвосте.
То, что она уже не одна сидела, Соня поняла не сразу, лишь когда повернула голову и наткнулась на пристальный кошачий взгляд.
– Ты тоже один празднуешь? Или из дома сбежал, правильно кто такого красавца выгонит? Ты же не против, если я тебя поглажу?
Соня провела пальцами пару раз между ушей кота.
– Знаешь, ведь я должна была праздновать дома с друзьями, а не тут сидеть на холодной лавке в парке, в компании кота. Ну ладно, у нас есть с тобой шампанское и сыр. Ты же ешь сыр? А чего я, не мандарин же тебе предлагать.
Перед котом лёг на салфетке кусочек сыра.
– Чем больше я смотрю на тебя, тем больше убеждаюсь, что коты лучше мужчин. Ты меня хотя бы выслушаешь. Не то что этот…
Кот кивнул, мурлыкнул и стал есть сыр.
– Определённо надо было завести кота, – улыбнулась Соня, отламывая ещё кусочек. – Ты хотя б не предашь, променяв на другую. Вот чего не понимаю. Я вроде не уродина, не дура, но раз за разом выбираю таких вот, как Семён. Сначала люблю, жить не могу, а потом нахожу в постели с другой. И ведь ни у одного ничего не ёкнуло. Для них словно так и надо.
«А может это проклятье какое-то?» – прозвучало у неё в голове.
Соня обернулась, пытаясь понять, откуда голос.
– Ну вот теперь голоса чудятся, с котом разговариваю, а вообще, пожалуй, стоит открыть шампанское и выпить. Может – отпустит. А проклятья только в сказках бывают, чтобы не рассказывала бабушка Даша.
«Сказки, это то, за чем люди прячут неудобную правду. А насчёт проклятия – попробуй узнать. Ведь были же какие-то разговоры шёпотом, чтобы дети не слышали».
Кот продолжал жевать сыр.
– Кто здесь?
Но в ответ была тишина.
– Ну, может и правда сказки не сказки. И кот говорящий. Хотя на Кузьму ты непохож, хоть и чёрный.
«Я Бидзю. И во-о-обще… Тут холодно. Сыр замёрз. Пошли в тепло».
Кот спрыгнул с лавочки и направился в сторону окон многоэтажек. Правда, отойдя на десяток метров, замер и обернулся.
«Идёшь?»
От глотка шампанского такого не должно быть.
– Это ты со мной разговаривал? – она с недоверием смотрела на чёрного. – Хотя коты и говорят. Бред. Но в тепло идти стоит, гостем будешь.
Соня поднялась с лавки и направилась к остановившемуся коту. Бидзю муркнул и пошёл рядом.
«А у тебя колбаса дома есть?»
– А мясо и красная рыба не устроит?
«Устроит. Но лучше колбаса. Докторская».
– Заходи, – Соня приглашающе распахнула дверь и, войдя в квартиру, после посмотрела на кота. – Если ты ещё и лапы об коврик вытрешь, точно будешь идеальным.
Чёрный потоптался по коврику и прошествовал внутрь. Он не оглядывался, не принюхивался, как делали это другие кошки, попадая в новое место. Со стороны вообще казалось, что этот кот живёт в этой квартире уже много лет.
На кухне что-то громко упало в раковину. Странно, в квартире никого не должно было быть. Если только Семён вернулся? Но это вряд ли – слишком гордый.
Соня быстро подхватила сумку с мячом для боулинга, вот и подарок пригодился, и двинулась на шум.
Бидзю прыгнул в сторону кухни, но не влетел в дверной проём, а взял чуть правее и попал лапами по выключателю.
Вспыхнувший свет сопровождался отборным мужским матом и изощрёнными проклятиями.
Это судя по голосу, был Семён и был он пьян.
– Ты чего тут забыл? – Соня стояла, опираясь на дверной косяк. – Я тебе чётко сказала, что видеть больше не желаю. У тебя ровно минута, чтобы уйти, потом я вызову полицию.
– Ой да ладно ерепениться! – обернулся мужчина, широко улыбаясь. – Ну хочешь, я тебя, следующий раз позову с собой?
– Чего ты её бросил или надоела уже? Или у неё нет еды в холодильнике? Вон отсюда!
– Эх… Как была дурой, так и осталась, – Семён покачал головой. – Пока твоя полиция доедет – я тебя на ремни кожаные пущу.
Он чуть распахнул камуфляжную куртку, которую очень любил носить в память о службе в спецназе, и показал заткнутый за пояс пистолет.
– В комнату иди, шалава.
– Дура была, что с тобой связалась. А пистолет у тебя холостыми заряжен, сам сколько раз говорил.
Она с этими словами отступила в коридор, пытаясь вспомнить, закрывала дверь или нет.
Семён зло усмехнулся, вытащил пистолет и направил его на девушку.
– Хочешь проверить? И ведь даже не дёрнется никто на шум. Новый год, игрушки, ёлочки, хлопушки… Кругом гражданские лохи и отличить выстрел от петарды они не смогут.
За окнами, словно в подтверждение его слов, с громким звуком вспыхнул красный цветок салюта. За ним ещё и ещё…
– И что тебе надо? Деньги? Драгоценности? Потешить своего эго?
Она, наконец, упёрлась спиной в дверь, нащупывая ручку.
Хлопнул выстрел. Пуля, ударив в косяк рядом с головой Сони, разбила в щепы деревянный наличник.
– В комнату! Быстро! – гаркнул Семён.
Девушка выронила в бесполезную сумку, которая с грохотом покатилась по полу и медленно пошла в комнату. Судя по количеству выпитого и тому, как он стоял на ногах, должен был скоро вырубиться.
– Умница, – губы Семёна скривились в злой усмешке. – Сейчас мы с тобой пообщаемся. Очень близко пообщаемся.
Он направился вслед за Соней, но стоило той скрыться за декоративной бамбуковой шторой, украшенной новогодним «дождиком» в проёме двери, дорогу мужчине заступил кот.
Чёрный не шипел, не выгибал спину. Он прижался к полу, готовый к прыжку, и буравил Семена хмурым взглядом прищуренных глаз.
– Ах ты тварь блохастая.
Мужчина сделал шаг вперёд и ударил по животному, словно футбольный форвард по мечу во время пенальти.
Вернее, попытался ударить. Бидзю словно перетёк чуть в сторону, пропуская ногу в берце мимо себя. Резко крутанувшись на месте, чёрный подтолкнул филейной частью ботинок Семена, и мужчина, потеряв равновесие, грохнулся на спину, приложившись головой о пол. Рука, сжимающая пистолет, ударилась тыльной стороной о маленький стульчик. Грохнуло, одна из пробок в счётчике на стене разлетелась вдребезги, и наступила темнота.
“Кот!” – она совсем забыла про него: “Он же пострадать может”. Соня развернулась, когда раздался грохот падения, очередной выстрел и наступила темнота и тишина. Только за окном небо расчерчивали цветы салютов.
– Кис-кис, иди ко мне, – едва слышно она позвала кота, надеясь, что тот отзовётся.
* * *
Собачий холод редко, когда помогал в ориентировании на местности. Особенно когда ещё и ветер дул в глаза.
Маша, вцепившись от холода в ремень собственной сумки, брела по улицам. Она ехала к подруге на ночёвку, даже вызвала такси, но водитель привёз её куда-то не туда и почти что выбросил на дороге, когда Мария попыталась ему объяснить, что он ошибся с маршрутом. Слишком уверенно он не смотрел на карту навигатора.
Теперь оставалось только идти пешком. Она успела посмотреть путь в телефоне, пока тот не сел, и брела по памяти, ориентируясь только по поворотам и переулкам.
Увидев, что из одного из подъездов выходит курьер, девушка бросилась к дверям и, оказавшись в тепле дома, выдохнула и тут же вздрогнула, услышав выстрелы. Папа периодически ездил с ней на стрельбище и в тир, даже давал дочке самой пострелять из пистолета, поэтому раздавшийся звук она хорошо отличала от фейерверков.
Под ложечкой неприятно засосало. Разум пытался кричать, что соваться в квартиру, где кто-то стреляет, опасно, но, сама, не понимая почему она стала крадучись подниматься по ступенькам. Подойдя к квартире, из которой, как Маше казалось, донесся звук, она потянула за ручку двери, которая открылась ей навстречу.
Хлынувший из подъезда внутрь свет выхватил из темноты лежащее на полу тело, и две тени, метнувшиеся от него к стене с зеркалом.
«Не уйдёшь, сука!»
Вторая тень, оказавшаяся громадным котом, догнала первую и, впившись в неё когтями, стянула вниз.
По ушам резанул мерзкий визг. Что-то сверкнуло фиолетовым в чёрном коме дерущихся существ, где мелькали кошачьи лапы, когтистые конечности с длинными когтями и хвосты.
Фиолетовое вспыхнуло и всё затихло. У зеркала остался лишь чёрный кот, но пару секунд казалось, что у него абсолютно нет отражения.
Соня рискнула выглянуть в коридор, в тот момент, когда едва слышно скрипнула входная дверь и на пороге появился силуэт.
Маша замерла в дверях, смотря на лежавшего без сознания мужчину. Она искренне не понимала, зачем вообще полезла в эту квартиру, что она хотела сделать против вооружённого человека… И что она только что увидела. Она медленно перевела взгляд на Соню, потом на кота и снова на девушку.
– Ого… То есть… Помощь нужна?
Соня ошарашенно смотрела на Семёна, на кота и на незнакомку. Ей хотелось протереть глаза или ущипнуть себя, чтобы проверить спит она или нет. Говорящий кот, а теперь непонятная фигня.
– А… Что? Помощь? Да, наверное…
Кот тоже переводил взгляд с одной девушки на другую и, кажется, улыбался. Маша осторожно вошла в квартиру.
– Надо бы полицию вызвать? Я слышала выстрелы.
Соня присела, положив пальцы на шею мужчины, пульс прощупывался. В свете, проникающем в квартиру, был заметен пистолет. Она вздрогнула, только сейчас до неё дошло, что патроны были настоящие, боевые.
– Да, наверное, надо.
«Я бы посоветовал воздержаться от таких скоропалительных решений».
Прозвучало в головах девушек. Маша вздрогнула, огляделась по сторонам. Она не успела понять, кто и откуда сказал эти слова.
– Ты это слышала? Или передумала?
Мужчина был без сознания, так что, кроме них двоих, некому было это сказать.
«Внутри этого дурня сидел… сидела… сидело… Блин. Даже названия нет тому, что внутри у него сидело! Надо понять, откуда это в нём взялось».
– Эээ… Ты тоже слышала это? – хозяйка квартиры видела, что незнакомка озирается, пытаясь понять, кто же говорит.
– Вроде… да… – Маша пересекла прихожую и подошла к Соне. – Но не могу понять, кто сидел в нём… Хотя…
Она задумалась.
«Дверь бы закрыли, свечи зажгли да типа бы этого связали, что ли. Я бы сам, но у меня лапки».
– Сегодня очень хороший день, чтобы сойти с ума. Вот серьёзно, – Соня глубоко вдохнула, стараясь погасить приближающуюся истерику. – А у котика лапки, что весьма логично, и ест он не колбасу, а… то, что сидело в моём бывшем парне. А может и парень – не парень, а что-то иное?
Одно дело про такие вещи читать, а другое видеть вроде как вживую.
– Парень – точно парень… – гостья подошла к девушке и протянула руку, – Меня Маша зовут. А тебя?
– Соня, – хозяйка пожала руку. – А почему ты уверена, что он парень?
Она взяла с вешалки пояс от куртки и начала вязать руки лежавшего на полу Семена.
«Ой, брось стесняться. У тебя же там в шкафу и наручники есть. В синей коробке, под осенним плащом».
Уши Марии предательски покраснели от комментария кота, но она постаралась сделать вид, что ничего не произошло.
– Да так… Немного разбираюсь в этом. Физически это он и есть, правда, похоже, был под влиянием подселенца.
Соня же сделала вид, что не услышала комментарии кота, продолжая вязать тем, что было под рукой.
– То есть это не выдумки Рен-ТВ?
– Ну да. На том канале много вранья, но некоторая правда в нём есть… – Маша порылась в сумке и выудила оттуда колоду таро, после чего встала у тумбочки в коридоре и задумчиво стала перебирать карты, раскладывая по двум стопкам. Вид у неё при этом был сосредоточенный.
«Может, на кухню пойдём? Чаю с сыром попьём? Електричества нет, но газ-то никто не отключил…»
Кот неспешно скрылся в темноте, оставив девушек в освещённой через открытую в подъезд дверь прихожей.
«А сыр нужно съесть. Пропадёт же без електричества в холодильнике».
Соня хихикнула с деревенского говора кота. Из шкафа она достала свечи и зажгла одну, потом закрыла дверь.
– Маша, пойдём на кухню, там стол. Кота покормить надо, да и нам тоже неплохо бы было бы выпить чего от стресса… Чаю, например.
«Те, кто говорят, что нет ничего лучше чашки чая для успокоения нервов, никогда не пили настоящего чая. Это как шприц с адреналином прямо в сердце!»
– А, да… Спасибо, – Маша улыбнулась и поспешно собрала карты.
– А ты это про воздействие на человека или на кота говоришь? – пошутила она в ответ на слова кота, а потом ойкнула, не ожидав, что уже и с животными начала говорить.
«Это я цитирую одного своего собрата».
Кот посмотрел на Машу, блеснув глазами, и улыбнулся. Именно улыбнулся, а не оскалился.
Тем временем, Соня поставила чайник на плиту и зажгла ещё свечей.
– Обычно такое про кофе говорят, – ответила она коту, после достала из холодильника нарезанный сыр и колбасу. – Маш, там рядом с тобой чашки, возьми их. А пока чайник закипает, расскажи, что ты имела в виду, говоря о подселенце…
Гостья взяла чашки, села за стол и, продолжив раскладывать карты, начала рассказ.
– Подселенцы – это такие сущности тонкого плана. Ну… то есть… Как домовые, например. Так вот, они входят в структуру человека и как паразиты начинают разваливать её изнутри. И человек с подселенцем начинает сходить с ума, вести себя крайне странно. Бывало, что при считке человек начинал разговаривать на неизвестных языках…
Маша отложила часть карт и взяла в руки выделенную стопку.
– Как его зовут? Ну… Того, кого ты связала.
– Семён, жених не состоявшийся… – Соня выключила чайник, – Он нормальный был. Ну, кроме его измены и того, что он хотел меня застрелить…
– Ага…
Гостья чуть прикрыла глаза и начала тасовать карты, шепча себе что-то под нос. Выложила семь штук, а потом, разворачивая их, собрала в столбик.
– Опа… У него не только подселенец. На него ещё и приворот сделали. Кстати… – Маша подняла глаза на хозяйку квартиры, потом кивнула своим мыслям, собрала карты и повторила расклад, выложив ещё один столбик. – Но приворожён он не к тебе…
– Насильно мил не будешь, как говорила бабушка… – Соня поднялась сделать чай и попытаться собраться с мыслями. – А раз приворожили, так чего он тут делает? В кино и книгах говорится, что он должен добиваться объекта неземной любви…
– Вот не знаю… Может, как раз и хотел сделать ей лучше? Кстати, есть идеи, кто это?
– Вот даже не знаю, – она задумалась. – Если только та, что он привёл сегодня сюда. Но я её первый раз вижу.
– Имени тоже не знаешь?
– Нет, поверь, когда видишь такое, точно нет желания знакомиться.
Всё время их разговора чёрный кот сидел на табуретке и внимательно слушал, переводя взгляд с одной девушки на другую.
Когда перед ним не поставили чашку, а тем более не дали сыра, он понял, что пора заявит об этом во всеуслышание, и громко мяукнул.
«Я могу рассказать о том, кого поглотил. Как только увижу подношения мне – великому, мудрому и отважному Стражу Мира Мёртвых и непревзойдённому охотнику на неупокоенных духов и прочую нечистью».
– Интересно все коты такие… милые? – Соня поставила на табуретку перед котом блюдце с сыром и колбасой. – И все они непревзойдённые охотники и скромные герои?
«Скромность украшает королей. Простым созданиям она ни к чему».
– Скромный герой, может, расскажешь нам, что это за… живность была?
– И куда она делась, – вставила слово Маша.
«Вы когда-нибудь слышали об Анненербе?» – поинтересовался кот, после того как, задумчиво глядя на пламя свечи, доживал тонкий треугольник сырной нарезки.
– Ты спроси ещё про Индиану Джонса, – Соня рассмеялась, потом посерьёзнела. – Вообще да, был такой «Орден» в Германии.
– В общих чертах слышала. Но при чём тут они? – гостья запихнула в рот конфету и на секунду прикрыла глаза, наслаждаясь вкусом.
«Вообще, он Генри, но это не важно…» – кот облизнулся. – «Притом, моя милая гадалка, что это неупокоенная душа одного из его членов. Умер во время «экспериментального ритуала», отчего не смог уйти на перерождение и застрял в тонком мире, копя злость и ненависть. А тут такая интересная «дыра в реальность из-за косо сделанного приворота… Вот и полез, и залез, и подселился».
– И давно это… этот… оно тут жило? – Соня поёжилась. – А дальше что? Оно тут останется или?
«Так его «здесь» и нет. Ну… Вроде как. Ты же увлекалась Японией. Знаешь, кто такой Бидзю и чем он занимается?»
– Да, но… – она внимательно посмотрела на кота. – Ладно ты говорящий, хотя может меня тут Семён приложил. И лежу я такая красивая, и вижу сказочные сны, что гости у меня, а в коридоре бывший валяется. Но опустим это… Насколько я помню, там было про количество хвостов. А у тебя он один…
«Точно?»
Кот снова улыбнулся, но на этот раз это вышло более зловеще, так как клыки его, крепкие и острые, теперь не прятались, а предстали во всей красе. Да и сам он стал как-то заметно больше, внушительнее. В глазах зажглись тёмно-красные искорки.
Секунда. Мир колыхнулся, свет пламени словно отпрянул от баконеко и вот перед девушками уже сидит демон – двухвостый и трёхглазый.
Тонко звякнула чашка, разлетаясь на мелкие осколки.
– Мама… – прошептала Соня.
– Ой… – Маша отшатнулась от «кота», прижавшись спиной к стене.
Снова рябь искажения прошла по кухне, и всё вернулось в норму. Тьма стала обычными тенями, демон обычным котом, и даже свечи стали светить чуть ярче.
«Я вас обрадую, девочки, но боятся уже поздно. Вы уже вляпались по самые уши».
– В следующий раз, если я решу кормить ночью чёрного кота… – Соня выдохнула. – То есть… Ты и есть тот самый… ммм… друг японского бога смерти Синигами?
«Нет. Тот был моим предком».
– Подожди, но как же… – Соня запнулась. – Ты спокойно говоришь по-русски, то есть ты давно тут живёшь? И почему ты сказал, что мы влипли по самые уши…
«Вопросы… Вопросы…» – кот фыркнул. – «Между прочим, время 23.45…»
– А как же без вопросов? – постаралась улыбнуться хозяйка квартиры. – Шампанское ждёт своего часа в холодильнике или ты имеешь в виду, что-то другое?
«Так Новый год же! Все вопросы потом! Тащи шампанское, колбасу, сыр и оливье! Я знаю – у тебя в холодильнике целый тазик стоит!»
– Ой, – очнулась от своих мыслей гадалка, потом достала из сумки телефон и зарядку, но замерла, не донеся его до розетки, после подумала и хихикнула. – Что ж. Я не ожидала, что Новый год выйдет таким образом.
– А разве коты едят оливье? – удивилась Соня, но достала названное из холодильника. А Маше выдала пауэрбанк.
«Коты нет. Но и я не совсем кот».
Баконеко стал с урчанием поглощать салат.
«Оливье и мандарины – лучшее новогоднее наследие Советского Союза. Вы шампанское то наливайте. Время – без пяти двенадцать…»
Маша усмехнулась, всё-таки поставила телефон на зарядку, но отодвинула его подальше, чтобы никакие звонки и смски не отвлекали.
– А шампанское с боем курантов открывают или перед ним?
– Мы обычно открываем так, чтобы под первый удар курантов вылетела пробка. Правильно это или нет, не знаю.
«Так и поступим», – мысленно произнёс кот с такой непоколебимостью, словно его мнение было сейчас решающим.
– А открывать, кто будет? – задала вопрос Соня.
«Ты. У меня лапки. Пусть я и единственный мужчина в этом доме».
Бидзю покосился на Семёна.
«Ну… Из тех, что сейчас в сознании».
– Если боишься, могу я открыть, – подала голос Маша.
Соня молча протянула ей бутылку, сама же поднялась, доставая бокалы и, подумав, хрустальную пиалу для кота.
Гостья кивнула, взяла шампанское и начала уверенно распаковывать. К полуночи она уже держала пробку, отчаянно старающуюся вырваться из горлышка.
– Готовы?
«Да!» – кот облизнулся.
– С наступившим Новым годом!
– С Новым годом! – раздался хлопок и Маша разлила шампанское по бокалам и мисочке.
Соня задумчиво отпила, осматривая компанию. Вот не так она хотела встретить этот Новый год, но как говорила её бабушка, всё, что ни делается, то так и должно быть.
– Итак, что мы дальше делать будем, раз влипли по самые уши. В прихожей валяется парень, который хотел меня убить. Где-то бегает какая-то непонятная хрень, аж того самого ордена. Да ещё приворот. И… Говорящий кот, который ест оливье и пьёт шампанское. Я ничего не упустила?
«Только то, что эта «непонятная хрень» нигде не бегает. Она сидит во мне. Скажем так – в карманной темнице для подобных ей», – отозвался кот.
– Да и приворот надо бы снять… – задумчиво протянула Маша и сделала ещё глоток шампанского, – Благо приворожили его, так что никого искать не надо, с него эту магию снять можно.
– Я в этом ничего не понимаю, так что всё в ваших руках и лапах, – Соня покрутила бокал и поставила на стол.
«И я не понимаю. Я охотник за инфернальными тварями, а тут больше на ведьминскую магию похоже».
– Ну, значит, ведьма и будет это решать, – усмехнулась гадалка и похлопала рукой по колоде карт.
– Раз есть ведьма, то давай сделаем это и выставим его за дверь. Я не очень горю желанием находиться с ним под одной крышей. Или там нужны особые приготовления?
– Нужно в храм сходить, свечи поставить, и их забрать сюда… А остальное всё есть.
– Ты знаешь хоть один храм, который работает в новогодние праздники, а уж тем более в новогоднюю ночь?
– Вот нет…
– А просто свечи из церковной лавки не пойдут? У меня склад их… Бабушка спонсирует…
Маша покачала головой.
– Нужно попросить святых о помощи и поддержке… Мы… можем попробовать, но не знаю, сработает ли…
– Надеюсь, что пояс он не порвёт, да пистолет я припрятала. Может, обойдётся…
– Слу-у-у-у-ушай… – ведьма аж подпрыгнула и наклонилась к Соне. – Вы с ним спали?
– Тебе вообще или в последнее время?
– За последние полгода.
– Жили вместе, так что да и спали.
«Йа-а-а во-о-от, что-о поду-у-умал…» – протянул кот. – «А за каким ёкаем во-о-общее с не-его-о приворо-о-от снима-а-ать?»
– Кто из нас тут умный и понимает в этом? Я только Рен-ТВ смотрю.
«Да что тут понимать?» – баконеко фыркнул. – «Не к тебе же приворот этот. Пусть катит на все четыре стороны. Та дурочка хотела его – вот и получила».
– А чего сюда припёрся? Вот шёл бы к ней?
Соня поднялась и подошла к окну, рассматривая яркий салют на улице.
«Так, его этот нацист погнал. Идея фикс у него была – принести тебя в жертву и завершить тот ритуал. Весело бы тогда было, ох весело! Особенно молодым девчонкам, которые бы за тобой последовали с завидной периодичностью».
– Спасибо, ты меня очень ободрил… Так что с ним делать? В полицию не сдашь? Выставить за дверь или что? – её голос чуть подрагивал.
«Варианта ровно три. Первый – попытаться снять порчу и выставить за дверь. Второй – просто выставить за дверь. Третий – пустить в расход. И не надо на меня так смотреть. Подселенец мог на этого дурня конкретно повлиять. Настолько сильно, что Семён всё равно превратиться в маньяка».
– Выставить за дверь определённо стоит. Потому что, даже если мы решим снять с него порчу, я смогу это через Соню сделать без его присутствия.
– И судя по выражению мордочки кота, он за третий вариант? – попыталась пошутить Соня.
«Ну…» – задумчиво протянул демонический кот недобро покосившись на связанное тело.