Metsässä

– Mina olen metsässä, – Агния пнула валяющийся на тропинке камень. – Mina olen…идиотка.

Настроение после урока финского было отвратительным. Она взяла паузу в занятиях всего на два дня и все знания, добытые с таким трудом, словно испарились из ее головы. Бросить эту глупую затею она не могла, в первые недели занятий, когда все казалось таким простым и интересным, она успела растрепать о своей новой цели всем знакомым. “Ну что? Почувствовала себя значимой? Пятый язык, один из сложнейших в мире, бла-бла-бла. И главное зачем?” Действительно, причин учить финский у нее не было. Для работы это было бесполезно. Для хобби слишком энергозатратно. Даже при поездках в Суоми она пользовалась только английским, при одной мысли о разговоре с местным на его родном языке ее буквально парализовывал страх. Никакие suomalainen sisu не выдержат ее отвратительного акцента.

Сколько раз такое уже происходило? Она регулярно покупала наборы рукоделия, но бросала, когда у нее не выходило с первого раза, записывалась во всевозможные секции, но уходила, когда мышцы начинали болеть слишком сильно и долго. Среди них даже было толкание ядра и бросание копья. О чем она только думала? Вообразила себя Диагором?

Когда она представила как на кухне офиса на вопрос коллеги “Ну как твой финский?” придется признаться, что она бросила занятия, ее щеки обожгло огнем. Очередная цель смытая в унитаз, еще одна мечта дорога к которой оказалась слишком долгой.

“Дура, – мрачно одернула она саму себя. – Ты же уволилась.”

Точно. Решение было слишком спонтанным и необычным даже для нее, она постоянно забывала, что в понедельник не нужно возвращаться в офис. Она была безработной впервые с пятнадцати лет.

Агния помахала рукой мужу, который возвращался с пробежки:

– Разве это не здорово? – переводя сбившиеся дыхание воскликнул Влас и подхватил ее на руки. – Все эти деревья, озера, цветы… я никогда в жизни не видел такой природы.

– Конечно, – засмеялась Агния, когда он наконец поставил ее на землю. – Ты же городской мальчик.

Влас прижал ее к себе и уткнулся лицом в копну огненно-рыжих волос:

– Здесь я точно закончу книгу, – прошептал он, обдавая ее кожу горячим дыханием. – И в этот раз все будет по-другому. Обещаю.

– Да, в этот раз у нас все получится. – запуская пальцы в его густые, иссиня черные волосы и вдыхая пряный аромат его тела, согласилась Агния.

* * *

Они поставили все на эту поездку. Буквально. Все накопленные сбережения, кредиты, взятые взаймы у родственников деньги ушли на то, чтобы снять на год полусгнившую охотнечью хижину посреди глухого леса и уйти с работы. На километры вокруг не было ничего и никого. Только деревья и дикие звери. При мысли о последних Агния поежилась и отошла от пыльного окна. Интернет ловил только в той комнате, которую они отвели под кабинет Власа, заходить туда Агния не решалась: ее муж оборачивался совершенно другим человеком, когда его отвлекали от работы. И этот человек Агнии не нравился. И это было взаимно.

Агния отбросила учебник финского и уставилась в потолок, все равно она не может проверить правильно ли выполнила задание. Оставшись без дела мозг снова начал подкидывать ей тревожные мысли. Что если этот переезд, очередная ее глупая идея? Такая же как вышивание и курсы латыни? Только более масштабная. В конце концов, она пришла ей в голову так же внезапно, как все остальные. Одна рекламная брошюра с красивыми лесными пейзажами в почтовом ящике и вот она уже пишет заявление об увольнении и пакует чемоданы, ставя на кон свое будущее. “Нужно занять голову”, отходя от окна решила Агния. Придется наконец начать разбирать вещи и попытаться привести их новое жилище в терпимое состояние, она больше не могла придумать себе ни одной уважительной причины для промедления.

Стоило ей опустить половую тряпку в ведро с водой, дверь в кабинет Власа распахнулось:

– У меня закончились конфеты, – раздраженно вертя ключи от машины в руках объявил Влас. – Нам надо срочно ехать в магазин.

Агния вздохнула:

– Может ты один? – с надеждой спросила она. – Или чуть позже?..

Влас нервно переступал с ноги на ноги, не разжимая челюсти он медленно, выделяя каждое слово произнес:

– Ты. Прекрасно. Знаешь. Что. Я. Не. Могу. Написать. Без. Них. Ни. Слова. И..

– Ладно-ладно, – Агния прервала его высокопарную речь, прекрасно зная к чему все ведет. – Дай мне две минуты.

* * *

В машине Влас снова был в прекрасном настроение, он подпевал глупой попсовой песенке и то дело нежно сжимал ее коленку. Она давно уже привыкла к его резким перепадам, к инфантильным выходкам, когда он наталкивался на какое-либо препятствия, к тому что он не мог разговаривать с незнакомцами и она всюду должна была следовать за ним на случай непредвиденных ситуаций, к горам конфет, которые он съедал за работой, разбрасывая фантики по всему дому. Все это она списывала на тонкости творческой натуры. Если бы он был как все, нормальным и собранным, он бы не смог создавать свои истории. Агния понимала это как никто другой.

Когда-то она сама хотела быть писательницей. Несколько сырых рассказов до сих пор спрятаны в самых глубоких папках ее ноутбука. Но со временем она поняла, что слишком хорошо вписывается в общество, слишком часто получает повышения, слишком легко сходиться с людьми, чтобы суметь породить действительно значительное произведение, а одаривать мир очередной посредственностью у нее не было ни малейшего желания. Поэтому она отказалась от мечты стать писателем и вместо этого вышла замуж за одного из них.

Теперь она видела свою миссию в том, чтобы стать надежной опорой его таланту. Стать одной из тех тысяч женщин, стоящих за спинами Великих мужчин. Холить и лелеять его эго, защищать от этого жестокого мира, в общем: утирать сопли. Или покупать конфеты. Ее собственное эго не слишком страдало от выбранной роли, Агния вполне могла довольствоваться вторым планом и посвящением в начале или конце десятка бестселлеров. Но ее беспокоила навязчивая мысль, что она сделала ставку на хромую лошадь. Книги Власа проваливались одна за другой.

Сейчас, оглядываясь назад, она понимает, что первым звоночком был его отказ дать прочитать ей его первую книгу до самой публикации. С их первого свидания он вещал ей о том, как его детище перевернет литературный мир, что она сидит рядом с новым Пушкиным и русская литература разделиться на до и после его книг. Да, не будь она очарована его острыми скулами, зелеными глазами и подкаченным, но по-юношески хрупким, телом, она бы ушла из того кафе не дав ему договорить и первого предложения. Но как и все влюбленные она отказалась от рацио и вбежала в свою новую реальность, где они подобно Фицджеральду и Зельде, Маяковскому и Лиличке Брик, Петровской и Брюсову ломают правила игры и вписывают свои имена историю. Во что только не поверишь, когда тебе только-только исполнилось двадцать лет.

Единственным доступным ей источником информации о его творчестве была стопка толстых тетрадей, которые она случайно обнаружила в его квартире в самом начале их отношений. Тогда Влас попал в больницу и на Агнию легла задача поливать чахлый цветок, доставшийся ему от прошлых жильцов. Поняв, что именно содержится в первой тетради Агния испытала жуткий стыд и тут же отбросила ее. Это было даже хуже чем читать чей-то личный дневник. Но шкодливый, внутренний ребенок взял в ней вверх и с того дня, полив растение, она усаживалась на диван и подпрыгивая от возбуждения погружалась в чтение запретных, усыпанных кляксами, рукописей. Неразборчивым почерком подростка-дислексика в них были нацарапаны фэнтезийные рассказы о войнах между эльфами, о монстрах скрывающихся среди людей, о отважных героях побеждающих злых волшебников и преодолевающих внутренние конфликты. Ничего гениального в них не было. Но Агния увидела в этих обрывочных детских каракулях зачатки интересных историй, которые, спустя годы, их набравшийся опыта создатель подарит публике уже очень скоро. Как же она ошибалась.

Книга вышла в первый год их супружества, только позже Агния узнала, что почти весь тираж Влас оплатил самостоятельно, теми деньгами, что на свадьбу им подарили ее родственники. Ее начало мутить еще на десятой странице, земля ушла из под ног, и ее затрясло от холода, несмотря на летнюю жару за окном. Ни о каком прорыве в литературе и речи не было. Не было даже намека на те банальные, но искренние сказки из его школьных записей. Это был пафосный, истеричный опус обиженного на весь белый свет юнца, возомнившем о себе черт знает что. Как ни старалась, Агния не могла найти в книжке ничего за что могли бы зацепиться ее надежды. А их было так много. Детище Власа не могло похвастаться ни интересным сюжетом, его вообще было сложно найти в книге, ни красивым языком, напыщенные, тяжеловесные предложения лопались от витиеватых прилагательных, напоминания сочинения старых дев, ни оригинальностью, подобную псевдофилософскую кашу можно было найти на любом сайте, где собирались графоманы.

Но ничего из этого Агния не сказала Власу. Наоборот, она бурно нахваливала книгу и предвещала ей великое будущее: “уже завтра все газеты будут только о ней и писать.” Она сама не могла объяснить почему соврала, умом она понимала, что правда хоть и раздавит Власа, но поможет ему стать лучше, но смотря в его горящие радостью глаза она не могла ранить этого маленького мальчика, чья мечта всей жизни только что исполнилась. Только не она.

Вместо нее с этим отлично справились другие.

Несколько маленьких литературных интернет-журналов действительно обратили на книгу внимание. И разнесли ее в клочья. Критики явно испытывали удовольствие раскатывая труд молодого автора, некоторые из них были настолько жестоки, что Агния подозревала, что они отыгрываются на самих себе из прошлого. Или мстят решившему попробовать бездарю за собственные сожженные рукописи.

Тогда-то Влас и изменился. “Показал свое истинное лицо.” вклинился в поток ее размышлений ядовитый внутренний голос. Она с трудом могла узнать в нем того веселого мальчишку, ради которого она забыла всех своих подружек, мальчишку который таскал ее по концертам, знал все музыкальные группы на свете и постоянно сыпал причудливыми названиями жанров, которые не говорили ей ровном счетом ничего. Эта озлобленная, холодная оболочка никак не могла быть тем же человеком, который во время прогулок по ночному городу запрыгивал на парапеты мостов и декламировал стихи, не обращая внимания на удивленные взгляды редких прохожих. И уж точно не с этим мрачным истериком она проводила ночи в огромном, круглосуточном книжном магазине в самом центре города, представляя его имя на плакатах и пестрых обложках. Придумывая названия его будущим шедеврам.

Влас бесконечно перечитывал издевательские отзывы, пытаясь найти в них хоть что-то во что можно при ответе ткнуть автора носом. Или с чем можно пойти в суд. О да, туда он собирался неоднократно. Стоило Агнии попытаться обуздать его негодование и предложить забыть и двигаться дальше, не обращать внимание на лающих собак, он срывался и на нее, обвиняя в предательстве и коря за скудоумность. Правильно: критики были далеко и игнорировали его сообщения, а она была прямо тут, на кухне, готовила ему обед.

– О чем ты думаешь? – голос Власа вырвал Агнию из размышлений о прошлом.

Она довольно улыбнулась и потянулась, уперевшись руками в потолок машины:

– Да так, ни о чем, – прильнув к мужу ответила Агния, – просто воображаю наши долгие прогулки по этому чудесному лесу.

Влас широко улыбнулся и поцеловал ее в макушку:

– О да, это будут абсолютно незабываемые прогулки, я буду рассказывать о них внукам.

Агния еще крепче прижалась к нему. Сквозь закрытые веки она заметила странную перемену в свете, будто крупная тень легла на ее лицо, открыв глаза она откинулась на спинку своего сидения и в ужасе закричала:

– Осторожно!

Но было уже поздно.

Скрежет шин, глухой удар, подушки безопасности больно бьют по лицу и груди, выбивая весь воздух из легких, сердце разгоняет по телу кровь с такой силой, что за шумом в ушах не слышно лязга автомобильной стали и визга агонизирующий косули, чей позвоночник теперь торчит из спины, словно пятая лапа.

Агния вышла из машины первой, она медленно подошла к куче мяса, которая еще мгновение назад была грациозным животным. За спиной она слышала звуки рвоты, через какое-то время Влас подошел к ней сзади и положил руку на плечо:

– Пойдем, машина только поцарапана.

Агния сбросила его руку:

– Мы должны помочь ей.

– Не говори глупости, – закатив глаза начал Влас, – ей уже не поможешь, даже если бы у нас был фургон и ветеринарная клиника в паре метров от сюда.

– Ты не понял. – спокойно сказала Агния и взглянула ему в глаза. – Мы должны помочь ей.

Несколько мгновений Влас недоуменно смотрел на нее, когда его лицо исказил ужас, Агния поняла, что до него наконец дошло:

– Нет…Мы не…я не… – качая головой промямлил Влас и попятился назад к машине.

Агния раздраженно цокнула языком в его сторону и скрылась в кустах на обочине дороги. Через всего несколько секунд она вынырнула обратно держа в руках большой, поросший мхом, камень. Игнорируя попытки Власа что-то сказать, она быстрым шагом подошла к животному, которое все еще перебирало передними лапами по асфальту, в напрасных попытках встать. Она занесла камень высоко над головой, задержалась только на секунду, чтобы заглянуть в черные бусины глаз и мысленно попросить прощения, и тяжело опустила камень прямо на голову оленя. С отвратительным хлопком череп треснул словно гнилая тыква, в лицо Агнии полетели теплые ошметки плоти и острые осколки костей. Она занесла камень над головой еще раз. И еще раз. До тех пор пока по телу оленихи не пробежала последняя судорога и она наконец не замерла навеки.

Агния оттащила мертвую тушу в кусты, прилив адреналина сделал эту задачу легко выполнимой, и вернулась обратно в машину, в которой уже сидел бледный словно полотно холста Влас:

– Я… – проглатывая новые порывы рвоты начал муж.

– Не надо, – спокойно сказала Агния, глядя в зеркало заднего вида и стирая платком капли крови, которые усыпали все ее лицо. – Мы вполне можем ехать молча.

Влас кивнул и приоткрыл окно, тошнотворно-приторный запах крови еще долго преследовал его.

* * *

– Что за чертовщина?! – возглас Власа вырвал ее из дремоты, в которую Агния погрузилась незаметно для самой себя.

Парковка перед маленьким сельским магазином из кислотно-желтого кирпича была заполнена множеством машин и снующими между ними людьми. Мрачные мужчины в толстых, синих джинсах и темных водолазках стояли кучками и о чем-то переговаривались, один, постарше и потолще всех остальных, стоял в центре площадки и размахивая руками отдавал приказы то в одну сторону, то в другую.

С трудом Влас прополз на свободное место и припарковался. Они с Агнией вышли из машины и сев на капот стали наблюдать за происходящим.

Когда еще одна группа суровых мужчин вышла из леса у Агнии перехватило дыхание, она схватила Власа за руку и крепко сжала ее:

– Это что..? Труп?.. – еле шевеля губами спросила она.

Двое мужчин несли носилки, накрытые белой простыней, под которой отчетливо прорисовывались очертания человеческого тела. Агния ждала, что сейчас один из них споткнется и из под покрытой грязными разводами ткани, по-киношному, выпадет синеватая рука с ярким маникюром. Но ничего такого не произошло. Слаженно и быстро мужчины погрузили носилки в белую, не примечательную газель и все собравшиеся как по команде расселись по машинам и начали разъезжаться. Меньше, чем через минуту Влас и Агния уже были совершенно одни на пустынной парковке.

– Хорошенькое начало, – угрюмо сказал Влас, спрыгивая на землю и помогая Агнии сделать то же самое.

* * *

Последний раз в таком магазине Агния была еще в детстве, казалось магазины самообслуживания полностью выдавили из мира эти маленькие лавочки, с по-советски хамоватыми продавцами, пахнущие бабушкиным шкафом. Но вот она стоит в одном из них, указывая заспанному, пожилому мужчине какие именно конфеты она хочет и постоянно добавляя “да-да, еще больше, до самого конца пакета” игнорируя его вопросительный, осуждающий взгляд.

– Ужасно, правда? – не выдержала Агния, когда конфеты уже были рассыпаны по мешкам.

Продавец лишь что-то пробурчал себе под нос, взвешивая очередной кулек

– Этот труп… – не унималась Агния, – Вы что-нибудь слышали?

– Нет. – гавкнул продавец, громко клацая пальцами по кнопкам большого калькулятора. – Наверняка, очередной городской пижон поперся в лес забыв свою башку в чей-то жопе.

Агния подавила в себе внезапно проснувшуюся внутреннюю бабушку запричитавшую о уважении к покойникам:

– И часто у Вас тут такое происходит? – с деланным равнодушием спросила она.

Продавец пожал плечами:

– Пару раз в год, – он задумался, но руки автоматически продолжили выкладывать мешки с конфетами на прилавок. – Сейчас чаще, чем раньше. Даже журналисты приезжали! Говорят, тут люди пропадают чаще, чем в других лесах страны. Нашли о чем рассказывать… И без них рассказчиков полно, черт их дери! Малолетки начитаются интернетов и едут сюда ради красивых фоток. Голову бы открутил тому, кто это начал. Нечего без дела в лес ходить. Он этого не любит.

– Кто … он? – непонятно от чего по шеи Агнии пробежал холодок.

– Кто-кто, – глухо рассмеялся продавец. – Хозяин леса, кто ж еще?

– Хозяин леса?.. – с растерянной улыбкой глупо повторила Агния. – Кто…

За ее спиной раздался громкий шум, продавец тут же переключился в режим бесконечного потока матерных ругательств, Агния обернулась и увидела Власа, который нервно переступал с ноги на ноги возле опрокинутой стойки с семенами. Схватив тяжелые мешки доверху набитые пачками конфет, она в два прыжка оказалась между раскрасневшемся, брыжущем слюной продавцом и остолбеневшим Власом:

– Мы заплатим! Заплатим! – громко и четко объявила Агния стальным голосом, глядя прямо в глаза продавцу. – Хватит истерить, словно детсадовец!

Продавец опешил от такой прямоты и замолчал, он зло смотрел на обнаглевшую парочку городских пижонов, в тайне надеясь, чтобы и они пополнили длинный список пропавших в лесу:

– Пусть уберет. – не разжимая зубов продавец кивнул на разбросанные по полу пестрые упаковки семян.

Агния взглянула на мужа, он нервно перебирал пальцами и каждые три секунды незаметно бил себя по бедру ладонью левой руки, его ноздри расширялись, он смотрел в одну точку на полу. “На грани…” – она быстро развернула Власа к выходу, вручила ему пакеты с конфетами и строго сказала:

– Жди меня в машине, я все здесь улажу!

Медленно переставляя ватные ноги Влас вышел из магазина, а Агния принялась за уборку, большинство пакетов семян не пострадало, в чем-чем, а в нечистоплотности продавца было сложно упрекнуть, с блестящего, кафельного пола магазина можно было есть. Скоро она закончила и расплатившись за несколько надорванных пакетиков уже спешила убраться из лавки, мысленно надеясь, что у продавца есть сменщики и ей не придется целый год смотреть на эту сальную, надменную рожу, когда ее взгляд упал на стеллаж от пола до потолка увешанный охотничьими ножами:

– Это тоже продается? – спросила она поворачиваясь к ухмыляющемуся продавцу.

* * *

Нож приятно оттягивал карман, когда Агния быстрым шагом шла к машине. Смотря на плотную череду раскачивающихся деревьев, Агния пыталась убедить себя, что это не страх вынудил ее купить его, а простая рациональность. Многие люди носят с собой ножи даже в мегаполисах, не все они ждут нападения подростковых банд или серийных убийц, это просто удобно всегда иметь под рукой что-то достаточно острое, чтобы вскрыть посылку.

“Или добить сбитого оленя” – флэшбеки судорогой прошли по телу и взорвались в самом центре черепа резкой, горячей болью. Усилием воли Агния подавила в себе чувство вины, смерть была неминуемой для этого создания, она лишь сократила его страдания. “А что если…” начал было детский наивный голосок внутри нее. “Нет, никаких если” загоняя ребенка обратно вглубь себя мрачно подумала Агния. Она сделала, что должна была. Точка.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.