Пепел и дождь

цел.

Провёл пальцем – и экран вспыхнул.

На секунду – логотип: GELIOS SYSTEM CLIMATE CONTROL

INITIATIVE.

– Гелиос, – прошептал он. – Это

– Станция Гелиос, – закончила Марра. – Та, что на карте.

Экран мигнул, выдал сообщение:

СИСТЕМА НЕАКТИВНА. ДОСТУП ТОЛЬКО ДЛЯ ТЕХНИКОВ

УРОВНЯ 3.

Илья достал из кармана старую карточку – пластиковую,

потёртую, с логотипом Гелиоса.

– Когда-то я был третьим уровнем.

Он вставил карту.

Секунда.

Писк.

ДОСТУП РАЗРЕШЁН.

На экране побежали строки.

Марра подошла ближе.

Метеорологический центр ЮГ. Координаты: удалено. Аварийный

протокол активирован. Причина: превышение уровня атмосферного

шума.

– Шума? – удивилась Марра. – Не радиации?

– Нет шум – это было кодовое название. Когда климатическая

сеть начала сходить с ума, генераторы стали издавать импульсы.

Мы называли это шумом неба.

Он склонился ближе.

Предупреждение: атмосферный баланс восстановить невозможно.

Рекомендация: запустить Проект Тишина.

– Вот, – тихо сказал Илья. – Проект Тишина.

– То есть всё это – Марра обвела рукой вокруг, – результат

запуска?

– Да. Но никто не знал, что он сработает. Мы думали, что это

фильтр. А оказалось – перезапуск.

На экране вспыхнула последняя строка:

Земля очистится только после дождя.

Марра закрыла глаза.

– Значит, дождь не смерть. Он чистит.

– Может быть. Или уничтожает, чтобы очистить.

Когда они вышли из здания, небо уже темнело.

Дождь усилился.

Капли били по асфальту так, будто кто-то стучал пальцами по

металлу.

Илья поднял ладонь – вода была прохладной, почти мягкой.

– Не жжёт, – удивился он.

– Это не кислотный дождь. Это первый нормальный за много лет.

Они стояли под ним, не двигаясь.

Марра подняла лицо вверх, вода стекала по её щекам, смывая грязь

и пыль.

– Чувствуешь? – сказала она. – Это как будто кто-то наконец-то

дышит вместе с нами.

Вдруг за их спинами раздался треск – из земли вырвался сноп

искр.

Илья услышал в голове тот же голос:

Башни ждут. Не стой под дождём.

Он отступил. Марра схватила его за руку.

– Что это?

– Не знаю. Но дождь не просто дождь.

Когда они вернулись к реке, вода поднялась.

Течение стало быстрым, почти живым.

С берега слышался гул – будто в глубине что-то шевелилось.

Они шли вдоль русла, пока не нашли обломки старого моста.

Под ним – нора или туннель, вымытый потоком.

Илья посветил внутрь – на стенах отпечатки ладоней. Детских.

– Кто-то проходил недавно.

– Или не человек, – ответила Марра.

Ветер усилился, и дождь стал почти горизонтальным.

Они нашли укрытие под остовом автобуса.

Сидели, слушая, как капли барабанят по крыше.

Марра сказала:

– Если мир сам себя очищает, может, он больше не хочет нас.

Илья покачал головой.

– Нет. Может, наоборот. Просто хочет, чтобы мы наконец

замолчали и услышали.

Она посмотрела на него долго, потом сказала:

– Тогда слушай.

И в тот момент между звуками дождя он действительно услышал -

низкий гул, далёкий, как дыхание планеты.

Не машина. Не ветер. Что-то живое.

Когда дождь стих, они вышли наружу.

Воздух был чистым.

Земля блестела, как стекло, но под ним пробивалась трава -

настоящая, зелёная, не мутировавшая.

Марра опустилась на колени и провела пальцами по стеблю.

– Он живой.

Илья посмотрел на небо.

Серое, но лёгкое. И впервые за годы – небо было просто небом.

Он сказал тихо:

– Тишина не убила. Она дала шанс.

Марра кивнула.

– Тогда, может, пора научиться идти не от смерти, а к жизни.

Так начался их путь к югу – к свету, который звал сквозь дождь.

ЧАСТЬ 5. ТИШИНА

–

Глава 5. Караван ветра

Дорога шла всё южнее – между холмов, покрытых серыми кустами

и покосившимися опорами.

Небо с утра было чистое, но к полудню поднялся ветер. Он нёс с

собой пыль, запах сырого железа и звуки – будто стук барабанов,

но глухой, низкий.

– Слышишь? – спросила Марра.

– Да. Похоже на двигатель.

– Или много двигателей.

Они поднялись на пригорок.

Внизу по долине тянулся караван: десятки машин, собранных из

остатков старых грузовиков, бронетранспортёров, автобусов. Всё

это двигалось медленно, но ритмично, как одно живое существо.

На каждой машине – флаг из тряпок, на них нарисованы круги и

стрелы.

– Кто это? – шепнул Илья.

– Люди дороги, – сказала Марра. – Караван Южного Пути. Я

видела их следы.

– Торговцы?

– Не совсем. Они не торгуют – они двигаются. Всё время.

Илья смотрел, как машины переползают через овраг.

Двигатели ревели, но не громко, будто сдержанно.

Караван двигался с чувством цели. Не бегство, не паника – путь.

Марра подняла руку, делая знак. Один из передовых автомобилей

замедлил ход, потом остановился.

Из кабины вышла женщина – высокая, крепкая, с лицом, на

котором каждая морщина выглядела как линия карты.

– Имя? – спросила она, без оружия, но с таким взглядом, что

оружие не требовалось.

– Марра. Это Илья. Мы с севера, из Семнадцатого Кольца.

– Живое ещё?

– Пока.

Женщина кивнула.

– Меня зовут Дея. Я веду караван. Если вы не заражённые и не

мародёры – идите за нами. Но держитесь в хвосте. Мы не любим

чужих спереди.

Они двигались с караваном почти целый день.

Машины шли цепью, каждая соединена кабелем, чтобы не потерять

друг друга в пыльных бурях.

Вечером, когда ветер стих, машины встали в круг. Между ними -

костры, канистры, шатры.

Дея прошла мимо, раздавая каждому по кружке воды.

Илья сделал глоток и удивился – вода была чистая.

– Откуда? – спросил он.

– Фильтры, – ответила она. – Старые, но работают. Мы собираем

то, что осталось от Гелиоса. Их станции до сих пор дышат под

землёй.

Марра слушала, не отрывая взгляда.

– Мы видели одну. Севернее, у реки. Там был свет.

Дея остановилась.

– Свет? Какой?

– Холодный. Белый. Башня.

Дея медленно кивнула.

– Тогда вы идёте туда же, куда и мы.

Ночью караван ожил. Люди говорили, смеялись, кто-то пел тихие

песни без слов.

Марра сидела у костра, сушила одежду.

Илья разбирал один из фильтров – старый, но с редким

кристаллическим сердечником.

– Видишь? – сказал он. – Здесь микропоры. Это не просто уголь.

Это… как будто живое вещество.

– Оно растёт?

– Возможно. Эти фильтры сделаны не нами. Они самоочищаются.

– Значит, земля помогает нам?

– Или просто пользуется нами.

Дея подошла ближе, присела.

– Этот фильтр из станции Гелиос-2. Мы нашли его три года назад.

С тех пор вода держится чистой. Но свет стал сильнее. Иногда

ночью башни мигают. Люди говорят – зовут.

– Зовут куда? – спросил Илья.

– К себе. На юг. В Зону Света.

– Вы верите, что там спасение?

Дея посмотрела на него долго.

– Мы не верим. Мы просто идём. Вера – это роскошь тех, кто

может стоять на месте.

На рассвете караван снова двинулся.

Пыль закручивалась в вихри.

Илья шёл рядом с последней машиной, вдыхая запах дизеля и

мокрого металла.

Он замечал, как дети каравана сидят на крышах и смотрят на

дорогу, будто на реку, по которой плывут.

– Они не боятся, – сказал он.

– Не знают, чего бояться, – ответила Марра. – У них нет

прошлого. Это делает их лёгкими.

Они прошли старый город. Дома стояли, как пустые зубы, улицы

заросли травой.

На стенах – надписи: Мы выжили, Свет идёт, Не возвращайся.

– Кто это писал? – спросил Илья.

Дея ответила:

– Те, кто шёл до нас. Караваны приходят и уходят. Мы – только

один из многих.

К вечеру небо потемнело.

Ветер принёс запах гари.

Впереди показались огни – но не костры. Пламя.

Караван остановился.

– Засада? – спросила Марра.

– Нет, – сказала Дея. – Это старое поселение. Горит третий день.

Мы нашли там тела. Люди открыли резервуары. Дождь пошёл

кислотный. Сожгло всех.

Она посмотрела на Илью:

– Ты ведь инженер. Если ты работал на Гелиос – ты знаешь, что

это всё значит.

– Знаю только одно, – сказал он. – Что Тишина была не концом, а

началом.

– Тогда, может, ты знаешь и дорогу.

Ночью, когда караван остановился на стоянку, Илья снова достал

карту.

Линия шла прямо на юг, к пометке: Станция Свет.

Марра села рядом.

– Думаешь, там что-то осталось?

– Осталось или ждёт.

– И если мы туда дойдём?

– Тогда узнаем, зачем всё началось.

Дея подошла, держа в руках старую радиостанцию.

– Почему я?

– Потому что я чувствую: ты слышишь шум так же, как я.

– Какой шум?

– Шум земли. Она говорит. Только не всем.

Когда все легли, Илья долго не спал.

Ветер шёл между машин, звеня о металлические канистры.

Вдруг в эфире раздался треск.

две башни активны юг открыт

Он включил приёмник, и голос повторился, уже отчётливее:

Башни ждут света. Идите.

Илья посмотрел на спящую Марру, потом на Дею, сидящую у

костра.

Утром они двинулись снова.

Солнце вставало над равниной, и впервые за долгое время лучи не

казались враждебными.

Караван шёл вперёд, как огромный зверь, и ветер пел в его

антеннах.

Илья шёл рядом с Маррой и сказал:

– Знаешь, может, это не караван.

– А что тогда?

– Это сама земля движется. Просто мы на ней едем.

Марра улыбнулась.

– Тогда главное – не упасть.

И пошёл дождь – мелкий, светлый, почти тёплый.

ЧАСТЬ 6. ТИШИНА

–

Глава 6. Пыльники

Третий день пути был сухим и тихим.

Ветер утих, солнце приглушённое, как будто смотрело сквозь ткань.

Караван двигался по старому руслу реки – глинистый овраг, по

краям которого торчали корни и осколки бетона.

Тишина была странная, натянутая, как перед грозой.

Илья шёл рядом с Маррой, время от времени сверяясь с компасом.

– Давление падает, – сказал он. – Может быть, буря.

– Или хуже, – ответила она. – Иногда перед нападением всё тоже

замирает.

Дея подняла руку. Караван остановился.

– Слышите?

Сначала ничего.

Потом – гул, еле заметный. Как будто кто-то шёл, касаясь земли

множеством ног.

Из-за холма показались фигуры.

Десятка два. Худые, серые, с мешковатыми капюшонами и

тряпками вместо одежды.

Шли не спеша, но уверенно, по диагонали, отрезая путь.

Когда подошли ближе, стало видно – лица серые, кожа как песок,

глаза мутные.

– Пыльники, – сказала Дея. – Отойдите к машинам. Не смотрите

им в глаза.

Они не выглядели как нападающие – просто шли. Но от этого

становилось только страшнее.

Один остановился в пяти шагах от Ильи.

Рот у него был пересохший, потрескавшийся, как глина.

Он заговорил – слова хриплые, будто рождались не в горле, а в

пыли:

– Вода дайте

Дея шагнула вперёд, подняла руку.

– Отойдите. Здесь нет лишней.

– Вода свет – повторил он, и остальные начали шевелиться.

Илья почувствовал, как воздух стал плотнее. Пыль поднялась с

земли, закружилась вокруг.

– Они не живые, – прошептала Марра. – Они держатся на пыли.

Илья достал флягу.

– Если не дать – нападут.

– Если дашь – нападут все, – сказала Дея.

Пыльники двинулись. Медленно, но без остановки.

Караван завёл двигатели, люди начали хватать оружие – кто лом,

кто трубу, кто просто камень.

– Назад! – крикнула Дея. – Замкнуть круг!

Машины сомкнулись, фары включились.

Пыльники не отступали. Они двигались сквозь свет, как тени.

Илья бросился к одной из машин, открыл ящик с инструментами.

Нашёл металлический цилиндр – импульсный факел.

Он зажёг его, и с треском вырвался столб голубого пламени.

Пыльники отшатнулись. Один закричал – не по-человечески,

коротко, будто рвётся воздух.

– Свет жжёт их! – закричала Марра. – Свет, Илья!

Он кинул факел вперёд. Вспышка – и часть пыльников

рассыпалась, буквально – тела рассыпались в пыль, как сухая

глина.

Остальные завыли и побежали прочь, растворяясь в мареве.

Пыль осела медленно.

Дея вытерла лицо.

– Минус три машины, – сказала она. – Но живы.

Марра смотрела на остатки тех, кто рассыпался.

На земле остались силуэты, словно кто-то обвёл тела мелом.

– Они не умерли, – сказала она тихо. – Их больше нет, как формы.

Илья стоял рядом.

– Это не болезнь. Это – превращение. Пыльники – те, кого дождь

не тронул. Он обошёл их стороной.

– Значит, они – остатки старого мира.

– Да. Старый мир всегда не умирает сразу. Он распадается на

шаги.

К вечеру караван встал лагерем среди развалин старого завода.

Пыльники больше не показывались.

Дети каравана сидели тихо – впервые за долгое время не играли,

не пели.

Дея прошла мимо костра, посмотрела на Илью.

– Ты видел, как они реагировали на свет.

– Да.

– Значит, свет – не просто энергия. Он что-то делает с ними.

– Может, разрушает то, что их держит.

– Или пробуждает то, что спит.

Она присела рядом.

– Почему я?

– Потому что ты не боишься смотреть.

На рассвете они двинулись вдвоём.

Ветер стих, воздух был густой, как вода.

Следы разведчиков шли вдоль трещины в земле.

Потом – обрывались.

– Смотри, – сказала Марра.

На краю трещины стояли две человеческие фигуры. Серые,

неподвижные, будто из пепла.

Они стояли, глядя вверх – в сторону солнца.

– Это они, – прошептала она. – Разведчики.

Илья подошёл ближе.

Кожа у фигур была покрыта тонким слоем кристаллов, как инеем.

Он коснулся рукой – и палец покрылся белым порошком.

– Это не смерть. Это осаждение. Дождь кристаллизовал их.

Он посмотрел вверх. Над трещиной висел лёгкий пар -

светящийся, еле заметный.

Из него капала вода, но не падала вниз – зависала, как стеклянные

нити.

– Видишь? – сказал Илья. – Это не просто осадки. Это реакция.

Атмосфера меняется.

– И что это значит?

– Что мир перестраивается. Без нас.

Когда они вернулись, Дея слушала молча.

– Тогда наш путь верный, – сказала она. – Если юг зовёт -

значит, там центр. Сердце этого.

Илья не ответил. Он смотрел на свои ладони – кожа покрылась

мельчайшей солью, будто он сам стал частью осаждения.

Марра заметила и тихо сказала:

– Ты тоже меняешься.

– Все меняются, – ответил он. – Просто не все вовремя.

Ночью караван стоял в тишине.

Дети спали, двигатели остывали.

Илья вышел за круг машин.

Небо было чистое, но в нём мерцали полосы света, как

пульсирующие вены.

Издалека донёсся шорох – не шаги, не ветер.

Он посмотрел – и увидел, как по склону медленно ползут

пыльники. Не к каравану – к свету на горизонте.

Они шли, будто знали дорогу.

Илья стоял долго, пока их силуэты не растворились в пыльном

мареве.

– Они тоже идут, – прошептал он. – Просто своим путём.

ЧАСТЬ 7. ТИШИНА

–

Глава 7. Станция на границе

На рассвете южный горизонт окрасился в холодное серебро.

Караван двигался уже третий час без остановки. Земля под ногами

стала иной – не пыль, не глина, а твёрдая поверхность, словно

оплавленный камень.

Над холмами поднимались силуэты башен. Они не светились, но

казались живыми.

– Это она, – сказала Дея. – Станция.

Илья прищурился.

На фоне неба проступал купол – огромный, полупрозрачный, как

пузырь из стекла.

Под ним – развалины корпусов, ряды металлических антенн и

тонкие нити, уходящие под землю.

– Гелиос, – сказал он. – Живой.

Караван остановился на безопасном расстоянии.

Дея приказала выставить охрану.

– Мы не знаем, как станция реагирует. – Она посмотрела на Илью.

– Ты поведёшь разведку.

– Сколько людей?

– Только вы двое. Остальных не поведу туда, пока не узнаем, что

внутри.

Марра подтянула ремни на рюкзаке.

– Ну что, инженер? Пора встречаться с твоим прошлым.

Они спустились с холма и подошли к периметру.

Почва под ногами была гладкая, слабо светилась. Когда Илья

наступал, под подошвами проступали следы – но не тени, а

светлые отпечатки.

– Она реагирует на тепло, – сказал он.

– Или на присутствие.

У ворот стоял знак – почти стёртый:

Станция Гелиос-ЮГ. Вход только для персонала.

Под знаком – отпечатки ладоней. Человеческие, выжженные в

металле.

– Это вход, – произнёс Илья.

Он коснулся ладонью панели.

Тепло, вибрация – и дверь, проржавевшая, дрогнула.

Поток воздуха вырвался наружу.

Не холод, не жар – ощущение, будто кто-то выдохнул им в лица.

Внутри было темно.

Свет включался сам, мягко, как будто станция просыпалась.

Коридоры чистые, стены гладкие, ни пыли, ни следов времени.

– Здесь кто-то есть, – шепнула Марра.

– Или сама станция живёт.

На стенах – тонкие линии, словно вены. Они светились, реагируя

на движение.

На одном из экранов зажглась надпись:

Добро пожаловать. Идентификация…

Илья достал старую карточку.

Экран моргнул.

Техник уровня 3. Приветствие восстановлено.

Голос – женский, тихий, почти человеческий:

Илья Корин. Последний вход зафиксирован 7 134 дня назад.

Состояние сети: нестабильно. Контроль передан автономному

протоколу.

– Автономный протокол? – спросила Марра.

– Значит, здесь больше нет людей. Станция управляет собой.

Они прошли дальше.

Залы были полупустые. Только механизмы, мерцающие панели и

странные колонны, из которых капала вода – чистая, прозрачная.

Илья собрал немного в флягу.

– Это то, что питает дождь, – сказал он. – Станция

перерабатывает атмосферу.

– Тогда почему Тишина?

– Может, перегрузка. Может, кто-то запустил не то.

В центре зала стояла капсула – высокая, как человек, наполненная

светом.

Когда они подошли ближе, свет дрогнул, словно узнал их.

Марра сделала шаг назад.