- -
- 100%
- +
Может быть, я слишком осторожна? Или моя травма настолько глубока, что у меня не получится больше доверять никому? Эти мысли терзают, пока я продолжаю репетицию, стараясь не показывать свою внутреннюю борьбу. Но одно знаю точно – я должна защитить себя и Марго от любого повторения прошлого. Даже если это означает отказ от возможного счастья с Димой.
Когда репетиция подходит к концу, все ребята расходятся. Все, кроме Карасева. Мы немного знакомы, я когда-то водила Марго к его матери в ясельки, там и познакомились.
– У тебя что-то с Димой произошло? – он спрашивает, смотря на меня с неподдельным интересом.
– Арсений, ты хороший парень, но мы не друзья, чтобы я обсуждала это с тобой, – скрещиваю руки на груди, не собираясь ему ничего рассказывать.
– Я не собирался лезть в душу, всего лишь хотел сказать, что Дима – офигенный мужик, и если ты в нем сомневаешься, то точно не стоит. В ком угодно, но точно не в нем.
Его слова заставляют меня задуматься. Может быть, я действительно слишком осторожна? Столько лет прошло, а я все еще боюсь довериться. Но разве можно винить меня за это? Мой опыт научил быть начеку.
– Откуда такая уверенность? – спрашиваю, не глядя ему в глаза.
– Знаю его с детства. Он был другом моего отца. Диму бросила жена. Он на многое способен, но точно никогда не был тем, кто предает или причиняет боль намеренно. Туманов один из самых надежных людей, которых я знаю. И он со многим помог мне справиться, когда родители погибли.
Слова Арсения звучат убедительно, но мой внутренний голос продолжает твердить о необходимости быть осторожной. Слишком свежи воспоминания о том, как я ошибалась в людях раньше.
– Спасибо за мнение, Арсений, но я сама разберусь со своей жизнью, – отвечаю сдержанно и даже немного резко.
Он кивает, понимая, что настаивать бесполезно. Отмахивается и идет к двери.
– Просто не совершай ошибку, о которой потом можешь пожалеть, – говорит парень напоследок и уходит.
А я остаюсь одна со своими мыслями, пытаясь разобраться в себе. Может быть, я действительно слишком закрылась? Или, может быть, мой страх – это всего лишь защитная реакция на пережитую боль?
Черт. Сложно. Выхожу за Арсением, торможу его в коридоре и прошу дать мне номер телефона Димы. Попробую с ним связаться, быть может, я и правда слишком с ним сурова и можно попробовать немного пообщаться? Почему нет? Арсений охотно дает контакт, и мы прощаемся.
Переодеваюсь и еду за дочерью. Благо, машину мне все-таки починили, и я могу спокойно ездить туда, куда мне вздумается. Малышка все еще с родителями, они захотели оставить ее до вечера, и я не стала возражать.
Я – ужасная мать. Мать-кукушка, которая вечно отдает ребенка то родителям, то подруге, то бывшему мужу, все-таки он ее отец… Иначе у меня не получается. Я должна работать и обеспечивать нас, а моя работа отнимает много времени. Возможно, Марго когда-нибудь возненавидит меня и сделает правильно, но сейчас иначе никак.
– Привет, цветочек. – Целую малышку, когда она налетает на меня с обнимашками в прихожей. – Ты хорошо себя вела? Дедушка и бабушка не ругались?
– Я была зайчиком, и никто не ругался. – Дочь протягивает мне открытку, на которой нарисовала меня, себя и… Олега. Она любит его, к ней бывший муж относится со всей любовью. – Это наша семья. Вы ведь когда-нибудь будете с папой жить вместе?
Родители переглядываются, они помнят, как тяжело мне далось расставание с Лялиным. Беременность была сложной, и я благодарю всех богов мира за то, что Марго родилась здоровой.
– Нет, цветочек, – беру ее за руку, целую родителей, – мы с твоим папой не будем жить вместе.
Малышка куксится, не понимая, почему я так сурова и несправедлива к ней и ее папе, но будь она постарше, то, возможно, поняла бы. А пока пусть думает, что мы просто не любим друг друга, хотя, по сути, так и есть. Любил ли он меня когда-то?
– Ты его не любишь? – спрашивает дочка, когда я усаживаю ее в детское кресло.
– Не люблю, – целую ее в нос, и она хмурится. – Такое бывает, малышка.
– А он говорит, что любит тебя. – Я чуть ли не давлюсь воздухом. Любит? Ага. Издеваться он надо мной любит.
В голове вихрем проносятся воспоминания о его «любви». О том, как он «любил» контролировать каждый мой шаг, как «любил» поднимать руку, как «любил» унижать. И теперь он смеет говорить о любви перед нашей дочерью?
– Папа иногда ошибается, солнышко, – стараюсь говорить спокойно, хотя внутри все кипит. Завожу машину, трогаясь. – Он просто хочет, чтобы ты его любила.
– А я хочу, чтобы вы были вместе, – шепчет малышка, и мое сердце разрывается от ее наивной детской веры.
Как объяснить пятилетнему ребенку, что иногда люди не могут быть вместе, даже если очень хотят? Как рассказать ей о той тьме, что скрывается за улыбкой ее отца? Пока не могу. Не сейчас.
– Я знаю, милая, – обнимаю ее крепче. – Но у каждого своя дорога. И иногда мы должны идти по ней одни.
– Это все потому, что тебе нравится дядя, который к нам приходил?
Она никак не унимается и задает вопросы, ответы на которые я не могу дать самой себе. Главное, чтобы она Олегу такое не сказала, иначе он устроит мне допрос с пристрастием на тему: «Что за мужик ошивается рядом с его дочерью?»
– Дима?
– Да, дядя добрый, и он сказал, что купит мне нового жителя в мой сказочный дом. – Улыбаюсь.
Туманов общался с Марго от силы полчаса, а уже пообещал ей купить игрушку. И он явно понравился Марго, раз цветочек говорит о нем с улыбкой.
– А хочешь, мы погуляем с дядей Димой?
– И он купит мне нового жителя?
Киваю, хоть и не уверена, что мужчина ответит на мой звонок. Что он вообще станет говорить со мной после всего того, что я ему наговорила вчера.
– Тогда я хочу! И коктейль!
– Шоколадный?
– С мармеладками. – Хлопает в ладошки, и я улыбаюсь ей в ответ. Моя отрада, радость и любовь. Мое все. Лучшая часть моей жизни.
Набираю номер, что дал мне Арсений. Долгие гудки давят своей противной трелью на мои уши и голову, заставляя медленно сходить с ума. Сердце колотится, а Дима так и не отвечает. Сбрасываю, опуская плечи.
– Он не хочет с нами гулять? – Марго надувает губки, и я не понимаю.
– Он, наверное, занят.
Сворачиваю на светофоре, понимая, что веду себя глупо. Туманов ничего мне не обещал, и он правда может быть занят. Паркуюсь у нашего дома, уже собираясь выйти, как вдруг слышу звонок. На экране высвечивается фамилия Димы, и я тут же отвечаю, чувствуя себя шестнадцатилетней девчонкой, которой ответил симпатичный парень.
– Здравствуйте, вы звонили.
– Привет, – громко выдыхаю.
– Арина?
– Не хочешь составить нам с Марго компанию? Мы хотели погулять, и ты…
– Обещал купить мне нового жителя! – вмешивается Марго, и Дима начинает смеяться.
– Откуда вас забрать?
В груди разливается тепло. Может быть, я зря боялась? Может быть, стоит дать этому общению шанс? Мы могли бы дружить.
– Мы дома. Через полчаса?
– Договорились. Буду ждать вас внизу.
Отключаюсь, глядя на сияющую Марго.
– Он придет! Он придет! – прыгает она на сиденье.
– Тихо-тихо, не упади, – улыбаюсь, глядя на ее восторг. – Пойдем собираться.
Может быть, это начало чего-то нового. Чего-то, чего я так долго боялась, но что, возможно, сделает нас всех счастливее.
Глава 8. Робкая надежда
Дима
В зале тренируюсь почти три часа и не чувствую ни рук, ни ног к концу тренировки. Не знаю, сколько с меня сошло потов, но устал я знатно. Зато хоть ненадолго вытеснил мысли об Арине. Как и всегда, запираю вещи в шкафчике, пока принимаю душ. Не припомню тут случаев воровства, но береженого Бог бережет, как всегда говорила моя мама.
Горячие капли стекают по телу, даря забитым мышцам долгожданное ощущение свободы и расслабления. Давно я так не тренил, что вообще все болит. Вернусь домой и лягу спать, и плевать, что еще только семь вечера, и я могу бодрствовать несколько часов. Надо по дороге пива прихватить. Кажется, по телику должен был начаться баскетбольный матч, включу его и буду проводить обыкновенный холостяцкий вечер. Так ведь их проводят нормальные одинокие мужики?
Выхожу из душа, оборачиваюсь полотенцем и подхожу к зеркалу. Смотрю на свое отражение и не узнаю себя. Когда я успел стать таким… одержимым? Арина засела в моей голове как вирус, который не дает покоя ни днем, ни ночью. И ее дочь… Марго. Такая маленькая, милая и жизнерадостная. Я всегда мечтал о дочери.
Одеваюсь, собираю вещи и выхожу из спортзала. На улице уже темнеет, и я сажусь в машину, подключая телефон к зарядке. Вижу пропущенный вызов и перезваниваю. Чаще всего я не отвечаю на такие звонки, но сегодня почему-то решил, что нужно, и не ошибся. Каким же было мое удивление, когда я услышал Арину и то, что она пригласила меня прогуляться с дочерью.
Быстро доезжаю до дома, надеваю удобные джинсы, лонгслив, парку и шапку. Сегодня на улице прохладно. Зима, наконец-то, вступила в свои права и подарила нам целых минус семь градусов. На минуточку, сегодня пятнадцатое декабря.
Пока собираюсь, в голове крутятся мысли об Арине. О ее голосе по телефону, о том, как она назвала меня по имени, о ее дочери, которая так искренне хочет новой игрушки для своего сказочного домика. И о том, как девушка держится на расстоянии, словно боится подпустить меня ближе.
Беру ключи, телефон, кошелек и выхожу из квартиры. Внизу ждет машина, а впереди – встреча, которая может изменить вектор нашего общения. Или не изменить. Но точно знаю одно – я не могу отказаться от возможности провести время с ними обеими.
Дорога до дома девочек занимает всего двадцать минут. Включаю музыку погромче, чтобы отвлечься от тревожных мыслей. Но они все равно возвращаются, словно назойливые мухи. Как себя вести? И главное – как не напугать Волчонка своей настойчивостью?
Останавливаюсь у подъезда, делаю глубокий вдох и выхожу из машины. Да, я волнуюсь, как чертов подросток. Еще цветы купить хотел, но решил, что это точно будет перебором.
Арина и Марго сидят на скамье и что-то весело обсуждают. На Волковой длинный пуховик-пальто, волосы ниспадают по плечам, завитые в большие локоны, а на губах – неизменная красная помада, от вида которой мне снова хочется ее поцеловать. На голове – повязка, защищающая уши, но точно не голову. Вроде, взрослая девочка, но, как маленькая, больше заботится о внешнем виде, а не о здоровье.
Марго – сущий ангелочек. Розовая курточка, такие же шапочка, штанишки и сапожки. Смотришь на нее, и улыбаться сразу хочется. Ее медные волосы заплетены в косу, а россыпь веснушек в свете фонарей кажется такой необычайно красивой и манящей.
– Привет! – Подхожу ближе, стараясь скрыть волнение.
Арина поднимается мне навстречу, и я замечаю, как она слегка краснеет. А еще – рассматривает меня. Я чертовски уставший после зала, но эта усталость отходит на второй план, когда понимаю, что мне предстоит несколько часов в компании этих очаровательных дам.
– Привет, – улыбается девушка. – Мы уж думали, ты не приедешь.
– Как я мог пропустить такое? – подмигиваю Марго, которая уже тянет меня за рукав.
– Пойдем скорее за игрушкой! – Ее энтузиазм заразителен.
Арина смотрит на нас с теплотой, и что-то внутри меня тает. Может быть, я слишком тороплю события, но рядом с ними чувствую себя… нужным. По крайней мере, так откликается мое сердце, когда маленькая ладошка продолжает тянуть меня за рукав.
– Куда пойдем сначала? – спрашиваю, стараясь, чтобы голос не дрожал. Мне тридцать пять, а я трясусь от страха при виде девчонки.
– В магазин игрушек! – Марго уже бежит вперед, и мы с Ариной переглядываемся, улыбаясь.
– Она всегда такая энергичная? – спрашиваю, идя рядом с Ариной. Хочется взять ее за руку. Переплести пальцы, но я сдерживаюсь.
– Только когда дело касается игрушек, – смеется Волчонок. – Обычно Марго более спокойная.
Мы действительно сначала отправляемся в магазин детских игрушек, где Марго полчаса ходит по всем отделам и в конечном счете выбирает себе маленькую лисичку в розовом платье. Она, кстати, чем-то мне ее напоминает. Я, как и обещал, покупаю девочке нового друга, за что меня заключают в самые теплые объятия в моей жизни.
Эта малышка обнимает меня за ногу и смотрит своими пронзительными зелеными глазами так, что у меня внутри все сжимается от счастья. Как будто я своей дочери купил новую игрушку. Это всегда так приятно?
Волкова берет малышку за руку, и я отвожу девочек в парк прогуляться. Мы практически не говорим. В основном болтает Марго, рассказывая что-то о своих любимых книжках и героях, а когда она видит колесо обозрения, на ее маленьком личике появляется такая хитрая улыбка, что разгадать ее оказывается совсем несложно.
– Хочешь покататься? – спрашиваю, кивая в сторону аттракциона.
– Очень! Мама боится, а папе некогда. Может, ты со мной покатаешься?
– Неприлично заставлять человека, может, Дима тоже боится, – Арина вмешивается, пытаясь быть строгой мамой. Но факт в том, что она ни фига не строгая.
– Не боюсь, – вру.
Я чертовски боюсь высоты. Как-то раз, будучи ребенком, я катался на подобном колесе с мамой, и оно сломалось. Мы полчаса висели наверху. В самой его высшей точке. С тех пор я боюсь высоты, это мешает летать на самолетах, и поэтому я не живу в высотках. У меня голова сразу кружится.
Но как можно отказать ребенку? Тем более, она так сильно просит, и кто еще с ней прокатится, если не родители?
– Ладно, идите, я вас внизу подожду.
Беру малышку за ручку, и она тонет в моей огромной лапе. Боже, ручка такая крохотная.
– Мама, ты нас сфотографируешь? – оборачивается, умоляя Арину. Она кивает. – Спасибо, мамочка!
Стоим в очереди в кассу около десяти минут, и нам наконец-то продают билеты. И чем ближе мы оказываемся к этой страшной штуке в виде колеса, тем больше становится мой страх. Голова немного кружится, когда мы садимся внутрь кабинки. Я несколько раз осматриваю крепления двери, убеждая себя в том, что они не отвалятся. И лишь маленькая ручка на моем колене не дает мне окончательно потерять голову от того, что я внутри этой страшной коробки, которая начинает медленно плыть вверх.
Марго с изумлением рассматривает Москву и постоянно машет Арине рукой, пока та снимает ее на телефон. Я придерживаю девочку за ручку и не смотрю вниз. Стараюсь не смотреть.
– Ты сказал неправду! – заявляет вдруг малышка, садясь ближе.
– Чего это?
– У тебя коленки трясутся и глаза… Как у меня, когда мне кровь берут. Ты боишься, – прижимается ко мне, обнимая. – Не бойся, я с тобой.
Черт. Незаконно быть такой милой. Кладу руку ей на спину и обнимаю в ответ. Непередаваемые ощущения.
– Ты разгадала мой секрет, – в знак капитуляции пожимаю плечами и улыбаюсь. – Но обещай, что не расскажешь маме.
– Хорошо, – улыбается мне в ответ. – А тебе нравится мама?
Дети всегда попадают в те самые точки, которые болят. Они задают чертовски неудобные вопросы, это их фишка.
– Нравится, – не задумываясь, отвечаю.
Дети также быстро распознают ложь, поэтому я честен как никогда.
– Поэтому ты так делаешь? – явно намекает на мой поступок с колесом обозрения. – Ты хочешь, чтобы она удивилась?
– Хочу. – Легонько треплю ее по голове. – Может, ты знаешь, как ее удивить?
– Знаю, – скрещивает руки на груди, словно закрываясь. – Но я тебе не скажу.
– Почему?
Думал, мы подружились.
В этот момент колесо достигает наивысшей точки, и я заставляю себя посмотреть вниз. Город раскинулся как на ладони, огни мерцают, словно звезды. Но единственное, на что я хочу смотреть – это на Арину внизу, на ее улыбку, на то, как она гордится своей дочерью.
– Потому что мама должна быть с папой. – Отворачивается, и я понимаю, что малышка ни за что не допустит того, чтобы я ухаживал за Ариной.
– Даже если мама не любит папу? – спрашиваю осторожно, боясь ранить ее детские чувства.
– Зато папа ее любит!
Молчу, не зная, что ответить. Как объяснить пятилетнему ребенку, что любовь бывает разной? Что иногда то, что кажется любовью, на самом деле может причинять боль?
Колесо медленно опускается вниз, и я чувствую, как напряжение постепенно отпускает. Марго снова начинает интересоваться видом за окном, а я погружаюсь в свои мысли.
Может быть, она права по-своему? Может быть, детям действительно проще видеть мир в черно-белых тонах? Где есть только «правильно» и «неправильно», где родители должны быть вместе, потому что так устроена жизнь?
Когда наша кабинка наконец достигает земли, я помогаю Марго выйти. Арина ждет нас внизу с улыбкой. Малышка влетает в ее объятия и визжит от радости. А я теперь не знаю, как себя вести.
– Ну что, видели город с высоты? – спрашивает Волкова, обнимая дочь.
– Видели! – радостно отвечает Марго. – А еще дядя Дима боится высоты!
Арина удивленно смотрит на меня, а я только улыбаюсь в ответ. Пусть знает, что перед ней такой же человек, как и все – со своими страхами и слабостями. Может быть, это сделает меня ближе к девушке?
Мы еще около часа бродим по парку и разговариваем о всяких глупостях: Арина рассказывает о своем любимом фильме, а я – о музыке. Марго катается на велосипеде, который мы взяли напрокат, и изредка подъезжает к Арине, чтобы показать, как она классно катается и что с ней все хорошо.
После я провожаю девочек до дома. Мы останавливаемся у подъезда, и мое сердце снова начинает сжиматься от боли. Я не хочу с ними расставаться. С ними тепло, уютно и так, как мне давно хочется, – по-семейному. Но нужно уходить, потому что Волкова не хочет. Ни за что. Я это чувствую.
– До понедельника. – Неловко улыбаюсь ей, чувствуя себя идиотом, который надеется, что она станет со мной встречаться. Или хотя бы пригласит на чай.
Арина стоит, опустив глаза, и теребит ремешок сумки. В этот момент девушка кажется такой уязвимой, что у меня перехватывает дыхание.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.