Шесть утра

Глава 2

Телевизор монотонно вещает прогноз погоды, будто сам засыпает под собственный голос.

Мы расселись за небольшим квадратным столиком. Кофе, что привезла Мэгги, давно остыл, поэтому за работу взялась кофемашина. Что-то булькая и пыхтя, она усердно варит свежий ароматный кофе. Кухня наполняется теплом и уютом. Мэгги помогает мне на кухне – относит Сэму кружку, ставит её перед ним и шутливо толкает его плечом.

Сэм шипит, морщится и потирает руку.

– Чёрт! Что не так с этой вакциной? – ворчит он. – Место укола болит так, словно туда копьё вонзили.

– У тебя тоже? – Мэг поднимает брови. – Кейт, тебя ведь тоже вакцинировали?

– Угу… – отвечаю рассеянно. – Заставили. Сказали: или прививка, или увольнение. Пришлось согласиться.

– Аналогично, – одновременно бросают Сэм и Мэг.

– Как скотину, – хмурится Сэм, делая глоток кофе. – Собрали всех в загон, привили. Хорошо, что клеймо на заднице не набили.

Он криво усмехается, откидываясь на спинку стула:

– Если завтра проснёмся с третьим глазом или жопой на затылке – не удивляйтесь.

Мэг прыскает, чуть не расплескав кофе.

– Сэм! – смеётся она.

– Что? – он поднимает бровь. – Я реалист. В фильмах весь трэш всегда начинается после того, как кто-то «немного поэкспериментировал» с людьми.

– Я за третий глаз, – взмахиваю руками, – лучше он, чем очередная эпидемия гриппа.

Кофемашина коротко пыхает паром, будто подтверждая мои слова.

Блэк насторожился, уши направлены к двери.

Хруст гравия доносится с улицы. Выглядываю в окно и вижу, как к дому подъезжает джип чёрного цвета.

– Хм… А это ещё кто? – удивлённо шепчу я.

Машина плавно замедляется и останавливается. Кузов блестит, краска зеркальная, дверь открывается. Тяжёлые ботинки касаются земли. Я замираю на месте, сердце колотится в груди, как барабанный бой. Сразу узнаю силуэт за дверью – широкие плечи, ровная осанка, привычная уверенность в каждом движении.

Блэк настороженно приподнимает уши, хвост машет в воздухе, глаза сверкают любопытством.

– Ник! Это Ник! – радостно кричу я и, не помня себя от счастья, бросаюсь к выходу.

Бегу со всех ног, спотыкаясь о Блэка, чудом удерживаясь на ногах, чертыхаясь, и всё равно продолжаю нестись к брату.

Он разводит руки, чуть наклоняется, и я буквально влетаю в его объятия. Его тепло мгновенно окутывает меня, сильные руки крепко сжимают, и я вдыхаю родной аромат его тела – смесь его привычного парфюма и чего-то родного, знакомого с детства.

– Боже, Ник, как же я соскучилась! – выдыхаю, не скрывая эмоций.

– Я тоже соскучился, принцесса, – с улыбкой отвечает он и целует меня в макушку. – С днём рождения, сестрёнка.

Его ладонь мягко проводит по моей спине, удерживая на мгновение.

Блэк кружит рядом, слегка подпрыгивая, хвост – метёлка. Даже пёс радуется появлению Николаса.

Ник делает шаг назад и внимательно смотрит на меня. В его глазах – столько тепла и заботы. Они искрятся настоящей радостью, не поддельной. На лице появляется загадочная улыбка.

– Кейт, у меня для тебя подарок, – говорит он. – Правда, не знаю, понравится ли.

– Лучший подарок – это ты, – отвечаю я и улыбаюсь.

Ник чуть качает головой, уголки губ подрагивают в знакомой полуулыбке.

Он протягивает руку:

– Вот, держи.

Смотрю вниз – на его ладони поблескивают ключи от машины.

– Что это?.. – спрашиваю я больше у самой себя.

– Ключи, – просто говорит он. – Я долго думал, что тебе подарить. Сначала хотел взять сертификат на косметику, но потом вспомнил, что вы с ней не особо ладите.

Он улыбается. В глазах – лёгкая искорка озорства.

– И тогда вспомнил о твоей мечте. О том, как ты старалась, как работала, не сдавалась. И решил, как добрый Санта, порадовать девочку за примерное поведение, – говорит он, сияя улыбкой. – Этот красавчик теперь твой.

Он кивает в сторону джипа.

Я замираю. Сердце словно подпрыгивает в груди. Глаза расширяются, ладони вспотели.

– Это шутка? – не верю я в происходящее.

– Нет, сестра, – теперь он серьёзен. – Это по-настоящему. Ты заслужила.

Пальцы дрожат, когда я беру ключи. Холодный металл приятно скользит по ладони, оставляя ощущение реальности происходящего.

– Неужели это не сон… – шепчу я. – Слишком много счастья за одно утро, такое не бывает.

Серость прошлого растворяется, уступая место ярким краскам. Ветер играет волосами, свежий воздух щекочет нос, и мир вдруг кажется не таким уж дерьмовым. К глазам подступают слёзы. Ник обнимает меня, и я не могу сдержаться – плачу, ощущая тепло, заботу и то, чего так давно не хватало. В этот момент весь мир сужается до него. Я снова чувствую себя живой.

Слёзы катятся по щекам, впитываются в ткань его военной формы, оставляя солёные следы.

– Спасибо, – шепчу я сквозь всхлипы. – Спасибо, что ты есть.

– И тебе спасибо… за то, что не сломалась, – тихо отвечает он.

– Пойди оцени мой подарок, – кивает брат на автомобиль.

Медленно подхожу к джипу. Сердце колотится так, будто вот-вот выскочит из груди. Кузов блестит, отражая мой смятенный и восторженный взгляд. Машина новая – каждый элемент идеально отполирован. Дверь плавно открывается под моей рукой, без единого скрипа. Внутри пахнет кожей и новым авто, терпким, гипнотизирующим ароматом.

Делаю шаг и останавливаюсь на пороге, глаза пробегают по салону. Мягкие чёрные кожаные сиденья с аккуратной прострочкой, подлокотники с глянцевыми вставками, руль – приятный на ощупь, приборная панель аккуратно подсвечена мягким красным светом.

Осторожно присаживаюсь в водительское кресло. Оно удобно обхватывает тело. Ладони скользят по рулю, пальцы пробегают по коже сиденья. Чувство нереальности и восторга смешивается с лёгким страхом. Сердце бьётся быстрее – будто вся радость и долгие месяцы ожидания выливаются в один момент.

Медленно вдыхаю этот запах, закрываю глаза. Внутри словно загорается зелёный свет – пустота последних лет отступает, оставляя место надежде и радости. Кажется, что весь мир сконцентрировался здесь, в этом моменте, в этом кресле, в этой машине, подаренной братом.

Руки на руле дрожат от эмоций. Улыбаюсь, не в силах удержать слёзы. Ник, стоящий рядом, внимательно наблюдает за моими эмоциями. Внутри меня поднимается волнение, смешанное с восторгом и благодарностью. Я тихо смеюсь, ощущая невероятное счастье. Это не просто джип. Это – свобода, радость, возможность дышать полной грудью, ощущать жизнь во всей её полноте. И впервые за долгое время ощущаю, что мир – именно такой, каким должен быть: яркий, полный эмоций, безопасный и мой.

О такой машине я даже не мечтала. Моих сбережений хватило бы разве что на пару её колёс.

Откуда у Ника такие деньги? Неужели военным теперь так хорошо платят?

– Прокатишься? – спрашивает он.

– Позже… Нужно прийти в себя. Давай вечером потренируемся, где-нибудь подальше от людей.

Я стою рядом с джипом, пальцы всё ещё сжимаются на ключах. Сердце колотится, пытаясь вырваться наружу.

– Как скажешь, командир, – усмехается Ник. – Лишние жертвы нам ни к чему.

– Пойдём в дом, – говорю я наконец. Внутри бурлит волнение, предвкушение и радость. Джип стоит рядом, готовый подарить маленький кусочек свободы.

Сегодня что-то действительно изменилось в моей жизни.

Глава 3

– Блэк, дружище, ну ты и здоровяк! – Ник чешет за ухом пса. – Чем она тебя кормит?

– Шумными соседями, – усмехаюсь я.

Проблески утреннего солнца скользят по кроне деревьев, рисуя на асфальте длинные золотистые полосы. Ветер играет листьями, принося запах влажной травы, смешанный с дымком.

Из-за дороги доносится знакомый, немного дрожащий голос:

– Кэтрин, милая, доброе утро!

Мистер Джонсон.

Мой сосед, восьмидесяти лет, неизменно вежлив и так же одинок, как я.

Его спутница – крошечная болонка Лулу, белое облачко с характером львицы. Каждый день – одно и то же: старик медленно шаркает вдоль дороги, Лулу семенит рядом, а в воздухе слышен тихий скрип его трости. Каждый раз, видя эту картину, моё сердце с грустью сжимается.

– Доброе утро, мистер Джонсон! Как вы себя чувствуете? – спрашиваю я.

Старик, шаркая ногами, подходит ближе к ограде дома. Останавливается у забора, тяжело дышит, и мне сразу становится не по себе. Его лицо бледное, как мел, губы серые, на лбу – капли пота.

– Ох, деточка… что-то нездоровится, – говорит он, слабо опираясь на перила.

– Вам бы прилечь, – обеспокоенно произношу я. – Может, вызвать врача или принести лекарство? – спрашиваю, ощущая, как лёгкая тревога поднимается в груди.

Ветер усилился, растрепав мои волосы. Его холодный порыв заставил поёжиться.

– Не стоит, – он выдыхает с сипением. – Подышу воздухом… и всё пройдёт.

Слова дрожат.

– Мистер Джонсон, вам ставили вакцину? – спрашивает Ник, его голос твёрдый, настороженный, но вкрапления заботы всё же ощущаются.

– Молодой человек, простите… я не знаю вашего имени, – говорит старик, щурясь.

– Николас, брат Кейт, – отвечает Ник, подходя ближе.

Они пожимают руки. Лёгкий запах старой одежды доносится от Джонсона.

– Рад знакомству, Николас, – старик пытается улыбнуться, но губы дрожат.

– Так всё же, вам ставили МОД-1? – уточняет брат.

Так вот как она называется… МОД-1. Что за дурацкое название?

– Да… – старик начинает кашлять. – Позавчера приехала молодая девушка… улыбчивая, приятная… сказала, что вакцина продлевает жизнь… – он не договаривает, судорожно достаёт платок и прикладывает к губам.

На белой ткани проступают пятна крови.

– Чёрт, – шепчу я, сердце сжимается, по коже пробегает холодок.

– Хотел облегчить артрит, – слабо усмехается он, будто стараясь не замечать крови. – Может, и зубы новые вырастут, – шутит, но кашель снова сгибает его пополам. Воздух вокруг наполняется запахом лекарства и пота.

– Вам нужно отдохнуть, – говорит Ник. Голос твёрдый, словно отдаёт команду. – Это может быть побочный эффект вакцины. Примите антигистаминное и ложитесь.

Он смотрит на старика слишком внимательно, изучающе. Что-то в его взгляде тревожит меня… напряжение пульсирует в воздухе.

– Сейчас с Лулу ещё немного пройдусь и пойду домой, – отвечает старик. – Спасибо за заботу.

Он разворачивается и медленно уходит. Лулу идёт рядом, но вдруг замирает, оборачивается и смотрит прямо на нас – настороженно, уши прижаты.

Почему-то от этого взгляда по спине бегут мурашки.

– Выздоравливайте, мистер Джонсон! – кричу ему вслед. – Если что-то нужно – звоните!

Он не отвечает. Только идёт дальше, шаркая ногами, будто силы покидают его с каждым шагом, а лёгкий скрип трости раздаётся особенно звонко в утренней тишине.

– Ник, тебя что-то тревожит? – спрашиваю я, вглядываясь в его лицо. – Я же вижу, ты весь на взводе.

Пара секунд проходит. Брат поднимает на меня глаза, на губах появляется тёплая улыбка.

– Всё отлично, сестрёнка, просто устал с дороги, – говорит он. Кивает в сторону дома. – Ну что, меня сегодня угостят кофе, или я не заслужил?

– Если бы подарил сертификат на косметику – давно бы угостила, – смеюсь я. – А так… ещё подумаю.

– Иди давай! – Ник легонько тычет меня в бок. – А то я сейчас передумаю.

Ветер усиливается, быстро гонит свинцовые облака по небу, затягивая последние проблески утреннего солнца. В воздухе пахнет предстоящим дождём – сыростью, мокрой листвой и свежестью, которая щекочет нос.

Блэк вдруг напрягается. Глаза сверкают вниманием, тело напряжено, а шерсть на холке поднимается дыбом. Он тихо рычит, будто ощущает что-то, но я не вижу никакой опасности.

– Эй, пёс, пошли в дом, – говорю я, – скоро дождь начнётся.

Он не двигается. Шерсть на холке – дыбом. По спине пробегает холодок. Я обхватываю плечи руками, пытаясь согреться.

Ник открывает дверь, бросает через плечо:

– Пойдём скорее, я угощу тебя чем-нибудь вкусным.

Блэк нехотя сдвигается с места и медленно заходит в дом. Я провожаю его взглядом и замечаю, как его тело всё ещё напряжено, словно он готов броситься в бой.

– Что с тобой, дружище? Это же просто мистер Джонс… – шепчу я.

На секунду грудь сжимает странная тревога.

– Не нагнетай, Кейт, – тихо бурчу себе под нос и делаю шаг в дом.

Ветер за спиной свистит, унося с собой первые капли дождя, которые бьют по крыше и окнам.

– Привет, ранние пташки! – в дверях появляется Ник, уверенно шагает на кухню и улыбается. – Не ожидал увидеть гостей… да ещё в такую рань.

– Привет, Николас, – тихо произносит Мэгги, и голос у неё звучит чуть выше обычного.

– Мэг?.. – брови Ника поднимаются, он медленным взглядом окидывает её. В этом взгляде – смесь удивления и тихого восхищения. – Давно тебя не видел. Ты… изменилась. Стала ещё красивее. – Он подмигивает, и Мэгги тут же вспыхивает, словно помидор.

– Спасибо, – бормочет она, пряча взгляд в кружке.

Ник осторожно берёт её руку, мягко прикасаясь пальцами. Не отводя взгляда от лица Мэг, касается губами её ладони.

– Рад тебя видеть, – произносит он тихо, с легкой улыбкой.

Мэгги сглатывает и краснеет ещё сильнее.

– И я… тебе рада… очень, – шепчет она, запинаясь на каждом слове.

– Мэгги, ты сейчас взорвёшься, и потом мне придётся оттирать кухню от брызг твоего стыда, – ехидно бросает Сэм, закатывая глаза. – Твоё лицо подаёт красный сигнал SOS.

– Я Сэм, брат этой очаровательной стесняшки, – с усмешкой произносит он, протягивая Николасу руку. – А ты, значит, тот самый Ник, о котором Мэг проедала мне мозг?

– Он самый, – отвечает Ник, пожимая ладонь и ухмыляясь, кидает взгляд на Мэгги.

– Ну, получается, у нас тут семейный тандем, – говорит Сэм.

Мэгги прыскает, парни переглядываются, и на кухне разливается уютное тепло – с привкусом кофе, лёгкого смущения и чего-то нового, что едва начинает зарождаться.

Подруга тут же принимается шуршать на кухне: ставит чашку под кофемашину – запах свежего кофе быстро заполняет пространство. Ник и Сэм обсуждают мой подарок, смеются, оживлённо что-то друг другу объясняют.

А я снова чувствую, как под кожей ползёт тревога. Что-то не так.

Блэк сидит у входной двери, настороженный, с поднятой холкой. Обычно весёлый, общительный пёс – а сейчас абсолютно отстранён от гостей. Не сводит взгляда с порога и… рычит?

Я подхожу ближе, стараясь говорить спокойно:

– Дружок, что случилось? Ты меня пугаешь.

Он оборачивается, облизывает мою руку, словно извиняясь.

– Ну всё, пойдём, – улыбаюсь я, – я угощу тебя булочкой.

Блэк нехотя уходит со своего поста, оглядываясь назад.

– Вот, держи, – протягиваю ему свежую булочку. – И не пугай меня больше, ладно?

Пёс принимает лакомство, тяжело вздыхает и с недовольным «угу» принимается уничтожать выпечку.

Дождь хлынул с неба, барабаня по стеклу сотнями маленьких пуль.

– Вовремя я, – говорит Ник, наблюдая, как капли скатываются по стеклу, сливаясь в неровные дорожки.

– Вот чёрт! – Ник резко вытаскивает рацию из внутреннего кармана, нажимает кнопку. В воздухе раздаётся треск и короткое шипение.

– Рикардо, я на месте. Птичка в гнезде. Проверка связи.

Секунда тишины. Потом – низкий, раздражённый голос:

– Идиот. Сколько раз предупреждал не называть меня так! – рычит мужчина на другом конце. – Сигнал в норме. Отбой связи!

Рация щёлкает и замолкает.

Ник сжимает губы, возвращая устройство на место.

– Вот псих, – коротко бросает, качая головой.

Он отворачивается к окну.

Тишина затягивается, как плотная дымка. Дождь за окном становится громче, и на миг мне кажется, что он заполняет всё пространство.

Я смотрю на брата. Его лицо спокойное, но глаза… слишком внимательные, в них настороженность. Что-то он недоговаривает. И, чёрт возьми, мне это совсем не нравится.

Телевизор бубнит на фоне, как обычно.

– Вакцинация по программе МОД-1 успешно завершена, – говорит ведущая. – Более девяноста девяти процентов населения получили дозу инновационного препарата. Это значит, что человечество вступает в новую эру здоровья и долголетия.

За столом становится тише. Ник молча отрывает взгляд от окна.

Сэм хмыкает:

– О, началось. Новая эра. Сначала маски, потом чипы, теперь “вечная молодость”. Решили создать бессмертных налогоплательщиков.

Мэгги бросает на него раздражённый взгляд:

– Ну хоть кто-то сделал что-то полезное. Может, перестанем наконец болеть и будем вечно молодыми и красивыми.

– Пункт про красивых – к сожалению, сестрёнка, не по твоей части, – Сэм начинает смеяться, а Мэг отпускает ему лёгкий лещ по затылку.

– Перестань, – говорю я. – Не начинай.

– Всё по факту, – пожимает он плечами.

На экране появляется улыбающаяся ведущая – идеальная картинка, ровный голос:

– Благодаря МОД-1 человечество навсегда попрощается с болезнями и старением. Это шаг в будущее, где каждый из нас будет жить дольше, счастливее и… – она делает паузу, улыбаясь. – Красивее.

Сэм откидывается на спинку стула, ухмыляется:

– Куда уж красивее. Хотя, если моя задница начнёт светиться в темноте – это, пожалуй, только добавит мне шарма.

Я невольно улыбаюсь. Этот человек – ходячее противоречие. То он «мистер брутальность» с дерзкой ухмылкой, от которого веет уверенностью, опасностью, то балагур с дурацкими шуточками.

Иногда мне хочется швырнуть в него чем-нибудь тяжёлым, а иногда – просто смотреть, слушать его голос, этот бархат с примесью хрипоты.

Он раздражает и… притягивает. Словно магнитом.

Сэм замечает мой взгляд и чуть приподнимает бровь, уголок губ подрагивает:

– Что? – тянет он, усмехаясь. – Проверяешь, не светится ли уже?