Любимец фортуны

Пролог

– Почему вы здесь? – спросил Генри Девоншир.

Он сидел в зале заседаний совета директоров «Эверест групп» в центре Лондона. Из окна отрывался приятный вид на Темзу.

– Малькольм приготовил для вас послание.

– Почему мы должны его слушать? – спросил Генри, пристально глядя на юриста.

– Я думаю, вы сочтете, что ваш отец...

– Малькольм. Не называйте его моим отцом.

Малькольм всю жизнь отдал своему детищу – компании «Эверест групп». Неудивительно, что теперь, когда ему стукнуло семьдесят, он связался с ним и его сводными братьями: хочет быть уверен, что его дело не умрет вместе с ним.

Джеф был старшим из трех братьев. Вообще говоря, Генри знал своих сводных братьев едва ли лучше, чем их биологического отца. Джеф – аристократ. Достаточно посмотреть на его истинно английский нос, чтобы убедиться, что в его жилах течет королевская кровь.

– Мистер Девоншир умирает, – произнес Эдмонд Стром, – и хочет, чтобы то, что он создал тяжким трудом, его наследие жило в каждом из вас.

Генри подумал, что Эдмонд у Малькольма кто-то вроде дворецкого.

Или, скорее, мальчика на побегушках.

– Он не создал наследия для нас, – сказал Стивен, младший из братьев.

– Тем не менее он хочет сделать вам предложение, всем троим, – продолжил Эдмонд.

Генри видел адвоката и личного секретаря отца чаще, чем самого отца. Например, именно Эдмонд вручал ему в детстве подарки на Рождество и на день рождения.

– И я прошу вас сесть и позволить мне объяснить суть дела.

Генри сел у края длинного стола. Он сумел стать первоклассным регбистом, но так и не дождался того, чего больше всего желал, – признания отца. Он не мог объяснить это лучше. Отец так и не оценил его достижений. В конце концов он перестал ждать и пошел своей дорогой.

Непонятно, почему он пришел сюда. Может быть, просто из любопытства.

Эдмонд положил на стол три конверта – по одному для каждого из них. Генри вскрыл свой конверт и прочитал письмо, которое отец написал им, всем троим.

«Джеф, Генри и Стивен!

У меня обнаружили рак мозга в последней стадии. Я испробовал все способы продлить свою жизнь, но безрезультатно. Думаю, мне осталось месяцев шесть.

Ни у одного из вас нет по отношению ко мне никаких обязательств, но я надеюсь, что компания, благодаря которой я встретился с вашими матерями, будет по-прежнему процветать под вашим руководством.

Каждый из вас займется одним из подразделений компании. Критерием успешности вашей работы будет полученная вами прибыль. Тот, кто добьется наилучших результатов, станет генеральным директором и председателем правления «Эверест групп».

Джеф возглавит авиалинии «Эверест». Он был летчиком в военно-воздушных силах ее величества, много путешествовал. Этот опыт ему пригодится.

Генри – студию. Я надеюсь, он привлечет музыкальные группы, которые уже продвигал раньше.

Стивен – мегамаркеты «Эверест». Надеюсь, его талант определять, чего хочет публика, ему не изменит.

Эдмонд будет следить за вашими успехами и докладывать мне. Я сам пришел бы сегодня поговорить с вами, но врачи запретили мне вставать с постели.

Предупреждаю: вам следует избегать скандалов и сосредоточиться на управлении вверенными вам подразделениями, или сделка не состоится, независимо от полученной прибыли. Я совершил в жизни одну ошибку: позволил себе отвлечься от работы во имя личной жизни. Надеюсь, вы все трое извлечете из моей ошибки урок.

Также надеюсь, вы примете мое предложение.

Ваш Малькольм Девоншир».

Генри покачал головой. Этот человек только что признался, что считает их рождение ошибкой. Он не знал, как воспримут это Джеф и Стивен, но сам чувствовал себя оскорбленным.

– Меня это предложение не интересует.

– Должен предупредить вас, прежде чем вы скажете «нет», что, если хотя бы один из вас откажется, открытые на ваши имена и имена ваших матерей кредиты после смерти вашего отца будут отозваны и переданы в распоряжение компании.

– Мне не нужны его деньги, – сказал Джеф.

Генри тоже не нуждался в этих деньгах. Но матери они не помешают: она и ее второй муж растят двух сыновей. Хотя Гордон – старший тренер «Лондон айриш» и зарабатывает весьма неплохо, лишние деньги для них отнюдь не лишние, особенно если иметь в виду, что придется платить за обучение в университете двух парней.

– Можем мы обсудить эту проблему втроем? – спросил Стивен.

Эдмонд кивнул и вышел из комнаты. Как только дверь за ним закрылась, Стивен встал.

– Мне кажется, нам стоит это сделать, – сказал он.

– Я не уверен, – ответил Джеф. – Он не должен был делать никаких оговорок в своем завещании. Если хочет оставить нам что-нибудь – пусть оставляет.

– Но дело касается наших матерей, – заметил Генри. Внимательно подумав, он встал на сторону Стивена. Малькольм порвал с его матерью, когда узнал, что она беременна. Это всегда возмущало Генри, и ему хотелось дать матери хотя бы часть того, что значило для Малькольма больше, чем живые люди, которых он встречал на своем пути.

– Да, – сказал Джеф задумчиво. – Я тебя понимаю. Что ж, если вы двое готовы на это пойти, я с вами. Но мне не нужны ни его одобрение, ни его деньги.

– Мне тоже.

– Итак, мы принимаем его предложение? – спросил Генри.

– Я – да, – ответил Джеф.

– Я думаю, он должен нашим матерям кое-что помимо денег на воспитание ребенка. И шанс получить большую прибыль, чем получал он... Это – кое-что, от чего я не могу отказаться.

Глава 1

Астрид Тейлор начала работать в «Эверест групп» ровно неделю назад. Если верить инструкции, ей предстоит делать примерно то, что обычно делают няньки: она будет личной секретаршей одного из сыновей Малькольма Девоншира. Но тут хорошо платят, а это главное на сегодняшний день...

Ее опыт работы у легендарного Мо Роллинса открыл перед ней двери студии «Эверест групп». И она была рада, что ей не задали слишком много вопросов касательно ее ухода с последнего места работы.

– Добрый день, мисс Тейлор. Я – Генри Девоншир.

– Добрый день, мистер Девоншир. Очень приятно.

Генри протянул ей руку. Она пожала ее. У него большие сильные руки с коротко остриженными ногтями. На лице с квадратным подбородком выделяется нос, который, кажется, был сломан не один раз. И неудивительно: Генри был первоклассным игроком в регби, пока травма не вынудила его уйти из большого спорта. Но он сохранил стройность фигуры и спортивную стать.

– Зайдите через пять минут ко мне в кабинет, – сказал он, – и принесите все, что касается отдела звукозаписей, – финансовые документы, списки групп, с которыми надо заключить контракт, и тех, от которых надо отказаться.

– Да, мистер Девоншир.

Он остановился на пороге кабинета.

– Пожалуйста, зовите меня Генри.

Она кивнула.

Черт, у него обворожительная улыбка. От этой улыбки что-то дрогнуло у нее в сердце. Глупо! Она читала о нем в газетах и журналах. Он – игрок. У него каждый день новая девушка.

– Пожалуйста, зовите меня Астрид, – сказала она ему.

Он кивнул.

– Вы давно здесь работаете?

– Всего неделю. Меня наняли специально для работы с вами.

– Хорошо. У нас не будет разногласий по поводу того, кто тут главный.

– Нет, сэр. Босс – вы.

– Вот именно.

Она стала собирать нужные бумаги. Памятуя о том, чем завершилась ее карьера на прежнем месте работы, она обещала себе, что на сей раз будет держаться строго профессионально. Ее привлекали мужчины, она признавала, что флиртует больше чем надо, но это было у нее в крови.

Она смотрела ему вслед. Флиртовать на работе нехорошо, но он просто чудо. Конечно, с ним у нее ничего не выйдет: люди его круга общаются с топ-моделями. Но она всегда питала слабость к голубым глазам и очаровательной улыбке. И то, что Генри ей нравился еще десять лет назад, когда был начинающим боковым в «Лондон айриш», совершенно не важно.

Итак, она готова выполнить поручение Генри. Все нужные ему материалы есть у нее в файлах. Она сделала для него распечатки и скопировала файлы на их общий сервер.

Ее телефон зазвонил.

– Компания «Эверест-студия». Секретариат Генри Девоншира, – сказала Астрид в трубку.

– Нам надо поговорить.

Это был ее прежний босс и любовник Даниель Мартин. Даниель немного походил на исполнительного продюсера Саймона Ковелла, который превращал в золото все, к чему прикасался. Но когда золото теряло блеск, Даниель уходил. Это Астрид познала на собственном опыте.

– Не думаю, что мы можем сказать друг другу что-нибудь новое. – Меньше всего на свете Астрид хотелось говорить с Даниелем.

– Генри Девоншир, возможно, решит иначе. Встречаемся через десять минут внизу, в сквере между ратушей и Тауэрским мостом.

– Я не могу. Босс меня вызывает.

– Он недолго будет твоим боссом, если мы не поговорим. Думаю, мы оба это знаем. Я не отниму у тебя много времени – всего несколько минут.

– Хорошо, – ответила Астрид. Она смутно догадывалась, что Даниель может погубить ее карьеру в студии «Эверест» несколькими небрежно брошенными словами о ее приключениях на прежнем месте работы.

Конечно, она не могла точно знать, что хочет от нее Даниель: их отношения кончились очень нехорошо. Но, может быть, теперь, когда она вернулась в музыкальную индустрию, он хочет как-то загладить свою вину?

По крайней мере, она на это надеялась.

Она отправила Генри сообщение, что скоро вернется, и включила автоответчик. Через пять минут она уже шла, высматривая Даниеля, по зеленой аллее на берегу Темзы, мимо множества устроивших себе перекур служащих разных учреждений.

Сначала она увидела его медового цвета волосы. День был пасмурный и прохладный, и Даниель поднял воротник своего любимого военного покроя плаща.

Несмотря на обиду на него, Астрид не могла не признать, что выглядит он отменно. Женщины заглядывались на него. Многие были явно разочарованы, увидев, что он идет к ней. Раньше завистливые взгляды этих женщин порадовали бы ее. Теперь она знала – завидовать, собственно говоря, нечему. Даниель Мартин очарователен только внешне.

– Астрид.

– Привет, Даниель. У меня мало времени. Что ты хотел мне сказать?

– Зачем ты пошла работать в «Эверест»?

– Они меня взяли. Я должна где-то работать. У меня, видишь ли, нет доходов с капитала.

– Не болтай глупости.

– Я не болтаю. Что именно ты хочешь сказать?

– Что, если ты станешь переманивать моих клиентов, я тебя уничтожу.

Она покачала головой.

Как мог он до такой степени не знать ее?

– Я никогда не стала бы этого делать. Я не стремлюсь пробиться за чужой счет.

– Я тебя предупредил. На всякий случай. Если ты станешь обхаживать моих клиентов, я позвоню Генри Девонширу и расскажу ему все, что щелкоперы не прознали про нас с тобой.

И, сказав это, он повернулся и пошел прочь. А она смотрела ему вслед и думала, как же ей защитить себя от него.

Она вернулась обратно в небоскреб компании «Эверест» и доехала на лифте до своего этажа, не обменявшись ни с кем ни единым словом.

Она остановилась у двери кабинета Генри.

– Можно?

Он разговаривал по телефону, но жестом пригласил ее войти.

Она положила нужные ему материалы на край стола.

– Звучит привлекательно. Я буду там сегодня в девять вечера, – говорил Генри. – Двое. Нас будет двое. – Он повесил трубку и посмотрел на нее. – Сядьте, Астрид.

– Да, сэр.

– Спасибо за подготовленные материалы. Прежде чем мы погрузимся в работу, расскажите мне немного о себе.

– Что именно? – спросила она. Рассказывать ему всю свою прошлую жизнь казалось неразумным. Надо попросить сформулировать вопрос более конкретно, иначе она в конце концов проболтается о том, о чем лучше помалкивать.

Она надеялась, что работа в студии «Эверест» станет буфером между ее прошлым и ее будущим, ведь такой буфер был ей просто необходим. Ей необходима работа, которая захватила бы ее настолько, чтобы она перестала думать о том, что могло бы быть и как все могло бы быть, и опять научилась жить.

Просто жить.

– Для начала, почему вы работаете в студии «Эверест»? – спросил он, откидываясь на спинку кресла и складывая руки на груди.

Его черный свитер растянулся на могучих бицепсах. Она подумала, что он явно тренировался не жалея сил.

– Меня взяли, – сказала она вслух. После разговора с Даниелем она боялась говорить слишком много.

Он засмеялся.

– Значит, это для вас просто заработок?

Она пожала плечами:

– Если честно, не только. Я на самом деле люблю музыку, и мне казалось, это должно быть здорово – стать членом вашей команды. Шанс открыть новую звезду... – Она опять пожала плечами. – Я всегда думала, что могу стать законодателем моды. Теперь у меня есть шанс узнать, действительно ли это так.

Одно время она считала, что сможет стать продюсером звукозаписей. Она понимала специфику этой профессии и какого труда она требует, но вскоре осознала также, что такая работа не соответствует ее характеру. Она не могла страстно любить артистов, пока их продвигала, а потом, когда те встанут на ноги, холодно от них отвернуться. Ей хотелось считать себя человеком цельным.

– Тогда вам будет легче работать со мной. Вы мне будете нужны скорее в качестве личного ассистента, чем в качестве секретаря. Готовьтесь к тому, что я буду занимать вас двадцать четыре часа семь дней в неделю. У нас не будет фиксированного рабочего времени. Я, видите ли, хочу, чтобы это отделение «Эверест групп» приносило максимальную прибыль. У вас есть возражения?

– Нет, сэр. Мне говорили, что работа будет крайне утомительна.

Она на это и рассчитывала. Ей нужна была утомительная работа, чтобы не оставалось времени думать о своей погубленной жизни.

Он кивнул и одарил ее этой своей полуулыбкой.

– Как правило, мы не будем сидеть в этом офисе. Мне бы хотелось вести дела из моего дома в Бромли или моей лондонской квартиры. А по вечерам мы будем слушать музыкантов.

– Это меня устраивает, сэр. – Честно говоря, ей не нужно было много спать.

– А теперь к делу. Я хочу, чтобы вы завели файл с информацией от некоторых агентов – искателей талантов. Я пришлю вам электронное послание с именами людей, которые работают на меня.

Она кивала и по мере того, как он излагал ей условия работы, делала для себя заметки. Генри, хотя газеты представляли его эдаким плейбоем, создал сеть, которую мог использовать для бизнеса.

– Что-нибудь еще?

– Да. Я умею распознавать талантливых исполнителей, когда слушаю их выступление, но хочу слышать независимое мнение.

Она кивнула.

– Почему, сэр?

– Вероятно, потому, что я именно такой человек, на которого рассчитывают все эти исполнители. Я молод, общителен и знаю сцену. Подозреваю, что эти качества развили во мне чутье к нашему делу. А как насчет вас, Астрид?

– Я люблю музыку. – Сразу по переезде в Лондон она погрузилась в его ночную жизнь. Она и ее сестра Бетанн жили вместе, выполняли черную работу и проводили большинство ночей с друзьями в клубах. Но потом Бетанн стала помощником юриста и невестой, и ее жизнь изменилась. – Меня наняли отчасти потому, что я была личным помощником Даниеля Мартина.

– А что вы предпочитаете? Какого типа музыку вы любите?

– Такую, в которой есть душа, – сказала она.

– Это...

– Старомодно?

– Нет, интересно.

Выйдя от него, она постаралась сосредоточиться на работе. Но ей очень понравился Генри. Гораздо сильнее, чем должен нравиться начальник. А он – ее начальник.

Об этом надо помнить постоянно, если не хочешь опять остаться с разбитым сердцем и пустым счетом в банке.

Генри наблюдал за ней, когда она шла к двери. Он решил, что его новая личная помощница – умненькая, забавная, немного слишком бойкая. Ее присутствие в его офисе, в его команде сделает его работу гораздо приятнее.

Многие считали, что он – не более чем знаменитый спортсмен и филантроп, но Генри была свойственна и деловитость. На самом деле он играл всерьез, и мало кто знал, что работать он мог еще серьезнее.

Этот урок преподал ему его отчим, Гордон Фергюсон. Впервые они встретились, когда ему было восемь лет, за два года до того, как Гордон и его мать поженились. Гордон, теперь старший тренер «Лондон айриш», тогда был только помощником тренера. Но он помог Генри так отточить технику игры, что тот превратился в одного из лучших капитанов своего поколения.

Кабинет Генри находился на верхнем этаже здания компании «Эверест групп». Это была угловая комната с приятным видом на Лондонский Глаз на другом берегу Темзы. Но он оглядывал этот удачно расположенный кабинет с чувством некоторого неудовлетворения: он знал, что не сможет работать в таком отгороженном от мира, стерилизованном помещении.

Ему требовалось выйти наружу.

Но сперва он хотел узнать немного больше о своей помощнице и о работе, за которую взялся.

Сначала, когда Генри только узнал о предложении Малькольма, ему было все равно, выйдет он победителем из этого состязания или нет, но теперь, здесь, в нем заговорил дух соревнования. Не зря Федерация регби назвала его игроком года. Он хотел быть лучшим.

Только лучшим.

Он просмотрел подготовленные Астрид отчеты, делая пометки и стараясь не думать о стройных ногах этой девушки. И о ее улыбке, о ее полных нежных губах. Пока она сидела тут, напротив него, он не раз спрашивал себя, каковы могут быть эти губы на вкус. Да, она очень, очень привлекательна.

Он считал, что заводить романы там, где работаешь, неразумно, но он знал себя и знал – его помощница его интригует. Он решил, что не должен обнаруживать свой интерес к ней, если она сама не проявит интереса к нему. Она была нужна ему для победы в этом состязании, а победа, честно говоря, была для него гораздо важнее любовного приключения.

– Генри?

Астрид стояла в дверях. Ее стриженые вьющиеся волосы касались щек. Ему на самом деле нравилась ее короткая юбка в обтяжку. В этой клетчатой юбке и сапогах до колен девушка казалась выше ростом. Гладкий черный свитер обтягивал ей грудь, и Генри вдруг осознал, что смотрит на нее не отрываясь.

Астрид тихонько кашлянула.

– Да, Астрид?

– Я должна пойти в юридический отдел относительно некоторых деталей нашего предложения Стеф. Вы не возражаете, если я какое-то время не буду отвечать на телефонные звонки?

– Конечно нет. Ведь это ненадолго.

Он уже успел оценить положительные моменты работы в большой компании. Тут можно давать поручения и знать, что они будут исполнены быстро. А это именно то, что ему сейчас нужно. Иногда, в перерывах между сделками, касающимися спортивной обуви и безалкогольных напитков, Генри выполнял работу продюсера – в одиночку. Кроме того, он в течение двух сезонов выпускал спортивное шоу для детей. Конечно, он пользовался преимуществами, которые давала ему его слава, но иногда приходилось самому делать и всю черную работу. Тогда он злился.

Она улыбнулась:

– Я хотела сделать вам приятное.

– И преуспели в этом, – ответил он.

Она ушла, а он повернул кресло так, чтобы смотреть в окно, а не на закрытую дверь. Он всегда держался немного сам по себе, и это ему нравилось. Но желать кого-то, кто работает на тебя... Он решил, что она будет у него чем-то вроде прораба.

Он должен помнить, что она – его служащая. Следствием романа его матери с продюсером записей ее песен явились конец ее музыкальной карьеры и его, Генри, появление на свет. Иногда он спрашивал себя, жалеет ли она об этом. Она никогда не обсуждала эту тему.

Он отогнал эти мысли. Теперь иные времена. Люди ко многому относятся не так, как в семидесятых годах. И все-таки ему не хотелось бы, чтобы Астрид чувствовала себя неуютно в офисе рядом с ним.

Но, с другой стороны, он понимал, что не сможет долго сопротивляться желанию схватить Астрид в объятия и попробовать эти шаловливые губки на вкус.

Зазвонил телефон. Он снял трубку:

– Генри Девоншир.

– Генри? Это мама.

Ему нравилось, что она всегда называет себя, хотя знает: он ни в коем случае не может ее ни с кем перепутать.

– Привет, мам. Как дела?

– У меня к тебе просьба, – сказала Тиффани Мелоун-Фергюсон. – Ты знаешь кого-нибудь на Четвертом канале?

Он знал там кое-кого и опасался, что мама хочет опять попытаться оказаться в центре внимания. Когда поп-звезды и знаменитости семидесятых-восьмидесятых годов стали появляться в спортивных шоу Четвертого канала, мама чуть не сошла с ума и решила, что, раз его единоутробные братья уже большие, она тоже может попытать счастья.

– Я уже много раз говорил со всеми, кого там знаю.

– Может быть, попробуешь еще раз? Гордон предлагает мне создать шоу наподобие американского «Бакалавра», но для регбистов. Я знаю их стиль и, уж конечно, могла бы найти подходящих девочек. Не то что эти унылые силачки из бульварных газетенок.

Идея ему понравилась. Он сделал несколько заметок, задал несколько вопросов.

– Посмотрим, что я смогу сделать.

– Ты чудо, Генри. Я тебя целую.

– И я тебя целую, мама, – сказал он и повесил трубку.

С минуту он рассеянно крутил в руке свой мобильный телефон. Потом кто-то тихонько кашлянул. Он поднял голову и увидел, что в дверях кабинета Астрид.

– Да?

– Мне нужна ваша подпись на этих бумагах. Человек искателя талантов Роджера Мак-Миллана занес сюда эту рекламку с запиской, что они выступают сегодня. Мне нужно получить от вас еще кое-какую информацию о Стеф, – сказала она, протягивая ему пачку бумаг. – Он жестом пригласил ее войти. – Кроме того, начальник юридического отдела просит о встрече с вами для обсуждения процедуры подписания контрактов. Я знаю, вы говорили, что мы будем работать не в вашем офисе, а в Бромли, но группа менеджеров просит назначить им время для встреч с вами. Должна ли я пригласить их к вам в офис?

Он откинулся на спинку кресла.

– Нет. Лучше назначить специальный день для подобных встреч в офисе. Мне надо прослушать шесть докладов, так?

– Да, сэр.

– Назначьте их всех на завтра. – Игра в регби научила его, что, если не идти к своей цели, никогда ее не достигнешь и что слаженная работа команды – залог победы. – Астрид, принесите мне личные дела всех сотрудников. Я просмотрю их, потом вы сможете составить расписание часов приема. Есть еще что-нибудь срочное?

– Юридический отдел и бухгалтерия. Для того чтобы подписывать контракты, вы должны быть внесены в список лиц, имеющих право подписи.

– Вы принесли нужные формы? – спросил он.

– Они лежат в самом низу этой пачки. Как только вы их подпишете, я спущу их в бухгалтерию.

Он достал формы из-под прочих бумаг и подписал. Кроме того, ему пришлось подмахнуть еще несколько внутренних форм. Астрид подготовила их заранее и отметила место, где надо было поставить подпись.

– Спасибо, Астрид, – сказал он, протягивая ей подписанные бумаги. – Вы отличный помощник. Уверен, Даниель был в отчаянии, когда лишился вас.

Она покраснела, отвела взгляд и сказала только:

– Всегда к вашим услугам, сэр. Будет еще что-нибудь, прежде чем я уйду?

Некоторое время он смотрел на ее губы. Он чувствовал, что тяга к ним не доведет его до добра, но в тот момент желал только одного – попробовать эти губы на вкус.