- -
- 100%
- +
© Наталья Гаврикова, 2020
ISBN 978-5-4498-3363-1
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
«Колодцев много на Руси…»
Колодцев много на Руси,Да где же мне любовь крестить —Любовь бездонную, новорождённую?В одном колодце – на векаВедро и сруб – и глубока,Сладка, легка его вода —Испей до дна!В другом колодце – ил тоски;Крутить верёвку – не с руки:Гремит ведро, шалит ведро —Оно громоздко и старо.Колодец третий подключёнСвоим космическим лучом —К созвездиям, истокам рек,И к снам, что видит человек.Но есть колодец – он в тениЗасох и погасил огни.Скрипучий ворот поседел,Ведро худое спит без дел.Осел туман на мшистом дне;Едва пробился родничок,Он весь – воды в один глоток.Но в тяжком сне —Его бы мне.В твоих глазах – их свет далёк —На самом дне есть тот глоток.* * *С высоты предвечернего часаЛист летит над ступенями – вниз,Забываясь в кружении частом,Словно в этом чарующий смысл.Между небом и Волжским откосом —До аккордов нездешней весны —Он в тумане летит безголосомСквозь мои разветвлённые сны.Сон и явь он связует навеки,В нём воздушные встретились реки,Те, которым над сетью дорогДал свое направление Бог.Знает лист обо всём случайном,Что разводит и сводит вдруг:О возвышенном, сложном, тайном…Попадая из круга в круг,Он закручен, заверчен – в жажде —Никогда не достичь земли,Одержимый мечтой бесстрашной,Словно солнце, войти в зенит.* * *Не надо к высоте прозреньяНи слов, ни красок подбирать,Светил разумные движеньяПобедной мыслью осязать.Там, в глубине неисчислимой,Таиться будут родники,И отблески неуловимой,Сквозящей в музыке, тоски.Захочешь выразить – не сможешьСмычком по струнам провести —И вымолвишь невольно: «Боже,За этот дерзкий взмах – прости».И там – на зыбкой звёздной грани —Земную обнаружив нить,Не надо поцелуем ранить,Каким захочешь исцелить.ПРИЗНАНИЕ
Некий мастер из сочных колосьев и трав
Смастерил короля, Самосветом назвав.
Был король разудал и речист,
Треуголкой сложил остролист,
Шпагой сделал ячменное остье,
Нарядился на зависть колосьям.
Он умел излучать удивительный свет,
Жаждал славы, любовных и ратных побед.
И явился к нему бледно-розовый конь,
Ухом пал на готовую править ладонь.
В перестуке копыт появлялись на свет —
За куплетом куплет, за сонетом сонет.
Сочинитель-король, обожавший шутить,
Как-то раз гарцевал по дневному пути.
Пригляделся – дрожит золотая слеза —
На цветке, что похож на живые глаза.
И сказала роса: «Господин, я твоя,
Я умею, как ты, веселиться
И блистать, как твоя небылица».
Но не понял король эту боль, эту роль,
Эту женственность, что изначальна.
И сказал он шутя: «Я не знаю тебя», —
И росинка упала печально.
Был ли это ее молчаливый упрёк —
Но споткнулся коняга о бледный цветок.
ЁЛКА
ПРОЗРАЧНОЕ ДЕРЕВО
Дерево открыто фонарёмОт корней до контура верхушки:Дышит, светит внутренним огнёмНа достопочтенные избушки.Веточка за веточкой паритВ день узорный русского Крещенья.Зримое с невидимым роднитБережное чудо-освещенье.Принимает сумеречный видВсех сомнений горестных утечка,А в прозрачном дереве манитСумеркам подаренная свечка.СРЕДИ ИГРУШЕК
Крутится ёлка на чёрной пластинкеСтарого вечного танго;Мчится вне времени к звёздной снежинкеМальчик стеклянный на санках.Я ощущаю, что уменьшаюсь, —В маленький домик из блесток вмещаюсь —И зажигаю огни из смешинокКлоуна-мага – он – сальто;Ночь предо мною, в сиянье снежинок,Кружится, как Эсмеральда.ХРУПКИЙ ДЕНЬ
Город забудется, словно осядетВ искорки зимнего сна,Плотскому, тленному силы не хватитСкинуть узоры с окна.День невесомый дотронется кистью —Даже до райских ворот!Тайной и чудной божественной мысльюЛуч по деревьям скользнёт.Встанет поспешно природа на цыпочки,Чтобы расслышать январские скрипочки.Бедное сердце впервые увидитБерег любви и обитель,Хрупкую, как изо льда.Мы повстречаемся только тогда…СЛУШАЮ ЛУНУ
Художнику Л. КолосовуВгляжусь – и удивлюсь:Я в сказке нахожусь.Во всем рисунок мысли суеверной:В том, как фонарь скрипит,Как снежный кот лежит.Он околдован лунностью, наверно.Мне показалось: тутЗа несколько минутПрибавилось зимы.Домишки – как холмы.И я войду в зеркальную снежинку.И сто молитв прочтуИ мимо пролечу —На медленную старую пластинку.МИРАЖ ЛЮБВИ
Мне падал в детские ладониСвященный снег.Вдруг свадьбой зазвенели кони —Во весь разбег.Мне показались наважденьем —Галоп, метель,Невероятное виденье —Луна в фате.О снег! До этого ты простоИ так легкоМог стать к гармонии всезвёзднойПроводником.Мой детский смехСроднил так крепкоС самим собой,Что ощутила каждой клеткойЯ волшебство.Но бешено промчались кониПо линии моей ладони —И нет земли.Слова зажглись на небосклоне:МИРАЖ ЛЮБВИ.Нет, снег – не чудо кружевное,В краю невестСнежинкой правят неземноюЛюбовь и крест.ВЕСТЬ
ОТЦОВСКИЙ СНЕГОПАД
Лежишь недвижимый, горы тяжелей,И легче снежинки родная душа,Которая хочет сказать: не жалей,Родная, что умер от тени ножа.В красивых ресницах – погаснувший взгляд.Мерцает задумчивый снегопад.Безветренно, тихо, и тянет ко сну.Возможно ль поверить, что нет человека?Мне не понять – за какую вину —Ты вычеркнут даже из сонного снега?ГРУСТЬ
Морозного узора полудрёма,
Сиреневые блики на окне.
Как призрачно, тепло и странно дома, —
И я одна, и очень грустно мне.
Я память слушаю, реальность забывая,
И слёзы не смываются мои.
Жизнь мёртвая и смерть живая —
Туманно перепутались они.
И липнет к потолку лиловое распятье,
И шаркают минуты на часах.
Незримой мамы свадебное платье
На звёздных колыхается весах.
ВОСПОМИНАНИЯ
Распахнулась душа, растревожилась,Заболела опять красотой,И любовь позабытая ожила,Как надвинулся вечер седой.Всех созвездий мерцанье прицельное,Грохот волн, всё, чем жизнь хороша:Драгоценный мираж беспредельного, —Не земная рождала душа.Счастье – что? Непосильная ноша,Светозарный – БЕЗ ДНА – окоём.После смерти я стану порошей,Затекающим в окна дождём.Голос мой разобьётся о крыши,Затоскует душа в фонарях:– Дорогие, любимые, тише…Не будите, не трогайте зря.ТУПИК
ЛЕТЯЩИЙ ПОЕЗД
Стрелки часов превратились в стрелу —Тронулся поезд в двенадцать ноль-ноль.Сердцем закутаюсь в сумрак-золу,Дрожью подступит дорожная боль.Высятся ели могучей стеной,Движется поезд по вечной прямой.Сколько же здесь собралось бедолаг, —Пиво болтливое тешит бродяг!Им не до сна: ведь желанный ночлег,Радость эта – как тающий снег.Суетно дыбится сумрачный шум,Призрак случайных задымленных думВыдохнул кто-то в бескрайнюю мглу,Словно бы к небу приник – не к стеклу.Хочет он тронуть магический диск,Сблизить бездомность, дороги и риск,Скинуть земное – и в звездах пропасть.Цепко трясёт сумасшедшая мысль,Странная, редкая, меткая страстьЭтот поезд, длиною в жизнь.МИЛОСТЫНЯ
Стенал пленённый метрополитен,Дробилось время возле гулких стен.Мне было грустно двигаться устало,Но упоённо сердце замирало:В сквозном пространстве, на вершине дня,Парил смычок – и понимал меня.В забытый май мелодия лилась —Меня опять околдовала страсть.Былого счастья звёздные грошиЗажглись на дне моей больной души.Писала скрипка длинное письмо…Как поезд, детство пролетело.Глаза парнишки-скрипача – давноСмотрели вдаль осиротело.Пропала где-то в суете людскойНемая тень с протянутой рукой.ТРЕВОЖНЫЙ СОН ОБЩЕЖИТИЯ
Чёрная женщина ЧЁРНОЙ КОШКОЙ
Из двери в дверь прошмыгнёт
взъерошенной ПОЛНОЧЬЮ,
алчной, безлунной.
Цап! всё, что плохо лежит, —
Выскочит – и сбежит.
Девушка в подростковом платье
Проводит дружочка до снежной наледи.
Включит, вернувшись, свет. —
Подарка-колечка нет!
Свернулось клубком общежитие,
В паутинах дрожит наитие.
Все мечты и надежды – дым!
К двум особушкам молодым,
Чьи сердца понапрасну жгли,
Двойники только что вошли.
Кто-то ветрено-непутёвый
Вдруг поверил в свой сон бредовый,
Встречи с дамами торопя,
Раздвоил самого себя.
Как иным удаётся всё же
Приласкать одного и того же
В разных крыльях общаги тёмной,
Рядом с шушерой коридорной?
Где-то мышь заскребётся горестно,
Жалобно скрипнет дверь,
Заоконный фонарь напористый
Будет нюхать столы, как зверь.
Шевельнётся немая рукопись —
Постарается скинуть сон.
Между строк зазияет звукопись:
Скрип, Всхлип, Стон.
ПАДЕНИЕ
Лучами бледными, усталыми, сквознымиВ тяжёлом сне, как будто не родная,Сияла непонятная Москва.Напротив мэрии сомкнулись магазины,Машины облепили тротуарыМеж зданием громадным и важнейшимИ яростно раскрашенной витриной,Где пыжилась нелепая реклама.И все бы было, кажется, спокойно,Когда бы дверь, внезапно распахнувшись,Не выплюнула из себя бродягу.С кровавым ртом и горлом рассечённым,Ничком упал он на асфальт неровный.В руках у смерти, развращённо-цепкой,Он стал неистово харкаться кровью,В агонии припадочной дрожа.А двое незадачливых друзей,А, может быть, убийц нетерпеливыхК нему пытались молча подступиться.Поблизости от этого паденьяМашины разворачивались плавноК большому ослепительному зданью…А люди, люди отчуждённо,Не зная улиц, лиц не узнавая,Шли по судьбе того, кто умирал.ДОБРОТА
Как дар волшебный доброта,Её не исчерпать печали,Хотя страдальцам иногдаБессильной кажется вначале.Она бессмертна, доброта,И в самый трудный час нежданноВдруг Вифлеемская звездаПоявится над полем бранным.Засветится во тьме ночнойВоспоминание участья,И ты душой своей больнойПочувствуешь, что близко счастье.* * *Он пророс из глухого колодца Ю. КузнецовМне новая эра снится,И сон этот вечность длится.Сойдутся луна и солнце,И сдружатся мрак и свет,Решится открыть оконцеНа стыке веков поэт —Подсолнуху из колодцаИсполнится триста лет.ДВА БЕРЕГА
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.