Сказания Меннескер. Записки чернокнижника

© Julia Goldfox, 2019

ISBN 978-5-4496-4406-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Пролог

Среди северных поселений, скрытых с одной стороны горной грядой, а с другой – темной, туманной долиной, ходила и ходит по сей день легенда о всаднике, что темнее самой ночи. Говорят, что глаза его черного, как крыло ворона, коня горят потусторонним алым светом. Его стальные копыта яростно взрывают сухую промерзшую землю, и попасть под них не пожелаешь и врагу. Сам всадник почти всегда носит темный капюшон. А те редкие люди, что всего на миг умудрялись увидеть лицо этого человека, говорили, что он самый что ни на есть мертвец – с бледной, практически прозрачной кожей и впалыми белесыми глазами.

Стоило хоть кому-то заслышать приближающийся топот копыт, как несчастный тут же искал укрытие или трубил тревогу, чтобы успеть предупредить свое поселение, которых в округе, впрочем, было не так уж и много. А когда раздавалось ржание адского скакуна, у людей буквально кровь стыла в жилах, а сами они немели от страха, не в силах даже сдвинуться с места.

Неизвестно, когда эта легенда о черном всаднике зародилась, но ходят слухи, что она существовала еще до прихода в эти края южан, что сейчас составляли большую часть немногочисленного населения севера. Но то лишь слухи.

Здесь, среди суровых ветров, горных вершин, подпирающих небо, и туманных долин, и начинается история того, кому все эти байки изрядно отравляли жизнь из года в год.

Глава 1. Мэриан

У подножия одной из одетых лесным покрывалом скал, скрываясь за лежащим внизу холмом и окружающим его подлеском, расположился немаленьких размеров дом. Крепкие дубовые двери были почти всегда заперты, а внутренний двор от внешнего мира отделяла весьма внушительная ограда. Мрачные стены, точно посеревшие от вечного тумана вокруг, неприветливо смотрели по сторонам, словно темные стражи этого места. Окна всегда были задернуты плотными, иссиня-черными занавесками, а свет, как правило, по вечерам, горел лишь в двух окнах, на верхнем этаже, под самым чердаком.

Рядом с входом во внутренний, заросший сорняками двор, располагалась старая конюшня, исписанная древними рунами, значение которых мало кто вспомнит из ныне живущих.

Осеннее солнце уже давно поднялось, и освещало своими тусклыми лучами мрачный дом, объятый тишиной. Пара призрачных лучей все же прорвалась сквозь щель в занавесках, что скрывали небольшую комнатку наверху. Они пробежались среди массивных шкафов со старинными книгами и свитками, скользнули по дубовому, обугленному в некоторых местах, столу, и заставили поморщиться человека, мирно дремавшего за этим самым столом.

Мужчина уткнулся лбом в собственную руку, все еще сжимавшую перо. Однако сон был потревожен, и в голове уже роились сотни мыслей, мешавших уснуть. Не без труда открыв глаза и оторвавшись от стола, человек устало вздохнул. В который раз он уснул незадолго до рассвета, засидевшись за исследованием одного древнего заклинания. В серых глазах читалось лишь недовольство. Опять наступило утро.

Проведя рукой по длинным прямым волосам цвета вороного крыла, мужчина поднялся со своего места и медленно направился к двери, ведущей на лестницу. Скрипнули старые ступени, спугнув серую мышь, копошившуюся в углу, которая тут же скрылась из виду.

Передвигаться пришлось бы на ощупь, если бы не привыкшие за многие годы к темноте глаза, которые со стороны казались совершенно выцветшими, точно подернутыми белесой пеленой.

Мужчина прошел в довольно просторную кухню, покрытую недельным слоем пыли, и мрачно окинул взглядом пустующие полки. Даже самый сильный и умелый чернокнижник не продержится долго без банальной человеческой еды, а ее отсутствие означало только одно. Придется выбраться сегодня в город.

Мэриан Вайлонд. Тридцати двух лет от роду, худощав, немалого роста и с очень тяжелым взглядом. Это был источник легенды о черном всаднике. Пусть у его коня и не было кроваво-красных глаз, да и копыта жеребца были отнюдь не стальные, образ мужчина создавал весьма мрачный и в какой-то мере отпугивающий. Сам он на мертвеца не то чтобы походил, но внушал вид весьма отравленного жизнью человека.

Под глазами залегли темные круги от постоянного недосыпа и предпочтения вести «ночной» образ жизни. Костлявые руки большую часть времени были облачены в темные перчатки, скрывавшие старые шрамы и ожоги. Между тонкими черными бровями залегла морщинка, а бледные губы, казалось, совершенно разучились улыбаться.

Вздохнув, Вайлонд вышел из дому, невольно поежившись от холода. Все же осень на дворе, скоро ударят холода. Набросив на плечи тяжелый темный плащ, мужчина подошел к конюшне и тихо прошептал заклинание. Щелкнул засов – и по ту сторону двери послышалось фырканье.

Одер – длинноногий вороной жеребец радостно заржал, увидев хозяина. Маг провел ладонью по шее скакуна и потрепал того за ухом:

– Готовься, сегодня у тебя много работы.

Уже к полудню конь был оседлан, а все двери и окна надежно заперты не только физически, но и магически. Земля отозвалась гулким эхом от ударов крепких копыт жеребца, а ветер унес далеко вперед громкое ржание успевшего соскучиться по хорошей прогулке коня.

Высокие стволы елей и сосен вздымались по обе стороны от извилистой дороги, огибающей холм и ведущей к ближайшему поселению. Морозный воздух сотнями иголок впивался в лицо, заставляя мужчину щуриться и выжимая слезы из глаз. Путь пролегал вдоль горной речки, которую не было видно из-за густых зарослей кустарников, ее присутствие выдавал лишь плеск ледяной воды о каменистые берега.

Когда впереди замаячил едва различимый силуэт домов, конь пошел куда медленнее, следуя указке хозяина. Ни к чему им было сейчас привлекать лишнее внимание. Местные жители вообще темных колдунов вроде него не жаловали, а Вайлонда – и подавно. А потому стоило мужчине появиться в поле зрения сторожей или просто случайных прохожих, как улицы пустели буквально на глазах. Не сказать, чтобы самому чернокнижнику это сильно нравилось, но он был доволен хотя бы тем, что никто не лезет к нему с расспросами.

Местные жители остерегались темного мага, а те, кто был посмелее, перешептывались в стороне, обсуждая страшную историю, мрачной тенью нависшую над его семейством.

Мотнув головой, мужчина прогнал мрачные мысли. Он вплотную подступил к городу с непримечательным названием Росс. Был ли он назван в честь одного из людских королей или же нет, городишко ничем особо не отличался от прочих северных поселений, таких же серых и неприметных.

Каменная мостовая звонко отозвалась, когда Одер со своим всадником иноходью прошествовал мимо поглядывающего на них горожанина. Как и ожидалось, только увидев черную тень, многие жители свернули с главной улицы, кто-то запер ставни, а кто-то – просто затаился в стороне, следя за магом. Однако мужчину интересовало всего одно место в этом городке. Единственное место, где от него не прятались и, пожалуй, были не то что рады его присутствию, но принимали всегда с любой просьбой.

У южной окраины города расположился необычный для этих мест дом с облицовкой из выкрашенного в темно-алый цвет дерева, что был украшен причудливыми вырезными узорами. Магический фонарь, что висел у входа, подсвечивал вывеску, потрескавшуюся и потемневшую от времени. Надпись гласила: «Лавка Аделаиды».

Вороной Одер послушно встал у входа, ожидая своего хозяина. Тем временем маг толкнул дверь.

Скрипнули половицы, а над входом тонким звоном откликнулся колокольчик. В помещении было довольно темно, лишь пара-тройка светильников с золотистыми огнями внутри освещали довольно непривычный глазу северянина интерьер. Пестрые ковры приглушали шаги, а многочисленные диковинки заставляли взгляд ежесекундно скользить от предмета к предмету. Вот клетка с редкой меннескерской кошкой, а вот и ящик с фруктами, скорее похожими на когти какого-нибудь зверя. У дальней стены красовались надежно запечатанные сосуды с молотым драконьим рогом, чешуей василиска и глазами выдры. Помимо этого, в помещении витал легкий аромат южных благовоний, а еще большего колорита придавала хозяйка лавочки.

Темно-рыжие волосы перекупщицы волнами ниспадали на загорелые плечи весьма рослой и крепко сложенной женщины лет сорока, глаза которой светились янтарным огнем. Тяжелые локоны у лба стягивала пестрая повязка. Сама женщина была одета довольно просто – как, казалось бы, самая обычная северянка – серо-зеленое платье из грубой теплой ткани, стянутое широким поясом. Но даже ее облачение плохо скрывало тот факт, что она была не местная. Как только зазвенел колокольчик, она вскинула голову и нахмурилась, от чего на лбу залегла глубокая морщинка.

– Мэриан! Так вот кто сегодня мне всех клиентов с утра пораньше распугал.

Пусть его и не принимали здесь с распростертыми объятиями, но хотя бы не гнали прочь взашей. И, что самое главное, не боялись и были готовы помочь.

– Я же просил меня так не называть! – еле слышно процедил маг.

– Что-то ты рано сегодня, – как ни в чем не бывало продолжила женщина. – Обычно приезжаешь только под вечер.

В ее голосе больше не слышалось раздражения, только легкая усталость. Подхватив один из ящиков, она кошкой вскочила на стул и забросила ношу на одну из верхних полок. Это были те самые фрукты странной формы. Те, что посвежее – подальше от покупателей, пока не раскупят старые. Соскочив, женщина смахнула упавшую на лицо прядь и хлопнула в ладоши:

– С чем сегодня пожаловал?

– Дома даже мышам есть нечего, и запасы чертополоха подходят к концу, – холодно отозвался мужчина.

– Все есть у тетушки Аделаиды, – усмехнулась та, подойдя к скрытому под ковром люку, что вел в погреб. – Вопрос лишь в оплате.

– За этим не встанет, – глухо отозвался чернокнижник, мысленно пересчитав оставшиеся у него деньги.

Кажется, должно хватить. Мужчина облегченно вздохнул и, поежившись, закутался в плащ. Из открытого погреба потянуло холодом, многократно усиленным несложными заклинаниями, что были наложены, очевидно, самой владелицей лавки.

– Что, мерзнешь? – усмехнулась Аделаида, вылезая на поверхность с увесистой сумкой. – Ну и кто из нас двоих родился в северных землях?

Проигнорировав замечание в свой адрес, маг лишь отвернулся, разглядывая вышагивающую с гордо поднятой головой меннескерскую кошку. Та изогнула спину и вперила в пришедшего свои огромные зеленые глазищи. Эти хищники были куда крупнее и опаснее своих сородичей, а их длинный тонкий хвост бил не хуже плети. Из такой вышел бы неплохой фамильяр, да совладать с этими зверюгами очень непросто.

– Я знала, что ты рано или поздно заявишься, – продолжала бормотать хозяйка лавки. – А потому припасла для тебя все необходимое. Но ты впредь посреди бела дня ко мне не заезжай, клиентов распугиваешь.

– Да кто в твою лавчонку вообще ходит, – проворчал Вайлонд, сверкнув белесыми глазами.

– Из-за одного строптивого мага – почти никто! – подытожила женщина, указав рукой на сумку и два свертка чертополоха. – С тебя пятнадцать золотых.

– В прошлый раз все обошлось в десять, – фыркнул маг, но монеты все же протянул.

Спрятав выручку в карман платья, Аделаида пожала плечами:

– Ты хоть знаешь, как тяжело в это время года найти сушеный чертополох? Я эти несчастные свертки и то выкупила у приезжего южанина. Так что расходуй экономнее.

Кивнув, маг взял сумку и тенью выскользнул из лавки, услышав вдогонку:

– Как обычно – ни тебе «здрасьте», ни «до свидания».

Вороной конь все так же стоял у входа, поглядывая на следящих за ним из-за угла беспризорников. Мальчишки и девчонки перешептывались и показывали пальцами на скакуна «черного всадника». Однако стоило хозяину выйти на улицу, как те мигом разбежались, словно их и не было.

Взвалив ношу на коня, Вайлонд взял того под уздцы и повел домой. Однако стоило ему выйти к мостовой, как мужчину окликнули. Вернее, окликнули кого-то, а потому чернокнижник поначалу и не обратил на это никакого внимания. И только когда кто-то самым наглым образом дернул его за рукав, мужчина обернулся. Его старались обходить стороной, а речи о том, чтобы кто-то его толкнул или же дернул за рукав, не могло идти в принципе.

Это был мужичок лет сорока, приземистый и в трещащем по швам костюме, что делало его скорее похожим на борова, обмотанного темно-зеленой тканью. Редкие белесые усы, казалось, жили своей жизнью, а маленькие темные глазки, словно осторожные мыши, постоянно озирались по сторонам. Одет тот был, однако, отнюдь не бедно. Да и не каждый простой обыватель себе такую одежду позволит.

Вайлонд был настолько удивлен его наглостью, что не сразу заметил, как с ним заговорили.

– Слушай ты! Ты – тот самый «черный всадник», про которого мне уже успели прожужжать все уши? – рявкнул мужичок, сделав шаг вперед и невольно заставив ошарашенного мага отступить. – Нарушитель спокойствия Росса?

– Я?

– А кто же еще?! – толстый, как сосиска, палец, уткнулся в грудь чернокнижника. – Мне уже успели на тебя изрядно нажаловаться жители. Маг? Чернокнижник? И налоги не платишь?

Горожане, до сих пор наблюдавшие из тени домов, тоже осмелели и стали согласно кивать, поддакивая усачу. Взяв себя в руки, маг вскинул голову и грозно прорычал:

– Ну, допустим, «черным всадником» называют именно меня в этих краях. Но кто ты такой и какого черта еще не отошел с моего пути?! – в блеклых глазах сверкнула ярость, а голос мужчины стал громче и тверже. – Или мне превратить тебя в таракана для достоверности?

Мужичок явно струхнул и отступил. Однако жители, уже вышедшие из тени, и с места не двинулись, ожидая развязки.

– Я?! Я – новый глава этого города, присланный сюда сэром Гримом Сабером! Джойланд Пиггст!

Вайлонд лишь презрительно вскинул бровь. Он толком и предыдущего-то главу не знал, а тут еще и новый. Что такого могло случиться в мире, что к ним был прислан новый глава города? Да еще и кем-то из рода Саберов, что обладали немалым влиянием при дворе.

За счет своей отдаленности от столицы и суровых условий, северный край был эдаким «островком», существующим довольно обособленно и независимо. А потому и в столице особого внимания северу как таковому не уделяли. Но сейчас мага волновал не проснувшийся интерес южных земель к ним, а факт того, что какой-то наглец, пусть и являющийся главой города, преградил ему путь. Вайлонда вполне устраивала репутация опасного «черного всадника». А этот Пиггст, так он вроде назвался, эту самую репутацию норовит подпортить.

– Я требую, чтобы вы не приближались к городу и на десять миль! – прорычал мужичок, и его усы вновь заходили ходуном. – Все ясно?!

Над мостовой повисла мертвая тишина. Даже граждане перестали перешептываться и лишь вглядывались в стоявших друг напротив друга людей. Пара воинов, ожидавших указаний в стороне, приготовилась в случае чего защищать городничего. А чернокнижник лишь ядовито ухмыльнулся и щелкнул пальцами, заставив усача упасть на мостовую. Белесые глаза зловеще замерцали, а сам мужчина стал чертить в воздухе символы, которые тут же вспыхивали огнем и рассеивались тучей искр.

– Требуешь? Не советую что-то требовать от меня или просить о чем-либо…

Городничий отполз назад, а стражники встали по обе стороны от перепуганного мужичка, что никак не мог подняться. Горожане вновь попрятались, а голос мага прозвучал намного громче:

– И не советую никому из здесь присутствующих даже заикаться о подобном!

Маг гордо выпрямился и огляделся. Те, на кого упал его взгляд, тут же отшатнулись, а остальные поспешили вернуться к своим делам или убежать домой, заперев за собой дверь. Мужчина прошествовал по мостовой, ведя за собой коня, который внушал ничуть не меньше страха в души горожан, чем хозяин.

Когда город остался позади, мужчина шумно выдохнул и свернул на тропу, ведущую к речке. Скрытая среди кустарника, Перчинка была небольшой рекой, которая брала свое начало далеко в горах и тонкой серебристой лентой тянулась почти через всю долину.

Маг распряг коня и устроился под деревом, устало прикрыв глаза. Что ж, похоже, теперь горожане боятся его еще больше. И все бы ничего, да вот только ездить к Аделаиде за покупками придется действительно по ночам, чтобы избежать подобных стычек. Вайлонд дотронулся кончиками пальцев до темной перчатки, в которую была облачена левая рука. Стянув ткань, тот невольно поморщился. Обожженные пальцы, кожа на которых местами почернела, тут же защипало от непривычного холода.

Когда-то и он считал себя достаточно сильным магом.

Лет двадцать назад все было совершенно иначе. Горожане не шарахались от него, а дом за холмом никогда не пустовал. Как давно это было…

Шелест сухой травы и бег серебристой речки сливались в единую симфонию, успокаивая и заставляя старые раны вновь открыться. Маг прикрыл глаза и погрузился в воспоминания.

Его мать была представителем довольно древнего и знатного рода. Говорят, что она приходилась принцессе Алексии троюродной сестрой. А его отец был лучшим знахарем во всей округе. Никто на мили вокруг не разбирался в целебных травах и заклинаниях лучше него. Нэнна и Власий Вайлонд были образцовыми родителями и уважаемыми людьми. А двумя своими сыновьями гордились как никто другой. Мэриан и Алан – совершенно не похожие друг на друга, но все же братья, были умны не по годам.

Но потом случилось то, чего никто на севере предугадать не мог. Война между людьми и демонами, что развернулась на юге, обрела невероятные масштабы, запустив свои корни везде и забрав бесчисленные жизни тех несчастных, что были вынуждены в нее вступить.

Отца семейства забрали на фронт сразу, как одного из самых искусных врачевателей. Спустя год забрали и старшего сына, которому лишь накануне стукнуло семнадцать. Оба были убиты.

Оставшись дома, младший сын попытался взять на себя заботу о хозяйстве и захворавшей матери. Однако ударившие по северным землям голод и болезни унесли и ее жизнь с собой. Отчаявшийся мальчик, хоть и получивший запоздалую помощь от дальних родственников, погрузился в изучение запрещенной темной магии. И ничего хорошего из этого не вышло. А после того, что произошло пятнадцать лет назад, жители окрестных земель и вовсе стали обходить стороной одинокий и пугающий дом за холмом.

Мужчина вздрогнул, когда на лицо ему упали первые холодные капли дождя. Пора возвращаться домой. Подозвав жеребца, маг поднял взгляд к серому, затянутому тучами небу. Пора возвращаться туда, где тебя никто не ждет.

Глава 2. Мелисса

Первый снег уже укрыл своим белым мягким покрывалом предгорье и окрестные поселения. Жители городов стали запасаться всем необходимым на зиму. Кто-то уезжал переждать это время года в теплые края, а кто-то… Кто-то сидел у окна, выходившего на запад, и следил за тем, как холодное белое солнце катится по небосклону.

С каждым днем становилось все холоднее и холоднее, а потому Вайлонд в какой-то момент отвлекся от приготовления очередного лечебного зелья и принялся чертить руны на оконных рамах и дверях, которые должны были сохранить относительное тепло в доме. Когда работа была завершена, на дворе стоял вечер. Надо было вывести Одера в долину, пока не стемнело и не ударили совсем лютые морозы.

Не без труда разогнувшись, маг обреченно вздохнул. Он предпочитал без причины не покидать своего убежища. В особенности – после того, как отдельные осмелевшие горожане подобрались к дому за холмом достаточно близко и попытались подкараулить его. Бедняги, неужели им никто не сказал про защищающие дом от непрошенных гостей заклинания?

Однако наблюдать за тем, как подпалившие полы плащей людишки убегают сломя голову, было забавно. Мужчина криво усмехнулся – все же он пока не потерял хватку. А потому до Перчинки он дошел в довольно хорошем настроении. Черный, как сама ночь, конь послушно следовал за хозяином.

Тем временем, солнце уже практически скрылось за горизонтом. Последние лучи лениво пробежались по снежным вершинам, а среди гор послышался отдаленный волчий вой. Белое снежное покрывало ту же взбаламутили сильные лошадиные ноги, а конь весело заржал, приблизившись к самому берегу горной речки.

Чернокнижник же решил испытать в деле горючую смесь, которую собирался отдать на продажу Аделаиде наряду с прочим «алхимическим мусором», как он это называл. К «мусору» он причислял и слабые целебные зелья, безделицу вроде «обезболивающего», а также ряд других зелий, которые ему в столь огромных количествах были ни к чему. Серая череда будней не требовала такого чудовищного количества экспериментальных, удачных и не очень, образцов.

Встряхнув руку, мужчина осторожно открыл пузырек со смесью и капнул одну-единственную каплю в мягкий белый сугроб. Алая, словно кровь, только соприкоснувшись со снегом, она моментально вспыхнула. Сугроб тут же растаял, а вверх взвилось ярко-лиловое пламя. Неплохо. Очень неплохо.

Тут совсем рядом раздался конский топот. Вайлонд вскинул голову и отпрянул, когда на него чуть не налетел Одер, тенью промчавшийся чуть правее своего хозяина. Жеребец заржал и встал на дыбы, заставив мужчину отскочить в сторону. Упав в снег, маг тут же откатился от опасно полыхающего рядом пламени.

Что так могло напугать его коня, было сложно сказать. Хотя бы потому, что в сгустившихся сумерках все оставалось также недвижно. По крайней мере, магу так показалось на первый взгляд. Небо разорвал то ли яростный, то ли отчаянный вопль, и в реку упало нечто, напоминающее большую птицу. Все произошло так быстро, что мужчина не успел и разглядеть, что на такой скорости врезалось в землю.

Одер фыркнул и, схватив хозяина зубами за рукав, потащил прочь от реки. Маг шикнул на скакуна, и тот недовольно заржал. Если упавшее с неба существо опасно, то стоит от него поскорее избавиться. А если же нет – то мужчина будет, по крайней мере, спокоен за то, что эта зверюга не вторгнется и в его «владения».

Поудобнее перехватив пузырек с горючей смесью, чернокнижник медленно приблизился к лежащему у берега существу. Пара секунд, и мужчина изумленно замер на месте. Из воды выглядывали темные кожистые крылья. Едва вздымающиеся бока были покрыты темно-алой чешуей, а из клыкастой пасти вырывался судорожный хрип.

Драконов в северных краях не видели уже сотни лет. А потому наличие этого ящера, хоть и молодого, немало настораживало Вайлонда, который убрал в карман пузырек (все равно тот оказался бы бесполезен против огнеупорной чешуи). Дракон, а вернее, еще совсем молодая дракоша – по размерам был меньше лошади. Передняя лапа была вывихнута под неестественным углом, а глубокая рана в боку сильно кровоточила. На самой же чешуе были заметны едва различимые серебристые пятна, словно боевой раскрас, нанесенные на передние лапы и шею.

Это была не простая драконесса. И, судя по отметинам, была как-то связана с членами королевской семьи далеких Драконьих земель. Это вгоняло мага в еще больший ступор. Кто или что могло заставить ее прилететь сюда, истекая кровью?

Одер, приблизившийся к хозяину, заржал и встал на дыбы. Драконесса тут же распахнула зеленовато-золотые глаза и изогнула шею, грозно клацнув зубами. Вайлонд отшатнулся и упал на каменистый берег, понимая, что совершенно потерял всякую бдительность.

Дракоша что-то прорычала и вновь обессиленно упала в воду. Раздалось еле слышное: «Помогите».

Мужчина поднялся на ноги и пристально вгляделся в ящера. Если она – член королевской семьи, вскоре сюда могут явиться и другие драконы. Да и смысла возиться с ней нет – еще часов пять, и такой молодой дракон умрет от кровопотери. И вот тогда уж можно будет отнести Аделаиде на продажу пару драконьих рогов…

– Помоги… те… – раздалось тихое шипение.

Кожистые крылья беспомощно взбаламутили воду, после чего рухнули в ледяные потоки.

Взгляд белесых глаз застыл на кажущемся почти черным в полутьме драконе. Маг неуверенно сделал пару шагов вперед. Вороной жеребец тут же заржал и попытался вновь схватить того за рукав, но мужчина бросил на фамильяра предупредительный взгляд и проворчал:

– Стоять.

Одер недовольно фыркнул и, тряхнув черной гривой, остался стоять на месте.

Драконы всегда были одной из сильнейших и древнейших рас из всех, что были известны магу. А живой молодой дракон, обязанный тебе жизнью, может оказаться куда полезнее, чем мертвый. Руководствуясь такой цепью рассуждений, мужчина сделал несколько шагов вперед и, присев рядом с драконессой, снял тяжелый темный плащ.

Не без труда заставив коня приблизиться к ящеру, мужчина закутал дракона в плотную ткань и взвалил на спину жеребцу. Тот чуть пошатнулся и возмущенно заржал, явно не собираясь волочить такую тяжелую ношу на собственной спине. Но был ли у него выбор?