Третье правило семьи Райс

Глава 1

С детства я назубок выучила все четыре правила нашей семьи и следовала им как могла. Но судьба обернулась против меня – из роскошного дворца шейха я попала в гарем к Пустынному Ястребу.

Его имя обросло легендами, а его лицо скрыто под маской. Но пусть меня тянет к таинственному мужчине, я не собираюсь становиться покорной пленницей его гарема!

К тому же, меня манит таинственный город Аль-Убари. Быть может, древний артефакт, спрятанный в его стенах, поможет мне обрести долгожданную свободу и встретить свою любовь?

Мне еще надо найти древний артефакт, который поможет мне обрести долгожданную свободу и встретить свою любовь.

Глава 1

Утреннее солнце поднялось из-за дальних холмов и уже скоро зависло над дворцом шейха огромным косматым шаром, окрашивая в золотисто-алое мраморные стены.

Я уже знала, что за холмами, покрытыми зарослями ладанных деревьев, основным источником богатства Рохара, лежала Великая Пустыня.

Сперва холмы сменяла серая и унылая каменистая пустошь, а потом во все стороны на бесконечные километры протянулись пески – так далеко, что никто в обитаемом мире не ведал, есть ли у этой пустыни границы.

Даже всадники на драконах никогда не долетали до ее конца. А если долетали, то ни один из них не вернулся, чтобы о таком рассказать.

А знала я это потому, что в первый же день пребывания в гостях у шейха попросила доступ в его библиотеку. Не удержалась, отыскала книги с остарскими картами, решив проверить, исчезли ли оттуда упоминания о древнем городе Аль-Убари.

Оазис с городом на картах я так и не нашла, как и границы пустыни. Подумала: не зря же ее называют Великой!

Такой, что даже здесь, в зеленой долине ленивой реки Хиври, я ощущала ее раскаленное дыхание.

Меня не оставляло чувство, будто пустыня затаилась, наблюдая за возней людей, а заодно из года в год, столетиями, тысячелетиями вынашивая свои коварные планы. Хотела напасть на долину исподтишка и поработить ее песками и удушливым зноем.

Но ее мечты так и оставались мечтами.

Прищурившись, я смотрела вдаль. Думала о том, что где-то среди бескрайних барханов до сих пор стоял древний город, который сторожили красные драконы. Возле его стен лежали иссушенные солнцем и пустынными ветрами людские кости – то, что осталось от армии султана Ибрагима Бека, а также всех желающих отыскать мифические сокровища Аль-Убари.

«Сердце Центина», оно тоже было именно там.

И я гадала… Если Джей выжил и вырвался из Орлиного Гнезда через тайный ход – а я надеялась, что все произошло именно так, – то, имея при себе записную книжку Офина, он обязательно отправится в Остар.

Туда, где сейчас была я.

Доведется ли нам встретиться еще раз?

Вздрогнула, слишком глубоко погрузившись в мысли, потому что, вспугнутая садовником, с ближайшего дерева сорвалась стайка красных попугайчиков. Заливисто щебеча, птички пронеслись мимо моего балкона, затем перелетели через стену дворцового сада и скрылись из виду.

Не все – парочка уселась на мраморные перила неподалеку. Склонили головы, переговариваясь на своем языке, словно гадали, кто я такая и откуда здесь взялась.

Я протянула к ним руку, но испуганные птички тотчас же вспорхнули и улетели.

Не только они, но я и сама до конца не понимала, кто я такая и что здесь делаю.

Неужели я и есть Аньез Райс из Калинок – деревеньки, затерянной в северной глуши Центина? Та, кто сейчас стояла на балконе огромного дворца шейха Рохара и смотрела на цветущий сад, в котором трудились молчаливые садовники, негромко переговариваясь на своем языке?

Остарского я не знала, но шейх сказал, что мне придется выучить.

К тому же он хотел, чтобы я называла его отцом.

Но я не смогла.

Отцов к этому времени у меня набралось уже приличное количество. И последним из них был один из богатейших шейхов Остара. Возможно, самый богатый.

Он же – Роред Гервальд, младший из центинских принцев, сбежавший из родной страны восемнадцать лет назад. Подальше от Ийседора, давно уже поняв, что в своем честолюбии и стремлении к власти брат не оставит его в живых.

Ну что же, Роред неплохо устроился в Остаре, откуда была родом его мать, а заодно попытался устроить и меня. Мне отдали почти все западное крыло дворца, уже подготовленное к моему приезду. В моем распоряжении оказалось с десяток роскошных комнат, несколько бассейнов и целая армия услужливых служанок.

Сам же Роред с женой Ханией проживали в восточном крыле.

Хания оказалась первой, кто встретил меня в новом доме.

Это была удивительной красоты молодая женщина, всего на пять лет старше меня – с тонким и гибким станом, темноволосая и черноглазая. Длинные пушистые ресницы кидали тени на ее смуглое и выразительное лицо.

В разговоре – говорили мы на Центинском – она поведала мне свою историю.

Шейх выкупил Ханию на невольничьем рынке, куда она попала с южных границ Центина, выкраденная таким же предприимчивым дельцом, как и капитан «Синего Лебедя».

Если бы не Роред, то Ханию ждал бы один из остарских гаремов.

Но принц полюбил прекрасную пленницу. Гарема по остарскому образцу Роред не держал, поэтому он женился на Хании по центинскому обычаю.

Единственное, что омрачало счастье пары, – Хания так и не смогла родить ему детей. Проклятие королевы Мириам не пощадило никого из Гервальдов, и на всех трех принцев приходился лишь один ребенок.

Аньез Райс, дочь Аннариты Вейр.

То есть я.

При этом я отлично помнила, как поступил со мной Имгор, едва прознав о моем существовании, и сейчас понятия не имела, чего ожидать от Рореда.

Если его старший брат сразу же выменял меня на военную поддержку хасторской династии, то какие планы строил на меня младший из Гервальдов?

– Ты моя дочь, и ни у кого в этом не может быть ни малейших сомнений! – уверенно заявил он при первой же нашей встрече. – Ты – кровь от крови и плоть от моей плоти. И ты должна всецело доверять мне, Аньез!

Я хотела было сказать, что мой отец всегда учил доверять лишь своей семье, но прикусила язык. Ситуация с отцами на данный момент сложилась довольно… двоякая.

– В академии я любил твою мать, а она любила меня, – продолжал Роред. – Правда, обстоятельства вынудили меня спешно отбыть в Остар, а Аннарита утаила рождение дочери. Я узнал о тебе от своих шпионов и только тогда, когда ты появилась в доме Вейров…

…Но до этого разговора были пять дней пути на остарской галере по Срединному Морю, затем дельта реки Хиври, переполненная как огромными кораблями, так и утлыми рыбацкими суденышками. Над илистыми берегами дельты кружило несметное число птиц, и гвалт стоял такой, что мне захотелось зажать уши руками.

– Они прилетают сюда на зимовку со всего обитаемого мира, – пояснил мне Кассим, по приказу шейха ставший моим личным телохранителем. – Здесь их второй дом, госпожа! И мой господин надеется, что в Остаре вы обретете свой.

Кассим следовал за мной повсюду, хотя первое время я его сторонилась. Пробовала отказаться от его услуг, заявляя, что мне он совершенно не нужен.

Наконец смирилась, а затем даже привязалась к тому, кого пыталась заколоть вилкой на «Морском Демоне». И мне казалось, что Кассим привязался ко мне.

_____________

Дорогие мои, приветствую вас в новой книге об Аньез Райс!

Продолжение от 20.01.

Через день корабли прибыли в Фису, живописный городок в зеленой речной долине, на окраине которой, на холмах, стоял дворец шейха Рохара.

Затем было гостеприимство Хании, купание в горячих ваннах, ароматные масла и умелые руки служанок, приводивших мое тело в порядок, вслух сокрушаясь о болезненной худобе молодой госпожи.

Их слова переводила мне Маиса, успевшая переодеться в одежду своей страны. Заодно Маиса ревниво следила за всеми проводимыми со мной манипуляциями. Но как я ей обещала, она осталась моей личной горничной, и я не собиралась с ней расставаться.

После купален меня облачили в непривычные одежды – длинную тунику золотого цвета с разрезами на бедрах и белоснежные шелковые шаровары. На ноги – легкие кожаные сандалии с золотыми пряжками.

И золото было повсюду… Много золота и целая гора драгоценностей, дожидавшаяся меня в распахнутых шкатулках на туалетном столике моего будуара!

– Это подарки шейха, моя госпожа! – прошелестела, кланяясь, служанка.

Но трогать ничего из этого великолепия я не стала, да и Маисе сказала, чтобы та не смела. Хорошо, если ей очень хочется, то она может полюбоваться издалека, а потом закрыть шкатулки и больше к ним не прикасаться.

Потому что я до сих пор не решила, как на все это реагировать.

К тому же, я отлично помнила третье правило нашей семьи, с детства вдалбливаемое в голову отцом. Еще в Калинках он учил меня никому не доверять кроме своей семьи.

Но был ли Роред моей семьей, этого я пока еще не знала.

Вскоре Маиса, ревновавшая меня к местным служанкам, сотворила поистине удивительной красоты прическу из моих волос Ловко вплела в них золотистые нити, затем собрала несколько кос в одну, украсив ее принесенными из сад цветами.

И вот уже в новых одеждах, благоухая незнакомыми ароматами, я сижу – вернее, полулежу, – на мягкой софе за низким столом, заставленным незнакомыми яствами.

Напротив меня расположился темноволосый и загорелый мужчина с волевым лицом. У него – черная аккуратная бородка с пробивающейся проседью. Волосы скрыты под забавной золотистой шапочкой, и одет он в не менее забавный расписной халат.

И еще он просит называть себя моим отцом.

Рядом с ним застыла любимая жена, не сводившая с меня встревоженных глаз.

Я прекрасно ее понимала – в уютном мире Хании появилась пришелица извне, которую Роред называл своей дочерью. Она не знала, что от меня ожидать, но подозревала, что перемены неизбежны.

Я собиралась развеять ее тревоги. Сказать Хании, что не причиню вреда ни ей, ни их семье, но тут заговорил Роред.

И начал он свой рассказ издалека.

– Мой брат Имгор, – шейх едва заметно поморщился, – привык брать то, что ему не принадлежало. По праву старшинства, как он постоянно заявлял мне с Ийседором. И начал Имгор с внимания матери. В детстве он был довольно болезненным ребенком, несмотря на то, что мы наделены магией, и в нас течет драконья кровь. Но пусть мы с братом быстро раскусили его притворство, мать постоянно над ним тряслись.

– Надо же! – пробормотала я. – Мне всегда казалось, что такая черта характера присуща как раз Ийседору Гервальду.

Тому самому, кто узурпировал трон Центина.

Роред покачал головой, затем продолжил свой рассказ.

Я слушала его крайне внимательно, при этом ловя себя на мысли, что в его слова казались мне пропитаны некой фальшью. Словно Роред Гервальд говорил правду, но не всю.

Имгору с детства доставалось самое лучшее, рассказывал он. Лучшие игрушки, лучшие лошади и лучшее оружие.

– Вернее, все наши игрушки, наше оружие и наши лошади. Мне казалось это верхом несправедливости, но отец запретил обижать брата, поэтому нам с Ийседором пришлось с этим смириться. Затем Имгор подрос и перекинулся на девушек. Но из-за своей испорченности и желания нам досадить он интересовался только теми, кого выбирали мы, его братья.

Признаюсь, я немного растерялась – совсем не таким мне представлялся Истинный король Центина, свергнутый узурпатором Ийседором!

– Ийседор его терпеть не мог, – продолжал Роред. – Считал Имгора недостойным править Центином, поэтому я не слишком удивился, когда он захватил трон. Впрочем, уже тогда я проводил большую часть времени в Остаре, поэтому решил, что это меня не касается. Мне не хотелось участвовать в их конфликте.

Протянув руку, я взяла кусочек щебета. Сладко и тает во рту!

– Но почему? – спросила у Рореда. – Вы ведь все-таки Гервальд!

– Потому что это не моя война, – пояснил он. – Впрочем, я попытался образумить Ийседора, но он меня не послушал. Вместо этого затаил серьезную обиду. Рассердился, потому что я так и не выбрал, на чью сторону мне встать. Но я люблю своих братьев, несмотря на то, что они натворили много бед. Поэтому я остался в Остаре и не прогадал.

– Но как? – я окинула взглядом огромный обеденный зал, в интерьере которого присутствовало слишком много золота. – Откуда все это?

Да, все это богатство.

– Дед оставил мне наследство, которое за последние два десятилетия я многократно преумножил. Торговля специями и ладаном, выращенном в Фисе, процветает. У меня имеется собственный флот, заодно я контролирую порт и множество других предприятий в Фисе…

Слушая его, я попыталась вспомнить.

Кажется, мать принцев была родом из Остара. Так и есть, она приходилась дочерью тогдашнему султану. Следовательно, султан Хефер, который сейчас правит Остаром – двоюродный брат Рореда Гервальда!

– Мой дед из всех внуков-Гервальдов любил меня больше остальных. Наверное, потому что мне всегда был ближе Остар, чем Центин. И это задевало как Имгора, так и Ийседора. Но когда Ийседор захватил трон Центина, Имгор потребовал, чтобы я отдал ему мое наследство, сказав, что таким образом я восстановлю справедливость. На это я ответил…

Роред усмехнулся, затем покачал головой.

– За свою жизнь я дважды просил Имгора поумерить свои аппетиты. Первый раз это произошло, когда он отбил у меня Аннариту Орейгу. Второй – когда Имгор приказал мне содержать его армию.

Армия сейчас меня не слишком интересовала.

– Но моя мама…

– Имгор соблазнил Аннариту и сделал это по старой привычке забирать у своих братьев то, что ему приглянулось. Впрочем, стоило мне узнать, что Аннарита мне неверна, как мои чувства к ней охладели. Когда Имгор понял, что она меня больше не интересует, он ее тоже бросил. Но если бы я только знал, что у нее родишься ты!.. Аньез, клянусь, я бы не позволил тебе расти без отца!

– Но у меня был отец, – возразила ему. – Двейн Райс вырастил меня, и я всегда буду любить его, как родного.

– Я отблагодарю этого человека, – холодно отозвался Роред. – Впредь он не будет ни в чем нуждаться.

Я хотела ему сказать, что папа не примет его благодарности, но промолчала. Решила, что мы об этом поговорим позже, не сейчас.

К тому же, Роред продолжил рассказ.

– Я следил за Имгором, потому что переживал о его судьбе. Ийседор был неправ, когда отобрал у него трон Центина, а уж тем более когда собрался казнить его на Ратушной Площади! Тогда-то мои шпионы и доложили, что у Аннариты есть дочь, после чего я больше не мог оставаться в стороне. Единственное, сперва я хотел убедиться, что в тебе течет моя кровь, а не Имгора.

На это я склонила голову.

– Но как в таком можно убедиться?!

– Смысла разговаривать с Аннаритой не было никакого. Подозреваю, она и сама не знала, от кого забеременела, но за деньги и собственную выгоду признается в любом. Мне помогли маги-менталисты. С их помощью я вспомнил все, до мельчайших подробностей. Все наши ночи любви и… все ее циклы. – Смуглая рука погладила плечо жены. – Это старая история, любовь моя! Ты не должна ни к кому меня ревновать!

– Но я и не ревную, – отозвалась Хания, но, опять же, я не слишком ей поверила. Хания тоже что-то не договаривала. – Наоборот, я рада, что у тебя оказалась дочь. Трехликий послал мне утешение, а тебе отраду.

– У вас еще могут быть дети, – сказала ей, вспомнив об Аль-Убари.

Подумывала рассказать Рореду об артефакте, но решила, что сейчас не время для подобного разговора. Сперва мне хотелось узнать его получше и убедиться в том, что он не такой, как Имгор, и не продаст меня в угоду собственным интересам.

– Когда я узнал дату твоего рождения из храмового архива, у меня больше не осталось сомнений. Все совпало, Аньез! Ты – моя дочь, а не Имгора и не Ийседора!

Услышав его последние слова, я приложила руки к вспыхнувшим огнем щекам.

Потому что думала… Считала, что моя мама крутила любовь с двумя принцами, после чего спешно вышла замуж за Двейна Райса. Но из рассказа Рореда получалось, что Аннарита Орейга завладела сердцами всех троих Гервальдов, а потом они владели ее телом…

– Тогда я послал своих людей. Приказал доставить тебя в Остар, но ни в коем случае не причинять вреда. Заодно я не хотел, чтобы ты встретилась с Имгором – подозревал, что он попытается использовать мою дочь в собственных целях. К тому же, тебе было слишком опасно оставаться в Центине. Если бы Ийседор прознал…

Он говорил и говорил – о том, что хотел успеть первым, и чтобы я ни в коем случае не попала в руки его братьев. Боялся, что они задурят мне голову или начнут использовать против него – чтобы заставить Рореда выбрать чью-либо сторону и поделиться с ним своим богатством.

– Похищение, признаюсь, было не самой хорошей идеей. Сперва я собирался тайно встретиться с тобой в Хасторе и обо всем рассказать, но из-за натянутых отношений между Остаром и Хастором у меня возникли определенные разногласия с королем Сигвердом. Прибыть в Меерс в открытую я не мог, а тайком опасался, поэтому капитан Сандор доставил тебя ко мне. Но если по дороге тебе причинили боль или неприятности, я сделаю все, чтобы загладить свою вину.

Замолчал. Смотрел на меня, и мне казалось, что взгляд его черных глаз пронизывал меня насквозь.

Молчание затягивалось, и я поняла, что настал черед моего рассказа.

Но я пока еще не была готова к откровенности. Чувствовала – пусть Роред рассказал о многом, он не был открыт со мной до конца.

Его явно что-то тревожило. И его, и Ханию, но они не собирались говорить об этом здесь и сейчас.

Быть может, сперва хотели присмотреться ко мне получше? Узнать, кто такая Аньез Райс, то есть, урожденная Гервальд на самом деле?

Ну что же, откровенность за откровенность – я вкратце поведала им о жизни в Калинках и дороге в столицу, скрыв свою роль в побеге Имгора. Рассказала, как поступила в Академию Изиля, причем, сразу же на пятый курс. Затем о том, как наша четверка прошла отбор и попала в Хастор, где мы выиграли первый тур магических состязаний.

А дальше я отправилась на поиски дорогого мне человека, которого любила и считала, что он любил меня. Все же ошиблась – пусть я была ему дорога, но больше всего на свете Джей Виллар любил артефакт «Сердце Центина».

Это был болезненный для меня удар, но я его пережила и смирилась с произошедшим.

Заодно я надеялась, что своевременное появление Сандора и его людей помогло Джею сбежать из Орлиного Гнезда.

Впрочем, ни нашим деканом, ни поисками и самим фактом существования артефакта Роред не заинтересовался. Похоже, не верил в то, что возможно объединение двух ипостасей, разделенных триста лет назад, а заодно с артефактом подобной силы можно снять проклятие с Гервальдов.

Куда больше Рореда заинтересовала моя помолвка с Эрвальдом, организованная его братом Имгором. Потому что, по его словам, хасторская династия не собиралась от меня отказываться.

Я смутно помнила морской бой – второй, произошедший уже после того, как на нас напали драконы под предводительством Райара Кеттера.

В то время меня мучала жестокая лихорадка, но из памяти всплыли корабли с флагами Хастора, абордаж и тонущая «Путеводная Звезда». Но хасторцам пришлось убираться не солоно хлебавши, потому что на подмогу капитану Сандору подоспели военные галеры Рореда.

Только вот принц не собирался от меня отказываться.

– Эрвальд Хасторский прибудет в Фису через два дня, – произнес Роред. – Сигверду удалось заключить временное перемирие с султаном, и принц приплывает с визитом вежливости. Заодно он собирается обсудить со мной важные дела. Уверен, они будут касаться тебя, Аньез!

Уже во второй раз за время разговора я приложила руки к вспыхнувшим щекам.

– Не думаю, что это хорошая идея – обсуждать с Эрвальдом мои дела, – сказала я Рореду. – Эту помолвку заключили за моей спиной и против моей воли.

– Я ни в коем случае не буду заставлять тебя выходить замуж за Эрвальда Хасторского, – любезным голосом сообщил мне Роред. – В этом случае я предоставлю тебе свободу выбора, Аньез!

«Только в этом?» – хотела спросить у него. Но не спросила, потому что, постоянно кланяясь и в полусогнутой позе, к нашему столу приблизился слуга.

Оказалось, только что прибыл посланник султана. Он привез письмо, которое лежало на подносе. Но дело спешное, и ответ требовался незамедлительно.

Я увидела, как изменился в лице Роред. Протянул руку, вцепился в запечатанный свиток, затем его раскрыл. Тотчас же вспыхнули сломанные им магические печати – и вспыхнули недобрым светом.

Прочитав письмо, Роред в очередной раз изменился в лице, но быстро взял себя в руки.

– Что такое, любовь моя? – встревоженно спросила Хания.

На это ее муж ответил, что завтра в Фису прибывает важный гость, который остановится во дворце, так что ему стоит подготовиться к визиту. Поднялся на ноги, пожелав нам приятного аппетита, а мне хорошенько отдохнуть и выспаться, но не забывать об уроках остарского, которые давал мне Кассим.

После чего вышел из комнаты.

– И что это за важный гость? – спросила я у Хании.

Она не ответила, покачала головой. Но я видела, каким бледным стало ее лицо.

Кем бы ни был этот человек, он внушал страх Хании Гервальд, жене влиятельнейшего шейха Остара.