- -
- 100%
- +
19 сентября. Лиценциат Брамбила никак не может уняться! Теперь он приобрел недвижимость на улице Пу-энте де Альварадо – роскошный, но обветшалый дом времен французской оккупации [1]. Я было подумал, что приобретение сделано в целях обычной спекуляции и что лиценциат, как случалось не раз, снесет этот дом и продаст землю по сходной цене или, в любом случае, построит там новое здание для магазинов и контор. Так, повторяю, мне думалось сначала. Каково же было мое удивление, когда лиценциат сообщил мне о своих намерениях: домина с его замечательным старинным паркетом и великолепными канделябрами предназначен для устройства празднеств и приема североамериканских гостей и коллег в этом средоточии истории, фольклора и изысканности.
Я получил приглашение пожить там некоторое время, ибо Брамбила, в целом довольный своим приобретением, ощутил некоторый недостаток человеческого тепла в этих хоромах, пустующих с 1910 года, с тех самых пор, как хозяева бежали во Францию. Дом, за которым присматривала супружеская чета, жившая под самой крышей, выглядел чистым и ухоженным, а из мебели все эти сорок лет там оставался только прекрасный «Плейель» [2], – но (добавил Брамбила) в комнатах холодновато и сыровато, что особенно ощущается, когда туда входишь с улицы.
– Вы, дружище, можете приглашать приятелей – поболтать, выпить рюмочку. Там у вас будет все необходимое. Читайте, пишите, располагайтесь как дома.
И лиценциат улетел на самолете в Вашингтон, а я был несказанно растроган его верой в мои отопительные способности.
19 сентября. Тем же самым вечером я перебрался со своим чемоданом на улицу Пуэнте де Альварадо. Дом действительно великолепен, хотя общее впечатление портит фасад обилием ионических колонн и кариатид времен Второй империи [3]. Салон – с окнами на улицу – расположен в светлом и благоуханном бельэтаже; стены, кое-где отмеченные белесыми прямоугольниками – следами снятых картин, окрашены в нежно-голубой цвет под старину, впрочем, имеющую мало общего с подлинной древностью. Роспись потолка («Сошествие Иоанна и Павла на сушу», «Святая Дева Мария-Заступница») принадлежит кисти учеников Франческо Гуарди. Спальни, обтянутые голубым бархатом, и коридоры, этакие туннели из полированного вяза, черного дерева и самшита, декорированы не то в стиле фламандца Вье Стосса, не то воспроизводят испанца Беругете или искусную простоту мастеров Пизы. Мне больше всего нравится библиотека. Она находится в глубине дома и только одна выходит окнами в сад – квадратный и небольшой, усеянный бессмертниками между тремя стенами, увитыми плющом. Сначала я не мог найти ключи от окна, ибо только через него можно попасть в сад. Вот где, покуривая и почитывая, хорошо бы приняться за свое писание, которое очеловечит этот необитаемый остров. Красные, белые бессмертники блестят под дождем. Позелененная временем скамейка с чугунной в виде сплетенных веток спинкой, а вокруг – влажная шелковистая трава, как воплощение нежности и упрямства. Сейчас, когда я это пишу, картина сада вызывает у меня ассоциации со строфами Роденбаха [4]: Dans l'horizon du soir oщ le soleil recule… / La fumée éphémиre et pacifique ondule… / Comme une gaze oú des prunelles sont cachйes; / Et l'on sent, rien que voir ces brumes détachйes, / Un douloureux de ciel et de voyage… [5]
20 сентября. Здесь забываешь обо всех недугах страны Мексики. Менее суток провел я в этих стенах, где ощущаются веяния иных времен и стран, и пришел в состояние блаженного покоя, отдался предвкушению чего-то неведомого и неизбежного. С каждой минутой все острее ощущаются ароматы моего нового прибежища. Призрачные силуэты, иной раз молнией пронзающие память, теперь замедляют бег и движутся перед взором не быстрее речных вод. Разве, например, я замечал в городской суете смену времен года? Тем более в Мексике, где один сезон незаметно перетекает в другой, где царит «перманентная весна с разными названиями» и где времена года не способны быть всегда новыми повторениями – этакими выдвижными ящиками стола – со своими ритмами, обрядами и наслаждениями; своего рода границами между ностальгией и надеждой, знаковыми событиями, тревожащими или бодрящими душу. Завтра – осеннее равноденствие. Сегодня я, по обычаю северян, встречаю здесь приход осени. Над садом, куда я поглядываю, когда пишу, раскинута серая вуаль. Опавшие за ночь листья плюща вспучили газон, а те, что остались, заметно пожелтели – будто зарядивший дождь смыл с них зеленую краску. Осенняя муть обволакивает сад вместе с изгородью. Так и кажется, что кто-то там бродит – не торопясь, тяжело дыша, – по шуршащей листве.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Примечания
1
Мексика после гражданской войны 1854 – 1860 гг. претерпела вторжение англо-франко-испанских войск (1861 г.). Французское военное присутствие длилось до 1867 г.
2
«Плейель» – рояль музыкальной фирмы, основанной в 1795 г. в Париже К. и И. Плейелями.
3
Вторая империя (1864 – 1867) – период «марионеточной» монархии при французской оккупации Мексики.
4
Жорж Роденбах (1855 – 1898) – бельгийский поэт и писатель.
5
За горизонт сползало солнце… и призрачная дымка зыбилась лениво, как тюлевая сеть, поймавшая глаза: увидишь эти просини в тумане и чувствуешь тоску по странствиям и небесам… (франц.)