Марша Блум и тайна некроманта

Глава 5. Амалия

Одна из огромных люстр с грохотом рухнула прямо на стол с десертами, разлетаясь тысячами хрустальных осколков.

– Всем вон! – рявкнул Мортис. – Марша, уведи людей!

Он выхватил из внутреннего кармана мел и принялся торопливо расчерчивать пол символами, не прекращая читать заклинание изгнания.

Кто-то сильно толкнул меня, и я едва удержалась на ногах, споткнувшись о подол платья. Вокруг царил хаос: дамы в панике кричали и плакали, мужчины толкались, пытаясь прорваться к выходу. Мама схватила меня за руку и потащила за собой, но я вырвалась.

– Марша! – её голос дрожал от ужаса. – Что ты делаешь?

– Мама, спасайся! Я должна помочь Мортису! – крикнула я и побежала обратно.

Призрак, теперь уже больше похожий на разъяренного демона, кружил под потолком, сбивая тяжёлые картины и разрывая шторы. Его смех превратился в рёв, от которого дрожали стёкла.

Мортис закончил чертить пентаграмму и чиркнул спичкой, собираясь зажечь чёрную свечу, но призрак внезапно спикировал вниз, прижав некроманта ногой к полу с нечеловеческой силой. Раздался хруст, и Мортис глухо застонал. Бледный лоб вмиг покрылся испариной.

– Мортис!

Но тут раздался громкий, грудной голос, который пробрал до мурашек:Я собиралась броситься к нему, не имея ни малейшего понятия, как помочь.

– А ну, отпусти моего внука, мерзкое отродье.

Из-за стола медленно поднялась Амалия. В руках старушка крепко сжимала трость с набалдашником в виде черепа.

Призрак замер, будто почувствовал нечто опасное. Он резко наклонился к некромантке и шумно втянул ноздрями воздух.

– Тебе не справиться со мной, старуха!

– Да я по сравнению с тобой ещё девчонка, рухлядь, – парировала Амалия и стукнула тростью об пол.

Гул разнёсся по залу. Череп вспыхнул зелёным мистическим светом. Глаза некромантки закатились, и она неестественно, словно её дёргали за ниточки, вскинула руку с тростью вверх.

Пол под призраком почернел, мраморные плиты раскололись, и из трещин вырвались черные щупальца, впиваясь в сущность.

Он завизжал, задергался, но тщетно. Щупальца быстро оплели руки и ноги призрака, растягивая в разные стороны.

– Девочка, – Амалия обращалась ко мне, но её голос звучал откуда-то из глубины, словно несколько человек говорили одновременно, – найди то, что удерживает эту тварь здесь. – Женщина повернула ко мне лицо с белёсыми глазами. – Поторопись. Я долго её не удержу.

Всё это время я стояла как каменный истукан, сжимая подол платья и боялась даже дышать. Голос Амалии наконец вернул меня в реальность.

Вокруг царил хаос – разбитая посуда, перевернутая мебель, испуганные гости. Призрак продолжал вырываться из щупалец, его вопли становились всё громче.

«Найти связь. Я должна найти связь!»

Превозмогая животный ужас, я приблизилась к призраку, вытянула вперед руки и крепко зажмурилась, выпуская силу.

Сначала я ничего не могла разобрать. Ощупала гигантскую фигуру внутренним взором с ног до головы, но не могла уловить даже отголоски связи призрака с внешним миром.

«Давай же, Марша! Где твои хвалёные таланты, когда они так нужны!»

Тонкая, почти прозрачная нить тянулась от груди сущности, петляя по залу. Я двинулась по ней, не открывая глаз. Пару раз споткнулась о перевёрнутую мебель, разбила коленку, но всё-таки нашла источник.Я зажмурила глаза ещё крепче, до ярких цветных точек на чёрном фоне. Вновь начала прощупывать призрака… и нашла!

Леди Маклир, в попытках спастись, полезла в открытое окно, да так и застряла там, зацепившись платьем за гвоздь. На её призывы о помощи никто не реагировал. Очевидно, прислуга в этой давке и неразберихе потеряла свою госпожу. А может, просто сбежала, спасая свою жизнь.

Призрачная нить тянулась аккурат к рубину на массивном колье хозяйки вечера.

Я впилась пальцами в украшение леди Маклир прежде, чем та успела понять, что происходит.

– Что ты делаешь?! – закричала она, пытаясь вырваться. – С ума сошла?!

Я кинулась обратно к призраку и принялась шарить руками по полу, в поисках мелка Мортиса.Но я решила не тратить время на препирания и что есть силы рванула колье с высокородной шеи леди. Цепочка порвалась, и добыча оказалась в моих цепких пальцах.

Хоть некроманта больше не придавливала гигантская ступня, выглядел он крайне плохо. Лежал на полу словно тряпичная кукла с раскинутыми руками и ногами, из уголка рта стекала тонкая струйка крови.

– Быстрее, девочка!

И он наконец нашёлся в обломках люстры.Руки Амалии дрожали. Она явно из последних сил удерживала неистово бьющегося призрака. Я закусила губу до боли, стараясь унять рвущиеся из груди всхлипы и панику. Передвигаясь по полу на четвереньках, отбрасывала обломки и осколки, моля все высшие силы разом о том, чтобы найти чёртов мел!

Не обращая внимания на изрезанные пальцы, я кинулась к смазанной пентаграмме Мортиса и широкими штрихами восстановила линии. Затем поместила проклятое колье в центр и скороговоркой протараторила слова изгнания.

Рубин вспыхнул кроваво-красным светом, затем почернел и треснул с жутким хрустом.

Призрак взвыл, его форма начала распадаться на чёрные клочья, словно пепел на ветру.

Амалия опустила руки, тяжело опираясь на трость. Больше не было нужды удерживать сущность.

Я стояла на коленях, кровь с порезанных пальцев капала на разбитый мрамор. Глаза неотрывно следили за последними клочьями призрака, растворяющимися в воздухе.

***

Мы с леди Маклир сидели в кабинете арканума, испепеляя друг друга взглядами. Генри Стрикленд невозмутимо заполнял необходимые бумаги, а за дверью бушевала мама.

– Я не позволю вам просто так обвинять и допрашивать мою дочь! – её голос гремел даже сквозь толстую дубовую дверь. – Немедленно впустите меня! Я мать! Я имею право!

– Мадам, ваша дочь уже совершеннолетняя и в состоянии сама дать показания. Успокойтесь, прошу вас! – пытался урезонить её несчастный помощник Стрикленда. – Присядьте. Принести вам кофе?

– Да я тебе этот кофе на голову вылью! Ты вообще знаешь кто я такая?! – ручка двери нервно задёргалась, мама пыталась войти в кабинет. – Немедленно верните мне мою дочь! Марша! Марша! Мама здесь!

Генри Стрикленд тяжело вздохнул и прочистил горло, привлекая наше внимание.

– Леди Маклир, вы утверждаете, что Марша Блум и Мортис Гримм посреди приёма вызвали гигантского призрака, чтобы опорочить вашу честь и достоинство и обокрасть?

Леди Маклир, теперь уже без своего роскошного колье, но с гордо поднятым подбородком, холодно сказала:

– Всё так, господин арканум. И есть множество свидетелей, которые готовы подтвердить мои слова. Они угрожали мне, а эта девица ещё и покушалась на жизнь моего единственного сына! Не получив желаемого, они и призвали это исчадие ада!

– Благодарю вас. Теперь я хотел бы услышать версию мисс Блум.Честное слово, если бы мои несчастные изрезанные и наскоро забинтованные руки так не болели, я вцепилась бы в волосы этой надменной стерве и как следует опорочила бы её «честь и достоинство».

Я пыталась говорить спокойно, но голос дрожал от сдерживаемой ярости.

– Призрака на приём призвала сама леди Маклир, нацепив проклятое колье. Уж не знаю где она его взяла, это в вашей компетенции, мистер Стрикленд.

– Что за вздор? Как ты смеешь! Это наше фамильное украшение! – взвизгнула Анна, вскочив со стула, но арканум жестом велел женщине вернуться на место.

– Мы с мистером Гриммом предупреждали её об опасности и о том, что людей необходимо вывести из особняка, – продолжила я, стараясь не замечать то, как достопочтенная леди пыхтит от злости. – Но, к сожалению, леди Маклир не поверила нам.

– Конечно я вам не поверила! Какая-то взбалмошная соплячка и учитель-первогодка указывают что мне делать!

Я перевела злобный взгляд на леди.

– И к чему привело ваше высокомерие и упёртость? Столько людей пострадало в давке, а Мортис… – не удержавшись, я всхлипнула. Горячая слеза скатилась по щеке. – Клянусь, если он не выживет, я лично буду каждый день призывать целый хоровод призраков в ваше проклятое поместье.

– Вот видите? Видите?! Мистер Стрикленд, да она мне при вас угрожает!

Генри протянул мне платочек и сочувственно сжал плечо.

– Марша, держи себя в руках. Я уверен, жизнь мистера Гримма вне опасности.

Затем арканум вытащил из ящика стола свёрток с остатками колье и положил на стол.

– То есть вы утверждаете, леди Маклир, что это ваше фамильное украшение?

Анна энергично закивала головой:

– Да-да, наше. Оно не могло быть проклято! Наверняка эта девчонка сама и…

Но Генри перебил её:

– И вы не покупали его неделю назад у чёрного копателя Стиви Брю, известного в криминальных кругах под кличкой «Лопата»?

Леди Маклир побледнела, как полотно. Ее пальцы судорожно сжали подлокотники.

– Это… Это клевета!

– Стиви Брю сейчас находится в подвалах арканумата. А это, – Стрикленд указал на колье, – драгоценность, пропавшая из фамильного склепа Фицджеральдов. У вас на шее, леди Маклир, висело колье, снятое с шеи мертвеца. Как же так получилось, что такая знатная дама обратилась за обновкой к чёрному копателю, а не отправилась в бутик?

– Я больше не скажу ни слова. Ваши обвинения, мистер Стрикленд, меня оскорбляют. Это я жертва в этой истории. Жертва! Не преступник.

– Разберёмся. – Строго отрезал арканум и обратился ко мне, – Идём, Марша, я провожу тебя к маме, пока она не вынесла дверь в кабинет и не растерзала несчастного Джипса.

И под визги леди Маклир, о том, что мы со Стриклендом подозрительно спелись и здесь всё куплено, вышли из кабинета.

Дверь едва успела закрыться за нами, как мама налетела на меня, сжимая в объятиях так крепко, что я едва могла дышать.

– Ты цела! – её голос дрожал. – Я думала… Когда я увидела этого монстра…

Я неловко похлопала маму по спине, не привыкшая к столь бурным проявлениям чувств, с её стороны.

– Всё хорошо, мам. Я в порядке.

Генри тактично отошёл в сторону, давая нам время. Когда мама наконец отпустила меня, её глаза были ещё влажными, но в них уже загорался знакомый огонь негодования.

– Потрудитесь объяснить мне, господин Стрикленд, в чём обвиняют мою дочь?! Все эти люди на балу… да они жизнью обязаны моей Марше! Если бы не она…

Арканум мягко перебил гневную тираду Виктории.

– Мисс Блум является важной свидетельницей и ни в коем случае не обвиняемой. Не волнуйтесь.

Потом он протянул мне руку для рукопожатия, но, увидев бинты, смутился, неловко кашлянул и спрятал ладонь за спину.

– В который раз выражаю вам благодарность, Марша. Надеюсь на дальнейшее плодотворное сотрудничество.

– Ни в коем случае! – встряла мама. – Сегодня я чуть не потеряла тебя, дорогая! Ты больше не будешь заниматься всеми этими загробными штучками.

– Но мам!

В коридоре послышались торопливые шаги и взволнованные голоса. К нам бежали папа и Аластер.

– Девочки, с вами всё в порядке? – папа сгрёб нас в охапку и крепко прижал к себе, – Мы приехали, как только узнали о случившемся. Сначала к поместью Маклиров, а там арканумы подсказали, где вас искать.

Аластер молча наблюдал за нами, но я заметила, как его пальцы слегка дрожат. Он всегда был сдержан, но сейчас даже он не мог скрыть волнения.

– Не волнуйся, пап. Мы в порядке. Но я хотела бы навестить Мортиса. Он сильно пострадал. Отвезешь меня в больницу?

– Нет! – воскликнула мама. – Об этом не может быть и речи! Ты еле стоишь!

Я хотела возразить, сказать, что я в порядке, я справлюсь, но внезапно ноги подкосились от усталости. Всё произошедшее навалилось разом – адреналин отступил, оставив после себя дрожь и пустоту.

Папа подхватил меня, не дав упасть.

– Всё, хватит. Мы едем домой.

– Но Мортис… – я попыталась вырваться. – Он в больнице, я должна…

– О нём позаботятся, – твёрдо сказал Аластер. – Уверен, мадам Гримм уже всех лекарей на уши поставила и организовала ему лучший уход. А завтра с утра мы вместе съездим в госпиталь.

Мама, наконец немного успокоившись, обняла меня за плечи.

– Пойдём, дочка. Ты заслужила отдых.

И я сдалась.

Дома я с наслаждением стянула с себя бальное платье, облачившись в мягкую пижаму. Мадам Сниффлботтом, непрестанно вздыхая и роняя слёзы, обработала и перевязала мои руки. Потом напоила тёплым молоком, уложила в постель и строго приказала отдыхать.

Я с наслаждением растянулась на мягкой перинке, обняла Мистера Вискерса, но уснуть так и не смогла. За стеной слишком отчётливо слышались голоса родителей, обсуждающих произошедшее.

– Ты не понимаешь, Альфред! Тебя там не было! – говорила мама взволнованным голосом. – Этот жуткий призрак мог раздавить каждого, как букашку! Переломить, как спичку! В понедельник я сама пойду в академию и заберу документы Марши.

– Виктория, подожди, – папа говорил тихо, но твердо. – Ты видела, как она справилась. Она не растерялась, не убежала. Она спасла людей.

– И чуть не погибла! – мама почти кричала, но тут же понизила голос, видимо вспомнив, что я могу слышать. – Альфред, она наша дочь, а не солдат! И, честно говоря, не думаю, что у нее получилось бы, если бы не запрещенные штучки Амалии.

Тишина.

Я затаила дыхание, прижав Мистера Вискерса к груди.

– Я не хочу, чтобы она шла по пути Гриммов, – наконец прошептала мама.

– Она пойдет своим путем, – сказал папа. – Но запрещать ей – все равно что пытаться остановить прилив. И потом, подумай о том, что было бы, если бы у Марши не было тех навыков и знаний, которые она получила на факультете некромантии.

За дверью раздались шаги, и я быстро притворилась спящей.

Дверь приоткрылась, в щель проскользнул луч света.

– Спит, – прошептала мама.

– Пусть отдыхает, – ответил папа.

Дверь тихо закрылась.

Я открыла глаза и уставилась в потолок.

«Они правы оба. Мама боится за меня. Папа верит в меня. Но я уже не представляю для себя другой судьбы».

***

Утром я, словно огнедышащий дракон, нависала над Аластером, пока он допивал свой кофе, и недовольно пыхтела:

– О, Создатель, я и не замечала раньше, какой ты медлительный!

Но брат лишь улыбнулся уголком губ, продолжая не торопясь потягивать горький напиток.

– Марша, какая потрясающая забота о менторе. Да ты просто образцовая ученица.

Я фыркнула:

– Вообще-то, он и твой друг тоже! Тебе всё равно?

Аластер наконец поставил пустую чашку на блюдце с характерным звоном.

– Конечно, нет, поехали.

Через четверть часа мы уже были у дверей палаты Мортиса. Я неуверенно застыла на пороге, не решаясь войти.

– Смелее, ты ведь так рвалась сюда. – Аластер сжал моё плечо, – можете обсудить свои некромантские штучки наедине. А я пока найду доктора и поговорю с ним.

И Аластер оставил меня, его шаги быстро затихли в коридоре. Я глубоко вдохнула и толкнула дверь.

Палата была залита утренним светом, но воздух здесь казался гуще, тяжелее. Мортис лежал на кровати, бледный как мел, с закрытыми глазами. Его обычно аккуратно зачесанные и затянутые в пучок волосы растрепались, а на лбу выступили капельки пота.

Я осторожно подошла ближе, и в этот момент его глаза резко открылись.

– Марша?

– Привет… – Я улыбнулась и потянулась к лежащей поверх одеяла руке некроманта.

Но он убрал её в сторону и строго посмотрел на меня.

– Я твой ментор, и тебе не следует…

Я цыкнула и закатила глаза:

– Если хочешь, я потом выйду и зайду к тебе, как студентка к ментору, но сейчас я пришла как друг и напарник по изгнанию.

Я наклонилась и всё-таки цепко ухватилась за шершавую ладонь.

– Как ты себя чувствуешь? Ты жутко напугал меня. Никогда больше так не делай!

Мортис хрипло рассмеялся, но тут же застонал:

– Обещаю, в следующий раз попрошу призрака нежнее ломать мне кости. – прошептал он, аккуратно сжимая мои многострадальные пальцы. Его ладонь была необычно горячей. – Но ты… ты молодец, Марша. Ба рассказала, что именно ты нашла привязку и провела обряд изгнания.

Я почувствовала, как щеки вспыхнули от неожиданной похвалы.

– Да что там… Вот бабушка у тебя нереальная! Я даже не подозревала, что такое возможно! А я тоже смогу вызывать щупальца из земли, когда доучусь? А ты так можешь?

– Какая я тебе бабушка, пигалица? – раздался властный голос Амалии. – Для тебя я мадам Гримм и никак иначе.

Я резко обернулась и густо покраснела, вырывая руку из пальцев Мортиса.

– Простите, мадам Гримм.

В палату вошли Амалия и Аластер. Брат приветственно кивнул некроманту.

– Ну, здравствуй, пострадавший. Как ты? Доктор уверял, что ты выживешь, но, глядя на твоё бледное лицо, я в этом сомневаюсь… Хотя погоди-ка, ты всегда такой и был.

Мортис улыбнулся.

– Ого, Аластер Блум умеет шутить? Как такое возможно? Наверное, это у меня предсмертные галлюцинации.

– Ох, не прибедняйся. На что только не пойдешь, лишь бы занятия у студентов не вести, да, Мортис?

Амалия тронула меня за локоть и кивнула в сторону выхода.

– Идём, пусть мальчики пообщаются.

Старушка шла, тяжело опираясь на трость, но при этом сохраняла горделивую осанку и надменное выражение лица.

Как только мы вышли в коридор, я поспешила поблагодарить некромантку:

– Мадам Гримм, я хотела сказать вам спасибо! Если бы не вы…

Но Амалия прервала меня, резко вскинув руку.

– Тебе не за что меня благодарить, девочка. Я вмешалась по одной единственной причине – пострадал мой внук. При другом раскладе я бы и пальцем не пошевелила. Даже если бы тот призрак на моих глазах всех достопочтенных гостей напополам разделил и головёшки пооткручивал. – Она хитро прищурилась, наклонилась ко мне и добавила: – Даже тебе и твоей матери.

– О… – такого откровения я не ожидала и даже растерялась. – Понятно… Но где вы научились всем этим фокусам? Я такого нигде не видела.

– И не увидишь, – парировала Амалия. – Сейчас подобные фокусы запрещены конвенцией. Раньше мы, некроманты, были реальной силой. А сейчас – тьфу! Но я уже слишком стара, чтобы менять этот мир. Мне бы спокойно дожить свой век.

– Жаль. Я бы хотела уметь так же!

– Да, пожалуй, из тебя вышла бы толковая некромантка. И задор есть, и смелость, и энергии через край. Вот только, – Амалия повернулась ко мне и строго посмотрела в глаза, – прекращай доставать моего внука. С тех пор как он стал ментором и наставником вашей группы, твоё имя звучит в нашем доме чаще, чем чьё-либо.

От стыда и пронзительного взгляда Амалии у меня запылали уши, и я низко опустила голову, надеясь спрятаться за прядями волос.

– Нет – нет – нет, – старушка набалдашником трости подняла мой подбородок и заставила смотреть ей в глаза. – Ему уже кошмары с твоим участием снятся. И мне это не нравится. Ты видела, на что я способна. Если продолжишь доставлять неприятности моему Мортису – пеняй на себя. Поняла?

Я кивнула, чувствуя, как по спине пробежал холодок. Глаза Амалии в этот момент напоминали два лезвия – острые, безжалостные.

– Поняла, – пискнула я, сглотнув ком в горле.

Амалия медленно отвела трость, её губы растянулись в подобии улыбки.

– Умная девочка. А теперь беги к брату, пока я не передумала.

Я сделала шаг назад, затем ещё один. А потом развернулась и побежала, чувствуя спиной взгляд некромантки.

Глава 6. Извинительная открытка

Больше в палату к Мортису я не заходила. Дождалась под дверями Аластера и с облегчением выдохнула, когда мы наконец покинули госпиталь.

Амалия Гримм вызывала во мне ужас и восхищение одновременно. Такая сильная и уверенная, твёрдая, как сталь, и холодная, как арктический айсберг. Было ясно одно – со своими врагами мадам Гримм расправлялась, и глазом не моргнув, не мучаясь моральными дилеммами.

Экипаж остановился у нашего дома. Аластер помог мне спуститься, и мы уже направлялись по гравийной дорожке к двери, но меня окликнул резкий голос:

– Хэй, Марша, есть минутка?

У тропы, ведущей в дальнюю часть сада, стояла Джина. Она смотрела на меня с хитрым прищуром и ухмылялась.

– Всё в порядке? – Аластер вопросительно посмотрел на меня.

– Да. Это моя подруга из академии. Иди в дом.

Я, не торопясь, подошла к Джине.

– Что ты хотела?

– Ух, принцесса, прямо холодом проняло от твоего ледяного тона, – саркастично заметила она. – Поговорить хотела. Развеять неловкость, возникшую между нами.

Я сложила руки на груди и вскинула подбородок, всем своим видом стараясь показать, что не собираюсь в очередной раз так легко прощать Джину.

– Неловкость? Да ты буквально высмеивала меня перед ребятами, говорила такие вещи, что…

– Эй, эй! Я пришла мириться, а не продолжать ругань.

– И для этого влезла в мой сад?

– В смысле влезла? – Джина удивлённо оглянулась. – Калитка не была заперта, и я вошла. Это что, запрещено?

Я устало закатила глаза.

– Да, Джина. Это запрещено. Частная собственность, все дела.

Девушка фыркнула.

– Ну и странные же вы, богатеи. Раз нельзя входить – запирайте дверь на замок. Нечего простых людей смущать.

Я усмехнулась, прекрасно понимая, что она играет.

– А ты ловко притворяешься недалёкой, когда это выгодно.

– Так же, как и ты, – парировала негодяйка. – Только посмотри, на что я иду ради тебя.

Джина извлекла из-за спины помятую самодельную открытку с нацарапанным карандашом комичным призраком и коряво выведенной надписью «прости».

– Даже блёстками посыпала, – отметила я, улыбаясь.

– Ага! Видишь, да ты из меня верёвки вьёшь! На что я иду ради тебя, принцесса.

– Может, тогда перестанешь обижать меня? Тогда и открытки ваять не придётся.