Мой личный ангел

Отрывки из дневника Тома Дикса:

…и снова я лежал на спине и недоумевал по поводу того, почему ещё жив. Ведь я падал очень быстро с абсолютно отвесной скалы, так как и лонжа, закреплённая на поясе сзади, и верёвка с правого бока, входящая в комплект альпиниста, порвались неожиданно и одновременно. Хотя пред моим подъёмом обслуживающий персонал всё проверил: я лично видел, как они прикрепляли совершенно новые элементы страховки к моему поясу. Может, это производственный брак? Так бывало, да. Но… чтобы порвалось сразу всё?! Что ж, и такое могло случиться. Если бы… Если бы этот случай был единственным и уникальным. Но нет. Практически на каждой съёмке со мной стало что-то случаться вот уже второй месяц подряд. Так и работу потерять недолго.

Режиссёр опять неодобрительно качал головой, а народ шептался и в кулуарах, и на площадке, думая, что я не слышал, о том, что меня прокляли. Твою ж налево! Но кто и за что? У меня много хороших приятелей: многих из них я знал с детства, некоторых – со времён училища для каскадёров, с другими познакомился здесь, на съёмках. Я ни с кем не ругался, девушек ни у кого не уводил, денег в долг не занимал. Просто приходил и спокойно делал свою работу, в которую влюбился ещё в далёком детстве.

…Моя мама обожала смотреть старые фильмы, и часто так получалось, что я садился с ней рядом и тоже погружался в мир комедий, детективов, боевиков. Однажды мы с ней смотрели фильм «Каскадёры»1 с Робертом Форстером в главной роли. На экране смелые люди совершали совершенно безумные трюки, типа прыжка с торца идущей на двух колёсах машины на полозья летящего над ним вертолёта; гибли из-за интриг и зависти, влюблялись в красивых женщин и выходили победителями из смертельных поединков с негодяями. Я смотрел, практически не дыша, а в голове зрела мысль, что именно этим я и хотел бы заниматься, став взрослым. Потом были фильмы «Трюкач»2 и «Чудовище»3, после которых я уже осознанно и обдуманно сообщил маме, что хочу стать каскадёром. Мама не стала меня отговаривать, но посоветовала побольше почитать об этой профессии и побеседовать со школьным психологом. И я зарылся в книги.

Вот что я узнал: «Каскадёр – увлекательная, но опасная профессия. Она подходит для смелых и азартных людей, готовых рисковать. Каскадёр профессионально исполняет опасные трюки в рекламе или кинофильме, заменяя главного или второстепенного актеров, делая технически сложные элементы вместо них. Чтобы зритель ничего не заметил, дублёр должен быть максимально похожим внешне. С этой же целью при выполнении трюка крупный план не снимают. Конечно, возможности технологического прогресса позволяют сегодня создавать любые спецэффекты. И всё же каскадер – это незаменимый специалист.

Каскадёры делятся на две категории: универсальные, которые выполняют задачи любой сложности: скачут на лошади, участвуют в автогонках, в тушении пожаров, в рукопашных боях, а также прыгают с высоты и ныряют на глубину и т.д.; и узкопрофильные, делающие трюки только одного типа и уровня сложности»4.

Конечно, я мечтал стать каскадёром-универсалом. Из беседы со школьным психологом выяснил, что учебных заведений для подготовки каскадёров очень мало, и принимали туда не всех и только после жёстких экзаменов. Поэтому чаще всего в эту профессию шли люди, которые уже имели узкопрофессиональные знания и навыки в сфере обычного и экстремального спорта или единоборств. Продолжительность учебного курса – два года. В училища принимали молодых людей, которым уже исполнилось восемнадцать лет. Там можно получить и дополнительные знания и навыки: в конном спорте, пиротехнике и фехтовании, – но за дополнительную плату, так как эти курсы факультативны. Также учащиеся получали возможность прослушать краткий курс о кинематографии, который необходим для повышения уровня компетентности будущего дублёра5.

Как я понял, работы предстояло много. Но я был упрям и упорен. До того, как поставил себе цель стать каскадёром, я уже занимался плаванием и восточными единоборствами. Теперь же в этот список добавились лёгкая атлетика и скалодром. Я тренировался с раннего утра до позднего вечера, это не считая обычную школу, в которой тоже надо было трудиться упорно, чтобы получить хороший аттестат. И я его получил, а спустя месяц, сдав вступительные экзамены лучше всех на потоке, был принят в училище моей мечты.

Два года пролетели незаметно, и, выпустившись с красным дипломом, я был приглашён на съемки детектива с элементами мистики. Моя работа, состоявшая из очень сложных, требующих предельных концентрации и осторожности трюков, понравилась и продюсеру фильма, и режиссёру. Меня хвалили и платили хорошие премиальные помимо основной зарплаты. Когда съёмки подошли к концу, я получил прекрасный отзыв в своё портфолио и тут же был приглашён поучаствовать в другом фильме. Так я и жил, и работал лет пять или шесть, раз в год получая три недели законного отпуска и проводя его в одиночестве, лазая по скалам, купаясь в ледяных горных быстрых реках и штурмуя их на байдарке. Лёжа же в палатке или у костра по вечерам, вымотанный физически до предела, я смотрел на звёздное небо и мечтал… о настоящей всепоглощающей любви, такой, которую видел в фильмах, хотя с горечью и осознавал, что в реальной жизни всё по-другому.

А потом вдруг начались эти странные несчастные случаи, так похожие на покушения. Но я гнал от себя не высказанные никому мысли, предпочитая вариться в собственном соку. Причём, сначала от недосмотра или намерения злого гения пострадали мои самые сложные трюки. Тут можно было объяснить режиссёру, что они сырые, неотработанные, неопробованные. И я их обязательно сделаю, но позже… И я действительно пересиливал себя и выполнял всё, что было запланировано, но не с первого раза, как раньше, а с… примерно двадцатого. Понятно, что уже ни о благодарностях, ни о премиях речь не заходила. Но я не жаловался, понимая, что хорошо, хоть жив остался. Потом неудачи коснулись моих самых простых трюков, которые я мог исполнить, едва проснувшись, с закрытыми глазами. Тут уж я испугался не на шутку. За спиной шептались, что я выгорел. Да, такое бывало, но… не в моём возрасте и не на тех фильмах, сценарий которых мне нравился, потому что задевал самые сокровенные, скрытые от других струны моей души.

И тогда появилась она… Девушка в бело-серебристых старинных одеждах, с длинными белыми волосами, забранными в высокий строгий пучок. Она просто однажды появилась и стояла и смотрела, как я исполняю трюки. Но… от неё исходили такие сильные поддерживающие меня мощь и аура, что невольно я сам начал верить, что всё получится. И получалось, чёрт возьми!

Я попытался осторожно поспрашивать у стаффа на площадке, мол, кто эта незнакомка в белом; но люди удивлённо оглядывались и спрашивали, мол, о ком это я. И я понял, что никто, кроме меня, не видел её.

А странности нарастали. Если «мой ангел» (так я прозвал девушку про себя) находилась на площадке, то всё шло просто прекрасно: мне покорялись трюки любой сложности. Если же она по каким-то причинам отсутствовала, то я падал, расшибался, обдирался, обжигался и т.д.

И вот сегодня я упал… но остался жив, потому что по какой-то неведомой причине меня отнесло не на острые камни, находившиеся прямо подо мной при подъёме, а в озеро, куда я и погрузился. Да, больно ударился о воду; да, промок и озяб, но… остался жив и не сломал себе ничего. Когда меня вытащили из воды и осмотрели, то режиссёр облегчённо выдохнул, мол, ну, парень, ты или родился в рубашке, или боги за тобой присматривают. В этот момент за его спиной мелькнуло серебристо-снежное пятно. Я поднял глаза и увидел девушку в белом. Она взволнованно дышала и впервые смотрела не просто на меня, а прямо мне в глаза.

Какая же она красивая…

***

Где-то на небесах…

– Муж мой, куда ты смотришь так пристально, и почему у тебя расстроенный вид? Что-то случилось, пока я отсутствовала, наводя порядок в своих владениях? – Богиня Любви ласково склонилась к супругу, Богу Войны, и поцеловала его в макушку.

– Да, случилось. На Тома Дикса опять покушались.

– Ну, я надеюсь, Ирен Вайт успела его спасти? Ведь именно за этим мы её и отправили на землю.

– Успела, но в самый последний момент. Линии вероятности с самого утра не предвещали сегодня ничего плохого. Я просматривал их три раза. И только после обеда показания изменились. Ирен Вайт спешила, как могла, но Том Дикс всё равно упал со скалы. Вымок и продрог. Вероятно, к ночи у него поднимется температура и начнётся насморк. Он проболеет недели две.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.