Социальная дистанция

Человек рождается и умирает в одиночестве.

– Ваша секция D08, выход B112, – стойка регистрации выплюнула посадочный талон. Дана сунула его в карман джинсов и потянулась. Вот и кончился отпуск, полный моря, белоснежного песка и солнца. Уже завтра Дана дежурная, а значит нужно вернуться в больницу. Техника сбоит крайне редко, и все же протокол требует от дежурного врача присутствовать на месте и быть готовым реагировать быстро. Но это и хорошо: если все время сидеть на пляже, море потеряет свое очарование.

Робот службы безопасности пожелал Дане приятного полета. У выхода B112 девушка постояла, глядя через панорамное окно на взлетное поле, затем купила в автомате бургер и колу и вызвала аэропортовый шатл. Солнце начинало опускаться на запад, за неподвижные, почти игрушечные фигурки самолетов на поле. На прозрачных стенках шатла плясали рыжеватые блики.

Секция D08 находилась в самом хвосте салона. Она была тесновата по сравнению с центральными, и все же в ней помещались диван, маленький столик и телевизор. Оранжевый вечерний свет просачивался сквозь иллюминаторы и яркими пятнами оседал на противоположной стене.

Говорят, когда-то давно, еще до первой пандемии, полеты стоили сильно дешевле, а пассажиры занимали кресла, между которыми не было даже символических стен. Дана иногда пыталась представить себя в таком самолете: ноги упираются в кресло спереди, справа и слева какие-то чужие люди касаются ее своими локтями. От одной мысли о такой близости девушке становилось душно. Неужели когда-то людям было комфортно жить в тесноте, как какие-нибудь черви или насекомые? Как-то она откопала в интернете сайт со старинными фото – людные пляжи, селфи на фоне толп, молодежь, сбившись в кучу, радостно машет фотографу руками. Никакого личного пространства, никакой социальной дистанции. Сегодня отпуск на море могут позволить себе лишь немногие, но качество жизни стало несравнимо выше. По крайней мере, так видела Дана.

Она пристегнула ремень, проверила сообщения на телефоне, включила телевизор. Индивидуальный ассистент поприветствовал ее с экрана и принялся рассказывать правила безопасности в полете. Дана летела не первый раз и знала их наизусть. Оставайтесь пристегнутыми во время взлета, не опускайте шторку иллюминатора, кислородная маска в потолке, спасательный жилет под диваном; в случае аварийной посадки дверь отсека разблокируется автоматически, а если нет, то есть красная кнопка…

Ассистента сменили новости: крупное землетрясение в Турции, билеты на это направление временно не продаются. Засуха в Египте: туристам не рекомендуется ездить туда в ближайший месяц. Пять человек задержаны за нарушение санитарных норм: устроили застолье в одной квартире. На фото – два мужчины и три женщины: морщинистые лица, пигментные пятна, седеющие волосы. Почему-то чаще всего с нарушением санитарных норм попадались пенсионеры, хотя никто из них не застал допандемийные времена и не мог по-настоящему испытывать тоску по подобным собраниям. Дана думала изучить это явление, но пока не собралась с духом. Все же опрашивать преступников было страшновато – вдруг их рассказы толкнут и ее на кривую дорожку?

Дана переключилась с новостей на какой-то новый фильм: космический путешественник рассказывал о своей любви к бортовому компьютеру корабля. На заднем плане включился гул самолетных двигателей. Пейзаж снаружи дернулся и поплыл. Под монотонный шепот героя фильма Дана уснула, и снился ей пустынный египетский берег, где под жгучим солнцем пятеро пенсионеров отмечали что-то за одним столом, чокались хрустальными бокалами и громко, даже как-то потусторонне, смеялись.

***

Кабинет Даны находился на десятом этаже. Большинство других зданий в районе были невысокими, поэтому в кабинете всегда было светло днем. Дане это нравилось: в светлом помещении работалось спокойнее. Она выбрала на освежителе воздуха режим «утро в сосновом лесу», вывела показатели приборов на один монитор и чат с коллегами на другой. В чате обсуждали вчерашних пенсионеров. Дана поздоровалась.

– Привет! Как отпуск?

– Да, как отдохнула?

– Зашибись! Готова к труду и обороне.

Приборы работали в штатном режиме. Дана заварила чай и принялась изучать новые поступления. Сорок три отравления, пятьдесят респираторных инфекций, еще одиннадцать – желудочно-кишечных, двадцать пять травм, тридцать одна плановая операция, один подстреленный. Ноль требующих внимания. Дана взяла телефон и запостила историю в «Мгновения»: в белом халате на фоне мониторов.

«Первый рабочий день после отпуска, полет нормальный».

Пока история собирала первые лайки, снова оживился рабочий чат —подключилась дежурный хирург Наташа:

– Мы с Пашей решились на ребенка! В пятницу идем в репродуктивный центр.

Посыпались поздравления от коллег. Дана присоединилась.

Одна из лучших вещей, к которым привела пандемия – женщинам больше не нужно рожать и сидеть с детьми. Наташа с Пашей сдадут половые клетки, после чего в репродуктивном центре их оплодотворят, вырастят плод в искусственной среде и передадут его роботам-нянечкам, которые выкормят ребенка, дадут ему необходимое воспитание и образование. Все это время родители смогут наблюдать за взрослением своего чада удаленно, разговаривать с ним, а когда ребенок начнет самостоятельно пользоваться телефоном и интернетом – созваниваться с ним, когда и сколько удобно.

Однажды Дана с Алексом тоже соберутся в репродуктивный центр. Пару раз они осторожно заговаривали об этом, но решали, что еще рано: ребенок больше не стоит родителям усилий, но стоит очень много денег, если они не хотят бросать его на попечение государства. А они, конечно же, не хотят.

Компьютер просигналил: пришли анализы пациентов из 149, 305, 294 и 720 палат – нужно скорректировать лечение. Дана по очереди пролистала документы и выдала роботам инструкции: 149-му отменить капельницы, повторный анализ через три дня, 294-го и 720-го выписать, 305-му продлить терапию. Глянула в чат: коллеги продолжали обсуждать будущего ребенка Наташи. Позвонила Алексу.

За кудрявой головой парня покачивались деревья.

– Привет! Ты это где?

– Забронил пробежку в южном ботсаду. Привет! А ты?

– Я на дежурстве. Смотрю анализы, дирижирую роботами, все как всегда… Ты уже получил мой сувенир из Тая?

– Нет еще, а что там? Хотя не спойлери… Ты, кстати, знаешь, что Джейк Селл дает живой концерт в Соло-холле?

– Правда, что ли? Не слышала… Я бы…

– Я застолбил нам билетики. Еще не был там, но если у них прозрачные перегородки, потанцуем вместе, – Алекс подмигнул ей с экрана.

– Крутец! Когда?

– Уже в среду – начинаем обратный отсчет!

Компьютер снова засигналил.

– Извини, тут работа… Что это?!

Дана поставила звонок на паузу и уставилась в экран, где мелькали показатели всех приборов и всех пациентов больницы. В потоке данных светилось оповещение о критической ошибке. Дана открыла его: «Потеряна связь с палатой 412».

– Покажи 412-ю.

– Ошибка. Нет связи.

– Перезагрузи роутер 412-й.

– Ошибка. Нет связи.

– Направь робота-техника в 412-ю.

– Робот-техник направлен в 412-ю. Ошибка. Потеря связи.

– Алекс, я перезвоню. Тут что-то странное.

Вообще, в больнице три дежурных врача общей практики, два дежурных психолога, два хирурга и четыре медсестры. Но по негласному правилу, если ты открыл оповещение, тебе с ним и разбираться. Дана выгрузила карту пациента из 412-й: Герман Титов, 30 лет, наземное ДТП, перелом правого бедра и двух ребер, угрозы для жизни нет. Дана отправила коллегам сообщение, что занимает первый лифт, облачилась в защитный костюм и спустилась на четвертый этаж.

Пациент был в сознании и в отличном настроении. Каштановые волосы, рыжая борода, хитрые глаза. Дане невольно захотелось отругать его за хулиганство: такой веселый у него был вид, что казалось, будто это он вывел из строя технику. Приборы в палате безуспешно искали сигнал, экраны показывали колесо загрузки. Робот-техник, отправленный Даной, стоял тут же – тоже пытался подключиться к сети, и тоже тщетно.

Надо будет вызвать сюда администратора, отметила для себя Дана и подошла к больному, чтобы его осмотреть. Не успела она приблизиться, как пациент подался вперед, стянул с нее защитную перчатку и схватил за оголившуюся ладонь. Его кожа была теплой и чуть влажной, скорее приятной на ощупь, но Дана тут же отдернула руку, опрыскала дезинфектором и натянула перчатку обратно. Ее взгляд инстинктивно метнулся к потолку, где располагалась одна из камер наблюдения. Герман заметил это:

– Не бойся, они нас не видят.

– Вы что себе позволяете? – Дана попыталась собраться и прозвучать строго. – Вы знаете, что вам грозит за нарушение санитарных норм?!

– Знаю не хуже вас, – Герман, начавший с вопиющей фамильярности, легко перешел на «вы». – Но вы меня не выдадите. – Он понизил голос. – Потому что если выдадите, вам тоже прилетит.

Герман хулигански ухмыльнулся и подмигнул Дане.

– Придурок, – выплюнула она. – Значит, так. Сейчас ты дашь мне нормально тебя осмотреть и составить протокол. А потом я пришлю сюда админов, и они включат все на место…

– Нет нужды, – беззаботно улыбнулся Герман, – все само подключится. Осматривайте, доктор.

Он на удивление покладисто дал ей себя ощупать, послушать, измерить давление и пульс, проверить шины и перевязки. Когда Дана внесла в телефон все отметки о его состоянии и собралась уходить, он сунул в карман защитного халата исписанный кривым почерком листок.

– Не выкидывай. Пригодится, если захочешь копнуть чуть глубже, чем того требуют ваши инструкции…

Дана ничего не сказала, но и записку трогать не стала, а просто молча ушла. Когда дверь за ней закрылась, Герман достал из-под подушки маленький, размером с флешку, приборчик, нажал большую круглую кнопку, откинулся на подушку и, закрыв глаза, стал слушать, как техника в палате постепенно возвращается к жизни..

***

Вечером Дане позвонила Даша Воронина, подруга детства. С малых лет они воспитывались в соседних комнатах и частенько перестукивались через стенку. Они даже придумали свой собственный шифр, чтобы робоняни не подслушивали их игры. А потом Даша нашла в стене прореху и просунула в нее фотографию улыбающейся кудрявой девочки с подписью: «Я Даша, это я». Улучив момент, когда робоняни не было в комнате, Дана тоже сунула Даше свою карточку. То фото она до сих пор хранит: маленькое напоминание о временах, когда она была еще слишком мала, чтобы понимать, к чему может привести нарушение санитарных норм. Фактически, девочкам тогда повезло дважды: что обе они были здоровы и что ни одна робоняня не заметила их обмена.

Даша выглядела встревоженной.

– Что-то случилось? – спросила Дана.

– Слушай, я последнее время вся в сомнениях… – Даша потерла подбородок и намотала на палец русую кудрю. – Слушай, откуда мы знаем, что все вокруг нас настоящее? Откуда я знаю, что ты настоящая? Откуда ты знаешь, что я?..

– Помнишь наши детские фотки? Разве ненастоящая я могла бы?..

– Нет, да… Не знаю… Слушай, я сомневаюсь в Нике. За все время, что мы общаемся, он ни разу никуда со мной не пошел. Ни в ресторан, ни в театр, ни на робофутбол… То ему дорого, это неинтересно, сегодня он занят, завтра ему лень… Я ни разу не видела его не на экране, понимаешь, Дан?

– Ну, многие сейчас так общаются. А что делать? – Дана попыталась сказать это ободряюще, но не произвела на Дашу особого впечатления.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.