- -
- 100%
- +
© Юрий Голодняк, 2025
ISBN 978-5-0067-2614-7
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Небо
Поэма
1. Пролог
Небо – это не предел,
это только начало.
Роберт ХайнлайнI
Размахом Неба голубогоСтихии мира рождены,В плену величия живогоВсе к Небу мы обращены.В глубинах девственных просторовРазлита бездны синева.Когда вышин бушуют волны,Безмолвствует морская глубина.Нет ближе Образов, чем в Небе,Свечей заздравных в озере ночном.Стихают ковылем сухие степи,Когда хорал Небесный над холмом.Вихров Небесных притяжениеСильнее тяжести земной.Один полет – и жизнь в томлении,В тоске по тверди голубой.В ясном Небе – необъятность,Необъятность наших глаз.В чистых взорах – безвозвратность,Небо, вобранное в нас.Перед нами только Небо,И его желанней нет.Ледяною гладью светаБережет нас сотни лет.II
Здесь начинаю свой рассказ,Дань жизни оставляя властной,Любви земной, что в НебесахНа подвиг вдохновляет страстный.Рожденный крыльями взмахнуть,Небесным Рыцарем отмечен —В потоки Солнца окунутьЕго пылающие плечи.Всё начинается с рассвета —И день случайностями полон,И думы, ждущие ответа,Что сном капризным уготован…III
Ушла гроза, открылись створы,Затих усталый гул тревожный.Но дерева хранят тяжелыйСтон после бури суматошной.Вот слышен свежий ветерок.Он тучам скромно поклонился,Расправив свой воротничок,И тучный говор удалился.Заря лучами дотянуласьДо небосвода и луны,И позолотою прильнулась,Еще не выйдя с глубины.Блеснули крыши позолотой,И в куполах проснулся звон.Стрижи с оставшейся зевотойВбирают утренний разгон.И поднимаясь выше, выше…Откуда видна глубь земли,Увидят – шар огромный дышит,Восходит в розовой пыли.2. Не странные предвестия
IV. Предвестие первое. Рассвет
За ночью бурной и ненастнойНе ждали благостный рассвет.Все подчинились буре властной —Ночь, время, темно-красный цвет.Петух пропел уж трижды важноВ своем гареме потаенном.Рассвета нет. Лишь вой протяжныйВ небесном дне заговоренном.Но вот в лиловом далеке,У края купола стального,Как будто в пристальном зрачке —Луч света бледно-голубого.Лег нежно в спящие глаза,Зов неба растворил в сознании —Твоя закончилась гроза.Чудесный свет в твоем свидании.Открыл глаза, пред ним напротивВся солнцем залита стена.Развел руками в стиле сонном —Как на экране два крыла…Взмахнули крылья и исчезлиВместе со светом на стене,Но кто-то мысль над ним подвесилО свете чудном в глубине…И что-то было в этом вещее,Чем не могла мечта отважиться.Безумство воли, даль безбрежная,Рассветом солнечным окрашена.V. Предвестие второе. Сон
День завершился, как обычно,Спокойно, в меру суеты.И зной прохладою привычноОтправлен почивать в кусты.Листва грозою задышала,Деревья сгрудились плотней.Ночная птица прокричала,И капли бросились за ней.Иван решил уснуть пораньше,Ведь завтра утренний полет.Он офицер, всегда на марше,Но все же трепет выдает.Уснул.Украдкою к постели —Жена разделась и легла.Услышал: в топоте капелиГроза незваная зашла.Но не проснулся, только скинулОцепенение с груди —Тупую, тяжкую махинуПред неизбежным впереди.Вдруг задышалось глубоко и сладко,В такт с переливами ненастья —Словно волной поднялся гладкойКатиться в бесконечной страсти…И понял смысл в разбеге этом —Волною меряя безбрежность,Взлетая, падая под светом, —Уйти в живую беспредельность!VI
Ненастье щеголять устало,Волна постигла глубину,И теплым дождиком объялоСна роковую пелену…Будто проснулся на рассветеВ знакомом зале, но чужом…Здесь всё его – блокнот в жилете…И всё же жутко в зале том.Он осторожно вышел к свету,Слепая спала пелена.Большая дверь вдоль по паркету,Большая белая стена.Вот дверь открыта… Столько светаИван не видел никогда!Простого утреннего света,Что льет рассветная звезда.Там песня тихая звучала,Иван как будто ее знал…В утробе матери, скучая,Он мамы голосу внимал.Ступил… и в том огромном зале,Под бледно-голубым огнем,Живые конусы стоялиИ что-то думали о нем.Большие белые воротаЗа ним закрылись в тот же миг,Но Ваня не жалел об этом —Волненье страстное постиг.Вторую белую махинуОткрыл он с легкостью юнца —Как хорошо! Какое диво!Не шел – скользил по дну дворца.Он побежал в чудесном зале,Раскинув руки, крыльям в стать,И словно воспарил в запале,Ногами пола не достать…Такой немыслимой свободыНе знала летчика душа!..А за окном уже восходитСветило, пивней всполоша.3. Летчик
VII
Вот и рассвет, роса искрится,И сновиденья, как туман.Но наяву всё что-то мнится…Полет и солнце – не обман?Взглянул на улицу – немаяЛетела птица вдалеке.Крадется кошка, выбираяМеста сухие на траве.Никто не думал пробуждаться.И только солнце молодоеХотело с кем-нибудь обняться.Одно оно и есть живое.Так ласково оно глядело…Глаза прищурить не хотелось.Лучами вымолвить сумело —А долететь найдется смелость?И тут же в солнечном сплетенииДыхнуло чувство неземное,Такое странное волнение,Волнение…Волнение – какое!..Тогда подумалось Ивану,Что с солнцем можно говорить.И откровенно, как в романе,Святую тайну разделить.И смысла в том совсем не меньше,Чем в разговоре с человеком.Ведь солнце может человечнейПонять и молча докумекать.VIII
Иван прикрыл глаза от капель,Что луч оставил на ресницах, —Увидел летчик-испытательСебя в ребяческих зарницах.Всё детство Ваня ждал полетаНа небо, в космос, на луну.Прыжок отчаянный… с комодаВосторга крик дарил ему.Потом деревья, крыши дома —Мечта рождалась и взрослела.И стала в нем настоль весома,Что всем пожертвовать велела.За перелет в соседний домГотов поставить всё на кон.К тому же в доме том жилаНастёна, девочка одна.Поздней, в ученьях на Урале,С разбегом первого полета,Когда в висках столбы вбивали,Мечтать и думать неохота,Он вспомнил этот дом заветный —Волненья, сотворенные мечтой,Забвение в предчувствии мгновенья,Зовущего полета над землей!IX
Любуясь бездны синевою,Не видел воздух в высоте,Лишь небо есть над головою:«Подняться в воздух – не по мне».Извечной целью устремлений,Исканий смыслов и надежд,Не воздух и не атмосфера —Небесный омут был для всех.Любой боится из людей —А Ваня знает офицеров —Отдаться смерти без идей,Любви или священной веры.Никто б не захотел лететь,Будь наверху банальный воздух.Он для вдыхания – пьянетьПрелестным запахом черемух.Так летчики во злобе дняЛюбили посудачить о высоком.Большое было в них всегда,Иван их обращал к истокам.Иван моложе был других,Но мысли старше были многих.Любовь и дружбу находилТоварищей, к морали строгих.Был у Ивана несомненный дар —Умел молчать невинно и приятно.Беседа, даже перейдя в разгар,Складна была невероятно.Определенностей любезно избегал,Ответам «да» и «нет» не делал выбор.Их в разговоре ловко заменялСпокойною и ласковой улыбкой.Предпочитал выслушивать другихИ мнением своим не наслаждался.Кто, в карты проигравшись, подходил —От горестей своих освобождался.Был предан небу и своей жене,Молоденькой красе Анастасии.Что в небе оставлял, она вдвойнеЛюбовью заполнять могла красивой.4. Анастасия
Женская догадка обладает большей точностью, чем мужская уверенность.
Р. КиплингX
Иван в то солнечное утроБыл ясен, мало говорил.Особым светочем лазурнымСвое волненье возносил.Тем сном навеяно волнение,Тем радостным, непостижимым чувством,Высоким, не приемлющим сомнения…Так солнце наполняет безрассудством.Его слепое возбуждение,Как и всегда, передалось жене —Ушло дурное наваждение,Всю ночь гремевшее в окне.Ее любовь дала в наградуУменье отводить беду.А небо видит, как отраду,Приятность мужу своему.Анастасия знала небо —Дном перевернутую чашу,Где глубиной с водою НебыльСияла голубым пейзажем.Она безмерно верит мужу,Любая буря ей скучна.И чем страшнее будет лужа,Тем выше на руках она.Теперь, налив супругу чаю,Смотрела в растворенное окноНа неба синеву, не замечая —Глаза лазурным пламенем зажгло.XI
Иван был молод и красив,Чуб темно-русый, с карими глазами.В свои чуть тридцать совершилСорок полетов небесами.Ему жена, Анастасия,В награду Небом отданаЗа преданность стихии синейИ будет век ему верна.О силе этого ЗнаменияЕму старушка донесла,И глубина его значенияВ Небесном дне заключена.В Писаньях вечных НастасияЗнак возрождения неслаОт дней земных перипетииК Высоким формам бытия.Она своей любовью светлойИ Солнцем ведала однаО Воскрешении Небесном.Была спокойна и ясна.Она была до слез земная —Березок робкая листва,Ромашек прелесть луговая,Росы ночной голубизна…Иван любил ее, как роскошь,Как дар Небесный, Божью стать.Берег, как дочь, учил не сложно,Давал собою управлять.Ценил он Настино уменьеБыть женщиной и мужнею женой.Ее талант и вдохновеньеВсегда ославлены луной.XII
Настя сама красой сияла —Вязала светло-серым взглядом.Пшеничным ветром накрывалаЧело и плечи мягким спадом.В ней нежность обжигала взоры,А губы ждали поцелуя.Великолепные узорыПоходки, плавностью чаруя.Ее чувствительности спелойМог позавидовать цветок.От всплеска счастья вмиг краснелаИ жала к носику платок.Ивана сразу полюбила,Сорвался с губ ее ответ.Сынка любимому родила.Ей в эту пору – двадцать лет.Настя во всем встречала счастье —В улыбке утренней его,От пальцев крепких на запястье,И даже взгляда одного.Она ждала и не боялась,Что с Ваней крыльям нелегко.И каждым разом умиляласьОбманам ласковым его.И счастье укрепилось твердоПривычкой, сутью жизни в ней.Не стали волновать полеты —Любовь не знает пропастей.Ведь счастье не приемлет смерти.Смерть – лишь рождение в нови.А Ваня там, где нет ненастий…И не бывает счастие другим.5. Полет
Верь в свой полет,
и небо не закончится никогда.
Саша КрамарXIII
Его бесстрашный оптимизмНе допускал никчемных мыслей,Что у короткой его жизниМогли отнять важнейший смысл.Но в теле жил еще один.То ли он мудрый был безмерно,То ль оробевший был кретин,Страшился трепетно и мерноВ час предполеточных рутин.В то утро, полное волнений,Глубоких, радостных видений,Иван не мог определить,Как сон на явь переложить.Но сбоку от себя увидел:Волос пшеничное пятно,Плечей касанье неприкрытых,Дыханье в сон погружено…И сразу понял всё и вспомнил:Сегодня третие число,Что свет июльский день наполнил,И время подвигу пришло.Себя спросил, не страшно ль в небо,Секунду выждал – тот молчал.«Не знать тебе дверей победных.Свободен!» – чуть не закричал.Вчера сыночка Даньку НастяУчила ножками ходить.Он падал, снова поднимался…Не мог его остановить.«Тебе смешно, а вот емуДва шага сделать – в радость, —Сказала Настя посему. —А ты летишь лишь потому,Что в небе падать – благость».XIV
Когда Ивана вместе с НастейВстречал большой аэродром,На небе точно строй вихрастыйКорветов, полон парусов.Красуясь с видом нетерпения,Звенят, как струны, удила.И в ореоле вдохновенияСияют крыльев зеркала.Сегодня смотр у эскадрильи,Парадом гвардия пройдет.А верхом будет представленье —Кто солнцу честь отдаст вперед.Взглянула Настя нежно, ясно:«Ты будешь выше, знаю я».Он видел, как она прекрасна!Ответил: «Я люблю тебя».Призы всегда искали Ваню,Редчайший случай – не нашли.На небе он и смерть обманет,Зловеще ждущую вдали.Друзья любили его слепо —Умен, бесстрашен, ценит жизнь.И безмятежно жаждет неба.Пред ним и Богом Ваня чист.Друзья все тут же обступилиИвана дружески обнять.И Настю как-то оттеснили,Должна теперь одна стоять.И странно было ей и ново —Одна стояла на траве.Улыбка смутная и вдовоВзгляд задержался в стороне.Вдруг стали влажными глаза,Не от обиды, а от счастья.А пред глазами ОбразаНа небе стали появляться…XV
Вот объявили построение.Иван со шлемом подбежал,Едва коснулся губ… и рвениеЕго поставило в отряд.Тот поцелуй – лесной былинкойЛюбви оставил лепесток,Той сладострастною пылинкой,Что дарит легкий ветерок.И поняла Анастасия,Что не знавала никогда, —Нет в поцелуе крепче силы,Той, что нахлынула тогда.Вдруг ее грудь остановилась —Так стало пусто на земле…Вокруг всё плыло, суетилось,Но неживое, как в стекле.Мотора шум вернул дыхание —Иван пространство округлил,Крылом, как шляпой на прощаниеСвое почтение раскрыл.XVI
Сначала – над аэродромом:Толпа – чернильное пятно,На красочном листе альбомномЖивыми брызгами легло.А рядом лес, в тени прохладнойКак хорошо сейчас гулять.Накрыл листву улыбкой мягкой —Вон там грибы должны стоять.Стал подниматься выше, выше…Мгновенье только пронеслось,А он уже иное слышит,И сердце будто заждалось.Ведь здесь была его стихия,Легка, прозрачна и чиста.И с возрастающею силой,Как боль, пронзила высота.Даже дыханье захватило,От счастья слезы на глазах.Как это здорово, как мило…И облака в немых снегах.XVII
Иван не стал смотреть на землюС ее цветами и травой,И с преходящею любовью,И робкой радостью земной.Как жгуч и ясен дух небесный!К земному равнодушен Рок.Давно на тверди было тесноВ свинце поношенных сапог.Как ненавистны были сердцуДорог проложенных ряды.В умах – нелепости инерцийВ химере общей борозды.Не слушал юным наставленийО предначертанном пути.Чурался мертвых направлений,Застывших мыслей впереди.Расправил плечи в вольном бегеБожественно свободной красоты.Сама открылась в чистой негеДорога бесконечной высоты.Он и крылатая машина —Отныне целое одно.И крыльев крайняя щетина —То пальцы чуткие его.И осязал концами крыльевОн свежесть рвущего потока,Лучей мятущих изобилье —Гонцов всесильного Пророка.В восторге яркого волненьяГлаза закрылись на мгновенье.Как в зеркале увидел жар —Блистает крыльями Икар.С его волос слетают искры,Крыла стремительны и быстры.Он предан солнцу навсегда,Безумец – Человек-звезда!XVIII
Иван открыл глаза, и тут жеВзгляд оказался на земле:«Вот и сбылся мой сон досуже,Большая дверь открыта мне!Я вновь в величественных залах,Наполнен счастьем свет в окне.И в этих солнечных порталахНикто не нужен больше мне!»Казалось, что-то увидалаВ архипелаге облаковАнастасия, заморгала.«Ванюша!» – разлетелся зов.Вдруг с ужасающею силой,С щемящей болью ощутилЛюбовь накрывшего приливаК той, кто женою раньше был.И вспомнил Ваня образ милой,Любимой Настеньки своей.И светло-серый взгляд счастливый,Губ преисполненных ночей.Ее дыханье на подушке рядом,Приятно бледная щека.И запах утренней лаванды,Что от волос волна несла.«Милая», – подумал, дрогнув сердцем.«Родная, я люблю тебя», —Сказал, и затворилась дверца.Пред Солнцем клонится Земля.XIX
К Светилу страсть не отпускала!..Будто не в сердце, а в душеОна давно существовала,И миг настал ее изжечь…«Как я люблю тебя!» – летело…Иван отдался ей всецело…Любовь – оставит без ума,Всё сможет выразить сама.Он был под небом так высоко…Что небом стал ультрамарин.И от земли до бездн глубокихЗов Солнца нес лишь он – один!Солнце то нежно улыбнулось,То взгляд серьезен был в укор,То вдруг от ветра отряхнулось,В глаза направило свой взор.Иван готов к такому взгляду,Он ждал его и вверх тянул.Тот взгляд в упор – он как наградуПринял, глазами не моргнул.И этим взглядом разразился,Так близок драгоценный Приз!То под окружностью кружился,То падал, обрываясь, вниз.Громосвистящею ракетойПонесся к Солнцу, прямо ввысь.«Там Бог, там цель Его завета —Убей, о Боже!.. И возвысь…»И вновь постиг себя звездою!Горящим ливнем из волос,С прядями цвета голубого —К земле, на крыши пролилось.На крыше мальчик набегает,Чтоб через дом перелететь.Разбег, прыжок… перелетает!Рукою машет вверх в ответ.«Мое дитя, твоей мечтоюМне покорилась Бесконечность.И мы с тобой, одной звездою,Ворвемся в счастливую Вечность»!И по лицу бежали слезы,Катились ясною росою…Волнение превосходило грезы…Волнение…Волнение – какое!..6. Эпилог
XX
Блаженный, кто любовь земную,Не исчерпав ее волнений,Смог растворить в любви ТворенийНебес и Солнца – страсть слепую.Монах, познав любовь Святую,Чтоб сохранить ее блаженство,В пещеры шел, под твердь глухую, —И в Небе видел совершенство.Решая вечную проблемуПредназначенья человека,Мы в жертву-дар Большому ШлемуСебя бросаем век от века.Пачули
Поэма
Пачули1
I
Когда моей душе мятежнойПечали застят небосклон,Я жду волны попутной, спешнойВ благой безмолвный полусон.Живя в стихии страсти смутной,Не помещается во мнеДуша в открытости беспутной,Зовущей к далям в глубине.Там Бог в лазурном аналавеМеня знаменьем освятит,В исповедальном Синем храмеРаспятьем тело опалит.Тем отпечатком очищениеПройду в лазуревой гряде.В глубинных высях вызволениеНайду рассудку и воде.Цвета просветленного мираЛелеют смысл времен Адама,Непостижимости Кумира…Там нет цветов земного хлама.II
Необычно двуцветное мореЭтим летом встречает рассвет,Будто солнечный луч в сонном створеИсполняет живой триолет.Лодка в море, фонарь освещаетОживленные лица людей,А в зрачках лунный свет затеваетОзорство предрассветных страстей.Я – на веслах, рыбак и извозчик,Мне постелью морская волна.Я безбрежных лазурей невольник,Знает плечи мои глубина.Гладь морская в белесой глазури,Бисер звездный искрит в округах.В ожидании огненной буриЗвук неясный звучит в небесах.Горизонт обозначился ярче,Позолота – дугой из воды…Брызги желто-звенящего танцаОслепили луну и зрачки.Третьим сполохом бледно на небеОтразилось лицо, как в стекле…Милой женщины в платьице белом,Что в закате пригрезилась мне.Отражение нежного взглядаЛунным светом над морем легло.Все затихли… Фонарь без зарядаОтключился в мгновенье одно…Веселые сойки
III
Солнце быстро из моря всплываетВ здешних, жаждущих зноя, местах.Море блестками с небом играет,Чайки с криками реют в ветрах.В море чайки мне верные слуги,Видят всё с голубой высоты.Мы на лодке проводим досуги,В рыбной трапезе нету тщеты.Я беру свои верные вёсла,Шар в зените уводит домой,В мою хижину, с соснами возле,Где холодный родник под скалой.На сосне вездесущие сойкиРаньше всех окрыляют зарю.Соловьем заливаются звонко,Чуть завидят рубаху мою.Дуновением ветра тревожным —Вмиг закаркают черным зверьем.Захотят приласкать осторожно —Замяукают в доме моем.Сойки очень умны и красивыИ владеют общеньем со мной.Несравненно они говорливы,Я даю им уроки порой.Научились копировать слоги,У одной получались слова.И теперь говорят мне: «Георгий,Почему ты один, как сова?Почему ты мечты и желаньяРастворяешь в соленой тверди?Ведь любовь твоя жаждет страданьяНа цветущей девичьей груди…Только чайки способны оттяпатьДолю нежности к крыльям своим,Только волн серебристых ухабыУслаждают терзанья твои».Словно первую фразу услышал,Остальное влетело без слов…Все слова пред собою я вижу —Сведены из цветочных дымов…Я от них отмахнуться не в силах,Эта стайка сильнее меня.И забота о мне в тех мерилах,Что от Неба идет день от дня.IV
Под горой с можжевеловой теньюОтдыхает от зноя спина,И душа с родниковой купельюУпоеньем прохладным вольна.Воздух полон душистым букетом,Чуть разбавлен морским холодком,И с горы каменистым приветомВдруг потянет кедровым цветком.В моей комнате запах ракушек,Дивных раковин с синих глубин,Одинокий костюм отутюжен,Струн гитарных рутинный токсин.Опустился легко на подушку,Сойки где-то на ветках звучат.Ощутил у себя за макушкойНезнакомый, чудной аромат…Весны зеленая душистость,Цветка и дерева трактат,Младого чувства шелковистость —Игривый, пряный аромат.Ощутил это всё во мгновенье,Опьянел, надышавшись волной.Цвет в руке бледно-розово-белыйИ смеющихся соек прибой…Море – главная в мире стихия,Суть и смысл моего бытия.Глубина – недоступная ныне,Коль не ляжет на мне чешуя.А в зеленой тиши отдыхая,Вдруг робеет морская душаОт неясно ласкающих таен,От незримой тоски задрожа.Закат морской
V
На небе солнце, выполнив работу,Свою жар-птицу выпускает вниз.Она крылами снимет позолотуИ алым пламенем окрасит бриз.Прибой и ветер соляным багрянцемОпустят солнце мягко на волну.Омоют волны пыль дневную танцем,И чайки предвещают глубину.Изысканно красив закат над морем:Своею величавой красотой,Дорожкой золотой к вратам в Соборе,Меж двух глубин – небесной и морской.На той дорожке, стоя в лодке,Благая страсть меня несла…Я слышал мне далекий отклик —И вмиг бросался за весла…(Никто еще не добиралсяПо той дорожке в Сад благой.Но многий люд на дне осталсяДорожку строить под водой.Из златых дней и мыслей здравых,Стопами праведных идейЛожится меж пороков ржавыхДорожка к Богу от людей.Я знаю лунную дорогу,Близка поэтам эта твердь.По ней я уходил к истоку —Понять, что будет с нами впредь.На дне морском, в глубинах синихВеками строится тропаРуками судеб разночинных,Их в числах доля велика.Всё больше требует дорогаК ней душ невинных отправлять.По ней Спаситель из чертогаПридет планету исправлять).Прошу читателя прощеньяЗа небольшое отступленье.То было, как бы, в жизни прежней,Сейчас я тверже и потешней.Закат на бульваре
VI
Но был закат с другою тайной,С нежданной неизвестной явью…Туманом грез или игроюЛишил меня тогда покоя.Тот вечер подарил мне чувство,Что заселило мою грудь, —Везде, где раньше было пусто…Молил – мгновенье растянуть…Я чаек оставил на море,Лишь тень поравнялась с веслом,И крабы мне лодку в раздореЕдва не свернули вверх дном.Взбежал домой переодеться,А сойки мне наискосок.И никуда от них не деться —У каждой в клюве тот цветок.И запах всюду – на диване,В кровати бросили листву.Цветы почти во всех стаканах,Тех, что не спрятаны в шкафу.В тот день, похоже, ворковали,Дрожали крыльями хитро,И аромат парил кругами —Забыться было суждено.Вернулся к чайкам на закате —В тот вечер встречали зарюНа камнях в прибрежном раскате…А ждали меня наверху…VII
Иной закат встает в аллее,На прочных каменных мостах —Сияет в глянце галереиВ гламурно-розовых тонах.И море кажется недвижным,Безмолвным в шуме площадей.И зов глубин уже не слышен —Здесь чародействует диджей.Внимает прибрежные звукиВесь праздный, гуляющий люд.Ступают седые супруги,Чудную собачку несут.Гитара аккордами манитПод свет фонаря и дымок,Смеющихся девушек ранитДурманом вечерний цветок.Вот вышла красивая пара,И брызнули ярче огни.Улыбки друг другу бросая,Плывут, как две яхты, – одни.Здесь дамы в вечерних нарядах.Открытыми спинами ихЛюбуются парни в окладах,И я не скучал среди них.Там музыка всем угождала,И двери открыл ресторан.И франтом стоял зазывала,Он шарики всем раздавал.VIII
Затихли плавно барабаны,Пахнули брызгами флаконы…Под кроной старого платанаУслышал звуки АльбинониСмотрю куда-то в тень листвы,Волнуясь музыкой волшебной,И вижу образ совершенныйИзящной женской красоты…Под шляпкой с узкими полямиУлыбка синяя в глазах.Всё в ней наполнено страстями,И платье белое вразмах.Ступала длинными ногами.Спина открыта, и шнурокВкруг талию сжимал нахально,Округлостям придав видок.Я на другом краю аллеи,Ее походкою влечен…Уже прошла… – движенье шеи…И взгляд ко мне через плечо…Прошла плывущею походкой,Прохожий протянул цветок…В бликах огней увидел толькоВоздушных шариков клубок…Свежее утро
IX
Утро бризом все сны освежает,Освещает, что скрыто мечтой,И желания в явь превращаетДейством магии силы ночной.И, навеянный свежей отрадой,Голубой пеленой полусна —Вижу тропку с травою примятой,Песня тихая близко слышна…Песня таяла, вновь обнимала,Сойки вторили ей «соловьем»,Чудный образ во мне создавала —Тот, что в небе открылся луной…Мой ручей забурлил, подпевая,Я прижал его нежно к камнямИ пробрался, листы раздвигая,На тропинку к цветочным кистям.У деревьев с большими цветамиТак легко посмотрела Она,Будто видит того, кого ждала, —В белом платье с глазами из льна.В ярком запахе цвета магнолийРитмом пальцев без звука плылаПесня феи под бой колоколен,Что в груди моей страсть подняла.Губы чувства ее отражали —Приоткрыты в желанье немом.Звуки мягко ронять продолжалаЛишь запястьем в волненье живом.Повернулась спиной, закружилась,Брызнув каплями искренних глаз.И в цветочной пыли растворилась…Я стою, как стоял – полон фраз…X
Утомился за мною гонятьсяРанний лучик в моих миражах.На щеке он решил отлежаться…Я рукою смахнул впопыхах.Открываю глаза, на ресницахОт цветенья осталась пыльца…До сих пор надрываются птицы —Соловьиный узор изразца…Расселись все, в восторге клювы,Воркуют бойко меж собой.Но слышу я, как будто буквыИ слоги льются чередой.Па-чу-ли – крылышками брызжет,Па-чу-ли – вторит клюв другой.И запах – влажный и землистый,Древесный, но какой живой!..В том странном запахе сумелиНа звуки всё переложить.Звучанье песнею пропели —Любовь вокруг провозгласить.Что-то нежное в сердце таится —Будет в море о чем вспоминать.Будет с чайками чем поделиться,С морем сверить тугу и понять.В родниковой воде окунулся.Чайки дико с тоскою кричат.Подхватил пересохшие весла —Сами с радостью к берегу мчат.Верное море
Море – это лучшее, что может
случиться с человеком.
Макс ФрайXI
Море снова и снова со мною.Я в томленье счастливом своем.И поют океанской струноюВолны песню далеких времен.Как легко погружаюсь я в воду.Глубже, глубже размахом иду.Луч искрящий танцует повсюду,И цветенье в глубинном саду.В упоенье дышать позабуду.Вихрем струи зажгут наготу.Как на суше, в грозу роковуюНебеса до краев распахну.Бесконечной прозрачностью манитГлубины перламутровый ряд,И зовущей красою дурманитДев подводных исполненный взгляд.Они руки ко мне простираютИ, в чешуйчатых платьях скользя,Ко мне тихо, но ярко взываютИ пленяют лазурью глаза.А даль прозрачная – такая!..Как будто рвешься за стекло,Туда, где явь совсем иная,Все правы и всегда легко.Не нужно брать с собой терпение,Там больше нечего желать.И только вечное сомнениеВлечет о воздухе скучать.В этот вечер мой взор на предгорье,Хоть далёко до камней волне…Неужель то видение МореПозволяет мне только во сне?..